Общежитие четырёх альф

Человек навсегда прикован к прошлому: как бы далеко и быстро он ни бежал – цепь бежит вместе с ним. Именно поэтому Бомгю с криками просыпается посреди ночи. Прошлое вцепилось в него своими острыми когтями и не планирует отпускать. И пусть большую часть времени омега чувствует себя хорошо и радуется, что больше не живёт под гнётом своих родителей. Однако кошмары всё равно приходят за ним, они возвращают его обратно в родной край, где каждый звук вокруг болью отзывается в груди, а голоса собственных родителей, вызывают только панику. В тех снах он не может от них убежать, только беспомощно слушать их ругань. — Хей, хей, — голос Кая звучал чуть хрипловато, но с нотками нежности. — Проснись, Бомгю. Все в порядке. Бомгю зацепился за знакомый голос, чтобы вырваться из своего кошмарного сна. Парень резко распахнул глаза и обнаружил Кая, сидящего на полу. Рука Чхве упиралась ему в грудь и не давала залезть обратно на кровать. Альфу было толком не разглядеть в темноте, но знакомые контуры лица и мягкий голос не оставляли сомнений в его личности. Бомгю медленно моргал, пытаясь сориентироваться в пространстве. Перед глазами все еще мелькали обрывки кошмара, но голос Кая действовал как якорь, возвращая его в реальность. — Кай… — тихо шепнул омега, убирая руку от чужого тела. Хюнин помедлил, вглядываясь внимательно в чужое лицо, прежде чем забраться под одеяло. — В чём дело? Кошмар? — шепчет также едва слышно альфа, устраиваясь поудобнее рядом. — Д-да… — шумно выдохнул Бомгю, чувствуя как гулко сердце отбивает ритм в его груди. Его самого трясёт и Кай тоже чувствует это, когда касается омеги. Альфа осторожно гладит его по волосам, пытаясь успокоить того таким образом. — М-можно я тебя обниму? — Нужно, — кивает немного сонно альфа, расплывшись в мягкой улыбке. — Тебе всегда можно. Хюнин готов растаять, когда Гю прижимается к нему ближе. Альфа с готовностью протягивает свои руки, чтобы заключить в ответные объятия Бомгю. Он погладил рукой спину парня, желая немного унять дрожь в теле и успокоить. Чхве не любил объятья, всегда сторонился прикосновений. Каждое касание несло в себе отголоски давней боли, глубоко засевшей в его памяти. Омега в нём, нежный и чувствительный, спрятался где-то в глубине души, в самом дальнем его краю, опасаясь ранить себя снова. Но что-то изменилось. Теперь Бомгю сам тянулся к объятиям альф, впервые чувствовал, что действительно их хочет. В этих объятиях он находил чуждое для себя успокоение, чувство защищённости, которое было давно забыто им, но оставалось всё таким же важным. Благо, на утро Бомгю забывал про кошмары. Возможно, дело было в мягком Кае рядом, или же мозг не считал нужным запоминать нечто настолько негативное. Утро в общежитии начиналось с хаоса. Пронзительные трели будильников со всех сторон разрывали благородную тишину и нагло вырывали своих хозяев из сна. Самым настойчивым был будильник Субина – его протяжные, режущие слух звуки проникали в самую душу, заставляя всех в блоке получать глубокую травму. Раньше, когда Бомгю жил с ним в одной комнате, он брал на себя миссию будильника-спасателя. Хватал телефон Субина и отключал его, а затем начинал трясти друга за плечо, стараясь разбудить любыми способами. Но главный альфа, казалось, обладал сверхспособностью к глубокому сну. Никакие звуки, ни тряска, ни даже попытки унести подушку не могли его вытащить из объятий Морфея. Порой казалось, что Субина можно разбудить только землетрясением или, может быть, ядерным взрывом. Но нынче в комнате у главного ночует Тэхен, и когда Бомгю столкнулся с ним в коридоре, то будильник Субина по-прежнему сотрясал воздух в комнате позади. — Ты его не собираешься будить? — бормочет хрипло омега, протирая свои глаза и пытаясь хоть как-то проснуться. — Его-то? Его будить себе дороже, — отмахнулся Кан и поспешил занять ванную, чтобы засесть там, как обычно, на несколько часов. — Эй, стой! — опомнившись Бомгю последовал за альфой и сумел остановить его в паре шагов от ванной, с усердием сонного человека делая попытку оттащить Тэ от нужной ему двери. — Ты сейчас опять там проведёшь не менее двух часов, сначала дай обычным людям воспользоваться ванной, — бухтит омега. — Да пока они все встанут, я успею всё сделать. Но у меня ничего не выйдет, если ты продолжишь меня задерживать, — шипит альфа, вырываясь из захвата. Гю принялся спорить с тем, пытаясь выиграть время, но, как назло никто не шёл в ванну, и, соответственно, никто не оценивал этот великий подвиг Бомгю. — Всё… ладно, ладно... — сдался омега, как только их безобидное противостояние перенеслось на пол. Гю первый уронил Кана на пол, но потом пожалел, оказавшись плотно прижатым к полу. Альфа навис над ним, грубо вжимая чужие руки в пол и даже зарычал из-за того, что его захватил неведомый дух азарта. Всё бы ничего, но омегу это откинуло в не самые приятные воспоминания. Он крупно вздрогнул, подняв запуганный и загнанный взгляд на Тэхёна. Чхве перестал сопротивляться и мотнул головой, чтобы осознать, что перед ним лишь Тэ, а не очередная тень прошлого. Заметив испуг в глазах напротив, Кан сразу же опомнился. Он поспешил отпустить и отстраниться от омеги, не желая причинять тому вреда. — Прости, — виновато проговорил Кан, поднимаясь на ноги. Альфа протянул руку Бомгю и помог ему подняться. — Можешь… первый идти в ванную. Гю немного