Искры, связанные небом

Тишина в информационном центре нарушалась лишь монотонным жужжанием серверов. Бархан, как всегда, стоял неподвижно за компьютерной консолью и глядел на множество настенных экранов. Оптический визор сетевика сосредоточенно мерцал. На экране в очередной раз проигрывалась запись переговоров троицы инсекто-свипов и Скандалиста. Связист прокручивал её снова и снова, анализируя каждую деталь: слова, интонации, реакции. — "Гальватрон — ржавый придурок," — раздалось из динамиков. Бархан на миг остановил воспроизведение. Пауза длилась лишь секунду, прежде чем запись продолжилась. Это заявление само по себе не представляло интереса. Гальватрон, конечно, узнает о неподобающем поведении своих подчинённых, но подобные эпизоды лишь отвлекают от сути. Бархан перемотал запись назад, к моменту, где началась схватка. Его оптика ярко вспыхнула, когда на экране отразилась методичная и необычно чёткая манера боя Скандалиста. Авиатор, которого он знал раньше, предпочёл бы обрушиться на противников шквалом атак, словно шторм, с типичной для него бравадой, теша своё эго насмешками над врагом и получая удовольствие от разрушений. Но сейчас? Сейчас Скандалист действовал с холодным расчётом. Экономия энергии, использование слабостей врага, точные удары. — "Модель поведения изменилось. Подозрительно." — Бархан сделал пометку в своем инфопланшете. Затем он переключился на момент допроса. Даже тут Скандалист проявил необычную для себя сдержанность. Вместо того, чтобы обрушиться на противников с саркастическими издёвками, он шаг за шагом извлекал из них всю полезную информацию. Более всего это было необычно тем, что речь шла о Скорпоноке — трансформере, которого обычный десептикон предпочёл бы не обсуждать с посторонними. Особенно — при свидетелях. Бархан остановил запись на моменте, когда троица инсекто-свипов выкладывала информацию о планете Мастер и технологии "Властоголов". Его процессор фиксировал все ключевые моменты: союз Скорпонока с лордом Зараком, наличие супер-крепости, которая могла трансформироваться. Он сохранил эти данные в личный архив, к которому не имел доступа ни один из десептиконов, кроме него самого. — "Тактическое преимущество," — отметил Бархан, оценивая, как Скандалист мог использовать полученную информацию. Прежний авиатор, высокомерный и эгоцентричный, скорее всего, опрометчиво ограничился бы общими сведениями, а затем продолжил тешить свое самомнение унижением ослабленного врага. Но сейчас? Скандалист явно планировал нечто большее. Бархан на мгновение отвёл взгляд от экрана. Он внимательно обдумывал варианты: докладывать Гальватрону? Или хранить молчание? Если информация о провале инсекто-свипов попадёт в руки лидера, это будет лишь поводом для очередного приступа ярости, который мало что изменит. Но если донести данные о самом Скандалисте, Гальватрон мог бы обратить внимание на авиатора и его, судя по всему, меняющиеся амбиции. Это несло свою опасность. Однако Скорпонок... Вот что действительно было тревожным. Бархан знал, что новый заместитель использует Гальватрона и десептиконов в своих интересах. Эта мысль вызывала у связиста нечто, отдаленно похожее на эмоции. А именно - чёткое осознание угрозы для всей фракции и потребность в её устранении. — "Скандалист становится фактором нестабильности," — пришёл он к выводу. — "Но Скорпонок уже представляет угрозу текущей иерархии. Конфликт между ними неизбежен. Это можно использовать." Связист, закончив заполнять планшет данных с отчетом для Гальватрона, вновь обратил свой оптический визор на аудио и видео-логи миссии. Скандалист, вышедший за пределы своей поведенческой парадигмы, мог быть полезен для фракции в перспективе. Однако вместе с тем — он теперь был неизвестной переменной. Понимание выхода амбиций авиатора в новую плоскость, к сожалению, не давало никакой конкретики. — "Необходимо больше данных." — решил связист. А для этого следовало принять вполне конкретные меры. — Лобзик, на выход. — произнес Бархан, нажимая клавишу на своей нагрудной пластине и выпуская оранжевого кассетника. — Операция: шпионаж. Цель: десептикон Скандалист. Дополнительные инструкции: не вступать в бой, обо всëм докладывать мне лично. Кассетник-ястреб издал гортанный клекот, который можно было интерпретировать, как "Так точно!", и, взмыв в воздух, скрылся в вентиляционном канале, чтобы, незаметно покинув базу, отправиться к ближайшему космическому мосту на Землю. Связист сохранил запись в свой зашифрованный многоступенчатым алгоритмом личный архив, доступ к которому был только у него. Затем он начал составлять краткий отчёт для Гальватрона, в котором отразил лишь часть произошедшего, сделав привычную выжимку по ключевым данным. Данные, которые могли бы спровоцировать лишние вопросы, остались вне документа. Бархан поднялся и направился к выходу из зала данных. Его шаги, как всегда, были размеренными и спокойными. Впереди его ждали очередные задачи, требующие его внимания. И ничто в его поведении не давало ни намека на тот факт, что связист так же вступил в игру и уже сделал свой ход. Тем временем где-то на Земле... Скандалист стоял посреди просторного зала, придирчиво оглядывая свои новые владения. То, что он видел, было сработано по кибертронским меркам довольно грубо. Впрочем, чего ещё ждать от землян? Они даже ближний космос ещё толком не освоили. Однако, то, что он видел, ему всё-таки нравилось. Да. Определённо ему это нравилось. Возвышающиеся над крышами трубы, на которых сохранились ещё следы дымной копоти, высокие крепкие стены из армированного бетона и тяжелые подъёмные ворота входа напоминали о родных высотных шпилях и автоматизированных военных фабриках и плавильнях на Кибертроне. Точнее, о тех городах, где до войны были расквартированы роботы-воины, ныне зовущие себя десептиконами. Разумеется, на Кибертроне строили из металлов и сплавов, а техническое оснащение было на несколько порядков выше, но чёткость форм, прочность конструкций и общая строгость завода будили воспоминания о доме. Оценил он и внутреннее убранство. Обширная машинерия, казалось, только и ждала, когда её активируют. Здесь было всё для того, чтобы запустить массовое производство чего угодно. Крюки подвесных кранов под потолком, вызывающие ассоциации со щупальцами квинтессонов, слабо покачивались от легкого ветра, который сюда запустил Скандалист, когда открыл тяжелые ворота. Огромные плавильные котлы, на стенках которых сохранились следы их давней работы, застыли, словно солдаты в ожидании приказа. В одном из котлов уже лежали тщательно выпотрошенные и очищенные от электронной начинки останки свипа. Вся электроника из него, рассортированная по группам, находилась на крыше одного из грузовых контейнеров, который Скандалист временно использовал в качестве рабочего стола. Стройные ряды пыльных, грязных, но всё ещё функционально пригодных станков и конвейеров были готовы производить и транспортировать всё, что решит создать новый хозяин этого места. Прессы и пневмо-молоты стояли, словно величественный памятник металлургической промышленности, готовые ковать и формировать, как только получат энергию. Тут даже был промышленный 3D-принтер для печати новых плавильных форм. Управляющие консоли станков, конечно, выглядели простовато, и основывались на рычагах и тумблерах, но для технологии белковых это было простительно. Тем более, взгляд Скандалиста уже обнаружил, где стоит крупный, практически во всю стену блок центрального управления и по совместительству главный компьютер, откуда можно было управлять всеми производственными процессами, как он знал из инфосети белковых, где десептикон теперь шарился, как у себя дома, благо, подключение к ноутбуку больше не требовалось. А самое приятное, тут была сталь. Много стали. Самой разной. От низкосортной, которую один землянин, загружающий видео на международный видео-хостинг, презрительно называл «Пластилин-3» до высокопрочной стали, которую можно было использовать даже при строительстве космокрейсера. Справедливости ради, когда в середине 80-х десептиконы ещё лелеяли надежду оставить автоботов на Земле, а самим вернуться на Кибертрон, именно такую сталь они и воровали с земных промзон. Но особо приятно было то, что его сигнал терялся среди множества сигналов всей этой замечательной стали, что делало Скандалиста практически невидимым для обнаружения радарными системами. А полу-заваренные железными листами окна, едва-едва пропускающие свет, затрудняли визуальное обнаружение. — Умеешь