Августа – чернобурая лисица

Глава 7 Поступь бобра и скандалы в Визенгамоте       О том, что из Лонгботтом-хилл пропала четырнадцатилетняя Рианна Хьюз, дочь Гвен-коготь, воспитанница Арчибальда Крейга, Сигурда Роули и боевого ковена в полном составе Августа узнала тридцатого сентября, или иначе, к концу вторых суток с начала поисков. К тому времени все заинтересованные лица убедились, что пацанка не прячется в поместье, обидевшись на наставников, и не рванула к магглам, снеся стихийным выбросом комплекс чар по периметру огражденной территории.       Пусть это был и не первый случай, когда леди сталкивалась с мировоззрением коренных британцев, что дети не должны привлекать внимание взрослых и сами нести ответственность за свои поступки, но ее возмущение от этого меньше не становилось. Так что немедленно был создан штаб поиска, куда были стянуты все боеспособные резервы.       Вызванные Масуд и Тэкеши в один голос твердили, что в дикие земли юница не проходила, ни одна, ни с сопровождающим. Аппарировать Рия еще не умела, порт-ключей у нее не было, как и доступа к портальным площадкам. Поместье вновь обыскали от и до с помощью ритуалов и домовиков – безуспешно. Оставалась каминная сеть. Но отследить активно используемый всеми домочадцами путь, было, не в пример труднее.       Параллельно опрашивали потенциальных свидетелей. Один из боевиков вспомнил, что накануне пропажи Рия получила совой письмо, читать которое убежала к себе в комнату. Из корреспондентов у девочки были только приятели в Хогвартсе. Туда и полетели многочисленные запросы. А леди Лонгботтом, заручившись списком адресов, куда перемещались в тот злополучный день и днем позже все допущенные до камина в Лонгботтом-лодж, с помощью расчетов по корреляции магозатрат на пространственные перемещения с количеством использованного по данным домовиков летучего пороха постаралась определить не заявленную точку выхода в указанный отрезок времени.       Айли Крейг сообщила, что в последнем письме Рианне рассказала о том, что Хагрид видел в горах детенышей мантикоры и обещал показать их Айли и ее друзьям, если вычислит частоту появлений тех возле какого-то озера. Девочка еще сокрушалась, что подобных обещаний лесником было выдано больше, чем исполненных обязательств, а ведь так интересно посмотреть на миленьких монстров, пока они маленькие. Так что версия о том, что младшая Хьюз рванула в Запретный лес на поиски свежих впечатлений, дабы уязвить свою подругу-соперницу стала приоритетной. И, судя по расчетам мадам Лонгботтом, на первом этапе побега юная приключенка воспользовалась именно камином в Лонгботтом-лодж. А множество возможных по магозатратам точек перемещения при пересечении с множеством известных Рианне каминных адресов с высокой вероятностью указывало на общественный камин в Лютном, расположенный в подсобке паба одноглазой Бетти. Оттуда было недалеко до Черных холмов, имевших выход на окраину Запретного леса, с противоположной стороны от Хогсмида.       На всякий случай в Хогсмид была направлена пара шпионов, но в то, что потомок диких егерей Уэльса вместо лесной  чащи направится за помощью и проводником в деревню, никто не верил.       Вести поиски решили с трех направлений. Со стороны Черных холмов пошла группа под предводительством Гвен, не раз водившей там дочь по условно-хоженым тропам. К ней присоединился Сигурд Роули, Джордж Престон, которого сопровождал Кастелян и тройка боевиков ковена. На север, к границе Запретного леса, где он переходил в горы, под руководством бывавшего там Дэниела Кёрби отправилась тройка опытных следопытов ковена и пятеро стихийников из Кума но Цумэ. Места там были дикие, и палочковая магия сбоила через раз. Основная команда спасателей во главе с Лансом Свенсеном, пройдя через камины в Хогсмиде, рассредотачивалась по периметру Запретного леса со стороны Хогвартса, резонно предполагая, что заблудившись, мелкая будет двигаться в сторону замка, а не полезет в глубину не до конца изведанного даже местными жителями темнолесья.       