Общежитие четырёх альф

Правильного выбора не существует — есть только сделанный выбор и его последствия. Бомгю не собирается проводить свою течку в этом логове. Нет, нет, нет и ещё раз нет. Бомгю с каждой секундой чувствовал, как его тело противится этому плану, но усиленно продолжал вести внутреннюю борьбу. Да, все четверо были красивы, но что такое красота перед лицом его собственных принципов? Нет, он не собирался поддаваться своим инстинктам, не собирался превращаться в животное, следуя слепому зову природы. Его сердце требовало чего-то большего, чем простого удовлетворения физических потребностей. Чхве вроде бы и сдружился с соседями, но это было скорее временное перемирие, чем настоящая дружба или, на крайний случай, приятельские отношения. Они всё ещё оставались для него чужими людьми, пусть и с привлекательными внешними данными. Бомгю не мог представить себя в постели с кем-то из них, даже если его тело просило об этом. Ему хотелось чего-то более глубокого, настоящей связи. Нет, Бомгю не хотел простого секса. Он мечтал о любви, о том чувстве, когда ты готов отдать всё ради другого человека. Ему хотелось нежных объятий, страстных поцелуев, но не с кем-то случайным, а с тем, кто будет любить его всем сердцем. Пока что, никто из его соседей не подходил под это определение. И пусть его тело требовало иного, он не собирался идти на поводу у своих инстинктов. Из-за того, что Гю на протяжении последних нескольких лет принимал таблетки и не проводил течку как подобает, она у него, по словам врача, намного более болезненная. И, ко всему прочему, хоть до неё оставалось ещё несколько дней, омега уже сейчас чувствовал себя не самым лучшим образом, а то его странное поведение перед Субином только лишний раз доказывает это. Вернувшись обратно в свою комнату Чхве сразу же свалился на кровать, планируя сегодня остаться дома, потому что в таком состоянии ему лучше не выходить лишний раз в рассадник похотливых альф, коим являлся универ. Он должен дождаться, когда все альфы отсюда уйдут, чтобы омега смог без лишних глаз принять таблетки. Разумеется, он их не выкинул, одна пачка лежит ещё со времён своей жизни с родителями. К слову, чтобы достать эти таблетки, ему приходилось пройти целое испытание. В принципе выпросить деньги у родителей было недоступной задачей. В дни, когда такое случалось, Бомгю был готов уверовать в богов, потому что это действительно чудо. Он откладывал с таких подачек деньги, а после отправлялся в другой конец их деревни и покупал единственные подавители, что продавались у них в аптеке. Состав сомнительный, да и, побочные эффекты, вероятно, не самые приятные. Однако, на тот момент парня это совсем не волновало. Впрочем, как и сейчас. Он готов идти на такой риск. Бомгю время от времени вспоминал, что стоило бы купить себе более дорогие и качественные таблетки, но эта мысль вылетала из его головы спустя несколько минут. Так он и протянул с этим до последнего момента. — Ты не собираешься на пары? — доносится откуда-то сверху голос и Гю, вздрогнув, поднимает голову, встречаясь взглядом с Ёнджуном. — Нет, Чонин сказал, что не придёт сегодня, а без него мне там делать нечего, — на ходу придумал Гю, стараясь звучать как можно более убедительно. Никому здесь совсем не обязательно знать о приближающейся течке, и уж тем более о том, что он хочет выпить те таблетки. — С тобой точно всё в порядке? — интересуется альфа и ведёт носом, запах омеги изменился, стал ярче и более насыщенный, это изменение трудно не заметить. — Да, конечно, — кивнул парень, пытаясь поддержать ровный тон голоса. Все воспоминание о сегодняшней ночи у Бомгю благополучно стёрлись. Мозг воспринимал это как сон, который забылся под утро точно также, как и все остальные. Джун понял это по его чересчур спокойному лицу, и это, совсем немного, но расстраивало альфу. С другой стороны, это не создавало между ними неловкой атмосферы, так что, может, было и к лучшему. В любом случае, сейчас Ёнджуна волновало нечто другое. Сладковатая нотка, обычно мягкая и успокаивающая, сейчас казалась слишком навязчивой, почти приторной. А под ней скрывался едва уловимый, но отчётливый флёр чего-то запретного, интригующего. Альфа нахмурился, пытаясь понять, что именно так сильно его настораживает. — Что-то здесь не так, — пробормотал альфа себе под нос. Джун подозрительно прищурился. Помимо необычного запаха его смущало ещё и то, что Бомгю, кажется, что-то скрывал. Альфа был почти уверен, что омега ему соврал или, по крайней мере, не сказал всей правды. Но сейчас не было времени разбираться в этом. Джун посмотрел на часы, понимая, что опаздывал на пары. Он обязательно расспросит его обо всем позже. Но пока что Джун чувствовал, что что-то важное ускользает у него из-под носа. И это его не на шутку беспокоило. Как только дверь за ним захлопнулась, Бомгю с облегчением выдохнул. Он не станет скрывать, что его порядком напрягло такое внимание к себе. Очевидно, запах уже начинал выдавать его, если Ёнджун заметил перемену уже сейчас… Гю нужно быстрее выпить эти чёртовы таблетки, пока никто из них ни о чём не догадался и не стал препятствовать. Кай всё ещё был в блоке, однако больших изменений не заприметил, а если и заметил, то не придал этому большого значения. И всё же, Гю ждал, пока тот, как и все остальные, окончательно покинет здание, давая возможность без лишних глаз принять подавители. Однако, ждать пришлось долго. В процессе своего длительного ожидания Бомгю проиграл войну со своими веками, которые словно налились свинцом и упрямо закрывались. Омега провалился в сон, благо, ненадолго. Он сразу же