Amber Chronicles: the scarlet butterfly

      От всего увиденного никто не остался равнодушным, но Гону приходилось хуже всех. Он не выносил насилия к невинным людям, не любил смерть. Но именно тут, в закрытой стране, он столкнулся со всем тем, что он отвергает. Кохэку ничего не мог сказать ему. Он понимал друга, но всё же не разделял его ощущения: не чувствовал печали или же, наоборот, радости по отношению к луже крови, которая совсем недавно текла по венам живого человека.       Киллуа тоже был собран и серьезен, жестокость почти не трогала его. В прошлом он, как и Кохэку, частенько сам выступал художником бесчеловечных сцен, подобных этой, и даже ужаснее. Потому единственное, что их действительно волновало, — состояние Гона. Они шли впереди, постоянно оглядываясь на друга, но сказать ничего не могли. Гону нужно… нет, он просто обязан преодолеть это сам.       Так как больше подсказок они не обнаружили, они решили продолжить свой путь, всё дальше от цивилизации.       — Логично предположить, что НЗЖ уже под контролем муравьёв-химер, — заговорил Кайто, что бежал первым в группе. — Остаётся только один вопрос… доберёмся ли мы до гнезда до того как Королева родит Короля?       Никто ничего не ответил, продолжая бежать не сбавляя скорости.        Кохэку же понимал, что дальше будет сложнее. Он знал, несмотря на то, что помнил лишь малую часть — в конце концов, прошло уже пятнадцать лет с тех пор, как он в последний раз видел сюжет. Он, конечно, старался повторять информацию, но было неизбежно то, что мелкие, и иногда даже значительные детали могли забыться или исказиться. Кохэку сглупил, не записав информацию. Боясь эффекта бабочки, надеялся, что не будет принимать прямого участия в ключевых моментах, лишь находиться неподалеку и выступать в роли зрителя, — по итогу так получалось не всегда.       Да, дорога монотонная, однако всё равно сейчас не время задумываться о былом: его не исправить, а вот вопрос, как всем и, в частности, ему самому действовать, всё еще оставался открытым. Не стоит упускать того, что некоторые воспоминания у него воскресают в памяти, когда он сталкивается с каким-то ключевым, переломным моментом. Вернее, не стоило бы это упускать, если бы не одно но.        Единственное, что по поводу всего грядущего предоставляла ему интуиция, — до мурашек странное предчувствие, которое он никак не мог трактовать. Хотя, кое-какое высказывание из прошлой жизни у него всё же всплыло.        Всё, что может пойти не по плану, обязательно пойдет не так.        Впрочем, кто сказал, что это плохо?       В руках Кохэку была не только надежда, но и точное знание, что он не даст никому погибнуть или пострадать. Он помнил, каким был Гон в конце сюжета, и не мог позволить этому случиться. Он сделает всё, что бы избежать такого исхода, даже если из-за этого жертвой станет половина человечества, но только не те, кто ему дорог…

***

      Деревня, к которой хантеры прибыли на закате, недавно кипела жизнью, а сейчас распространяла лишь ледяную ауру смерти. Тишина напрягала, на останках домов висели ошметки грязных одежд и человеческой плоти, а вокруг витал насыщенный запах крови и пока еще легкий — гниения.       — Здесь уже никого нет, — слова Кохэку не нуждались в пояснении. Все и так поняли, что он в виду: никому не повезло случайно выжить или спрятаться. Он указал на проселочную дорогу и пустой конюшней неподалеку. — С той стороны пахнет свежей лошадиной кровью, думаю, ей даже часа нет.       — Сначала стоит немного осмотреться в самой деревне, — произнес Кайто, на что все кивнули и принялись выполнять.       Впрочем, обстановка деревни оказалась просто монотонно жуткой: везде обломки и кровь, но ни одного мертвого тела. Не получив новой информации, по итогу они направились в ту сторону, в которую ранее показывал парень.       Рядом с пустыми стойками не успевшие впитаться в землю разводы крови прерывистой полосой вели вдоль дороги, подальше от мёртвой деревни и глубже в леса.        Все переглянулись и, не нуждаясь в каких-либо словах и обсуждениях, отправились по следам. И чем дальше они шли, тем сильнее в нос пробивался тошнотворный запах мертвечины. Он привел хантеров на ровный луг, где из земли вырывались три тонких сухих дерева. И на них, подобно шампурам, были нанизаны лошадиные тела.       Кохэку скользнул взглядом по трупам, принюхиваясь. Слышал запах другого существа со стороны леса, но самого его присутствия не чувствовалось, — скорее всего, неосознанно использует нэн. Кохэку и не напрягался, чтобы его найти. Оно скоро само перестанет скрываться, чтобы отстоять свои запасы пищи.       — Ритуал птиц, сорокопутов. Свою добычу они накалывают на ветви, шипы и прочее, — Кайто узнал эту черту.        