ты находить хорошие места, землянка. — усмехнулся десептикон. — Я родилась и выросла здесь, Скандалист. — улыбнулся в ответ Кэтти. — Я знаю Болдер-сити, как свои пять пальцев. Девушка придирчиво оглядела помещение, на сколько хватало глаз. — Но знаешь, что? — сказала она. — Не помешал бы свет и тепло. И жилые помещения оборудовать надо. — А может, тебе сюда ещё бар и комнату отдыха? — усмехнулся Скандалист. — Комната отдыха где-то тут должна быть. — ответила девушка. — А от бара я, пожалуй, не откажусь. — Ну ты и обнаглела, Кэтти Джой. — покачал головой Скандалист. — С кем поведёшься. — парировала Кэтти. — Просто я, вообще-то, если ты забыл — человек. И у меня есть простые человеческие потребности в свете, тепле, сне и пище. — Чтоб я ещё хоть раз завёл белковое... — нарочито слышно пробурчал Скандалист, притворно сокрушаясь. — Но кое в чём ты права. Чтобы запустить всю эту машинерию, нам нужна энергия. А энергию надо откуда-то брать. Кэтти насмешливо подняла бровь, скрестив руки на груди. — Ух ты, и где-то под этой грубой металлической оболочкой скрывается логика. И что ты предлагаешь, о великий стратег? Скандалист на миг задумался, глядя на массивный блок центрального управления завода, и усиленно делая вид, что не услышал иронии в голосе девушки. Его взгляд скользнул к потолку, где торчали давно отключённые кабели электросети, и проследил взглядом их направление. Десептикон кивнул каким-то своим мыслям и, следуя по направлению кабелей, подошёл к старому генератору в углу цеха, покрывшемуся от времени толстым слоем пыли и ржавчины. — Для начала я подумаю, как заставить эту груду металла снова работать. — сказал он. — Если я прав, а я всегда прав, у него где-то должен быть топливный резерв или подключение к энергосети. Починить и запустить его будет не сложно. Скандалист опустился на одно колено, склонившись поближе, чтобы более тщательно осмотреть генератор. Кэтти же, склонив голову на бок, смотрела на занятого своим делом трансформера. И хотя она не знала его так же хорошо, как тот же Истребитель, ей показалось, что она видит того самого Скандалиста, каким он был до войны. Увлечённого своим делом энтузиаста, а не безжалостного и циничного воина, с пренебрежением относящегося к любой жизни. Усмехнувшись своим мыслям, девушка подошла поближе. — Сеть — это бесполезно. — сказала она. — Завод закрыли уже давно. Соединение отрублено наглухо. Да и, честно говоря, этот генератор выглядит так, будто его последний раз включали ещё до моего рождения. — Что, думаешь, я не справлюсь? — хмыкнул Скандалист, копаясь в нутре генератора. Для гигантского робота с массивными манипуляторами он делал это с почти хирургической точностью, как будто всю свою жизнь ремонтировал генераторы. — Да нет. — примирительно сказала девушка. — Конечно, справишься. Ты же продвинутая форма компьютерной жизни. Хи-хи. Просто я к тому веду, что нам, может быть, стоит поискать что-то... ну, поновее? Например, солнечные панели? Или ядерный реактор? Скандалист засмеялся и эхо, подхватив его звонкий металлический смех, разнесло его по всему залу. — Ядерный реактор? Вот это у тебя амбиции, землянка. — произнес он с явным одобрением в голосе. — Так ты скоро нашьёшь на свою куртку фиолетовый знак и начнешь клянчить у меня бластер, чтобы пристрелить парочку автоботов. Но идея с солнечными панелями мне нравится. Хотя боюсь, их потребуется столько, что этот городишко останется без крыш. — Тогда, может, какой-нибудь законсервированный военный склад или брошенная база? В таких местах часто есть всякие технические вкусности. — предложила альтернативу девушка. — Военная база в округе всего одна. И мы с тобой обчистили конвой, который из неё вышел. — отрезал Скандалист. — Они будут настороже. Не подходит, если ты хочешь обойтись без убийств. — Тогда что? — спросила Кэтти. — Я подумаю, что можно сделать. — ответил авиатор. — А пока будем работать с тем, что есть. Ты пока можешь заняться своим «баром» и поискать эту комнату отдыха. Но имей в виду, что это — наше убежище и штаб, а не жилой модуль. — Мой «жилой модуль» там, где я могу заварить себе кофе и выкурить пару сигарет. Скандалист хмыкнул. — Ладно. — произнесла Кэтти. — Возись пока со своим генератором, а я посмотрю, где здесь диванчик поудобнее. На какое-то время, примерно на неделю, жизнь потекла своим чередом. Девушка занималась обустройством быта и чисто женскими делами, вроде наведения марафета в помещении, а Скандалист... Кэтти не знала, где и чем занимается Скандалист, хотя и предполагала с высокой долей вероятности. Скандалист всегда улетал поздно вечером, а возвращался под утро с множеством деталей и электронных компонентов. При этом в новостях по радио стали всё чаще мелькать сообщения о дерзких ограблениях научно-исследовательских институтов, заводов по производству ЭВМ и различных энергопромышленных предприятий, словно эпидемия, вспыхнувших по всему штату. А затем десептикон с утра до вечера что-то увлечённо паял, сваривал, и конструировал. К сожалению, диапазон техники, в которой разбиралась Кэтти, был достаточно узким, и шедевры инженерной мысли инопланетных форм механизированной жизни в этот перечень явно не входили. Но постепенно механизмы, творимые десептиконом, обретали свою форму. Самыми простыми и понятными были дополнительные блоки для центрального компьютера завода. Эти улучшения явно были призваны увеличить вычислительные мощности машины хотя бы до около-кибертронского уровня. Скандалист, как-никак, постоянно сравнивал земные технологии с кибертронскими. И сравнение никогда не было в пользу Земли. А вот что он делал с генератором и что за стол для сборки монстра франкенштейна конструировал, для девушки оставалось загадкой. — Смотрю, тебе очень нравится земное кино? — спросила она, указав на странный технологичный то ли стол, то ли кушетку, закрытый стеклянным куполом. — Стол, прямо как в «Франкенштейне». — Это не стол, а зарядная станция. — пояснил Скандалист. — Ты ложишься на этот стеллаж, накрываешься куполом для обеспечения звукоизоляции и к тебе подключаются зарядные кабели, через которые в тебя вливается энергия. Не так быстро, как при употреблении энергона, но зато безопасно для системы. Если проводить понятные аналогии, то это — как сон. — В смысле «Безопасно для системы»? — Кэтти в этих пространных объяснениях явно сделала акцент на восприятии того, что казалось ей наиболее травмоопасным. — Этот ваш энергон что, так опасен? Ты же не взорвёшься, оставив кратер на месте этого завода? — Уймись, землянка. — отмахнулся Скандалист. — Ничего такого не произойдет. Просто при единовременном употреблении большого количества энергона система, обрабатывая его, перегружается из-за объёма топлива, и начинает выдавать глюки. Скандалист усмехнулся. В его процессоре всплыли воспоминания о том, как они всей бандой наэнергонились после удачной боевой операции. Мегатрон, Скандалист и его триада, Бархан и все его кассетники и многие другие. Они тогда налакались энергона до такой степени, что чудили, кто во что горазд. Мегатрон пел старую песню «Великий Кибертрон», один из кассетников-ястребов Бархана (Кажется, это был Лазерник) заявил, что он тоже может летать, как триада, и попытался сделать мёртвую петлю, но вместо этого пропахал клювом землю, а второй брат Скандалиста, Деформер, и вовсе не мог даже не то, что стоять на месте, а просто встать, и упав на ровном месте раз десять, увлечённо о чём-то беседовал с булыжником. Что делал он сам, когда наэнергонился, Скандалист помнил смутно. Но точно помнил, что следующим утром все его системы представляли собой сплошную ошибку 404. Но всё-таки воспоминания об этой памятной попойке вызывали на лицевой пластине авиатора улыбку. — А с генератором ты что сделал? — Модернизировал. — ответил Скандалист. — Я же сказал, что запущу его. Про «не модернизировать» речи не заходило. — И что ты там намодернизировал? — спросила девушка. — Используя ваш земной дизельный генератор, как основу, я внёс небольшие изменения и воспроизвел один из моих давних проектов. Гео-магнитный генератор. — Так... — Кэтти потёрла виски. — Прежде, чем я спрошу, что это, скажи мне, что ещё ты умеешь, чтобы я уже ничему не удивлялась. Сначала ты говоришь, что был полевым исследователем, изучающим дальний космос и другие планеты. Потом я узнаю, что ты ещё и инженер. А это?... — Прикладная энергетика. — ответил Скандалист. — Один из моих дополнительных профилей. Кэтти выжидающе и с нескрываемым любопытством посмотрела