проснулся, услышав, как хлопнула входная дверь и встрепенулся. Последний уходящий явно переборщил с силой, раз звук от хлопающей двери долетел аж до спальни. Омега встал с кровати, сделал несколько шагов по направлению к двери, замер у порога и прислушался к звукам из других комнат. Бомгю простоял так несколько долгих минут, пытаясь уловить хоть малейший шум, прежде чем убедился в том, что находится здесь один. Омега поспешил к своим вещам, сразу же потянув руки в глубь одного из ящиков, ведь, разумеется, не стал бы хранить эти таблетки на видном месте. Парень начал копаться со скопом своих вещей, которые нажил за то время, что здесь жил, принялся перебирать всё в поисках маленькой коробочки. — Ну же! — нетерпеливо фыркнул омега, когда его поиски начинали затягиваться, а заветный коробок всё никак не появлялся в поле зрения. Прошло ещё какое-то время, прежде чем парень вызволил эти чёртовы таблетки, и, не теряя ни минуты, отправился на кухню. Его изучающий взгляд бродил по вещице в руках, словно он видел её впервые. Коробка, долгое время находившаяся смятой в вещах, выглядит довольно потрепанной. Её поверхность была покрыта мелкими складками и заломами, цвет поблек, а края разорвались, местами оголяя саму пластинку с таблетками. На лицевой стороне, где раньше крупными буквами была написана торговая марка и название препарата, остались только смутные контуры. Информация о составе и способе применения, напечатанная мелким шрифтом, стала трудно читаемой из-за потёртостей и загрязнений. Лишь сейчас, разглядывая её, в голову закрались сомнения, а что, если у них закончился срок годности? Был ли он у них вообще? Бомгю, конечно, не глупый, но таким сроду не интересовался, а на самой коробке теперь ничего толком не прочтёшь из-за почти развалившейся упаковки. Что, если они не подействуют должным образом? Или нанесут ещё больший ущерб организму? Тревожные мысли постепенно заползали в голову и заставили замереть в коридоре на долгие минуты. Конечно, эта пачка не была у него все те долгие годы, что он жил у родителей, он время от времени обновлял таблетки. И у него абсолютно вылетело из головы, когда именно в последний раз была куплена эта упаковка. Если подумать, обновлял таблетки он скорее интуитивно, чем по инструкции. Где-то на уровне подсознания появлялись мысли о том, что эта упаковка уже долго ночует вместе с ним, вот и сейчас, ему казалось, что срок годности у них прошел. А из-за череды самых разных событий, произошедших друг за другом в его жизни, неудивительно, что он об этом совсем забыл, что было абсолютно безответственно с его стороны. В конце концов, он решил, что лучше ему сбегать до ближайшей аптеки и купить другие. Только вот... стоило опомниться раньше. Входная дверь, прямо напротив которой стоял Бомгю, со скрипом отворилась, и в ней появился Ёнджун. — Я тут забыл тетрадь, — выпалил парень, явно торопясь. Он сбросил кроссовки и, не дожидаясь ответа, стремительно двинулся вперёд. Бомгю, погружённый в свои мысли, даже не сразу заметил приближающуюся фигуру. Неловкое столкновение отбросило его назад, а из его рук выпала заветная упаковка, на которую тут же бросил взгляд Джун. — Это что? — спросил Ёнджун, остановившись. Альфа подобрал их куда быстрее, чем скованный от напряжения Бомгю, и принялся рассматривать, однако изучение смятой упаковки, что, казалось, пережила техасскую мазню говном, не представлялось возможным. Все буквы и даже название было искажено и можно было уловить только отрывки каких-то сложных медицинских слов. — Эм, таблетки, которые от давления, помнишь? — снова вынужден соврать Бомгю, хоть и делать это ему ужасно не нравилось. Он не уверен, как отреагирует альфа, если узнает о том, что скоро у младшего течка, но лишний раз рисковать не собирался. Гю наивно надеется, что никто из них не станет попрекать его в желании выпить таблетки или, уж тем более, препятствовать этому. Всё же, он не до конца доверяет им и боится, что эту слабость альфы используют против него. Лучше он обманет и перестрахуется, а расскажет уже после того, как примет таблетки. — Ты ведь врёшь мне, да? — прошипел Ёнджун, голос его звучал как никогда холодно, а злобный взгляд метнулся на Бомгю, что нервно переминался с ноги на ногу. — Я ведь у тебя уже когда-то спрашивал об этом, и ты мне торжественно объявил о том, что перестал их пить, потому что чувствуешь себя лучше. Сердце Бомгю ухнуло вниз. Он был пойман. Попытавшись как-то оправдаться, он только запутался ещё больше. У этого гада, на удивление, феноменальная память. Даже сам Бомгю уже забыл про этот их давний диалог. Ёнджун отбросил упаковку и шагнул ближе, его тень нависла над Бомгю. — Что с тобой происходит? Для чего тебе эти таблетки? И почему ты мне соврал? — голос Ёнджуна звучал ровно, но в нём сквозила холодная ярость. Альфа сжал кулаки. В его глазах плясали воспоминания о предательстве, которое он пережил в прошлом. Тогда ему тоже солгали, и это обернулось для него весьма болезненно. С тех пор ложь стала чем-то вроде красной тряпки, вызывающей бурю эмоций, словно в быке на большой арене. Он до дрожи в теле ненавидит, презирает ложь, и никогда не обманывает сам. — Потому что у меня скоро течка! И я не собираюсь оставаться здесь, в таком состоянии, с вами! Я не хотел говорить, потому что боялся, что кто-то из вас мне помешает! — сдался Бомгю, он пытался увильнуть от ответа, но Ёнджун оказывал на него слишком сильное давление и омега быстро растерял всю решительность, честно признавшись во всём. Всё тело напряглось, потому что о реакции собеседника перед собой можно было лишь гадать. — Ты прав… — проговорил Ёнджун, немного сбавляя свой пыл. Бомгю хотел уже с облегчением выдохнуть, решив, что он не станет возражать против таблеток, но потом понял, что явно поспешил со своими выводами, — Я тебе не позволю. Бомгю, ты ведь прекрасно слышал, что тебе тогда сказал врач. — Слышал, но я не собираюсь проводить течку здесь, ни с кем из вас! И, раз так, то почему я должен страдать из-за этого идиотского состояния? — взрывается недовольством Гю, он не собирается слушать Джуна, для него чужие доводы звучали как полный абсурд. — Никто не просит тебя её с кем-то проводить, здоровье это действительно серьёзная вещь, которое не стоит травить таким дерьмом, — проговорил Джун, кивнув головой в сторону улетевшей упаковки.   — С каких пор тебя волнует, чем я буду травить свой организм? Тебе должно быть плевать! И знаешь, мне всё равно, что ты думаешь, я выпью эти таблетки и ты ничего с этим не поделаешь! — продолжал спорить Бомгю, упрямства ему было не занимать. Бросив эти громкие слова он планировал ретироваться из блока, но Ёнджун в очередной раз сорвал все его планы. Альфа выкинул вперёд свою руку и ухватил за локоть беспокойного омегу, вцепившись достаточно грубо. — Бомгю, подумай получше, пожалуйста. А вдруг ты из-за этого снова окажешься в больнице? Вдруг что-то серьёзное вызовут твои эти препараты сомнительные, — тон у Джуна совсем растерял былую злость, стал скорее умоляющим. Теперь он больше не выглядел злобным, а в его глазах можно было прочитать искреннее беспокойство. Альфа никогда и никого так быстро не прощал за обман, даже самый малейший, но сейчас готов был закрыть на это глаза и забыть, лишь бы омега послушал его. На этот раз его слова действительно достигли ушей младшего, всё же заставив того невольно задуматься обо всей этой ситуации. Возможно, доля правды в словах альфы была, пусть сам Бомгю вслух этого признавать не захочет. Возможно, он всё ещё маленький подросток, не осознающий в полной мере последствий своих собственных решений. Организм это не то, с чем стоит шутить, но он хоть убей не хотел снова чувствовать всю ту ужасную боль. Он опустил глаза, стараясь не смотреть на Джуна. В его голове вертелись противоречивые мысли. С одной стороны, он хотел избавиться от своих мучений и обрести спокойствие. С другой, теперь страх перед возможными последствиями не давал ему покоя. Ёнджун терпеливо ждал, внимательно наблюдая за выражением лица Бомгю. Он видел, как омега колеблется, как в его глазах отражается внутренняя борьба. Альфа не стал давить на него, понимая, что сейчас тот нуждается во времени, чтобы все обдумать. — Если тебя беспокоит, что мы все тут окажемся кучкой подростков с недотрахом, которые накинуться на удобную возможность, то прекрати. Мы все здесь достаточно зрелые, чтобы противостоять твоим феромонам... ну, за исключением, разве что, Кая, но его необязательно просвещать во всё это. Можно попросить, чтобы Тэхён снял какой-нибудь номер поблизости, и... можешь быть там один, а если захочешь, кто-то из нас будет рядом. Может, кто-нибудь из твоих друзей?.. — стараясь звучать как можно мягче, закончил Джун. Он уже отпустил руку омеги, вместо этого сложив свою ладонь на плечо Гю и принялся поглаживать, пока тот продолжал раздумывать. Идея провести свою течку вместе с Чонином казалась ему более, чем хорошей. Он был не подвержен воздействию пленяющих омежьих феромонов, а Бомгю достаточно доверял ему, чтобы позволить остаться рядом в минуту его слабости. И мысль о том, что течку можно провести в другом месте казалась ему достаточно здравой... — Я... подумаю. — прочистив горло, наконец дал ответ Бомгю, на что Ёнджун сдержанно улыбнулся, выдохнув с облегчением. Его действительно радовало, что он смог посеять семя сомнения в его голове и теперь Бомгю мог подумать обо всём с более чистой головой. Хотелось верить, что он сделает правильное решение. — Пожалуйста, подумай как следует. А я уже очень бессовестно опаздываю на пару, — проговорил парень с едва слышным нервным смешком. Альфа мигом метнулся в свою комнату и забрал оттуда злополучную тетрадь. Теперь он уже не так сильно проклинал свою рассеянность, ведь, если бы не она, то Джун мог пропустить такой важный разговор с омегой, не смог бы вовремя повлиять на чужое решение. Теперь ему оставалось только понадеяться на благоразумие Бомгю. Если омега всё же согласиться провести течку, то утроить всё остальное, он почти уверен, не составит большого труда. Однако, как оказалось, трудности на этом не закончились. Тем же вечером, Ёнджун отправил Кая обжиматься с Бомгю, который уже сейчас начинал нуждаться в присутствии альфы рядом. На кухне собрались оставшиеся двое, с которыми Джуну нужно было поговорить. Он вкратце изложил свой план, после чего взглянул с немым вопросом на Тэхёна, от которого ожидал увидеть привычное согласие. Блестящие глаза Кана всегда были готовы поддержать любую его идею, но сейчас в них читалось явное сомнение. — Нет. Нет, Ёнджун, это неправильно, нельзя... если он всё это время ни разу не проводил течку, скорее всего, она у него будет очень болезненная, одного друга-омеги рядом будет недостаточно, он... ему будет очень больно... — со страдающей миной ответил Кан весьма робким голосом, заставив Джуна удивиться, потому что обычно Тэхён всегда и на всё соглашался. — Давай... давай я лучше куплю ему дорогие препараты, которые не нанесут большого вреда его здоровью? — Тэ... — злобно шипит Ёнджун, с трудом сдерживая гнев. Он был категорически против такого вмешательства в природу, и не собирается отступать от своего первоначального плана. — Ты что, не понимаешь? Это естественный