Значит, королева съела бедную птичку и породила существо очень покрупнее, которому и еды нужно побольше, и шипы. Кохэку хмыкнул и через плечо обернулся в сторону леса. Как он и предполагал, всего через несколько секунд оттуда появился муравей-химера, являвший из себя жуткую двухметровую гуманоидную помесь кролика и птицы.       Сам Курута заглушил свою ауру, придавая ей максимально нейтральный оттенок. Животные в принципе куда чувствительнее к нэн, и он может что-то понять. Филид Кохэку тоже с Темного континента, и если умеющие разговаривать химеры это раскусят и озвучат… Кайто и так подозрительно на него поглядывает, и Курута не хочет вести долгую лекцию по поводу того, как так вышло. Мужчина справедливо опасался Темного континента и может увидеть в нём врага по аналогии с агрессивными муравьями, а таких конфликтов бы очень не хотелось.       — Итак, ребята, — он окликнул друзей, наблюдая за «незваным гостем», что очень недовольно смотрел на людей. — Знакомьтесь, муравей-химера. Будьте острожны.       В ответ на предупреждение о битве в мальчишеских глазах зажегся лишь неподдельный интерес. Муравей поднял руку, указывая на свою добычу.       — Это моё! — у него вздулись венки на лице, и каждая мышца его тела показывала, что он очень раздражен.        Враг сорвался с места, чтобы напасть на Кайто, но тот с изящной легкостью избежал его атаки, буквально исчезнув с его глаз. Муравей лишь цыкнул, не поражаясь, а приходя в еще большую ярость, и нашел новую цель в виде Гона и Киллуа, так как Кохэку повторил за мужчиной, стоило только муравью кинуть на него взгляд. Но и самых младших ему не удалось даже зацепить. В конце концов, они далеко не слабы и постоянно начеку, начиная с самой границы НЗЖ.        С некой гордостью он взглянул на друзей, которые не заметили этого. Но Кохэку и не нужно, в конце концов, ему просто нравилось наблюдать за их прогрессом и успехами, за тем, как они растут и развиваются.       Отскочив еще на пару метров в сторону леса, Курута мягко приземлился рядом с деревом, оперся на него спиной и скрестил руки. Он не будет вмешиваться, чтобы дать мальчишкам самим разобраться и набраться опыта. Скорее всего, это рядовой, всего лишь один из многочисленной армии королевы. Тем более, что он чувствует чье-то наблюдение.        В следующую секунду к нему присоединился Кайто, встав рядом. Что ж, похоже, у них схожие мысли.       — Гон, Киллуа, — мужчина позвал ребят, — вы сами должны разобраться с ним, чтобы научиться противостоять солдатам муравьев-химер.       — Мы не всегда будем рядом, — тихо добавил Кохэку, но его услышали. Мальчишки понимающе кивнули и, готовясь к битве, окружили тела аурой.       — Мы, вообще-то, тоже профессионалы, — хмыкнул Киллуа.       Курута был прав: кролик-птица растерялся ровно в ту же секунду, как парни выпустили нэн. Значит, он понял, что что-то поменялось, а муравьи действительно могут ощущать ауру вне зависимости от того, пользуются они ей или нет.          Подростки атаковали первыми, но и муравей не собирался выступать в виде груши для битья, быстро отойдя от смятения. После обмена ударами Золдик подпрыгнул и жахнул химеру голубоватым разрядом молнии. Гон времени не терял, сконцентрировал ауру в кулаке и врезал ошалевшему от такого врагу так, что тот отправился в полет.       — Их аура уже имеет цвет? Очень неплохо, — Кайто приятно удивился их способностям, на что Кохэку довольно улыбнулся, словно это его похвалили.        Однако химера так и не приземлился на землю. Его спас другой муравей с крыльями, подхватив за шиворот, как несносного ребенка. В подтверждение аналогии кролик сопротивлялся, выкрикивая угрозы всем вокруг, но ничего поделать не мог.       — А он умен, — задумчиво произнес Кайто и подошел к подросткам, наблюдающим за тем, как силуэты стремительно бледнеют за горизонтом. — Позволил солдату сражаться, чтобы узнать наши способности.       Ребята вздрогнули, оборачиваясь на мужчину.       — Это да, но он даже не попытался скрыть направление улья, — подал голос подошедший Кохэку, недовольно потирая чувствительные уши ладонями. Но затем осмотрел ребят и улыбнулся. — Не переживайте, ваши атаки были неплохи. У него после такого точно повреждены, как минимум, пара-тройка органов.        — Вам просто не хватает опыта, так что, если хотите его набраться и стать сильнее, то тут отличная возможность, — согласился с ним Кайто. — Но если вы не готовы, вы не сможете выдержать испытания. Выиграем ли мы, или проиграем, но впереди нас ждёт настоящий ад.       Кайто ещё раз дал парням шанс покинуть страну, но Кохэку без сомнений знал, что они этого не сделают.       — Мы идём! 

