Новый год в Европе

- Ты можешь внятно сказать, что тебе нужно наконец!? - кричал Южный Италия. Феличиано, только собиравшийся плакать, наконец разошелся в плаче и невнятно бормотал что-то, стоило только брату повысить на него голос, но ничего кроме "Ве" Романо разобрать не мог. Это бесило еще больше. - Да говори ты внятно, cretino! Я сквозь твои сопли ничего не слышу! -Ве-е-е, братик Романо страшный и злой! Пожалуйста, не кричи на меня, мне страшно! Романо тяжело вздохнул. Они уже минут пять тут стоят, а Южный Италия пытался добиться от брата, ради чего вообще он привел его сюда. Люди стали подозрительно коситься на семейную ссору стран. Это подливало масла в огонь гнева Романо. Нет, так разговаривать невозможно. Осуждающие взгляды прохожих сдерживали итальянца ругаться громче, но на Северную Италию никакого терпения не хватит. Вроде семья, братья как-никак, но откуда у Романо такой непутевый родственник, понять ему не удавалось. Неужто маман согрешила с кем-то, и вместо рассудительного и спокойного, как Романо (кто бы говорил), отца, она на второй раз выбрала какого-то идиота. А Феличиано все продолжал плакать, уже не так сильно, но сопеть не перестал. Видя несколько стушевавшегося брата, Северный Италия поднялся с брущатки, утер рукавами слезы и тихо сказал: - Помнишь, мы собирались готовить на Capodanno великолепную lasagne, но я с ужасом обнаружил, что на кухне не было прекрасных туринских томатов, - он вновь заплакал от этой ужасной новости, - а какая лазанья без вкуснейших томатов. Слышали? Это произошел срыв всех ручников гнева у Южного Италии. Он с такой силой топнул по земле, что образовавшаяся звуковая волна вполне могла вызвать сильное цунами где-нибудь в Атлантическом океане. Крепкие руки схватили Феличиано за грудки и тряхнули со рвением дотошной хозяйки выбить белье от пыли. - ТЫ ИДИОТ! Ради чего мы рванули черт знает куда ради сраных томатов?! Тебе не хватало овощных лавок Рима?! Или твой мозг настолько по куриному маленький, что ты заблудился в двух улицах до ближайшего магазина?! - он отпустил перепуганного до смерти брата, провел рукой по лбу. - Нет, я знал, что ты тот еще scemo, но чтоб ты был настолько рovero idiota для меня открытие. Северный Италия был перепуган, но закапывать себя странными оправданиями не перестал. Судорожно его мозг пытался придумать хоть сколь-нибудь правдоподобное объяснение, но внутри все перемешалось, и говорить пришлось первое, что пришло в голову. - Ну Романо, ты сам говорил, как тебе важен вкус готовых блюд. Это не mediocrità della cena, а arti culinarie. Стал бы ты есть пищу, приготовленную из не вкуснейших продуктов? А я знаю, где их можно достать. Южный Италия нехотя согласился. И правда, есть полуфабрикаты, или, прости боже, блюдо из неправильно приготовленных и несвежих продуктов он не стал бы. Злило лишь внезапное желание Феличиано прогуляться черт знает куда. Ну правда, неужели Рим не мог похвастать всем необходимым на более близком расстоянии. - Обязательно было ехать именно в Турин? К черту на куличики и туда, где мне находиться не хочется совершенно. Знай, если здесь с нами что-нибудь случиться, я тебя тут брошу и решай дела как умеешь. На лице Феличиано изобразился искренний шок. - Не-ет! Не бросай меня! - Так веди нас быстрее куда нужно! К превеликому ужасу Южного Италии, они не сдвинулись с места. Оживившийся Феличиано схватился за телефон и принялся в нем что-то увлеченно набирать. "Да он издевается что-ли?!" А Северный Италия будто не замечал подступающей истерики брата. Этот светлый малый впервые за все время улыбнулся, бормоча под нос фирменное "Ве". Уведомление, озарившее лицо итальянца яркой вспышкой, вызвало короткий смешок и новые постукивания пальцев по дисплею. На новое уведомление он удивленно вскинул брови, но продолжил писать. На удивление, Романо держался: у него только пар из ушей не шел, но до этого оставалось уже совсем недолго. Стемнело окончательно. Фонари уже полностью осветили улицы города, люди сновали туда сюда и старались обойти двух братьев итальянцев. Злость Романо смешалась со страхом. Он не по наслышке знал, как опасен этот город в темное время