Поцелуй сквозь слёзы горя | Том 1

Тёплый ветерок нежно колышет лепестки деревьев, срывает их и гоняет повсюду, будто устраивая весёлые догонялки. Наступили очередные сумерки, отчего на улице, наконец, стало чуточку светлее. Мужчины просидели вместе всю ночь, не чувствуя и капли усталости. Они, не умолкая, обсуждали абсолютно всё: переживания, впечатления о всякой всячине, и даже рассказывали друг другу несмешные истории. Феликс настолько был рад недавним словам морфы, что всё ещё не ясно, когда именно они с нелепиц из жизни перешли в учения Пути Меча — Райден всё же не возражал. Капитан рассказывал о том, что значит быть благородным мужем, и что должно ему делать. Морф с восхищением слушал, и порой вредничал: все его деревенские привычки противоположны поведению самураев. —...Дисциплина превыше всего. Без неё твоя вспыльчивость приведёт лишь к беде. Послушай! Даже Отто ведёт себя сдержанней, чем этот господин. С этими словами, Феликс тыкнул пальцами в грудь собеседника. Райден, не веря своим ушам, лишь промямлил: — ...Правда? — Ты даже сидишь неправильно, в отличие от него, — проговорил в ответ капитан; этим только добил самомнение собеседника. По нормам этикета, сидеть нужно строго на коленях. Этот же эльф умудрялся вальяжно, раздвинув ноги, развалиться прямо перед другими на прохладном полу, засучивать рукава и светить голыми кистями рук; для него норма вещей, а для воспитанных - вульгарность и порок. Морф вновь залился краской, отчего щёки и кончики ушей аж горели - ну и стыд! Самурай пообещал показать позже, как нужно правильно не только сидеть, но и держать палочки для еды, пить и правильно говорить. Про всякие нелепые вещи, к примеру, улыбаться всем подряд и звонко смеяться - Феликс вещать не стал. Ему нравится живой характер своего знакомого, и делать из него очередную “неподвижную скалу” он явно не хотел. Что же насчёт фехтования и тренировок? — Этому тебя обучит учитель. Но не думай, что наставник будет всегда рядом, он лишь направит тебя на верный путь. Путь, которому он следует сам. А оттачивать мастерство должен ты, в одиночку. Феликс одарил слушателя своей тёплой улыбкой. — Учитель...Но где же его искать-то? — А после, вспомнив о недавних разговорах, морф встрепенулся, будто птенчик, — клан Шиика? — Только там и находятся хорошие учителя. Другие ордены также обучают молодёжь, но я даже не подпущу тебя к ним! Лучше сразу учиться хорошему у лучших господ. До этого, вспомни-ка детство, делай упражнения того старика. А я покажу тебе пару приёмов кунг-фу, и расскажу о ци. Райден склонил голову вправо, а по его лицу стало ясно - он явно чего-то не понял. Феликс всё также спокойно ответил на немой вопрос: — Ци - это жизненная сила, пульсирующая во всех живых и наполняя движением. Она течёт по меридианам человеческих тел, благодаря ей мы можем заниматься магией, следовать пути Меча и стать бессмертными. Чем сильнее твои силы, тем выше шанс вознестись на Небеса. Но если вдруг движение ци остановится, то ты можешь даже умереть. — Звучит сложно. Не думаю, что этот бездарный сможет такое осилить. Почувствовав, как на мгновение пыл сменился на неуверенность, он ляпнул о себе очередную глупость. Райден поднял взгляд и слегка сгорбился: только завидев грозное выражение лица Феликса - вовсе мигом замолк. Капитан, сомкнув указательный и средний пальцы вместе, прикоснулся их кончиками к чужой груди, в районе сердца. После, он улыбнулся: — Кличешь себя бездарностью, а запаса духовных сил даже больше, чем у меня. Не смей более говорить о себе плохо, особенно при мне. Иначе, я тебя в лоб ударю рукоятью Дайлу. Райден ошарашено провел по своей груди, бегло осматриваясь, а после вновь уставился на капитана: он ничего не чувствует, зато этот господин уловил меридианы в теле морфы! Цао лишь открыл рот, но так и не проронил ни слова, чувствуя, что после очередных его высказываний - по лбу точно стукнут. Мужчина лишь молча продолжил слушать наставления достопочтенного. Каждый заклинатель совершенствует тело и дух, чтобы в конце вознестись к бессмертию. Чтобы прийти к бессмертию, нужно много учиться у своего наставника из клана, но ордены идут к бессмертию разными