Августа – чернобурая лисица

Глава 8 Подарки на Самайн, гостеприимство по-уизлевски и странные разговоры       Выскочивший из камина Лонгботтом-лодж без четверти пять тридцать первого октября Северус Снейп, промчавшийся до своих комнат в Южном флигеле и через пятнадцать минут вылетевший оттуда с контейнером для переноски особо ценных ингредиентов весьма удивил леди Лонгботтом. Обычно, считавший себя кем-то вроде секретного агента Северус из Хогвартса прибывал в поместье на портальную площадку возле Лонгботтом-хилл из толчеи Хогсмида, дабы замести следы. А уж когда он грузовым порталом из деревни перенесся в драконий заповедник в Уэльсе, и вовсе заинтриговал. На краткие осенние каникулы большинство студентов и учителей оставались в Хогвартсе, где директор Дамблдор ежегодно радовал их маггловской программой развлечений с тыквами, розыгрышами и обильным пиром. Вне летних, зимних и пасхальных каникул, отбывать домой студентам разрешалось только по письменному запросу главы рода, используя для перемещения камины деканов. Удовольствие это было не из дешевых, так как требовало внесения временных изменений в охранные чары замка. В те же рождественские и пасхальные каникулы из Хогсмида в Лондон и обратно ходил Хогвартс-экспресс, на который совиной почтой продавали билеты. На летние каникулы, как и первого сентября, студенты ехали бесплатно, стоимость проезда была включена в стоимость обучения даже для жителей Хогсмида.       Юджин Кербер рад был видеть у себя талантливого зельевара, но несколько оторопел от его просьбы. Снейп не мог точно назвать, что именно ему нужно, зато был абсолютно уверен, что найдет это здесь. Озарение накрыло его в лаборатории в Хогвартсе, когда он в очередной раз обдумывал способы снижения токсичности мази от магических шрамов и рубцов, в поле его зрения одновременно попали раковина моллюска и ягода подлунника синего. То, что из раковины нужен был не самый внутренний, но близкий к нему слой, как и то, что от ягоды требовалась только кожура, которую зельевары всегда выбрасывали, но из-за ценности мякоти научились снимать весьма аккуратно, неожиданно показалось Северусу само собой разумеющимся. Вот только третьим активным компонентом будущего шедевра должно было стать что-то, что активно контактировало с пламенем дракона и стихией смерти. А еще Снейпа гнало странное предчувствие, что, если он не поторопится, то ингредиент может испортиться или вовсе исчезнуть.       Пока Северус пытался доходчиво сформулировать сигналы своей интуиции, они с управляющим посетили все стазис-камеры на складах, прозекторскую, лабораторию и сушильни, но нигде не нашли искомого. Во время этой спонтанной экскурсии Юджин ловил себя на ощущении дежавю. А однажды даже подставил плечо на крутом спуске, чтобы гордый гость, если его подведет колено, мог опереться на крепкого драконолога без ущерба для своей гордости. Тут-то мозаика и сложилась: высокая сухопарая фигура, хищный профиль, изогнутые в вечном сарказме тонкие губы, почти черные глаза, которые у старшего были скрыты зеленоватыми стеклами пенсне. Последний раз Константиса Принца Кербер видел почти полвека назад, но его манеру вынюхивать редкости помнил до сих пор. Гениальный зельевар-интуит в конце тридцатых годов перебрался куда-то в Азию и перестал публиковаться в европейских журналах.       Попивая чай, щедро сдобренный коньяком, Юджин и расстроенный Северус вели беседу ни о чём. Наработки по лечению ослепшего на один глаз драконолога были еще слишком сырыми, но Снейп не рекомендовал протезирование, считая, что шансы восстановить зрение вполне реальны. Как ни странно, но магглы в последние годы весьма неплохо продвинулись в офтальмологии и генетике. Но колдомедики из Мунго со скепсисом относились к практикам простецов. У самого Снейпа не хватало ни знаний, ни опыта, а припахать на благое дело Роули мешала его занятость темой эволюции родовых проклятий на примере их носителей в лице девиц Хьюз.       