«От ненависти до любви ...» или «Кто скрывается под маской?»

Оказавшись в подвале, но только уже в другом, я увидела рядом с кроватью мешок, в котором лежали вещи. Здесь была одежда, телефон и много чего другого необходимого. Вывалив все содержимое, я нашла ножницы и черную краску. Тут же обнаружила и небольшое зеркало. Сейчас нужно смыть с себя все. Заглянув за бетонную перегородку, я увидела санузел и что-то наподобие душевой кабины, хотя, назвать это «кабиной» было тяжело. Но что-то есть и хорошо. Уже скоро будет месяц, как я не снимала этот уродский комбинезон оранжевого цвета, который был уже изрядно потрепан, порван и запачкан. Включила воду. Холодная… Выхода нет, придётся пользоваться ей. Наконец-то помыла голову. Так мало нужно для счастья? За все время волосы успели отрасти по лопатки, но их придется состричь. Поставив зеркало на пол, я села на холодную мокрую плитку, держа одной рукой ножницы, а другой — прядь волос. Изменить внешность? Да. Первый кусок, затем полетел второй, третий, криво и неопрятно, но зато, может, будет удобнее. Нанеся краску на волосы, нужно было подождать около 15- 20 минут. Отпадут ли они все в конце? Не знаю, наполовину они и так уже отпали, вторая половина — седые. Закончив, я посмотрела в зеркало- вроде бы, все та же я, только уже другая. Этот стеклянный пустой взгляд меня саму пугал. Сейчас я была похожа на запуганного 16-летнего, дрыщавого пацана. Надев на себя футболку и какие-то джинсы, которые, на удивление, подходили по размеру, я открыла бутылку воды и сделала несколько глотков. Пока Кэтрин сидела в подвале, в кабинет Слендера вызвали Джека. — И так, раз уж ты так лопухнулся, и это твоя вина, что она тут, то теперь ты за нее полностью ответственен. И только попробуй с ней сам что-то сделать, сразу лишишься головы. — Что? Слендер, ты совсем умом тронулся?! Нет, я не буду. Что хочешь делай, но к ней я больше на миллиметр не подойду. Или ты решил на мне эксперимент поставить? Уничтожит она меня или нет? Ведь я знаю, как ты меня ненавидишь. — Если бы я тебя ненавидел, тебя бы уже давно не было в живых. — А Дж… — А Джеффа я не трогаю только из уважения к Лью. Не хочу больше ничего слышать. Так что выполняй приказ. Теперь любая ее выходка, оплошность, лишнее движение — будут на твоей совести. Я тебя слишком хорошо знаю. И раз ты ее в самую первую встречу в больнице не смог прибить, а это можно было сделать, уверен, так как она была настолько слаба, что обезглавив ее, ты бы сразу избавился от всех проблем, значит не захотел по каким-то причинам. Вот теперь и мучайся. — Я согласен работать с кем угодно, только не с ней. И так еле держусь, чтобы не начать убивать. А если еще и она будет рядом, может произойти все, что угодно. — Контролируй себя. Да и в твоих интересах сделать так, чтобы Кэтрин уничтожила всех Вестеров, которые в свое время не пощадили твою любимую Эни. Глаза Джека тут же налились черной жижей. — Вот поэтому я и хочу уничтожить ее, что бы она нас тут всех не положила. — Сколько времени мы будем спорить об этом? Каждый наш разговор превращается в выяснение. Я не намерен слушать твое нытье. Покинь мой кабинет и приступай к работе. После этого Слендер сделал так, что Джек телепортировался в свою лабораторию. От безысходности он ударил кулаком по столу так, что тот треснул. Эни… Она была его самой первой любовью. После нее он пытался найти те же чувства в Джейн, Энн и еще сотни разных девушек, но с каждым мгновением его сердце становилось все холоднее, он все безжалостнее и бесчувственнее. Ведь он знал ее, когда был еще самым обычным студентом. И в ту ночь, когда на них напали, он видел, как убили ее. Две группы людей: маги и сектанты. Первые расправились с ней, вторые — с ним. Только вот он смог выжить, а она нет. И он до сих пор не может простить себе это. Проклиная все и всех, Джек положил голову на руку. Его уже давно было тяжело вывести на какие-то другие эмоции, кроме гнева. Хотя любое упоминание, мысленное возвращение в прошлое резали его душу на мелкие кусочки. Через пару секунд он уже направлялся в подвал к Кэтрин с таким же невозмутимым и спокойным видом, как будто бы ничего и не было. — Вылезай и иди за мной, — скомандовал Джек. Я подняла голову — он