на авиатора. — Один из?.. — намекающе спросила она. — Я дипломированный специалист в областях геологии, прикладной энергетики, астрофизики, квантовой механики, химии, в инженерном деле, а так же у меня высший балл по всем боевым и тактическим дисциплинам. — похвастался Скандалист. — Ещё пробовал себя в качестве юриста, но это слишком скучно. Хотя и полезно. — Нифига себе, сказала я себе. — присвистнула Кэтти. — И ты работал во всех этих отраслях? — Почти. — ответил Скандалист. — После того, как я потерял Истребителя на доисторической Земле, я попросился о переводе с полевой работы в гео-разведке в лабораторию, в отдел передовых разработок. Мы постоянно экспериментировали, создавая что-то новое. А потом началась война и стало как-то не до повышения квалификации. — То есть, он не рванёт? — спросила Кэтти, кивая на то, что когда-то было обычным земным генератором. — Не должен. — кивнул Скандалист. — И что он делает? — Всё очень просто, Кэтти Джой. Этот генератор получает энергию от гео-магнитного поля планеты, которое создаётся благодаря магматическому ядру внутри Земли, находящемуся в движении и создающему те самые завихрения магнитных полей, окружающие ваш мир. Собственно, благодаря этому у вас есть север и юг и вы можете ориентироваться в пространстве. И, как я уже сказал, от этих полей и получает энергию гео-магнитный генератор. — пояснил Скандалист. — Недостатком данной конструкции является то, что на планетах с неактивным ядром и на искусственных мирах типа Кибертрона, он попросту не будет работать. Поэтому я отказался от него в пользу других проектов по производству энергии. Но на вашей планете он вполне сойдёт. К тому же его конструкция настолько незатейлива и проста, что справится даже самый тупой автобот. Кэтти застыла, переваривая услышанное. Взгляд её блуждал от десептикона к генератору, словно она пыталась представить, какой масштаб скрывается за этими словами. — Постой... Ты сейчас говоришь, что придумал способ добывать фактически "вечную" энергию? — спросила она, её голос стал тише, а в глазах появился отблеск восхищения, смешанного с тревогой. — Скандалист, если бы люди создали такое устройство, это изменило бы всё. Энергетический кризис. Загрязнение планеты. Даже войны из-за ресурсов... Всё это могло бы закончиться. Кстати, не думаю, что генератор, с которым «справится даже самый тупой автобот» — хороший способ наладить межфракционные отношения. Девушка специально выделила голосом фразу десептикона об умственных способностях автоботов. Скандалист пожал плечами, будто бы её слова не имели значения. — Возможно, если бы у вас хватило ума не грызться из-за всякой ерунды, как это делают автоботы и десептиконы. — усмехнулся он, махнув рукой в сторону генератора. — Но не забывай: каждому научному открытию кто-нибудь обязательно найдёт применение в войне. Такова уж ваша природа. Да и наша тоже, если на то пошло. Затем он отвлекся от своей работы и демонстративно осмотрелся вокруг. Лобзик, наблюдавший за этими двумя в одно из немногих не заваренных окон где-то под потолком, едва успел спрятаться. — И что-то я не вижу не вижу поблизости ни одного автобота. — ехидно произнес авиатор. Кэтти нахмурилась, чувствуя, как его слова о том, как используют науку земляне, режут по живому, хотя и понимала, что в чём-то он прав. Затем девушка отвела взгляд, снова обратив его на генератор. —Я... я даже не знаю, что сказать. Это одновременно восхищает и пугает. — Она покачала головой. — Если это так просто и эффективно, почему вы не использовали такие штуки у себя? —А я только что говорил: это работает только на планетах вроде вашей, где ядро активно. На Кибертроне — дохлый номер. — с лёгкой усмешкой напомнил он. —Ну да, конечно... — кивнула девушка. — И в пользу каких разработок ты отказался от этого гео как его там?.. — В пользу вот этого, конечно же. — самодовольно произнес Скандалист, ударив себя металлическим кулаком в грудную пластину. — Энерго-силового конвертера. Лобзик, удостоверившись, что наблюдение снова стало безопасным, высунулся из-за оконной рамы, тщательно фиксируя всё происходящее своими сенсорами и записывая для Бархана максимально полный аудио и видео-лог. На мгновение его оптика сфокусровалась на одном из плавильных котлов, в котором лежали останки свипа. — «Так вот кто прикончил Смерть». — подумал кассетник. Он снова сфокусировал оптику на парочке и генераторе рядом с ними, продолжая наблюдение. Бархан обязательно затребует полный отчёт, так что надо было зафиксировать как можно больше данных. — Ты, кстати, так и не рассказал, как он работает. — напомнила Кэтти. — Да. — Скандалист усмехнулся. — Нас тогда довольно грубо прервали. — Расскажешь? — спросила Кэтти. Авиатор озадаченно хмыкнул. Что-то тревожило его. Но он никак не мог сказать, что именно. Пока всё шло достаточно гладко. Они надёжно скрылись как от автоботов, так и от десептиконов. Гео-магнитный генератор был практически готов и ждал запуска. Уже неделю никто не пытался его атаковать. Хотя, если не считать инсекто-свипов, в Блодер-сити не совалась ни одна из фракций. Видимо, на их взгляд тут было нечем поживиться. Так что это была вполне себе неплохая тихая гавань. Но всё-таки чувство какой-то неправильности тревожило Скандалиста. А своим чувствам он привык доверять. Словно что-то почувствовав, Лобзик сложился в кассету как раз за пару секунд до того, как Скандалист снова обратил свой взор на окно, и теперь лежал за оконной рамой, незаметный для чужих глаз. Конечно, это значило, что вести видео-запись будет теперь невозможно. Но аудио-файлы так же несут большую ценность — Что такое? — взглянула на десептикона Кэтти. — Я не знаю, что со мной. — признался Скандалист. — Я просто чувствую какой-то подвох. А мои инстинкты меня никогда не подводят. — Может, это из-за того, что вокруг тихо и спокойно? — предположила девушка. — Я так думаю, ты за миллионы лет боёв уже успел отвыкнуть от мирной жизни. — Хм... Возможно... — пробурчал Скандалист, всё ещё ощущавший себя не в своей тарелке. — Возможно, именно затишье меня и нервирует... Ладно. Кажется, мы остановились на конвертере? — Да. — кивнула Кэтти. — С ним всё ещё проще, чем с гео-магнитным генератором. В противовес ему, энерго-силовой конвертер — сложное устройство. И начал я над ним работу уже во время войны. Я тогда уже присоединился к десептиконам, но всё ещё верил в то, что мы сможем избежать серьёзных последствий благодаря науке. Но из-за проклятых автоботов я завершил свой проект процентов на тридцать максимум. Скандалист сплюнул, вернее, лишь изобразил схожее человеческое действие. За неимением слюны, сплевывать ему было нечего и нечем. Но его презрение к упоминаемым событиям и их виновникам этот жест выражал идеально. — Этот конвертер, — продолжил Скандалист, — предназначен для того, чтобы минимизировать затраты топлива и соответственно снизить энергопотребление. Он так же предназначен для унификации топливных ресурсов. То есть, говоря грубо, конвертер повышает КПД любого топлива, что в перспективе позволяет нам заряжаться с помощью любых энергоресурсов, сохраняя предельную работоспособность продолжительное время. — То есть?.. — задала Кэтти наводящий вопрос. — То есть, самое дешевое дизельное топливо или вовсе даже сырая нефть по эффективности будет сравнимо с реактивным топливом. Плюс-минус. К тому же с помощью этого конвертера можно генерировать энергокубы с вчетверо меньшими энергозатратами на их формирование при сохранении прежней эффективности перегона. — пояснил Скандалист. — Да ты гений, Скандалист! — восхитилась Кэтти. — Я знаю. — усмехнулся десептикон. — Но увы, есть одно «но». — И какое же? — Отгнивает топливопровод. — сказал Скандалист и захохотал. — Шучу. На самом деле это большое и жирное «но» — несусветная дороговизна и трудность в производстве. Причем творческие модификации этого автобота Гонщика только повысились сложность производства. Хотя , не стану отрицать, показатели выхода энергии он смог поднять на целых 15%. Но, возвращаясь к возможностям конвертера, помимо прочего при установке не в оборудование, а в системы трансформера, это не только делает его менее зависимым от видов топлива, но и повышает его характеристики. Я — живое тому доказательство. — И как твое самомнение ещё не сколлапсировало в чёрную дыру? — засмеялась Кэтти. — Так что, твой генератор готов? — Конечно. — кивнул авиатор. — Оживим эту машинерию. Трансформер отложил инструменты и вдавил кнопку активации гео-магнитного