путями. Одни следуют пути долгих медитаций и уединения, вторые же закаляют тело и дух в оружии. В любом случае эти разные пути чтят одно правило: “путь к бессмертию светлый и открытый для всех, кто чист сердцем и душой”. Если человек одарён упорством, то он может постигнуть путь Меча благодаря своему трудолюбию, и взойти на небеса, став Небожителем и начав помогать слабым. В итоге для общества или ты непревзойдённый гений, или попросту демон, утопающий, по мнению других, во тьме, и неважно, что ты покорил небесные чертоги - такова чужая зависть, что может осквернить твою честь. Помимо этого, существуют люди, сошедшие с пути по своей воле; они совершают тяжёлые преступления, пропадают без единой вести, и, возможно вовсе погибают от рук благородных. Феликс строго повторил недавние слова: — Дисциплина превыше всего. Не ступай по лёгкой тёмной дорожке. Трудись, иди по тяжёлому и светлому Пути, и никогда не сворачивай. Не води дружбу с порочными людьми. Таково ещё одно правило этого мира. — Но как же понять, что человек плохой? — Поступки. Они красят или портят людей. Но это лишь мой опыт, все трактуют правило по-своему жизненному пути. Только глупые видят во всём порок. Райден задумчиво хмыкнул. Он, по сути, за свою долгую жизнь никогда и не задумывался за такие щекотливые темы. На чужие слова тот лишь недовольно пробурчал: — Да поступки не всегда ясны со стороны - кто знает, что на уме у человека. Я бы хотел понаблюдать побольше, прежде чем выводы делать. К чему приведёт чужая глупая выходка, или же неясные Небесам поступки? А вдруг он хочет сделать в итоге благое дело... —... Я того же мнения, мой дорогой друг, — раздался довольный голос самурая. Феликсу стало лестно оттого, что их взгляд на мир схожи. Он тихо посмеялся: — только наше мнение, увы, разделяют не все. Все же, придётся этому смертному поучиться манерам, чтобы у других не возникло вопросов. Морф на удивление промолчал. Уж его задорный и порой вспыльчивый характер может помешать ему научиться “терпеливо восседать на месте”. Начинается рассвет. Уже на самом раннем этапе восхода солнца, когда небо только окрашивается в розоватые и золотистые тона, ощущается особая гармония в пустующей деревне. Тишина позволяет услышать тихий шелест листвы, и приглушённое птичье пение вдали. Даже тихое похрапывание Отто идеально сочетается с атмосферой раннего утра. Самурай с другом ещё ночью придумали игру: угадывать, какая живность будет лезть к неповоротливому здоровяку, пока тот спит. И как только на улице стало ещё светлее, оба друга тихонько присели около спящих, и наблюдали. Отто, который вместо подушки уже обнимал Аииро, умиротворяюще и тихо похрапывал, а на его боку мирно сопели маленькие комочки шерсти - семейство мышек-полёвок. Райден хмыкнул: никто из них не угадал. Изао и правда удивителен: к нему липнет всякая живность постоянно! Животные чувствуют опасность, болезнь, а также всю глубину души человека... “Или этот господин испытывает тяжёлые переживания, или очень добр” - лишь об этом подумал Райден, и слабо улыбнулся сонной мордашке. Через полчаса, когда первые лучики солнца наконец преодолели ветви деревьев, и еле достигли спутников - спящих пришлось разбудить. Они, явно не привыкшие просыпаться в такую рань, долго не могли найти сил встать; Отто вовсю сопротивлялся просьбам Феликса, что тот, недолго думая, решил специально пошариться в своей походной сумке, где находились припасы еды. Услыша заманчивый шорох, Изао словно ужаленный дикими пчелами мигом сел, и уставился голодными глазами на сумку; от его резких движений мыши разбежались, подскочил с перепугу и Аииро, который моментально призвал своё копьё из свитка и лезвие которого подставил к шее здоровяка. Троица замерла, будто забыв, как дышать. Отто и Аииро, щурясь спросонья, осматривали друг друга, долго не могли понять, где они и отчего переполох, а Райден, наблюдавший картину, звонко рассмеялся. Феликс лишь мысленно поругался на себя: “хотел разбудить всеядного, в итоге он чуть не лишился головы” … Самурай уже и забыл, что Аииро является таким же обученным воином, как и он сам. — Госпо-о-о-оди-и-ин... Отчего же в такую рань поднялись... — Ши, наконец, окончательно проснувшись, убрал своё оружие и недовольно ругался: солнце только вышло из-за горизонта, а они уже на ногах! — Час собаки. Отправимся в путь сейчас - к вечеру уже будем в Лихуа. Нечего медлить! Привыкайте просыпаться, когда надо, юный господин. Иначе проспите свою жизнь. Держать при себе оружие, пока отдыхаешь - одно из важных правил, о котором Феликс поведал, пока младшие убирали все вещи. Чуткий сон не раз спасает жизни самураев, но, к сожалению, этому не научишься - он вырабатывается сам. Феликс лишь советовал: — Привыкай вслушиваться в каждый шорох, развивай слух. Он тебя спасёт. 