суток. Какие еще магазины? До их закрытия оставалось всего ничего. Скоро выйти на улицу или даже выглянуть в окно станет опасно. Стукнуло пол одиннадцатого. Взглядом Романо можно было плавить стены. Из титана. Укрепленного криптонитом титана. Из телефона донеслось протяжное мяуканье. Затем короткий чих, на который Феличиано по доброму засмелся. Здесь себя Романо не сдержал и кинулся на брата с кулаками. - Че ржешь, bastardo?! Посмеялся, да?! Уже все магазины закрыты, пока ты тут смеялся. Покажи сейчас же, что ты там смотришь! - перепуганный Феличиано слабо отодвинул руку. - Отдавай мне телефон немедленно! - рявкнул Южный Италия. - Я сначала убежусь в который раз, что ты идиот, а потом разобью этот кирпич! - Ва-а-а! Романо, не надо! Это были смешные видео с котиками! Только пожалуйста, не разбивай телефон, мне и так страшно! - Страшно, да?! Мне тоже страшно, ведь брат у меня кретин! Сейчас наступит полночь, выйдут на прогулку banditi e criminali, вот тогда ты посмеешься! Так насмеешься, хватит на всю твою сраную жизнь. Феличиано закричал высоким фальцетом. - Не-е-е-ет! Прошу, не оставляй меня! - Иди к черту! Я пошел домой, а ты сиди здесь и думай над своим поведением! И тут в спину Южного Италии врезалось что-то крепкое. Судя по всему, этот кто-то бежал очень быстро и почти не смотрел по сторонам. Худшей идеей было в момент ярчайшего гнева Романо тревожить его подобным образом. К облегчению Северного Италии, весь гнев переместился с него на мальчика, так неудачно оказавшегося рядом с извергающимся Везувием. Феличиано глянул получше, рядом с ним, тяжело дыша, остановился другой - с голубыми глазами и светлыми волосами. В одной руке у него крепко покоилась игрушка какого-то супер героя. Северный Италия узнал в мальчике того самого, за которым он самом деле пришел и привел сюда брата, ведь одному ехать в Турин было так страшно. - Отойди в сторону, чего всю дорогу занял! - Яцек грубо оттолкнул Романо в сторону и хотел было продолжить побег, как крепкие руки схватили его за шиворот и толкнули на землю. Он крепко упал, слегка вскрикнув от боли. - Ах ты маленькая дрянь! Совсем совесть потерял? - Романо наклонился к мальчику и дернул его за ухо. Яцек зашипел от нового приступа боли. - Погоди у меня, сейчас я позвоню твоим родителям, и будет тебе ой как плохо... - Романо глянул получше и узнал в грозном зеленом взгляде мальчика того самого Яцека. "Как же его не знать - малолетнее ворье" - подумал Южный Италия. - А-а-а, так это ты. Наконец-то я поймал тебя! Ну все, теперь то ты точно не отделаешься, я сдам тебя в полицию! Пусть твои непутевые воспитанники ищут piccolo ladroв ближайшем участке! - Нет! - вскрикнул Александр. - Куда угодно, только не в полицию! - А ты кто, еще один вор? Не переживай, и ты попадешь в тот же участок. Александр совсем растерялся. Он испугано озирался по сторонам, дабы вовремя заметить преследователя и найти человека, который мог бы им помочь. Романо выглядел слишком грозно, спорить с ним не получится, постарайся бы даже Александр очень сильно. Стоящий рядом Феличиано же крепко обнял Александра, выбивая из последнего от страха дух. - Grazie a Dio ti ho trovato! Теперь мы можем уходить из этого страшного места! Южный Италия тут же перестал отчитывать Яцека. Руки ослабили хватку, взгляд метнулся на брата. Лицо Романо было страшным сейчас. Казалось все человеческое: понятие о милосердии, эмпатии, родственных чувствах, сопереживании исчезли из его души. Интуитивно Яцек отошел подальше от странного итальянца, вперив ошалевший взгляд на Феличиано. Мало им преследователей, появился милый до подозрительности итальянец и его бешеный брат. Подобно быку на корриде, Романо гулко выдохнул и стал медленно подходить к брату. - Не понял, - он сделал шаг, - можем уходить? Ты сейчас прикалываешься надо мной? - еще шаг. - Нет, ты скажи, ты слишком смелым оказался? Настолько смелым, что можешь мне всякую ерунду в уши втирать? Феличиано вскрикнул, прикрылся Александром и стал судорожно искать чей-то номер. Романо продолжил приближаться к брату. Сейчас он был похож на злого мафиози. - А что ты прячешься за мальчиком, а? Куда подевалась твоя