***

      Вскоре они наткнулись на небольшое озеро, рядом с которым гнило множество трупов людей в белых одеждах, испачканных кровью.        — Ужасно, — напряжение Кайто мог почувствовать даже глухой.       — Взгляните на это, — привлёк внимание Киллуа, поднявший две винтовки. — Значит, это скрытая сторона НЗЖ.       — Видимо, — кивнул Кохэку, рассматривая окружение. Трупы не унесли и не съели. Убили ради того, чтобы просто убить, и абсолютно всё об этом говорило. — Такое поведение не свойственно обычным муравьям…  — Возможно, это итог поедания людей королевой. Они начинают вести себя не типично для своего вида, — задумчиво проговорил Кайто.       Их прервал Гон, что забрался выше и подзывал всех к себе. Стоило подняться к нему, как они увидели пронизанный маленькими окошками гигантский каньон; ветер приносил запах препаратов, пороха, железа и крови. Всё это будоражило кровь, и Кохэку с нажимом провел языком по зубам, чувствуя выступы клыков. Что ж, он давно не сражался серьёзно, может, здесь он и сможет испытать новое оружие и увеличившийся резерв и понять, насколько он стал сильнее.        — Это здесь гнездо муравьев-химер? — спросил Гон, и Кохэку взял себя в руки. Сейчас не лучшее время предаваться жажде битвы. На секунду он ощутил себя в какой-то мере похожим на Хисоку.       — Нет. Они строят гнезда из грязи и экскрементов, — опроверг его слова Кайто, а Кохэку от этого стало немного брезгливо. Если муравьи химеры скрещенные с людьми, как им вообще живётся в доме из… отходов и палок? — Идем. Внутри всё поймете.        Кивнув, они направились прямо ко входу, найти его не составило сложности. Коридор, по который они вошли, оказался довольно просторным, пусть это и всего лишь грубо вырытая нора; и с обеих сторон висели лампочки, хоть и плохо, но освещающие путь.       — Неизвестно, когда на нас нападут, будьте начеку, — предупредил Кайто, что шёл спереди.       Гон и Киллуа, шедшие за ним, кивнули, принимая к сведению, хотя и так уже были готовы в любой момент атаковать или защищаться. Кохэку замыкал процессию и видел, как напряжены их мышцы.       Пройдя сквозь длинный коридор, они попали в большой зал с огромным количеством труб, проломленных железных бидонов и ящиков для хранения товара. Всё вокруг «украшали» следы крови, разбросанное оружие и порванная одежда.        — Фабрика по производству наркотиков, — догадался Киллуа.       — И оружия, — добавил Кохэку, что достал названное из ближайшего от него ящика. Впрочем, затем положил его обратно, откуда достал. Огнестрельное оружие не имело никого эффекта на муравьев, да и в целом в этом мире даже против хоть сколько-нибудь сильных хантеров даже нож будет эффективнее его. Оружие для и против обычных гражданских…       — Верно, на этой фабрике производят ди-квадрат, — пояснил Кайто, цепким взглядом осматривая обстановку. — Скорее всего, наверху растут плантации дерева Била, из которых и получают его основной компонент.       — Очень удобно превратить страну с очень медленной передачей информации в огромную фабрику для темного бизнеса, — Кохэку хмыкнул. — Скорее всего, только правительство НЗЖ знают об этом месте.        — Верно, а простые жители присоединились, потому что действительно любили природу, — кивнул Кайто.        — Значит, это место — центр подполья НЗЖ, — подытожил Золдик. — И если здесь никого нет...       — То муравьи-химеры тут уже побывали, — напряженно закончил Гон.       Кохэку шикнул, призывая к молчанию. Он указал на три прохода, на которые разветвлялся коридор. Кайто почувствовал приближение других на секунду позже его. Остальным ребятам не требовались пояснения такого поведения, они моментально собрались, ожидая прибытие гостей.        