《...》 Столица Лихуа - город цветов, на окраине которого находится Полярный дворец: он считается одним из четырёх великих Храмов Небесного Порядка. Название произошло от расположения здания в стороне севера: именно в том направлении, на небосводе, расположился яркий маяк для заблудших душ - полярная звезда. Легенды гласят, что именно в четырёх дворцах Небесного Порядка жили Верховные Божества, которые создали Поднебесную. Здание возвышается над своим цветочным городом; к нему ведёт белоснежная лестница, состоящая из двух тысяч ступеней. Больше неё в Лихуа является только дорога к Храму Луны на горе Хаядзуку: в ней около шести тысяч ступеней, и ведёт она в самое Поднебесье. Город Цветов является большим поселением, густо застроенным различными зданиями: начиная от ветхих, но уютных домиков со своими садиками и огородами, и заканчивая многоэтажными постройками из светлого дерева с увенчатыми, многоярусными крышами, которые покрыты цилиндрической черепицей, и имеющие широкие свесы, защищающие стены от осадков. Здания всячески были украшены разноцветными цветами в горшках и фонарями в любое время года, но начиная с последних дней лета, и на протяжении десяти суток, жители города меняют все цветы на белые, и вовсе не из-за всеобщего траура, как многие незнающие могут подумать. Именно в эти дни происходит Праздник белых цветов во всех трёх Империях - как подношение подарков Божествам. Считается, что именно в начале осени родились Хранители Небес, и именно в эти дни они собираются вместе, благословляют народ на мирную жизнь и счастье. Родившиеся дети в такое время могут осчастливить семьи: малышей воспринимают как подарок судьбы, благословение Небес, и в будущем счастливая родня начинает тащить таких детей учиться бессмертию в кланы. К концу Праздника белых цветов избранных заклинателей провожают старейшины в путь на Источники, там они возвышаются, становясь Небожителями, и начинают новую жизнь. В честь всего перечисленного, люди устраивают целые праздники в городах, и гуляют сутки напролёт, выпивая за здравие друг друга, Императора и Неба. В Поднебесной чуть ли ни каждую неделю происходят фестивали, но праздники являются самой главной традицией любого - на них допускают даже демонов и ёкаев, если они, конечно, ведут себя достойно. В воздухе витали лепестки различных белых цветов, которые или игривый ласковый ветерок срывал с бутонов растений и уносил прочь, или разбрасывали с плетёных корзин девицы с двухэтажных домов, желая всем счастливых ночей: чтобы Солнце и Луна благословили всех на долгую жизнь. Стоял запах спелых груш и сладких угощений. Солнце медленно-медленно подкрадывалось к горизонту, но смертные вовсе не собирались на отдых; городские улицы не стихали, раздавалась музыка с таверн и людской смех, а на главной площади Бога Неба готовились к небольшому состязанию. У Отто и Райден, только-только переступивших порог столицы, разбегались глаза от всего: девушки, наряженные в традиционные одежды, раздавали цветы и пиалы с рисовым вином, а от вида прекрасных строений вовсе туманился разум. Двое господ, словно дети, оглядывали каждый чжан столицы, а наблюдавшие их путники молча улыбались от вида счастливых лиц. Аииро, как наследник клана Саньшоу Ши, бывает очень часто в Городе Цветов, и ему до сих пор очень нравятся проживающие здесь люди: доброжелательные и открытые, готовые помочь в беде и угостить своей вкусной едой. А Феликс и вовсе, родился и вырос именно здесь. С каждым годом город только больше процветает, и привлекает всех жителей Лихуа - здесь и работы больше, и есть опека маленьких, но доброжелательных кланов. Аииро, решив угостить гостей города, тратил на них своих последние сбережения серебра, и всё твердил: — Нужно и это попробовать. И это! Смотрите! И радостно, треща как соловей, он пихал в руки своим спутникам подарки в виде конфет, ручной работы свечи в форме лотосов, и всяких оберегов от злых духов. Видя, как мужчины смущались, но искренне радовались таким мелочам, юноше на душе становилось теплее и спокойнее. В конце концов, он, подхватив под руки Отто и Райден, потащил их сквозь людской поток, направляясь прямо к площади. Феликс, слабо улыбнувшись, последовал за ними. Площадь, как и весь город, осыпало лепестками цветов. На ней находилась невысокая, около двух метров в высоту деревянная платформа - сделано было для того, чтобы все увидели маленькое представление. В каждом углу возвышались деревянные столбы, которых связывала между собой толстая веревка: на ней были развешаны бумажные фонари, и такого же материала длинные разноцветные ленты. Люди окружали площадь с двух сторон - запада и юга, когда со стороны севера находились шатры со скамейками: на них восседали господа, кажется, главы мелких кланов. Со стороны юга, почти у края платформы, были установлены мишени для стрельбы из лука. Вскоре раздался гул барабанов, на платформу вышел темноволосый мужчина в синих одеяниях; и когда инструменты стихли, он, разведя руками, со всей мочи заорал: — Клан Юань Мао приветствует жителей Города Цветов, прекраснейшей столицы Лихуа, и поздравляет с Праздником белых цветов! Для вас, друзья, Юань Мао проделал долгий путь, чтобы адепты клана показали свои таланты и развлекли вас! Люди радостно аплодировали и присвистывали, ведь шанс узреть представление от одного из Пяти Великих Кланов выпадал не каждый год! Толпа перешёптывалась: говорят, что орден Юань Мао славится своей великолепной стрельбой из лука, и именно это господа собрались продемонстрировать всем сегодня! Отто даже схватил Аииро и поднял повыше, чтобы хрупкий юноша не пропустил ничего важного, а он, пряча лицо платком, залился румянцем похлеще помидора. Райден, отвлёкшись на товарищей всего на минуту, не сразу заметил, как Феликс пропал из виду. На сцену вышли пять юношей, одетых в необычные одеяния, и среди которых особенно выделялись двое: молодой человек, его чёрные волосы, будто чернила для каллиграфии, были повязаны в высокий хвост, а одежды, в отличие от соратников, были сероватых-чёрных тонов; рядом с ним стоял юноша, хрупкий и невысокий, с необычного цвета волосами, словно цветы слив, и одетый в синие одежды своего клана. Он явно был недоволен происходящим, складывалось ощущение, что вот-вот лопнет от злости, словно мыльный пузырь. Толпа обсуждала каждого воина, и, кажется, те всё прекрасно слышали: и хорошее, и плохое. Мальчишка вовсе напыжился, словно павлин, и взглядом сверлил деревянный пол, пока удары барабанов не окунули его обратно в реальность: он аж вздрогнул с испугу. Каждый поочередно начал выступать с луком, цель - поразить мишень пять раз точными выстрелами. Когда трое участников выполнили своё задание, парень с чёрными волосами, дождавшись очереди, выпустил четыре стрелы - каждая из которых попала точно в цель, а пятая, увы, вовсе промазала. Он с важным видом, словно петух среди кур, расхаживал туда-сюда, и одарял зрителей своей блистательной улыбкой. На данный момент он превосходил всех. Последний, эльф с необычной шевелюрой, мешкался: он выпустил одну стрелу, попав в цель, и вторая же стрела, выпущенная следом, - пронзила первую, и вовсе её разломала пополам. Мальчишка вздрогнул, а зрители одарили того бурными аплодисментами; он, недолго думая, выпустил последние стрелы, которые даже не долетели до цели и вонзились в пол. — Видимо, просто повезло! А жаль юнца, смотри как трясётся! Расстроился! И парня вновь одарили аплодисментами, и даже осыпали цветами: юноша осмотрел людей и, сдерживая эмоции в себе - лишь улыбнулся и поклонился каждому. Его соперник недовольно закатил глаза. Пока все наблюдали выступление, Феликс же давно ушёл с площади, заметив, как молодой парень, бледный словно смерть, опрашивал каждого; он плакал, извинялся, и будто что-то искал в лицах незнакомцев. — Вы...