генератора. Замелькали светодиоды. По мониторам поползли столбцы диаграмм, какие-то графики и данные. Генератор «чихнул», словно с непривычки, а затем размеренно загудел. Вспыхнули лампы под потолком, зажужжали и поползи ленты сортировочных линий, загудели станки и пневмомолоты. Завод оживал на глазах. В это же время в штаб-квартире автоботов... Зал совещаний, куда обычно имели доступ почти все автоботы, сегодня был закрыт. Единственными, кто там присутствовал, были Родемус Прайм, диверсант и командир развед-отряда Джаз, связист и специалист по информационной безопасности Бластер, фемботка Арси и, собственно, виновник этого сбора — Истребитель. И если слетать куда-то в тайне от начальства ещё было реально, хоть и трудновыполнимо, то утаить что-то от Джаза или Бластера было практически невозможно. Особенно, когда эти двое начинали действовать совместно. Так что не удивительно, что о самоволке Истребителя быстро узнал Родемус. И по их возвращении Истребитель сразу же был вызван в зал для совещаний для доклада, где ему с помощью уточнений и наводящих вопросов был учинён мягкий, но весьма основательный допрос. Сам конференц-зал был был залит мягким светом от осветительных приборов и голографических экранов, на которых отображались карты, видеофрагменты недавних боёв и данные разведки. Родемус Прайм сидел за столом, задумчиво постукивая по нему указательным пальцем и в мягком голубом свете он выглядел ещё более задумчивым, чем обычно. Он внимательно выслушал доклад Истребителя, а затем взглянул на диверсанта и связиста. Джаз с Бластером понимающе кивнули. Услышанное тоже казалось им довольно необычным, хотя в общих чертах и согласовывалось с собранными неугомонными любителями рок-музыки разведданными. — Значит, ты говоришь, — произнес Родемус, внимательно вглядываясь в лицо Истребителя, — что вместо того, чтобы напасть, Скандалист вступил с тобой в дискуссию? — Да. — кивнул белый гигант. — Хотя он и держал меня всё время на прицеле, но вёл себя достаточно миролюбиво. Насколько может быть миролюбивым десептикон. — А если бы он всё-таки решил пристрелить тебя? — спросила Арси. — Однажды он это уже сделал. Ты не подумал о том, что в этот раз он вполне мог тебя не пожалеть? — Однако, тем не менее, он этого не сделал. — пробасил Истребитель. — Хотя возможность у него была. — И он ей не воспользовался. — закончил мысль подчиненного Родемус. — Именно так, — кивнул Истребитель. — Более того, он... изменился. Я не могу это объяснить. Он стал... задумчивее, рассудительнее. Спокойнее, что ли... — Скандалист и спокойствие? — хмыкнул Бластер, скрестив руки на груди. — Да это же, как смешивать воду с маслом. — Я понимаю твой скепсис, Бластер. — улыбнулся Истребитель. — Но я сам был тому свидетелем. Даже вернулся живым, как видишь. Ты когда-нибудь видел, чтобы десептикон отпустил автобота? — Если ты ещё скажешь, что у него и наглости поубавилось, то клянусь своим процессором, я всю оставшуюся жизнь буду слушать только польки и частушки. — с легкой ноткой недоверия в голосе прокомментировал это Джаз. — О, нет. Наглости у него по-прежнему на троих таких, как ты, хватит. — засмеялся Истребитель. — Да и ехидства тоже. Так что можешь продолжать слушать свой ненаглядный рок-н-ролл. Тем не менее, прежний Скандалист никогда не стал бы вести диалог с автоботом или пытаться выудить какую-то информацию. Просто пустил бы в ход пушку. Родемус на мгновение задумался, его взгляд устремился на голографическую карту. На ней отображались последние точки активности десептиконов. Но ни в одной из них не был замечен Скандалист. Складывалось впечатление, что он просто исчез. — Нам удалось ещё кое-что узнать, шеф. — обратился к лидеру автоботов Бластер. — Ангар, где Истребитель встретил Скандалиста, арендовался для хранения самолёта земной девушкой Кэтти Джой. 25 лет, пилот-авиагонщик. Анкета настолько чистая, что хоть вешай в рамочку с припиской «образцовый автобот». Даже мелких правонарушений не числится. И именно её ангар был разрушен, если верить докладу нашей оперативной группы, прибывшей на вызов в аэропорт Болдер-сити. — Хочешь сказать, она помогала Скандалисту? — спросила Арси и её оптика от удивления испустила яркий свет. — Но он же десептикон! Они ненавидят органиков! — Это вряд ли... — поддержал приятеля Джаз, отвечая на вопрос фемботки. — Сам самолёт стоял на приколе уже как бы не два года. Хотя последние три месяца Кэтти в этом ангаре буквально поселилась. Лидер автоботов и белый шаттл одновременно издали протяжное «Хммм...» и взглянули друг на друга. — Вырисовывается дикая, но логичная картина. — произнёс Истребитель. — Скандалист, который, если верить докладам кое-кого из наших, являлся им в виде призрака, каким-то образом вернулся с того света и, скорее всего, вселился в самолёт. И договорился с девушкой-органиком о своем восстановлении. — Скандалист работает с органиком... И как ты думаешь, что за этим стоит? — спросил Родемус, оборачиваясь к Истребителю. — Просто эволюция его личности? Или он что-то замышляет? — Возможно, с её помощью он попытается маневрировать в своей фракции. — задумчиво произнес Бластер. — Верно. — поддакнул Джаз. — Десептиконы сейчас раздроблены. Скорпонок плетёт интриги, а Гальватрон становится всё более непредсказуемым. — Скандалист всегда был амбициозным. — согласно кивнул Истребитель. — Но в этот раз, мне кажется, он сам не понимает, чего хочет. Его что-то тревожит, и это чувствуется. Но мне кажется, скоро он что-нибудь предпримет. Связист и диверсант внимательно посмотрели на него, а Родемус кивнул, приглашая Истребителя продолжить свою мысль. — Когда я рассказал ему об угасании Кибертрона, Скандалист был полностью деморализован. Настолько, что даже утратил свое прежнее ехидство. Просто попросил меня уйти. — продолжил Истребитель. — Самое страшное, что он сделал это вежливо. И, с его слов, он собирается убить Скорпонока. Родемус кивнул. Ему не нужно было объяснять, как такие изменения могли повлиять на ход войны. Но вот Скорпонок... Этот десептикон был коварным и жестоким манипулятором, зачастую строящим довольно многоступенчатые и сложные планы. — Скорпонок... — пробормотал Прайм. — Этот кибертронец — мастер манипуляций. Кто знает, возможно, он попытается использовать дезморализованность и злобу Скандалиста себе на пользу... Истребитель нахмурился. Он не привык думать о своём бывшем друге, как о пешке в чужой игре. Скандалист всегда был лидером, и даже среди десептиконов стремился занять главенстующую позицию. К тому же, судя по его реакции, вряд ли он станет сотрудничать с тем, кто разрушил его родной мир. Но в жизни ничего нельзя исключать полностью... — И что мы будем делать? — наконец спросил шаттл. Родемус задумался. Ответ пришёл быстро, но не успокоил его самого. — Пока что наблюдать.— произнес лидер автоботов. — Джаз, скажи своим ребятам, пусть найдут, куда пропал этот летун и установят за ним наблюдение. Прямого контакта избегать. А главное, пусть узнают, что с этой девушкой, Кэтти, и что связывает её со Скандалистом. — Есть, шеф. — отчеканил диверсант, немного нечётко, но с ярко выраженным энтузиазмом отдавая честь. — Скандалист сейчас не представляет прямой угрозы,— подвел итог Родемус, — но если он начнёт действовать... Мы должны быть готовы. Ко всем возможным исходам. Все свободны. Позже, в жилом отсеке базы, Истребитель стоял у окна, глядя на ночное небо. В руках он держал маленький энергетический куб, но даже не притронулся к нему. — Ты слишком много думаешь о нём, — раздался мягкий голос Арси, которая неслышно, будто пёрышко, подошла и легонько коснулась изящной ладонью брони гиганта. — Этот десептикон, Скандалист... Ты скучаешь по нему. Это легко заметить. Но ты же понимаешь, что он — уже не тот, кого ты знал? Он уже не тот учёный, которого ты помнишь. И это нормально — хотеть, чтобы он вернулся. Стал тем, кем был когда-то. Но иногда прошлое... остаётся только в наших воспоминаниях. — Возможно. — Истребитель посмотрел на фемботку со смесью печали и благодарности. — Но пусть он и десептикон, он всё равно остаётся частью моей памяти. Мы были коллегами, друзьями. А теперь... — Теперь он воин фиолетового знака, — мягко произнесла Арси.— И ты должен это принять. Но если тебе нужно будет поговорить...о твоём друге или о чём-то ещё...