Хрустальный купол

Тайная власть — дело умных, И в любой игре нужно уметь В точку попасть, тихо и бесшумно, Подчинить и завладеть. Вечность дана лишь на время размышлений. В небе Луна, сложных госпожа решений. Если бы сердце не знало тревог, Каждый бы силу рассчитывать мог. В действии серый кардинал. Вновь час настал Большой игры. Он не спешит на пьедестал, Таков закон Его судьбы. Просчитан каждый ход, Поставит мат и в тень уйдёт, Поставит мат и снова в тень уйдёт. «Серый кардинал» — КняZz

— Добрый день, господин Рейн. Месье В’Соран к вашим услугам. Ураган мыслей и домыслов смыло потоком непонимания, искреннего удивления и местами даже страха. То, что перед ним стоял уже не Данте, было очевидно. Жесты, манера речи, даже пристальный взгляд рубиновых глаз — все было абсолютно другим. Привычка подмечать детали уже давно выработалась у юноши сама собой. Мастерство обмана заключается в мелочах, и поэтому для такого лжеца, как Финниан, видеть человека насквозь было необходимо. Благодаря своему опыту он и раскусил экзорциста практически сразу. Еще на постоялом дворе этой раздражающей женщины он понял, что перед ним самый обыкновенный человек. Местами гордый, местами самоуверенный, а кое-где трусливый и слабый. Вот только его одеяние было довольно интересным. Доспехи и маска буквально источали магию, которую Финни доселе не встречал. Кроме того, у верного поклонника Невы была пара интересных вещиц. В частности те серебряные часы, которые обнаружили молодого человека прямо посреди толпы. Такое было с ним впервые. Ему столько лет удавалось скрывать демоническую силу, но из-за какой-то безделушки он был на грани разоблачения. Это не могло не беспокоить. Именно поэтому юноша и предложил человеку в маске отправиться в порт вместе. Ему необходимо было узнать, насколько опасны для него охотники на нежить. Как оказалось, их лучше избегать. Маг не мог отрицать, что его противник доставил ему некоторые проблемы. Впрочем, их скорее принесли артефакты, которыми пользовался противник. Остановить копье света даже с использованием Его силы было непросто. Подпускать Данте к мешку не стоило, но очень уж было интересно узнать, какие еще тузы он прячет у себя в рукаве. Впрочем, несмотря на то, что экзорцист все же сумел дать хоть какой-то отпор, спасти свой рассудок от забвения он не мог. Человек был мертв, и это являлось неоспоримым фактом. А кто перед ним сейчас, Финниан был обязан выяснить. Но внимательный взгляд изумрудных глаз, скользивший по незнакомцу, вмиг изменился, стоило приветственной фразе повиснуть в воздухе. «Господин Рейн? Он так обратился ко мне?» — эхом разнеслись встревоженные мысли в опустошенной голове. Рука сама собой взметнулась к повязке на глазу, поправляя ее, и этот жест выдавал нервозность Финниана. На мгновение природа вокруг будто утратила все свои звуки, все краски. Маг крови был уверен, что он в безопасности, что никто не вышел на его след и что у него есть еще хотя бы немного времени. Он полагал, что никто не знает о его настоящем имени. Но это существо, чье сердцебиение он даже не чувствовал, лишь насмешливым взглядом смотрело в ответ так, будто знало все его тайны. Финни уже хотел было что-то ответить на реплику В’Сорана, как представился бывший экзорцист, но внезапно в его голове раздался рев тысячи демонов, будто сама Бездна открыла свои врата. Левый глаз зажегся алым светом, словно за зеленым стеклом разгоралось проклятое пламя, и юноша схватился за голову, согнувшись и выронив шпагу. Ты?! Да как ты выжил, щенок?! Звенело в ушах Финниана, а обладатель этого демонического голоса рвался из цепей, отчего звенья лопались, рассыпаясь трухой. Юноша лишь однажды ощущал такую всепоглощающую ненависть, которая наполнила все его тело, словно гнилая вода, отравляющая некогда чистый водоем. Его голова резко дернулась, поднимаясь, будто кто-то заставлял его смотреть вперед, будто кто-то смотрел изумрудными глазами на этого… человека? Но сам маг крови не видел ничего перед собой. Его глаза застилала алая пелена. Он чувствовал, что теряет контроль, чувствовал, что еще немного, и его разум потонет в этом водовороте гнева. Я сожру твою душу! Я заставлю тебя молить о смерти! Ты поплатишься! Дикий рев продолжал наполнять его голову, и ему уже начинало казаться, что кричит каждая частичка его сознания. Правый глаз, скрытый повязкой, нещадно жгло, белоснежные клыки впивались в тонкие губы, а сам Финниан как мантру читал сдерживающие заклинания. Но они не помогали, потому что когтистая лапа сметала установленные щиты одним взмахом. В’Соран, что до этого с полуулыбкой наблюдал за смятением на аристократичном лице, сейчас попытался подойти к согнувшемуся молодому человеку, но концентрированная аура Бездны потоком ударила навстречу, на пару секунд лишив его возможности двигаться. Тот же, понимая, что Он скоро вырвется окончательно, достал из-за пояса небольшой кинжал. Клинок скользнул по запястью, позволив крови алыми кляксами упасть на землю. Опустив дрожащую, словно в припадке, руку, Финниан стал рисовать на земле своей же кровью некое подобие пентаграммы. Стоило последней линии багровой нитью лечь на пыль дороги — и маг уперся ладонью в центр круга, произнося заклинание на языке демонов. Кровавый свет устремился по линиям из центра к краям рисунка, а голос юноши становился все громче и отчетливее, пока он не произнес последние слова заклятья. Магическая энергия волной разнеслась по лесной поляне, а пентаграмма треснула, рассыпаясь алыми осколками, и тело чернокнижника покрылось кровавым туманом, который будто пробирался под его кожу. Спустя какое-то время его глаза пришли в норму, и он сумел осознанно посмотреть перед собой. Голос в голове утих, и лишь в глубине подсознания было слышно звериное рычание. Его глаза больше не сияли, а темная аура перестала потоком вырываться из его тела. Но вместе с демоническими силами молодое тело покинули и обычные. Слишком много маны он потратил, слишком большим был прилив энергии, всего было слишком много. Потускневшие изумруды заволокла пелена, а окружающее пространство завертелось в безумном вальсе. Раздался глухой удар тела о землю и тихий стон сорвался с побледневших губ. Финниан погрузился в забытье, утопая в уютной темноте, которая с радостью распахнула свои объятья.