стоял наверху и ждал. Оказавшись вне бункера, стала ждать дальнейших распоряжений. — Идешь за мной, никуда не сворачивай, смотреть только под ноги, голову не поднимать. Теперь ты под моим наблюдением. Только попробуй что-то вытворить, надеюсь, ты помнишь мое прошлое предупреждение. Убить — не убью, (а хотелось бы), но покалечить вполне могу. Спать будешь в бункере, делать все, что я тебе прикажу, безоговорочно, посмеешь ослушаться или что-то сотворить — пеняй на себя. Сделаешь все так, как надо- останешься целая. Если нет — будешь со сломанными конечностями. Ни с кем не говорить, никого не слушать, про побег и прочее тебе Слендермен объяснил, я думаю? Отныне, теперь ты полностью его собственность, запомни это. Почувствую, что что-то задумала, попрощаешься со здоровьем, я предупредил. Поняла? Я сглотнула и кивнула. Уже не так было страшно, все-таки есть остаточное действие препаратов. Но без них паника скоро опять начнёт душить. Я не представляю, что будет дальше. Пока что вынуждена буду стараться никак не провоцировать его на какие-то действия. Просто, без лишних слов, надо стараться выполнять все, что он скажет. Хотя, я понимала, что предстоит делать. Если он жрет человечину, то, вероятнее всего, он заставит убивать и разделывать людей. Я не смогу этого сделать. Погрузившись в себя и мысли, не заметила, как прокусила до крови губу. — Ты долго будешь стоять? Пошла. Я медленно поплелась за ним, смотря в пол, и иногда на его берцы. Они были, на удивление, целые, но все в грязи. Длинные чёрные брюки были заправлены в них, но они тоже были испачканы. Я решила приподнять взгляд, все -таки, думаю, он не заметит, что я это сделала. Темно-синяя толстовка, из-под которой виднелась небольшая сумка со скальпелями, шприцами и препаратами, как я поняла, которую он всегда носил с собой. На ноге было специальное крепление, к которому, как и при нашей первой встрече в лесу, был приделан чехол, где находился небольшой топор. На другой ноге висело несколько чехлов с кинжалами. Через плечо был перекинут ремень, к которому крепились дополнительные ножи и шприцы. Одним словом, он был полностью увешан холодным оружием. Джек шёл очень быстро, но не смотря на это, очень бесшумно, будто вовсе и не касался ногами пола. Тут он резко остановился, от чего я неожиданно врезалась в него. Испугавшись, я тут же сделала два больших шага назад. — Еще раз посмотришь на меня или будешь пялиться- я вырву тебе глаза, — все так же, не оборачиваясь, произнес рыжеволосый. Да, убить его будет сложно, учитывая то, что он поразительно все чувствует. Чудовище… Я сжала руки в кулаки. Если бы я не пошла туда, на ту самую злополучную заброшку, я, может быть, сейчас жила совершенно другой жизнью. А ведь Крис был прав. Но тогда бы мы бросили друга в беде одного. В любом случае, мы бы не поступили иначе. Шли мы очень долго, постоянно куда-то поднимаясь, или наоборот, спускались. Из себя меня снова вывел этот мерзкий голос, который я уже и так слышу в каждом своем кошмаре. — Стой тут, — Джек открыл поржавевшую железную дверь и зашел, захлопнув ею прямо перед моим лицом. Здесь был все тот же темный подвальный коридор, без единой лампочки. Пошарпанные стены, на полу разбросан строительный мусор, какие-то проволоки, куски арматуры, засохшая краска и тд. И очень много дверей с железными решетками. Тут я услышала тихий плач, который был очень сильно приглушен. Я стала пытаться понять, откуда он доносится. Прислушалась к двери, за которой находился Джек. И почувствовала, как начинают шевелиться волосы на голове, потому что плачь и крик шел именно из той двери. Я отошла назад, думая, что вообще сейчас я могу сделать? Судя по голосу, там была девушка, но опять же, слышно практически ничего не было. Тут дверь резко открылась, от чего я вздрогнула. — Зайди. Я не сразу, на мгновение застыв, зашла в это жуткое помещение. Дальше оказалась еще одна железная дверь, открыв которую, Джек грубо толкнул меня вперед. Передо мной предстала ужасная картина: девушка, но очень молодая, ей было лет 12-13, не больше, сидела на стуле. Ее руки и ноги были примотаны веревками к нему. Она была вся в побоях, крови и ранах. Неужели я также жалко выглядела? Девочка подняла голову и еле-еле, через