Переходу чаепития в попойку помешал однорукий экс-драконолог, бывший при управляющем и мальчиком на побегушках, и дополнительными ушами и глазами, не говоря о прочих обязанностях, таких как сопровождение экскурсий, в том числе для чиновников и прочих стервятников, имеющих при себе артефакты, определяющие ложь, рассчитанные на способности чистокровных магов, без примеси иных рас.       - Шеф, там стемнело. – Махнул культей куда-то в сторону и вверх калечный смесок. – Надо бы прибраться по кладовкам, а то, не приведи Гарм, восстанет что. Не только к нам в праздник предки на огонек заглядывают. – Тут он со значением подмигнул Северусу.       - А самому лень? – Недовольно откликнулся Кербер, убирая так и не откупоренную бутылку огневиски обратно в бар.       - Я уже везде пробежал, мон женераль. – Изобразил из себя подобострастного лакея этот паяц. – Фонит кладовка номер пять. Та, где хабар Дуга Флетчера.       - А сам Флетчер где? – Проявил не слишком тактичное любопытство размякший от нагретого чаем алкоголя Снейп.       - У нас в ходу огненное погребение, нечо трупы на поругание ящеркам оставлять. – Буркнул Юджин и беззлобно добавил, кивая в сторону подчиненного, – идем, фигляр. Северус, подстрахуешь?       Снейп вытащил палочку и поспешил вдогонку за служащим заповедника.       Ячейки с конфискатом, называемые местными работниками кладовками были вынесены за пределы основных помещений к самой границе заповедника и представляли собой небольшие пещеры с несколькими углублениями, каждое из которых было окружено рунной вязью и сигнальными чарами. Нужная яма ощущалась с расстояния в пять ярдов. Снейп так и прикипел к ней взглядом.       - Это там. – Прошептал он на вдохе.       Деактивировав охранку Юджин вгляделся в мусор, что его подчиненные выгребли из комнаты Флетчера. Пара мантий, кальсоны, остроносые туфли, явно маггловский латунный портсигар, мешочки с травами, бутыль с огневиски, потертый чемодан. Разве что подпаленная цельная скорлупа яйца китайского дракона на общем фоне выглядела чужеродно.       - Оно? – Без особой надежды спросил главный драконолог.       - Да. – Протянул руки к «сокровищу» Снейп.       - Звиняйте, панове, – забыли выкинуть. Не велите казнить. – Сбил пафос момента полурукий полуоборотень. – Там тухлый эмбрион китайского огнешара. Как только не завонял. Этот болван пытался высидеть его в инкубаторе, хоть всем и известно, что огнешар рождается только в пламени соплеменника, а в остальных случаях гибнет. А Флетчер – садист. Нагревая в автоклаве, он поддерживал агонию нерожденного дракончика. – Последние слова увечного драконолога несколько выбивались из привычного образа шутника-балагура и выдавали его нешуточную злость на бывшего коллегу.       - Смерть и драконье пламя. – Шептал зельевар, упаковывая добычу и спешно прощаясь.       До полуночи нужно было успеть приготовить основу, иначе все зря и, возможно, еще и опасно. Возвращаться в Хогвартс Снейп не планировал, его вполне устраивала и зельеварня в Лонгботтом-лодж.       После того как молодой зельевар порталом перенесся в поместье Лонгботтомов, Юджин Кербер сел писать письмо главе рода Принц, надеясь, что его адресатом все же окажется более вменяемый маг этого семейства, чем кичливый не по делу Ферокс. Замалчивать перед владельцем заповедника появление у него не просто неучтенного родственника, но родственника, с полностью раскрытыми родовыми дарами было сродни преступлению. ***       Пропуска на каминное перемещение Уильяма и Чарльза Уизли в Пруэтт-менор были оплачены лордом Пруэттом, но Минерва МакГонагалл на завтраке первого ноября объявила, что братьев вызвал к себе в кабинет директор Дамблдор и именно оттуда они отправятся домой на каникулы. Спорить со слышащей только себя деканшей было бесполезно, сбегать в Хогсмид – чревато наказаниями. И парни, посовещавшись и обсудив возможные опасности, отправились к Дамблдору.       