***

Вязкая тьма, в которой тонул юноша, неохотно отступала, отчего звуки природы стали доноситься до него словно через вату. Приоткрыв глаза, он с непониманием уставился на покачивающуюся крону дерева, через которую пробивались теплые лучи, прыгая по загорелому лицу солнечными зайчиками. Поморщившись от яркого света, Финниан прикрыл лицо ладонью, усиленно пытаясь вспомнить, где он и что с ним случилось. Но в голове было на удивление пусто. Воспоминания возвращались неспешно, отрывками, и приносили с собой калейдоскоп образов. «Добрый день, господин Рейн» — раздался бархатный голос в голове, и перед внутренним взором появился образ незнакомца с длинными темно-красными волосами, которые струились по его плечам, будто те были залиты кровью. И стоило путнику вспомнить об этом, как сонливость исчезла, будто ее и не было. Он принял сидячее положение и стал пристально осматриваться, дабы понять, есть ли у него еще хоть какой-то шанс спастись из лап тех, кто охотился за ним. Судя по тому, что этот В’Соран назвал его настоящую фамилию, он послан именно врагами. Но вокруг никого не было, а Финни даже не был закован в кандалы, блокирующие магию, что было крайне удивительно. Он сидел под деревом на какой-то ткани, которая была постелена на траву. Перед ним была небольшая лесная полянка, скрытая от чужих глаз густо растущими деревьями. Финниан поднял голову к виднеющемуся сквозь листья небу, пытаясь определить время. Судя по ярким лучам, что пытались преодолеть живую изгородь, было уже за полдень. Это означало, что он пролежал без сознания по меньшей мере пару часов. Рядом лежали личные вещи: сложенный камзол, шляпа, шпага, кинжал и небольшая сумка, которую он носил на поясе. Проверив содержимое последней, он удостоверился, что все было на своих местах. Даже свиток с печатью, что создавала пространство для хранения вещей, был не тронут. Кроме того, на руке по-прежнему поблескивал золотой браслет, а в ухе сверкала сережка. Но больше сохранности имущества его волновал тот факт, что его раны зажили. О порезе на груди, оставленном лезвием гладиуса, напоминала лишь рассеченная в этом месте ткань рубашки, а на запястье от раны, нанесенной кинжалом, не осталось и следа. Все это было крайне странным. Прикрыв глаза, Финниан стал прислушиваться к своим ощущениям. Вмиг он почувствовал множество зверьков, которые были в этом лесу. Он слышал их сердцебиение, ощущал кровь, которая скрывалась под их шкурами. И потому он с легкостью нашел нужное ему существо. Оно медленно приближалось к поляне, и крови в этом теле было столько же, сколько у обычного человека. Вот только она не двигалась. Вместо привычного ритмичного стука работающего сердца до ушей юноши доносилась лишь мертвая тишина. В’Соран, как он представился, явно не принадлежал к человеческому роду. Он мог быть нежитью, демоном, хоть сказочным существом из легенд, но точно не человеком. Когда кусты напротив юноши зашевелились, он посмотрел в их направлении. Стоило новому знакомому выйти на поляну, как их взгляды тут же встретились. Веселые алые омуты столкнулись с изучающим зеленым минералом, после чего по лесу разнесся бархатный баритон: — О, господин Рейн, вы все-таки не отдали Бездне душу! — нарочито весело произнес собеседник, смахнув с лица пряди, похожие на струйки крови. На этот раз его волосы были заплетены в длинную косу, что доходила до середины спины и слегка покачивалась в такт шагам. Его фарфорового цвета кожа была настолько бледной, что, казалось, отражала солнечные лучи. На ее фоне багровый поток, спускавшийся по спине, и ярко-алые, поблескивающие рубины выделялись еще больше. Такой контраст должен был создавать отталкивающее впечатление, но почему-то взгляд, напротив, стремился задержаться на этой яркой внешности. Лицо В’Сорана отличалось немного утонченными чертами, но это не придавало его образу беззащитность. Взгляд опытного бойца сразу подметил в плавных движениях незнакомца скрытую силу, по которой можно было узнать умелого воина. Но больше всего внимания привлекли слишком длинные, белоснежные клыки, которые выглядывали из-за бледных губ существа. Подмеченные детали наложились на магию крови, которую Финниан увидел немного раньше, и юноша слегка прищурился, вновь окидывая мужчину взглядом. Несомненно, перед ним стоял вампир. Более того, вампир обращенный — уж слишком человечным было его поведение. Значит, он умер уже давным-давно, и сейчас существовал лишь благодаря магии. Это делало ситуацию еще более непонятной. Вампир же, нисколько не смущаясь изучающего взгляда, продолжил: — На ваше счастье, у меня есть опыт в ухаживании за беспомощными потомками аристократии, так что можете не беспокоиться за ваше здоровье, — живой мертвец с полуулыбкой подошел к молодому человеку и протянул ему сосуд с какой-то жидкостью. Финниан после первых же слов этого В’Сорана понял, что было бы просто чудесно, если бы тот сгорел в проклятом пламени, оставив после себя лишь горстку пепла. Но, вопреки своим мыслям, он лишь улыбнулся в ответ и кивнул в сторону сосуда. — Что это? — спросил он, искусно делая вид, что все в полном порядке, хотя на самом деле цепко следил за любым, даже мимолетным проявлением эмоций на чужом лице. В его голове крутилось слишком много самых разных предположений, чтобы он мог выбрать, что ему делать дальше. — Всего лишь вода, господин Рейн. Или же вы думаете, что я прибегну к такому скучному способу убийства, как яд? — с легкой усмешкой и приподнятой бровью спросил вампир. Хоть Финниан и принял воду из чужих рук, так как отметил, что у него во рту и правда пересохло, доверять впервые встреченной нежити он не собирался. Чуть прищурившись, он взглянул на бутыль в своих руках и увидел голубоватое сияние, которое окружило ее. Заклинание показало, что в воде спрятана магия — вот только она должна не отравить, а напротив, восстановить силы юноши. Не выразив своего удивления, он все же открыл крышку и сделал пару глотков. Но подняв голову, Финни столкнулся с полным иронии взглядом алых омутов. Похоже, их обладатель заметил заклятье, хотя маг и старался сделать ее как можно менее заметной. Это значило, что перед ним стоит опытный маг — и это не могло порадовать. Пока юноша тянул время, неторопливо отпивая жидкость, которая наполняла его силами, он размышлял о том, кто же такой этот В’Соран. Первой же своей фразой он дал понять, что знает о настоящем имени путешественника, знает о его происхождении и, судя по всему, осведомлен и о его семье. Возможно, этот вампир связан Рейнами, может быть, они встречались на одном из приемов, на которых совсем юный Финниан успел побывать. Хоть он и обладал великолепной памятью, но все же не мог поклясться, что не видел его среди многочисленных гостей, посещавших их родовой замок с завидным постоянством. Но что тогда вампир делает здесь? Как понял Финни, Данте именно его заточил в своем теле, чтобы потом изгнать в Бездну. Но неужели приближенный к семье Рейн настолько слаб, что его смог поймать заурядный охотник на демонов? Его личность вызывала множество вопросов — но в то же время могла и принести пользу. То, что мертвец никоим образом не связан с преследователями, доказывало уже то, что юноша все еще был жив. — Итак, мое вы имя знаете. А как же зовут вас? — вампир задал вопрос лишь после того, как бутыль оказалась опустошена. После этих слов Финниан еле сдержался, чтобы не закашляться. В’Соран знал его фамилию, но не знал имя? Вряд ли он настолько глуп, что из его головы вылетели имена наследников семьи Рейн. В конце концов, каждый прием начинался с представления всех присутствующих членов рода. Скорее всего, они не виделись раньше. Но как тогда он вообще узнал юношу? — Мое имя Асперий, — путешественник склонил голову, с