Вы видели эту девушку? Прошу г-господа...У неё длинные каштановые волос-сы, светлое ки-имоно...Не видели?.. Феликс, не долго наблюдая, всё же обратился к потерянному человеку, а тот и вовсе зарыдал: — Моя...Моя сестра пропала...Мы вместе в-вышли на Праздник, на минутку отвернулся - а её и след простыл! С каждым словом ему становилось труднее дышать, а бледное лицо умывали слёзы; мужчина увёл горюющего в таверну, подальше от любопытных глаз. Самурай, тщетно расспрашивая незнакомца о пропавшей, ничего толком-то и не узнал. Он оставил парня под присмотр работников заведения, и выскочил на улицу, попутно оглядывая внимательно каждого. “Девушка семнадцати лет; розового цвета кимоно, украшенное журавлями, родинка на кончике носа...” — проговаривая про себя снова и снова описание девы, Феликс оббегал каждую улочку города, всё углубляясь с каждым разом в его чертоги. Неужели, он опоздал? В столицу пробрался демон? Или тэннин? Вспоминая ужас из города Юнксу, мужчина эмоционально цыкнул, но тут же, неожиданно затормозил, заметив краем глаза в переулке подозрительного человека, который прятал лицо за маской лисы. Феликс мигом ринулся туда, а неизвестный, заметив самурая, резко вытащил из ножен безымянный меч, и попытался атаковать - его удар со звоном отразил самурай, призвав свою катану в руку. Златовласый на миг сморщил лицо и замедлился: тупая боль отдавалась эхом в ключицу и руку. Неизвестный, уловив момент, отскочил в сторону, туда, где лежали тела пропавшей ранее девушки, и мужчины средних лет; Феликс вновь попытался атаковать, а незнакомец, вытащив из кармана амулет, применил его на себе, и тут же исчез вместе с людьми, растворившись в воздухе. Лезвие меча эльфа прошло сквозь дымок, который остался после преступника. — Чёрт тебя подери! Эмоционально проругавшись вслух, Сато стукнул кулаком по стене каменного дома. Почувствовав резкую слабость в ногах, он облокотился спиной к стене здания и медленно съехал вниз. “Упустил. И в этом моя вина” — мысли затуманили разум, а во рту появился кислый привкус; мужчину волной накатил стыд за свою слабость, отчего его тело казалось слишком тяжелым, чтобы двигаться с места. Представление, спустя час, закончилось, и люди начали стягиваться на рынок, чтобы продолжить праздник. К этому времени Феликс медленно, но вернулся к товарищам. В соревнованиях, которые происходили на площади, победил тот смазливый чёрновласый паренёк: он с лёгкостью одолел каждого своего противника в стрельбе по мишеням с завязанными глазами, в боях на мечах, и теперь, видимо вкушал плоды победы, празднуя её в какой-либо таверне. Райден, заметив присоединившегося молча к ним капитана, сухо спросил: — Где ты был? — И получив в ответ грустную улыбку, морф с подозрением слегка прищурился, заметив покрасневшие глаза у собеседника. — О чём ты? Я всегда был здесь. — Ты врёшь. Что случилось? Где ты был? Капитан что-то промычал в ответ, и более продолжать диалог не хотел. А вот Райден отставать не собирался. Он приблизился к Феликсу, и со злобным взглядом осматривал лицо напарника. Морф заметил, что капитан ушёл с площади, но и последовать не мог - слишком уж шустрый этот господин! Города эльф не знает, теряться не горел желанием, вот и пришлось стоять как пень, и ждать неизвестно чего! А теперь, этот человек заявляется, глаза на мокром месте, и сам твердит, что всё хорошо. Морф готов сучить рукава и надавать тумаков обидчикам его знакомого, да и самому Сато отвесить! Что на счёт самого Феликса: его вовсе не волновал пожирающий взгляд эльфа, и он, пропуская чужую ругань мимо ушей, больше интересовался маленькой серебристой бабочкой, что мятежно витала над головой Отто. Насекомое встрепенулось, увидев взгляд капитана, и подлетело к нему: Феликс незамедлительно протянул к бабочке руку, позволяя сесть ему на пальцы; от её прикосновения, мужчина замер, будто выпав из реальности. — Ты меня слушаешь вообще?.. Фель? Эй?.. — Райден моментально остыл, заметив странное поведение. Он обеспокоенно осматривал мужчину, и слегка похлопывал того по плечу ладонью, пытаясь “разбудить”. — Не переживайте. Это