На короткие осенние каникулы у братьев было запланировано множество дел, включая завтрашнее заседание Визенгамота, так что вариант – остаться в башне Гриффиндора, не рассматривался.       - Билл, Чарли, рад вас видеть, мои дорогие мальчики. Вы наверняка соскучились по маме и папе. Как и они по вам. – От распахнувшего объятья директора молодые маги шарахнулись прочь. Уильям непроизвольно заслонил плечом Чарли и почувствовал как что-то жесткой щеткой шоркнуло его по виску и шее. Юный глава Уизли покачнулся, дезориентированный двойным ударом по разуму. Что бы про него не говорили недоброжелатели, но Альбус был весьма силен в некоторых направлениях магии, не каждый менталист был способен одновременно дважды кинуть ментальное заклятье невербально.       Наблюдая за растерянными подростками, Дамблдор широко размахивал палочкой над чайной ложкой. На самом деле он три дня зачаровывал из нее портал в «Нору», все же для перемещений из Хогвартса нужно было учесть слишком много параметров, но репутацию Великого чародея нужно было поддерживать постоянно, в том числе и такими мелочами.       - Держите! – Приказал Альбус опешившим парням. – Минута – и вы в «Норе». – И директор сжал пальцы правой руки Чарли на рукоятке ложки, тогда как левой, мальчик крепко держался за старшего брата. Активировав перенос, Альбус тяжело опустился в директорское кресло и велел эльфу подать ему сладкого чая и мармелад. Ментальное проклятье, сделавшее подростков на ближайший час рассеянными и внушаемыми, практически гарантировало возврат отколовшихся братьев в лоно семьи, а там и Молли добавит свои «аргументы».       Оказавшись в гостиной «Норы», Билл первым делом согнулся и освободил желудок от завтрака. Атаки на разум всегда вызывали у него тошноту и мигрень. Вот и сейчас молодой маг в первую очередь наколдовал не очищающее, а Агуаменти, сполоснув лицо, прополоскав рот, да и просто напившись ледяной воды.       - Что ты делаешь!? Вне Хогвартса вам запрещено колдовать. – Завопила Молли, бросившись к старшему сыну в попытке выхватить из его рук волшебную палочку, но подскользнулась и плюхнулась в самый центр малоаппетитной лужи.       - Молли! – Поспешил на помощь супруге Артур, взмахом палочки убирая беспорядок. – Мальчики. – Одарил сыновей заискивающей улыбкой номинальный глава семьи. – Давайте за стол. Завтрак стынет.       Чарли чувствовал, что Билл еще не пришел в себя и вот-вот свалится на пол, поэтому, делая вид, что он просто держится за старшего брата, перенес Уильяма на стул в кухне.       Молли захлопотала, накладывая старшим сыновьям полные тарелки любимых блюд и пододвигая чашки с чаем под самые руки.       Чарли, усаживаясь на свое место, перекрыл обзор родителям, очистил содержимое чашек и наполнил их из фляжки отваром целебных трав, заваривать которые его научил миляга Хагрид. Цвет немного отличался, и Чарльз поспешил отхлебнуть из своей, как и сунуть в руки Билли его напиток, чтобы и тот ополовинил емкость.       Полупустые чашки, опустившиеся на стол, обрадовали Молли.       - Билли, сынок, ты должен передать свой голос в Визенгамоте отцу. – Начала она нравоучительным тоном. – Он старше и лучше знает законы.       Уильяма все еще мутило, но травяной отвар от Хагрида постепенно делал свое дело.       - Мам, я – лорд Уизли. Магия меня признала главой рода. Я постараюсь помочь вам и мелким избавиться от печати предателей крови, но для этого вам придется во всем слушаться меня.       Чарли видел, как мать покраснела, а отец тычет ее в бок пальцем.       - Не повторяй за этими чистокровными мерзавцами! Мы никакие не предатели крови. – Миссис Уизли не на шутку завелась.       Но разойтись ей не дали. Из своих комнат спустились близнецы и Джини, которая сразу забралась на колени старшего брата. Мальчики тут же разбежались по кухне, заглядывая в кастрюли и сковородки и своим мельтешением наводя хаос.       - Ты же любишь яблочный пирог? Я помогала маме его готовить. – И Джини схватила с тарелки кусок бисквита и попыталась засунуть его в рот Билли. – Почему ты не ешь? – Обиделась девочка после третьей неудачной попытки накормить брата.       - Меня все еще тошнит после портала, зачарованного директором Дамблдором. – Не удержался и подпустил шпильку, рассчитанную на родителей, Уильям.       Капризная принцесса, науськанная мамой, тут же сменила тактику. Отложив десерт, и даже не вытерев липкие пальцы, она притиснулась к брату, обхватив его шею руками, и зашептала на ухо:       - А гадкий старик Пруэтт купит мне красивые ленточки, чтобы полоумная Лавгуд сдохла от зависти?       Ошеломленный подобными откровениями шестилетней девочки, Уильям не сразу нашелся с ответом. Так что возмущенные возгласы его и Чарльза прозвучали почти одновременно. Но пауза оказалась достаточной, чтобы претензии обоих братьев были расслышаны. Чарли, выворачивая руку Фреда, что тот уже запустил ему в карман и шарил там, как у себя в комоде, жестко отчитал младшего:       - Еще раз попытаешься украсть мою палочку, я тебе руку сломаю. Будешь сутки не спать от боли. Костерост тот еще аналог пыточного, хотя лечит отменно. И не скули. Еще недавно ворам и вовсе руку рубили.       Джорджа, подбиравшегося к карману Билли, как ветром сдуло. А Чарли отметил, что оба близнеца, перед тем как сбежать из кухни, послали Артуру виноватые взгляды.       - Джин, чем это от тебя так воняет? – И Билл оторвал от себя малявку, пересадив ее на соседний стул. – Пожалуй, нам с Чарли стоит прогуляться и подышать свежим воздухом. – Уильям поднялся из-за стола и уверенным шагом пересек кухню и прихожую, выйдя во двор. Чарли шел на шаг позади.       - Мальчики, – крикнула им вдогонку миссис Уизли, – возвращайтесь к обеду.       Половину дороги до дома Лавгудов Билл преодолел на эмоциях. Оставшееся расстояние Чарльз тащил его, ворча о несдержанном блэковском темпераменте. ***       В первый вторник ноября Ланс напросился на утреннюю аудиенцию к леди Лонгботтом. Августа, что с сентябрьского посещения Блэк-хауса внимательно наблюдала за поведением вассала, не раз замечала, как Свенсен порывается у нее что-то спросить, но каждый раз одергивает себя. Леди надеялась, что норвежец наконец-то поборол несвойственную ему робость и сегодня все вопросы между ними прояснятся. Но разговор пошел не совсем так, как она думала.       - Тут дело такое, непростое. – Замялся гигант, присаживаясь на самый краешек кресла. – Раньше, всё недосуг было обсудить, да и справлялись, как могли своими силами. А сейчас, изменилось многое. Парни служат вам не за страх, а за совесть. Платите хорошо, о нуждах печетесь, вот и подбили меня на разговор.       На протяжении этой невнятной прелюдии Августа еле сдерживалась, чтобы не наслать проклятье на растерявшего всю решительность майора. Но, памятуя о его незаменимости, предпочла сдерживать свой темперамент и заказать для Ланса у домовиков горчмятник по рецепту Эвы Гойл.       - При Белом демоне бойцы, вступая в ковен, отказывались от своих семей и обязались не заводить новые. – Приступил к рассказу, опустошивший в один глоток стакан с горьким взваром боевой маг.       - А я всё гадала, чего это молодые мужики как монахи живут. – Не сдержалась леди.       - Монахи? – Хохотнул Ланс. – Скажете тоже. У трети, если не жены, то постоянные подружки имеются. Кто в Лютном обитает, а кто и в местах поприличней. Да и, если из временных пассий кто дитё родит, тоже обычно признают, не бросают. Демон не приветствовал, но парни между собой уговаривались помогать вдовам и сиротам. Раньше смертность выше была, не как сейчас, когда за все время службы вам только одного в Дикоземье и потеряли, да и то в самом начале и из последнего набора.       С минуту помолчали, разглядывая через окно носимые порывами ветра разноцветные листья, некоторые из которых прилипали к стеклу, чтобы спустя пару секунд вновь влиться в осенний хоровод.       - В сороковых даже организовали приют, когда сразу четверо мальчишек совсем без взрослых опекунов остались. За старшего поставили Калена, он тогда обеих ног лишился, но был еще крепок, и чем спиваться, вызвался пацанов натаскивать. Так и повелось: парней для пополнения отрядов готовили, девкам тоже ума старались вложить и нужные навыки привить, чтобы не только ноги раздвигать умели. – Тут Свенсен резко замолчал, искоса глянув на леди, при которой брякнул, не подумав, такое. Но, убедившись в спокойной реакции и получив поощрительную улыбку, продолжил. – Лет десять назад к ним Матильда перебралась, бездетная вдова бывшего лейтенанта. Она и грамоте и бытовым чарам обучать стала, да и зелья простые варить учила. Вот только помер Кален с месяц назад, а к Матильде зачастили разные личности. И ведь знают, что мы за обиды отомстим, но все равно лезут, смертники. Да и не справляется Матильда одна. Девок что постарше пристроила в лавки да помощницами при ремесле, а малышей куда девать, их там пятеро. Троих подростков мы так и так в учебу бы забрали не в этот год, так на следующий. Тут еще Нэнси Фокс с пузом вернулась, нагулявшись. Ей теперь одна дорога – в бордель. Но у Фокса побратимы в ковене остались, вот и вступились.       - И что ты предлагаешь? – Перебила Ланса Августа, не желая выслушивать о перипетиях жизни ведьмы свободных нравов.       - Дозвольте им в замок перебраться. А содержать их мы из своего жалования будем. При нынешних доходах, это не в тягость. И за поведением проследим, чтобы не безобразничали.       - Так может, и остальные семьи в поместье перевезем? – С легкой ехидцей в голосе спросила леди Лонгботтом.       - Нет. – Решительно замотал головой Свенсен. – Там публика разная, воспитанием не избалованная. Склок и дрязг не избежать. Не место им здесь. А вот лишний выходной для семейных в качестве поощрения я бы ввел. – Тут майор замолчал на минуту, задумавшись, и добавил не слишком уверенно. – Разве что дочь Фога с зятем и пацанами. А то устают они с этими постоянными переездами. – А на удивленно поднятые брови хозяйки, пояснил. – Зять Фога – некромант, не особо сильный и знающий, но пару раз нам со старыми защитами помогал. Да и сама Эмили отличный герболог, такое может вырастить, что любой ядодел с руками оторвет. К ее делянкам в Черных холмах даже опытные егеря не лезут. Вот и прячутся они. Сначала Волдеморт хотел их себе заполучить, потом блюстители Света извести, а сейчас и вовсе охотников за редкими дарами прибавилось, даже с континента лезут. Боятся они, что детей украдут, и клятвы служить дать заставят.       - И ты думаешь, что я их без клятв в поместье пущу?       - Вы честные клятвы возьмете. – Ни на секунду не усомнившись в своем патроне, сказал Ланс. – К мерзостям всяким принуждать не будете.       - А ну как закон нарушить придется? – Уже решив для себя, что от таких вассалов не откажется, продолжила забавляться Августа.       - Это, смотря какой закон. – Не повелся на простую уловку майор. – Если писанный, так он сегодня есть, а завтра – отменен. А если закон Магии, то сами же первая руки оторвете. Или я не прав? – Прищурил улыбающиеся глаза Свенсен.       - Что ж, приводи. – Посылая вассалу ответную улыбку, озвучила свой вердикт леди Лонгботтом. – С Матильды и этой Нэнси стандартные клятвы слуг, как и с мальчиков из приюта, кому четырнадцать есть. А с…       - Кэрнсы они, Пол и Эмили. – Быстро исправил свою промашку Свенсен.       - Так вот, если покажут себя достойными, то можно и вассалитет обговорить.       - Фог будет счастлив. Вы не сомневайтесь, они умелые маги и правильные люди. – Не скрывая своей радости, поддержал идею сюзерена Ланс.       - А теперь спрашивай! – Видя, что майор в очередной раз вздохнул и явно готовится откланяться, приказала леди Августа.       - Торстен. – Выдохнул с благоговением Свенсен. – Можно его увидеть?       - Зачем? – Августа и правда не понимала этого желания. Помнится, при знакомстве с Невиллом и Денебом опытный боевик поначалу выглядел почти испуганно.       - Он для меня как картина великого художника, которую не видел, но слышал ее описание. – Своим поэтическим сравнением поставил леди в тупик Ланс. – Не могу объяснить. – Зажав вскинутые было руки между коленями и наклонив голову, зачастил Свенсен. – С Белым демоном я сорок лет плечом к плечу бился. И как бы он себя не вел иногда, но его сила, она не оставляла равнодушных. Многие боготворили и восхищались. Но были и те, кто боялся и ненавидел, и боялся показать свою ненависть. Он и ощущался не как маг, а как что-то большее. Стихия за тонкой скорлупой условностей. Демон в человеческой оболочке. Он хотел детей, но не верил, что они когда-то родятся. До того как от лордства отказаться, он дважды был женат, и оба раза хоронил беременных жен. Да он с ума сходил от волнения, когда искал «ту немку», весь Лютный перевернул.       - Что ж, я тебя не совсем поняла, но я не против твоего знакомства с Торстеном. – Несколько заторможено от вылитой на нее экспрессии ответила леди. – Но учти, это может быть опасно в первую очередь для тебя. Торстен – эмпат и потенциальный менталист. Для своего возраста он весьма зрел и силен, но не всегда контролирует свою силу, а на ложь и агрессию реагирует излишне остро. Да и нюансы чувств, в силу отсутствия опыта воспринимает негативно.       - Не волнуйтесь, миледи, уверен, проблем не будет. ***       Тем временем Снейп заперся в подвале Лонгботтом-лодж, откуда не выходил до самого конца каникул. Ответственная Милли кормила и следила за режимом сна зельевара, пригрозив тому, что если он не будет соблюдать расписание, то она будет усыплять его эльфийским волшебством. С разрешения хозяйки Августы домовичка приносила ему затребованные ингредиенты, будучи единственной связью фаната котлов и пробирок с внешним миром.       Аккуратно вскрытая скорлупа, после освобождения от начинки уже не требовала немедленной обработки, в отличие от содержимого, представляющего собой черно-зеленую не однородную по густоте массу. Степень токсичности получившегося «первача» вызвала оторопь даже у мастера, варившего яды по знаменитым итальянским рецептам. Но восхитило Северуса не это. А то, что драконья магия даже после смерти донора поддерживала стабильность базового состава, не ограничивая время изготовления конечного зелья.       На этом можно было и приостановить эксперимент, но маньяк от науки, закусив удила, ринулся в бой.       Первым рабочим зельем, рожденным в котле зельевара, стал яд для пропитки новых скорлупок. Под рукой была только местная, из заповедника в Уэльсе, но Снейп не пожалел денег, чтобы заказать еще парочку разных, для сравнения результатов. Вымачивать их предстояло полный лунный цикл. Милли бралась приглядеть, хоть Северус и планировал навещать свой проект ежевечерне.       Дальше пошли эксперименты с добавлением основы в уже известные зелья. В большинстве случаев яды она усиливала, пару раз давая эффект затирания магического следа. Одним из удачных вариантов стал аналог вируса драконьей оспы. Тут Снейп поспешил развеять свои подозрения относительно Альбуса Дамблдора, но получилось только хуже. Зелье, изготовленное без применения основы из огнешара, но с использованием крови, взятой у умершего более суток назад дракона, по расчетам давало результат аналогичный эпидемии, постигшей магов Британии десять-пятнадцать лет назад. Но в отличие от настоящего заражения, в первые три-пять дней, магический след зельевара ощущался вполне явственно, и отравившегося можно было вылечить с помощью курса противоядия. А вот противооспенная сыворотка была бесполезна и даже вредна. Все это еще предстояло подтвердить экспериментами и испытаниями, но уже сейчас у Снейпа были все основания поставить в известность о своем открытии ОТ и ДМП. Вот только дата на поданной Милли к утреннему кофе газете и стоящий рядом со стулом дорожный саквояж однозначно указывали на то, что короткие осенние каникулы подошли к концу, и меньше чем через час Северуса ожидает очередное испытание для его нервов – сдвоенный урок зельеварения пятикурсников Хаффлпаффа и Гриффиндора.       