Августа – чернобурая лисица

ЧАСТЬ 6 КАНАТ – ИЗВЕСТНЫЙ ИЗДРЕВЛЕ МНОГОФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ ИНВЕНТАРЬ Глава 1 Секрет заднего двора кафе мадам Паддифут и самый страшный кошмар Северуса Снейпа       Все рождественские каникулы Шафранек Браун страдал. Новый профессор зельеварения и декан Слизерина Гораций Слагхорн ухитрился оттоптать молодому ассистенту все имеющиеся у него мозоли, начав первый разговор с воспоминаний о дядюшке Домокле, во второй подняв тему бесполезности защитных составов для волос зельеваров. Свои шикарные светлые волосы Шафранек любил и берег, тратя на уход за ними массу усилий и надеясь, что Северус Снейп однажды поделится секретом своей защитной маски, которую можно будет доработать до более эстетичного вида, чем «сальные патлы». Даже заявление отставного профессора, что ему будет полезно поработать с другим мастером-зельеваром, не могло заглушить обиду преданного наставником ученика. О какой совместной работе говорил Снейп, Шафранек не понимал. Слагхорн просто ставил ему задачу, а сам, усевшись на высокий стул, наблюдал и критиковал все действия молодого зельевара. Со слов его бывшего школьного учителя, Браун был неспособен даже правильно нарезать крапиву.       По счастью поселился Слагхорн в апартаментах на третьем этаже, оставив ассистенту в пользование все бывшие комнаты Снейпа и его личную лабораторию. Но это не компенсировало требования нового начальства варить все лечебные зелья для больничного крыла и следующих одно за другим унизительных ограничений и запретов. Так без разрешения профессора зельеварения его ассистенту было запрещено покидать Хогвартс и его окрестности, обращаться с просьбами и жалобами к директору, деканам и попечительскому совету, а так же варить зелья сверх заказанных для школы. Последней каплей, переполнившей чашу терпения Шафранека, стал запрет на привлечение старшекурсников с продвинутого курса к подготовке ингредиентов к практическим занятиям младших. Тратить свое время на перебирание просрочки и тухлятины, которую большинство младшекурсников привозили в Хогвартс, купив готовые наборы для зельеварения в аптеке Малпеппера, Браун считал контрпродуктивным. И, если полгода назад Шафранек планировал показать свои лучшие качества мастеру Снейпу, чтобы ближе к весне выторговать себе наиболее лояльные условия личного ученичества, то сейчас юноша был готов пойти на многие уступки, лишь бы вырваться из кабалы Слагхорна.       Получив приглашение на встречу с Брауном, назначенную в кафе мадам Паддифут Сверус Снейп растерялся и только потом рассердился, поэтому не успел в первом порыве спалить пергамент и дочитал его до конца. Приписка, что входить в сомнительное для нормального взрослого мага заведение Снейпу предлагается не с главного входа, а аппарировать на задний двор по указанным координатам заинтриговала, так что в ближайшую субботу он, надев теплую мантию с глубоким капюшоном, переместился на задворки одиозного кафе для влюбленных парочек в Хогсмиде.       Дворик оказался глухим и совсем небольшим. При его появлении единственная дверь, ведущая в двухэтажное здание, распахнулась, и на пороге показалась невысокая плотная ведьма в деловом костюме образца начала века.       - Обычно, – начала она без приветствий, как будто продолжая прерванный разговор, – гостей здесь встречает домовик и провожает в комнаты конфиденциальных переговоров на втором этаже. Но вы у нас впервые и я должна огласить принятые у нас правила. – Тут женщина улыбнулась, и Северус с трудом, но узнал в ней хозяйку кафе, которую отсутствие розовой мантии в оборках и сухой деловой тон делали почти неузнаваемой. – Этот дом был построен, чтобы дать возможность тем, кому запрещено покидать предместья Хогвартса, в основном, конечно, студентам, не привлекая внимания встречаться с родственниками, поверенными