я рядом. Все мы всегда рядом. Мы — твои друзья. Не забывай об этом. Истребитель хотел было ответить, но промолчал. Может, Арси действительно была права. Может, Скандалист уже давно перешёл ту грань, где его можно было спасти. Но верить в это почему-то не хотелось. Он снова взглянул в окно. Белый гигант увидел, как военный джип цвета хаки, оснащенный пусковой установкой, и бело-синий гоночный болид покинули базу автоботов и поехали в направлении Болдер-сити. Кэтти смотрела на то, как Скандалист трудится над апгрейдами для своего корпуса. Переплавленная и очищенная от примесей, оставленных Юникроном, сталь, бывшая когда-то свипом, разливалась по формам, обрабатывалась пневмо-молотами, либо, при работе над крупными фрагментами, непосредственно могучими стальными кулаками авиатора, так как кузнечных инструментов подходящего размера просто не существовало в природе. Микросхемы и платы, разобранные, перепаянные, перепрошитые и собранные снова, лежали на массивном рабочем столе, который неугомонный десептикон собрал из стены или крыши грузового контейнера и нескольких брусов заводской стали, которые посчитал не годной к использованию. В алом свете пламени горнов и расплавленного металла Скандалист выглядел иначе. Черты лица выглядели как будто более мягкими. Взгляд оптики становился глубже. И сам десептикон выглядел удивительно умиротворённым. — Тебе нравится ковать, да, Скандалист? — спросила Кэтти, закуривая сигарету. — С чего ты взяла, землянка? — ответил десептикон вопросом на вопрос. — Когда ты становишься за горн, ты становишься... Более расслабленным, что ли. — произнесла девушка, складывая губы трубочкой выпуская кольца дыма. — Мне не нравится ковать. — объяснил Скандалист, заливая в очередную форму новую порцию кибертронской стали. — Мне нравится репетативность процесса. Это... успокаивает. Как ваша медитация. — Серьёзно? — Кэтти с легким недоумением взглянула на трансформера. — Но ведь ковка, особенно технических деталей — это довольно сложный и трудоёмкий процесс. — Сложный для вас. — ответил Скандалист, не отвлекаясь от своей работы, и яркое оранжевое пламя отразилось в его алой оптике. — Ты забываешь, что мы, трансформеры — роботы. Для нас это — монотонная, но лёгкая работа, не требующая никаких специфических навыков или процессорных усилий. Скандалист повертел в руках одну из запчастей. — Надеюсь, этот железный болван не был кем-то из моих братьев. — Твоих... Братьев? — Кэтти посмотрела на Скандалиста, как на чудо природы. — Я разве не говорил? — десептикон чуть повернулся и склонил голову, чтобы смотреть прямо на неё. — У меня есть два брата. Громовержец и Деформер. — Но.. Как? — в голосе девушки читалось изумление. — То есть, я понимаю, что имел в виду Истребитель. Братья — в смысле представители одного вида. Но ты... Братья? То есть... Как? Вы же роботы! Ты же сам говорил, что вы все — конвейерной сборки. — Мы вкладываем в это слово несколько иной смысл, чем вы. — пояснил Скандалист. — Хотя общая суть остается прежней. Просто иногда мы, кибертронцы, чувствуем что-то. Вы называете это «родство». — Но как? Вы же не кровные родственники. В ответ на недоумение Кэтти десептикон присел перед ней на корточки, и, открыв щиток на груди, показал девушке свою камеру искры. На металло-кристаллической сфере, в которой пульсировал, словно в такт биению сердца, ярко-голубой электронный огонёк, была выгравирована маркировка — SH01-317. — Это значит, что я — первого поколения серии «скай хантер» — «небесный охотник», а мой серийный номер — 317. У моих братьев — такие же маркировки. У Деформера — 318, а у Громовержца — 319. — пояснил Скандалист, закрывая нагрудный щиток. — Мы принадлежим к одной серии. Наши серийные номера идут по цепочке. Мы сошли с соседних конвейерных лент в одном цеху, с разницей буквально в астросекунду. И первым, что мы увидели, когда активировались — были лица друг друга. И каждый из нас самой искрой почувствовал, что мы связаны. Мы — братья. Семья. И мы всегда летали вместе. До того случая... Скандалист сжал в кулаке какую-то наполовину выкованную деталь. Сталь протестующе заскрипела и десептикон, взглянув на комок металла так, будто это граната с выдернутой чекой, закинул помятую и от того не пригодную к использованию заготовку в плавильный котёл, беря в манипуляторы новую заготовку. — Того случая? — переспросила Кэтти. — Не будем об этом. — отрезал Скандалист. — Но если к Юникрону попал Мегатрон и инсектиконы, то почти наверняка попали и они... Скандалист замолчал, и его пальцы крепче сжали металлический брусок, будто пытаясь удержать в руках что-то давно утраченное. Раздался скрежет деформирующегося металла и Скандалист грубо выругался. Воспоминания накатывали на десептикона, подобно волнам. И они были не из приятных. Бросив поврежденный металл в плавильный котёл, десептикон потянулся за следующей заготовкой. Чувство вины было для десептикона в новинку и страдала за это ни в чём не повинная сталь. Кэтти поняла, о чём говорил Скандалист. Но промолчала. Злить десептикона ей не хотелось, пусть она и могла уверенно называть его своим другом. К тому же было видно, что воспоминания об этом не были приятными для Скандалиста. Его как будто мучила совесть. По крайней мере, так подумали бы те, кто не знали эту наглую морду достаточно хорошо. Впрочем, вряд ли во вселенной есть кто-то, кто мог бы сказать, что по-настоящему знает Скандалиста. Девушке казалось, что даже Истребитель, бывший друг и коллега, вряд ли видел в десептиконе что-то, кроме того, что Скандалист сам позволял ему в себе разглядеть. — Я уверена, это не твой брат. — сказала Кэтти. — Откуда такая уверенность? — спросил авиатор. — Назовём это женской интуицией. — Кэтти улыбнулась. — А она меня крайне редко подводит. — Хотелось бы верить. — провентилировал воздух Скандалист и снова вернулся к отливу и ковке деталей. — Мы нарезаем круги вокруг этого города уже практически полный солнечный цикл. — Произнес Мираж. — Напомни, почему мы с тобой вообще взялись искать этого летуна? — Потому что это приказ командира. А его попросил об этом Родемус. — терпеливо объяснил своему напарнику Охотник в очередной раз. — А лидеру и командиру, как ты знаешь, отказывать не принято. Если, конечно, не хочешь заработать дополнительные дежурства на нижних уровнях. Мираж тихо застонал. На нижних уровнях располагались отсеки диноботов. Нет, диноботы, конечно, славные роботы, хоть и не большого ума. Но уж больно разрушительные. Особенно, когда им скучно. А скучно им всегда, когда они не дерутся. Как следствие, выносить их долго — особенно Смельчака — было выше любых сил. Так что дежурство на нижних уровнях было последним в списке того, о чем мечтал Мираж. И как только разведчик подумал об этой перспективе, у него резко прибавилось трудового рвения. — Ну, а я просто единственный, кто может выдержать твои бесконечные вопросы. — закончил Охотник. — Ты прав. — ответил джипу гоночный болид. Солнце уже клонилось к горизонту. Два автобота ехали по полузаброшенной автостраде, а мимо проносились поросшие кустарником остатки деревянных построек, которые словно сбежали из фильмов о временах золотой лихорадки, скалы, да редкие заправки и закусочные, имеющие вид настолько обшарпанный и побитый жизнью, что издали могли сойти за заброшенные. Дорога, по которой они ехали, изгибалась, словно змея. Как будто пыталась увести автоботов от их цели. — Остановимся и проведëм сканирование местности. — сказал Охотник. — Что-то засëк? — Мираж заинтересованно моргнул фарами. — В пределах статистической погрешности, но проверить стоит. — подтвердил его напарник. Автоботы остановились на обочине пустой дороги и трансформировались. Охотник принялся настраивать свои сенсоры и сканировать пространство. Мираж же прикрывал своего напарника и следил на небом, словно ожидая нападения десептиконов. — Бесполезно, приятель. — сказал Мираж. — Даже если Скандалист где-то здесь, он явно не хочет, чтобы его нашли. А прятаться он умеет. — Это ещë мягко сказано. — кивнул Охотник, а затем с довольным видом добавил. — Но кое-что даже он скрыть не в состоянии, старина. — Например? — Мираж подался вперëд. — Тепловой след в радиусе 20 километров — ответил Охотник. — Отклонение незначительно превышает общую норму для человеческой инфраструктуры в этом районе. — Что там находится? — спросил Мираж. — Сталелитейный завод. — ответил Охотник, сворачивая сенсоры. — Ну, они постоянно выбрасывают тепло. — Мираж покачал головой. — Ты прав. — улыбнулся Охотник. — Но этот завод закрыт почти десять лет назад. — А заводы просто так не оживают... — закончил его мысль Мираж. — К тому же недавно кто-то украл крупную партию силовых кабелей и батареи