неуверенно помялся и, кивнув, прошёл в ванну. К счастью это утреннее происшествие быстро стёрлось из памяти, затерявшись среди ежедневной рутины. Так как напряжение между Бомгю и его соседями практически сошло на нет, он мог спокойно хозяйничать на кухне в любое время суток. Поэтому, завершив все свои водные процедуры в ванне, омега направился на кухню, чтобы приготовить себе завтрак. А на бренчание кухонных предметов, в комнату сползлись как намагниченные все четверо и по очереди задали что-то по типу “завтрак готовишь?”, с интересом заглядывая через плечо. Бомгю шумно вздохнул, и добавил больше гречки в ковш, в котором варил себе до этого. — Прекратите задавать свои глупые вопросы, и тогда я, возможно, поделюсь с вами, — фыркает парень, а его слова действуют, поскольку те разом смолкают. Хоть это и была обычная гречневая каша, альфы с большим аппетитом налетели на неё и чуть ли не подрались за то небольшое количество, что оставалось в ковше после того, как Гю разложил всё по тарелкам. Если честно, омега даже глазом моргнуть не успел, как те буквально вылизали всё с тарелки. Удивительно, что и их не съели. — Вы что, с голодного края? — остаётся только изумиться омеге, пока сам он неспешно доедал свою порцию, заранее отодвинув её от ближайшего альфы, чтобы и к нему в тарелку залезть не додумался. — И тарелки сами за собой помойте! — Спасибо Бомгю! — проговорил Субин, — Обычно мы не завтракаем здесь, потому что всем нам слишком лень с утра возиться на кухне, поэтому, правда, спасибо тебе! Давай, я твою тарелку тоже помою за это. Альфа забрал посуду и у остальных парней, принявшись исполнять роль временной домохозяйки. Время от времени Субин брал на себя эту роль домохозяйки, иначе в их блоке творился бы сущий хаос. Парни часто забивали на уборку, стирку и прочие домашние обязанности, стараясь игнорировать горы грязной посуды и разбросанные по полу носки. Они могли запустить всё до такого состояния, что проще было собрать охапку вещей, перемешанных с обёртками от пиццы и чипсов, и просто выкинуть, чем пытаться что-то найти и привести в порядок. В небольшом углу кухни к концу недели всегда вытягивалась очередная горка посуды, которая изрядно покрылась слоем жира и остатков еды, как будто кто-то решил провести эксперимент по созданию идеального музея "Современной неряшливости". Субин часто чувствовал себя единственным взрослым человеком в этой общажной жизни, где никто не принимал всерьёз последствия собственного непорядка. Так было до прибытия Бомгю. Либо парни специально сейчас стараются соблюсти какой никакой, но порядок, либо омега устраняет грязные тарелки самостоятельно. Но, делай он так часто, наверняка пожаловался бы? В общем, главный альфа пока что не раскрыл секрет их чистой кухни, да и не сильно пытался. Только надеялся всё же, что Бомгю себя сам этим слишком сильно не утруждает, мало ли как это может отразиться на его здоровье. После новостей с больницы, Субин не мог не заметить, как смягчились все они по отношению к омеге. Вообще, они и до приезда Бомгю в их обитель вели себя нормально, парни мирно сосуществовали вместе. Может, ко всем вокруг отношение парней было таким же плохим, но между собой они были очень дружелюбные и ценили эту дружескую идиллию. Они поддерживали друг друга в трудные моменты, вместе решали возникающие проблемы и спонтанно устраивали киноночи с попкорном и любимыми фильмами, обсуждая сюжеты до глубокой ночи. Каждому из них было важно, чтобы в их маленьком сообществе царила гармония, и они старались избегать конфликтов, находя компромиссы даже в самых мелких вопросах. Однако в их гармонию внезапно ворвался Бомгю, из-за которого привычная жизнь изменилась. Омега внес в их идиллию диссонансную ноту. Его появление вызвало в них целый шквал эмоций: от недоумения до тревоги. Привычный мир менялся на глазах, и им пришлось заново учиться жить в новых условиях. К тому же, это, чёрт возьми омега. Может, никто из них пока что не признает, но Бомгю красивый. А все они молодые альфы в самом расцвете своих сил. Ёнджун и Тэхён поклонники одноразовых связей, но Субин давно не слышал ни от кого из них ничего о их новых пассиях или о том, как замечательно кто-то из них провёл ночь. Хотя раньше они не преминули возможностью об этом рассказать и, порой, описывали с подробностями. А в последние дни удивительно тихо на их личном фронте. Собственно, ответ Субин уже получил. Пусть по началу все они относились с неприязнью с новому сожителю, то сейчас… что-то явно менялось. — Бомгю, у моей группы сегодня пара в одной же аудитории, что и у твоей, смотри, — проговорил Кай чуть позже, пока парни суетились в комнате, собираясь на занятия. Вернее, суетились только Хюнин и Бомгю, их старший товарищ сидел на кровати и гипнотизировал пол перед собой. Парень по-прежнему был в своей домашней одежде и не особо торопился. Может, дело было в парах, которые позже, чем у всех остальных, но зачем он тогда встал в такую рань? Впрочем, омегу это не сильно интересовало. К нему подскочил радостный Кай, тыкая пальцем в экран, показывая своё расписание, и аудитория первой пары действительно совпала с Гю. — Пойдём вместе! — ярко улыбнулся младший альфа. Его глаза блеснули игривым светом, а на лице заиграла счастливая улыбка, будто он только что услышал самые радостные новости. Он выглядел таким милым, что у омеги на сердце стало