и прочими заинтересованными в приватном общении лицами. Кафе – это не просто ширма, где рядом с залом для романтичных парочек есть зал одиноких сердец, из которого с помощью оплаченного пропуска можно попасть на второй этаж. Кафе для влюбленных школьников – это законный повод для усиленной защиты здания от атак извне и размещения внутри рунных контуров конфиденциальности и чар предотвращения насилия. В министерстве, выдавая лицензию, от моего прадеда потребовали, чтобы на все помещения были наложены заклятья, аналогичные хогвартским, запрещающие интимную близость сверх установленных пределов и даже выдали ему инструкцию основателей. Так что не только полноценного акта, но и пососать «соленый леденец» в этих стенах не выйдет.       Северус Снейп несколько оторопел от такой прямолинейности, граничащей с оскорблением собеседника, но реагировать иначе, чем вежливым интересом посчитал для себя унизительным. В конце концов, с Шафранеком Брауном его связывали исключительно деловые интересы.       - Зато и степень защиты этого дома может посоперничать с лучшими комнатами переговоров в старинных поместьях и конторах на Теневой аллее в Лондоне. – Не без гордости заявила мадам, разъяснив, наконец, Снейпу, которого видимо, посчитала потенциальным клиентом, причину такой своеобразной рекламы.       - Буду иметь в виду. – Выдавил из себя Северус.       - Бланк заказа. – И ему в руки ткнулась картонная карточка. – Первая строчка – время начала аренды кабинета, вторая – количество часов, на которые хотите его абонировать. Заполнив их и прикоснувшись палочкой к третьей, увидите сумму к оплате и номер счета в Гринготтсе. После оплаты нижняя часть станет отрывным талоном для вашего потенциального визави и его пропуском на встречу. Аппарировать по указанным координатам или войти через зал одиноких сердец решать ему. – Тут тон мадам Паддифут изменился, став таким, каким она обычно обращалась к юным сладкоежкам. – А если вам захочется шоколадного торта, то бланк можно заполнить согласно инструкции, напечатанной на обороте. – Лукавая улыбка ведьмы как бы намекала, что всех посетителей кафе и их гастрономические пристрастия она прекрасно помнит. Не став развивать тему, хозяйка кафе, развернулась и, сделав знак следовать за ней, повела гостя к лестнице на второй этаж.       Шафранек ждал его, расхаживая по небольшой уютной гостиной, оформленной в коричневых тонах.       - Будете что-то заказывать? – Приветливо спросила мадам Паддифут.       - Черный кофе с перцем, – мстительно ответил зельевар, не особо рассчитывая получить в этом слащавом заведении что-то кроме какао и сладкого чая, – и кусок шоколадного торта.       Последнее вырвалось непроизвольно, вместе с воспоминанием, как он сам на седьмом курсе, подкопив денег, почти час провел в том самом зале для одиночек, смакуя разрекламированное софакультетниками шоколадное лакомство, а позже неоднократно мечтал повторить, но посещать кафе мадам Паддифут сначала мешала репутация темного мага, а потом «Ужаса подземелий Хогвартса».       Браун заказал имбирный лимонад и клубничный чизкейк. Заказ доставили молниеносно, и мадам Паддифут оставила их одних, выходя, активировав рунную защиту.       Озвучивая свои проблемы, Шафранек был краток и уложился в десять минут, помня нелюбовь Снейпа к длинным преамбулам.       - Зная Слагги, – ответил ему бывший студент и декан Слизерина, – могу предположить, что он уже присмотрел себе более перспективного с его точки зрения ассистента и пытается подвести тебя под принудительное увольнение без выплаты компенсации. И контракт ему это формально позволит, так как ты не имеешь ни звания, ни официального наставника.       - Я бы хотел стать Вашим учеником. – Склонил голову в ритуальном поклоне соискатель.       