процесс! Препараты только отсрочат неизбежное, к тому же, навредят ему. — Ёнджун, тебе не кажется, что ты слишком обеспокоен этой темой? Может, ты у нас решил поиграть роль альфы-спасателя, что прибежит к нуждающемуся и страдающему омеге в последний момент, чтобы потрахаться с ним? — с вызовом произносит Тэхен, резко сменив тон голоса. Буквально только что он мял в руках всё, что только можно от накатившей тревоги, выглядя при этом так, будто сам был на месте Бомгю. А сейчас, найдя абсолютно мерзкий повод для подъеба быстренько переобулся. Эта его черта... невероятно раздражала. Заставляла вдыхать воздух резче, зрачки опасно сужаться, а кулаки сжиматься до побеления костяшек, не желая воспринимать такую сторону чужого характера. — Ты совсем больной? — альфа был готов к тому, чтобы взорваться, но в их разговор очень вовремя вмешался Субин. Парень вскинул руку и парни оба, как по приказу, замолкли, взглянув на того. Всё это время их негласный лидер молчал, выслушивая версию обоих, мысленно взвешивая все за и против, и теперь, вероятно, будет вынесен приговор. И если он разниться с мыслями Джуна, он будет готов с ним подраться прямо здесь, поэтому раньше времени расслабляться не стал. Субин глубоко вздохнул и оглядел их обоих. — Я понимаю вашу обеспокоенность, — начал он медленно. — Но я думаю, что мы должны дать Бомгю самому принять решение. Мы не можем просто так решать за него такой важный вопрос, не считаете? Тэхён согласился с его словами с большой охотой, а вот Ёнджун ещё несколько минут сомневался, прежде чем кивнуть и согласиться. — Я сейчас пойду и поговорю с ним, и мы не будем спорить, какое бы решение он не принял. — проговорил Субин, а на последних словах смерил хмурым взглядом Джуна, который в ответ лишь фыркнул. — Мне кажется, он в полной мере не понимает, какой вред наносит своему здоровью... — Может быть, — перебил его Субин, — но мы не его родители или няньки, а он не маленький мальчик, поэтому, я полагаю, он прекрасно всё осознаёт. Мы можем поддержать его, помочь ему, но не принимать решения за него. Ёнджун глубоко вздохнул и кивнул в бессилии. — Ладно, — согласился он, хотя в его голосе всё ещё слышались нотки сомнения. Субин лишь улыбнулся в ответ, его глаза излучали спокойствие и уверенность. Он повернулся и направился прямиком в комнату к Бомгю, чтобы спокойно с ним поговорить и позволить решить, какой из двух вариантов тому подходит больше. Бомгю всё это время пролежал на своей кровати в обнимку с покрасневшим, словно помидор, Каем, слушая его учащенное сердцебиение, тревожно продолжал думать про всю сложившуюся ситуацию, уже порядком устав от собственных мыслей. Почему всё в жизни не слава богу? В такие моменты омеге хотелось, чтобы кто-то более надёжный взял на себя управление всем его телом и мыслями, хотелось переложить всё это на кого-то, позволить этому человеку выбрать за него, избавив от лишних размышлений. Спасал его сейчас только Хюнин, Бомгю удобно устроился на его широкой груди и втягивал приятный ромашковый запах, благодаря которому омега окончательно не свихнулся и не сошёл с ума от потока беспорядочных мыслей. Он упрямо молчал, как и сказал Ёнджун, не желал просвещать в это Кая. Будет лучше, если знать об этом будет как можно меньше людей. Неловкость между Каем и Бомгю всё ещё присутствовала, но замечал это только Хюнин, поскольку его сожителю сейчас было не до этого. Кай пытался отбросить навязчивые мысли и просто наслаждаться моментом близости. Но чем больше он старался, тем сильнее его мучили противоречивые чувства. Вдруг, раздался стук в дверь, прервав их безмолвный диалог. В комнату заглянул Субин, чей взгляд оценивающе скользнул по фигурам Кая и Бомгю, прежде чем он прошёл дальше. — Кай, не мог бы ты выйти? Мне нужно кое-что обсудить с Бомгю, наедине. – Голос альфы звучал спокойно, но в его тоне сквозила нотка власти, он скорее приказывал, чем просил. И Хюнин его понял, с большой неохотой, но тем не менее быстро. Он нарочно медленно высвободился из объятий Гю, ретировавшись так же нехотя. Омега сразу же сел и выпрямился, а тело всё напряглось, словно понимая, что им предстоит важный разговор. Субин опустился на край кровати и выдержал небольшую тишину, мысленно пытаясь сформулировать свои слова более правильно. — В общем, Ёнджун мне рассказал, что с тобой происходит. Даже предложил подробный план действий, но тебе вовсе не обязательно его слушать и поступать так, как хочет он. Если ты боишься и сомневаешься, то лучше не рискуй. Тэхён купит тебе самые лучшие подавители, которые принесут минимум вреда. Но мы также не исключаем вариант Ёнджуна, который тоже имеет место быть, потому что в его словах есть доля правды. Мы в любом случае тебе поможем, только скажи свой ответ. — Субин говорил спокойно, медленно, стараясь не давить на омегу своими словами, давая возможность услышать всё. — Это всё так сложно... я не понимаю... — в усталости опустил голову Бомгю, зажмурив глаза как при головной боли. В очередной раз он разрывался между двумя вариантами, каждый из которых казался ему в какой-то степени неприятным. — Как бы ты поступил? Бомгю повернулся к альфе, вглядываясь внимательно в глаза напротив, пытаясь найти в них ответ. Однако, в их отражении была только его собственная растерянность. — Прости, конечно, но тут я тебе не помощник, ты должен сам решить, — с таким же непониманием, что можно предпринять, ответил Субин, на что младший только в очередной раз вздохнул. Какое-то время они просидели молча, прежде чем Бомгю очень тихо и робко, но всё же изъявил желание обойтись в этот раз без таблеток. — Хорошо, если ты