Пристанище призрака

      Цзян Чу Юань зажмурился: когда Хань Ин упал, он, не раздумывая, прыгнул следом, благо, находился близко и успел поймать его за руку, правда, тело ему спасибо за это не скажет, ибо хруст в плече не предвещал ничего хорошего. Ему удалось ухватиться за выступающий из скалы корень дерева, однако тот не смог бы долго их удержать, поэтому нужно было найти способ взобраться обратно и, как можно, скорее. Раздумывая о способе выбраться, он крепче сжал руку Хань Ина. В бою, уворачиваясь, он случайно задел свою маску рукой, поэтому теперь та держалась на честном слове, и было лишь вопросом времени, когда она упадет. Им нужно было взобраться наверх и разойтись до того, как это произойдет. У Безликого Призрака была одна идея, как это сделать: он мог раскочаться и попытаться забросить Хань Ина на верх, правда, в таком случае он не имел права на ошибку, но… В этот момент маска с его лица упала. Сердце ударило в грудь так, что дыхание перехватило. Не имело смысла надеяться, что в темноте Хань Ин его не узнает. И он узнал. Цзян Чу Юань почувствовал, как начала потеть его рука, а потом Хань Ин начал разжимать свою.       —Нет! — вылетело от испуга у молодого человека, и он еще крепче вцепился в руку когда-то своего товарища, глядя ему в глаза. Казалось, сердце стучало где-то в висках или горле, а в груди застрял снежный ком, мешавший дышать. — Не отпускай. — все же выдавил Цзян Чу Юань из себя и, сглотнув, поднял взгляд. Корень издал подозрительный хруст, а мелкие камушки около него стали осыпатся. Терять время больше было нельзя. — Я раскачаю нас…И заброшу тебя. — ему было страшно смотреть на Хань Ина, поэтому он поджал губы и выдохнул.       В прошлом, когда служили в Окне Небес и вместе уходили на миссии, они несколько раз оказывались в подобных ситуациях, так что им было не привыкать вытаскивать друг друга. Несколько раз дернув корень, дабы проверить, выдержит ли он, и убедившись, что свалится прямо сейчас на камни им, пока еще, не грозит, Безликий Призрак начал медленно, но верно раскачивать Хань Ина. Рука под весом чужого тела начала слабеть и неметь, еще и плечо, которым он ударился, заболело, отдавая болью в локоть и запястье, но Цзян Чу Юань лишь сильнее сжал корень. Сжав зубы, он в последний раз качнул молодого человека и, приложив все силы, что у него были, как мог, подбросил его.       Когда Цзян Чу Юань его отпустил, у Хань Ина сердце пропустило удар, а перед глазами снова встал тот день… Цзян Чу Юань, как и всегда, ярко улыбался, обещая, что по возвращении приготовит печенье, но он не вернулся. Через несколько дней Дуань Пэнцзюй отдал им с Главой Чжоу и Цинь Цзюсяо лишь окровавленные меч да старое ароматическое саше, которое молодой человек всегда носил на шее, как оберег. Цинь Цзюсяо рассказывал, что его матушка сделала это саше для Цзян Чу Юаня. Прикусив нижнюю губу, Хань Ин отогнал от себя те воспоминания и ухватился за ветку старого каштана, повиснув на ней. Удар пришелся на нижнюю часть живота и пах, но это было терпимо. Выдохнув, он забрался на обрыв и сразу же подполз к тому месту, где висел Цзян Чу Юань. Хань Ин вцепился в его руку, державшуюся за выступающий корень, и протянул вторую. Цзян Чу Юань поднял на него взгляд и, поджав губы, кое-как поднял вторую руку, пытаясь ухватиться за одежду ослабшими пальцами. Обхватив ослабшее запястье, Хань Ин начал осторожно и постепенно затягивать бывшего товарища к себе, передвигаясь от запястий к локтевому сгибу, а от него ближе к плечам. Сам Цзян Чу Юань помогал себе ногами. Когда оставалось совсем чуть-чуть, молодой человек кое-как приподнялся на колени и дернул на себя Призрака, отчего тот на него навалился всем телом.       Хань Ин лежал на холодной земле, пытаясь восстановить дыхание, а на нем лежал живой, теплый и тяжело дышащий Цзян Чу Юань. В Окне Небес учили скрывать свои чувства и эмоции, прятать их, никому не показывать, чтобы никто не смог воспользоваться этой слабостью, и Хань Ин хорошо запомнил эту науку, выучил ее до такой степени, что даже вне заданий ходил со спокойным, слегка безучастным выражением лица, которое, правда, не могло обмануть одного человека, что читал его, словно открытую книгу, всегда знал, когда ему плохо, когда он терпит боль, когда чем-то расстроен или опечален. Хань Ин хорошо умел скрывать свои эмоции и чувства, но сейчас к глазам подступали слезы. Выходило, что всё это время ему не казалось: в тот раз, у школы Зеркального Озера, он действительно видел механческую ласточку, а Призрака Длинного Языка тоже убил Цзян Чу Юань. Нет, куда важнее всего этого было то, что все это время Цзян Чу Юань был жив.       Сердце Цзян Чу Юаня билось, словно обезумевшее. Хань Ин был жив, и им удалось выбраться. От этого осознания Безликий Призрак на мгновение прикрыл глаза, вдыхая знакомый запах храмовых благовоний и мокрых деревьев. Но потом в голове всплыло совершенно другое осознание — его тайна была раскрыта, и от этого внутри все переворачивалось, а по позвоночнику бегали холодные колючие мурашки. В груди стоял неприятный вязкий ком, а к затылку подбирался липкий страх. Повелитель Долины Призраков его за такое точно по головке не погладит, да и стыд перед Хань Ином пробирал. К тому же, теперь он не мог сделать вид, будто забыл его из-за супа Мэн По, потому что, будь это так, он бы не ринулся его спасать.       Цзян Чу Юань знал: тот, кто попал в Долину Призраков, навсегда покидал мир «живых», он становился Призраком. Цзян Чу Юань принял имя Безликого Призрака и поклялся в верности Владыке Долины, зная, что уже не сможет вернуться к прежней жизни. Он был к этому готов, даже если там, в прошлой жизни, остались близкие для него люди, ведь переступивший порог Долины Призраков раз, уже не сможет покинуть ее. Говорят, Окно Небес нельзя покинуть живым, но они не знают, что Долина Призраков намного страшнее. Молодой человек понимал, что его смерть станет еще одной раной на сердце его братьев, но рано или поздно эта рана зарубцует, будет болеть уже не так сильно. С течением времени любая боль притупляется, даже боль от потери близкого, поэтому ему было проще «умереть» для них, потому что, дай он знак, что жив, его бы стали искать, и нашли бы. В Долине Призраков. И тут уже вопрос, что хуже: умереть или попасть в это место? Знай они, что он жив, но стал Призраком, волновались бы куда больше, а зная Цинь Цзюсяо, попытались бы его даже вытащить, что могло закончиться отнюдь не самыми лучшими последствиями.       Безликий Призрак, поджав губы, попытался встать, но Хань Ин схватил его за руку, не отпуская, из-за чего молодому человеку пришлось упереться ему ладонью в грудь.       —Почему ты… — начал было Хань Ин и осекся. Не вернулся? А кто по доброй воле захотел бы возвращаться в Окно Небес? — Не дал о себе знать? — сорвалось с его губ.       —А что…Что от этого изменилось бы? — отвел взгляд Цзян Чу Юань, а у Хань Ина воздух из груди выбило от услышанного. — Хань Ин, ты ведь и сам прекрасно знаешь… Окно Небес можно покинуть лишь мертвым, а тот, кто вошел в Долину Призраков, даже после смерти останется там. Когда пришел в себя, уже был в Долине.       —Но ты мог хотя бы сообщить нам, что ты жив. Глава Чжоу и брат Цзян стали тенями самих себя..! — повысил голос Хань Ин в порыве эмоций, если успевая замолчать, чтобы не сказать, как тяжело ему было без вечно улыбающегося и пахнущего сладостями Цзян Чу Юаня.       —А ты на моем месте стал бы сообщать, что ты жив, прекрасно зная, что твои близкие понимают: ты вернешься к ним даже в Ад. Но, будучи живым, ты не возвращаешься, а они будут пытаться узнать, что с тобой… И узнают. И каково тогда им будет знать, что ты в Долине Призраков, где не понятно, выживешь ты сегодня или умрешь? — Цзян Чу Юань посмотрел прямо в глаза молодому человеку, чувствуя, как сжимается его сердце. Он закусил щеку изнутри, чтобы не заплакать. Хань Ин был ему очень дорог, и он не желал лгать этому человеку, но и правду говорить было больно.       