теплее, и в такие моменты с трудом удерживался от желания его обнять и затискать. Хоть Бомгю всё ещё не до конца избавился от неприязни к чужим прикосновениям, подобные мысли всё равно проскальзывали в голове. Ну и, конечно же, он согласился, иначе и быть не могло. Когда-нибудь это очарование Кая сыграет с Гю плохую шутку. — Насколько хорошо ты знаешь этот предмет? — интересуется Хюнин, пока они неспешно плетутся по коридорам общежития. Из дверей по пути, то и дело слышались чьи-то крики, стоял шум, постепенно из своих блоков выползали и другие студенты, чья участь была учиться с утра. Бомгю, наблюдая за мимолетными прохожими, задумался: насколько бы сильно изменилась его жизнь, если здесь было бы нормальное расселение, и его подселили в одну комнату с другими омегами? — Лучше спроси, какой предмет я не знаю, и я отвечу, что такого нет, — с гордостью ответил Гю, закончив разглядывать остальных людей и сфокусировал всё своё внимание на собеседнике рядом, — А ты? В чём ты хорош? — Ну, на самом деле я очень посредственно знаю большинство своих предметов, но лучше, чем, например, Ёнджун с Тэхёном, они вот вообще не учатся. От их учёбы только одно название, — пробормотал альфа, неловко почесывая затылок. Ему хотелось произвести впечатление на Гю, но его слова звучали неуверенно. Не то чтобы он сильно переживал из-за своей успеваемости, но теперь, на фоне Чхве с его громкими словами о знаниях, альфа чувствовал себя немного уязвлено. Большую роль здесь играло и то, что он слышал это из уст омеги, который ему симпатизировал. Будь вместо него хоть кто-нибудь другой, ему было бы плевать. — Ну это уже хоть что-то, — ободряюще сказал Чхве, заметив как тот смутился, хотя сам же и завёл этот разговор. — Кстати, я не знаю до сих пор, на какой специальности ты учишься? — Педагогическая… и, если честно, когда я подавал сюда документы то особо не выбирал. К тому же, список имеющихся специальностей здесь такой большой, что я просто не захотел тратить время и внимательно всё изучать, а просто пальцем ткнул в небо, — ответил Чхве, но пока что ему вполне нравилось на этом факультете, поэтому менять он его не планировал. — Вот как. А что у тебя происходит с твоими одногруппниками? Вы ладите? — снова задаёт вопрос альфа, удивительно сильно интересуясь делами Бомгю. До этого все они, включая Хюнина, особо не интересовались жизнью и учёбой омеги. За исключением Субина, что время от времени всё же спрашивал у Бомгю про дела в универе, но что-то подсказывало – делал он это только из банальной вежливости. — О, Бомгю, давай я понесу твою сумку? — Чего, это ещё зачем? — достаточно резко реагирует парень, но лишь потому что для него подобное внимание было действительно странным. — Ну, эм, чтоб тебе было легче?.. — неловко мямлит Кай. Он снова делает что-то не то и выглядит, очевидно, весьма глупо. Бомгю смягчился. Ему стало жаль Кая. Тот явно нервничал и не знал, как себя вести, поэтому омега позволил ему стянуть с себя свой рюкзак. Но неловкость в воздухе после этого так и не пропала. Бомгю постарался перевести тему на что-то более нейтральное и успешно с этим справился, альфа отвлекся и перестал выглядеть смущённо. — Это что ещё за новости? — выгибает бровь Чонин, с удивлением глядя на занятые места возле Бомгю. С одной стороны развалился Кихо, у которого, как оказалось, пара сегодня тоже в этой аудитории, а с другой разместился Кай. Сегодня был один из таких случаев, когда лекция проходила сразу у нескольких групп в большой аудитории. И если присутствию Юна Ян не удивился, то второму парню очень даже. — Ну-ка брысь отсюда! — Хэй, тут ведь полно свободных мест, сядь где-нибудь в другом месте, — отвечает альфа, не желая так скоро расставаться с объектом своего интереса. Кай, конечно, делал попытки сопротивляться, но тягаться с Чонином ему было рано, поэтому он благополучно свалил, и на наконец освободившееся место опустился полный возмущения омега. Он ещё долго кидал осуждающий взгляд на младшего альфу и ворчал, словно старый дед. — Может, ты лучше потрудишься объяснить, где это ты опять пропадаешь? Почему на мои сообщения не отвечал? — спрашивает Бомгю, отвлекая своего друга от плевков ядом. — О, поверьте, вас ждёт очень большая и увлекательная история, но после пары, потому что сейчас здесь слишком шумно, а соревноваться в том, чтобы перекричать этот гул, я не собираюсь, — ответил Чонин, заинтриговав своим предложением на всю следующую лекцию. Зная умение Яна находить себе приключения на задницу, Бомгю совсем без понятия, что на сей раз можно ожидать от своего друга. В этот раз он пропал на четыре дня, и это немного (пиздец как) настороживало. Омега и раньше пропадал, но не на такое большое количество времени, и обычно, после своих пьянок, он выходил на связь, отвечал на сообщения, но сейчас он исчез надолго. Поэтому, да, Бомгю надеется услышать, что там такого произошло, что тот проигнорировал гору чужих сообщений. — Ну, путешественник наш, чем будешь удивлять на этот раз? — первый интересуется Кихо, как только они втроём оказываются за пределами шумной аудитории, отмучавшись чёртовы полтора часа в этом кабинете. Кроме Бомгю никто не разделял такого стремления к учёбе, поэтому Чонин залипал в телефоне, а Юн маялся и доставал Гю. Чхве пару раз отвлёкся на альфу, а потом ушёл с головой в лекцию. А как только подошло время, Кихо забрал своих