так решил, то отлично, мы всё подготовим. Вернее, мы снимем номер и подготовим всё там для жизни на пару дней, ни о чём не переживай, только договорись обо всём со своим другом, — проговорил альфа и поднялся с кровати, направившись к выходу, чтобы сообщить остальным ответ Бомгю. — Субин, — позвал омега, заставив его замереть у порога и кинуть тому вопросительный взгляд через плечо, — Ты... можешь быть там? Со мной? — В смысле с тобой? Ты предлагаешь... — Нет! Просто... рядом. — взволнованно выдавил из себя омега, чувствуя себя невероятно неловко. — Конечно, как тебе угодно. И постарайся сильно не волноваться, всё будет хорошо. — с этими словами он удалился из комнаты, оставив Бомгю наедине со своими мыслями, что после этого разговора стали ещё более тревожными и отравляющими разум. Как только он произнёс эти слова, согласился, ему тут же захотелось вернуть Субина и всё отменить, пока ещё было время отступить и передумать. С трудом Бомгю смог удержать себя на месте и просто принять тот факт, что он проведёт эту злосчастную течку. Омега набрал своему другу в тот же день, чтобы тот тоже успел подготовиться ко всему. Уже привычно позвонил Бомгю по видеозвонку. Обычно они по нему и общались, так что это уже стало чем-то вроде привычки для обоих. Пока слышались тревожные гудки, Гю пытался привести свои мысли в порядок и сформулировать правильно то, что ему предстоит сейчас донести до своего друга. Обычно, Чхве никогда не задумывался над тем, что он несёт своему другу, просто говорил все свои мысли, даже порой самые бредовые, никогда не чувствуя неловкости. Чонин стал именно тем другом, с которым можно было всё: обсудить что-то серьёзное, пожаловаться на преподов, пообсуждать каких-то своих одногоуппников, поговорить про тайны мироздания, а в следующем же моменте шутить какие-то абсурдные шутки. За всё время их медленно укрепляющейся дружбы, Бомгю впервые нервничал перед тем, чтобы с ним поговорить. — Йоу, Бом-и, ты как всегда звонишь очень вовремя, — раздался знакомый весёлый голос, который в мгновение ока развеял всё напряжение внутри Бомгю, а сам омега тихо хохотнул, разглядывая всплывшее на экране лицо Яна, позади которого виднелась уже знакомая Чхве кафельная плитка его ванной. — Ты опять в туалете? — Ну, как видишь. — Почему в большинстве наших с тобой созвонов ты на толчке? — А что ещё делать? — с сарказмом отвечает Чонин, разглядывая своё лицо в камере, — Давай тоже, присоединяйся, будет коллективное... — Замолчи, не продолжай! Боже, Чонин, ты больной, — без злости профырчал Бомгю. Время от времени обзывать друг друга тоже вошло в привычку для них. Они никогда не воспринимали подобные оскорбления в серьёз. — Ну, спасибо за комплимент. Ты зачем вообще звонишь? — А...точно, — опомнился омега, и как он так быстро забыл про все свои переживания и переключился на их бесталковый диалог. — Это... долго объяснять. — Как видишь, я не тороплюсь, — ответил голос по ту сторону, снова вызвав на лице у Чхве непроизвольную улыбку. Этот человек совершенно не бывает серьёзным! Тряхнув головой, парень попытался собраться с мыслями, чтобы как можно более понятно изложить всё своему другу. — Как у тебя всё сложно... значит, мне надо... эм, провести с тобой течку? Я правильно понял? — Да, пожалуйста... — Без проблем милый, положись на меня. После меня ты не захочешь быть со всякими там альфами! — Чонин! Я надеюсь, ты не собрался со мной трахаться? — А? Нет?.. Какая жалость... — наигранно грустным тоном вздыхает Ян. В такие моменты Бомгю было сложно понять: этот чудик серьёзно расстраивается, или это его очередные дебильные шуточки? — Не делай такое лицо, это просто шутка. Я тебя не трону, и прослежу, чтобы никто другой этого не сделал. После этого парни проболтали почти два часа о какой-то ерунде, прежде чем отключились. Беседа с другом определённо отвлекла Бомгю от всех переживаний и порядком подняла ему настроение, хоть немного разгрузив его бедную голову. Дни до красной даты в календаре тянулись словно на зло медленно, тягуче и мучительно. Заставляя Бомгю всё глубже закапываться в своих мыслях и вариться в котле переживаний перед волнующим событием. Помимо его бесконечных мыслей и желания всё отменить, в нём начала проявляться совершенно другая, природная натура. Омежья сущность Бомгю, обычно скрытая глубоко внутри, теперь настойчиво требовала выхода и просила больше внимания к себе. Он стал более чувствительным к запахам, особенно к аромату главного альфы. Субин, со своим глубоким хвойным запахом, стал для него настоящим маяком, притягивающим его. Бомгю ловил себя на том, что постоянно ищет его взгляда, что его голос звучит чуть более нежно, чем обычно, когда он обращается к старшему. Бомгю, подобно котёнку, всё чаще тёрся о Субина, ища прикосновений. Он начинал разговоры о всяких пустяках, лишь бы продлить момент близости. Иногда он оставлял едва заметные пометки своим феромоном на вещах Субина, как бы отмечая их своей собственностью. И всё это выходило как-то совсем неосознанно, сам Бомгю едва понимал, что творит и зачем. В отличие от самого альфы, который, вроде как, не настолько слепой, чтобы не заметить подобного изменения в характере омеги, что до этого пытался его избегать. — Поверить не могу... его омега выбрал тебя! — фыркает Ёнджун, с долей обиды в глазах, в очередной раз наблюдая за странной сценой перед своими глазами. Бомгю натурально лип к Субину, он обхватил руками его руку, а голову сложил на плечо и тёрся щекой об него, явно сдерживаясь, чтобы не приблизиться к шее. Джун ни в коем случае не собирался заявлять каких-то прав на омегу, но всё это