Хань Ин нахмурился, сжав губы в тонкую полоску. Умом он понимал Цзян Чу Юаня и, наверняка, поступил бы также, окажись на его месте, но вот сердцем… Сердцу было больно. За годы службы в Окне Небес он думал, что привык к смертям. На заданиях всегда кто-то умирал, и скорбеть по всем было невозможно. Наверное, это было неправильно, но, когда они узнали о смерти Цинь Цзюсяо, Хань Ин испытал огромную боль, ведь тот был… Его другом и, пожалуй, даже больше. В какой-то степени он считал его братом, но эта боль все равно не могла сравниться с болью от потери Цзян Чу Юаня. Сначала Хань Ин не понимал, почему он сидел в их с Цзян Чу Юанем когда-то общей комнате и не мог остановить слезы. Тогда он впервые плакал столь безудерно с того момента, как лишился родителей, ибо после их смерти слезы будто высохли внутри него. Они просто лились и лились по его щекам, пока он сидел совершенно один в пустой комнате в полнейшей темноте. С утра он вновь стал самим собой — безмэмоциональным и верным помощником Главы Окна Небес, но именно тогда и пришло осознание. Осознание того, почему он всегда терпел болтовню Цзян Чу Юаня, почему бежал чуть ли не через все Окно Небес на кухню, когда у Цзян Чу Юаня не удавалась очередная попытка приготовить хоть что-то, помимо сладостей, почему всегда ел его сладости с таким невероятным удовольствием, почему мог услышать его голос в десятках шагов, почему в толпе его взгляд всегда в первую очередь падал именно на Цзян Чу Юаня, почему внутри все разрывалось от понимания того, что он больше никогда его не увидит, не услышит, не съест его сладостей, почему ночью он не смог остановить слез. Ответ оказался до банальности прост, но пришел к нему Хань Ин лишь тогда, когда навсегда потерял Цзян Чу Юаня.       Только вот, высшие силы словно насмехались над Хань Ином. Стоило им с Главой Чжоу покинуть Окно Небес, как почти везде ему начал чудиться Цзян Чу Юань. Иногда ему слышался его смех, иногда аромат сладостей, потом он и вовсе увидел механическую ласточку, а после технику, которую знал лишь один человек в мире, коий ее сам же и придумал. Тем Призраком точно был Цзян Чу Юань. И тут Хань Ин понял еще кое-что… В тот раз, на рыночной площади, когда он схватил за руку мужчину… Это был не просто какой-то Мастер. Это тоже был Цзян Чу Юань. Вот почему его смех и глаза показались ему знакомыми. Оказывается, они столько раз сталкивались и всегда расходились. Хань Ину даже стало интересно, было ли Цзян Чу Юаню после их встречи хотя бы раз больно? Хотя бы раз дергало его сердце?       Цзян Чу Юань попытался подняться с Хань Ина, игнорируя тупую боль в плече, из-за которой рука почти не двигалась, но вдруг бывший товарищ сжал его руку и дернул на себя, отчего Безликий Призрак буквально налетел на него, чуть носами не стукнувшись. Он уже собрался возмутиться, но Хань Ин его опередил.       —Павильон Лун Юань. Один из тех, кто приходил в школу Юэ Ян из Павильона Лун Юань, это был ты. — Хань Ин не был знаком с техниками Павильона Лун Юань, но когда они с Главой Чжоу были там, он успел рассмотреть одежду некоторых Отравленных, тех что, скорее всего, были обращены последними, ибо одежда на них сохранилась довольно хорошо. Одеяния на Цзян Чу Юане в ту их встречу на рынке были практически один-в-один похожи на то, что бывший воин Окна Небес видел в школе Лун Цюэ. Он знал, что семья господина Вэня отправилась в Юэ Ян, претворяясь учениками Павильона Лун Юань. Учитывая, что они тоже были Призраками, могло ли это быть всё тщательно продуманным планом? Хань Ин сглотнул: да что здесь вообще происходило? Неужели господин Вэнь с семьёй могли так жестоко обойтись с Главой Чжоу? А Цзян Чу Юань? Неужели он тоже мог их предать? Господин Вэнь сказал, что Скорпионы в сговоре с Призраком Перемен, который точит зуб на Владыку Долины, и они ему поверили, но могло ли и это оказаться враньем? — Почему ты здесь? За кем ты следил и почему помог мне?       Цзян Чу Юань так и замер, словно в него молния ударила. Он видел все подозрения Хань Ина и боль, сокрытую в глубине его прекрасных искренних темных глаз. Он мог бы сейчас воспользоваться этим, оставить бывшего товарища в недоумении, подняться и уйти, только вот он никогда врать не умел, да и какая-то сила просто не позволяла ему это сделать. Молодой человек просто не мог смотреть на такого Хань Ина, ведь внутри все сжималось, но и правду рассказать он тоже не смел, ведь так он мог подставить Владыку, подставить своего шигэ. И как ему быть? Безликий Призрак на миг опустил взгляд, поджав губы, и услышал горький, совсем тихий, смешок. Цзян Чу Юань тут же вскинул голову: лицо Хань Ина сейчас любому могло показаться ничего не выражающим, но он видел все его эмоции. Видел, как собственными руками наносил рану за раной на его сердце и душу.       —Да… Это был я… — сорвалось с его дрожащих губ. Цзян Чу Юань сел на ноги Хань Ина. — Это был приказ Повелителя Долины Призраков. И сюда я тоже пришел… По его приказу. Мне было велено следить за тобой…       —Почему за мной? — прищурился Хань Ин.       —Не могу сказать… — честно признался Цзян Чу Юань и сразу же с жаром добавил. — Но Владыка не желает зла ни тебе, ни Главе Чжоу! Наоборот, пытается вас защитить.       —С чего бы? — недоверчиво вскинул бровь молодой человек.       —У Повелителя есть на то свои причины, но он точно не враг вам с Главой Чжоу. Я…Я не могу раскрыть личность Владыки, но это правда. Он никогда не причинит вам вреда.       —Ты слишком добрый, он мог воспользоваться этим…       —Нет! — выпалил Цзян Чу Юань, приближаясь к шокированному Хань Ину. — Да, Повелитель хитер и коварен, но всем его действиям есть объяснения. Может, он и не добряк да и убить может легко, однако он никогда не убивает просто для развлечения. Он желает отомстить тем, кто обрек его на такую жизнь и забрал самое дорогое. А тебя… Тебя я спас по своему желанию, мне не было дано подобного приказа. То, что ты меня узнал, тоже идет вразрез с планами Повелителя, и он наверняка будет этим недоволен, но я… Я не мог смотреть, как ты погибаешь, и.. И врать тебе я тоже не могу. Ты слишком дорог мне, Хань Ин       Цзян Чу Юань почувствовал, как в горле у него встает комок. Хань Ин больше ничего не говорил и даже не смотрел на него, поэтому Безликий Призрак попытался встать. Он понимал, что бывший товарищ расстроен, злится и наверняка обижен на него, и от этого молодому человеку было больно, хотелось плакать, но он не смел. Его сердце рвалось, однако он понимал, что Хань Ину было куда хуже него. Еще, будучи маленьким, он услышал от Главы Цинь Хуайчжана фразу, что тем, кто остается жить, всегда сложнее. Внутри все рвалось, но Цзян Чу Юань понимал, что если не сможет уйти сейчас, не сумеет и позже. Безликий Призрак снова предпринял попытку встать, но поморщился: боль в поврежденном плече оказалась слишком неожиданной, и он зашипел, поморщившись, что мигом вывело Хань Ина из его мыслей.       Бывший воин Окна Небес поднял взгляд на Цзян Чу Юаня и вздрогнул, лицо того побледнело, а по вискам катился пот, его левая рука определенно была повреждена. На душе было так паршиво, что кричать хотелось, но вместо этого он аккуратно потянул Цзян Чу Юаня на себя, вынуждая сесть рядом. Глубоко внутри Хань Ин понимал, что если Цзян Чу Юань сейчас сядет рядом, и он ему поможет, он уже не сумеет закрыть свое сердце. Все чувства и боль, таившиеся в нем, в итоге выйдут на свободу. Хань Ин сглотнул и поднял глаза. Их взгляды пересеклись, и Цзян Чу Юань сел перед ним. Молодой человек побеждено вздохнул и достал из потайного кармана лечебную мазь, которую ему дала Цю Ци Цин после столкновения с Призраком Длинного Языка.       Вздохнув, Хань Ин встал на колени и расположился чуть сбоку от Цзян Чу Юаня, осторожно расстегивая застежки и развязывая завязки на призрачных одеждах бывшего товарища. Он медленно оголил грудь Цзян Чу Юаня и осторожно потянул вниз его красно-бордовые одеяния, из под которых сначала показались плечи, потом ключицы, тренированная грудь и лопатки, покрытые старыми шрамами. Хань Ин опустил одежды до пояса и подхватил поврежденную руку Цзян Чу Юаня, начав высвобождать ее из рукава. Ночной ветерок ласкал его кожу, отчего по той бежали мурашки. Придерживая руку, бывший воин Окна Небес переместился Безликому Призраку за спину и склонился над его спиной. Хань Ин не был лекарем, но базовые основы, помогавшие определить хотя бы начальное состояния, он знал, поэтому принялся осторожно ощупывать поврежденные участки тела.       —У тебя серьезный ушиб. — тихо произнес Хань Ин, опаляя своим дыханием спину Цзян Чу Юаня. Ушиб охватил его плечо и часть спины до лопаток. Благо, не было ни растяжения, ни перелома. — Я намажу мазью, но тебе стоит обратиться к лекарю.       —Хорошо… — выдохнул Цзян Чу Юань, невольно прогибаясь под осторожными и слегка прохладными прикосновениями Хань Ина. Пойти к обычному лекарю он не мог, а в Долине из целителей были только Повелитель да Призрак Возмездия. Прийти к первому он, разумеется, тоже не мог, ибо Вэнь Кэсин тогда сразу догадается, что ему известно, что он и есть Чжэнь Янь, так что оставалась только Призрак Возмездия, но… Он не Цинь Цзюсяо! Он только от одного ее взгляда готов был упасть в обморок, потому что казалось, что Цю Ци Цин никогда не бывает в хорошем настроении!       Вздохнув, молодой человек поджал губы: он уже и позабыть успел, насколько у Хань Ина крепкие мозолистые пальцы. В воздухе разлился аромат лечебных трав, исходивший от мази, которую Цзян Чу Юань сразу узнал, ведь такую мазь делала Цю Ци Цин, хотя ее наличие у Хань Ина было немудрено, ибо сейчас они путешествовали вместе. Безликий Призрак глубоко вдохнул и попытался расслабиться, но первый шок сошел, и теперь он вполне отчетливо ощущал боль, но не показывал этого, стиснув зубы.       Чтобы хорошо рассмотреть поврежденный участок, Хань Ину пришлось наклониться ближе и буквально дышать на Цзян Чу Юаня. Он и сам получал подобные травмы, поэтому знал, насколько они неприятны и болючи, но во время лечения Цзян Чу Юань всегда отвлекал его своей болтовней, поэтому он не замечал боли, только вот сам Хань Ин был немногословен, поэтому мог лишь приложить всю свою осторожность. Он аккуратно зачерпнул остужающую мазь из баночки и стал предельно осторожно втирать ее в ушиб, стараясь контролировать нажатие. Кожа Цзян Чу Юаня под его руками покрылась мурашками, побежавшими вниз, и было уже не понять: это мурашки бегут за его пальцами, или его пальцы за ними? Цзян Чу Юань вздрогнул, и Хань Ин услышал тихий стон. Сглотнув, он на пару мгновений прикрыл глаза и снова зачерпнул мазь, перейдя уже на плечо Призрака. Молодой человек старался полностью сосредоточиться на травме бывшего товарища, но не удержался и поднял на него взгляд, когда тот снова простонал сквозь стиснутые зубы. В этот момент Цзян Чу Юань тоже поднял глаза, и они опять столкнулись взглядами. Безликий Призрак вздохнул: он прослужил больше десяти лет в Окне Небес, теперь уже отнюдь не первый месяц служил Повелителю Долины Призраков, а врать так и не научился. Прав был Мастер Би Чанфэн, он слишком простодушен.       —Цинь Цзюсяо жив… — тихо произнес он, глядя Хань Ину в глаза. От услышанного у того дрогнула рука, и баночка с мазью выскочила из нее, но Цзян Чу Юань успел ее подхватить. Раз уж он все равно раскрылся перед Хань Ином, врать о Цинь Цзюсяо тоже не имело смысла. — Только есть проблема… Те, кто попадают в Долину Призраков, пьют суп Мэн По, который стирает самое болезненное воспоминание. Брат Цинь тоже выпил его и забыл… Главу Чжоу, а еще Принцессу Цзинъань. Хань Ин, что произошло? — молодой человек сжал пальцы Хань Ина в своих, и тот сглотнул.       Хань Ин все еще не отошел от того факта, что Цзян Чу Юань жив, а тут выясняется, что Цинь Цзюсяо тоже выжил и тоже попал в Долину Призраков, да еще и забыл Главу Чжоу и свою возлюбленную. Бывший воин Окна Небес тяжело вздохнул и сел рядом с Цзян Чу Юанем. Каждый раз, когда он вспоминал ту ночь, ему хотелось кричать.       —Принц Цзинь приказал убить военного губернатора Ли, дочерью которого была Принцесса Цзинъань. Ты сам знаешь, мы обязаны уничтожить всех, и Глава Чжоу… — Хань Ин поджал губы. — Он дал Принцессе яд, и она его выпила. Глава Чжоу прежде, чем отправиться на это задание, усыпил Цинь Цзюсяо, но тот проснулся и обо всем узнал. В пылу эмоций он отправился с миссией на юг, но все понимали, что в той миссии не выживет ни одна из сторон. Даже останков его не сумели найти.       —Цинь Цзюсяо жив и здоров, — Цзян Чу Юань поддался порыву и обнял Хань Ина. Он помнил, что молодой человек не особо любил объятья и лишние прикосновения, но сейчас это казалось таким правильным и необходимым. Значит, вот что произошло. Теперь было понятно, почему суп Мэн По стер из памяти Цинь Цзюсяо его старшего брата по ученичеству и возлюбленную. Сам он и представить не мог, насколько невыносимую боль испытывал его брат и друг. — Его спасли, как и меня. Сейчас он служит Повелителю. У нас с братом Цинем одна и та же причина служить Владыке Долины Призраков. Не знаю, что ты слышал о нем, но не верь ничему из этого. Чем хочешь, могу поклясться, что Владыка не причинит вам вреда!       —Да откуда у тебя такая уверенность? — не выдержал Хань Ин и посмотрел на Цзян Чу Юаня, но в его глазах увидел лишь решимость и уверенность в своих словах. Такой взгляд у него был лишь тогда, когда он действительно был в чем-то уверен, а самое интересное — в итоге все взаправду получалось так, как говорил Цзян Чу Юань. — Тебе знакомы имена Вэнь Кэсин, Гу Сян, Вэнь Лин и Цю Ци Цин? — все же решил он спросить и заметил, как вздрогнул Цзян Чу Юань, значит, знал. — Их тоже послал Повелитель Долины Призраков?       —Нет! — вылетело у Безликого Призрака быстрее, чем он успел подумать. Этим вопросом Хань Ин поставил его в самый настоящий тупик. Трое из названных правда выполняли приказы Владыки, но нельзя было сказать, что он их послал, ибо Вэнь Кэсин и был Хозяином Долины Призраков. Так что, в теории, Цзян Чу Юань даже не соврет. — Владыка не посылал их, у них свои цели, но они тоже не желают вам зла, это я могу точно сказать, иначе у тебя не было бы этой мази. — он кивнул на баночку, источавшую аромат трав, и поежился из-за гулявшего по частично обнаженному телу ветерку. Кашлянув, Хань Ин помог ему одеться, застегивая все обратно и стараясь не обращать внимание на свое бешено стучавшее сердце. Вздохнув, Цзян Чу Юань попытался встать, опираясь целой рукой на Хань Ина. — Думаю, нам стоит отсюда убраться. Твое мастерство выше, чем у рядовых Скорпионов, поэтому тебя не должны были почувствовать, но они все равно напали, значит, тебя заметили Четыре Убийцы. Ты находился слишком далеко, поэтому вряд ли они узнали твою личность, однако нам все равно опасно тут оставаться. Скорее всего, они просто хотели замести следы, но свидетель им не нужен в любом случае.       —Что ты делаешь? — резко остановился Хань Ин, когда Цзян Чу Юань схватил его за руку и потащил прочь.       —Как что? — улыбнулся Призрак. — Выполняю приказ Повелителя. Я же говорил, он приказал мне следить за тобой       —Но ты не сказал, для чего.       —Владыка предположил, что Глава Чжоу может отправить тебя следить за Скорпионами, а у Повелителя свои планы на этих ядовитых гадов, учитывая ситуацию в Долине.       —Значит, слова господина Вэня действительно верны… — прошептал себе под нос Хань Ин.       —Уж в чьих-чьих, а в словах… Вэнь Кэсина можно не сомневаться. — Безликий Призрак поежился, будто Владыка стоял у него за спиной и мог снести голову своим веером за то, что он его просто по имени назвал без уважительных обращений.       —Что ты теперь собираешься делать? — вскинул бровь Хань Ин, но руку из хватки Цзян Чу Юаня вырывать не стал.       —Как что? — улыбнулся Цзян Чу Юань и наклонился к Хань Ину, ощущая родное чувство внутри. Вообще, ему не следовало бы радоваться, ибо Хань Ин точно был зол на него, но молодой человек просто не мог не улыбаться. На миг ему даже показалось, что они вернулись в прошлые дни, где им частенько приходилось работать вместе, а потом также вместе есть сладости. Повелитель наверняка обо всем узнает, и ему здорово не поздоровится, однако Цзян Чу Юань чувствовал, что прямо сейчас поступает правильно. — У меня есть приказ Повелителя следить за тобой, и я собираюсь очень хорошо его выполнять, ибо в Юэ Яне и его окрестностях находится не одно логово Ядовитых Скорпионов, а значит мне придется стать твоей тенью, ибо я не смею потерять свою цель.