смелость, - он дернул брата на себя. Безвольной куклой Александр дернулся с ним. - Отвечай мне, пока жив! Ты припер меня сюда не ради сраных помидоров? Ты мне соврал? Говори лучше сейчас, пока я рвать и метать не начал! Яцек совсем потерялся в удивлении. Весело погуляли, ничего не скажешь. И как вытаскивать оттуда друга? Бледный как смерть Северный Италия стал говорить: - Б-братик, прости, я соврал, - и тут же затараторил. - Но я сделал это во благо. Меня попросили помочь найти мальчика и отвести в безопасное место. Он тут один, - Яцек подавился от негодования, - а город большой и такой страшный. Ты знаешь, сколько всего может случиться с маленьким ребенком ночью. Нельзя оставлять маленького ребенка без присмотра, - теперь оскорбился Александр. - А тебя я позвал, чтоб мне не было так страшно. - Замолчи! - закричал Романо. - Ты какое отношение к ребенку имеешь! Какого хрена тебя тянет творить всякую херню! Мать Тереза местного разлива - нимб не жмет на голову? А вдруг это ловушка? Ты своими мозгами до этого додуматься не мог! Сам говоришь об опасности, а согласился черт знает на что! Так меня еще впутал. Говори сразу, тебя тут прибить или подождешь, пока дойдем до ближайшего кладбища?! Феличиано в ужасе закричал. - Это был Дойцу, он попросил помочь! Я ничего не знал, а он так грозно попросил! Говорил это важно, что это приказ... Над Романо сгустились самые черные тучи. Казалось этой тенью можно было покрыть львиную долю Турина в абсолютную тьму. Хватка Северного Италии ослабла. Он прекрасно понял, что очень скоро ему придется по настоящему плохо. Все остальные реплики Романо - комплименты по сравнению с надвигающейся бурей. - ТАК ЭТО БЫЛ НЕМЕЦ! Телефон Северного Италии громко зазвонил. Тут же забыв про надвигающуюся истерику и жуткие кары, он снял трубку и как ни в чем не бывало продолжил: - Фели у телефона...Дойцу-Дойцу! Я так рад что дозвонился до тебя! Я все сделал, как ты просил... Что делает? Стоит рядом со мной. С ним еще один мальчик, он врезался в Романо. Он отвлекся от телефона и спросил у названного мальчика: - Как тебя зовут? - Яцек, - машинально ответил за него Александр. То же самое повторил в трубку Северный Италия. Пользуясь полным замешательством Романо, Александр бросился в ноги итальянца и взмолился: - Прошу помогите нам! Нас преследует какой-то мужчина! Он назвал себя полицейским, но он совсем так не выглядит. Прошу-прошу-прошу! Мы заблудились и не знаем, куда бежать! Теперь Романо стало не по себе. Одно дело знать, что в городе происходят жуткие дела, и совсем другое - встретиться с одним с них лицом к лицу. Если мальчиков преследуют, значит это спланированная до деталей акция, а он и его непутевый братец - неприятное вмешательство в планы. А Романо знал, что обычно преступники делают с такими вмешательствами. У них с Феличиано начнутся проблемы. ОЧЕНЬ большие проблемы. - Погоди-погоди. Как выглядел тот мужик? Может ты что-то путаешь? - у Романо теплились надежды ошибиться в догадках. - Нет! У него был шрам на лице! Как будто кто-то порезал его! И на пуговицах его пальто была собака с короткими ушами и красными глазами! Я точно помню! Это не полицейский! "Твою мать" - прошептал Романо. Носители этого символа куда страшнее любого воришки или налетчика. Уже мысленно похоронив мальчишек, Романо нервно улыбнулся, слегка отодвинул Александра в сторону, приговаривая: "Che Dio ti aiuti" и направился к брату. Тот продолжал мило беседовать с немцем, даже не замечая, как ситуация накалялась на сотни градусов ежесекундно. - Ве-е, Дойцу страшный! Прошу, не кричи на меня, мне и так страшно! За нами скоро придут плохие люди! Что с нами будет!