друзей и почти самый первый покинул кабинет, пропитанный донельзя нудной философией, от которой у альфы голова начинала кипятиться. — О, поверьте, эта история переплюнула всё, что я вам рассказывал до этого, но чтобы услышать, вам надо для начала сесть, — всё ещё тянул интригу омега, на что Кихо только закатил недовольно глаза. Альфа тянул за собой Бомгю, взяв под руку. Возможно, люди, что не знали о пристрастиях Кихо, могли подумать совсем не то, что нужно при виде этой картины. А Тэхён, что стал зрителем этого зрелища, сообразительностью не сильно отличался. — Бомгю! — позвал Кан, на его голос в коридоре отреагировали ещё несколько человек из общего мессива студентов, можно подумать, всех их поголовно зовут Бомгю. Некоторые стали с интересом разглядывать толпу, пытаясь выглядеть, кого мог звать Тэхен. Альфа преодолел расстояние, отделяющее его от Гю за пару шагов и вскоре стоял перед их троицей. И все трое смотрели на него как на что-то очень посредственное, словно он какой-то попрошайка с улицы! Эти скучающие взгляды подняли волну гнева внутри Тэхена. Как же это так, чтобы на него, такого красивого и великолепного смотрели…вот так! К тому же, Бомгю продолжал чуть ли не висеть на незнакомом для Тэ альфе, который раздражал своим присутствием. Кихо в свою очередь смотрел на Кана сверху вниз, и дело даже не в росте, просто во взгляде этого парня словно по умолчанию был оттенок надменности.  — Бомгю, давай отойдём, поговорим, — промолвил альфа, продолжая смотреть на Юна, которого сейчас хотелось разорвать и стереть это самодовольное выражение лица.   — Эм... ну, ладно, — замявшись ответил Гю, хоть ему и не нравилось, что альфа устроил здесь какую-то сцену, из-за которой множество взглядов со всего коридора были прикованы к ним обоим.   — Что это за парень странный с тобой под ручку ходит? — спрашивает Тэхен, как только они с Бомгю отходят на некоторое расстояние от друзей омеги и их голоса приглушены шумом толпы.  — Это Кихо, мой друг. А что? — отвечает тот, а его собеседник замолкает всего на пару мгновений, прежде чем вновь кинуть полный напряжения взгляд на Юна.   — Кихо говоришь? — переспросил Кан и нахмурился ещё сильнее прежнего, а после, сложив руки на груди, промолвил уже не так смело, — Тогда тебе тем более стоит держаться от него подальше!   — Это ещё с чего?   — А… ты ведь не знаешь. Год назад этот придурок подрался с Ёнджуном, и, надо сказать, очень знатно его отделал. Я без понятия как выглядел этот парень, но это имя я точно запомню как свой страшный сон. Нам тогда здорово пришлось попотеть, чтобы помочь ему. Кто знает, что на уме у этого придурошного, — отвечает Тэхён, нервно поглядывая на Кихо.  — То, что у вас с ним тёрки никак не касается меня, он мой хороший друг, и я не собираюсь отказываться от него из-за твоих личных опасений. А теперь, если это всё, что ты хотел мне сказать, отстань от меня, — фыркнул Бомгю и успел быстро слинять, пока Кан продолжал стрелять молнии в альфу на другом конце коридора. Сжимая до побелевших костяшек кулаки, Тэ только проводил хмурым взглядом троицу, но так и остался стоять в сторонке. Конечно, он занимается в спортзале, старается держать своё тело в форме, но он очень трусливый. Даже наличие неплохих мышц ему не прибавляет смелости. Язык у него острый, но когда дело приобретает более яркие краски, он всегда исчезает первым.    — И что ему от тебя понадобилось? — спрашивает Чонин у вернувшегося друга.  — Да ничего важного, он просто законченный идиот, — отмахнулся Бомгю, и никто с этим спорить не стал, они просто двинулись дальше в сторону столовой, куда и направлялись до этого.  Может, разговор с Тэхёном был весьма глупый и довольно странный. Всё же теперь Бомгю был в курсе, что когда-то Ёнджун подрался с Кихо…интересно, что могло послужить причиной? Юн рассказывал, что в прошлом ему нравился Джун, но в какой-то момент он в нём разочаровался. Видимо это как-то связано с дракой. Что бы там ни было, омега аккуратно поинтересуется этим потом, сейчас на повестке дня была история Чонина, которая в данный момент, интересовала куда сильнее.   — Ну, не тяни же, — нетерпеливо проговорил Бомгю, как только парни нашли себе свободный столик и устроились на своих местах с парой снеков, что взяли только что в столовой.  А дальше последовал самый безумный в мире рассказ, который скорее походил на сюжет какого-то голливудского триллера, нежели на обычную историю о пьяном вечере. Как оказалось, Чонин в этот раз настолько сильно перебрал с алкоголем, что умудрился на следующее утро обнаружить себя в каком-то совершенно незнакомом месте. Он проснулся в мягкой куче сена, окруженный безграничным полем, которое уходило за горизонт. Ни единого признака цивилизации – ни домов, ни дорог, ни даже проезжающих машин. Омега был там абсолютно один, без сумки, телефона и каких-либо документов, кроме банковской карты, которая в тот момент казалась ему бесполезным пластиком. Конечно же, юный алкаш понятия не имел, где он находится. Солнце палило нещадно, а жажда мучила всё сильнее. После нескольких часов блужданий по полю, Чонин наконец наткнулся на какое-то захолустье – небольшой поселок с обветшалыми деревянными домами. Местные жители, больше похожие на бомжей, косились на него с подозрением, словно на инородное тело. На его вопросы о том, где он находится и как отсюда выбраться, они лишь