***

      —Доброе утро, сестра Гао!       Услышав знакомый голос, Гао Сяолянь обернулась. К ней со стороны сада шла Цю Ци Цин, на губах девушки была приятная улыбка, а высокий пучок держала голубая лента, концы которой скакали по девичьим плечам. Увидев ее, Сяолянь остановилась и улыбнулась, дожидаясь, когда А-Цин догонит ее.       —Доброе утро, сестрица Цю. — улыбнулась в ответ Гао Сяолянь. — А почему ты одна?       —Чунь Хуай Минь тренируется со старшими адептами Юэ Яна, А-Сян с А-Лином и Цао Вэйнином наверняка опять о чем-то спорят… Точнее, А-Сян начинает продвигать свою точку зрения, Цао Вэйнин пытается сгладить углы, а А-Лин подливает масла в огонь. — хохотнула девушка. — А я писала письмо Главе Луну и Наставникам.       —У вас такая замечательная семья, что порой я вам даже завидую.       —Отчего же? — вскинула брови А-Цин. — Мне показалось, Глава Гао очень любит тебя. Я так понимаю, это ему? — кивнула она на деревянную переноску для еды в руках Сяолянь.       —Да, — кивнула дева Гао, грустно улыбаясь. — Отец и раньше пропускал приемы пищи, но теперь вообще про них забывает. Я понимаю, он — Глава школы и Союза, на его плечах огромная ответственность, просто… Когда матушка была жива, она умела найти к нему подход, но после ее смерти отец совсем ушел в работу, а у меня не получается так, как у матушки. Вот, — девушка посмотрела на переноску. — Даже поесть не могу его уговорить, особенно сейчас, когда в Цзянху такое творится. Так что, я очень рада, что у отца есть такие братья, как дядя Шэнь и дядя Чжао, а теперь еще и Глава Лун поможет им. Надеюсь, после этого в Цзянху снова станет мирно.       —Однажды так и будет, вот увидишь. — с улыбкой произнесла Цю Ци Цин.       —Сестра Цю, мне неловко просить, но не составишь мне компанию?       —С удовольствием! — ярко улыбнулась А-Цин и, спрятав руки в рукава, пошла рядом с Гао Сяолянь к главному павильону.       Вернувшись вчера после встречи с Вэнь Кэсином и Чжоу Цзышу, Цю Ци Цин хотела сначала уйти куда-нибудь в укромное место, где могла бы побыть одна, но передумала, понимая, что Чэнлин и А-Сян подымут всю округу на уши и будут волноваться из-за нее. Все же она не слепая, и поняла, что младший брат заметил ее странное состояние на постоялом дворе. Да и Цинь Цзюсяо туда же. Ладно, при других им надо отыгрывать заботящихся друг о друге соучеников, но за пределами школы чего ему постоянно неймется? Пусть рассыпается в своих восхищениях и комплиментах перед кем-нибудь другим. Нет, гуй его раздери, вечно к ней лезет. Что ему вообще от нее надо? Да и она сама хороша: с какого перепугу на него внимание обращает? Почему вообще реагирует на этого Цинь Цзюсяо? Ну, болтает и пусть болтает, просто пропускать все мимо ушей. Сжав кулачки, А-Цин сама себе кивнула, принимая решение, с этого момента просто игнорировать Цинь Цзюсяо. Они еще посмотрят, у кого из них выдержки больше. Девушка подняла голову и вдруг поняла, что за своими мыслями все же пустилась гулять по саду, когда Гу Сян и Чжан Чэнлин вернутся с водой и не увидят ее, будет нехорошо. Цинь Цзюсяо сейчас о чем-то разговаривал с Цао Вэйнином, поэтому о них она могла не волноваться, но вот о своих младших… Цю Ци Цин тяжко вздохнула и огляделась, примерно, догадываясь, где находится и как отсюда выйти к выделенным им покоям, но вдруг ее взгляд зацепился за двух людей, стоявших за беседкой. Это, судя по разговору, были брат и сестра. Девушка в форме служанки школы явно была старше мальчика, обращавшемуся к ней «старшая сестра». Если верить одежде мальчика, тот был младшим учеником Юэ Яна и изо всех сил пытался не заплакать перед сестренкой, обещая, что станет сильным, и тогда больше никто не будет тыкать в них пальцем из-за отсутствия родителей, что он сделает свою сестру самой счастливой. А-Цин поджала губы: то, что она всеми силами отгоняла от себя, все же настигло ее.       Цань Гун Фэн. Это имя не шло у нее из головы. Цань Гун Фэн…Ее неугомонные Фэн-эр, соплеменник, друг и почти что брат, которого убили работорговцы, когда он попытался защитить честь их сестры из племени. Прошло уже восемнадцать лет, а перед глазами Цю Ци Цин все еще стоял Цань Гун Фэн с кинжалом в боку, упавший с обрыва. Тогда смерть Цань Гун Фэна и той сестрицы стала для них последней каплей. После того она осталась самой младшей из детей племени, и единственный выживший Старейшина решил, что А-Цин должна убежать любой ценой. Это решение и помощь ей стоили Старейшине и еще нескольким братьям и сестрам жизней, но она сумела убежать. Из разговоров работорговцев она слышала, что где-то неподалеку было место, которое все десятой дорогой обходят, а называлось оно Долиной Призраков. Тогда Цю Ци Цин еще не знала, что такое Долина Призраков, и думала, что это как-то связано с духами, призраками и прочей нечистью, которую даже работорговцы боялись. Они, но не она. Одна из сестер использовала собственную сережку, чтобы перерезать веревки на ногах А-Цин, поэтому девочка побежала со всех ног, не оборачиваясь. Она слышала и буквально чувствовала, как гонятся за ней работорговцы, поэтому бежала и бежала. Уж лучше с призраками жить, чем отдать себя работорговцам, стать чей-то рабыней. Не мертвых надо бояться, а живых — так всегда твердили в их племени. А-Цин даже толком не помнила, каким чудом смогла оторваться, как вообще попала в Долину, а местоположении коей лишь догадывалась из обрывков фраз. Следующее, что она помнила, это широкие и мягкие красные рукава тетушки Ло. Позже, Цю Ци Цин узнала, что все ее племя в итоге погибло, устроив пожар, в котором сгорели и работорговцы, и Черное племя. Никто не выжил, и она осталась последней из Черного племени…       Так она считала все эти годы, пока не столкнулась с молодым человеком, чья улыбка могла, казалось, затмить солнце. Яркий, живой, жизнерадостный ученик монаха У по имени Цань Гун Фэн. У него был такой же светлый взгляд, только вот… Насколько был велик шанс, что это именно ее соплеменник, а не просто юноша с очень похожим именем? Рана Фэн-эра была серьезной, вдобавок он тогда заболел, а потом упал с неизвестной, но точно большой высоты. Выжить в такой ситуации было подобно чуду! А-Цин хотела проверить — случилось ли это чудо? — но боялась. Боялась, что все это глупые надежды, что в миг разобьются. Боялась, что это взаправду мог оказаться их Цань Гун Фэн. Если это правда был он, тогда им тем более лучше не встречаться. Пусть хотя бы его жизнь будет спокойной и счастливой. Раны прошлого не заживают до конца, но будущее все равно можно выстроить счастливым, так нужно ли в этом будущем появляться призракам из прошлого и напоминать о себе? Не лучше ли отпустить и пожелать удачи да счастья? А-Цин положила ладонь около локтевого сгиба, сжимая метку Шамана Крови, прятавшуюся под одеждой, и тряхнула головой, отгоняя все мысли и решая вернуться.       —Госпожа, вы снова заблудились?       Раздался уже знакомый голос с улыбчивыми нотками за спиной Цю Ци Цин. Вдохнув, девушка обернулась, сталкиваясь взглядами с Се Ваном. Сложив руки в рукава, она улыбнулась. Ей даже не пришлось играть удивление, ибо она взаправду была слегка шокирована. Князь Скорпионов был весьма и весьма уверен в себе, раз совершенно не боялся показываться посреди бела дня в Юэ Яне. У Призрака Возмездия все еще с трудом укладывалось в голове увиденное и услышанное ночью, но зато теперь у многого происходящего появилось логическое объяснение. А-Цин мысленно усмехнулась: ей даже стало несколько жаль Гао Чуна, совершенно не догадывающегося, что готовит ему Чжао Цзин, а тот явно метил на место Главы Союза Пяти Озер, и, зная его изворотливую натуру, представление он устроит грандиознейшее.       —Молодой господин? Какая встреча..! — Цю Ци Цин поклонилась Се Вану, делая вид, что совершенно не подозревает, кто это. В принципе, если бы Цинь Цзюсяо ей вчера не сказал о личности Се Вана, она и дальше бы не знала этого еще какое-то время. — В этот раз нет, лабиринты Павильона Лун Юань куда запутаннее, просто я раздумывала о своем и не обратила внимания, что ушла слишком далеко.       —Кажется, невеселые у вас были мысли. — покачал головой Князь Скорпионов, подходя ближе. — Если желаете, могу ставить вам компанию. За разговором и дорога быстрее пролетит, и мысли веселее станут.       