- сокрушенно плакался Феличиано. Вдруг на грозную реплику из динамика он аж выпрямился, широко заулыбался, а в глазах загорелись звездочки искренней радости. - Ты сейчас будешь здесь!.. Так точно! Есть удержать на месте и ждать тебя! - и быстро отсалютовал. В творящемся безумии из вмиг обрадованного Северного Италии, перепуганных мальчишек и обозленного Романо поймать зерно здравого просто невозможно. Уже на слове Дойцу Александр потерял нить повествования, не воспринимал речь итальянца за присущую адекватному человеку. Несколько раз он пожалел, что не удержал Яцека от конфликта с Романо и не призвал бежать дальше, хоть куда-нибудь. Они ведь почти оторвались от преследователя, а теперь их собираются держать не совсем адекватного вида братья. Подозрительность ко всему творящемуся в городе заставила Александра подозревать этих двоих в сговоре с преступниками, а своим придурковатым видом они стремятся скрыть исходящую от них опасность. Раздумья его прервал тычок в плечо. Яцек, перепуганный не меньше друга, но не желавший этого показывать, коротко бросил: - Чего стоишь, бежим. Сейчас сюда придет тот самый. - Кто? - Тот, кого батя объезжает десятой дорогой. Итальянцы опаснее чем тот мужик - они хотят сдать нас немцу. Батя говорил, что Людвигу доверять нельзя. - Да? - Да-э, - передразнил его Яцек, - Саш, не тупи, этот тот самый человек, который целый месяц может пить и не умирать и у кого голос как рев медведя. Если мне не веришь, спроси у бати, когда вернемся домой. Он всегда говорил, что за серьезным лицом этот тип скрывает ужасные наклонности. Доводы показались Александру убедительными. Да только как им быть в столь удручающей ситуации: к старым врагам присоединяются новые. Мрачные мысли заползли в голову мальчика настолько внезапно и крепко, что Яцек вновь остался без внимания. Тем временем Романо выхватил из рук брата телефон. Слабое его сопротивление Южный Италия прервал грубым тычком. Гнев пылал на его щеках багровыми пятнами. - Германия! Людвиг! Accidenti a te, сраный картофельник, ты меня точно слышишь. Отвечай! И только попробуй повесить трубку. На том конце воцарилась звенящая тишина. Послушно разговор не прервали. - Романо, это ты? Что ты делаешь там? - послышался бас Людвига. - А-а-а, - ухмыльнулся он, - не ожидал меня здесь услышать, да? Testa di legno, bastardo, patetico codardo! Неужели ты настолько низко пал, что за своими stronzi giovanili отправляешь моего ведомого, непутевого брата?! Ты понимаешь, la tua stupida testa, набитая под чистую картофельным пюре, во что ты ввязал нас?! У нас на хвосте теперь висят опасные люди, и неизвестно, чем все это кончится. Хотя нет, - Романо выдержал драматичную паузу, - знаю...Я ПРИЛЕЧУ В ТВОЮ ЧЕРТОВУ СТРАНУ, ИЗОБЬЮ ДО ПОТЕРИ ПУЛЬСА, ЗАБЕТОНИРУЮ НОГИ В БЕТОНЕ И УТОПЛЮ В ВОДАХ РЕЙНА! По ту сторону телефона, едва-едва пересиливая крики и обвинения, доносились взвешенные аргументы против всех слов Южной Италии, судя по вежливому тону. На это голос итальянца срывался до визга. Из окон ближайших домов начали раздаваться редкие возмущенные высказывания разбуженных людей. Кто-то даже бросил в сторону Романо увесистую настольную лампу. Благо предмет фурнитуры звонко ударился оземь, не долетев до многострадальной головы парня пары метров. - Романо, прекрати! На нас уже ругаются! Нам еще нужно Алехандро помочь... - Vai all'inferno! Не нам, а тебе! Я с самого начала на эту хрень не подписывался! А еще я не высказал этому картофелнику все, что ему следует знать о себе. Только мальчики собрались убегать по ближайшей улице, как со стороны ее выскочил ужасающий в равной для всех степени человек. Ранее знакомая фигура преследователя выбежала из-за крутого поворота. В руках его, небрежно болталась туда-сюда просторная материя из грубой ткани. Он быстро осмотрел окружение; труда не составило выцепить из ночного пейзажа площади спорящих итальянцев и стоящих рядом с ними мальчишек. Мужчина уверенно двинулся на них. Не помня себя от ужаса, Александр скорее кинулся в противоположном направлении. За ним поспевал Яцек и тактично оглядывался назад, на удаляющиеся очень быстро проемы окон и дверей, арки, своды и колонны. Они быстро скрылись в узких переулках между домами, петляя туда сюда, желая скрыться от преследователя. Тени от домов укрыли их, словно мертвый камень ощущал черные помыслы мужчины и желал уберечь всеми силами от них ни в чем неповинных детей. Александра и Яцека след простыл. В таких потемках выискать их было невозможно. Зашипев про себя ругательства, мужчина вернулся прежним путем к площади, где все еще надрывая горло спорил Романо и, умоляя его пойти на поиски детей, плакал Феличиано.