Обнаружив в процессе обхода среди своих бойцов Саманту с мужем и деверем, Ланс чуть было не проклял вездесущую блондинку, но, выслушав ее резоны, вынужден был согласиться. Навестить Хагрида в любом случае стоило, тем более что тот благоволил пухлощекой егозе, чей авантюрный характер не исправило даже материнство.       Закрытая снаружи на щеколду хижина лесника была пуста. По просьбе Саманты Свенсен от ее имени послал Рубеусу Патронус, пока моментально раскочегарившая очаг ведьма заваривала травяной сбор из запасов полувеликана, организовав из припрятанных по карманам припасов и деликатесов, свисавших с потолочных балок избушки Хагрида вполне приличный ужин.       Явился Хагрид ближе к рассвету, неся на руках обмякшую девочку.       - Ух, и пересрал я, увидев такое чудище. – Выдало с порога это дитя природы, аккуратно укладывая Рианну на монументальную кровать, застеленную лоскутным одеялом. – Ты, Сэмми, больше так не шути.       - Подумаешь, дельфин. – Надула губки блондинка. – Я их в энциклопедии видела. Они даже людей в море спасают, и едят только рыбу. – Обиженно бубнила Саманта, щупая лоб и пульс бледной, но уверенно дышащей младшей Хьюз.       - Да этот дифин размером с гору, и зубищи у него о-го-го, сожрет и не заметит. – Взмахнул руками полувеликан, так, что Ранджит и Амрит поспешили отойти на пару-тройку, и еще парочку шагов.       - Касатка. – Не удержав улыбку, дал пояснение Свенсен, как только закончил рассылать сообщения.       - Твой, чоль? – Оценивающе прищурился хранитель ключей Хогвартса.       - Мой. – Не стал запираться майор. – А ты не прост. По Патронусу определить реальный размер и повадки прототипа…       - Так ведь они – зверушки. – Удивился Хагрид. – Сразу ж видно.       Интересную беседу прервало появление запыхавшихся Гвен и Сигурда. Целитель немедленно занялся пациенткой, тогда как Хьюз статуей застыла посреди комнаты, с каким-то невнятным ужасом в глазах разглядывая собственную дочь.       - Как она? Ее укусили? – С недоумением, явно не найдя того, что искала, громко прошептала наёмница.       - Окстись. До полнолуния еще неделя. – Отмахнулся от нее Роули. – Не понимаю. Легкое магическое истощение, но в себя не приходит. Белки глаз покраснели, а нос и глотка – чистые. – И Сигурд сжал пальцы левой руки на подбородке, видимо, таким образом стимулируя умственную активность.       - Но ведь Фенрир обратился! – Не унималась зацикленная на теме оборотней Гвен.       Целитель привычно пропустил мимо ушей не относящиеся к анамнезу высказывания, полностью уйдя в себя. Пару минут в комнате стояла тишина. Даже Хагрид старался почти не дышать, боясь помешать раздумьям эскулапа.       - Ее надо раздеть и осмотреть. – Пришел к каким-то выводам Роули, наколдовывая вокруг кровати ширмы. – Где ты ее нашел, Хагрид?       - Дык у стойбища кентавров.       - Там змеи, растения ядовитые водятся?       - Да не в жизнь! – Возмутился лесник. – Там же кобылы и жеребята. Да и упала она, где колдовала – на ристалище. А на нем даже трава вытоптана.       Из-за ширмы вылетела укороченная походная мантия и, зацепившись рукавом, повисла на спинке кровати. Из кармана на дощатый пол выкатилась пара лиловых ягод размером с небольшую сливу.       - И что она делала перед тем, как упасть. – В голосе Сигурда послышалось предгрозовое рычание.       - Так говорю ж, колдовала. – Потупился Рубеус, но, видя направленные на него жадные взгляды, добавил. – Сглазила она Бэйна. Насовсем сглазила. Не быть ему вожаком. Кто ж с мерином считаться будет. Ну, тут он сам виноват. – Вздернул подбородок в оправдательном жесте Хагрид. – Нечо было в дыбы перед юницей вставать. Он, значит, с вожаком биться готовился и, это, возбужден был изрядно, а девица всё не так поняла. Я малость всего не успел.       - И сильно кентавры теперь обижены? – Вышел из-за ширмы обеспокоенный Роули, держа в руках походный сапог небольшого размера, чья подошва была облеплена глиной и травой.       - Бэйн может и обижен. – Безразлично ответил лесничий. – А остальные довольны. Достал он всех буйством своим. Теперь спокойным станет.       Тут дверь в хижину в очередной раз распахнулась, и на пороге показался Северус Снейп. Обведя взглядом немую сцену, ухмыльнувшись виду целителя с сапогом в руке, он прикипел глазами к лиловым ягодам на полу.       Упав возле них на колени, под удивленными взглядами присутствующих, зельевар со всех сторон стал оглядывать находку.       - Подлунник синий, собранный по всем правилам. Откуда он здесь? – И Снейп упер свой немигающий взор в полувеликана.       - Выпал из кармана мантии Рии. – Поспешил удовлетворить его любопытство Ланс, указав рукой на болтающуюся на спинке кровати мятую тряпку.       Зельевар достал пару защитных перчаток и, аккуратно переложив добычу в герметичный контейнер, направился к мантии на предмет ее тщательного осмотра:       - Если девчонка съела хоть одну ягоду, то не помогут даже в Мунго. А если просто собрала и положила в карман, то все шмотки придется сжечь, не касаясь, а кожу обработать спиртовым раствором календулы. Антитоксин для приема внутрь я изготовлю в течение часа.       Во время снейповой отповеди Роули согласно кивал, сопоставляя симптомы с диагнозом зельевара, накладывая на свои руки дополнительные чары очистки, принятые в среде колдомедиков.       Первой антисептик попросила Саманта, в голове прокручивая поговорку про последствия кошачьего любопытства. Хагрид обиженно крякнул, затребовав себе еще и моющее средство, дабы привести свою обильную шевелюру и единственный походный костюм подходящего ему размера в порядок, да и одеяло было жалко. Снейп скрипнул зубами, но не отказал. Саманта поспешила примкнуть к заказу. ***       В целом результаты спасательной операции леди Августе показались непривычными и странными. Поведение вассалов и слуг напоминало аналогичное после посещения драконьего заповедника. Про выздоравливающую в гостевом крыле Рию никто, кроме матери, Сигурда и приятелей в Хогвартсе почти не вспоминал. Разве что Северус, которому приходилось отрываться от своих экспериментов с редким ингредиентом, дабы изготовить и доставить в поместье очередную порцию противоядия. Руквуд со Свенсеном на три дня засели над картотекой, пополняя ее данными собранными шпионами в свободном поиске. Боевики из основной группы срочным порядком штудировали справочники герболога и бестиарии, выстраиваясь в очередь к зельевару и Штольцу для сбыта прихваченного в процессе поисков. Кёрби заперся в своей мастерской, куда по первости вынужден был пустить Снейпа (все же разделка на ингредиенты такого количества туш требовала дополнительных рук, а зельевар в этом деле был сведущ), и куда по два раза на дню пытался прорваться Масуд Патил с полными корзинами презентов и семейными рецептами обработки шкур магических животных.       Команда с севера Запретного леса появилась в поместье позже всех, лишь к вечеру, спустя сутки с начала спасательной операции. И их добыча оказалась самой существенной. Кроме расплодившихся акромантулов, численность которых ко всеобщей выгоде стихийники слегка проредили, группа наткнулась на забитые троллями трупы мамаши-мантикоры и пары ее котят. Из троих нападавших, добивать пришлось лишь одного подранка, остальные полегли в битве с самкой, защищавшей свое потомство. На удивление, самый маленький котенок, слегка придавленный животом матери оказался жив. Его аккуратно упаковали и передали в зоопарк к Гойлам. И, пока практичная Азэми высчитывала доход каждого из участников экспедиции и торговалась со Штольцом и Точчи, кожевник Кёрби, как, впрочем, и зельевар Снейп наслаждались обилием редких материалов для своих очередных шедевров. А слухи, один невероятнее другого будоражили умы жителей деревни и Лонгботтом-хилл.       