напускным безразличием внимательно изучая собеседника. — Ложь, — мертвец навис над сидящим на траве человеком, и сияющая на лице доброжелательная улыбка не помешала юноше почувствовать угрозу. — Я спросил, как вас зовут, а не как вы представляетесь другим. — С чего вы взяли, что я лгу? — спокойно спросил тот и без крупинки страха в изумрудных глазах ответил на взгляд существа. — Даже сама Нева не убедит меня в том, что за каких-то пару столетий все члены семьи Рейн утратили последнее воображение и начали использовать имена простолюдинов, так что повторим. Каково ваше настоящее имя, господин Рейн? На светлых губах была все та же улыбка, будто ее приклеили, но на мгновение что-то словно переменилось в образе В’Сорана. Он не был похож на обычную нежить, потому что держался как истинный аристократ, будто с детства ходил на уроки этикета. Манеры и движения были столь изящны, что порой вводили в заблуждение, но стоило взглянуть в эти демонические глаза, как все становилось на свои места. Он был настоящим монстром в овечьей шкуре, а эта улыбка была лишь самодовольным оскалом. Однако Финни был точно таким же. И эта смесь золотого блеска с тьмой Бездны его не пугала, а занимала. Впервые за долгое время он встретил того, кого обвести вокруг пальца будет не так просто. Впрочем, и не невозможно. Всего лишь с помощью одной маленькой лжи он понял, что его собеседник ничего не знает о нем. Исходя из его же слов, незнакомец был знаком с семьей Рейн, но давно. Скорее всего, десятки лет назад, ведь вампиры живут чрезвычайно долго. Впрочем, он умудрился узнать в первом встречном человеке наследника этого рода, а значит, он что-то скрывает. И юноша обязан был узнать, что именно. Следовательно, пока что убивать это необычное существо не стоит. Напротив, с ним необходимо поиграть, заставив открыть свои карты. А потом уже его можно будет с легкостью уничтожить, насладившись перед этим отчаянием в рубиновых глазах. Чуть прикрыв глаза, маг крови зарылся пальцами в светлые волосы и легко улыбнулся. — Что ж, вы меня раскусили. Прошу прощения, что попытался вас обмануть, но меры безопасности никто не отменял. Позвольте представиться, — произнес он, после чего наконец поднялся с расстеленной на траве ткани. — Меня зовут Астре Рейн. Он протянул облаченную в темную ткань перчатки руку и чуть приподнял голову, а на его тонкие губы легла легкая усмешка. Вампир же на мгновение замешкался, с нечитаемым выражением лица окидывая человека перед собой взглядом, после чего все же пожал протянутую руку. — Рад познакомиться с вами, господин Рейн, — он неглубоко поклонился, а на его лицо вернулась самодовольная улыбка. — Я бы тоже был рад, если бы услышал ваше настоящее имя. На этих словах он изогнул бровь, но уверенный взгляд Рейна заставил его покачать головой. — Как пожелаете. Мое имя Артис Арвид, но называть меня стоит В’Сораном. — Как скажете, — Астре поправил повязку, после чего добавил. — И позвольте мне задать вам вопрос: как вы узнали, что я наследник семьи Рейн? Артис на этих словах лишь развел руками, а в его глазах сверкнула хитрая искра. — Дожить до старости в нашем недобром мире возможно лишь в том случае, если у вас очень хорошая интуиция или же если вы очень много знаете. А дожить до моего возраста возможно лишь тогда, когда вы обладаете обоими этими качествами, молодой человек, — поучительным тоном произнес он, после чего невинно улыбнулся. Финниан ответил ему такой же улыбкой, пока в его голове пронеслась картина медленного убийства этого ехидного существа, которое лишь вертело перед ним хвостом, избегая ответов. — Весьма полезное знание, — съязвил Рейн, а после незаметно выдохнул, успокаиваясь. Наклонившись, он подобрал с травы свою шляпу и покрутил ее в руках. — Как я понимаю, вы слышали о моих планах посетить остров жрецов, пока были заточены в теле этого экзорциста. Так что я предложу уже вам отправиться со мной. Мы можем быть полезны друг другу, вы так не считаете? Юноша привычным движением вернул головной убор на свое место и из-под его тени кинул быстрый взгляд на мертвеца, терпеливо дожидаясь его решения. — До тех пор, пока наши дороги совпадают, я с удовольствием составлю вам компанию, — ответил тот, смахнув с плеча упавшую косу. — Тогда нам стоит поторопиться, — заметил Финни, отвернувшись от В’Сорана и наклонившись к своим вещам. Им и правда нужно было успеть на корабль, который должен был отправиться к островам уже совсем скоро. Но Артис не двинулся, уставившись в спину своего нового спутника. Подул ветер, завывая в небесах и подгоняя облако, за которым спряталось солнце, отчего на поляну упала тень. И в этой тени сверкали кровавые глаза, из которых ушло напускное веселье, оставляя лишь оттенки легкой грусти.

***

Астре крутил в руке небольшой пузырек с темно-синей жидкостью, которая от его манипуляций билась о стекло, чтобы затем струями стекать ко дну. Это зелье невидимости, коим его обозвал торговец, было подделкой чистой воды, так как оно должно было быть прозрачным, а не насыщенного синего цвета. Голубой оттенок у таких зелий был, но не более. Впрочем, мысли юноши были далеки от этой глупой попытки обмануть покупателей. Он думал о странном вампире, с которым теперь ему придется некоторое время сотрудничать. Дорога до порта заняла несколько часов, которые Рейн решил использовать для того, чтобы узнать хоть что-то о своем новом спутнике. Но тот так и не дал никакой дельной информации о себе, поскольку постоянно уходил от ответа, перескакивая от одной темы к другой. И вот теперь он стоит здесь, рассматривая бесполезные безделушки, которые хозяин одной из лавок гордо называет магическими артефактами. Впрочем, если быть до конца честным, то тут лежало и несколько полезных вещей. Например, магические нити, способные не оставлять на одежде следов от нового шва. Можно было бы купить пару мотков, поскольку сегодня странник уже потратил немного таких нитей, когда зашивал свою рубашку. Но эта лавка не внушала доверия, поэтому он решил повременить с пополнением своих запасов. Корабль, который доставит их на остров жрецов, прибудет в порт только через час, поэтому пока что они решили пройтись по местному базару и подобрать нежити снаряжение. Точнее, так решил последний и потащил Финниана за собой. Хотя тот и не мог отказаться, потому что сам понимал, что воин, не имеющий оружия и доспехов, бесполезен. Как подметил Финни, Артис не может использовать артефакты Данте, так как все они предназначены для борьбы с нежитью. Поэтому пока тот пропадал в одном из магазинчиков, подбирая себе снаряжение, Астре пытался занять себя чем-нибудь. В конце концов он пришел к тому, что стал изучать ассортимент товаров, представленных здесь. — Я надеюсь, вы не настолько наивны, чтобы тратить деньги на эту подделку? — раздался низкий голос над его ухом, отчего Рейн еле сдержался, чтобы не дернуться. Похоже, он слишком сильно погрузился в свои мысли, раз не заметил приближение Арвида. — Я ценю ваше беспокойство о моих финансах, месье В’Соран, но спешу вас заверить, что оно излишне. Я и сам прекрасно вижу, что это «зелье» бесполезно, — юноша вежливо улыбнулся и спокойно поставил склянку на прилавок. Торговец, что стоял неподалеку, оторвался от поглаживания своих жиденьких усов и хотел было возразить, но замолчал, стоило ему увидеть тяжелый взгляд изумрудных глаз. Поправив свою повязку, Финниан развернулся, осматривая нежить и цепко подмечая детали его нового образа. Тот был одет в кожаную куртку темного цвета, застегнутую на все пуговицы. К ее воротнику был прикреплен капюшон из легкой ткани, который держался еще на одной паре застежек. В разрезе на груди поблескивал амулет в виде фиолетового кристалла. Астре и сам использовал похожие камни, которые