казалось ему жутко несправедливым. После того что натворил Субин... почему этот глупый Бомгю... вернее, его глупый омега выбрал Субина? — Ревнуешь? — спросил напрямую главный, на что Джун только фыркнул. Ему не нравилось, что омега выбрал Субина, но и признавать, что он просто ревнует тоже не хотелось. Вот только не в характере Джуна придумывать отмазки, скрывая даже такую правду от близких, поэтому на вопрос он предпочёл промолчать. Тот ещё пару мгновений потоптался на месте, бормоча себе под нос нечленораздельные ругательства и покинул комнату. В такие моменты этот парень напоминал старого деда, который всегда бухтит и ему никогда ничего не нравится. — Субин-а... — зовёт Бомгю, альфа моментально реагирует на его голос и оборачивается, с вопросом глядя на парня. — Можешь... — бормочет омега и запрокидывает голову, открывая Субину доступ к своей шее. Надо было видеть, как сильно расширились глаза у альфы от удивления. Старший застывает на пару мгновений. Его разум пытается обработать эту неожиданную просьбу. Идея оставить метку, заявить о принадлежности так и манила Субина. Более того, сейчас эта идея была как никогда исполнима. Чтобы Бомгю вот так запросто дал добро на какие-либо действия с его шеей... природа омег действительно творит с ними чудеса. И не только с ними, Субин после такого с трудом удерживал остатки своего самообладания. — Бомгю, прекрати. — вздыхает альфа, его голос хриплый от сдерживаемого желания. Каждая клеточка его тела просит поддаться соблазну, но разум твердит о последствиях. Субин помнит, как легко разрушил доверие к себе в прошлый раз. Теперь каждый его шаг должен быть обдуман, иначе он рискует потерять Бомгю навсегда. — Ничего страшного не случится, если ты меня укусишь, я буду чувствовать себя хорошо, – продолжает настаивать Гю, а его сладкий полу шёпот полон кокетства. Омега запустил одну руку в волосы Субину, легонько потянув за прядь. Субин сглатывает, чувствуя, как по его венам разливается жар. Он закрывает глаза, пытаясь отгородиться от соблазнительного шепота омеги. Это всё слишком. Если Бомгю продолжит себя так вести, главный альфа за себя совсем не ручается. Но, к слову, пусть и большую часть своего внимания он отдавал главному альфе, остальных без этого не оставил. Когда Субина в блоке не было, омега докапывался до тех, кто был, и начинал капризничать, если ему тоже не уделяли должного внимания. — Бомгю...эм... — неловко пробормотал Кай, сердце его колотилось так, словно пыталось вырваться из груди. Он пребывал в полнейшем недоумении от чересчур тактильного омеги, который словно змея извивался вокруг, и ничего не объяснял альфе, что сходил от таких фокусов с ума. Тело омеги опаляло жаром кожу альфы при каждом прикосновении, вызывая мурашки по всему телу. Хюнин сидел на кровати в своей комнате, и смущённо наблюдал за омегой, пытаясь понять причину такой внезапной перемены в его настроении. Все дружненько решили держать младшего альфу в неведении о состоянии их соседа, а Кай, что особой догадливостью не блистал, так и продолжал ничего не понимать. У младшего не имелось за плечами богатого опыта общения с омегами, уж тем более, ему не приходилось иметь с ними дел во время течки. Возможно, он в целом о таком понятии знает лишь поверхностно. Последней каплей для Кая стало то, что Гю, подобравшись к крупному телу альфы, опустился к ключицам, обдал кожу Хюнина своим горячим дыханием, а затем вцепился в его шею, жадно втягивая запах возле его пахучей железы. Сердце Хюнина отправилось в забег, грозясь сегодня остановиться от такого бешеного ритма. Пальцы омеги скользнули по его ключицам, оставляя на коже легкие царапины. Мурашки пробежали по коже, смешиваясь с волной возбуждения. Хюнин зажмурился, чувствуя, как по телу разливается странная теплота. Он никогда не испытывал ничего подобного. "Что происходит? Он ведь никогда так не делал..." — промелькнуло в голове у перепуганного Кая. Его тело предательски предалось сладостным мурашкам. — Какого чёрта? — слышится голос со стороны порога, альфа кидает взгляд туда, ища хоть какой-то помощи, ведь то, что происходило – совершенно ненормально. Бомгю словно укусила какая-то пчёлка-сексуалка, заставив его творить всё это. Кай, может, втайне и мечтал о чём-то подобном, но это должно было произойти немного по-другому. Хотя, кого он обманывает, в его голове всё должно было произойти совсем не так. Словно за его объект воздыхания действовал кто-то другой, это был не привычный для него омега. В дверях стоял Ёнджун, его взгляд прошёлся по двум своим соседям, и удивленный задержался на шее Кая, от которой Бомгю всё никак не хотел отлипать. А когда младший сделал попытку отстраниться, омега стал сопротивляться и даже издал звук, чем-то напоминающий недовольное рычание. И почему именно Кай сейчас чувствует себя омегой, которого пытаются затащить в постель, а он сидит и краснеет, как пятиклассница. — Ёнджун-хён, кажется, нашего Бомгю что-то ужалило, ну или он головой ударился... — весь сжавшийся, даже слегка подрагивающий Кай снова сделал попытку освободиться от чужих острых зубов на своей шее. Как только старший Чхве приблизился к ним, Гю сам отцепился и перевёл заинтересованный, но весьма затуманенный взгляд на пришедшего парня. — Да уж... И всё это произошло всего за каких-то два дня. Страшно подумать, как он будет себя вести во время течки, но всё уже было готово, отступать было некуда, да и поздно. Вечером четверга, то есть, спустя несколько часов после той выходки с Каем, Бомгю обнаружили лежащим на кровати в той же комнате. И не просто мирно спящим или отдыхающим, он каким-то образом