пожимали плечами или отмахивались, как от надоедливой мухи. С большим трудом Чонину удалось выяснить, что он оказался в совершенно другом городе, причем на самой его окраине. Инфраструктура здесь была практически отсутствующей. Ни общественного транспорта, ни даже магазинов. Когда Чонин предложил заплатить местному жителю за то, чтобы тот отвёз его в город, тот лишь усмехнулся и покачал головой. Пластиковые деньги здесь явно были в новинку, а его предложение вызвало у местных жителей лишь недоумение. Потратив почти целый день на поиски выхода, Чонин наконец добрался хотя бы до черты города, где хоть немного, но присутствовала современность. Первым делом он отправился в ближайший магазин и купил новый смартфон с сим-картой. Связь с внешним миром наконец-то была восстановлена, но на этом его приключения не закончились. Возвращение домой оказалось настоящим испытанием. Казалось, вся вселенная сговорилась против него. То автобус опаздывал, то билеты заканчивались, то еще что-нибудь происходило. Прошло несколько мучительных дней, прежде чем Чонин, измученный и полностью вымотанный, наконец оказался в родном городе. — Ну и вот, я вернулся. Пару дней отоспался от всего этого треша и теперь сижу тут с вами, – Чонин усмехнулся, почесав затылок. – Никому не советую напиваться до таких чёртиков, и сам лучше завяжу на ближайшие месяца, с меня хватило приключений. — Он снова замолчал, погрузившись в свои мысли. — Самое странное, что я совершенно не боялся, когда оказался один в том поле. Наверное, адреналин зашкаливал. А вот когда вернулся домой, меня начало трясти. Такой стресс я еще никогда не испытывал. Сказать, что Бомгю вместе с Кихо были удивлены этой сумасшедшей историей - ничего не сказать, после окончания рассказа они оба надолго замолкли, переваривая всё только что услышанное. — Ну ты даёшь… у тебя за эти несколько дней событий больше, чем у меня накоплено за всю жизнь! — отвечает Юн, первый вышедший из оцепенения, — И как тебе всё время удаётся попадать в такие передряги… — Серьёзно, ты как будто магнит для приключений, причём самых непредсказуемых. — закивал головой Бомгю, вмешиваясь в беседу. — Честно говоря, я сам до сих пор не могу поверить, что все это произошло со мной. Кажется, будто смотрел какой-то безумный фильм, – признался Ян. – Иногда даже думаю, что это всё было сном. — Почему ты не позвонил никому из нас, когда у тебя появилась связь? Может, мы могли бы тебе чем-то помочь, — проговорил Бомгю, но, если честно, сам был без понятия, что бы он делал, если бы Чонин вот так позвонил ему, условно, посреди ночи и сообщил, что сейчас в другом городе? У Чхве нет больших денег, чтобы как-то помочь другу в подобной ситуации… — Да ты думаешь, я запомнил ваши номера телефона? Да и чем бы вы мне помогли? Забронировали билеты в автобусе? Блин, мне пришлось ехать в этом чёртовом автобусе, потому что, как назло, у самолётов ни одного рейса в наш город там не было! Я несколько часов терпел дикую тряску, отвратительно… я отвлекся от темы, не волнуйтесь насчёт помощи, всё нормально. — Ладно уж, я рад, что ты теперь тут и, к счастью, жив, — ответил Бомгю. Все трое ещё полчаса обсуждали всё произошедшее, не переставая удивляться. А потом были вынуждены расстаться, у Кихо ещё были пары, а у Чонина встреча с каким-то кавалером. А вот у Бомгю никаких дел не оказалось, поэтому он остался одиноко сидеть в столовой, листая видео в тик токе. Ему было слишком лень куда-то идти и он уже даже перестал чувствовать из-за этого тревогу. Из-за родителей, которые часто корили его за лень, первое время ничего неделание вызывало чувство вины. Тревога грызла его изнутри, заставляя чувствовать себя бесполезным и никчемным. Каждый свободный момент он пытался заполнить какой-нибудь деятельностью, чтобы хоть как-то оправдать свое существование. Но свободное время всё равно оставалось и он тревожно сидел в общаге и думал, что ещё сделать. В порывах такой тревожности он перемывал на кухне любую грязную посуду и саму кухню несколько раз. Сейчас же эта тревога притупилась. Бомгю просто сидел, позволяя времени медленно тянуться. Несколько долгих минут Чхве гипнотизировал экран телефона, бессмысленно листая ленту, пока кто-то не подсел к нему за стол. В нос ударил запах хвои, сразу же выдавая своего хозяина. Бомгю даже оборачиваться не стал, зная, что к нему пожаловал Субин. Стоит сказать, тело стало неосознанно напрягаться от присутствия этого парня поблизости. Тех красивых слов Бина не хватило, чтобы Бомгю вновь стал ему доверять. Старшему придётся постараться, чтобы Гю перестал считать это очередной его игрой в попытке завладеть…им. — Ты чего тут один сидишь? — интересуется альфа, он робко дёргает за рукав рубашки Бомгю, желая привлечь к себе внимание. Гю отложил телефон и послушно обернулся. Сегодня ему везёт на встречи со своими соседями. — Пары кончились, мои друзья разошлись, а я уже собирался идти в блок, — ответил омега, разглядывая Субина, который за пределами блока выглядел несколько иначе. Волосы, обычно слегка взъерошенные, были аккуратно зачесаны назад, открывая черты лица. Одежда альфы была простой, но стильной: свободная футболка пастельного оттенка и серые спортивные штаны. В отличие от Тэхена, предпочитающего наряжаться и всегда быть как при параде, Субин выглядел более спокойным и непринужденным. На самом деле, если быть честным, вот