На ближайшем традиционном субботнем ужине Ланс Свенсен поведал подробности поисков Рии Хьюз и их последствий всей собравшейся компании, состоящей из леди Августы, Сигурда Роули, Руквуда, Долорес Амбридж, Масуда и Решми Патил, Карла и Авроры Шафик, а так же стариков Флинта и Крейга. Аврора, недавно пополнившая общество доверенных вассалов леди Лонгботтом на правах супруги Карла Шафика еще немного смущалась, но не могла удержаться от смеха в особенно забавных местах. Еще летом ее очаровала домашняя атмосфера Лонгботтом-лодж, где хоть и соблюдали британские традиции и этикет, но не стремились возвести их в абсолют, придерживаясь более демократичного стиля общения. Слушая завуалированные жалобы Масуда на Дэниела Кёрби, не продавшего ему ни лоскута шкуры и не допустившего его до их обработки, миссис Шафик искренне сочувствовала увлеченному своим делом артефактору. А обещание леди Лонгботтом решить вопрос ко всеобщему удовольствию внушало уверенность в благополучном исходе.       - Я только не понял, что там с оборотнями? – Спросил Карл. – Гвен не паникерша, чтобы зацикливаться на своих страхах. Да и не похоже, чтобы она их раньше боялась.       - Это всё Престон. – Устало вздохнул Сигурд Роули. – Пока мы с Гвенет ждали его и Кастеляна на входе в Черные холмы, оттуда вынесло Фенрира Сивого с его приближенными головорезами. Мимо Гвен он никогда спокойно пройти не мог, обязательно сцепятся. Вот и в этот раз брякнул что-то про то, что мясо у молодой Хьюз вкуснее, чем у старой. И давай в зубах веткой ковырять. А тут как раз Джордж подошел с подветренной стороны, Сивый его сразу не заметил и продолжил глумиться. И вроде стоял Престон спокойно, и Кастелян за ним наблюдал. Но не уследил. Со стороны показалось, что он просто развел руки и сжал их, а Сивого и его банду как будто в сеть стянуло. Даже мне наблюдать жутко было, как ломаются кости и сминаются легкие. Фенрир тоже добавил зрелищности, обернувшись. Гвен всю перекосило, думал, в обморок грохнется. Кастелян под впечатлением кроме бесполезной Финиты ни одного отменяющего не смог кинуть. А Жорж-кровавый дождь стоит и улыбается, наблюдая как оборотни превращаются в собачий фарш. Только самого Фенрира он из общей кучи выдернул, чтобы тут же освежевать. Когда мы уходили, Кастелян убирал следы, а Престон кроил из шкуры Сивого себе накидку.       - Теперь понятно, почему Гвен переехала ближе к дочери. – Вставила свое слово Долорес, еще не определившаяся как относиться к новой соседке по гостевым покоям. – Слышала я, как она стонет. Кошмары, небось, мучают.       Только что глотнувший чая целитель, поперхнулся и закашлялся. А под удивленным взглядом леди Августы стал смущенно извиняться.       - А Дамблдор злится ужасно, – прервала неловкую паузу Аврора, – Снейп половину уроков на ассистента скинул. Сам, то в лаборатории, то носится куда-то камином. Даже на трапезах в Большом зале перестал появляться. Вчера на педсовете на попытку его усовестить и вовсе рявкнул и хлопнул дверью. Хагрид где-то пропадает, ищет кого-то, так что магозоолог стал настаивать на вызове команды зачистки в Запретный лес.       - За Снейпа не переживай. Уволят, так ему же лучше. А магозоологу передай, что вывезли уже хагридову пропажу, нечего опасаться. – Окончательно вернула в мирное русло застольную беседу леди Лонгботтом. ***       Традиционно, экстренные вопросы на заседаниях Визенгамота рассматривались перед основной повесткой. Весь квартал судьи, вынужденные копаться в нюансах мелких имущественных тяжб, высосанных из пальца, гадали, что за событие их ожидает и когда, наконец, наступит. Чем больше проходило времени впустую, тем азартнее становились споры и пари. И лишь лорд Аббот посмеивался, «подремывая» на своем привычном месте.       