хрип, произнесла единственную фразу: «Не трогайте меня, отпустите.». Джек подошел к ней и наклонился. — Нет, дорогая, тебе уже никто не поможет. Надо было следить за своим папашей, который сует нос не туда, куда нужно. Я стояла в диком оцепенении. Джек в это время достал из кармана скальпель и хотел перерезать им горло девочки. Не могу больше на это смотреть, так как почувствовала, что начинает кружиться голова, и подкатывает тошнотворный ком. Но Джек вновь поменял свою траекторию и, подойдя ко мне, схватил за волосы. Хоть они были теперь короткими, но ухватиться он сумел. — Не хочешь смотреть? Плохо? Смотри! Хотя…- он сделал паузу, — ты сейчас сама перережешь ей глотку. А потом вынешь все органы и сложишь вот в эти контейнеры. Мои самые ужасные домыслы подтвердились. — З…за ч-что ты так с ней? — я вновь почувствовала, как начинают наворачиваться слезы. — Это не твое дело. Или ты хочешь оказаться на ее месте? Он выпустил меня и направился обратно к девочке. — Смотри, потому что потом будешь делать все сама. Ошибешься- пойдешь на фарш. Он сжал скальпель, отвел оружие в сторону и… — Нет! Пожалуйста, не надо ее трогать, она ведь еще ребенок! — я уже начала захлебываться в слезах, пытаясь хоть как-то остановить весь этот ужас. — Замолчи, — в мою сторону тут же полетел этот самый скальпель. Я успела увернуться. — Не смей меня останавливать! Ее отец проиграл в казино большую сумму денег. Нужно возвращать долги. — Н-но ведь это только его вина, а не этого ребенка. — Он в…вернет день-ги, я у…уверена, — в разговор встряла девочка. — Конечно он вернет, пусть не сомневается. — О…он не бро-сит меня, он вернет, д…дайте еще несколько дней, прошу! — А где гарантия, что он тебя не кинул? Он тебя не любит. Любил бы — давно уже нашел где-то деньги. А ты ему не нужна. Ты больше никому не нужна. — Д…дайте еще пару дней, прошу, пожалуйста… — Хорошо, если твой папаша действительно тебя любит, он поторопится. Хотя, у тебя же ещё брат есть. Надо бы с ним тоже поговорить. Как ты думаешь? — Нет! Не надо! — Надо, котенок, надо. Кто-то же должен растормошиться и отдать долг? Тебе это сделать не под силу, а вот брату или отцу — вполне. Но чтобы ход пошёл быстрее, надо бы выслать подарок. Джек подошел к девочке, взял за руку и отрезал скальпелем мизинец. Раздался истошный вопль, от которого мне стало не по себе еще в 100 раз. Тут же всплыли моменты тогдашних издевательств, но скажу честно, что он обошелся со мной намного человечнее. Хотя, говорят, плохие воспоминания частично удаляются мозгом. Отрубленный палец Джек завернул в спец. пакет и обратился ко мне. — Перевяжи руку, подарю ей еще несколько дней. И еще, чем дольше будут тянуть с возвратом, тем больше пальцев будут получать в конвертах. Джек вышел и запер за собой дверь. В подвале нас осталось двое. Девочка сидела без сознания, с ее руки капала кровь. Я сама еле-еле находилась в сознании. Немного отдышавшись, я вытерла рукой слезы и подошла к столу, на котором лежал пакет с бинтами и прочими материалами. Не имея ни малейшего представления, что нужно делать, я дрожащими руками тут же взяла вату и бинт. Надо остановить кровь. Перевязала бинтом руку, сделав что-то наподобие жгута. Нашла баночку с надписью «Физраствор», далее налила небольшое количество на вату и повернулась к девочке. Взяла ее руку и, зажмурившись, быстро приложила вату к поврежденному месту. Теперь нужно было развязать веревки. Закончив освобождение, несильно перебинтовала и подняла ее руку чуть выше головы, чтобы полностью остановить кровотечение. Через 15 минут я взяла еще немного бинта и начала привязывать руку к ее противоположному плечу, чтобы она всегда была в поднятом положении. Далее в сумке нашла спирт и поднесла к носу девочки. Та очнулась и начала тяжело дышать и кашлять. — Тише, пожалуйста, только тише. — Кто ты? Помоги мне, п…прошу, он ведь убьет меня. Отец д-действительно не сможет достать деньги. Он не отдаст д-долг. Может, я и правда никому не нужна. — Не плачь, пожалуйста. Ты нужна! Нужна своим родным. У тебя есть еще кто-то из родственников? — Только отец и б…брат старший, который ненавидит меня, но я все равно его люблю. У нас семья очень бедная. — Ты можешь рассказать, почему твой отец