резервного питания с местной электростанции. — добавил Охотник. — Если сложить два плюс два... — То наш десептикон решил стать промышленным магнатом. — сострил Мираж. — Хотя, признаться, я удивлëн, что он всë ещë на Земле. Мираж вывел карту местности на дисплей своих оптических датчиков, сверяясь с ней и ища безопасные подходы к заводу, о котором говорил его напарник. — Хорошо устроился, десептогад. Место просторное. Металла полно. И от общей энергосети изолировано. Отличное укрытие. — хмыкнул бело-синий трансформер. — К тому же местность полностью открытая. Незаметно не подобраться. — Именно поэтому шеф и послал на это дело нас. — кивнул Охотник. — Если кто и справится с этим, то только мы. Твоя невидимость и мои голограммы — ключ к успеху этой миссии. — Хе. Удачный план. — Мираж усмехнулся. — Ну, погнали, пока зелëный. Напарники трансформировались и поехали в направлении завода, где, как они предполагали, решил угнездиться Скандалист. Лобзик, уставший лежать в форме кассеты почти целые сутки, наконец-то дождался безопасного момента, чтобы сменить позицию. Новая точка обзора была не такой удобной и часть внутреннего пространства заводских помещений оставалась вне обзора кассетника. Впрочем, ключевые фигуры в лице землянки и десептикона, а так же этот странный генератор, которым, без сомнения, заинтересуется хозяин, по прежнему оставались в поле зрения металлической птицы, полностью открытые всем его сенсорам. Неожиданно пришло сообщение по защищённому каналу. Личному двустороннему каналу связи, доступ к котором имелся лишь у кассетников и их хозяина-связиста исключительно в силу их конструкции и связи. —«Лобзик.» — сообщение было привычно коротким. — «Докладывай». —«Уничтожение свипа под именем Смерть подтверждено.» — начал доклад Лобзик. — «Десептикон Скандалист использовал тело Смерти для получения киброниума, которым воспользовался для того, чтобы провести себе полный сервис.» —«Возвращение Смерти возможно?». — получил он короткое сообщение. — «Ответ отрицательный». — сообщил кассетник. — «Свип был переплавлен и использован в производстве киброниумных комплектующих. Сканеры показывают, что первичный корпус и комплектующие Скандалиста на 98,37% состояли из земных материалов и сплавов. На данный момент полная замена компонентов на киброниумные аналоги осуществлена на 73,8%. Зафиксирован стабильный регулярный контакт Скандалиста с земной особью женского пола. Первичная причина и долгосрочная цель взаимодействия с органической формой жизни неизвестна». — «Что ещё ты узнал?» Металлический ястреб открыл клюв, словно собираясь закричать. Однако вместо клёкота из его металлического клюва показалась миниатюрная антенна с шаровидным наконечником. Лобзик передал зашифрованный сигнал, содержащий весь собранный за последние циклы материал— видео и аудио-файлы, на которых были записаны разговоры десептикона и землянки. Бархан спокойно просматривал полученные данные: видео Скандалиста за работой, его разговоры с землянкой, процесс производства комплектующих, видео работы над гео-магнитным генератором и процесс его запуска. — «Задача: продолжать наблюдение. Возможно вмешательство автоботов. О любой активности — сообщать незамедлительно. Прямых контактов — избегать». — получил кассетник лаконичные инструкции от хозяина. — «Так точно. Лобзик: конец связи». — «Бархан: конец связи». В темноте информационного центра, освещаемого лишь светодиодами серверов и холодным светом экранов, Бархан просматривал записи, присланные Лобзиком. Он выделил отдельный отрывок, где Скандалист упоминал своих братьев. Бархан никогда не был близок ни с кем из них, да и вообще ни с кем из десептиконов. Однако привязанность Скандалиста к братьям можно было использовать. — Поиск: Громовержец. — произнес он голосовую команду и главный компьютер тут же поднял досье. Ничего того, что Бархан бы не знал. Лётные характеристики, серийный номер, статус. В статусе значилось «Утерян» и рядом стояло «K.I.A.(?)». Поиск по запросу «Деформер» дал точно такой же результат. — Поиск по энергетической сигнатуре искры. — скомандовал Бархан. Компьютер на этот раз думал несколько дольше. Однако выдал довольно интересный результат. — «Совпадение найдено. Погрешность в показателях энергетической сигнатуры — 27%. Вывожу на экран.» — Вот значит как... Эти двое... Хммм... Бархан перевёл взгляд с изображения двух мехов на кадр, на котором Скандалист бил себя кулаком в грудь, рассказывая землянке про энерго-силовой конвертер, который теперь находился внутри десептикона, как часть его систем. — И ты считаешь, что свободен от влияния, Скандалист? — Бархан позволил себе лёгкий намек на удовлетворение в своем голосе. — Как говорил лорд Мегатрон, привязанности — это слабость, которую жаль не использовать. Затем связист переключил вкладку и открыл две записи параллельно. На одной Скандалист монтировал комплектующие на земной генератор. На другой же — запускал уже готовый гео-магнитный генератор, собранный на основе земного дизельного. В алом визоре Бархана отражалась пляска графиков и диаграмм, запечатленных на записи. — Энергетический потенциал подтверждён. — монотонно произнес связист. — Запись в список задач: Проанализировать на предмет возможностей для использования. Бархан опустился в кресло и открыл ещё несколько записей, просматривая их параллельно друг с другом и тщательно анализируя ситуацию. — Скандалист восстанавливает силы. Поведенческие паттерны изменились в сторону повышения результативности. Есть чёткая тенденция роста индекса угрозы с его стороны. — подвел он итог. — Уничтожение Скорпонока: возможно?.. Сложившаяся ситуация, не смотря на возможные перспективы, не нравилась Бархану. Она менялась слишком быстро. Гальватрон — игрушка в руках Скорпонока, в рядах армии — раскол, Скандалист — вне контроля, а автоботы — активны, как никогда. Бархан вспомнил, как триада пикирующих бомбардировщиков стала свипами после очередного их провала. «— Вы подвели меня в последний раз! — в гневе вскричал тогда Гальватрон. — На переформатирование их!» Смерть, Ревуна и Колуна утащили на нижние уровни, куда имелся доступ лишь у Гальватрона и его доверенных военачальников — Кнута и Циклона. Обратно троица вернулась уже свипами. Фанатично верными и готовыми исполнить любой приказ. Но то, что тогда казалось моментом силы, стало ещё одной точкой нестабильности в их рядах. Ропот десептиконов, недовольных такой судьбой товарищей, и понимающих, что каждый может стать следующим, лишь усилился, и раскол в рядах фракции стал только сильнее. Связист задумался, не станет ли нынешняя ситуация повторением того же сценария? Наконец в поле зрения оптики автоботов показались очертания сталелитейного завода. Он выглядел в точности, как и ожидалось: массивная громада из армированного бетона и торчащих, словно пушки, труб и кранов гордо возвышалась над пустынной местностью. И даже заваренные окна и обшарпанные стены не портили впечатление. Скорее, они выглядели, как старые шрамы почётного ветерана. И всё-таки, не смотря на свой заброшенный вид, на территории завода ощущалось присутствие жизни. Или, правильнее сказать — активной деятельности. Из некоторых труб сочились тонкие струйки дыма, а сквозь щели стальных листов и редкие не заваренные окна пробивался алый свет от пламени и раскаленного металла. — Это точно здесь. — сказал Мираж. — Давай поближе. — Отставить. Активируем маскировку — голос напарника был сосредоточенным, а тон — не терпящим возражений. — Режим радиомолчания. Переходим в закрытый канал. Мираж не понимал, зачем это делать. Прямой угрозы не было. По периметру не было установлено ни одной автоматической турели и стационарного орудия. Однако Охотник обладал более продвинутой системой сенсоров, чем Мираж, и был более опытным диверсантом. И если он считает, что лучше перейти в закрытую сеть связи, то у него есть на то причины. Бело-синий активировал свое поле невидимости, переходя в робо-мод для того, чтобы при передвижении издавать меньше шума. Охотник же создал вокруг себя объёмную голограмму, делающую его похожим на крупный валун. — «Почему?» — послал короткое сообщение Мираж. — «Присмотрись.» — ответил ему Охотник, сообщение которого вместе с приложенным изображением тут же высветилось на дисплее оптических датчиков Миража. — «Тут греет сенсоры Лобзик.» — «Снять его?» — Мираж потянулся за бластером. — «А где гарантия, что на нас после этого не налетит рой десептиконов?» — урезонил напарника Охотник. — «У нас приказ только