нужны были для наложения легких и незаметных иллюзий. Например, для изменения своей внешности. На запястьях мертвеца были железные наручи, переходившие в черные перчатки без пальцев. На поясе же висели кожаные ножны со вставками из отполированного металла, в которые был вложен меч. Ну а на спине, как один из главных атрибутов странника, висел тканевый рюкзак. Но внимание заклинателя больше всего привлекла темная ткань, прикрепленная к ремню и свисающая сбоку. Она доходила до колена и прикрывала часть бедра, отчего не было видно, что висит на поясе слева. Так Арвид мог скрывать от чужих глаз нечто важное, но при этом оно всегда было под рукой. Что бы он там ни хранил, Рейн отметил, что прикрыть это тканью было хорошей идеей. Скользнув быстрым взглядом по снаряжению своего спутника, он уже смог собрать необходимую для себя информацию. Одежда Артиса была удобная и легкая. Было заметно, что он подбирал ее так, чтобы в бою ничего не мешало. Перед юношей стоял скорее воин, нежели маг. Последним не столько важно удобство, сколько количество магических артефактов, которыми они стараются увешать себя с головы до ног. Волшебники предпочитают вести бой на дистанции, и при этом им не нужно много двигаться. Даже сам Астре предпочитал дальний бой ближнему, хотя и неплохо владел легкими видами оружия. Поэтому развевающийся на ветру камзол и длиннополая шляпа не мешали ему во время схватки, поддерживая образ самого обыкновенного путешественника. Кроме того, кожа вместо стальных пластин или завитков кольчуги показывала, что В’Соран рассчитывает больше на скорость, чем на силу. Даже мертвым воинам необходима броня, но из доступных вариантов только кожаная почти не замедляла движения. Короткий и прямой меч же был лишним доказательством того, что В’Соран предпочитал сражаться чуть ли не вплотную к своему противнику. Нельзя было забывать и о том, что перед ним все-таки вампир. Пусть он и был в первую очередь воином, в магии крови он все равно должен был превосходить большинство прочих магов. Может быть, и не только в ней. Впрочем, забыть об этом было трудно, ведь Артис часто одергивал капюшон, явно не успев привыкнуть к нему. Конечно, только в сказках таких могущественных существ, как вампиры, способен убить лучик солнца, но все же оно им причиняет дискомфорт, поэтому сложно было не понять предназначение этой детали гардероба. — Вы уже закончили любоваться мною, или мне еще немного подождать? — с легкой издевкой спросил Арвид, чуть наклонившись к своему собеседнику и довольно ухмыльнувшись. Финниан никогда раньше не ощущал себя низким. Более того, для своего худощавого телосложения он был довольно высоким. Но когда В’Соран с таким самодовольством смотрел на него сверху вниз, он ощущал какое-то детское желание задрать голову, чтобы казаться хоть немного выше. — Нет, что вы, я уже закончил тешить ваше самолюбие, — с легкой улыбкой на губах ответил юноша, поправляя свои перчатки и с не отводя взгляда от сверкнувших в тени капюшона рубиновых глаз. — Если вы закончили, предлагаю направиться к пристани, потому что мне здесь больше делать нечего, — добавил Астре, после чего прогулочным шагом направился к выходу с базара, желая поскорее покинуть его. Порт был переполнен самыми разнообразными существами, которые то и дело куда-то спешили, толкаясь и умудряясь при этом отвратительно громко что-то говорить. Необходимо было смотреть, куда идешь, иначе столкновение с кем-то большим и злым было неминуемо. Вот Астре и скользил скучающим взглядом по окружающей его местности. Небольшое поселение само по себе было довольно уютным. Невысокие домики из светлого камня рассыпались по побережью, словно галька по пляжу, и их стены отражали солнечные лучи, создавая иллюзию какого-то солнечного мира, будто ты попал из мрачной реальности в светлую сказку. В небесах парили чайки, кружа над водой и так громко крича, как будто они не могли поделить рыбу в казавшейся бескрайней водной глади. Вдалеке были видны мачты покачивающихся на волнах кораблей, а также взгляд цепляло синее-синее море, простирающееся до самого горизонта. Но столь прекрасный вид не трогал Рейна, для которого все это было обыденностью. Он продолжал идти к выходу с небольшой площади, заполненной лавками с самыми разнообразными товарами. Бездумно огибая людей, он старался не обращать внимания на окружение, поскольку этот ненатурально яркий мир резал его привыкшие к тьме глаза. Ему не нравилось это место, не нравилось множество людей, он чувствовал себя лишним на празднике жизни, ведь черное пятно гораздо заметнее именно на белоснежном фоне. Но вязкие мысли прервал поток неизвестной доселе магии. Остановившись, он стал осматриваться по сторонам, так как заметил, что не видит нигде вампира. Тяжело вздохнув, Финниан уже хотел было отправиться искать его, но вновь почувствовал в потоке огромного количества волшебства, исходившего от самых разнообразных артефактов, которые продавались на этой площади, тонкую ниточку перламутрового цвета, что так ярко выделялась на фоне остальных. Решив, что горе-попутчик подождет, он направился по следу неизвестной магии. Она привела его к краю площади, окруженной со всех сторон зданиями. Перед ним было некое подобие торговой лавки, которая представляла собой простой ящик, заставленный разнообразными предметами. И около этого ящика стоял В’Соран, рассматривая какую-то вещицу. Чуть прикрыв глаза, Астре отчетливо увидел эту нить, что привела его сюда. Она, закручиваясь небольшими завитками, уходила и пряталась среди вещей на ящичке. Чтобы понять, какой именно предмет излучает эту магию, юноше пришлось подойти к своему спутнику, который наверняка заинтересовался тем же самым артефактом. Это оказалась металлическая пластина для ремня с выбитыми на ней узорами. Орнамент, переплетаясь, сходился к пятнистому голубоватому камешку, который был вставлен в центр пластины. Именно этот камешек и излучал магию, привлекшую внимание Астре. Но он не мог определить, какое именно заклятье было наложено на этот артефакт. Прикрыв глаза, он сконцентрировался на этой бляшке, и окружающие предметы будто растворились, сливаясь в одно сплошное цветное пятно на фоне, а звуки исчезли. Вот только заклинание классификации магии не помогло, потому что камень засветился каким-то грязно-красным цветом, которого он раньше не видел. — Тоже почувствовали это? — донесся будто сквозь толщу воды голос нежити, и Рейн, скосив на него взгляд, лишь кивнул. Тот покрутил в руках эту бляшку, а потом обратился к кому-то: — Не подскажете, сколько она стоит? — Три золотые, — ответил мужчина, что сидел рядом с самодельной лавкой на ящике поменьше и мрачно смотрел перед собой. Он даже толком не обратил внимание на потенциальных покупателей, что было довольно странно. Но Астре больше удивила цена, нежели поведение продавца. Магические артефакты стоят гораздо больше, особенно такие необычные. Следовательно, сам торговец не знает, что именно он продает. Этим можно было бы воспользоваться, чтобы выкупить такую редкость за гроши, но ему самому эта вещица была не нужна. Конечно, можно ее перепродать, выручив кругленькую сумму, но тратить время на это не хотелось. А вот Артису, похоже, этот камешек приглянулся. Он так пристально его рассматривал, что между его бровей даже залегла морщинка. — Вам не хватает, месье В’Соран? — едва слышно произнес Финниан, уже успев заметить, какой у вампиров чувствительный слух. Как он понял, почти все деньги, что остались от Данте, Арвид потратил на новое снаряжение. — Вы правы, как бы печально ни было это признавать, — так же тихо ответил обладатель этого бархатного голоса, тяжело вздохнув. Рейн обвел задумчивым взглядом сначала лавку, а потом и ее хозяина. Прищурившись, он