Цю Ци Цин сжала кулаки под рукавами: Се Ван наверняка знал, кто она такая, как знал и то, что никаких учеников Павильона Лун Юань не существовало, ибо он сам был в сговоре с сыном Лун Цюэ и имел отношение к уничтожению школы, а если об этом знал Се Ван, значит, и Чжао Цзин. Что ж, так было даже интереснее. Вопрос только: зачем Се Вану потребовалось вступать в контакт с ней? Вчера они столкнулись случайно, но сегодняшняя встреча не походила на стечение обстоятельств. У него был какой-то замысел? Учитывая, что он, судя по всему, не сообщил вчера Чжао Цзину об их столкновении, девушка терялась в догадках. Как бы планы Князя Скорпионов потом им боком не вышли… Он точно знает ее, но маловероятно, что он знает, что ей тоже известна его личность. Если она продолжит играть, возможно, у нее получится что-то выведать.       —Не откажусь, — с улыбкой кивнула А-Цин и пошла рядом с Се Ваном, когда тот указал на одну из дорожек. Уже в дороге она поняла, что Князь Скорпионов вел ее к выделенным им покоям окольными путями, дабы, видимо, ни с кем не пересечься. — Кстати, молодой господин, кажется, мы столкнемся с вами еще не раз, если у вас в Юэ Яне тоже дела, как мне тогда к вам обращаться? Меня вот зовут Цю Ци Цин. — смысла скрывать свое имя не было, однако внимательно и осторожно следила за реакцией Се Вана.       —Можете звать меня просто Се, дева Цю. — улыбнулся в ответ молодой человек. — Значит, вы пробудете в Юэ Яне до Совета Героев?       —Можно и так сказать. Мы с братом Чунем покинем школу после завтра, но останемся в городе. Нам нужно навестить друзей Наставника. — ответила она заученную легенду.       —А ваш Наставник… Я слышал, сам Глава Лун. Как поразительно, что он решил показаться… — прищурился Се Ван.       —О, Наставник все это время сожалел, что не мог быть рядом со своими друзьями по ряду причин. — А-Цин посмотрела в глаза Се Вану. — Молодой господин Се, а ты тоже принадлежишь к какой-то школе?       —В каком-то смысле, — уклончиво ответил Князь Скорпионов, отводя в сторону ветвь айвы, чтобы она не поцарапала им лица. — Вы уже были в городе? Знаете, тут есть замечательное место, возможно, вы даже его видели. Это прекрасная башня, что возвышается на грани озера, на первом этаже готовят неповторимые угощенья и чаи, а еще рядом дают интересные…спектакли. Думаю, вам понравится.       —Правда? — вскинула брови А-Цин. — Я люблю интересные вещи.       —Вот как? Кажется, в этом мы с девой Цю очень похожи.       —Господин Се порекомендовал мне такое замечательное место, так что даже неловко, что мне нечем отплатить вам в ответ.       —Я бы сказал, что мне ничего не нужно, — ярко улыбнулся Князь Скорпионов, прищурившись. — Но что-то мне подсказывает, что дева Цю не терпит ложь, поэтому я буду честен. Дева Цю, мне уж очень полюбился аромат вашего саше, не отдадите его мне? В благодарность.       Цю Ци Цин сглотнула: вряд ли Се Ван просил ее саше просто так, только вот она пока не представляла, как он мог его использовать, разве что как доказательство ее вины, коль ее соберутся подставить, ибо уже многие видели у нее это саше, отличавшееся необычной вышивкой. В таком случае, она могла выкрутиться, ведь Се Ван не знал, что таких саше у нее было два. Обычно каждая вышивка была индивидуальна и не повторялась, но А-Цин с детства привыкла иметь запасной вариант, поэтому и вышивала все в двойном экземпляре. Остановившись, когда остановился сам Се Ван, А-Цин с улыбкой сняла с пояса саше и протянула его молодому человеку.       —Конечно, держи!       —Благодарю, — он убрал саше за пазуху и кивнул на дорогу. — Вот уже и ваши покои виднеются. С вашего разрешения, я пойду, у меня еще есть дела, но мне было очень приятно прогуляться с вами.       —Взаимно. — кивнула Цю Ци Цин, провожая Се Вана взглядом.       А-Цин резко остановилась, избегая столкновения с Гао Сяолянь, благо, та не заметила ее заминки. Сказав, что подождет ее у зала, девушка улыбнулась и бросила взгляд на зал, где вчера был устроен пир, а сейчас сидели братья из Союза Пяти Озер. Осталось недолго, если не произойдет что-то из ряда вон. Гао Сяолянь кивнула Цю Ци Цин, на миг схватив ее за рукав, словно пыталась одолжить смелости, а потом скрылась за дверьми, а Цю Ци Цин отвернулась, услышав знакомые голоса, и улыбнулась, видя как Чжан Чэнлин переводит взгляд с Гу Сян на Цао Вэйнина и обратно. А-Цин, прикрыв рот рукавом, спустила смешок: на лице Чэнлина открытым текстом читалось, что он видел Цао Вэйнина насквозь и точно просто так не отдаст ему свою сестрицу Сян. Из долетавших до нее фраз, девушка поняла, что у этих троих произошла стычка с кем-то из другой школы.       —По-твоему, я должна была стоять и молчать, когда этот гад заявил, что для Павильона Лун Юань взять на обучение девушек является позором? — всплеснула руками Гу Сян.       —Я не говорил такого, А-Сян, — тяжело вздохнул Цао Вэйнин, по лицу которого было понятно, что случившаяся ситуация оставила у него крайне неприятный осадок. Даже больше, Цао Вэйнин был зол, он и не думал, что в Цзянху настолько предвзятое отношение к девушкам. Почему другие считали, что девушке никогда не постичь боевое искусство? Почему считали, что девушка лишь порочит боевое искусство? Разве вчера все они не стали свидетелями поразительного мастерства девы Цю и А-Сян? Разве вчерашнее не показало всем их высокий уровень? Как же они могли опозорить Павильон Лун Юань? А как же в таком случае школа Горы Эмэй, все адепты которой женщины? — Просто думаю, что не стоило сразу вступать с ними в скандал. Что если они попытаются использовать это против тебя позже?       —Ах, по-твоему, я должна была стоять и покорно молчать, пока они нас грязью поливают?! Они считают себя выше, только потому что являются мужчинами, но наличие отростка между ног еще не делает их мужчинами! — А-Сян сжала кулачки и губы, зло посмотрев на Цао Вэйнина, отчего даже Чжан Чэнлин отшатнулся. — Я думала, ты другой, Цао Вэйнин, а оказывается, такой же, как те собачьи отрыжки! — громко хмыкнув, Гу Сян отвернулась от молодого человека, ударив его своими волосами, и зло протопала мимо, даже не заметив старшую сестру.       —А-Сян… — с лица Цао Вэйнина все краски слетели. — Я не это имел в виду! А-Сян! А-Сян! — ученик школы Меча Легкого Ветра побежал за Гу Сян, свернувший за угол павильона, но врезался в вышедшего оттуда же Цинь Цзюсяо. — Б-брат Чунь… Извини… — он с болью посмотрел на дорожку, с которой даже след А-Сян простыл, а Цинь Цзюсяо перевел взгляд с Цао Вэйнина на Цю Ци Цин с Чжан Чэнлином, совершенно ничего не понимая. Сначала Гу Сян его чуть не снесла, врезавшись в него и накричав, а теперь Цао Вэйнин.       —Не извиняйся, но что произошло? — Цинь Цзюсяо отстранил от себя Цао Вэйнина и посмотрел на Цю Ци Цин, но та просто равнодушно пожала плечами и рукой подозвала к себе младшего брата, задавая ему тот же вопрос.       —Ученики из какой-то непонятной школы сказали, что для Павильона Лун Юань позор обучать девушек. — Чжан Чэнлин насупился и свел брови, подходя к старшей сестре. Его тоже это жутко раздражало, но он понимал, что им нельзя вступать в перепалку с теми дураками, хотя и очень хотелось подправить их физиономии, но гэгэ и а-цзэ постоянно твердили, что смеется тот, кто смеется последний, и они с Сян-цзэ могли заставить их заплатить за свои слова позже, но Сян-цзэ сорвалась. Чжан Чэнлин понимал ее, но… Ничего. Он запомнил каждого, так что еще припомнит им это.       —Так… И Гу Сян на них сорвалась… — Цинь Цзюсяо даже не спрашивал, а утверждал, скорее. Пусть он и недолго знал девушку, всего несколько месяцев, но уже понял, насколько у нее взрывной характер.       —Да, — вздохнул Цао Вэйнин, опуская плечи, — Они явно специально подначивали, чтобы затеять драку. Я тоже хотел заткнуть им рты, но… Это могло поставить наши школы в невыгодное положение. На себя-то мне плевать, я уже понял, что в реальности все сильно отличается от школы, но после вчерашнего… Я не хочу, чтобы об А-Сян и вас пошли сплетни, тем более… — молодой человек сжал меч в руке. — Кажется, я видел этих учеников в компании тех из школы Сломанного меча. Думаю, они их знакомые или друзья, и теперь хотят устроить смуту, поэтому я попытался увести А-Сян и брата Вэня, но А-Сян меня неправильно поняла…       —Думаю, тебе надо сказать то, что ты только что сказал нам, Гу Сян. Объяснить ей все словами через рот. — серьезно кивнул Цинь Цзюсяо.       —Только дай ей немного отойти, сейчас она на эмоциях и слушать тебя не станет. — вздохнула Цю Ци Цин.       —И будь напористым, не смей идти на попятную хотя бы до тех пор, пока все не выскажешь. — продолжил Цзюсяо. — И потом тоже не смей.       —Будь уверенным в себе, говори четко и ясно. — добавила А-Цин.       —Я все понял… — ошалело моргнул Цао Вэйнин, не ожидавший подобного напора. Он думал, его отчитают за то, что А-Сян обидел, а брат Чунь и сестра Цю ему еще и советов надавали. Все же, хорошая у них семья, заботливая, причем заботятся не только о родных, но и даже о нем, совершенно чужом человеке. — Благодарю за советы сестрицу Цю и брата Чуня.       Цао Вэйнин поклонился всем и убежал, услышав, как один из старших соучеников окликнул его, поклонившись «ученикам» Павильона Лун Юань. Чжан Чэнлин проводил его взглядом и перевел взгляд с Цао Вэйнина на Цинь Цзюсяо, а с него на старшую сестру. Эти двое вели себя, аки парочка старых супругов. Мальчик сложил руки на груди и поджал губы, всматриваясь в молодого человека и девушку, которая не смотрела в сторону того. Они с сестрицей Сян, конечно, пожаловались гэгэ, но, кажется, старшая сестра и без них неплохо справлялась, хотя…Хуже точно не станет, если гэгэ поумерит аппетиты Призрака Прошлого.       —Юный господин Вэнь, вы во мне дыру силой мысли проделать пытаетесь? — улыбнулся Цинь Цзюсяо, заметив, как пристально на него смотрит мальчик.       —Да разве ж я так умею… — протянул Чжан Чэнлин и вместе со всеми поднял глаза, увидев, как из зала выходит Гао Сяолянь.       У девушки было смешанное выражение лица, но в глазах плескались лучики надежды. Переноска с едой, судя по тому, как дева Гао ее держала, так и осталась полной и, куда вероятнее, даже не открывалась, но сама Гао Сяолянь была более-менее довольна. Увидев рядом с Цю Ци Цин ее соучеников, она поприветствовала их со сдержанной улыбкой.       —Брат Чунь, брат Вэнь, — как могла, поклонилась Сяолянь, и улыбнулась. — Отец вместе с дядюшками приглашают вас, сестрицу Цю и сестрицу Гу на совместный завтрак. Отец уже отдал распоряжение все подготовить в главном зале. Если желаете, можете зайти уже сейчас, я присоединюсь к вам чуть попозже.       —Благодарим за приглашение. — учтиво поклонился Цинь Цзюсяо, а за ним и Чжан Чэнлин с Цю Ци Цин.       —Я схожу за А-Сян и мы присоединимся к вам. — улыбнулась А-Цин и незаметно бросила взгляд на молодого человека и мальчика.       —Тогда мы с братом Вэнем будем ждать вас внутри. — кивнул Цинь Цзюсяо, переглядываясь с Чжан Чэнлином. Цю Ци Цин направилась в выделенные им с Гу Сян покои.       Итак, братья из Союза Пяти Озер клюнули на их уловку. Разумеется, теперь им любопытно, особенно Чжао Цзину. Слухи о таинственном лекаре Чжэнь Яне уже давно неслись по Цзянху, но никто толком не видел его лица и не знал его личности, однако теперь всплыло, что тот был знаком с Лун Цюэ. Само собой у братьев из Союза Пяти Озер возникнет вопрос: с каким еще Чжэнь Янем мог быть так дружен Лун Цюэ? Учитывая, что ни об одном, ни о другом не было слышно двадцать лет, подозрения наверняка закрадутся в их головы, тем более в голову Чжао Цзина. Павильон Лун Юань разрушили Ядовитые Скорпионы, их Глава, Се Ван, приходился Чжао Цзину приемным сыном, поэтому даже сомневаться не стоило, что к прекращению существования школы Лун Цюэ приложи руку Глава школы Озера Тай. Чжао Цзин наверняка знал или, по крайне мере, имел подозрения о положении и состоянии Лун Цюэ, поэтому наверняка теперь гадал, что происходит, ведь не узнать почерк того, кто раньше приходился ему другом, он не мог, да и приложенное украшение говорило само за себя, ибо это та тайна, что была известна лишь нескольким. Теперь пришла пора разворачивать представление по-настоящему.       Цю Ци Цин остановилась перед дверьми их с Гу Сян временных покоев и хотела сначала постучать, но потом нежно улыбнулась и осторожно вошла внутрь. А-Сян сидела в дальнем углу комнаты, скрестив ноги и с насупившимся видом поедая пирожок. По ее виду было понятно, что ей было больно. Услышав знакомые шаги, девушка обернулась и отложила пирожок.       —Гао Чун с Чжао Цзином и Шэнь Шэнем позвали нас на совместный завтрак, надо идти. Нам нужно хорошо отыграть свои роли. — спокойно сообщила А-Цин, наблюдая, как младшая сестра в два укуса доедает пирожок, вытирает руки платком и подходит к ней. Девушка протянула руку и приобняла сестричку. — Тебя расстроило, что Цао Вэйнин попытался остановить тебя в той стычке?       —Ничего подобного, плевать мне на него! — гордо заявила А-Сян. — Просто я думала, что он отличается от остальных гадов, что называют себя воинами, и нам будет легче втереться к нему в доверие, а он оказался таким же, как они.       —Дело и правда только в этом? — лукаво улыбнулась Цю Ци Цин, вместе с Гу Сян выходя из комнат. — Или он тебе приглянулся своей наивностью и открытостью, честностью и искренностью, и ты теперь чувствуешь разочарование и горечь?       —Ничего он мне не приглянулся, Цин-цзэ! — возмутилась девушка, а улыбка А-Цин стала еще лукавее, ведь Гу Сян не стала отвечать на вторую часть ее вопроса. — Нам нужно найти того, к кому мы сможем втереться в доверие, тогда, если нас в чем-то начнут подозревать, он сможет выиграть нам время. — повторяла Гу Сян свои слова, но при этом не смотрела в глаза старшей сестре, избегая ее взгляда и теребя кончик своей косички.       —Хорошо-хорошо! Как скажешь, — улыбнулась Цю Ци Цин, прикрывая один глаз. Уж она-то знала свою сестричку и видела, что она просто пытается сама себя уверить в своих мотивах, а, на самом деле, Цао Вэйнин, кажется, уже заронил в ее сердце некие семена, ведь А-Сян никогда и ни с кем не стала бы спорить так, как делала это с учеником школы Меча Легкого Ветра, предпочитая, либо сразу в морду бить, либо уходить. — Просто, если он захочет объяснить свое поведение, дай ему шанс и присмотрись. Далеко не всегда то, что мы видим, действительно тем является.       Когда девушки вошли в главный зал, поклонившись всем собравшимся, столы уже были накрыты. Как и вчера, по центру сидел Гао Чун, а справа и слева от него расположились Шэнь Шэнь и Чжао Цзин. Гао Сяолянь заняла место за столом рядом с Чжао Цзином, за столом рядом с Шэнь Шэнем сидел Цинь Цзюсяо. Место справа от молодого человека пустовало, потом сидел Чжан Чэнлин, а следующее место после него снова было свободным.       —Глава Гао, Глава Чжао, Глава Шэнь, сестра Гао, мы с А-Сян просим у вас прощения, мы не желали всех задерживать. — с вежливыми улыбками поклонились девушки. — Думаю, наши братья уже поблагодарили вас, но мы приносим наши благодарности снова. — в этот раз вместе с ними поклонились и Цинь Цзюсяо с Чжан Чэнлином.       —Все хорошо. Хорошо. — кивнул Гао Чун и ответил на поклоны, после чего указал девушкам на подготовленные для них места. — Мы рады, что дружеские связи вновь возрождаются, и брат Лун, старый друг, отправил в Юэ Ян своих учеников, которыми так дорожит.       Гу Сян и Цю Ци Цин заняли свои места и налили себе чаю, вместе с остальными поднимая чаши в знак добрых намерений.       —Говорят, — улыбнулся Чжао Цзин. — В приятной компании любая еда становится в стократ вкуснее, и этот завтрак тому подтверждение.       У Гу Сян и Чжан Чэнлина чуть челюсти не свело от приторных речей Чжао Цзина, а Цинь Цзюсяо про себя отметил, что очень уж ему этот гад Принца Цзиня напоминал. Завтрак проходил в довольно спокойно и тихой атмосфере, но Шэнь Шэнь и Гао Чун все равно время от времени переглядывались. На характер Шэнь Шэня, он бы уже задал все вопросы в лоб, да и Гао Чун терпеть не мог юлить, только вот, увидев выражение лица Главы школы Юэ Ян, А-Цин чуть своей курочкой не поперхнулась. Кто бы мог подумать, что даже Гао Чуну знакомо чувство неловкости. Видимо, он хотел поинтересоваться жизнью Лун Цюэ, но испытывал неловкость и немного стыда, ибо за эти годы не так уже часто обращался к поискам старого друга.       «Кому расскажешь — не поверят!» — Цю Ци Цин пришлось втянуть щеки, чтобы не засмеяться. Заметив ее состояние, Цинь Цзюсяо вскинул бровь, и А-Цин осторожно кивнула ему на Гао Чуна. Молодой человек повернулся, немного понаблюдал и отвернулся, теперь сам сдерживая смех, ибо до него дошло, почему А-Цин чуть ли не в голос хохотала. Долго оставаться незамеченными они не могли: переглянувшиеся А-Сян и Чэнлин воззрились на сестру и Цинь Цзюсяо, а потом столкнулись взглядами с Гао Сяолянь, смотревшей на них же, Шэнь Шэнь вскинул бровь, Чжао Цзин озадаченно моргнул, а на лице Гао Чуна застыло непонимание, которое из-за его вечной суровости выглядело слегка комичным.       —С вами все в порядке, воин Чунь, дева Цю? — поинтересовался Шэнь Шэнь, оглядывая этих двоих.       —Да…Конечно..! Просто… — начал Цинь Цзюсяо, прикрывая рот, из которого уже вылетали смешки. — Приносим свои извинения..! — крякнул он в итоге, пряча лицо.       —Мы не хотели вас обидеть..! — кое-как заталкивая смех обратно, улыбнулась Цю Ци Цин, на ходу придумывая, как выкрутиться из ситуации. — Просто, когда Наставник отправлял нас к вам, у него было такое же выражение лица, как у вас, Глава Гао. Он с таким серьезным, но заботливым видом давал нам наставления…       —О…Вот как… — задумчиво выдал Гао Чун и прокашлялся, но речь его, на удивление, стала более свободной, да и тон несколько смягчился. — Стоит признать, спустя двадцать лет все несколько…Непривычно. Наверное, нам стоило пойти друг другу навстречу намного раньше…       —Старший брат… — нахмурился Шэнь Шэнь, но взгляд Гао Чуна успокоил его.       —Все в порядке, Глава Гао. Глава Лун думает также. — кивнул Цинь Цзюсяо. — Иначе мы бы тут не сидели. Как говорится, друг познается в беде. Когда настали трудные времена, старые друзья вновь собираются в одной беседке, дабы противостоять злу.       —Прекрасные слова, воин Чунь! — Чжао Цзин поднял свою чашу. — Старший брат, младший брат, думаю, это достойный тост.       —Да, второй брат прав. — согласился Гао Чун и встал из-за стола, поднимая свою чашу, вслед за ним поднялись и все остальные. Торжественно подняв чаши, и, пусть было в них не вино, а чай, поклонились друг другу, выпивая все до последней капли, после чего сели и продолжили трапезу. — Дева Цю, дева Гу, слышал, вы писали письмо брату Луну. Надо полагать, он уже в пути?       —Да, Наставник покинул школу и прибудет в Юэ Ян как раз к Совету Героев. — звонко отозвалась Гу Сян, быстро глотая еду.       —Он выехал один? — вскинул бровь Шэнь Шэнь.       —Наставник отправился в Юэ Ян не один, — мотнул головой Чжан Чэнлин. — А с тетушкой. Госпожа Лун давно покинула наш мир, но рядом с ним были друзья, так что он не пал духом.       —Почила? Мы приносим наши с братьями соболезнования… — моргнул Гао Чун и тяжело вздохнул. Он и сам пережил потерю горячо любимой жены, поэтому искренне понимал, каково было его другу, и столь же искренне винил себя, что не был рядом, когда Лун Цюэ требовалась поддержка. Как же они были глупы! Однако, он был и счастлив за друга, раз в такое непростое время он не остался один, правда, он не совсем понимал, о ком шла речь. — Но о ком речь? Что за тетушка?       —Наставник просил не называть вам ее имени, — А-Сян налила себе еще чаю. — Он хотел устроить сюрприз, но вы можете не волноваться. Наставник сказал, что тетушка ваша старая знакомая. Вы все ее хорошо знаете. Она присмотрит за ним и не даст ему захворать.       —Да и у Юэ Яна их встретят, — подхватила Цю Ци Цин. — Чжэнь Янь очень волновался о здоровье Наставника. — девушка сделала глоток чая, краем глаза наблюдая, как у всех трех братьев поменялось выражения лиц. И дураку было понятно, что их интересовал далеко не только Лун Цюэ, и на завтрак они их пригласили не только по старой с Павильоном Лун Юань дружбе.       —Этот Чжэнь Янь… В последнее время только о нем и слышно. — нахмурился Шэнь Шэнь. — Выходит, и брат Лун с ним знаком? Неужели он действительно такой хороший целитель?       —Брат Чжэнь, — Цинь Цзюсяо поднял взгляд, сжимая кулаки под столом. Сейчас он не имел права злиться на тех, кто оставил семью его шигэ, и выдавать их план, поэтому улыбнулся. Кто бы мог подумать, что умения, полученные в Окне Небес, столь сильно пригодятся ему в Цзянху? — Не просто хороший целитель, Глава Шэнь. Его талант поражает. Не перестань существовать Долина Целителей, он бы составил там всем конкуренцию. — молодой человек говорил спокойно и ровно, но было в его тоне нечто, заставлявшее мурашки по спине бежать.       —Первые слухи о нем появились где-то около года назад на дальнем Юге. Поговаривают, что он оттуда родом, а юг всегда славился своими необычными техниками врачевания. — улыбнулся Чжао Цзин.       —Вы правы, Глава Чжао, — также слащаво улыбнулась А-Цин в ответ. — Техники Юга необычны и порой непредсказуемы, как и Чжэнь Янь. Его методы чудесны, как и южный край, где он родился.       —Наверное, у него были прекрасные учителя. — кивнул Глава школы озера Тай. — После падения Долины Целителей в Цзянху не хватало столь умелых целителей, так что его появление настоящее чудо.       —И снова вы совершенно правы, его появление — истинное чудо. — улыбка Цю Ци Цин наполнилась теплотой, за которой скрывалась сталь.       —Только, как сказал сам брат Чжэнь, учили его родители, а после их смерти он сам постигал эту науку. — вздохнул Цинь Цзюсяо.       Цю Ци Цин отпила немного чая и бросила короткий взгляд на Цинь Цзюсяо. Перед тем, как прийти в школу Юэ Ян, они все выучили план своих действий и что им нужно будет сделать в Союзе Пяти Озер, однако поведение Цинь Цзюсяо казалось ей слегка необычным. Было в его речи что-о такое, что даже ее заставило поверить, будто он знаком с Чжэнь Янем. Или он и правда был с ним заком? Когда в тот раз они пытались не дать Чжоу Цзышу столкнуться с Чжэнь Янем, Цю Ци Цин ничего не стала ему объяснять, ей удалось увести Чжоу Цзышу, но… Она не знала, куда потом делся Цинь Цзюсяо до их встречи. Мог ли он столкнуться с Вэнь Кэсином? Если да, почему Вэнь промолчал об этом? И еще, в таком случае выходит, что Цинь Цзюсяо знает о той истории? Хотя это немудрено, ибо Цинь Хуайчжан все же его отец и, хоть Цинь Цзюсяо и Чжэнь Янь в итоге не встретились, тот наверняка рассказал о нем сыну. Что ж, кажется, ей стоило немного потрясти своего старшего брата или…Цинь Цзюсяо.       —О..! — улыбнулась Гао Сяолянь. О таинственном целителе Чжэнь Яне она тоже была немало наслышано. — От девушек-служанок я слышала, что Чжэнь Янь сейчас в Юэ Яне. Возможно, он мог бы многому научить лекарей в нашей школе. думаю, было бы неплохо его пригласить. Правда…Его еще найти надо.       —Брат Чжэнь Янь в Юэ Яне? — Чжан Чэнлин состроил удивленное лицо. — Мы ничего об этом не слышали…       —Возможно, он просто недавно приехал? — пожала плечами А-Сян, подыгрывая брату.       —Как бы там ни было, идея Сяолянь действительно хорошая. Коль он взаправду такой гениальный целитель, он может многому научить. — задумчиво проговорил Гао Чун.       —Глава Гао, — улыбнулась А-Цин. — Если брат Чжэнь, действительно, в Юэ Яне, он заглянет к друзьям Наставника, мы с братом Чунем как раз скоро на время покинем школу, тогда и передадим ему ваше приглашение. Думаю, он не станет отказывать.       —Благодарю вас, воин Чунь, дева Цю. Умение помочь дорогого стоит. — кивнул Гао Чун, вспоминая, что Чунь Хуай Минь и Цю Ци Цин вот-вот отправятся навестить каких-то друзей Лун Цюэ, а потом выйдут ему навстречу, а Вэнь Лин и Гу Сян останутся в школе. в письме Лун Цюэ просил приглядеть за ними, и он не собирался его подводить, к тому же, кажется, Сяолянь хорошо с ними сдружилась.       Закончив завтрак в тишине, братья из Союза Пяти Озер распрощались со своими гостями, и все покинули главный зал. Гао Сяолянь с тоской посмотрела в спину удаляющемуся отцу и, вздохнув, улыбнулась. Она еще о стольком хотела расспросить сестер Цю и Гу с братьями Чунем и Вэнем, вдобавок ее переполняло счастье от того, что отец нашел ее предложение хорошим и полезным, поэтому девушка буквально светилась от счастья, что не могло не кидаться в глаза.