Северус мысленно потер руки. «На ловца и зверь бежит», как говорил Долохов. И пусть Браун не был идеальным кандидатом, но натаскать его до нужного уровня за год Снейп считал вполне реальным. Да и закручивать гайки особо не планировал. Простодушный хаффлпаффец со своими наивными интригами был у матерого слизеринца как на ладони.       Текст обета составили быстро, благо обе стороны были готовы к компромиссам. Браун получил парный блокнот с протеевыми чарами и кучу инструкций по усмирению Слагхорна, и умчался в Хогвартс, окрыленный знанием того, что определить дату заключения договора наставничества не сможет даже Дамблдор. А, будучи личным учеником мастера-зельевара, он сам волен планировать свое время, выполняя только обязательные пункты контракта ассистента школьного профессора зельеварения. Снейп был чуть менее радостен. Проблема ученика решилась, но надо было определиться с местом его практики. Хогвартс был недоступен, как и Отдел тайн. Поместье Лонгботтомов он не рассматривал, а аренда зельеварни даже в Лютном пробила бы существенную брешь в бюджете зельевара. ***       Небольшое поощрение Десмонда Н. Пибоди от имени леди Лонгботтом привело к неожиданному результату: на первом январском собрании Визенгамота в повестку наконец-то включили вопрос признания недействительным брака между Родольфусом Лестрейнджем и Беллатрикс Блэк. Причём инициатива исходила от нотариуса, который действовал согласно заявлению леди-регента Блэк, претендующей на наследство покойной ведьмы из древнейшего рода.       Как ни пытался Дамблдор ставить палки в колеса, но большинством голосов брак был признан недействительным по причине обоюдного нарушения сторонами брачного контракта, и приданое невесты отчуждалось в пользу рода Блэк. И, если текст брачного договора между родами пришлось предъявить судьям для ознакомления, то попытавшегося заглянуть в список возвращаемого имущества, на предмет наличия там «темных» книг и артефактов с целью их конфискации председателя Визенгамота нотариус осадил весьма резко. И с этим были согласны все, включая сторонников Верховного чародея. К его немалой грусти, расставаться с наследием предков даже среди наиболее ярых борцов за идеалы Света готовы были единицы.       Три дня спустя, направляясь в Гринготтс на инспекцию личного сейфа Беллатрикс, Августа была весьма удивлена, наткнувшись сначала на Молли Уизли и ее четверых младших детей, устроивших на маленькой площади перед банком игры в догонялки, следом столкнувшись на крыльце с меряющим шагами периметр Аластором Муди, а затем, в фойе банка, с читающим «Ежедневный пророк» на трансфигурированном стуле Амосом Диггори. Все они провожали леди внимательными взглядами, а, посчитав, что та отошла достаточно далеко и не обращает на них внимания, начинали строчить в извлеченных из карманов блокнотах. Молли даже осадила одного из расшалившихся близнецов, громким шепотом возвестив, что он мешает ей отправлять срочное сообщение Дамблдору.       Элегантно выбравшись из вагонетки, доставившей леди обратно на поверхность после удачного посещения хранилища вернейшей последовательницы Неназываемого, с изъятым кусочком его души, заключенным в легендарную чашу Хельги Хаффлпафф, упакованным и убранным вместе с вместилищем в расширенный карман зимней мантии на меху, Августа обратилась к сопровождавшему её клерку:       - Мне кажется, за клиентами банка следят. – Тихо произнесла леди Лонгботтом, делая «страшные глаза». – Уизли, Муди и Диггори слишком внимательно вглядываются во входящих. Как бы ни ограбили на выходе. Могу я воспользоваться домовиком, чтобы покинуть Гринготтс? – И Августа часто захлопала ресницами, что для ксеноса стало признаком повышенного волнения ведьмы.       - Я провожу вас в специальный зал. – Пробормотал клерк, планируя сразу после отбытия леди вызвать на дежурство дополнительный наряд охраны. А возможно и санитаров из Мунго. Ведьмы, что беременные, что с малолетними детьми относились у магов к неприкасаемым и были той еще головной болью для адекватной части окружающих, в виду своей непредсказуемости. И Молли Уизли, выгуливающая свой выводок под дверями банка третий день подряд весьма нервировала его работников, как и Муди – отставной аврор со справкой из Мунго. ***       Следующее заседание Визенгамота, проходившее в первый понедельник февраля получило статус закрытого. Расследование убийства Роджера Фоули в Азкабане, начавшееся с сигнала о применении двух подряд непростительных проклятий в этом защищенном, но все же включенном в контрольную сеть ДМП месте, имело весьма неприятные для министерства последствия. Джодок Макмиллан, назначенный на место скончавшегося полтора года назад коменданта Азкабана, не просто превысил свои полномочия, он сам нарушал закон, причем грубо и неоднократно, да к тому же вовлек в преступную деятельность часть своих подчиненных.       Для Джодока пожизненный срок в Азкабане на верхнем уровне с дементорами стал венцом его карьеры. Участвовавшие в преступлениях коменданта охранники получили от трех до семи лет, в зависимости от инициативности и степени вовлеченности. Роджера Фоули заочно признали виновным и присудили двадцать лет строгого режима. А Долохова, как несостоявшуюся жертву, превысившую пределы самообороны приговорили к поцелую дементора. Против голосовал только Дамблдор. Леди Лонгботтом воздержалась. ***       После того, как на очередном субботнем семейном обеде в присутствии вассалов было объявлено, что отныне Северус Снейп не просто гость, но и воспитанник (на этом месте зельевар привычно скривился) рода Лонгботтом, претендующий на образование собственного вассального рода, Снейп с удивлением узнал, что существует множество скрытых тайн, доступа к которым он раньше был лишен. Тот же вопрос по бывшей аптекарской лавке Малпеппера Северус с радостью взял на себя, рассчитывая сделать из «третьесортной лавки с отбросами» учебный полигон для Брауна, заодно заработав на продаже качественных ингредиентов и зелий уровня мастера. Ложкой дегтя в бочке меда было участие в данном проекте Долли Амбридж, курирующей юридическую сторону вопроса, но, учитывая будущую личную выгоду и профессиональную хватку Долорес на ниве министерских баталий, Снейп постарался сдержать свой нрав и быть максимально вежливым в общении с деловым партнером. Так что леди Августа и несколько старожилов из вассалов рода с трудом сдерживали понимающие улыбки.       С той самой субботы Северус старался не пропускать традиционные обеды леди с вассалами. И не прогадал. Так вопрос по Поттерам всплыл спустя всего пару недель. Анна Пратт в очередной раз посетовала на то, что у Поттеров была уникальная техника обработки змеиной кожи, которую не воссоздать без рецептов фамильных зелий. Леди Лонгботтом напомнила, что, даже если они и разыщут среди магглов последнего Поттера, что само по себе маловероятно, то к родовым сейфам он получит доступ еще не скоро. Снейп и сам не понял, как проговорился об интересе и родственных связях Константиса Принца, обещавшего подарить все наработки своей матери взамен помощи потомкам её добрачного рода.       - Я знаю только имя и дату рождения мальчика. – Сказала леди-регент Блэк.       - Если он не скрыт чарами, то его можно отыскать с помощью зелья кровного поиска. – Ответил зельевар.       - Вот только кровного Поттера у нас нет. – Парировала Августа.       - Есть Константис, который не откажет. И у меня в стазисе сохранилась кровь Джеймса Поттера. – А на удивленные взгляды окружающих, добавил. – Этот олень всегда любил подраться, а на последних курсах отрицал ритуальную магию как «темную» и не проводил отречения плоти и крови.       