некоторое время размышлял, а после его губы изогнулись в хитрой ухмылке. — Я заставлю его отдать вам этот артефакт даром, а вы взамен ответите на мои вопросы. — На один вопрос, — ответил Артис, ни секунды не сомневаясь. — На три. — По рукам. Астре стер с лица ухмылку, после чего окинул лавку печальным взглядом и медленно подошел к продавцу, который продолжал неподвижно смотреть перед собой. — Извините, что лезу не в свое дело, но… — обратился он к мужчине, а потом сделал небольшую паузу и, кашлянув, закончил, — как звали вашего сына? Плечи торговца вздрогнули, и он поднял удивленный взгляд. Темноволосый мужчина с грубыми, обветренными чертами лица, одетый в самую обыкновенную рубаху, которая обтягивала мускулистые плечи, и широкие штаны, которые зачастую могли носить работники — вроде носильщиков или лесорубов. Взъерошенная борода, которая выглядела так, словно мужчина постоянно зарывался в нее пальцами, дополняла образ обыкновеннейшего работника, в темных глазах которого даже сквозь удивление проступала горечь. Убедившись, что он видит незнакомца в первый раз, он настороженно спросил: — Откуда ты знаешь? — Дело в том, что не так давно умер мой брат, — спустя минуту напряженного молчания ответил Рейн. Он говорил медленно и осторожно, будто задыхаясь от горечи. — Поэтому я никогда и ни с чем не спутаю лицо отца, потерявшего своего сына. Мужчина окинул Астре нечитаемым взглядом, остановившись у его ног, а потом тихо произнес, не поднимая глаз: — Его звали Теренс. Теренс Крофт. — Что? Вы отец Теренса? Вы не шутите? — с выражением глубочайшего удивления на лице спросил юноша, чуть хмурясь, будто не мог поверить в услышанное. — Да, отец. А в чем дело? — хозяин лавки непонимающе нахмурился, будто повторяя за собеседником, и поднял голову. — Нет, постойте, я, наверное, ошибся. Теренс, то есть ваш сын, служил на флоте? У него еще были такие короткие темные волосы? От этих торопливых вопросов, которые задавал Финниан, глаза торговца все расширялись, пока не стали блестеть от влаги. — Ты… — запнулся он, и лишь через несколько секунд смог продолжить дрожащим голосом, — знал моего сына? — Выходит, что да?.. — растерянно ответил путник, а потом потер переносицу. Он некоторое время молчал, незаметно наблюдая за реакцией собеседника. И когда тот уже хотел было что-то спросить, опередил его, заговорив. — Я служил когда-то на флоте и там познакомился с Теренсом. Он был таким смелым и неунывающим человеком. Я, по правде говоря, восхищался им. Он был для меня примером. К несчастью, я знал его не так долго, потому что в одном из сражений получил травму, — Астре поправил свою повязку, после чего продолжил, — и попал в госпиталь. После этого меня перевели в другое место. Но я никогда не забывал его и стремился стать таким же. Он у нас был настоящим авторитетом! Он тихо засмеялся, а после, замолчав, сдавленно спросил: — Неужели он и правда умер? — а заметив тяжелый взгляд Крофта, тихо добавил. — Как? Как это произошло? — На них напали пираты. Атаку отбить не удалось. Многих взяли в плен, а Теренс… Теренс… — по сухой обветренной щеке мужчины скользнула слеза, но он все-таки закончил. — Сражался до конца. После этих слов воцарилась гробовая тишина. Вокруг было множество людей, они все что-то говорили, над чем-то смеялись, из-за чего-то ругались, но между Астре и торговцем была поистине гробовая тишина. — Простите меня. Я не должен был у вас спрашивать такое. Чем… Чем я могу вам помочь? — участливо спросил он, наклоняясь к мужчине. — Мне, по правде говоря, совсем скоро на корабль, но, может быть, я смогу вас навестить еще? Пожалуйста, не отказывайтесь, я обязан Теренсу, а стало быть, обязан и вам. Мужчина долго отказывался, но потом все же согласился принять помощь от незнакомца, и даже сказал, как тот сможет найти его. Астре пообещал в скором времени вернуться, после чего развернулся и сделал вид, что собирается уходить. — Я видел, что тебе приглянулась пряжка моего сына. Возьми ее. Она должна храниться у тебя, я уверен в этом. Так будет… правильно, — сказал Крофт ему в спину. На тонких губах появилась довольная улыбка, а в изумрудных глазах сверкнул коварный огонек. Но когда молодой человек повернулся к собеседнику, его выражение лица было все таким же скорбным и участливым. Для приличия отказавшись пару раз, он все же принял бляшку и, душевно распрощавшись с отцом некого Теренса, направился к пристани. В’Соран, все это время стоявший чуть в стороне и внимательно следивший за разговором, молча пошел следом. В его глазах вспыхнуло пламя интереса, а по виднеющимся из-за губ клыкам скользнул кончик языка. Когда они оказались у кораблей, то отошли в сторонку, в тень между зданиями, и стали ждать нужный им корабль, который должен был совсем скоро приплыть. — Браво, господин Рейн, — вампир усмехнулся, хлопая в ладоши, после чего принял протянутую собеседником бляшку и закрепил ее на ремне. — Но стоило так стараться ради какой-то безделушки? — Информация дороже пары масок и скорбного голоса. Вы же помните наш уговор? — Астре уперся в стену какого-то дома, скрестив руки на груди и согнув одну ногу в колене, дабы упереться ею в стену. Склонив голову, он с прищуром взглянул на нежить. — А с каких пор у нечисти бывают проблемы с памятью? — вопросом на вопрос ответил Артис, после чего с усмешкой заправил за ухо выбившиеся из длинной косы алые волосы и добавил. — Но для начала, может, объясните, что это за Теренс и откуда вы о нем узнали? — Это же элементарно, месье В’Соран! — произнес Рейн, разведя руками, а потом все же прочистил горло и продолжил. — Этот мужчина был явно не торговцем, его лавка была сделана на коленке, он ничего не смыслил в этом и явно был недоволен тем, чем занимался. Продажа вещей была вынужденной мерой. Скорее всего, у него проблемы с деньгами. Но чьи вещи он продавал? Вы же видели товар. Это были вещи офицера, а он больше смахивал на рыбака. Все было отполированным, чистым, новым. Это не личные вещи его предков, а кого-то близкого, кому они уже не нужны. Брат? Сын? Скорбь на его лице мне подсказала, что вернее второе. Сын, обеспечивающий семью, погиб, и его обмундирование — единственное, что осталось ценного в доме. Кроме того, это способ избавиться от тяжелых воспоминаний. А дальше все было уже намного проще. В этих местах служат только на флоте, тут острова кругом, больше негде. Короткой стрижкой отличаются все моряки — с длинными волосами на корабле крайне неудобно, уж поверьте мне. А темные волосы — это характерный признак всех людей, живущих на юге. Прервавшись на несколько секунд, он смахнул со своего алого камзола несуществующие пылинки и пожал плечами. — Все остальное — игра на отцовских чувствах. Что-то еще? — спросил он у своего спутника, подняв полный равнодушия взгляд. Мертвец же долго и пристально смотрел в ответ, а потом прикрыл свои рубиновые глаза и качнул головой. — Тогда позвольте у вас спросить, что же это за камень? Я так и не понял, для чего он нужен. — Это один из трех ваших вопросов, господин Рейн? — хитро прищурился вампир, за что получил колкий взгляд. — Если нет, советую подумать над тем, что вы хотите у меня узнать. А пока что предлагаю направиться к нашему кораблю, который уже виднеется вдали. Астре повернулся в сторону моря. На горизонте, где раскаленный оранжевый шар утопал в воде, и правда виднелись очертания мачт. Закат окрашивал небо в самые разные оттенки розового, будто художник неровными мазками наносил краски на голубое полотно. Шум людских голосов постепенно затихал, а крики чаек все продолжали доноситься откуда-то издалека. Прикрыв глаза, Рейн вдохнул морской воздух, подставляя лицо свежему ветру, а потом направился навстречу кораблю. И за ним, словно тень, двинулся В’Соран.

