Шаги по другой тропе

      Все дни, что готовилась свадьба Катрин и Арно, прошли в оживлении и предвкушении. За минувшие три дня пошили свадебное платье для Катрин, красивые наряды для родных и близких девушки, украсили для торжества замок. Никогда бы Катрин подумать не могла, что однажды ей будет суждено стать после своего второго замужества графиней де Монсальви, что она будет так пылко и верно любить своего жениха, как он любит её. Девушка даже не заходила в своих мечтах так далеко, что Арно перестанет смотреть на неё как на врага и ненавидеть её за то — в чём она не виновата, что захочет связать с Катрин свою жизнь — пока дышит и живёт на свете, и пока бьётся в его груди сердце — отданное всецело ей, Катрин. Более ни одна туча, кроме продолжающейся войны Франции и Англии, не омрачала счастья и сбывшейся мечты Катрин вручить свою руку Арно у алтаря в семейной часовне замка Монсальви. Катрин предстояло связать свою судьбу с любящим её человеком, которого любит она, с ней рядом её семья и друзья, её возлюбленный, родная матушка Арно приняла Катрин как дочь и очень тепло приняла близких девушки. Разве могла Катрин мечтать о большем?.. Сильнее всего Катрин боялась, что её счастливая жизнь в любви и счастье с Арно существует только в её воображении, но жизнь показала ей, как же она ошибалась. Стоило Арно узнать самому правду о роли Катрин в попытках с её товарищем Ландри спасти юного Мишеля де Монсальви, как его смешанная со страстью ненависть к Катрин переродилась в глубокую и преданную любовь, которую Арно ничуть не боялся к ней выражать. Прислуга приготовила множество различных блюд и напитков, специально для праздника в честь свадьбы сеньора де Монсальви и его будущей жены пригласили музыкантов и певца. В своём свадебном платье, с распущенными золотыми волосами, в которые Сара вплела жемчужные нити, надевшая украшения с аметистами из подаренных будущим мужем драгоценностей, словно сошедшая в мир людей Венера, Катрин была прекрасна настолько, что у одетого в элегантные и строгие чёрные одежды Арно захватило дух при одном только взгляде на будущую супругу. Приглашены на торжество были не только Жакетта, дядюшка Матье, Лоиза, Гарен, Ксантрай, Сара и Барнабе, но и вассалы семьи Монсальви. Чего Катрин очень боялась, так это того, что приглашённые на её свадьбу четвёртого марта вассалы Арно будут держать себя со снобизмом и высокомерно по отношению к ней и её близким, но этого не случилось — Арно вполне ясно, хоть и в деликатных выражениях дал понять своим вассалам, что не потерпит пренебрежения к своей любимой женщине и к дорогим для Катрин людям. К алтарю Катрин вёл дядя Матье. Священник в семейной часовне прочёл молитву над держащимися за руки Арно и Катрин, молодой человек и девушка обменялись клятвами, Арно надел на палец улыбающейся и плачущей от радости Катрин обручальное кольцо и поцеловал её ладони. Сегодня был самый счастливый день для них обоих, вершина их блаженства. В церковной книге молодые супруги подписались своими именами. Подписались в церковной книге и свидетели — Ксантрай и Гарен. Что до Катрин, она переживала небывалое счастье — впервые подписываясь своим новым именем, вручённым ей её мужем у алтаря — Катрин де Монсальви. И Катрин клятвенно пообещала самой себе не опорочить чести имени, которое отныне носила. До полуночи новобрачные и их близкие с гостями праздновали женитьбу Катрин и Арно. Не раз все нахваливали труды кухарки и слуг, не раз поднимали бокалы вина за счастье и здоровье новоиспечённых супругов Монсальви, не раз звучали пожелания для Катрин и Арно поскорее стать родителями наследника рода де Монсальви — вгоняющие Катрин в краску. Помощь приходила молодой женщине в лице её мужа, который не преминул сказать, что если его жена пока не готова к материнству — он ни за что не станет её к этому принуждать, и Катрин была благодарна