Five Kingdoms for the Dead (Пять королевств для Мертвецов)

      По памяти Сакура могла назвать средние размеры каждого жизненно важного органа человеческого тела. Позвонок за позвонком, она знала, какие функции организма будут остановлены, если она просунет между ними кунай. Все это было замечательно, за исключением того, что с каждой секундой Гаара терял всякое подобие человеческого облика.       Сакура была прежде всего планирующим шиноби, бумажным шиноби, и у нее не было никаких иллюзий на этот счет. Будь у неё варианты, она бы выбрала устроить ловушку, что-нибудь с большим количеством взрывчатки, для своего личного удовлетворения, и заманила бы в нее Гаару. Сценарий, в котором она контролировала ситуацию, потому что бой лоб в лоб никогда не был ее сильной стороной.       Но все это не имело значения.       - Эй, Наруто, — позвала она, — какое бы дзюцу ты ни пытался сделать, дерзай. Я знаю, что ты сможешь, - ведь дело было серьезное, вопрос жизни и смерти, а Наруто никогда не подводил, когда дело принимало такой оборот.       - Сакура, - сказал он с неожиданной признательностью.       «- Я ведь никогда тебе ничего не говорила, когда ты поступал правильно. Я только кричала, когда что-то шло не так. Прости, Наруто.»       - Меня от вас двоих блевать тянет, - прошипел Гаара.       «- Как и от твоей рожи», - подумала Сакура, но не сказала этого вслух, потому что это казалось ниже ее достоинства шиноби. Но насмешки - нет.       - Чего ты ждешь, Гаара? Не хочешь драться с девчонкой?       Она определенно ошиблась, говоря это, потому что эта штука, что была Гаарой, взревела и её хвост раскололся на четыре крутящихся столба, которые мчались на нее со всех сторон. Закрыв глаза, чтобы не рисковать быть дезориентированной, она сделала самое быстрое уклонение, которое когда-либо делала до этого, проникая глубоко внутрь защиты Гаары. Нефритовые глаза распахнулись, когда песчаные столбы столкнулись друг с другом, обрушившись волной песка оземь.       « - Как говорил Какаши-сенсей, внезапность – самое сильно оружие шиноби, хотя ему так и не удалось вдолбить эту мысль в голову Наруто. Что ж, Какаши-сенсей, я потеряла эффект неожиданности. Давайте попробуем тайдзюцу».        Она уже раскрыла два своих основных атакующих стиля, но ни один из них не подходил для данной ситуации. Ей нужно было быть быстрее, проворнее, увереннее в своих ударах.       Сильный, восходящий удар ногой по горлу монстра в стиле Цунаде поднял его в воздух, потому что Зыбучие пески были сейчас опаснее больше для нее, чем для Гаары. Слой чакры был слишком тяжелым, слишком подавляющим и слишком инородным, чтобы она могла эффективно использовать против него свой резонанс чакры без обучения, или, по крайней мере, так она предполагала.       «- Это было бы проще, если бы я тренировалась больше месяца», — решила она, стиснув зубы, когда от одного из ударов, от которого ей не удалось уклониться, в ее ушах зазвенело.        Несколько минут они сражались в состоянии, которое можно было бы назвать патовым, но Сакура с болью осознавала, что Гаара может покончить с этим одним хорошим ударом. Заблокировав твердую руку песка, несущуюся на нее с правой стороны, она опустила левую в кобуру для кунаев и вытащила три, к которым были прикреплены взрывные печати. С силой швырнув их туда, где должно было быть горло твари, она позволила сбить себя с ног силой удара.       -Кац! - удовлетворенно прошипела она, быстро делая знак концентрации, чтобы взорвать печати. Рев боли и взрыв песка подсказали ей, что она добилась успеха. Перевернувшись в воздухе, она пришла в себя и прыгнула обратно туда, где загнала в тупик Гаару, чей песок медленно преобразовывался. Промелькнув в воздухе так быстро, что гражданский человек не смог бы ее увидеть, она оказалась вплотную к защите Гаары, а затем прежде, чем она успела подумать, нанесла двойной удар ладонью, который отправил его в полёт сквозь деревья по прямому курсу столкновения с землей.       