такой более простой стиль нравился Бомгю намного больше. В его простом образе была своя особая привлекательность, чувствовалась какая-то домашняя теплота. Омеге всё ещё трудно принять мысль о том, что этот человек, от которого, с виду, веяло теплотой и комфортом, оказался таким подлым. Пусть он и уверяет о том, что намерения по отношению к Гю у него были чистыми, всё же, были ведь другие омеги, которым этот человек разбил сердце, а может и вовсе испортил жизнь. Размышляя над этим, Бомгю хотелось отвернуться от Субина, не иметь никаких общих дел и связей с ним, даже общаться с такой сволочью было неправильно. Ужасно всё, что он делал до этого… Бомгю хотел… он должен был ненавидеть Субина за все причиненные страдания, но какая-то его часть всё ещё желала оправдать альфу. Найти причину, может быть, Субин сам не понимал, что натворил? Или, возможно, когда-то давно кто-то ранил его сердце настолько глубоко что он, в силу собственной глупости, решил мстить таким образом всем подряд? Все эти размышления о природе поступков альфы настолько увлекли Бомгю, что он с головой в них ушёл, переставая обращать внимание на всё вокруг, включая самого Субина, который безрезультатно пытался дозваться до омеги. Лишь после нескольких таких попыток Гю встрепенулся и обернулся к тому. — Ой, прости, я просто… задумался, — опомнившись, заговорил парень, чувствуя себя неловко, — Ты что-то говорил мне? — С тобой всё в порядке? — спросил Субин, — Ты так внезапно замолчал и ушёл куда-то в себя. — Да, просто, должно быть, не выспался. Я уже собирался идти в наш блок, у тебя ещё идут пары? — Нет, у меня тоже закончились, я как раз собирался предложить тебе вернуться вместе. — Отлично, пошли, — кивнул согласно Бомгю, хоть и не был так уж рад этому. Он пока что до конца не решил, как ему следует относиться к этому парню. Но путь домой был весьма спокойный, они просто обменивались впечатлениями за день, и атмосфера стояла непринуждённая. Словно между ними и не было никакого конфликта. — Ты не хочешь вернуться?.. — замявшись, неловко интересуется Субин, когда они вдвоём оказываются в блоке и останавливаются в коридоре между двумя спальнями. — Куда? — Ну в комнату… я сегодня благополучно проспал свой будильник и опоздал куда только можно, — ответил альфа, не упомянув, что это была не единственная причина, по которой он желал снова соседствать с младшим Чхве в одной комнате. Однако тут Бомгю был вынужден отказаться. Он не собирается и не хочет вновь туда возвращаться, или хотя бы не сейчас. Когда-нибудь потом может быть, но точно не сейчас. Гю извинился за это и скрылся в дверях комнаты, оставив позади расстроенного альфу, что тоскливым взглядом проводил омегу и был вынужден с этим смириться. Он сильно накосячил, и так быстро он, конечно же, не вернёт к себе былого доверия. В следующие несколько недель жизнь, наконец, обрела хоть какую-то хрупкую стабильность. Текла размеренно и достаточно однообразно, словно река, изломанная в некоторых местах, но всё же постепенно возвращающаяся к привычной колее. Ничего из ряда вон выходящего не происходило: утренние пробуждения под настойчивый звон будильника, шумные утренние сборы, в процессе которых кто-то обязательно поругается, если не подерется. Уже вошло в привычку завтракать всем вместе. Бомгю не составляло труда что-то им приготовить, но взамен он требовал с них мыть посуду и покупать продукты для их трапез. На улице становилось холоднее, месяц учёбы пролетел незаметно и погода все эти дни радовала жителей города солнечными днями. Но сейчас градусы стремительно падали вниз, заставляя утепляться, доставать куртки и с тоской на сердце ожидать прихода скорой зимы. Кай стал чаще вызываться провожать омегу до нужной аудитории, а по дороге впутывал его в странные разговоры, которые, казалось, не имели никакого отношения к текущей ситуации. Он иногда спрашивал о древних мифах, затрагивал темы философии или задавал абсурдные вопросы. Хюнин, стремясь лишь сблизиться с Бомгю, искал пути к его сердцу, но всё больше запутывался в своих собственных чувствах и не понимал, как себя вести. Кай изо всех сил старался не выглядеть новичком в этом деле, но его неловкость выдавала его с головой. Он часто вспоминал советы, которые нашёл в интернете, где блогеры наивно рекомендовали просто быть собой и больше общаться. Это звучало так просто, но на деле всё оборачивалось провалом. Как быть собой, когда внутри все переворачивается от одного взгляда на объект обожания? Каждый раз, когда он пытался завести разговор с Бомгю, получалось лишь неловкое молчание или смех, который ему совсем не подходил, ну или взгляд омеги, что смотрел на альфу как на полоумного, иногда и вовсе с жалостью. Чем больше случалось таких идиотских попыток сблизиться, тем более недосягаемым казался Бомгю, а Кай казался самому себе комком противоречивых эмоций. Он совсем не понимал что делать, поэтому, оставалось только терпеть царившую между ними неловкость и пытаться не убить себя от стыда за каждую неуместную попытку общения. Альфа всё ещё сбегает к Бомгю ночью, но, надо заметить, делать это он стал куда реже. Хоть только тогда он может расслабиться и не думать о том, как неловко завести диалог, всё же, теперь оставаться с омегой наедине становилось для Кая какой-то пыткой. Сам Бомгю просто считал Кая забавным и немного странным, совсем не понимая, что