Арно за его поддержку перед лицом многих людей. Приглашённые музыканты и певцы радовали слух молодожёнов, их родных с друзьями и других гостей. Не раз виновники праздника и все к этому причастные предавались удовольствию потанцевать. Катрин всей душой отдалась веселью на собственной свадьбе, успев подарить танец не одному приглашённому на торжество гостю и собственному мужу. Всё существо Катрин было переполнено восторгом, блаженством и радостью. Сбылось то, на что она не смела надеяться, что вознесло её ввысь на крыльях эйфории. Ближе к двум часам ночи все участники торжества, изрядно уставшие, разошлись по своим комнатам. Арно галантно предложил свою руку Катрин, которую она приняла, и вместе, крепко обнявшись, муж и жена удалились вкушать пьянящее блаженство в свою супружескую спальню. Оставшись в спальне наедине, отгороженные закрытой дверью, словно от всего мира, супруги де Монсальви наконец-то вкушали взаимное наслаждение первой их ночью вместе как муж и жена. Катрин и Арно помогли друг другу избавиться от одежды, которую небрежно бросили возле большой кровати с синим балдахином. Молодой мужчина помог своей жене снять все украшения и положил их на столик возле кровати. В горячке ласк и жаре объятий они предавались чувственной стороне любви между мужчиной и женщиной. Наконец-то свершилось то, о чём они оба так давно мечтали — принадлежать друг другу целиком и без остатка. И первый в её жизни опыт плотской любви Катрин хотела бы повторять вновь и вновь. У Катрин были представления не на личном опыте о том, как происходит слияние двух тел, которое может быть даже болезненным — особенно, если акт совершается грубо. Будучи тринадцатилетней девочкой и прячась от кабошьенов во Дворе Чудес у нищего Барнабе с родными, Катрин довелось своими глазами видеть сцену насилия бродяг над своей ровесницей. Лоиза, родная сестра Катрин, пережила насилие со стороны одного из вожаков восстания Симона Лекутелье по прозвищу Кабош. И Лоиза сохранила о том насилии над ней пугающие воспоминания. Причём пережитое надругательство настолько сильно надломило Лоизу, что она предпочла похоронить себя в монастыре, и которой пришлось уехать во Францию, в Овернь с семьёй и близкими друзьями, потому что Катрин попросила Арно позаботиться о дорогих ей людях. Из опасений, что герцог надумает мстить через дорогих Катрин людей за то, что Катрин предпочла ему не достаться. Супруг в первую ночь был мягок и ласков с Катрин, ни к чему не принуждал, заботился о её комфорте до, во время и после их близости. Не скупился на проявление нежности к Катрин, которая безоглядно доверилась ему. Катрин радовалась тому, что первая её близость была с мужчиной, которого любит она, и который любит её, кого Катрин сама избрала себе в мужья по доброй воле. Первая физическая близость не была для Катрин болезненной, вопреки её страхам и опасениям, разве что первое время она лишь ненадолго чувствовала дискомфорт, когда пускала Арно внутрь себя, пока не привыкла. Дав ей привыкнуть к новым ощущениям, Арно старался сделать всё, чтобы Катрин, ставшая женщиной в его объятиях и открывшая для себя плотскую сторону любви, сохранила о своей первой брачной ночи только приятные воспоминания. В брачную ночь Катрин уж точно не было дела до разглядывания балдахина во время близости с Арно — молодая женщина откровенно получала удовольствие в объятиях мужа, и все беды этого мироздания отошли для неё на второй план. Лишь смятые простыни, стены комнаты и пышный покров балдахина были безмолвными свидетелями того, как Катрин и Арно отдались жажде предаваться любви друг с другом. Не раз молодой человек спрашивал жену, всё ли хорошо и комфортно ли ей. Молодая женщина неизменно отвечала, что всё хорошо, отдаваясь власти бушующей в крови лихорадки. Не раз сладостные стоны нарушали тишину спальни, не раз Катрин хрипловатым от страсти