Решив, что страдать в одиночестве, это как-то не по-слизерински, Снейп первым делом раздал дуболомам проверочный тест из шестидесяти вопросов по всему пройденному с первого курса материалу, второй урок посвятив практике, где кардинально рассадил сработавшиеся пары.       Результат был неоднозначным, но для репрезентативности стоило повторить эксперимент на других курсах и факультетах. На обед подавали великолепные бараньи ребрышки с острым томатным соусом, ассистент Браун отчитался по работе с младшими курсами и почти не досаждал глупыми вопросами, следующим уроком стояли высшие зелья для семикурсников. Из благодушного состояния Снейпа вывел директор Дамблдор, пожелавший видеть его у себя в башне после ужина, на который тот изначально не планировал оставаться.       Альбус, узнавший о провале плана по воссоединению семьи Уизли еще неделю назад, все каникулы провел за просчетом ситуации. Наплевавший на мнение родителей, почувствовавший вкус власти юный лорд был почти неуязвим к методам прямого принуждения, но никто не мешал директору действовать опосредованно, путем шантажа и угроз. То, что отличник и староста Уильям Уизли имел безупречную репутацию, Дамблдора не останавливало: нет компромата, значит нужно его создать. Вариантов провокаций опытный интриган сходу придумал с десяток, но одни требовали его прямого участия, чего он старался избегать; подготовка других занимала слишком много времени, иначе имелась опасность засветиться самому; а оставшиеся упирались в необходимость добровольного содействия одного из деканов Хогвартса. Минерва на данную роль не годилась. Ограниченность мышления и незыблемая вера в авторитет Великого Светлого делали декана Гриффиндора великолепным «свидетелем» и глашатым, использовать которого стоило только втёмную, так как актрисой она была никакой, да и подрывать ее веру в чистоту методов достижения Высшего блага лишний раз Альбус не рисковал. Очень не хватало «Помфри». То, что та все еще пребывала в отделении душевных недугов св.Мунго крайне расстраивало Дамблдора, не любившего неопределенность. Как бы цинично это не звучало, но директор предпочёл бы либо вернуть в строй, либо оплакать боевую подругу, а не перепроверять на наличие возможных лазеек тексты магических обетов и клятв данные ей своему патрону в начале сотрудничества.       В этих условиях отсутствие в школе Снейпа, как и его недоступность для сов и школьных домовиков ужасно раздражали Альбуса. А появление в первый учебный день довольного зельевара на обеде в Большом зале окончательно разозлило невыспавшегося директора, что до шести утра безуспешно караулил возвращение декана Слизерина, отслеживая охранные чары замка. Так что щадить вышедшего из повиновения подчиненного Дамблдор и не думал.       В кабинете директора Северуса встретил непримиримый тандем его антагонистов из Дамблдора и МакГонагалл. Первой выступила блюстительница формальной дисциплины, Минерва:       - Северус, ты ведешь себя недопустимо! – Приступила к разносу коллеги бывшая заместитель директора. – Отсутствуешь на рабочем месте, даже не уведомив об этом директора, пропадаешь, не оставив координат для экстренной связи. Какой пример ты подаешь ассистенту? – На последнем предложении Минерва обиженно поджала губы и насупилась.       С этим вообще вышел анекдот. Ассистентов по своим дисциплинам в начале августа получили трое из четырех деканов. Флитвик продвинул на это место своего официального ученика и прошлогоднего выпускника Рейвенкло Джосайю Смита. Спраут настояла на кандидатуре своего внучатого племянника, которого в будущем видела своим преемником. Пока Снейп боролся со своей гордостью, не желая идти на поклон в гильдию зельеваров, куда отправлялось большинство способных учеников, не имеющих денег на оплату индивидуального ученичества и не относящихся к династиям зельеваров, попечительский совет принял решение за него. Шафранек Браун был третьим сыном нынешнего главы рода Браун и внучатым племянником знаменитого зельевара Белби. Брауны были влиятельным, но