умудрился вытаскать у каждого своего сожителя по какой-то личной вещи гардероба и соорудил себе подобие гнезда. Он перемешал толстовки и футболки, создавая уютный кокон, обложившись чужими вещами со всех сторон. В комнате стояли трое альф, а точнее те, кто был осведомлён о течке Бомгю, в траурной тишине наблюдая за этим зрелищем. Омега мирно спал, прижимая к себе толстовку Ёнджуна, на которой отчётливо чувствовался его запах. Он казался абсолютно беззащитным, когда, мягко прижимаясь к ткани, громко урчал, как маленький котёнок, который нашел себе теплое местечко. Может, на альф влияли его сладкие феромоны, окутывающие помещение теплотой и невидимой магией, но сейчас Бомгю казался как никогда нежным, а его безмятежный вид приносил в комнату совершенно особую ауру спокойствия и доверия. — Я хочу его съесть. — внезапно признался Тэхен, слишком сильно подавшись чувству умиления внутри себя, пока наблюдал за этой нежной картиной. Двое его друзей кинули на него полные недоумения взгляды, однако Кан перестал отдавать себе отсчёт в следующих действиях. Очарование Бомгю было слишком сильным оружием, поэтому, альфа сделал шаг к кровати и опустился на колени перед спящим. Чувствительный ко всему омега почти моментально отреагировал, распахнув свои сонные глаза. — Тэхён-а... — протянул ласково, хоть и слегка охрипше, Гю. Он приподнял голову и взглянув на парня возле себя, пытаясь сфокусировать взгляд, — У меня голова болит. Промямлив это он уронил голову обратно на подушку, но внимания от альфы ему всё равно хотелось получить, поэтому он протянул к нему свою руку, и Кан, вовремя среагировав, переплел их пальцы. Альфа с нежностью в глазах разглядывал Бомгю, не в состоянии скрыть переполняющих его чувств в груди. Свободной рукой Тэ погладил щёку парня, тот с готовностью подставился под его ласку, позволяя погладить себя по голове, шее и плечам. Тэхёну казалось, что его сердце вот-вот вырвется из груди. Он затаил дыхание, боясь спугнуть этот хрупкий, полный мягкости и нежности момент между ними. Момент, когда Тэхён не пытался отказаться от своих чувств, а Бомгю позволял ему такие вольности вроде руки возле шеи. Мелкие мурашки пробежали по коже альфы, когда он коснулся мягких волос омеги. Его взгляд скользил по розовым губам, пушистым ресницам и слегка покрасневшим щекам. Каждая клеточка его тела требовала прикоснуться, быть куда ближе, чем есть сейчас. Тэхён наклонился ещё ближе, балансируя на тонкой грани своего рассудка и влияния чужих феромонов на своего внутреннего альфу. Его дыхание смешалось с дыханием Бомгю. Он хотел большего, намного большего, чем просто нежных прикосновений, но не мог себе этого позволить. Не в таком состоянии омеги, когда тот не имел возможности трезво мыслить. — Завтра мне будет нельзя находиться с ним в одном помещении. — выдохнул Тэхен, поджав губы. Он с трудом переборол самого себя и смог оторваться от Бомгю, после чего отстранился и шумно выдохнул. Кан был слишком слаб перед ним, и если тот очень сильно попросит, то Тэ не сможет ему отказать. А это было не в его стиле. Тэхен эгоист, зажравшийся ребёнок, родившийся с золотой ложкой во рту, который чувствует превосходство над другими за счёт своего финансового состояния, он никогда не упускает возможности осадить других за их "нищету". Несмотря на весь ворох его отрицательных качеств и свою внешнюю холодность, Тэхён был глубоко чувствующим человеком. Он понимал, что секс должен быть основан на взаимном влечении и доверии. Идея использовать кого-то, кто не может дать полноценное согласие, была для него отвратительной. Он никогда не позволял себе переступать черту, используя свое положение или чьи-то слабости в своих интересах. Все его одноразовые связи всегда были с согласия. Вот и сейчас, он не собирался предпринимать что-то грязное по отношению к Бомгю, однако был не уверен, что сможет сохранить ясность рассудка перед этим парнем. На этот раз в нём говорило даже не банальное желание к сексу, а появляющиеся чувства. — Никому из нас нельзя там находиться. Бомгю попросил быть рядом только Субина, — раздался голос Ёнджуна, напомнив всем об их договоренности, — И ты, Субин, с ним надолго не оставайся. Я надеюсь, ты достаточно умный, чтобы вовремя уйти. — Да-да, всё будет нормально. — уверял главный, пока что не понимая, как сильно он ошибается. Следующим испытанием было перевести омегу в другое помещение. Тэхён сильно переволновался, поэтому снял для этого дела огромный пентхаус... Только до него ещё предстояло добраться. Все трое альф полагали, что Бомгю начнёт капризничать и противиться тому, чтобы его вытаскивали из своей зоны комфорта, однако ошиблись. Он затих как только оказался на руках у Субина, уткнувшись в его шею. Кажется, отключился. — Возьмите на всякий случай какие-нибудь свои вещи для него. Ну, чтоб запах ваш был у него, — скомандовал Субин, остальные послушно исполнили его просьбу, и их компания покинула блок. — Кажется, у него поднимается температура, — оповещает главный альфа уже в машине, чувствуя своей кожей, как у того поднимается жар и передаётся ему. Тэхен старался ехать быстрее, нужное место находилось на порядочном расстоянии. К счастью, таким поздним вечером особых пробок в городе не было, путь занял минут пятнадцать. Тэхён, с лёгким вздохом, протянул Субину элегантный ключ-карту от апартаментов. Ёнджун принял решение тоже остаться в машине. Оба смотрели, как Субин, с Бомгю на руках, решительно направляется к главному входу. — Волнуюсь я за него... — выдохнул Кан, провожая взглядом спину удаляющегося лидера. Хотелось бы пойти с ним, поддержать и проводить Бомгю, но