Вскоре показался первый муравей-химера, что держал двух людей в качестве собак, на железной цепи. Только заметив их, в обезумевших глазах мужчин проявилась осмысленность, они отчаянно закричали о помощи, но в ту же секунду их убили за непослушание. Муравей рассмеялся, не скрывая желания сделать их новыми питомцами, особенно ему приглянулся Кохэку, что и так являлся зверочеловеком. Гон взбесился, но не сорвался с места под взглядом друга, лишь сжимал кулаки, прожигая тварь с туловищем лошади мрачным взглядом. Однако его союзники не заставили ждать, и побежали на них с безумным смехом сразу же, как только вышли на свет. Гон желал убить первого, но был вынужден отбиваться от атак муравья-многоножки, Киллуа взял на себя женщину в откровенной одежде, смесь мухи и комара. Впрочем, и на них ребята смогут выпустить пар, а Кохэку и сам желал подкоротить морду невесть кем себя возомнившего жука. Об этом он сообщил Кайто, на что тот кивнул и отошел назад, чтобы иметь лучший обзор.        — Отбросьте сомнения, сражайтесь, чтобы убить, — произнес старший, любопытствуя увидеть навыки команды.        Однако, в отличие от других, ни Кохэку, ни муравей-химера с туловищем коня и языком змеи не вступали в бой, лишь стояли друг напротив друга, наблюдая за сражением остальных. Первой умерла муха, как он и думал, — не выстояла против прирожденного убийцы, которому с детства прививали иммунитет к ядам. Сразу после её смерти их главный решил, что и ему надо умереть приступать к делу.       — Эй, котик, пора бы и нам начать.       Курута бросил мимолетный безразличный взгляд на муравья и вернулся обратно ко всё еще сражающемуся Гону. Однако, удостоверившись, что Гон точно справится, обратился к муравью:       — Что вы здесь делаете?       — Что? Это мой замок…        — Муравьям не свойственно быть жестокими или стремиться к власти, в них заложено служение Королеве. А еще здесь слишком навязчиво пахнет наркотиками, — протянул Кохэку, желая узнать, почему муравью тут нравится. У него уже были мысли насчёт муравьев-наркоманов, был ли муравей перед ним употребляющим?       — Мне просто здесь нравится! — химера взбесился со слов подростка, но почему-то продолжал отвечать. — Здесь моё королевство, я здесь Король, и отсюда я захвачу мир!       — Все твои желания крутятся вокруг того, чтобы мир ползал перед тобой на коленях, как те собаки, но ты не более чем мусор, — Кохэку усмехнулся, даже не напрягаясь перед боем.       — Посмотрим, как ты заговоришь в ошейнике, — безумно рассмеялся муравей и бросился вперед.        Кохэку лишь вздохнул, поняв, что это всего лишь очередной солдат, не имеющий должной доли мозга и какой-либо информации. Ценность — нулевая. И спустя лишь долю секунды лошадиное туловище врезалось в стену, бежавшее по остаточной памяти, в то время как голова уже летела на землю. Даже после казни муравей некоторое время был жив, и в угасающих глазах осталась злость и полное непонимание происходящего. Кохэку же плавно приземлился рядом с остальными ребятами, стряхивая синюю кровь с когтей.        В это же время раздался выстрел: Кайто выстрелил в последнего живого муравья, которого разрубил Гон своей техникой, но даже в таком состоянии тот собирался напасть на подростка.       — Не расслабляйся даже после того, как разрезал их на части. Голова и тело некоторых целый день могут жить раздельно. — Кайто опустил дымящееся ружье, осматривая всех подростков на предмет повреждений.        — Лучше целиться в голову этим тварям, — расхохоталось оружие, повиснув в воздухе.        — Исчезни уже, — Кайто цыкнул.        — У меня во рту игровой автомат, на нём число от одного до девяти, каждый номер призывает оружие! Это мои «безумные слоты». Не забудьте название! — прокричал клоун и исчез, но эхо его слов еще отражалось от стен.       — Раз там игровой автомат, значит, ты сам не можешь выбирать оружие, верно? — спросил Гон с легким сомнением на лице.       — Да, и не могу поменять или убрать оружие, пока не использую его, — вздохнул Кайто и отвернулся к туннелю. — Досадно.       Кохэку весело фыркнул. Отношение Кайто к своей же способности всё еще забавляло его.       Они направились дальше. Немного сбавив градус напряжения, Кайто расспрашивал ребят об их способностях, типе нэн, хвалил их. Кохэку видел его едва заметную неловкость от того, что ему нечего сказать о Курута, старшего самого это напрягало, ведь тот даже не использовал нэн в бою ни разу.        Пока что — оно и к лучшему. Значит, пока они не нашли чего-то серьезного.        В самом деле, на заводе они больше не встретили ни одной живой души и направились обратно наружу, искать гнездо муравьев. Солнце к тому времени уже село, и его заменила идеально круглая белая луна, слабо освещающая им путь.       И спустя часа передвижения они почувствовали навязчивую слежку. Кохэку не чувствовал особой силы, а потому не напрягался, позволяя их окружить. Он знал, что с этим расправиться будет просто.       Кайто подал знак, чтобы все остановились, и в тот же миг объявилась куча муравьев химер, замкнув линию вокруг них.       Самый главный из кучки химер, похожий на жабу, предложил им три варианта развития событий: сражаться, бежать или сдаться. Разумеется, вариантов помимо первого для них не существовало.       Первым вышел Гон, выиграв в камень-ножницы-бумагу против Киллуа, и бодренько так до хруста сжал жука в его же панцире, — Киллуа разобрался с противником так же быстро.        Сюда бы массовое оружие, чтобы не драться со всеми по одиночке… Кохэку было зевнул, но одернул себя, оглядываясь. Хвост, будто живущий своей жизнью, встал дыбом, и шерсть внезапно наэлектризовалась, пустив мурашки по позвоночнику. Он оглянулся на Кайто, что смотрел в глубину леса пустым взглядом, и понял: тот мучился этим же чувством уже не одну минуту. Это ощущение из-за того, что рядом улей? или же опасный враг где-то поблизости? Кохэку впился когтями в ствол дерева, глубоко вдыхая и шумно выдыхая. Это присутствие сильного хищника провоцировало на битву, глаза пульсировали, готовые покраснеть — только прикажи. Сразись, иди, убей.       Кайто хотел было выйти следующим, на что Курута тихо окликнул его. Слияние со зверем не прошло даром, ха? Он видел перед глазами алое марево и больше всего сейчас желал... Всего лишь из-за того, что кто-то неизвестный, которого парень почувствовал лишь краем интуиции, вызвал в нём настоящий азарт.        Кохэку присел на корточки, опираясь одной ладонью на землю и опустив голову. Вдох.       Он рванул вперед на грани своих возможностей, воплощая своё желание в жизнь. Как настоящий зверь, он не сражался — убивал ради убийства, а не жестокости, рвал прочные панцири голой силой и нэн, плоть рассыпалась под мощными клыками как бисквит, когти впивались в глаза и сердца, а он летел от противника к противнику, не считая их. Стремительно, ловко, смертельно.        Кохэку сплюнул отвратительно горький кусок плоти и вытер рот ладонью, скривившись. Выдох.        Кайто напряженно смотрел на подростка, что вновь сидел на корточках, как и три секунды назад — когда все муравьи вокруг еще были живы. Он всё еще не использовал каких-либо способностей, лишь напитал тело огромным количеством нэн, он сам буквально превратил себя в оружие. Отличалось лишь то, что сейчас Кохэку потирал виски, будто у него раскалывалась голова. Потерял рассудок? Это вполне возможно, учитывая, что он человек всего наполовину. Кайто не мог уловить движений, всё, что он видел, — лишь падающие один за другим окровавленные тела, так можно двигаться лишь на инстинктах без участия разума.       