наблюдать.» — «Как скажешь, дружище.» — отослал сообщение Мираж. — «Хотя я не понимаю, на кой нам дался этот летучий вредитель?» — «Если Скандалист что-то затевает, мы должны узнать об этом первыми.» — ответил его напарник. — «Повергнуть врага без сражения — вот вершина воинского искусства.» — «Чего? О_О» — «Короче, войны выигрываются ещё до их начала. Не на полях сражений, а силами разведки.» — «Откуда ты этого понахватался, Охотник? Сыплешь умными цитатами, как Альфа Трион какой-нибудь.» — «Сунь Цзы. Трактат «Искусство войны».» — ответил Охотник. — «Читай книги, Мираж. Тебе полезно.» В ответ невидимка прислал своему другу хохочущий смайл. — «Ладно.» — пришло сообщение от мастера голограмм. — «За дело. Я займу позицию снаружи и прикрою отсюда. Ты в режиме невидимости проникнешь внутрь и посмотришь, что да как. Транслируй в этот канал всё, что видишь и слышишь.» — «Понял тебя.» Мираж осторожно, стараясь не издавать ни звука, приблизился к заводу. Снаружи громоздилась куча ящиков, а массивные ворота распахнуты настежь. Это явно говорило о том, что новый хозяин предприятия периодически выходит наружу, чтобы что-то вынести или забрать. Сам же десептикон находился внутри и явно над чем-то работал. Мираж проскользнул в недра завода. Гул горнов отдавался в каждой балке и стене, а где-то в темноте что-то скрипнуло, словно предупреждение. Мираж на секунду замер, ожидая какую-нибудь ловушку, но через мгновение всё снова стихло и диверсант, приблизившись, пристальнее всмотрелся в происходящее. Пламя горнов светилось ярким алым светом, отражаясь в оптике Скандалиста, пока сам десептикон методично разливал по формам расплавленный металл, при этом попутно то и дело помещая то одну, то другую заготовку под гидравлический молот, придавая ей форму или выравнивая то, что ему не нравилось. Рядом, на массивном металлическом столе, сработанном с явным расчетом на то, что им будет пользоваться трансформер, лежал манипулятор, часть корпуса которого была открыта. Скандалист подобрал одну из деталей и чётко выверенным движением вставил внутрь лежащей на столе конечности. Затем, подобрав прислоненную к столу лучевую винтовку, десептикон что-то подрегулировал и, захлопнув металлический щиток корпуса, стал заваривать его тонким, как лезвие лазерного скальпеля, лучом. Закончив с этим, он отложил винтовку и, отсоединив свой правый манипулятор, стал крепить на его место тот, что лежал на столе. Спаяв пару контактов, десептикон подвигал своей новой рукой, по которой уже расползалась краска, повторяя цветовую схему корпуса Скандалиста, и несколько раз согнул в локте и сжал в кулак, проверяя её работоспособность. После чего снова вернулся к формовке металла. — «Ты видел?» — прислал сообщение Мираж. — «Скандалист чистит пёрышки.» — «Да.» — ответил Охотник. — «И я удивлён. Не думал, что десептиконы имеют привычку развлекать себя работой по металлу. Обычно они предпочитают брать готовое.» — «Честно говоря, я вообще не думал, что Скандалист умеет работать руками. Он чаще пускает в ход язык и лучевую винтовку.» — пришло очередное сообщение от Миража. — «Слушай, Охотник. А может, у него просто кризис среднего возраста? Вот и устроил себе личный заводик, чтоб не сорваться, а?» — «Нет. Тут явно что-то большее.» — ответил напарник. — Присмотрись. На нём нет никаких повреждений, кроме пары вмятин. Мне кажется, он не просто себя чинит. Он готовится.» — «К чему?» — «Это нам и предстоит выяснить.» Мираж сфокусировал сенсоры на стоящей у стены энергетической установке. С большим трудом, но в ней узнавался генератор стандартной для данных предприятий модели. По крайней мере, это было дизельным генератором раньше. Сейчас же это был сложный механизм, похожих на который Мираж не встречал даже на Кибертроне. Однако графики и диаграммы показывали очень высокий уровень выработки энергии. Достаточный, чтобы питать ВЕСЬ завод и находящееся на прилегающей к нему территории внешнее оборудование и пристройки. Неподалеку, за собранной из листов металла барной стойкой, возилась земная девушка 25 лет на вид. Высокая для женской особи своего вида, с вьющимися тёмными волосами и довольно симпатичным, если верить критериям красоты белковых от их друга, человека Спайка, лицом. Сам бар был выполнен в индустриальном стиле. Утилитарно, но со вкусом. Почти по-кибертронски. Не иначе, к процессу изготовления сам Скандалист руку приложил. Достав из-под стойки бутылку коньяка, девушка щедро плеснула алкоголь в чашку с дымящимся чёрным напитком, который Мираж знал, как «кофе». Взяв чашку, она без тени волнения или страха подошла к Скандалисту и о чем-то его спросила. — «Кажется, это Кэтти Джой, фигурировавшая в отчёте Бластера.» — сообщил Мираж. — «Вот и связь с людьми подтвердилась.» — согласился с напарником Охотник. — «И это довольно странно.» — «Не просто странно,» — ответил Мираж, — «а тревожно.» — «Сможешь подобраться поближе, чтобы узнать, о чем они говорят?» — спросил Охотник. — «У меня поле невидимости, а не генератор неслышимости.» — отшутился Мираж, который явно испытывал дискомфорт от того, что увиденное не укладывалось в привычную картину мира. — «Если подойду слишком близко, меня могут засечь. Но я попробую.» Автобот, стараясь быть как можно более тихим, ещё немного приблизился к разговаривающей парочке. Кэтти подошла к Скандалисту и сделала большой глоток тёплого кофе с коньяком. Глядя на то, как безжалостный десептикон работает у горна, девушка не могла сдержать улыбку. Но в то же время осознание того, что когда-то эти компоненты были кем-то живым... Да, Скандалист рассказывал ей, что на Кибертроне не хоронят мёртвых, а перерабатывают и повторно используют, как производственный ресурс. Но всё равно принять это было трудно. К тому же, она потратила столько сил, модифицируя десептикона, когда его искра застряла в её самолёте, чтобы он снова смог встать на ноги. А сейчас плоды её трудов лежали на рабочем столе ровными рядами, пока Скандалист заменял их идентичными, но уже из кибертронского металла. Впрочем, в данном случае пострадала только её гордость. Тем более, авиатор пообещал девушке собрать из этих деталей новый, более совершенный самолёт для неё, если они нигде не пригодятся. К тому же, её друг теперь стал прочнее и сильнее. — «Друг.» — подумала Кэтти. — «И когда я начала называть тебя другом, ехидный ты засранец?» Дождавшись, когда Скандалист закончит устанавливать себе новый манипулятор из киброниума и снова вернётся к горну, Кэтти подошла ближе и окликнула десептикона. — Ну как после обновки, Скандалист? — спросила Кэтти, делая ещё глоток кофе с коньяком. — Я сумел вывести предельный показатель скорости на 2350 миль в час, если тебе это о чем-то скажет, моя дорогая землянка. — усмехнулся Скандалист. — Это на 200 миль быстрее, чем до моей аннигиляции. А всё спасибо энерго-силовому конвертеру. Хе-хе-хе. К тому же прочность и износостойкость корпуса и внутренних комплектующих повысилась в разы в сравнении с тем земным хламом, который мы использовали ранее. — Эй! — Не дуйся, моя дорогая землянка. — засмеялся десептикон. — То, что ты сумела заставить всё это земное барахло работать, как надо — тоже значимое достижение. Ты не только хороший пилот, но и талантливый механик, Кэтти Джой. — И какой у нас дальнейший план? — спросила девушка. — Ну, когда ты закончишь со своим апгрейдом. Ты же явно не жить здесь собрался. — Ты права, землянка. — Скандалист снова стал серьёзным и сосредоточенно посмотрел на пламя горна. — У нас тут не жилой модуль, а оперативная база. И план не изменился. Я найду Скорпонока. А затем — убью его. Медленно и мучительно. Кэтти снова сделала большой глоток кофе с коньяком. Ей было больно видеть Скандалиста таким. Больно и страшно. Больно от того, что её приятелем, который фактически чудом вернулся с того света и которому она в прямом смысле слова помогла снова встать на ноги, движет месть. А страшно... Достаточно было просто взглянуть на выражение лицевой пластины Скандалиста в этот момент. Упоминание Скорпонока пробуждало в авиаторе то, что делало его истинным десептиконом. Жестокость, злобу и инстинкт убийцы. — И как ты это сделаешь? — спросила Кэтти. — Просто вломишься к десептиконам на базу через парадный вход? — Я не такой дурак. — хмыкнул Скандалист, вертя раскалённую заготовку под пневмо-молотом. — Тогда что ты планируешь делать? — спросила девушка. — Ты же слышала, что сказали те трое, когда я их допрашивал. — на лице Скандалиста расплылась улыбка, не предвещающая