бабочка-вестница. Кто-то прислал господину сообщение, — уверенно заявил Ши; его спокойное личико медленно мрачнело, и когда тот осознал, что до сих пор сидит на руках здоровяка-эльфа, начал умоляющее просить мужчину отпустить того на землю. Отто явно не собирался этого делать, и завораживающе оглядывал здания города, совсем не слушаясь. —Бабочка-вестница?.. — Нет времени прохлаждаться, — резко подал голос Феликс, перебив попутчика. Бабочка, сидевшая на пальцах, медленно растворилась в воздухе, а мужчина вовсе поменялся в лице: его выражение стало жутким и серьёзным, словно случилось что-то очень ужасное. Оглядываясь на затихших товарищей, он тихо дополнил: — Мы направляемся в Полярный дворец. 《...》 Находясь на самой вершине, Райден обернулся: даже до Дворца, находящегося так высоко, ветер принёс запах свежих булочек, сладость цветов и их лепестки. Они усыпали всю молочного цвета лестницу, а также каменистую тропу, ведущую во Дворец. Город с такой высоты казался ещё больше, он купался в золотистых последних лучах солнца, безмятежно грелся в них. Всё было как на ладони: морф даже не думал, что когда-либо увидит такую красоту. Не зря твердят, что Полярный дворец - одно из красивейших мест, которым может похвастаться одна из трёх Империй! Самое главное здание было огромным, и вмещало в себя целых шесть этажей. Сделанное из белого кирпича, с увенчатыми многоярусными светло-голубыми крышами, кровли которых были с загнутыми вверх краями, их поддерживали толстые высокие колонны, расписанные золотом — это строение считалось одним из произведений искусства во всей Поднебесной. На деревянных карнизах были развешаны полупрозрачные разноцветные ткани, колокольчики фурин, и амулеты, отпугивающие зло. На стенах, по обе стороны от входа, были высечены изображения великих императоров, а также надписи: добродетель, благородство, чистота души и сердца. Широкие двери были нараспашку открыты, позволяя ветру проникнуть внутрь, с воем пройтись по каждому уголку и заполонить их свежестью и запахами города. Фурин без устали звучали, сопровождая мужчин по большому тронному залу дворца. Он был светлый, просторный, по бокам находились низкие белые столики для гостей, а в конце зала возвышался трон: он выглядел словно мягкая скамья, а его спинка украшена серебряными цветами. На нём расположились мягкие подушки, аккуратно сложенная, с незамысловатым золотистым узором красная ткань, и полосатая серая кошка, что развалилась на сидении словно истинная хозяйка, и даже сбросила с места парочку вещей. Она, дремля на спинке, издавала громкое мурчание, которое еле слышалось гостям дома. Подле трона стояли двое молодых юношей, которые беседовали с рыжей эльфийкой. — Госпожа, я рад видеть вас в добром здравии. — Феликс почтительно поклонился, вслед за ним также поступили и его спутники. Девушка, обратив внимание на гостей, лучезарно заулыбалась: — Приветствую, Феликс! Подойди. Она указала рукой, приглашая к себе, и самурай спешно подошёл к ней, всё также не поднимая головы. Райден помнил об указаниях друга, но украдкой все равно пытался разглядеть незнакомцев: дева была на вид совсем юна, но изящна и величественна. Она одета в белоснежные одеяния, подстать празднику, а её рыжие волнистые волосы убраны в замысловатую прическу и украшены парочкой серебряных шпилек. Несмотря на свой статус, она не носила более никаких украшений. Рядом с ней стоял тот самый парнишка, выигравший в соревнованиях на площади, как же его... Морф всё не мог вспомнить чужое имя. Подле него находился светловолосый юноша с большим лбом и виноватым видом, которого эльф ранее не видел - явно был слугой. — Феликс, этот юноша, Цзян Чао, представитель клана Юань Мао. Лучший из их воинов. Он вступит в твой отряд. — Девушка мило улыбнулась, а Феликс лишь кратко ответил: “да”. Самурай и названный именем “Цзян Чао” поклонились друг другу, и новый товарищ, словно птичка, нежно заголосил: — Этот достопочтенный рад встрече с вами! Он слышал, что господин Сато - благородный муж, прекрасный заклинатель! Наконец лично удостоился с вами встретиться! Надеюсь, мы поладим и... Не дав договорить, Феликс его перебил: — Вы мне