шёпотом просила не прекращать то, что доставляло ей удовольствие. Когда ураганное буйство прошло, и оба достигли пика наслаждения, Катрин и Арно, совершенно обнажённые, лежали в кровати в обнимку. Катрин крепко прижималась к мужу, радостно улыбаясь, растворяясь в сладкой неге. Арно целовал её в макушку и зарывался лицом в золотой шёлк её длинных волос. — Катрин, любимая, хотел тебя спросить. Тебе было хорошо со мной? — сорвался вопрос с губ Арно, погладившего жену по щеке. — Мне было даже очень хорошо, Арно. Я не думала раньше, что любовь может нести за собой такую радость, — Катрин запечатлела полный нежности поцелуй на кончике носа Арно. — Я счастлив, что ты моя жена. Жаль, что мне в своё время не хватило зрелости принять мои чувства к тебе, что я люблю тебя. Глядишь, ты могла бы стать моей женой гораздо раньше, — задумался над этой мыслью Арно, крепче прижав к себе счастливо улыбающуюся Катрин, доверчиво к нему прильнувшую. — Арно, не трать время на сожаления. Лучше позднее прозрение, чем его отсутствие. Я люблю тебя и всегда буду верна только тебе, — проронила Катрин мечтательно. — Моим сердцем безраздельно владеешь ты одна, Катрин. И я всегда буду любить только тебя одну, буду верен только тебе, — сильная и огрубевшая от обращения с оружием рука Арно бережно погладила Катрин по щеке. — Арно, знаешь, я хоть и счастлива, что ты выбил мне разрешение учиться в университете в Болонье, но сейчас мне страшно… — тихо промолвила Катрин и спрятала лицо у мужа на груди. — Чего же ты боишься? Ты будешь учиться, как и мечтала, я заплатил сразу за все годы обучения, подготовил тебе все условия для комфортной учёбы. Тебе не придётся скрывать свой пол — будешь учиться под своим именем Катрин де Монсальви, — мягко и терпеливо старался Арно разогнать страхи жены, которые тучей набежали на её разум. — Арно, я очень боюсь потерпеть неудачу. Боюсь показать себя с худшей стороны. На мне большая ответственность, потому что я отношусь к очень малому числу женщин, которым позволили получать равное с мужчинами образование. И если я потерплю неудачу, это свяжут с тем, что я женщина, а не с тем, что мне не хватило способностей, — решилась Катрин поделиться с Арно тяжестью на её сердце. — Катрин, милая, гони прочь эти страхи. Ты всё сможешь, у тебя получится, я люблю тебя и верю — что тебе это по силам. Ты дочь своих родителей, ты графиня де Монсальви. Ты не испугаешься в трудные минуты и всё выдержишь с достоинством. Они ещё будут гордиться, что ты у них учишься, — воодушевлённо уверял жену Арно, гладя её по золотоволосой голове и пропуская её волосы сквозь пальцы. — Спасибо тебе за поддержку, Арно. Мне помогли твои слова. А ещё я задумалась о том, что не хочу изучать юриспруденцию. Я подумала, что лучше стану врачом и так смогу помогать крестьянам на наших землях, — произнесла мечтательно Катрин. — На кого бы ты ни захотела учиться — я всегда буду тебя поддерживать и останусь на твоей стороне, — Арно нежно коснулся губами макушки Катрин. — Моя сильная, смелая, умная и прекрасная Китти. Я верю, что ты со всем справишься. Я люблю тебя, моя лисичка. — Я тоже, Арно. Знаешь, мне было так хорошо, так понравилось быть твоей… Может быть, повторим то чудесное, что было между нами? — кокетливо предложила Катрин, хитренько улыбаясь. — Если таково твоё желание… кто я такой, чтобы отказать столь прекрасной и пленительной женщине?.. — откликнулся Арно, поцеловав Катрин в губы страстным, жадным и требовательным поцелуем. Вскоре за задёрнутым пологом кровати свершалось то, чего так жаждали они оба. Ближе к утру, объятые сладостной негой и счастливо уставшие, муж и жена легли спать, крепко прижимаясь друг к другу. Катрин провалилась в сон, прильнув к Арно, и уткнувшись носом ему в грудь, а он бережно прижимал её к себе и зарывался лицом в распущенные волосы жены цвета расплавленного золота.