тот так пытается сблизиться. Омега наслаждался тем, что всё в его жизни шло своим чередом, наполняя дни предсказуемостью, которую можно было считать настоящим подарком после взрывной череды событий. Ссоры в общежитии были совсем пустяковыми и большей частью смешными. Они касались вещей, которые были знакомы каждому, кто хоть раз делил пространство с кем-то: парни могли драться за фен; за последнюю упаковку рамена; Тэхён жаловался на то, что Субин по ночам громко храпит; Ёнджун просто ходил с угрюмой рожей и распугивал всех. Впрочем, последнее было уже неотъемлемой частью жизни. Бомгю тоже часто возникал, обычно это касалось порядка в их жилище, с которым у всех альф здесь были большие проблемы. Эти разбросанные повсюду носки мозолили ему глаза и он не раз порывался просто выкинуть их. Но все эти разногласия были разовыми, обычно, к их следующей встрече все уже про них забывали. В общем, в блоке царила лёгкая атмосфера совместного существования, которая чередовалась с обсуждением учебных материалов и планов на выходные. Хрупкая стабильность, создаваемая ежедневными рутинными делами, наряду с смехом и дружескими подколками, придавали общажной жизни особый свет и уют, чего иногда так не хватало. Но идеально всё никогда не бывает, особенно в жизни у Бомгю. Потому что за все эти последние несколько недель его всё чаще мучают кошмары. Омега постоянно вскакивает в поту посреди ночи, со сбитым дыханием – словно он бежал марафон до этого – дрожащим телом и бьющимся сердцем, что пыталось вырваться из его груди. Несколько долгих минут парень приходит в себя. Порой, после таких пробуждений он не может, или уже просто не хочет засыпать обратно. Стоило ему закрыть веки, как сознание рисовало ему идиотскую деревню, о которой он не хотел вспоминать. Ещё и Кай перестал появляться у него под боком, укутывать своим теплом и дарить фантомное чувство защищённости. Это было досадно, в прошлый раз после очередного кошмара в объятьях Хюнина омега смог заснуть спокойным сном. И был бы совсем не против это повторить, но просить об этом самостоятельно Бомгю не осмелиться. Поэтому он продолжал утопать во всём этом сам, игнорируя недосып и вялость в течении всего дня. — Бомгю, — зовёт голос, после очередного неприятного пробуждения посреди ночи. Омега крупно вздрагивает, обернувшись на звук. Он встречается взглядом с Ёнджуном, который стоит в лёгком свете луны, пробивающемся сквозь занавески. Темная фигура альфы замерла почти вплотную к кровати, и это заставляет Гю немного напрячься. Какого чёрта он посреди ночи стоит возле его кровати? — С тобой всё в порядке? Ты кричал. Я думал, что-то случилось, — слышится знакомый голос с лёгкой хрипотцой после недавнего сна, за него говорит тревога. — Ничего не в порядке! Я уже устал… устал от этих кошмаров! Почему они такие частые? Раньше ведь так часто не было? Что происходит? Я ничего не понимаю… — за короткий промежуток времени омега успел сменить несколько эмоций, начал он свою речь с громкого и агрессивного шёпота, но под конец в его голосе уже сквозило полное беспомощное отчаяние. Ёнджун делает шаг ближе, и Гю замечает, как его лицо чуть освещается лунным светом — напряженные линии на лбу, заботливо изогнутые губы. Альфа медленно присаживается на краешек кровати, без спроса тревожа чужое личное пространство. Но сейчас он чувствовал, что должен помочь и что-то сделать. Самому Ёнджуну никогда не пытались помочь с кошмарами и бессонными ночами, да и что с ними сделаешь? Но сейчас альфа… не хотел оставаться в сторонке. — Это всего лишь сны. Они не могут причинить тебе вреда, — он сквозь сонное недоумение Гю пытается вселить уверенность, задерживая мягкий взгляд на омеге. По крайней мере настолько, насколько его вечно недовольное лицо могло смотреть “мягко”. Но он, во всяком случае, старался. — Но они такие реалистичные, — произносит Гю, искренне теряясь в своих мыслях. — Я закрываю глаза, снова вижу... их… они ведь не вернуться? — Кто? — Родители… они ведь меня не найдут? — Бомгю явно бредит, раз задаёт подобный вопрос Ёнджуну. — Нет. — Альфа понимал, что вопрос скорее риторический, но сейчас он должен действовать уверено, чтобы дать Бомгю почувствовать себя под защитой. Недолго думая, он протягивает вновь свою ладонь, которую Бомгю быстро хватает, крепко сжимая в своей ладони. Это простое прикосновение, полное теплоты и какой-то немой поддержки, приносит облегчение. В этот момент кажется, что даже мрак, наполняющий ночное пространство, немного отступает. — Не отдавай меня им… пожалуйста… — с мольбой в голосе прошептал Гю. От чего-то сердце у альфы сжалось, от этих слов, от вида Бомгю, что дрожал в темноте и прижимал к себе руку Ёнджуна. Он не знал, как успокоить омегу, лишь сказал тихое "хорошо", чтобы тот не тревожился из-за этого. — Никто тебя не найдёт, — прошептал он, притягивая к себе омегу. Кажется, сейчас это единственное, что он мог сделать. Тот сразу же уткнулся носом ему в плечо, хватаясь за его футболку, словно за спасательный круг. И почему всегда на долю Ёнджуна выпадает услышать из уст Бомгю нечто откровенное и личное из прошлого Гю? Размышляя над всем услышанным, Джун не мог не отметить, что между их прошлым определенно есть что-то общее. Сейчас альфе казалось, что история Бомгю даже ещё более грустная и травмирующая, однако он ни в кого не плюётся ядом, как это делает Ёнджун. Его