Константис Принц не только согласился дать свою кровь для поиска юного Поттера, но и сам поучаствовал в изготовлении зелья, попутно давая мастер-класс непризнанному потомку древнейшего, но угасшего рода зельеваров. Ритуалы проводили Руквуд и Шафик под руководством леди Лонгботтом. Так что место было определено с точностью до дюжины ярдов.       В команду разведчиков-спасателей вошли Снейп, Руквуд и Сигурд Роули, настоявший, что профессиональная помощь целителя лишней не будет.       Здание, к входу в которое переместилась тройка магов под чарами отвлечения внимания, вмещало сорок малометражных квартир на пяти этажах, и было весьма обшарпанным снаружи и заплеванным внутри. Краска со стен коридоров местами отслоилась, а местами была не видна под намалеванными с помощью различных красителей ругательствами и отпечатками затушенных сигарет, окурки которых валялись тут же. Руквуд плеснул остаток зелья на похожий на компас артефакт и уверенно повел группу вверх по лестнице. Остановился он перед хлипкой фанерной дверью на четвертом этаже. Отпирающие чары справились с замком не хуже родного ключа. В квартире было тихо. В спальне, на широкой кровати, поверх дорогого шелкового, но грязного и скомканного белья на животе лежала голая женщина с разведенными в стороны ногами, между которыми подсыхало белесое пятно. Её голова свешивалась с края постели, под ней на полу образовалась небольшая лужа то ли рвоты, то ли пены, приправленной свисающими грязными рыжими прядями волос незнакомки.       - Жива, но отравлена синтетическим аналогом опиатов, не смертельно, часа через четыре очнется, – констатировал Роули, привычно занявшись диагностикой. – Судя по отклику чар – сквибка, а не маггла.       Снейп тем временем повернул голову, чтобы осмотреть лицо, акцентируя внимание на ноздрях и губах молодой и весьма симпатичной девушки, деловито проверил кожу рук от запястий до подмышек, раздвинул пальцы на ногах и сказал:       - Конченая наркоманка. – А на недоуменные взгляды чистокровных спутников пояснил. – Слизистая носа раздражена и вся в язвах, между пальцами ног и подмышками видны следы старых уколов и повреждения вен, а в последний месяц мадам не стеснялась делать инъекции в предплечья. То ли ручки тряслись, то ли вконец наплевала на приличия. – Выплюнул зельевар, выросший в маргинальном районе и насмотревшийся на опустившихся сограждан.       - Её можно вылечить? – Осторожно спросил Руквуд.       - Пока сама не захочет соскочить – нет. – Уверенно ответил Снейп.       - Ищем мальчика. – Принял решение старший из магов.       Коляска со спящим ребенком нашлась за гладильной доской на захламленной кухне. Судя по диагностике, опоен он был маггловским снотворным и, не будь магом, мог и не проснуться. Все это, закончив махать палочкой, и озвучил Роули, добавив:       - А так, мальчик вполне здоров и развит на свои два года, разве что, немного недокормлен и с ослабленным мышечным тонусом, но не фатально и легко поправимо. Про интеллект говорить преждевременно, но никаких патологий я не выявил.       Услышав вердикт целителя, Северус несколько подзавис. Приятели его не торопили. Присев на корточки, Снейп внимательно посмотрел в лицо спяшего ребенка. Черноволосый, как Джеймс, но с мягкими вьющимися прядями давно не стриженых волос больше напоминал Сириуса. Нос и губы…, были на своих местах и намека Северусу на то, какими станут лет через десять-пятнадцать, не давали. Снейп не знал, как выглядели в столь раннем детстве ненавистные Поттер и Блэк, так что материала для сравнения не имел. Перед ним в коляске, уронив на плечо голову, сидел просто ребенок. Слишком худой и бледный, но уж точно ни чем не заслуживший такую жизнь.       - Я его забираю. – Решительно сказал зельевар и, встав, взял на руки мальчика, прижав того к своей груди.       