Объявление секретаря об иске по восстановлению в правах заседателя верхней палаты Визенгамота Августы Лонгботтом, как и ее появление в зале было встречено овациями. Для всех присутствующих было ясно, что именно это событие пытался отсрочить Верховный чародей, спешно проталкивая в повестку сомнительные законопроекты по ущемлению прав наследной аристократии. А причиной всеобщей радости судей стало то, что им больше не придется корпеть над малозначимыми тяжбами по несущественным поводам.       Спорить с Августой Альбус не собирался, резонно опасаясь привлекать внимание общественности к законности получения им от Блэков целых пяти голосов. Как размышлял Дамблдор, потеря одного голоса, хоть и была болезненна, но при добровольном возврате не грозила скандалом. Но его надежда продержалась недолго.       Устроившись на своем месте, леди Лонгботтом воспользовалась и своим правом на заявление:       - Как регент рода и полноправный представитель наследника Блэк, требую передачи в моё управление всех принадлежащих роду Блэк голосов.       Дамблор был ошеломлен и не знал, что ответить. Перстень регента на руке Августы не давал усомниться в ее словах. Хотелось крикнуть: «Где, и чей это ребенок?». Но выслушивать вместо ответа привычное для аристократов: «Это не ваше дело» совсем не хотелось. Первым непроизвольно вырвалось:       - Но Сириус Блэк…       - Отщепенец, пораженный в правах, отрезанный от силы рода, преступник пожизненно сидящий в Азкабане? – После этих слов леди Лонгботтом зал заседаний наполнился смешками и кашлем.       - Мы все считали его последним Блэком. – Взял себя в руки глава Визенгамота, ища выход, при котором удастся сохранить хоть что-то.       - Магия рода однозначно указала на другого наследника. – Спокойно произнесла леди под любопытными взглядами лордов-заседателей. – И я горда оказанной мне честью, воспитывать будущего лорда Блэк.       Понимая, что подробностей не предвидится, судьи постепенно успокаивались и возвращали свое внимание Дамблдору. Тот тоже воспользовался паузой, чтобы продумать варианты дальнейшего торга.       - Голос Блэков конечно вернется к регенту рода, но причем тут голоса Розье и Лестрейнджей? – Выразил недоумение Верховный чародей.       - И Уизли. – Раздался из зала ехидный голос.       - Как регент Блэк на оговоренное в законе время до совершеннолетия наследника я беру на себя не только право голосовать от имени этих родов, но и обязательство по поиску им законных и достойных наследников, которым немедленно по вступлению в главенство над родом обязуюсь передать право голоса в Визенгамоте. – Торжественно объявила Августа, поднявшись со своего кресла. А на шепотки, что Розье де вымерли, добавила. – А если кровный наследник не будет найден, обязуюсь возродить угасший или помочь основать новый род, достойный занять вакантное место.       - И вы готовы в этом поклясться? – Неожиданно вмешался в дискуссию лорд Аббот.       - Безусловно. – И леди рода Лонгботтом принесла клятвы сутью и магией.       - Позвольте, – возмутился Дамблдор, – но Уизли живы, и Артур в любой момент может приступить к выполнению своих обязанностей члена Визенгамота.       Смешки из зала заглушил гулкий бас неистового Гермеса:       - Готов ли ты, Альбус Дамблдор, поклясться, что место рода Уизли достанется признанному магией главе этого рода?       - Да. – И Альбусу ничего не оставалось, кроме как повторить клятву, принесенную Августой Лонгботтом. В конце концов, убедил же он Артура после смерти Септимуса отказаться от темного наследия рода, значит убедит и принять его. А если Артур не подойдет на роль главы, то у него хватает детей, из которых можно воспитать нового лорда Уизли, только правильного, придерживающегося идеалов Света и Общего блага. ***       Свадьбу Ранджита и Индиры справляли в деревне поместья Лонботтом. Вместо традиционной торжественной церемонии проводов невесты в Лютном прошла только краткая ее версия, на которой молодые получили благословение отца Индиры, вручили ответные дары и отбыли, пригласив с собой не больше десятка родственников и соседей, в число которых не вошла мачеха девушки, что не укрылось от внимания местных кумушек.       В деревне гости из Маленькой Индии были поражены размахом и богатством праздника, больше свойственным их исторической родине. Двухэтажный бревенчатый пятистенок с выкрашенной красной и золотой краской двускатной крышей, на каменном подклете, хоть и был просторным, но не вместил всех приглашенных, которых набралось не меньше сотни. Столы, выставленные во дворе под навесом, ломились от яств. Гости все прибывали, лакомясь угощениями и отдариваясь полезной утварью, а то и вовсе артефактами и драгоценностями. Леди Лонгботтом вручила молодым кошель с золотом и экстренные порт-ключи для перемещения домой или в Мунго. Патилы подарили защитные артефакты, оформленные как серьги и кулон. Дамы семьи Пратт принесли великолепный комплект постельного белья и не меньше десятка шалей, шарфов, кардиганов и прочих полезных в сыром климате Англии элементов одежды, связанных и пошитых специально для Индиры и подходящих ей по стилю. Даже Снейп посчитал нужным подарить укомплектованную домашнюю аптечку. Для нелюдимого зельевара все еще непривычно было дарить подарки, но он постепенно втягивался.       Среди даров традиционное место занимали и матрас от Свампов, и шкатулка с кристаллами соли, облегчающей дыхание и защищающей от болезней легких от Стоунов, и редкие травы от Сойлов. Братья индийцы были общительными и отзывчивыми, всегда готовыми помочь по мере сил. Их все знали и любили не только в деревне, но и в Дикоземье. Да и среди боевиков друзей и приятелей у них было немало.       Дети и молодежь пели, танцевали, играли на музыкальных инструментах и колдовали иллюзии, всеми способами поддерживая праздничную атмосферу. Харви Доусон запускал фейерверки, глядя на которые Такэда Тэкеши одобрительно щелкал языком.       Рю как обычно рисовал шаржи, но главным его подарком должна была стать защитная татуировка для Индиры, наносить которую планировали через неделю. Глава Кума но Цуме преподнес Ранджиту «огненного стража» – артефакт защищающий дом от пожаров и вреда, нанесенного огнем. Теперь даже от печки обжечься стало нереально. Азэми загодя принесла огромную корзину заготовленной рыбы под стазисом. Часть была копченой, часть – соленой, а остальное в виде филе, которое можно было тут же отварить или пожарить. Подарок оказался не лишним, и помог разнообразить стол.       Индира, потратившая вместе с будущими родственницами два последних дня на готовку праздничных угощений хоть и видела свой новый дом, но пока не поняла, что эти хоромы только для них двоих с Ранджитом. То, что он взял ее за руку и перевел через порог, сказав, что вводит ее в их дом, стало для девушки настоящим потрясением. Ноги юной хозяйки подкосились, и на второй этаж молодой муж нес ее на руках. ***       Крестраж Темного лорда Волдеморта из медальона Салазара Слизерина извлекали на неприбранной кухне Блэк-хауса. Реликвию основателя сумасшедший домовик в грязной наволочке выложил прямо на засаленный стол в непонятных разводах. В отсутствие мага, владеющего парселтангом, вскрывала медальон леди Лонгботтом, потратив на уговоры час времени. Открылся как миленький. Вот только покидать свое убежище, несмотря на совместные усилия Кастеляна и Руквуда, крестраж не спешил. После второй неудачной попытки извлечь паразита из исторической реликвии, сопровождавшейся мощными ментальными атаками, у Августы банально сдали нервы, и она проткнула основание медальона гоблинским клинком, закаленным в яде василиска.       