Его догадка была верна: Кохэку едва держал свой азарт под контролем, чувствуя, что ему недостаточно. Никто не оказал сопротивления, каждый рассыпался от одного лишь прикосновения; пусть он двигался, как зверь, но он не желал убийств, он действительно хотел битвы. С тем самым существом, чья навязчивая слежка сию же секунду испарилась, будто её и не было никогда.        С трудом совладав со своими же чувствами, Кохэку поднялся, повернувшись к Кайто и друзьям. Вопреки всему, в их глазах он увидел лишь сосредоточенность и интерес. Никакой настороженности. Это успокаивало. На всякий случай он вскинул брови, уже предсказывая, какие вопросы они могут задать. Но никто ничего так и не сказал. Лишь старший мотнул головой, указывая, что пора идти дальше.       Все послушались, и вскоре они вновь засекли слежку. Они петляли, скрывались за кронами густых деревьев, пытались остановиться и сосредоточиться, чтобы найти источник, но ничего не помогало ни скинуть её, ни угадать, с какой стороны направлялся взгляд.       Впрочем, тот исчез сам собой, и всю ночь они бежали практически спокойно в направлении улья. Лишь раз они встретили кучку муравьев, что ушли сами, даже не показавшись, и всё время Кайто отслеживал их передвижение, — они и вели их к цели.       Сенсорные способности Кайто действительно хороши, он ни на секунду не отпускал химер, следуя за ними на безопасном расстоянии несколько часов. Его уровень наверняка один из сильнейших из Ассоциации хантеров.       Мальчики тихо переговаривались, обсуждая Кайто, и приходили к тем же выводам, что и сам Кохэку. Бесспорно, старший слышал, о чем говорили мальчики, но игнорировал это до тех пор, пока речь не зашла о Джине. Гон и Киллуа предполагали, что тот мог отправить сына к Кайто в качестве ученика. Он сказал лишь, что это не считается обучением, они в полевых условиях, и если они чему-то научатся, это будет целиком их заслуга. Пока говорил, он вспомнил кое-что еще, и вытянул из-за пазухи лицензию хантера, как выяснилась, принадлежащая Джину Фриксу. Они остановились на минутку.       — Гон, ты говорил, что собираешься найти Джин-сана, верно? — спросил Кайто, облокотившись на камень. Мальчик кивнул. — Тогда ты должен это сделать. Вернёшь ему лицензию вместо меня?       — Конечно! Но сначала я должен завершить начатое здесь и стать намного сильнее, — Гон прижал лицензию к себе. — Потом я найду Джина и верну её. Обещаю.        Кохэку смотрел на уверенного и счастливого Гона и улыбнулся. Да, он сделает всё возможное, чтобы никто не пострадал и достиг самого сокровенного, чего только желал. Самые искренние мечты не должны разбиться.       Кайто тоже тепло улыбнулся и вскинул взгляд в небо. Но пора продолжать путь, если они не хотят потерять след.       В самый темный час ночи, когда оставалось совсем немного до рассвета, они достигли возвышенности, с которой открывался вид на гигантское гнездо муравьев. Больше всего это место описывало слово… хаос. Непонятное нечто с темной аурой, зловонием гниения и крови, внушающее отвращение и желание быстрее уйти.        Во все стороны растекался плотный и жуткий нэн. Чувствительный к нему Кохэку уловил его раньше всех и сейчас с интересом наблюдал за аурой, что обвивала огромную территорию вокруг гнезда. Насколько силен её обладатель? И кто победит, если Кохэку и он сразятся?        Кохэку ухмыльнулся, понимая, что обладателя такой силы он не сможет обмануть, маскируясь под обычного человека. Что ж, это кажется ещё интереснее, чем раньше.       С тонкими вертикальными зрачками он наблюдал за гнездом. Нет ошибки в том, что этот некто уже заметил их. И, видимо, заметил задолго до того, как они явились сюда.        — Что это такое? — прошептал Кайто, присев на землю и напрягшись. Капля холодного пота стекла по его виску, когда он почувствовал чужой нэн. — Бегите отсюда скорее!