Твердость голоса никак не соответствовала внутреннему мандражу. Молодой маг был категорически не готов взять на себя ответственность за малолетнего наследника Поттеров, но и оставить его в этом притоне не мог. Если долг жизни идиоту-оленю можно отдать, воспитав его двоюродного племянника, то Северус его воспитает так, как считает нужным. И Джереми Уайт возродит славу зельеваров Поттеров.       Вечер был уже поздним, так что, добравшись до своих комнат во флигеле, Северус, под причитания Милли, притащившей старую детскую кроватку Невилла, съел бутерброд с чаем и завалился спать.       За ночь Снейп несколько раз просыпался от кошмаров, чего с опытным окклюментом уже давно не бывало. Снился ему просыпающийся Джереми Уайт, чьи глаза то становились копиями бесстыжих ярко синих глаз Сириуса Блэка, то переливались в зелено-карей гамме, делая мальчика копией Джеймса Поттера, а то и вовсе оказывались голубыми, как у директора Дамблдора.       Утро встретило мокрого от пота озябшего зельевара негромким, но решительным стуком в дверь апартаментов. Накинув халат, Северус отправился открывать, бросив взгляд на мирно посапывающего Джереми.       На лестничной клетке стояла Анна Пратт, державшая за руку, не иначе чем для того, чтобы не убежал, зевающего Сигурда Роули.       - Мальчик, он уже проснулся? – С лихорадочным блеском в глазах спросила возбужденная ведьма.       - Нет, – в пустоту ответил Снейп, отодвинутый с прохода решительной ведьмой, – мы еще спим, – обиженно добавил он вслед бесцеремонной вторженке, что вовсю открывала двери в поисках ребенка, таща на буксире несопротивляющегося целителя.       Так что, еще до своего пробуждения последняя надежда рода Поттер на возрождение была повторно обследована и обмеряна на предмет пошива подходящего гардероба, а Северус Снейп был засыпан советами по правильному питанию, уходу и упражнениям с драгоценным чадом. Провожая назойливую даму, зельевар почти проклинал свой вчерашний порыв. Излишне сильный хлопок дверью разбудил ребенка, и, вернувшись в спальню, Снейп застал сидящего в кроватке хлопающего глазами мальчика. Сидел он спиной к окну, так что цвет глаз разглядеть сходу не удалось. Северус замер возле двери, боясь напугать, оказавшегося в незнакомой обстановке ребенка.       Молчание длилось пару минут, за которые оба успели испугаться, успокоиться и что-то для себя решить. Первым попытался прояснить ситуацию младший:       - Папа? – Забавно приоткрыв ротик, спросил мальчик.       - Нет, – поспешил откреститься от столь интимного статуса зельевар. – Я, – указал он на себя рукой, – Северус.       - Сеус?       - Се-ве-рус. – Медленно по складам повторил Снейп.       - Ты Се-е-ус. – Старательно проговорил малыш. – Я – Джейми. – И ребенок ткнул пальцем себе в грудь.       - Нет. – Перебил зельевар, только второго Джеймса Поттера ему не хватало. – Ты – Дже-ре-ми. А я – Се-ве-рус.       - Се-е-ус. – Вновь безуспешно попытался выговорить сложное для него имя мальчик. – Я – Дже-е-ми. Дже-е-ми хочет кушать.       Только тут до Снейпа дошло, что он не помнит, что едят двухлетние дети, а в его апартаментах нет кухни. Тащить же приемыша в столовую Лонгботтом-лодж он считал неприличным. Спасла ситуацию прикрепленная к нему леди Лонгботтом домовуха Милли, забравшая мальчика на утренние процедуры и пообещавшая, что завтрак будет ждать их в гостиной.       Поглощая на пару с юным подопечным рисовую кашу с малиновым конфитюром, Северус пытался выстроить их дальнейшие отношения, исходя из своего открытия, что глаза мальчика оказались не синими или каре-зелеными, и тем более не голубыми. Цвет глаз юного Поттера, пусть он и носит пока фамилию Уайт, был темно-карим, чуть светлее, чем у самого зельевара, что несколько примиряло его со сложившимися обстоятельствами. ***       О том, что Аврора Шафик благополучно родила здорового мальчика под присмотром акушерки Луизы Доусон, в Лонгботтом-лодж узнали только в обед от заглянувшего на минутку счастливого отца.