он решил, что сейчас будет лучше находиться подальше от него, его присутствие можно всё усугубить. И честно сказать, он даже не был уверен в Субине. Сможет ли он противостоять просьбам нуждающегося Гю? А тот, без сомнения, будет очень нуждающимся. Субин шагал уверенно, стараясь сохранить ровное дыхание. Сердце колотилось в груди, как бешеная птица, но он старался не подавать виду. Мысли его скакали, словно неугомонные зайцы: "Что, если Бомгю будет слишком настойчив? А если я не смогу ему отказать? А вдруг он сделает что-нибудь глупое?" Все эти "что если" терзали его изнутри. Более здраво было бы просто уйти, пока он ещё не ввязался в эту историю по уши. Но обещание, данное Бомгю, давило на него тяжёлым грузом. Он ведь обещал быть рядом, отступать от своих слов уже поздно. Путь до апартаментов не занял много времени, и уже через пять минут альфа вошёл внутрь. Как только дверь закрылась за ним, его охватило ощущение уюта и изысканности, которое исходило от каждого уголка этой роскошной квартиры. Стены были украшены современными картинами, а предметы интерьера гармонично сочетали в себе стиль и комфорт. Большие окна, от пола до потолка, пропускали естественный свет, придавая помещению воздушность и ощущение простора. С выбором места для течки Тэхён, конечно, перестарался. Квартира была шикарной: дорогой паркет, светлые тона, мягкая мебель, выполненная на заказ, и даже просторная терраса с видом на город, который успел погрузиться во мрак ночи. Как жаль, что это великолепие не в силах помочь Бомгю справиться с его состоянием. Альфа лишь вздохнул, после чего направился вместе со спящим омегой в сторону ближайшей спальни, в которой омеге предстоит прожить эти несколько дней. Вернее, Субин без понятия, сколько дней у Бомгю будет длиться течка, и повлияли ли на это его таблетки. Альфе наивно хотелось верить, что нет. Старший должен был остаться с омегой до завтра, до того момента, как сюда заявится Чонин. Так он и поступит. Субин со всей возможной заботой уложил омегу на просторную кровать, после чего отстранился от него. — Хён... — тут же отреагировал омега, стоило чужому запаху исчезнуть, он поднял голову и быстро нашёл в незнакомой комнате фигуру Субина. — Куда ты? — Никуда, всё в порядке, я здесь, я рядом, — отозвался альфа и, шумно выдохнув, приблизился вновь. — Ложись со мной... пожалуйста... — скулит хрипло омега. Бомгю сейчас собой не управлял, зато прекрасно ощущал, как в теле поднимается жар, как его кожа начинает реагировать на всё вокруг, резко ставшая чувствительной к малейшим прикосновениям, даже ткани одежды. Лёгкая дрожь начинала захватывать тело. Паралельно со всеми этими изменениями в организме он чувствовал непреодолимое желание близости с альфой. Никогда прежде Бомгю не испытывал ничего подобного – жажда близости с альфой была настолько ослепительной, что затмевала все остальные мысли. — Это плохая идея, Бомгю, — постарался как можно мягче ответить альфа. Он протянул руку, чтобы успокоить младшего, но, увидев блеснувшие хитрым огнём чужие глаза, тут же пожалел. Не теряя времени, омега резко хватает парня за запястье, с удивительной силой взваливая того на себя. Альфа, не ожидая такой прыти, потерял равновесие и рухнул на кровать рядом с омегой. Гю тут же вжался в него всем телом, обнимая крепко-крепко. Лишь тогда омега успокоился и снова провалился в сон. Тяжело вздохнув, Субин обнял его в ответ. Он ведь не нарушает ничего, просто обнимая? Бин на это надеется, и, бог тому свидетель, омега сам всё сделал. В помещении воцарилась убаюкивающая тишина, в которой время от времени слышалось довольное урчание омеги. Под эти благородные звуки Субин заснул, хоть и не планировал сегодня смыкать глаз. Атмосфера оказалась слишком распологающей к этому. Да и, заснуть надолго у него всё равно не вышло. Глубокой ночью Бомгю проснулся, его тело ломило, а кожа невыносимо горела. Он попытался разбудить альфу, но тот спал слишком крепко. Субин всегда спит слишком крепко, поэтому, омеге пришлось приложить усилия, чтобы, с попытки пятой, тот всё же начал на него реагировать хоть как-то. Наконец, Субин открыл глаза, сонно моргая и явно не понимая, что происходит. Бомгю, не в силах больше терпеть, прохрипел: "Мне плохо, Субин". Альфа тут же встрепенулся и выскочил из постели. Он умчался на кухню, где парни заранее приготовили обезболивающие, жаропонижающие и ещё парочку подобных препаратов, которые могли понадобиться на всякий случай. Вскоре, альфа вернулся уже с ними и стаканом с водой, заботливо помогая принять всё необходимое. — Всё хорошо, скоро всё пройдёт, — успокаивающе молвил Субин, в темноте разглядывая чужое лицо. Пусть альфа толком не видел его, но чувствовал, что тот сейчас очень красный. Бомгю тянет руку к парню, снова хочет прижать к себе, однако, на сей раз старший реагирует быстрее и вовремя отстраняется, не позволяя себя трогать. — Пожалуйста... Субин, ты мне нужен... — его тонкий голосок звучал слезливо, словно он сейчас заплачет, и от этого сердце альфы сжималось только сильнее. Бомгю умел быть убедительным. *** — Надо было дать ему эти злосчастные таблетки! — воскликнул Тэхён. Он рухнул на кровать, тяжело дыша. Комната погрузилась в тишину, прерываемую лишь учащенным сердцебиением. Так вышло, что все они здесь: Субин, Ёнджун, Тэхён, и Чонин. Семь дней мучительной течки, семь дней все они коллективно боролись с инстинктами и своими, и Гю. И все это время Бомгю был неуправляем, как буря. Субин, что выглядел хуже всех, сейчас сидел красный, как помидор, тяжело дышал, а вся его шея и ключицы расцветала яркими пятнами от засосов и укусов...