ничего хорошего. — Так что мы разобьём врага его же оружием. — Хэдмастерс? — спросила Кэтти. Допив кофе, она отставила чашку в сторону, на ближайший ящик с инструментами и запчастями. — Да. — кивнул Скандалист. — У Скорпонока есть его партнёр. А если органик-хэдмастер в робокостюме при синхронизации делает бота настолько сильнее, что даже свипы его боятся, представь, насколько сильнее я стану вместе с хэдмастером и энерго-силовым конвертером. Кэтти хмыкнула. Да, Скандалист мыслил глобально. Но, на её взгляд, в его рассуждениях была упущена одна маленькая, но очень важная деталь. — И где же ты найдёшь партнера-органика? — с изрядной долей ехидства в голосе спросила Кэтти. Десептикон смерил её пристальным взглядом своей рубиново-алой оптики. Жестокая ухмылка на его лице стала немного мягче, превращаясь в ехидную улыбку человека, а вернее — робота, который только что провернул что-то крайне анти-общественное и забавное, с чем другим только предстоит столкнуться. — Знаешь, — не менее ехидно ответил Скандалист. — Думаю, уже нашел... Секунду Кэтти осмысливала сказанное, пытаясь это переварить. А затем... — Стоп! Скандалист, это что, шутка? — воскликнула Кэтти. — Нет. — ухмыляясь во всю ширь своего металлического рта, произнес Скандалист. — То есть... Серьёзно? То есть ты хочешь, чтобы я залезла к тебе в голову? — в голосе Кэтти была целая гамма самых разных эмоций. — Открыла крышечку и забралась внутрь, что ли? — Разумеется, нет. — засмеялся Скандалист. — Мне мой процессор жалко. Но сделать так, чтобы мы могли объединяться — я в состоянии. Просто дай мне пару часов. — Ну... Допустим. — кивнула девушка. — Но почему я? — Ты — прирождённый пилот. И не отпирайся. Я поднял информацию о тебе в сети и просмотрел записи с бортового самописца, когда торчал в механизмах твоего самолёта. — ответил десептикон. — А так же — отличный механик. Ты внимательна и замечаешь мелкие детали. Если бы не ты, Шрапнель бы вполне мог оторвать мне что-нибудь своими гранатами. А самое важное — ты удачливая. Ты пережила уже два столкновения с моими ''приятелями''-десептиконами и осталась жива. А это что-то да значит. В бою от удачи результат зависит не меньше, чем от личных навыков. Так-то, Кэтти Джой. — Но... — К тому же, ты сможешь летать. Не в кабине самолёта, трясясь от страха в ожидании поломки, а как я. Ты сможешь полностью контролировать свой полёт. Ощущать своим корпусом, то есть, телом встречный ветер. Почувствуешь, каково это — быть истинным владыкой небес. Разве ты не этого хотела? — Ты.. Ты правда можешь это сделать? — голос девушки предательски дрогнул. В её воображении вспыхнула картина, которую так красочно расписал ей Скандалист. Чувство абсолютной свободы: небо, чистое и безграничное, а она — вольная птица, летящая выше облаков. — Разумеется, могу. — улыбнулся Скандалист. — Если ты согласна. — Пожалуй... — кивнула Кэтти. — Пожалуй, попробовать можно. Вреда же от этого не будет... — Не будет. — кивнул Скандалист. — Разве что для наших врагов. — Допустим, мы это сделаем. — сказала Кэтти. — Как это поможет нам найти Скорпонока? — Мы выманим его. — ответил Скандалист. — Будем наносить точечные удары и срывать операции его шестёрок. В конечном счёте, рано или поздно, он покажется из норы. — С чего ты так решил? — спросила девушка. — Он метит в лидеры. — объяснил десептикон. — Постоянные провалы будут подрывать его престиж, и чтобы закрепить свое положение, ему придется выйти и разобраться с проблемой лично. И тогда... Скандалист смял заготовку в своём кулаке, словно это был лист бумаги. Чертыхнувшись, он снова закинул испорченную сталь в плавильный котёл. — Тогда мы поставим на Скорпоноке крест. — закончил свою фразу Скандалист. — Могильный крест, Кэтти Джой. — А если вместо Скорпонока вылезет Гальватрон? — спросила девушка. — Без разницы. — отмахнулся Скандалист. — Они оба в моём списке. Хотя, признаюсь, Гальватрона я всё-таки бы хотел оставить на сладкое. Мираж, сохраняя режим невидимости, медленно пятился назад, не сводя сенсоров с десептикона и его спутницы. Лобзик, занявший наблюдательную позицию снаружи, тоже оставался неподвижным, внимательно следя за происходящим и записывая каждую реплику. — «Всё слышал?» — передал Мираж своему напарнику через закрытый канал связи. — «Да. Мы узнали больше, чем могли надеяться. Уходим.» — ответил Охотник, под прикрытием голограммы медленно отступая к границе периметра и сканируя пространство вокруг на предмет потенциальной угрозы. Мираж осторожно отходил, не сводя глаз с десептикона и его напарницы. Отблески пламени горна мерцали в полумраке завода, словно пророча беду. Тем временем Охотник уже занял позицию у внешнего периметра, готовый к отходу, и ждал своего напарника. Наконец Мираж приблизился к воротам завода. — «Я на выходе. Сигнала тревоги нет. Кажется, он нас не засёк,» — передал Мираж сообщение через закрытый канал. — «Понял. Держу периметр. Уходим на безопасное расстояние.» — ответил Охотник. И в этот момент Скандалист вдруг отвернулся от горна, чтобы переложить очередную деталь на свой рабочий стол. Его оптика вдруг вспыхнула ярко-алым светом, как будто десептикон что-то почувствовал или заметил. Блик поля невидимости или, возможно, едва заметный след в пыли. Авиатор медленно повернул голову в том направлении, где стоял Мираж. Мгновение — и их оптика оказалась практически на одной линии. Мираж замер, опасаясь даже шелохнуться. Каждая астросекунда, казалось, растянулась на часы, а двигатели автобота замедлили ход в ожидании возможного скорого конца. Какое-то время Скандалист пристально смотрел на то место, где стоял Мираж. Но он так и не выстрелил. И не сказал ни слова. Затем на его серебристых губах возникла лёгкая усмешка. — Хех... Просто сквозняк. — произнес он, возвращаясь к работе. — «Фух... Не заметил.» — прислал сообщение Мираж. — «Или что-то почувствовал, но почему-то решил не проверять.» — урезонил напарника Охотник. — «В любом случае, нам это на руку. Уходим, Мираж.» На другом конце периметра Лобзик уже отсылал Бархану зашифрованный пакет данных, а затем, не отрываясь от наблюдения, сверился с инструкцией. Связист не отдавал приказ на отступление, а значит — продолжать следить за развитием ситуации. Взлетев, кассетник занял новую, более скрытую позицию в переплетении внешних труб и металлоконструкций. Бархан просматривал переданные Лобзиком файлы, выделяя нужные фрагменты и фильтруя информацию. Гальватрон со свойственным ему нетерпением ждал свежий ежецикловый отчёт. И Бархан уже готовил информацию для лидера десептиконов. Ту информацию, которую ему нужно знать. В тронном зале повелителя зажегся экран связи и на нём возникло скрытое за маской и визором лицо связиста. — Докладывай, Бархан. — приказал фиолетовый вождь. — Обнаружен источник энергии высокой мощности. Потенциал: высокоперспективный. Координаты и детали — прилагаются. — как всегда, сухо и чётко сообщил связист. На экране тронного зала возник текст подробного отчёта Бархана по ситуации. Однако в приложенном документе не было ни слова ни о Скандалисте, ни о его планах, ни о производстве киброниумных комплектующих. — Кнут. — лидер десептиконов пристально посмотрел на командира свипов. — Это твой шанс искупить свою вину за прошлый провал. Не подведи меня на этот раз. — Слушаюсь, лорд Гальватрон. Кнут отдал честь и покинул тронный зал. Тем временем в информационном центре Бархан опустился в кресло, повторно просматривая наиболее важные из присланных Лобзиком файлов. Взгляд его оптического моновизора сфокусировался на изображении генератора, тщательно отслеживая колебания графиков и диаграмм. — ''Скандалист: Враг? Полезный инструмент? Оружие? Фактор стабильности?'' — думал связист. — ''Время покажет.'' Бархан перевел взгляд на один из мониторов, на котором была выведена текущая позиция свипов. — ''Точка напряжения создана. Теперь необходимо выяснить, кто выйдет победителем.'' Скандалист поднял голову и задумчиво посмотрел в сторону окна, где ещё несколько минут назад был Лобзик. — Не так уж и тихо, как хотелось бы... —пробормотал авиатор себе под нос. —Значит, ты тоже начал действовать, да, Бархан? Десептикон отвернулся от окна и взглянул на Кэтти, которая возилась у барной стойки. — ''Что ж. На доске становится всё больше фигур. Посмотрим, кто сделает следующий ход...'' — с ухмылкой на лице подумал Скандалист. Он привык играть в такие игры. Ложь и интриги всегда были его верными друзьями. Но на этот раз игра обещала быть особенно интересной.