***

Катрин спала в своей с мужем постели, укутанная в тёплое одеяло. Золотые волосы молодой женщины разметались по подушке. На губах у спящей новоиспечённой графини де Монсальви играла улыбка. Тёмные и густые, длинные ресницы бросали едва заметную тень на скулы. Минувшей ночью Катрин трижды отдавалась Арно всем своим существом и откровенно наслаждалась удовольствием предаваться любви с дорогим и желанным, любимым человеком. Но спала Катрин недолго — некто мягко потряс её за плечо и ласково отвёл с её лица несколько золотых прядей, погладил нежно по щеке огрубевшей явно от обращения с оружием ладонью. Нехотя открыв глаза, Катрин увидела сидящим на краю кровати и уже полностью одетого Арно. Тепло глядя на Катрин и улыбаясь ей, Арно совсем легонько ущипнул Катрин за кончик носа, тут же в шутку получив от неё по рукам. — Вот ты вредное создание, — в доброй ироничной манере проронила Катрин, засмеявшись. — Надеюсь, ты хорошо спала, родная? — мягко полюбопытствовал Арно у жены, глядя её по волосам и целуя в макушку. — Да, вполне хорошо. Спасибо. Ты не знаешь, где Сара? Я хочу одеться, — вылезая из-под одеяла, Катрин слезла на пол с кровати, подобрала свою нижнюю рубашку и облачилась в неё. — Я могу помочь тебе одеться ничуть не хуже Сары, — игриво обронил Арно и подмигнул, помогая Катрин надеть платье. С крючками и шнуровкой Арно справился с ловкостью не хуже, чем у опытной камеристки, и Катрин уже была полностью одета. Молодая женщина не отказала мужу в таком маленьком удовольствии, как помочь ей надеть и подвязать чулки, поцеловать внутреннюю сторону её бёдер. — Любимый, ты и вправду такой же ловкий, как Сара, — издав тихий и ласковый смешок, Катрин нежно погладила по щеке довольно улыбнувшегося Арно. — Нам пора спускаться в столовую, прислуга уже приготовила обед, — проговорил Арно, подавая Катрин руку, которую она приняла. Вместе, рука об руку, супруги Монсальви спустились в столовую к обеду. Каплуны и яйца всмятку, рыба, блины, утки и пулярки с фазаном, яблочные пироги с дорогими винами украшали большой стол, за которым уже сидели люди — дядюшка Матье, Жакетта, Лоиза, Гарен, Ксантрай, Барнабе и Сара. Арно и Катрин присоединились в трапезе к родным и друзьям. К тому времени, когда Катрин проснулась, вчерашние приглашённые гости уже разъехались, как сообщила Изабелла де Монсальви. Все обменялись пожеланиями доброго утра и приятного аппетита, принявшись за съестное, и в процессе хваля труды кухарки с кухонной прислугой. Собравшаяся за столом компания оживлённо переговаривалась, обсуждали любимые произведения и планы на жизнь, которые строили вопреки бушующей войне. Затрагивали политику. Катрин радостно делилась своими планами, как она окончит факультет свободных наук и искусств, после чего будет изучать медицину, и в будущем сможет лучше помогать живущим на её с мужем землях крестьянам. Возможно, даже откроет бесплатные медицинские курсы для мужчин и женщин в Монсальви. Конечно, столь смелые и дерзкие планы не могли не восхитить друзей и семью Катрин, со стороны которых она получила много одобрения и поддержки. Арно сказал, что поддержит любой план своей жены, и что она может рассчитывать на его всестороннюю поддержку. Изабелла переживала благоприятный шок, будучи поражённой тем, какая смелая и целеустремлённая молодая женщина стала её невесткой. Лоиза и Сара с Барнабе и Ксантраем не представляли, как Катрин это провернёт, но пожелали ей удачи. Был также на стороне Катрин безоговорочно и её бывший муж, ставший близким другом — Гарен. Ближе к концу обеда, когда все за столом утолили свой голод, Арно