Со всей силы оттолкнувшись ногами от ветки, она последовала за Гаарой, прижав локти к бокам, чтобы уменьшить сопротивление ветра, как сокол, ныряющий за добычей. На мгновение это было великолепное, придающее сил ощущение господства хищника. А затем снизу, словно чудовищная рука, хлынула волна песка, которая поглотила ее целиком.       Иннер-Сакура закричала.       « - Небо белое», - туманно подумала Сакура, ее веки с розовыми ресницами почти сомкнулись, и она бесцельно блуждала в мире, где почти не было боли. Казалось, прошло много времени, прежде чем мысли сформировались, но по резкому запаху антисептика и тихому шуму аппаратов она догадалась, что находится в больнице.       Чьи-то мягкие шаги, словно в туфлях на мягкой подошве, раздались неподалеку. Когда она услышала, как они пересекают комнату, то поняла, что это кто-то незнакомый. Шаги Какаши-сенсея были очень мягкими, даже когда он не пытался быть незаметным, его шаги были длиннее. Обычно в шагах Наруто, особенно когда он находился в помещении, чувствовалась какая-то нерешительность и энергия, словно он сдерживал себя от того, чтобы просто рвануть вперед по жизни. Она никогда не сказала бы ему об этом, но у Саске-куна были самые громкие шаги, твердые и прямые, словно земля чем-то обидела его. Заставив себя открыть глаза, Сакура медленно села, оценивая состояние своего тела. Она поднесла руку к ребрам и поморщилась. Ощущение было такое, будто кто-то обрушил на нее десять тонн песка.       «- О, подождите, так и было».       - Где мои товарищи по команде? - спросила она, испугав медсестру.       - Тебе еще нельзя вставать! - отругала ее медсестра, суетясь и уговаривая лечь обратно.       - Где мои товарищи по команде? - терпеливо повторила Сакура. - С Наруто и Саске все в порядке? - что-то подсказывало ей, что она должна быть более обеспокоена, но она находилась в состоянии покоя, вызванного наркотическими препаратами, и все ее тревоги, казалось, витали далеко-далеко.        - Они, определенно, в лучшем состоянии, чем вы, - сказала медсестра с каштановыми волосами, подстриженными под каре, и самыми ясными серыми глазами, которые Сакура когда-либо видела, осторожно укладывая пациента обратно на кровать. - Узумаки-кун был просто истощен, а Учиха-кун отделался лишь незначительными травмами и сильным истощением чакры. Узумаки -кун был выписан после того, как мы его осмотрели. Учиха-кун по-прежнему должен находиться на постельном режиме.       - Как долго я здесь нахожусь? - спросила Сакура, заметив небольшое водяное пятно на одной из потолочных плиток в углу.       - Три дня, Харуно-чан, - затем она перечислила все травмы Сакуры - от глубоких ссадин, нанесенных песком Гаары, до четырех сломанных ребер, полученных во время последней атаки. Вся кожа была розовой, блестящей и ободранной, словно её обработали пескоструйным аппаратом. Она поняла, что медсестра снова заговорила, и вяло перевела на нее взгляд.        - Повреждения сети чакры в вашей левой руке и предплечье были очень обширными. Мы не были уверены, что их можно спасти, но вы начали исцеляться почти сразу же, как только мы вас осмотрели. Ваш бессознательный контроль над чакрой необычен, но ваша устойчивость к боли впечатляет еще больше. Обычно боль от выжигания каналов чакры настолько высока, что шок с вероятностью 58 % отправит вас в кому.       Она продолжала говорить, занимаясь делами, раз Сакура проснулась, но Сакура перестала обращать на неё внимание.       «- Иннер?», - спросила она, ожидая ответа. Сакура определённо не знала, что делать, если она не ответит - раньше ей никогда не приходилось искать свою вторую личность, она всегда была просто рядом.       «- Иннер?»       « - Это чертовски больно, надеюсь, ты знаешь», — проворчала Иннер-Сакура, ее голос был немного грубее, чем обычно. Как будто она кричала.       « - Ты удивительная, ты знаешь это?»       « - Я знаю.»       Сакура громко рассмеялась, что оказалось не такой уж хорошей идеей, потому что даже обезболивающее не могло полностью заглушить боль в сломанных ребрах от внезапного движения. Но боль смогла рассеять туман сознания, поэтому она спросила:       - Когда меня выпишут?       - Хм? — рассеянно спросила медсестра, записывая что-то в карте Сакуры. - Вам придется обратиться к врачу, который занимается вашим случаем, но я думаю, что скоро.       Повернувшись спиной, она не заметила, как взгляд Сакуры потемнел, а глаза сузились.       «- Просто, когда я снова увижу Наруто и Саске-куна? Так не пойдет. Теперь мы снова команда. В этот раз, мы постараемся лучше.»       «- Да! Поддержка — это одно, но, если мы сможем уничтожить ублюдка еще до того, как он их коснется, поддержка им не понадобится! - на этих мыслях, её неповрежденная ладонь сжалась. - Этот змеиный ублюдок больше никогда не тронет Саске-куна. Никогда.»       «- Сможем ли мы когда-нибудь снова называть его вслух Саске-кун?» - с грустью и нежностью спросила Иннер-Сакура.       «- Нет. Это не ... Я уже не тот человек. Я не могу быть такой Сакурой», - и ей не нужно было объяснять Иннер-Сакуре почему. В этом и заключалась вся прелесть раздвоения личности - эти моменты полного взаимопонимания между ними. Не то чтобы ее чувства к Саске-куну изменились, но их нужно было отбросить. Его доверие к ней как к товарищу по команде было важнее.       И та, прежняя Сакура, была чудовищна жестока к Наруто, который не делал ничего ужасного, просто пытался ей понравится. Сакура не думала, что когда-нибудь сможет ответить на его чувства, но она могла предложить ему то, на что не была способна раньше - товарища по команде, который мог бы одновременно прикрывать его спину и встать на фронт.       Медсестра с серыми глазами снова заговорила:       - Я вернусь через полчаса, чтобы проверить вас. Пожалуйста, постарайтесь отдохнуть до этого времени.       Сакура лежала неподвижно, краем глаза наблюдая за медсестрой, пока та не закрыла за собой дверь.       - Черта с два, - пробормотала она, осторожно садясь и оценивая свое положение. Первым шагом было найти ее одежду и избавиться от больничной рубашки. Если им пришлось срезать одежду, значит она в мусорке. К счастью, кто-то принес одежду, похожую на тренировочный костюм, который она обычно носила, за исключением того, что шорты были более свободного кроя бежевого цвета, а верх был без рукавов и с капюшоном. Возможно, ее мать или отец. Обуви, кроме хлипких больничных тапочек, не нашлось, но Сакура полагала, что ноги у нее достаточно мозолистые и можно ходить босиком.       «- Думаешь кто-нибудь вернулся и забрал наши утяжелители?» - спросила Иннер, пока Сакура расчёсывала пальцами свои волосы, в которых за три дня скопилось много жира и чувствовала себя мерзко.       Под окном стояла подставка, и она задержалась, чтобы просмотреть цветы на ней, прежде чем сбежать. Ни одного от Команды Семь, что было не так уж и удивительно. Цветок от Ли-сана тоже не был неожиданным. Сакура вздохнула, думая, что ей действительно нужно найти способ убедить Ли-сана в том, что она искренна и не может ответить взаимностью. Ее внимание привлек небольшой букетик одуванчиков и записка, лежавшая рядом с ними.       «У тебя душа сорняка, Сакура-чан! Цвети и разрастайся! Ваш юный Гай-сенсей.»       «Что ж, думаю, это лестно», - подумала Сакура напоследок.       «- Во всяком случае, лучше, чем Какаши-сенсей, - согласилась Иннер - Сакура. - Разве нам не понравилась эта идея? «Душа сорняка». Ча!»       Сакура уже собиралась уходить, но потом замешкалась и порылась в ящиках, пока не нашла бумагу и ручку. Она оставила на подушке записку медсестре, поблагодарив ее за заботу, а затем прыгнула на стойку и вылезла в окно.       