пошел в казино, раз у него не было денег? — Я…я не знаю. Он пришел поздно вечером и сказал, что скоро разбогатеет. И мы все заживем наилучшей жизнью. А на утро он не пришел. Через два дня я пошла в школу и по дороге меня ударили по голове. Я потеряла сознание, а когда открыла глаза — оказалась тут. Мне страшно. Выпусти меня. — Но ведь отец жив, почему они тебя держат? — Не знаю… —Хотя, вероятно, они хотят надавить на него, чтобы тот вернул все, что проиграл. А если они его убьют, то он не сможет вернуть. — Я просто хочу домой! — Не трать силы. Меня саму держат в заложниках. Но я постараюсь помочь, не знаю как, но я должна, — последнее я произнесла очень тихо. Слезы, не останавливаясь, все также продолжали течь по лицу, капая на пол. Я не знала, как ей помочь, как себе помочь. Я подошла к двери- она заперта. Руки стали неметь, голова кружилась, тело трясло. — Пожалуйста, сделай что-нибудь. Я не хочу умирать. У меня рука болит. Я хочу пить. Эти слова просто отпечатались в сознании. Ведь понятия не имела, что вообще можно сейчас сделать. Все везде охраняется, я даже не знаю, где выход. Подошла еще раз к двери и стала пытаться ее открыть с помощью иглы от шприца. Но ничего не вышло. И тут вдруг в голове появилась одна ясная мысль: может быть попробовать сделать так, чтобы меня выпустили в город под предлогом того, чтобы знаю, где находится нужная сумма, затем вытащить эту девочку, а после скрыться? — Сколько твой отец должен? — Я не знаю. — Как тебя зовут? Сколько тебе лет? — Илан, мне 11. Ладно, была не была. Постучала в дверь три раза, затем отошла. — Что ты делаешь? Ты меня бросаешь? — Я придумаю что-то, главное не волнуйся, пожалуйста, просто верь в лучшее. — Нет, не уходи, не уходи. В этот момент дверь открылась, и там появился Джек. Он жестом показал, чтобы я вышла и ждала его в коридоре. Что теперь? Возможно ли за 2 дня хоть что-то сделать? Железная дверь захлопнулась, я обернулась к Джеку. Он молча закрыл на ключ и отправился в противоположную сторону. Единственное, что я могла бы сделать — это спросить разрешение позвонить Слендермену. — Джек, — он никак не отреагировал, — можно мне поговорить с господином Галахадом? Это важно. В ответ я услышала лишь тишину. Телефон, точно. Я могу попробовать связаться с ним через него. Я не стала доставать мобильник и нажала кнопку включения прямо в кармане толстовки. И в этот момент меня резко схватили за руку, в которой я как раз держала телефон. Далее его просто выхватили его из рук. — Я не разрешил. Я опешила. Как? Просто, каким образом он понял? — Но это касается Илан, пожалуйста, я знаю кое-что важное. — Нет. (Прим. Почему Слендер не смог прочитать мысли об Илан? Просто потому, что он даже не знает о том, что она находится тут. Дело в том, что Тим поставил на счетчик ее отца. Если Слендер узнает, что в особняке есть посторонние, то у них будут проблемы. А тем более, по их правилам запрещено убивать тех, на кого не поступал заказ. Поэтому ее прячут очень далеко, чтобы Галахад не догадался. Именно по этим причинам Джек так отреагировал. Почему он вообще привел Кэтрин в это помещение? Легче проверить ее, без вероятности влипнуть позже с ней в какую-ту историю. Рискует ли он? Да, однозначно. Но без телефона Кэтрин не сможет связаться со Слендером, где именно находится его кабинет- она тоже не знает). — Телефон получишь тогда, когда заслужишь. Я не стала ничего говорить. Это было ожидаемо. Но вот как теперь быть? Как найти кабинет? Я даже не знаю, где он. Пойти на поиски было рискованно и очень опасно. Но если я этого не сделаю, то буду всю оставшуюся жизнь винить себя за это. А так, жила без связи — еще проживу. Им же тяжелее будет за мной следить. Хотя, насчет этого я сомневалась. Мы подошли еще к какому-то помещению. Как только мы приблизились, оттуда вышла та самая девушка, которая делала мне перевязки. Она сказала что-то непонятное Джеку, во всяком случае, я не поняла, о чем она говорит. Тот вздохнул и зашёл за дверь. Девушка бросила на меня один лишь единственный взгляд и быстрым шагом начала спускаться по лестнице. Такая же, как и я? Ведёт себя странно, запуганно, судя по всему, работает на кого-то из этой шайки. Я задумалась, отвернувшись от двери, но вдруг