***

Уже через несколько часов оба путешественника пребывали в одной каюте, освещенной лишь светом настольной масляной лампы. Артис сидел на грубоватом табурете, скорее сколоченном, нежели сделанном, а его спутник предпочел опуститься на постель — тоже деревянную, но на ней хотя бы лежал куль сена, заменяющий пуховые перины. Так как почти никаким багажом они не владели, путешественники сумели избежать разговоров с моряками, что говорили языком возничих, несмотря на кажущуюся разность профессий. Кроме частых всплесков брани, которая никоим образом не смущала привыкшего к ней Рейна и на которую никак не реагировал В’Соран, ничего, что могло бы помешать путешествию, не случалось. Мертвец выглядел абсолютно умиротворенным: с не сходящей с губ улыбкой он осматривал свои недавно купленные предметы одежды, тут и там стирая с себя пятнышки грязи. Наблюдая за этим действом и понимая, что оно может продолжаться до бесконечности, Астре со вздохом решил оторвать того от столь интересного занятия. — Итак, месье В’Соран, я надеюсь, вы не забыли о нашем дневном споре? — Отнюдь, господин Рейн. Хоть мой возраст не идет ни в какое сравнение с вашим, умом я по-прежнему молод и на память не жалуюсь. Не изменившись в лице, вампир все же прекратил рыскать взглядом по своему костюму и обратил внимание на собеседника. — Итак, все же откуда… — Если вы собираетесь задать вопрос, господин Рейн, — он перебил его, со скучающим видом изучая свои ногти, — то я бы на вашем месте подумал дважды. Попыток у вас всего три, а я ну очень люблю уходить от вопроса. Поджав губы, юноша слегка прищурился и замолчал. Если задать вопрос, не подумав, то этот раздражающий мертвец просто отшутится, а Финниан останется без новой информации. Над формулировкой стоило поразмыслить, поэтому он не спешил получить свою награду. Арвид же и не собирался говорить, а потому в каюте наступила тишина, сквозь которую начали доноситься звуки из-за двери. Плеск моря, успокаивающий и расслабляющий, переплетался с тихой мелодией. Видимо, один из моряков, прохаживающихся по палубе, напевал какую-то песню. Вот только она была слишком тихой, чтобы разобрать слова. Но постепенно мелодия становилась все громче, и вскоре до Астре начали отчетливо доноситься отдельные слова. Озаренный теми снами, Край заветный явью станет, Путь расстелет перед нами На хвосте шальных ветров. Отметив, что песня необычно лирична для моряков, он вновь поднял голову и столкнулся с изучающим взглядом темных рубинов. — Господин Рейн, с каких пор ваш род начал воспитывать не советников, а певцов? Астре непонимающе нахмурился и бросил быстрый взгляд на дверь. Песня звучала так громко, будто матрос стоял прямо за углом, распевая во все горло. — Вы поете, господин Рейн. Что это за песня? — Я н-не… Н-не знаю… — он сбился с мысли, часто моргая. Музыка словно сбилась вместе с ним, но затем зазвучала еще громче. — О, тогда понятно. Артис поднялся и выкинул руку вперед, но его спутник лишь поднял взгляд. Мысли сменяли друг друга медленно, словно слова песни забили все сознание, не давая им двигаться. Рейн никак не отреагировал на действие собеседника, он даже не успел осознать, что с ним хотят сделать. Тот же, раздвинув губы в ехидной ухмылке, положил ладонь на его макушку и, обхватив пальцами голову, потянул вверх, заставляя вытянуться в струнку. Дернувшись от резкой боли, словно это чужие когти пронзили кости черепа, юноша ударил по руке и вскочил с кровати. — Что вы?!.. — Спокойнее, господин Рейн. Вы попали под действие чар. Я их рассеял, но на вашем месте я бы позаботился о самозащите. Непонимающе моргнув, Астре уставился в спину выглянувшего за дверь В’Сорана. Мелодия стала заметно тише, но постепенно набирала громкость, словно бы этот моряк сделал круг по кораблю. Но что-то здесь было не так. Решив все-таки довериться своему временному соратнику, он провел ладонью по своему лицу, словно стирал с него невидимую грязь, и пробормотал короткое заклинание на древнем языке. И он тут же понял, что именно его смущало в этой песне: вместе со словами звучала музыка, одновременно напоминавшая все инструменты разом, но явно не оркестровая. Будто все звуки лились из одного источника. Горло человека не способно издавать подобную мелодию. Мысли вернули свою скорость, и Финниан произнес новое заклинание, укрепляя защиту от чар. Артис уже покинул комнату, и юноша двинулся следом. Когда он вышел в коридор, соединяющий каюты и палубу, он слегка прищурился. Все, находящееся за кругом света, было погружено во мрак. Вампиру же, судя по всему, темнота нисколько не мешала, поскольку голос донесся из тьмы, со стороны выхода на основную часть корабля. — О, вы закончили? Тогда я бы посоветовал вам двигаться побыстрее. Под действие чар попали не вы одни. Прикрыв за собой дверь, Астре щелкнул пальцами и прошептал пару слов, даруя себе ночное зрение и направляясь к нежити. Оглянувшись, он увидел полдесятка раскрытых дверей, но свет лился лишь из его каюты. Ни в каюте его спутника, ни в остальных лампы зажжены не были. Арвид же, с прищуром окинув взглядом Финниана, покачал головой и приоткрыл дверь шире, позволяя и ему выглянуть на палубу. На ней выстроились, похоже, все, кто был на корабле, освещенные лишь неровным лунным светом. Покачиваясь, они стояли лицом к морю, в котором и располагался источник песни. — Сирена. В’Соран был прав. Это можно было понять еще по песне, но к такому способу плетения заклинаний прибегают многие маги школы чар. Однако сейчас все сомнения рассеялись, стоило лишь кинуть взгляд туда, куда уставились люди. Там зависло над водой, делая пассы руками, существо, напоминающее обнаженную девушку. Вместо волос у сирены были продолговатые щупальца, а от ушей исходили длинные плавники. В детских книгах их сравнивали с плавниками долгопёров — рыб, что никогда не видел Астре, но рисунки которых он всегда видел рядом с изображением сирен. В тех же книгах писали, что вместо кожи у них плотно прилегающие друг к другу чешуйки, окрашенные в разные цвета, но при этом прочные, как выдубленная кожа. А самым главным было то, что не писали в учебниках, но о чем часто упоминал каждый моряк. Сирены — одни из главных хищников моря. Опытная представительница этого вида способна была в одиночку потопить корабль, а иного моряка без оберега способна утянуть в морские глубины и молодая. И сейчас именно это происходило со всеми, находящимися на корабле. Песня сирен проникала в разум любого живого существа, подчиняла его себе, заставляла слушаться приказов и шагать прямо в океан. Существо уже не пряталось за личиной человека. Ее рот широко раскрылся, обнажая десятки острых зубов, которые были способны прокусить даже доски корабля. — Надо же, вы все-таки не ослепли, месье В’Соран. Может, у вас и план есть? — Если вы не умеете в одиночку управлять бригом, то, я думаю, нам придется отправить все же