МЕТОД-3. По другую сторону моря

...Запутанный лабиринт портовых контейнеров поблёскивал сталью, бросал на бетон зловещие, длинные тени в свете редких фонарей. Глубокую ночь окутал густой океанический туман, далекий рокот волн, что бились о причал, привносил почти гипнотический ритм в эту тишину. В воздухе витал тяжелый запах соли и дизельного топлива, смешанный с едва уловимым запахом чего-то куда более зловещего. Декстер Морган, в своей обычной темной маскировке двигался по этому лабиринту с присущей ему аккуратностью и бесшумностью хищника, его движения были расчетливы, почти автоматичны. Он не чувствовал страха, не испытывал волнения — просто выполнял задачу, как машина. А ещё, конечно, думал. Вернее, вёл разговор с самым близким ему собеседником, что всегда посылал ему предупреждения вовремя, всегда давал занимательные идеи и всегда был рядом - с самим собой. С той частью, которой он дал имя "Тёмного Пассажира". В такой поздний час порт был безлюден: ночная смена уже закончила работу, а до начала утренней оставалось несколько часов. Охрана порта, разумеется, была бдительной, но её больше интересовали прибытия тяжёлого транспорта, вроде тягача, на который воры особого профиля могли бы тайно погрузить один из контейнеров либо фургоны, на которых могла прибыть потенциальная группа захвата, как в пошлых боевиках. Одинокие пешие диверсанты попадались охране редко, да и что они могли сделать с махинами стали, что возвышались над землёй хитроумными построениями, высотой в пару десятков метров, с непроницаемыми стенами и громадными замками? Если уж на территорию кто-то и пробирался, то явно по приватным соображениям. К слову, ночная смена охраны должна была начаться вот-вот. Обо всём этом Декстер и рассказывал своему мысленному собеседнику, говорил, что вопреки своему расчётливому уму и находчивости, всегда ненавидел лабиринты. Любой лабиринт требовал немедленных поисков выхода, имел не меньше сотни тупиковых веток, где тебя могли прижать без возможности к побегу. Лабиринт сам контролировал тебя, не отпуская и не позволяя получить контроля над ним. К тому же, с каждым шагом в этой зловещей темноте, в перебежках между островками света от фонарей, с очередным случайным прикосновением к ледяному ребру контейнера в памяти начинало шевелиться нечто... неприятное. Нечто, загнанное строгим контролем далеко и глубоко, нечто, что как будто не могло выскользнуть оттуда самостоятельно и до чего так просто было не подобраться, даже при большом желании. Лязгание тяжёлой двери вот такого же контейнера. Шипение сквозь зубы с испанским акцентом: "С-сука... Подстилка копов... Ну теперь-то ты получишь за всё...". Истошный женский крик, многократно усиленный сталью стен. Крик его самого, крик брата где-то совсем рядом. Монотонное жужжание небольшого мотора, что заглушал все другие звуки, проникал в черепную коробку, словно был каким-то живым духом и намеревался вытащить оттуда мозг, размазать его по стенам вместе с хлещущей отовсюду, брызгающей кровью, что растекалась по полу, пропитывала все вокруг и попадала на стены со звоном капель сильного ливня. И была страшно горячей, как кипяток... Подумать только: в то время, когда казалось, что сами небеса обрушивались на голову, вздыбливалась земля и творилось нечто немыслимое, там, снаружи никто не слышал даже приглушённых отзвуков происходящего... Декстер остановился, переводя дыхание, немного подождал. Память упрямо шуршала, как крыса. Именно в звуках и было всё дело. Пока были звуки, пока под ногами что-то плескалось, а брат в кромешной темноте скребся ногтями о стенку, как дикий зверёк, чувство безнадёжной паники не отпускало. Глаза уже видели всё, что им было предназначено. Они мало, что запомнили, эти глаза, они тогда мало, что поняли. Но своё дело они сделали, вместе с ушами, вместе с носом. Вместе с языком, что облизывал губы от жажды и пробовал что-то непривычное: солёное, как слёзы и сопли, чужое и в то же время - хорошо знакомое и своё. "Темный Пассажир" это тоже помнил, но воспринимал иначе, почти с восторгом. И теперь он помогал. Он вырывал Декстера из лабиринта его собственного детского ужаса, который тот успел забыть, по которому успел соскучиться, где хотелось блуждать без цели, как по улицам родного города спустя десятки лет, долго-долго-долго... Говорил, что то, что случилось, и определило Декстера и его самого, "Пассажира," тоже. Познакомило их на всю оставшуюся жизнь, сковало несокрушимой цепью, срастило, как сиамских близнецов. Говорил, что случись по-другому, - и Декстер никогда бы не стал тем, кем он есть сейчас, никогда бы не встретил Гарри. Никогда бы не узнал о его "Кодексе". Том самом, что позволял аккумулировать энергию и страсть к разрушению "Тёмного Пассажира" и направлять её, как баллистическую ракету - быстро и точно, на тех, кто этого заслуживал. На тех, кто своих "Тёмных Пассажиров" никак не обременяет условиями и рамками, кто убивает вдохновенно, упоённо и не собирается останавливаться. Убивает для своего удовольствия, амбиций и комплексов, чтобы насытить того внутреннего зверя, которого предпочитают скрывать за благопристойной социальной маской. Убивает невинных - детей, девушек, женщин, мужчин и стариков. Нелегальных мигрантов и законопослушных граждан, богатых и бедных и среднего класса. Охотится только для того, чтобы рано или поздно самим стать добычей охотника, что уже припас с этой целью очередное лабораторное стёклышко. Таким убийцей был и тот, за кем Декстер охотился в данную минуту. Пробудив в памяти уже новые преступления, которые "штатный специалист по брызгам крови" Морган расследовал в команде судмедэкспертов, "Тёмный Пассажир" в который раз вытащил своего хозяина из клаустрофобных блужданий по лабиринтам. Встряхнул, закатил отрезвляющую плюху. Вкрадчиво напомнил старую истину, что убийца всегда возвращается на место преступления. И посоветовал ускорить шаг...