Через обещанные полчаса сероглазая медсестра по имени Нозоми возвращалась с обходом и провожала троих посетителей, расспрашивавших у стойки регистрации о розоволосой шиноби. Она украдкой взглянула на них краем глаза, молча размышляя о команде. Большинство команд, которые она видела бродящими по больнице, даже если они казались непохожими, обычно обладали способностью двигаться, думать и реагировать скоординировано. У этой команды ничего подобного не наблюдалось.       Но это было мило – то, как Узумаки-сан сжимал в руках букет свежесорванных, слегка раздавленных ромашек для своей подруги по команде. Хатаке Какаши-сан, постоянный кошмар медсестер, легендарно исчезающий как по волшебству, читал роман, чья ярко-оранжевая обложка выдавала его содержание. Учиха-сан выглядел так, будто его заставили сопровождать их. Нозоми почувствовала неожиданный укол сочувствия к куноичи.        - Она здесь, — объявила Нозоми, открывая дверь в комнату Харуно-сан.       Узумаки-сан пронесся мимо нее, с нетерпением вскочил в комнату и позвал: "Сакура-чан!". Заглянув вслед за ним в комнату, она с удивлением увидела, что кровать пуста, а простыни смяты у основания. На ветру колыхались плотные оконные занавески. Нозоми была уверена, что окно было закрыто, когда она уходила.       - Ха, а где Сакура-чан? - громко воскликнул блондин.       Хатаке-сан прошел мимо нее в комнату, где поднял с подушки записку. Прочитав ее, он протянул ее Нозоми. Нозоми вгляделась в строчки. Вот в чем проблема шиноби. Все они живут так, будто бессмертны. Подняв глаза, она увидела, что сереброволосый джонин хихикает:        - Ну, похоже, Сакура, возможно, не так уж и безнадежна. Она уже сбежала.       - Ей нельзя двигаться, - сказала Нозоми жестким, ледяным голосом, который часто был единственным способом заставить ниндзя в больнице слушать. - У нее сломаны четыре ребра, и есть вероятность, что она может усугубить это напряжением мускулов. В худшем случае они проткнут легкое. - Она положила руку на бедро. - Ни одна из других травм не грозит летальным исходом, но они точно не заживут так быстро, если она продолжит двигаться.       Старший ниндзя вздохнул. Закрыв книгу, но не убирая ее, он отдал приказ своей команде:       - Хорошо. Что ж, Саске, Наруто, похоже, нам придется найти Сакуру. Встретимся на тренировочной площадке через час.       Нозоми хотела ударить его планшетом по голове, поскольку всем своим тоном он показывал, насколько это утомительно.       - Я найду ее, поверь! — крикнул Узумаки-сан, исчезая в окне под дождем ромашек. Хатаке-сан лишь снова вздохнул, прежде чем последовать за своим учеником в окно. Учиха-сан нахмурился.       - Как досадно, — пробормотал он, поворачиваясь спиной к окну и выходя через дверь.       «- Ниндзя», — подумала Нозоми, качая головой.       « - В тот момент это казалось гораздо лучшей идеей», - подумала Сакура. Она добралась до изогнутого красного моста, который команда Семь считала «своим», и осторожно опустилась в сидячее положение, свесив ноги. Широкий лоб уперся в перила. То ли из-за лекарств, то ли из-за боли, но она чувствовала тошноту.       Иннер - Сакура, преодолевая дискомфорт, бормотала нелестные вещи о родословной Гаары:       «- Чертов песчаный червь, его нужно сварить и насадить на бамбуковую шпажку...», - ворчала Иннер-Сакура.       Когда стало понятно, что у неё нет ни малейшего желания прекратить монолог, Сакура отключилась. Пока она не двигалась и не дышала слишком глубоко, боль была терпимой. Ее нефритовые глаза скользнули по левой руке, которая была забинтована до локтя. Она осторожно пошевелила пальцами и, когда они отреагировали без особой боли, сжала их в кулак. Она поморщилась, когда первые багровые пятна начали просачиваться сквозь марлю. Однако боль была еще терпимой, так что она осталась довольна.       Она опустила веки, наслаждаясь прохладным бризом, дующим от воды на ее раскрасневшуюся кожу.        - Тебе что-то нужно, Саске? - спросила она.       - Хм, — он издал свой обычный нечленораздельный звук, но Сакура почувствовала в этом нотку удивления.       «- Почему он удивился? Я преследовала его годами. Неужели он думает, что я не могу его почувствовать?»       «- Да, - сказала Иннер- Сакура, ненадолго отвлекшись от своей обличительной речи. - Могу поспорить, он даже не знает, что его запах становится тяжелее, когда он тренируется с катоном.»       - Ну, если это все..., - пробормотала Сакура, делая ее намек прозрачным. Когда она покидала больницу, ей хотелось только одного - снова увидеть свою команду. Но видеть их вот так, когда ее снова оставят в сторонке наблюдать, она не хотела. Ведь тогда она снова станет прежней Сакурой, и вся ее работа будет напрасной.       Она смутилась, почувствовав, что в уголках глаз собираются слезы, и быстро моргнула.       - Какаши-сенсей послал нас найти тебя, - сказал Саске.       «- Поздравляю, ты меня нашел», — вертелось у нее на языке, но она проглотила это. Боль и разочарование не давали ей права срываться на Саске.       - О, ладно, — сказала она вместо этого. Подъем из той позиции, в которой она сидела, был неловким и осторожным, но Саске просто наблюдал.       - Где твоя обувь? — спросил он, как только ей удалось подняться, его темные глаза остановились на ее босых ногах. Сакура пожала плечами:       - Я не смогла найти её в больнице, - на мгновение между ними воцарилось молчание.       - Хочешь, я понесу тебя? - спросил он ровным тоном.       Где-то внутри умерла Иннер- Сакура:       «- Почему ты никогда не мог спросить меня об этом раньше?» — взвыла она, хотя они оба знали, что она никогда не получала настолько серьезных травм, чтобы ее нужно было нести.       - Нет, — сказала Сакура, смягчая свой ответ улыбкой. - Наверное, это будет больнее, чем ходить босиком.       Саске издал еще один нечленораздельный звук:       - Мы собирались встретиться на тренировочной площадке.        - Значит, недалеко, - сказала Сакура, сдерживаясь. Несдержанность причинила бы боль.       Саске держал её темп, пока они шли к привычным тренировочным площадкам. Сакура тихо похвалила Ками-сама за густую сочную траву, которая приятно отличалась от грубых грунтовых дорожек. Два других члена их команды уже ждали, и Наруто мгновенно оживился, увидев ее. Она улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ.       Он уже собирался выкрикнуть приветствие, но Какаши-сенсей ударил его по голове своим "Ича-Ича". Сакура почувствовала, как ее мышцы автоматически напряглись, когда сенсей перевел взгляд на нее.       «- Что тебе нужно?»,- требовательно спросила Иннер-Сакура. Сакура промолчала, а Какаши-сенсей одарил ее своей улыбкой глазами, которая ничего не обещала:       - А я-то думал, что у единственной девушки в команде хватит ума остаться в больнице. Особенно когда она едва может двигаться. Но, похоже, это не первый раз, когда мне доказывают, что я ошибаюсь.       «- Я покажу тебе, как надо двигаться!», - вызвалась Иннер-Сакура.       - Может быть, единственная девушка в команде брала пример с товарищей. Верно, сенсей? – сказала Сакура, приятно повысив голос.       Какаши-сенсей на мгновение ошеломленно замолчал, но это только дало Наруто шанс.       - Ты в порядке, Сакура-чан? — обеспокоенно спросил он, прыгая вперед и зависая.       Глядя на него новыми, любящими глазами, Сакура мягко улыбнулась. Наруто действительно глубоко о ней заботился и использовал любую возможность, чтобы показать это.        - Здорова, как лошадь, - поддразнила она. - Расскажи мне, как ты победил Гаару?       Это было все, что ему нужно, чтобы начать монолог, наполненный действиями, в котором он рассказывал о поединке от начала до конца. Сакуре оставалось только кивать в знак поддержки и стараться не рассмеяться. Только Наруто мог вызвать гигантскую лягушку-самурая. И только когда он подошёл к своему эпическому финалу, она поняла, что Какаши-сенсей всё ещё неодобрительно смотрит на неё. Он воспользовался случаем, как только Наруто сделал короткую передышку, готовясь рассказать Сакуре о том, как круто она вела себя в бою.       - Тебе следует быть в больнице.       Сакура прикусила нижнюю губу. Наконец она наклонила голову, позволив челке заслонить лицо.       -Я в порядке.       - Действительно? - закрыв книгу, он появился рядом с ней. - Значит, эти бинты только для галочки?       - Я просто буду наблюдать за тренировкой, Какаши-сенсей. Я не буду мешать, — пообещала Сакура. Какаши-сенсей вздохнул:       - Сакура, возвращайся в больницу, — приказал он.       - Нет, — сказала она тихо, но ее голос был холодным и ровным. Какаши-сенсей поднял бровь в ответ на ее отказ.       - Я не собираюсь возвращаться в больницу, Какаши-сенсей, — повторила Сакура. - Ты не заставил Саске остаться там. Несправедливо заставлять меня вернуться только потому, что я единственная девушка.       - Сакура, это не потому, что ты единственная девушка, - сказал Какаши, поднося руку к лицу, чтобы потереть лоб. - Саске было просто чакроистощение, он не был ранен. Полный покой позволит тебе быстрее выздороветь. Если ты будешь продолжать двигаться, твоему телу потребуется больше времени, чтобы восстановиться. И раз уж мы не можем отправляться на миссии только втроем, не думаешь ли ты, что твоё возвращение в больницу будет в интересах команды?       За вуалью челки глаза Сакуры сузились. Он надавил её обязательством перед командой. Разумеется, она не хотела задерживать их. Но она также не была бы довольна тем, что ее оставили позади. Скорее всего, ее продержат в больнице еще как минимум четыре дня, прежде чем выпишут, чтобы убедиться, что у нее нет никаких внутренних повреждений, которые они не смогли обнаружить, когда ее привезли.       «- Это несправедливо, Какаши-сенсей», — про себя упрекнула его Сакура.       - Какаши-сенсей, я не буду мешать, — повторила она.       - Сакура..., - она поняла, что он ищет какой-нибудь предлог, чтобы заставить ее уйти. Наконец он снова открыл книгу, и она почувствовала, как в ней вспыхнула надежда. - Саске, атакуй Сакуру.       - Что? - взревел Наруто, и даже Саске бросил на него недоверчивый взгляд.       - С левого бока, будь добр, - приказал он, не поднимая глаз от своих страниц.       - Какаши-сенсей, - запротестовал Наруто, но Какаши-сенсей прервал его.       - Не вмешивайся, Наруто. Это урок для ее же блага.       «- Это будет первый настоящий урок, который вы нам преподадите, Какаши-сенсей, - прорычала Иннер-Сакура. - Но не думайте, что мы вам позволим.»       Сакура молча позволила напряжению спасть с мышц, которые медленно сжимались. Если она не расслабится, будет больно, а боль притупит ее реакцию.       - Какаши-сенсей, - начал Саске, и Сакура удивилась, что он протестует, но тут Какаши-сенсей посмотрел на него своим видимым глазом. Она тренировалась с Гай-сенсеем месяц. Когда ты тренируешься с джонином, который атакует прежде, чем ты успеешь подумать, невольно учишься считывать сигналы: предательское напряжение его плеч и икр, когда он готовится прыгнуть на нее, легкий прищур его темных глаз — все это было так же легко читать, как символы в свитке.       «- Он не будет спешить. Он не захочет причинить мне боль.»       «- Ты тоже не захочешь причинять ему боль», - добавила Иннер-Сакура.       «- Я не могу использовать Зыбучие Пески, по очевидным причинам. Стиль Цунаде слишком подвижен в верхней части тела, чтобы использовать его со сломанными ребрами. Танец журавля - единственное, что имеет достаточно неподвижную форму, чтобы иметь шанс.»       Ее поврежденная левая рука находилась сбоку от Какаши-сенсея, вне зоны видимости Саске. Она изогнула ее в характерную двупалую форму, которую собиралась использовать против него. Саске ринулся на нее, как она и предсказывала, его скорость была еще более впечатляющей, чем прежде, но Сакура уже была в движении, поймав его кулак правой рукой и поставив правую ногу на его ногу, чтобы прижать его к месту.       - Прости Саске, - она извинилась глазами.