не особо богатым родом, работая в основном в министерстве, включая силовые структуры, и содержа сеть розничных магазинчиков бижутерии, простых артефактов и всякой всячины, и до Шафранека никто в семье не имел ни грана дара зельевара. Дамокл терпеть не мог свою пустоголовую племянницу и категорично отказался учить её младшего сына. В кабалу гильдии парень не торопился совать голову. Вот и выжидал своего шанса, варя мыло и выпаривая духи для семейного бизнеса. К придиркам Снейпа молодой маг относился с философским спокойствием, экспрессивные ответы на глупые вопросы с удовольствием конспектировал, и изо всех сил впитывал многогранный опыт наставника.       Декан Гриффиндора тогда гордо отказалась от помощника, не желая ни с кем делить внимание своего кумира, чем развязала руки леди Августе, позволив официально объявить, что Синистре ассистент достался благодаря отказу Минервы. По иронии судьбы именно Ирина Юри не просто стала ассистентом и преемницей Авроры, но и заняла должность заместителя директора.       - Браун не жалуется. – Спокойно парировал зельевар, любуясь бледнеющей от злости МакГонагалл. – По экстренным вопросам директор мог обратиться и к нему. В любом случае, не понимаю, каким боком это касается тебя. Ты – такой же декан факультета, как и я.       - Да как ты смеешь! – Зашипела Минерва. – Я двадцать лет отдала школе…       - Лучше бы пинетки детям вязала, все больше толка. – Устал слушать кошачьи вопли Снейп.       МакГонагалл захлебнулась своим возмущением и неожиданно осела в подставленное в последний момент деканом противоборствующего факультета кресло. Вызванные директором домовики молча переместили переоценившую свои силы мадам в Больничное крыло.       Пользуясь тем, что Снейп отвернулся, Дамблдор направил на него палочку и прошептал: – Империо.       Использовать непростительное было стыдно, но Северус после Азкабана отказывался от чая в кабинете директора, а на уговоры и просьбы с каждым годом реагировал все неприязненней. Небольшая доза зелья доверия помогла бы исправить ситуацию, но споить ее зельевару никак не удавалось.       Чего не ожидал директор, так это того, что зельевар перекатом уйдет под защиту кресла и оттуда атакует сам, выбив палочку из рук учителя банальным Экспеллиармусом.       - Дамблдор, – правой рукой держа щит, а левой трофейную палочку, Снейп поднялся из-за своего укрытия, – я догадывался о твоей беспринципности, но непростительное?       - Это для твоего же блага. – Почти прорычал беспомощный маг. – Твое поведение… Ты стал опрометчив, и не слушаешь старших. Если тебя не вернуть к Свету, то придется вернуть в Азкабан.       Тут Альбус многозначительно замолчал и принял драматическую позу, а Северус рассмеялся:       - В Азкабан? – Деланно удивился он. – И за что, позвольте узнать? Сейчас не военное время. За одно наличие метки без суда в Азкабан не посадят. А любой суд меня оправдает. И вам это известно, как и мне.       - Ты должен мне подчиниться. Ты клялся защищать Гарри Поттера. – Прибегнул к последнему аргументу Дамблдор.       - Выдайте мне Поттера, и я буду его защищать. – Не внял искаженной логике директора весьма раздраженный Снейп. – А пока не вижу потребности в убивании своего драгоценного времени в школе для юных болванов. После Рождества ищите нового зельевара и декана Слизерина. Заявление я подам в Попечительский совет.       - Ты не можешь бросить школу! – Крик директора выдал его отчаяние.       - После брошенного в меня Империо? – Тут лицо Снейпа перекосилось, так что Дамблдор отступил на пару шагов и покаянно опустил голову.       После минуты молчания, Альбус поднял на Северуса умоляющий взгляд и, уже иным тоном продолжил:       - Возможно, мы оба немного погорячились, и тебе действительно стоит взять творческий отпуск на год-полтора…       - Нет, Альбус. Я увольняюсь. Если надумаю вернуться к преподаванию, то уже на своих условиях. – И Снейп прошествовал на выход, оставив директорскую палочку на пороге.