эту тварь обратно в пучины. — Иронично слышать такое определение из ваших уст. — Удивительно, что вы его слышите не в свой адрес, господин Рейн. Мелодия резко сменила свою тональность, словно полотно одного цвета обрезали и накрыли другим. Сирена встала над водой, вытянувшись на своем хвосте, и указала пальцем на путешественников, злобно ощерившись. Слова песни не изменились, но сейчас она звучала не как манок, а как военный оркестр, настраивающий солдат на битву. Разом, словно по щелчку, команда корабля обернулась к каютам. В их лицах, в отличие от морды сирены, не читалось никаких эмоций. Они словно спали на ходу, а широко раскрытые глаза смотрели в никуда. Астре не мог похвастаться своей удачей, но все же встретить такого опасного врага даже для него было невезением. Морские чудовища зачастую отличаются строением от большинства наземных существ. В некоторых книгах он даже читал, будто вместо крови у них вода. Безусловно, это было не так, но чувствовать их с помощью своей магии он все равно не мог. Юноша даже не мог сказать, была ли эта сирена одна, или вокруг судна плавало еще с десяток голодных тварей. Пусть взрослые сирены и редко охотились стаями, молодые старались держаться своего выводка. Но это было еще полбеды. Из-за того, что Рейн не мог ощутить ту жидкость, что текла по венам этих существ, он не мог использовать множество заклинаний. А оставшиеся либо разбились бы о водную гладь, не достигнув ловкого монстра, либо их создание потребовало бы время, которого у него не было, ведь он был окружен толпой обезумевших моряков. Он кинул быстрый взгляд на вампира, что стоял подле него. Его помощь придется очень кстати, если от него вообще хоть какая-то польза есть. — Управляться с бригом в одиночку, конечно, сложно, но паруса распустить я смогу. — Предпочитаете бежать, а не сражаться? Впрочем, смысл в этом есть. Сирена навряд ли угонится за идущим полным ходом судном… — Тогда отвлеките жертв, пока я займусь снастями, — уже на ходу кинул вампиру Астре, направляясь в сторону мачт. — Только не убейте их! Несколько человек бросились к юноше, но им наперерез рванула темная фигура, сбивая с ног самого шустрого. Рейн повернул голову, бросив короткий взгляд на Артиса. Ловким движением тот увел кулак нападавшего в сторону и ударом локтя в спину опрокинул его на доски. Убедившись, что он не собирается убивать членов экипажа, Финниан с легкой ухмылкой выхватил из-за пояса кинжал и воткнул его под ручку лебедки, снимая напряжение и заставляя снасть высвободиться. Ухватившись за полетевший канат, он устремился вверх с такой же скоростью, с какой парус начал падать вниз. Тренированный кулак не разжался до тех пор, пока молодой человек не соскочил на мачту, вставая на четвереньки и внимательно оглядываясь. Он никогда не плавал на бриге, но опыт подсказывал ему, что делать дальше. Проворно двинувшись вдоль бревна, он с довольной улыбкой оттолкнулся от мачты, перепрыгивая на новый канат, поворачивая первый парус по ветру и пролетая над палубой. Ветер бил в лицо, развевая волосы и заставляя их блестеть в свете луны, что приносил свежую прохладу, а полет наделял чувством свободы. Любой, кто поднял бы голову вверх, мог увидеть тот самый образ, что зачастую описывают в книгах для маленьких детей: красивый юноша, со счастливой улыбкой на лице, в простой белой рубашке и в пыльных шнурованных брюках, летит над океаном на канате, подставляя свое лицо морскому бризу. Астре всегда любил эти полеты, пусть умудренные опытом моряки никогда не занимались «такой ерундой». Однако, приземлившись на смотровую площадку, удивленный Финниан нос к носу столкнулся с покачивающимся моряком, который одним толчком выбросил его за борт. С испуганным вскриком юноша ухватился за первый попавшийся канат, который под натяжением заставил мачту повернуться до упора. Натянутый до предела канат выскользнул из его рук, и он успел лишь задержать дыхание, падая в воду. В’Соран, обернувшись на вскрик, пропустил удар тяжелого кулака, который несомненно бы опрокинул обычного человека. Вампир же лишь пошатнулся, со злобным рычанием развернулся и занес ногу для удара. Крепкий каблук сапога ударил в щеку моряка, заставляя того отлететь на добрый метр от мертвеца. Услышав громкий всплеск, Артис вновь повернулся к краю палубы. Он увидел лишь круги на воде, но затем заметил и сирену, что направлялась к ним, не прекращая петь. Не раздумывая ни секунды, в несколько шагов он достиг борта и прыгнул в темную воду. От удара о морскую гладь из легких Астре едва не выбило весь воздух, а сам он выгнулся от боли, которая горящим маслом растеклась по всей спине. Едва он пришел в себя, как начал рваными движениями подниматься вверх, чтобы сделать вдох. Но водная гладь не приближалась, оставаясь в недосягаемости. Опустив взгляд, Рейн благодаря магии сумел посмотреть сквозь черную жидкость. Сирена, хищно скалясь, тянула добычу вниз, собираясь сначала утопить и лишь затем приступить к трапезе, дабы отбивающаяся жертва случайно не ранила своего пожирателя. Финниану даже не нужно было пытаться вырваться, чтобы понять, что морской хищник гораздо сильнее любого человека. Да и оружие доставать под водой было бесполезно. Вытянув палец в сторону существа, он мысленно процитировал слова заклинания. Тело обдало жаром, и след из вскипевшей воды показал, где пролетела магическая стрела — невидимая волна энергии. Она ударила прямо в морду монстра, заставив его выпустить ногу юноши и завопить. Хоть сирена и не могла ничего говорить под водой, но по ушам юноши ударил резкий, очень громкий и невероятно противный звук. Существо, по-видимому, никогда не сражалось с магами, а потому взмахнуло хвостом, разворачиваясь, и скрылось в морских глубинах. Закрыв глаза, Астре сделал несколько движений, стараясь плыть так, чтобы вода сама выталкивала его. Но в этом не было никакого смысла. В одежде, со всем снаряжением, Рейн не сумеет выплыть. Он пытался что-то придумать, но ничего не шло в голову. Под водой он не способен проговорить сложные заклятья, а без них он не сможет выплыть. Замкнутый круг. Судя по всему, он утонет. Усмехнувшись, Финниан поднял голову, сквозь воду смотря на падающие лучи лунного света. Внезапно чьи-то руки обхватили Рейна со спины. Рывок, словно кто-то оттолкнулся от земли, прыгая вверх — и через несколько секунд воздух ударил в мокрое лицо, проникая в легкие и обжигая их. Тот, кто держал его, ухватился длинными когтями за доски борта. Еще один рывок — и он упал на палубу, больно ударившись боком о ее доски. Следом приземлился вампир, встав на одно колено рядом с магом и с прищуром окинув взглядом стоящих вокруг моряков. — Отличная работа, господин Рейн. Вот только в следующий раз, будьте добры, научитесь плавать, прежде чем лезть в воду. Капитан корабля, похлопав себя по щекам, сделал неуверенный шаг вперед. — Извините, а… Что случилось?..