Раздался пронзительный вой, и от кулона отделилось темное облачко, которое обозленный неудачами Кастелян моментально поймал в ловушку для духов.       От сомнительных угощений спятившего домовика, которые тот, повизгивая от радости, выставил на грязный кухонный стол, уставшие маги отказались, поспешив по домам отдыхать. ***       На заседание Визенгамота девятнадцатого октября леди Лонгботтом явилась в отреставрированной и улучшенной Анной Пратт и Ко традиционной мантии сливового цвета. Вышивка серебром по линии борта, вороту и манжетам делала сомнительную расцветку ритуальной хламиды из тяжелого бархата более благородной и изысканной. Неожиданным бонусом стал дергающийся глаз Дамблдора, узнавшего злополучные для него защитные узоры. Августа не отказала себе в удовольствии поправить форменную шапочку, так же не избежавшую некоторых доработок. Лицо Верховного чародея перекосило как от зубной боли.       На гостевых трибунах разместились представители семейства Уизли, исключая Перси и младших братьев Артура. Для внимательного взгляда было заметно, что старшие дети одиозной четы стараются держаться наособицу.       Выступление лорда Пруэтта было кратким и взорвало зал:       - Я признаю, что, хоть Молли и вышла замуж против моей воли, но и я, не разобравшись, немного погорячился. Если бы тогда мы не разорвали отношения, у нее был бы шанс обратиться ко мне за помощью, когда с семьей Уизли приключилось несчастье. Но прошлое изменить не дано. Действия Молли и Артура были ошибочными, и чуть было не привели к гибели древнейшего рода. Но Магии было угодно дать шанс их старшим детям. И они оправдали доверие, с честью преодолев выпавшие на их долю испытания. Не я растил и воспитывал их, о чем сожалею. Единственное, что я могу сделать для их родителей, это компенсировать им расходы по воспитанию наследников и оплатить учебу в Хогвартсе для Уильяма за семь и для Чарльза за пять лет, как и помочь юношам с их последующим самоопределением. Вот документы, подтверждающие выплату полутора тысяч галлеонов за каждого их трех мальчиков и оплату обучения старших.       Предложение было более чем щедрым. Глядя на заношенную одежду семейства и отсутствие манер у младших детей, большинство магов понимало, что Артур и Молли не потратили на содержание старших сыновей и трети озвученной суммы. К тому же, Уизли, как и все чистокровные маги, обязаны были полностью оплачивать учебу лишь первым двум детям. В случае с Биллом и Чарли, вместо золота в оплату были переданы векселя. Для младших отпрысков многодетного семейства, при соответствии уровня магии требованиям Хогвартса, согласно Уставу от попечительского совета предоставлялись скидки и гранты. Задолжавшие же годами выплачивали долг уже после окончания школы. Так что лорд Пруэтт не только откупался от Молли и Артура, но и выдергивал старших внуков из долговой ямы.       Судя по покрасневшему лицу Молли, ей многое хотелось высказать родителю в своей непередаваемой манере, но чары наложенные на гостевые трибуны не позволяли зрителям вмешиваться в ход заседания. Да и Артур, быстро просмотрев и подписав соглашения, зашептал на ухо жене что-то успокаивающее.       Пруэтт, получив и завизировав все три договора, вновь спустился к кафедре, и со значением оглянувшись на Дамблдора, объявил:       - А теперь позвольте представить признанного Магией главу древнейшего рода Уизли, Уильяма. – Билли встал и в сопровождении Чарли проследовал в середину зала. – Альбус, время исполнить клятву. – И ехидный старик расцвел искренней улыбкой.