почувствовала, как в шею вонзилось что-то острое, похожее на иглу. Вырубило моментально. Очнулась уже у себя в подвале. Что за фигня происходит? Я провела по затылку — кровь. Поднялась и подошла к раковине, на которой стояло все также небольшое зеркало. Очередная рана на затылке, но как, за что? С каждой минутой моя ненависть становилась все сильнее. Но страх присутствовал всегда. Но когда- нибудь я отомщу, обещаю. Умылась, приложила к голове бутылку с водой, которую предварительно остудила, положив под дверь. Там постоянно сквозило, хотя непонятно из-за чего, ведь тут окон нет. Рана на голове, вероятно, была получена при падении. Легла на кровать — теперь нужно придумать, как выбраться. Но этот раз может стать последним навсегда. Сколько раз я пыталась? Бежала от всего, от них, от всех этих бесконечных проблем, и что? Результат все тот же: я тут. Взаперти, в безвыходной ситуации. Нет, я обязана либо попасть к Слендермену, либо выбраться и самой добыть деньги, чтобы спасти Илан… Но вот кто спасет меня? Я хоть кому-то нужна? Кто-кто беспокоится, ищет? Или все смирились с тем, что я мертва? Хотя, так и есть. Допустим, это действительно так, тем более, как Галахад сказал, меня точно никто не найдёт, даже если будет искать. Значит, меня в любом случае не выпустят наружу? И я до конца жизни буду в этих 4х стенах? Есть 2 выхода: 1) Полностью подчиниться им, выполнять все их просьбы и поручения, но тогда я предам себя. Ведь я стану… Убийцей? Нет, не могу. Я всегда хотела помогать людям, спасать их жизни, а не убивать. Да, я буду, допустим, как наёмный киллер-убийца, которые работают официально и абсолютно легально в гос.органах, но там их желание. А тут меня заставляют через силу это делать. 2) Пробовать найти способ выбраться, чтобы они сами вывели меня наружу, а там сбежать. Тем более, я поняла, что их может остановить. Но мне нужен в любом случае амулет. А где он? А он находится у Слендера… Как попасть к нему? Опять замкнутый круг! Как выбраться оттуда, откуда никто не возвращается? Как выжить там, где тебя хотят убить? Как постоянно видеть того, кто испортил тебе жизнь? Как видеть и понимать все, но возможности сделать что-то— не иметь? А как чувствовать безысходность от того, что не можешь помочь? Ничем и никак! Ты просто как в аду, расплачиваешься за какие-то неизвестные грехи. За что?! За то, что убила Максима? А я его убила? Ха-ха. Может быть, я поехала крышей ещё тогда, и это кошмар? Просто сон, из которого я не могу выйти? А может это я убила свою сестру? Вообще, я помню хоть что-то? Могла ли я убить их всех, в том числе Криса и Миру, но просто не помнить этого? Вдруг я действительно убийца, просто не хочу этого принять и признать? На моих руках есть кровь? Через пару секунд уже захлебывалась в слезах. Снова я не могу ничего понять. СНОВА! Не могу больше думать, голова разрывается, нужно срочно обезболивающее или хоть что-то, мысли съедают заживо. Сидеть в одиночестве — худшая пытка. «Я буду кричать так, как никогда, Чтобы слышно было везде и всегда. Чтобы души других танцевали во тьме, Чтобы рушились стены, оставаясь во мгле. Нет, теперь уже точно будет иным, Мир мой изменится, он будет моим. Танцы забвенья пусть вновь оживают, Он песню услышал, и тут же взывает. Восстанут из темниц умершие души, Что вы погубили Довольно, не слушай Ты этих прогнивших насквозь людей. Хотя нет, тут не люди, тут монстры скорей. И настанет расплата, настанет тот день, Когда будет возможность уничтожить их тень. Когда меч мой коснётся их головы. И только тогда победим мы, увы!» Я начала бормотать себе эти строки под нос. Такое ощущение, что я их где-то слышала, но не помню, где именно. Вновь поднялась, направилась к раковине и включила воду. Пусть хоть она капает, может успокоюсь? Да, шум воды действительно подействовал. Стало немного лучше. Не знаю, сколько я так просидела. Вот люк открылся и скинули еду. Моментально оказалась рядом с ней и нервно пыталась распаковать содержимое. Та же бутылка воды и засохший кусок хлеба, но выбирать не приходилось. Момент- и ничего уже не было. Стоит ли начинать думать о том, как сбежать отсюда? Есть ли вообще хоть малейшая возможность? И снова пошла по 100 кругу этих бесконечных рассуждений.