***

Утро начинало потихоньку разбавлять небесный темный бархат оттенками синего. Сейчас было именно то время, когда начинает казаться, что стало чуть светлее и утро уже совсем близко. Надежда на рассвет заставляет поднять глаза к небу и вглядеться в бесконечные просторы в попытке найти светлые цвета. Но привыкшие к темноте глаза не замечают небольшую разницу, отчего вновь опускаются вниз. А там, в вышине, уже отступает тьма, но никто этого не видит. В детстве Астре любил встречать рассвет. Он сидел на широком мраморном подоконнике, подгибал озябшие босые ноги и смотрел на небо. Ему казалось, что в этот самый миг происходит что-то волшебное, сказочное. Выплывающее из-за горизонта солнце ему представлялось сильным воином, который вышел из боя с армией тьмы победителем. И луна, как трусливый и маленький маг, отзывала свои войска-звезды и отступала в небытие. Эта битва длилась уже многие столетия, но добро всегда побеждало зло, поэтому изо дня в день солнце поднималось на небосводе, позволяя простым смертным поверить в чудо. И маленький мальчик верил. Зевал, засыпал у окна, выслушивал недовольства нянечки, но верил. Теперь же он лишь пустым взглядом следил за светлеющим горизонтом и грел руки о кружку с горячим отваром из трав. Ее слегка шершавые края обжигали озябшие пальцы, но Рейн был даже немного благодарен этому, поскольку этот жар возвращал его из детских грез в реальность, напоминая, что жизнь — это лишь вечный кошмар. Каждый раз, когда ты просыпаешься утром, ты не вырываешься из лап армии тьмы, а лишь погружаешься в этот сон еще глубже, потому что совсем скоро будет новое пробуждение, которое вновь покажется тебе настоящим, хоть оно и не будет таковым. Корабль мчался по морю, разрезая мягкую поверхность воды и приближая их к острову жрецов. Астре стоял на палубе, опираясь локтями о бортик и подставляя свое лицо прохладному ветру. Все тело уже дрожало от холода, отчего кружка с нетронутым напитком, которую ему дал капитан, оставалась единственным спасением от озноба. Надо было пойти в каюту и поспать оставшиеся несколько часов, но почему-то не хотелось. Когда на хрупкие с виду плечи упала пушистая ткань, юноша дернулся, обернулся и окинул взглядом В’Сорана, который расслабленно облокотился о перила рядом с ним, смотря вдаль и пытаясь найти то, что так привлекло внимание его спутника. — Капитан просил вам передать эту накидку, господин Рейн. Он необычайно сильно беспокоится о вашем здоровье. Зря вы все-таки отказались принять у него сухую одежду. Таким слабым существам, как люди, свойственно умирать от простой лихорадки. Рейн, потеряв интерес к созерцанию вампира, вновь вернулся в прежнее положение, но на этот раз все-таки отпил уже немного остывшую жидкость, подмечая ее отвратительный вкус. — Вы уверены, что именно капитан беспокоится о моем здоровье? — спросил он, усмехнувшись, после чего невольно закутался в накидку сильнее. — К счастью, я не способен испытывать такие человеческие эмоции, как страх или беспокойство. — Как мне кажется, к моему счастью. После этого скептического замечания мужчины замолчали, прислушиваясь к плеску воды о борт и к далеким крикам моряков, что возились в трюме. — Чем они там занимаются? — спросил от скуки Астре, поправляя свои растрепавшиеся от ветра волосы. — Пересчитывают экипаж. Когда я уходил, они недосчитались двоих. Но капитан меня заверял, что корабль прибудет в порт вовремя. Он чувствует себя обязанным нам, что довольно глупо. Если бы была другая возможность добраться до суши, все бы они уже были мертвы. В ответ молодой человек лишь что-то промычал, так и не удостоив ни самого Артиса, ни капитана с командой своим вниманием. В его голове лишь лениво всплыла мысль о том, что сирена бы не успела полакомиться кем-то из моряков, поскольку была занята пением. Петь с набитым ртом было бы не очень удобно. Поэтому было непонятно, куда делись эти двое. И тут заклинатель наконец почувствовал то, что каким-то образом умудрился до этого не заметить. Где-то совсем близко находилась горячая свежая кровь. Но рядом был лишь Арвид, который точно не мог быть ее обладателем, так как в нем алая жидкость была задохнувшейся и застоялой. Медленно повернув голову, Астре опустил взгляд на его пояс и посмотрел прямо туда, где ткань прикрывала его ногу. Он не мог ошибиться, она точно была там. Скрытая от чужих глаз темной тканью кровь явно висела на поясе мертвеца. Скорее всего, она находилась в каких-то сосудах, но Рейн мог поклясться, что до отплытия они были пусты. — Месье В’Соран, разве мы не пришли на пение сирены до того, как она успела заставить кого-то из моряков прыгнуть за борт? После этого очевидного замечания Астре поднял голову и встретился со взглядом нежити, глаза которой пылали демоническим огнем. На губах его попутчика была хищная ухмылка, а острые клыки, на которых, казалось, был налет от свежевыпитой крови, он уже даже не пытался скрывать. И все стало очевидным. И правда, так удобно скинуть иссушенные, словно фрукты, трупы в воду, так удобно собрать избыточную кровь в сосуды, которая позволила бы потом залечивать тяжелые раны. Все сложилось как нельзя кстати, особенно при учете рассеянности капитана, который не догадался сразу провести перекличку. В детстве хочется верить, что добро всегда побеждает зло, потому что иначе нам было бы страшно жить в столь несправедливом мире, в котором все твои старания будут лишь шелестом ветра над могильной плитой. Но дети вырастают, а сказки растворяются в мрачной реальности, потому что добра не существует. Есть лишь маска, натянутая на безобразную морду тьмы.