сказал, что завтра он и Катрин уезжают в Болонью, где Катрин ждёт учёба в университете и купленный для неё дом с уже нанятой прислугой вместе с учительницей итальянского языка, чтобы Катрин жила и училась в комфортных условиях. Сара, Жакетта и Матье с Барнабе изъявили желание ехать вместе с Катрин и Арно, чтобы быть ей поддержкой и опорой на новом месте, пока Катрин будет жить в чужом ей городе на время учёбы. Катрин не имела ничего против того, чтобы её мама с дядей и Сара с Барнабе поехали с ней. Собиралась с завтрашнего дня поискать для себя в Оверни подходящий монастырь Лоиза. Сегодня Арно и Катрин собирались пока ещё спокойно прожить день у них в доме, а сборами в дорогу заняться завтра. После обеда все разошлись по своим делам. Лоиза пошла помолиться с матерью в часовню замка Монсальви, Изабелла села за вышивание вместе с Сарой, Барнабе и Матье с Ксантраем захотели прогуляться по саду внутреннего двора замка. Воспользовавшись тем, что все разошлись по своим делам, Гарен вызвал на разговор Арно, застав молодого Монсальви в его рабочем кабинете. Арно был в то время занят расходными книгами, книгами счетов и гроссбухами с амбарными книгами. С ним была и Катрин. Арно очень терпеливо и подробно объяснял Катрин, как работать с этими книгами и вести записи, и молодая женщина быстро всё схватывала на лету. Увидев зашедшего в кабинет Гарена, Арно и Катрин прервали своё занятие, Монсальви предложил ему сесть на стул рядом с его рабочим столом, но казначей вежливо отказался и поблагодарил. — Гарен, мы бы могли чем-то вам помочь? — поинтересовалась с ласковой деликатностью Катрин. — Если есть что-то, что мы можем для вас сделать, мессир де Бразен, то прошу, говорите без стеснения, — дополнил Арно слова жены. — Арно, Катрин, я хотел сказать вам, что завтра уеду вместе с мессиром Ксантраем и присоединюсь к французской армии. Меня тяготит бездействие. Я уеду с мессиром Ксантраем. Уверен, вы позаботитесь друг о друге, — Гарен улыбнулся и по очереди оглядел Катрин и Арно по-отечески тёплым взглядом своего единственного глаза. — Мессир де Монсальви, я уверен, что Катрин в надёжных и любящих руках. — Нам будет вас недоставать, вы очень много сделали, чтобы помочь нам обрести счастье, и я никогда не смогу в полной мере воздать вам за вашу доброту и благородство ко мне и Арно, — произнесла с родственной лаской Катрин. — Мессир Гарен, я тоже горячо вас люблю за то, что, благодаря вам, я и Катрин сумели обрести счастье. И я никогда не забуду о том, что вы сделали для меня и для моей бесценной жены, — проронил Арно, поцеловав тонкое запястье Катрин, чем вызвал у неё улыбку. — Я обещаю, что никогда не заставлю Катрин жалеть о том, что она стала моей женой, обещаю быть ей поддержкой и опорой, потому что люблю её. — Иного ответа я и не ждал от вас, мессир де Монсальви. Арно, Катрин, берегите друг друга. Вы даже не представляете, как вам повезло, что вы обрели столь глубокую и преданную любовь в это страшное время, — прозвучал мягко и тепло голос Гарена. Катрин и Арно оставили свои посты за столом, приблизились к Гарену и оба крепко его обняли. Чуть смутившись такому проявлению к нему искренних чувств любви и привязанности, Гарен мягко похлопывал по спинам и плечам Арно и Катрин, которые никак не хотели выпускать его из объятий. — Мессир Гарен, останьтесь хотя бы до завтра, — попросил Арно. — Да, Гарен, хотя бы до завтра останьтесь с нами, — поддержала мужа Катрин — Да, вы двое умеете убедить. Тогда решили: я не уеду раньше завтрашнего дня с мессиром Ксантраем, — обронил Гарен с тёплой и доброжелательной иронией.