это… восхищало? Давало понять, что существуют люди, что могли сохранить мягкость характера под гнётом суровой жизни. Джун же предпочёл отгородиться от всего мира колючей стеной. Бомгю так и не выпустил из своих рук альфу, словно был привязан к его присутствию. Эти долгие часы ожидания, когда ночь постепенно уступала место утренним лучам, были наполнены необычными ощущениями, которые так и не покидали Ёнджуна. Ему пришлось остаться вместе с омегой до утра, но он и не был против, наоборот, только за. Ему было приятно чувствовать, как мягкие волны успокаивающих феромонов омеги окутывают его, словно теплый плед, постепенно погружая в сладкий сон. Этой ночью он смог забыть о повседневной суете, отстраниться от внешнего мира и просто быть здесь, рядом с Бомгю, которому нужна была его поддержка. Все эти дни, когда младший альфа нагло залезал в кровать к Бомгю, у Ёнджуна нарастала тихая зависть к Каю. В то время как его друг получал нежные прикосновения и объятия от омеги, Джун (да и в общем-то все остальные) оставался в тени, не имея ни единого шанса на такую близость.  Многим казалось, что Ёнджун слишком независим и не нуждается в чьей-либо поддержке. Он и сам хотел так думать о себе: стойкий, непоколебимый, как скала, способный справиться с любой бурей, которую жизнь могла ему преподнести. Однако в глубине души, если вглядеться лучше, понимал, что это не так. Стены, которые он выстроил вокруг себя, казались надёжными, но иногда они становились невыносимо давящими. Альфа всё чаще ловил себя на мысли, что ему не хватает объятий — простого человеческого тепла, которое могло бы снять груз с его плеч. Тёплые слова, которые порой могли бы сгладить любые переживания, ускользали от него, как песок сквозь пальцы. Ставя перед собой маску самодостаточности, он забывал, что иногда нужно просто позволить себе быть уязвимым, хотя бы с кем-нибудь. С появлением Бомгю, всё поменялось, может, не сразу, но менялось. Лёжа рядом с ним сейчас, Ёнджуну хотелось побыть слабым. Слабым до прикосновений и объятий. Но он не мог себе этого позволить, в прошлом его уже предали, это было невыносимо больно. Он боится вновь привязаться, стать зависимым от человека, каждую секунду в страхе ожидать, что его, в конечном итоге, кинут. Однако каждый раз, когда его мысли возвращались к Бомгю, стена вокруг его сердца становилась всё более хрупкой, что до невозможности нервировало. Его отношение к Бомгю уже менялось. Всё уже шло к тому моменту, когда его сердце окончательно уступит настойчивой волне чувств. И он никак не мог это контролировать. Ёнджун выскользнул из объятий под утро, как только появилась такая возможность. И вместо того, чтобы вернуться в свою постель, вовсе покинул комнату. Затем и блок. Ему нужно... подумать обо всём, и желательно там, где его носа не достигнут ягодные феромоны. Бомгю благо доспал спокойно до самого будильника, больше не подвергаясь нападкам собственных кошмаров. Однако это всё равно не лучшим образом сказывалось на здоровье парня, одна ночь относительно хорошего сна не могла восполнить его недосыпы за всю неделю. Утром омега добрёл с трудом до ванны чуть ли не ползком и замер как вкопанный перед зеркалом, прилагая все свои силы чтобы не отключиться прямо здесь. К тому же... что-то было не так... Что-то не так с его телом. Оно как-то странно реагирует на запахи его соседей, что уже витали повсюду в воздухе и к которым, Бомгю уже вообще-то привык. — Ты чего завис? — слышится голос, заставляющий Гю встрепенуться и открыть глаза. В отражении на него смотрел Субин, стоявший на пороге ванны, оперевшись о дверной косяк. — Тебе сюда надо? Давай ты первый, я ещё не проснулся, — пробубнил себе под нос Бомгю и планировал ретироваться отсюда, но альфа его затормозил, осторожно одёрнув уходящего. — Ты плохо спишь? Тебе кто-то из соседей мешает? — интересуется Субин, когда омега замирает и напрявляет свой туманный взгляд на него. — Да... ой, нет, они мне не мешают, мне просто плохо спится, — ответил Гю и, прикрыв рукой рот, зевнул. Он продолжил бормотать что-то нечленораздельное, пока его голова не упала на широкую грудь Субина, который стоял близко. — Хей, ты чего? — Ты сегодня так хорошо пахнешь... — уже чётче произносит Бомгю и начинает тереться головой об Субина, шумно вдыхая его феромоны. Ему было так хорошо, так тепло и уютно, что он не хотел отрываться от альфы, не хотел ничего больше, кроме как вдыхать этот волнующий аромат. Сказать, что альфа растерялся такому Бомгю - ничего не сказать, он замер, не понимая, как ему реагировать на это. Омега поднял голову к шее Субина и опомнившись отстранился. Его щеки вспыхнули румянцем. — Ой... что это со мной... прости, — пролепетал Бомгю и вылетел из ванной, внезапно вспомнив кое-что очень важное. Он чувствовал себя неловко, словно совершил что-то не то, что-то непозволительное. Омега за несколько быстрых шагов добрался до комнаты, потратил несколько минут на поиски телефона и полез в календарь. — Блять... — смачно выругался Чхве, глядя на помеченным красным пятницу этой недели. Именно в этот день у него должна была начаться течка. Сегодня был вторник, и у него ещё есть время выпить таблетки. Врач велел ему этого не делать, но... как он проведёт течку здесь?.. Бомгю чувствовал, как его тело уже начинало предательски реагировать на приближение течки. И ничего хорошего это не предвещало.