льстите, господин. — Я наслышан о вашей скромности! Всё так, как и говорят люди, — внешне, парень был вполне доволен собой; он бегло и бестактно осматривал взглядом мужчину, оценивая явно то, что собеседник был намного крупнее. Феликс лишь тихо хмыкнул на чужую лесть. — Друг мой. Я рада, что вы познакомились, но оставьте любезности на потом. Нам есть о чём ещё поговорить... — Император перевела взгляд на Чао, а тот, на миг опешив, резко одарил девушку почтительным поклоном: — Тогда, я откланиваюсь. Я буду ждать от вас приказа! Госпожа, капитан.... — И с улыбкой на лице, он решительно зашагал со своим спутником к выходу, попутно бросив взгляд на Райден, да так, чтобы морф явно это заметил. Белокурый в непонятках вздёрнул бровями, но оборачиваться не стал. От этого человека остался неприятный почему-то осадок - словно морф наелся горьких слив. Император оглядела сопровождающих Феликса, а тот, поклонившись, произнёс: — Они мои друзья, госпожа. Вы можете им доверять. — Хорошо. Пусть останутся. Она, расслабив ранее напряженные плечи, кивнула, и позволила каждому присутствующему поклониться ей, и представиться. После, выслушав и похождения Феликса по деревням, она, хлопнув в ладоши, довольно заговорила: — Цао Райден, значит... Чудесно! Я рада, что слух о существовании представителей древней погибшей расы подтвердился. Надеюсь на вашу помощь! — От её слов и нежной, словно весенний воздух, улыбки, мужчина засмущался и замешкался, и даже не смог выдавить из себя ни звука, отчего позади него раздался тихий смешок товарищей. — Значит, пол дела сделано... — Продолжила дева, — на счёт тех странных существ, о которых ты сообщил - нужно собрать больше информации, доверяю это тебе. Я же попрошу помощи у глав всех школ, и попрошу быть их на стороже. Но, Феликс, прости младшую, она хочет попросить тебя ещё о кое-чём... Я понимаю: праздник Белых цветов, и тебе нужно отдохнуть...Но дело очень важное. Удивившись, как девушка непринуждённо заговорила с Феликсом, будто со страшим братом, знакомые переглянулись, но всё также молча слушали их, не смея встревать в чужой разговор. — Госпожа, ты же знаешь - праздники меня не волнуют. Я для тебя всё сделаю. Мэйсё явно была недовольна ответом, её выражение лица заметно помрачнело, но всё же продолжила говорить: — В Лихуа начали пропадать люди. Считая девушку, которую ты пытался спасти, в столице пропало около семи за эти недели твоего отсутствия, а самый большой урон получили в Юншене - там насчитывается около пятидесяти трёх бесследно исчезнувших заклинателей. На заре, направляйтесь туда на мечах, и разузнайте побольше о несчастных - и может, мы найдём маленький ключик к этой тайне. Феликс, недолго обдумывая, ответил: — Значит, это не единичный случай...Как думаешь, это как-то связанно с теми существами? Они очень похожи на одержимых, слонов... Их тела захватили лютые духи. — Мы не можем сказать наверняка, гэгэ. Говорят, в Юншене замешаны демоны, а не духи, и особенно нет следов одержимых. В любом случае, нужно это выявить. Глава клана уверяет, что всё под контролем, но ты знаешь... Сато демонстративно закатил глаза и после строго ответил: — Демоны? Я понял. Мы сделаем всё, что сможем, однако... — Он сделал краткую паузу, и перевёл взгляд на Отто, — Изао не член отряда, и останется в городе. Госпожа, позволь... На этот раз, уже Отто, со слезами на глазах, воскликнул, бесцеремонно перебив капитана: — Господи-и-ин! Как вы можете? Не оставляйте меня! Я могу обращаться с оружием, могу делать магические штуки с бумажками и изгонять души, и вообще! Вы забыли о моём обещании?! Он, схватив за руку Феликса, умоляюще и в упор глядел в глаза мужчины, отчего тот нахмурился и отвернулся в смущении: — Т-ты меня не убедил! Как такого мягкого человека в бой брать?! — Госпожа-а-а, прикажите ему! Вы же главнее? Влиятельнее? Вы словно солнце, озаряете этого смертного! Ну умоляю вас! Этот некудышный никому более не нужен! — Что за сладкие речи ты тут говоришь? Знаешь, кто перед тобой стоит-то? Неясно, бранился ли Феликс всерьёз, но всё же, он сам вёл себя явно не по-лидерски перед дочерью Империи... Райден еле сдерживал смех, впрочем, как и сама девушка: — Феликс... Как по мне, такой добросердечный и верный мужчина обязан быть подле тебя, не думаешь? Отто, услышав эти слова, заулыбался во все тридцать два зуба, сквозь слёзы и сопли, и, сомкнув ладони друг с другом у лба, поклонился пару раз девушке. Её настроение явно улучшилось. “ Боже. Ну и стыд...” — Лишь подумал про себя капитан. Его щёки слегка покрылись румянцем, но всё же, не выдерживая нытья, он заявил: — Я возражаю. — Я и не спрашиваю тебя, Феликс. Одарённые меткой в виде узора солнца - хорошие воины. Не гляди на его простой и наивный характер. Мужчина на миг затих; его знакомые, не скрывая интереса, наблюдали за ним, в ожидании, что он скажет в этот раз. —...Как скажешь. Но, — он сурово глянул на Отто. — В пустыню он не полетит. Не думаю, что у него есть духовное оружие в виде меча, а Аииро не выдержит на себе тяжесть ни Райден, ни особенно Изао. Он скрестил руки на груди, и гордо отвернул голову в сторону. На умоляющие взгляды Отто Император более не обратила внимания - она лишь согласилась с мужчиной, кивнув. Здоровяку пришлось моментально заткнуться. Она вновь заговорила властным и суровым голосом, а улыбка спала с лица вовсе: — Тогда решено. Изао Отто останется в городе, а вы, включая Цзян Чао, отправляетесь в Юншен на рассвете. А пока, сходите к лекарю и подлечите руку, отдохните на празднике с друзьями, зажгите небесные фонари и попробуйте местных блюд - сегодняшняя ночь священна, грех её проспать. Но Феликс... — Девушка внимательно глянула на своего друга. — Наследник клана Юншен Ли, Ли Амэ, также вступит в отряд. Я вас жду всех вместе здесь, через месяц. Понятно? Сато с удивлением глянул на лицо девушки, мысленно прокручивая последние её слова в голове. Райден лишь молча наблюдал за его реакцией: видимо, этот самый наследник - та ещё головная боль, как и новенький в их компании Цзян. В скором времени путники попрощались с Императором, и направились к выходу из Дворца. Пока они беседовали с девушкой, солнце спряталось за горизонт, дав власть луне и бессонным ночам смертных: город переливался разноцветными огнями от бумажных фонарей, и музыка, кажется, стала ещё громче. Яркие огни будто манили в свои тёплые объятия, и будущие братья по оружию, не смея отказываться, направились в самый центр торжества, по пути оставив на каменной лестнице зажжённые свечи в виде лотосов. За время, пока путешественники были в Полярном Дворце, площадь Бога Неба была немного изменена: теперь, её украсили белыми цветами, как и всё поселение, и были развешаны повсюду бумажные гирлянды, а также установлены ларьки уличных продавцов. На месте платформы теперь кружили девы, одетые в бледно-жёлтые платья с очень длинными рукавами; под мелодичную музыку, используя резкие и плавные, ритмичные и синхронные движения, их танец задевал струны души каждого наблюдавшего. Во время их выступления всем вновь выдавали по пиале, наполненной наполовину ароматным вином - его нужно обязательно выпить после того, когда загадаешь желание вслух. Такая местная традиция. Аииро морщил нос - он явно не любит алкоголь. Но деваться юноше некуда: — Я хочу... Хочу...я..! — Не внятно протараторил тот, и жмурясь, залпом опустошил пиалу. У господина тут же проявился лёгкий румянец на щеках. Он смущенно отдал пиалу обратно, и лишь наблюдал, как беззаботный и весёлый Отто вовсю водил хороводы вместе с городскими детьми. —...Хочу стать сильным и бороться со злом. — Проговорил своё желание и Райден. Феликс, вздёрнув в удивлении бровь, с издёвкой произнёс: — А я-то думал, что любовь найти свою хочешь. Уже забыл про неё? — После этого мужчина рассмеялся. — Господин, имейте совесть... — Улыбнувшись, морф выпил рисовый напиток, и скривил лицо. — Может, я уже встретил свою любовь, зачем же её искать? — На что это господин намекает? Ответа Феликс так и не получил; они лишь улыбнулись друг другу, даже не заметив, как Аииро, поняв шутки мужчин слишком буквально - раскраснелся пуще прежнего. Феликс поднял свою чашу: — Быть сильным, и бороться со злом. Чудесное желание, которое я разделю с тобой, дорогой друг. Давайте же и в следующем году отпразднуем Праздник белых цветов, все вместе. Целые, и невредимые.