***

      Как и было уговорено, на следующее утро Цинь Цзюсяо и Цю Ци Цин покинули школу. Как бы странно то не выглядело, но даже сам Гао Чун вышел их проводить, причем и прощался с ними довольно тепло, насколько так можно было выразиться в отношении этого человека, а вот Шэнь Шэнь все еще относился к ним с настороженностью, что же касалось Чжао Цзина, то на его лице по-прежнему была нежная улыбка. Сказав, что в следующий раз прибудут уже вместе с Лун Цюэ, Цинь Цзюсяо и Цю Ци Цин поклонились и покинули школу, направляясь в сторону рынка. Слежку за собой они заметили практически сразу. Будь они простыми учениками Павильона Лун Юань, то никогда бы не заметили обученных наемников, но они не были учениками Павильона Лун Юань.       Молодой человек и девушка продолжали идти в сторону рынка, делая вид, что ничего не замечают, подозревая, что на рынке слежки станет еще больше, ибо Скорпионы умели мастерски прикидываться торговцами, но и они были не из простого теста. Как Призрак Прошлого и Призрак Возмездия и подозревали, продавец пирожков на пару и пара мужчин, болтавших в чайной, направились за ними, держась на расстоянии, но не упусая из виду. Вдруг на улице раздался крик, и из-за поворота выехала повозка. Люди прижались по разные стороны дороги, проклиная шепотами богатеев на чем свет стоит, ведь за подобные слова, сказанные вслух, можно было и жизни лишиться. В поднятой повозкой суматохе никто совершенно не обратил внимания на двух людей, одетых в сине-голубо-коричневое и буквально растворившихся в воздухе. В тот момент, когда повозка скрыла их от следивших за ними глаз, торговавшая шляпами и вуалями девушка принялась поправлять свой товар, будто совершенно не замечая, что две вэймао с ее прилавка пропали, а схватившие их, забежав за угол, из коего выехала повозка, перепрыгнули через стену, скрываясь от погони.       Оказавшись перед высокими массивными вратами из красного дерева, над которыми висела лишь одна табличка, гласившая «Поместье Ло», Цинь Цзюсяо и Цю Ци Цин удостоверились, что в округе никого нет, и девушка пять раз постучала, выбивая костяшками «Тук-тук. Тук-тук-тук». Стоило ей только руку опустить, как врата бесшумно отворились, пропуская их внутрь, и также бесшумно закрылись, словно никто к ним и не подходил. Двое Призраков, стоявших у врат, преклонили колени перед Призраком Возмездия и Призраком Прошлого, снявшими свои вэймао. Занимавшиеся уборкой в саду девушки из Департамента Неверных тоже поклонились пришедшим, и одна из них забрала их вэймао, унося в приготовленные покои.       Оглядевшись, Цю Ци Цин и Цинь Цзюсяо заметили, что в поместье царила какая-то странная атмосфера. Призраки и девушки из Департамента словно боялись лишний раз глаза поднять.       —Что произошло? — спокойно спросил Призрак Прошлого.       —От… — запнулась другая девушка, кланяясь им. — Отвечая Призраку Прошлого… Повелитель Долины Призраков прибыл в поместье.       —Вот как? Что ж, возвращайтесь к своей работе. — взмахнула рукой Призрак Возмездия. — И да, предупредите Ло Фумэн и Лун Цюэ, что я сама приду к ним.       Поклонившись еще раз, девушка убежала исполнять приказ, а все остальные вернулись на свои места. Цю Ци Цин и Цинь Цзюсяо переглянулись: что значит, Повелитель был здесь? разве он сейчас не должен был быть с Чжоу Цзышу? Решив сначала переодеться, а потом уже заняться выяснением всех вопросов, молодой человек и девушка свернули на дорожку, что вела к выделенным им в этом поместье покоям, однако стоило им оказаться в отдаленной части сада, как Цинь Цзюсяо еле успел уклониться от пронесшегося буквально в цуне от его носа кончика кинжала. Увернувшись от последовавшей за этой еще одной атакой, Призрак Прошлого отпрыгнул в сторону и заблокировал третью атаку ножнами. Цю Ци Цин прищурилась, отводя кинжал в сторону.       —Чем же я так прогневал прекрасную деву Цю, что она нападает на меня, когда я этого совершенно не жду? — нахмурил брови Цзюсяо.       —Чжэнь. Янь. — раздельно произнесла она, наблюдая за реакцией Цинь Цзюсяо. Когда у того едва заметно дрогнули губы, девушка ухмыльнулась и сделала резкий выпад вперед, от которого молодой человек ушел в сторону. Тогда она, извернувшись, сделала еще один выпад, но Призрак Прошлого, откинув меч, перехватил ее запястье и дернул на себя, из-за чего они оказались вплотную друг к другу. — Перед приходом в Юэ Ян тебе лишь сказали, что нужно говорить, но вчера ты…Прав был Вэнь, не стоило приводить тебя в Долину. Какого черта ты пытаешься втереться к нему в доверие? — А-Цин замахнулась второй рукой, но и ее Цзюсяо успел перехватить.       —Я никогда не пытался втереться к нему в доверие, А-Цин. — прикрыв на мгновенье глаза, ответил Призрак Прошлого. — Я знаю, что Вэнь Кэсин это Чжэнь Янь. Знаю, что он сын Чжэнь Жуюя и Гу Мяомяо, которого мой отец взял в ученики. Знаю, что он мой шигэ. — молодой человек смотрел в прищуренные глаза Цю Ци Цин, только сейчас поняв, насколько близко они находились друг к другу. Их носы почти касались друг друга, а на губах ощущалось чужое дыхание, от прижатых друг к другу тел исходило тепло. Вдруг А-Цин попыталась вырваться из его хватки, и Цинь Цзюсяо, забывшийся на миг, оступился, и они упали в неглубокий пруд за их спинами. Раздался всплеск, молодой человек моргнул, ощущая боль в руке. Падая, он успел придержать голову и талию А-Цин, приняв удар о дно на свои руки и колени. Теперь они оба были мокрые. Влажная одежда прилегала к телу Цю Ци Цин, очерчивая его изгибы, особенно на груди и животе, подчеркивая ее притягательность. Цинь Цзюсяо мог поклясться, что увидел очертания пупка девушки. Быстро подняв глаза, он сглотнул и посмотрел в глаза Цю Ци Цин. — Повторюсь, я не пытался, не пытаюсь и не стану пытаться втереться в доверие к Вэнь Кэсину. Пока отец был жив, он пытался найти убийц Чжэнь Яня и его родителей. Это было его последним желанием, это стало и моим желанием тоже. Когда я понял, что Вэнь Кэсин и есть Чжэнь Янь… Я случайно услышал ваш разговор в Долине… Я решил, что исполню последнюю волю отца и помогу старшему брату отомстить. Кроме него и Цзян Чу Юаня, у меня больше не осталось братьев, А-Цин. Даже если он никогда меня не примет — плевать! Я хочу, чтобы все виновные расплатились по счетам за все несчастья шигэ и за то, что лишили меня старшего брата.       —Запомни, Цинь Цзюсяо, — Цю Ци Цин схватила его за грудки, притягивая к себе, отчего тот буквально упал на девушку, придавливая ее собой, ощущая ее тепло и аромат. А-Цин не ожидала, что Цинь Цзюсяо упадет на нее, поэтому вздрогнула, но тут же взяла себя в руки. — Если из-за тебя он, А-Сян или А-Лин пострадают, я…       —Я скорее сам умру, чем позволю это… — ответил молодой человек прямо в губы А-Цин, чувствуя, как ее сердце бьется прямо в его грудь. Его собственное стало биться намного чаще, да и дыхание сбилось. Он смотрел на лежавшую под ним А-Цин, не в силах насмотреться. Его губы покалывало от того, что они почти касались ими друг друга, он тонул в глубине ее глаз, той манящей и притягательной тьмы, что таилась в них.       Цю Ци Цин приоткрыла губы, чтобы ответить, да так и застыла. Девушка сглотнула, ощущая жар чужого тела и стук чужого сердца. Это было так странно. Цинь Цзюсяо был странный! Обычно все юлили и пытались уйти от ответа, а он выложил все как на духу. И что еще страннее… Ей почему-то хотелось верить ему. Верить, что в его словах и взгляде нет ни капли лжи. Поняв, что ее мысли заходят куда-то не туда, девушка оттолкнула от себя Цинь Цзюсяо.       —Встань с меня! — как могла, зло произнесла она и буквально вскочила, отмахиваясь от протянутой ей руки и выбираясь из пруда. — Надеюсь, твои слова правда, в противном случае… Я и в Диюе тебя найду. — произнесла она, не оборачиваясь.       —Я и сам буду ждать тебя у моста Найхэ, чтобы сдаться в твои руки... — произнес Цинь Цзюсяо, облокачиваясь спиной о берег пруда и наблюдая, как уходит Цю Ци Цин, а одежда облегает ее ноги. Прикрыв лицо рукой на несколько мгновений, Цзюсяо убрал ту, снимая с лица маску, скрывавшую его под чужой личиной. Вздохнув, он усмехнулся и посмотрел на свой пах, где красноречиво выделялось его возбуждение. Пролежи они так еще хоть на один взмах крыла бабочки дольше, и А-Цин могла запросто пожелать ему что-нибудь отрубить. — Цинь Цзюсяо, Цинь Цзюсяо… Это уже точно не простой интерес и даже, кажется, не влюбленность… — простонал Призрак Прошлого и стал выбираться из пруда.       Цю Ци Цин прошла в свои покои так, что девушки из Департамента Неверных буквально расступились в стороны перед ней. Закрыв за собой двери, А-Цин принялась прямо у входа снимать мокрую одежду, чтобы не намочить весь пол. Ее сердце все еще бешено билось, а щеки горели так, что будто обжечь могли, если она к ним прикоснется. Девушка сглотнула, дрожащими руками отжала свои волосы и только после этого, абсолютно нагая, прошла вглубь покоев, чтобы вытереться и переодеться. Ей чудилось, что Цинь Цзюсяо все еще прижимает ее к дну того пруда. И вот что с ней спрашивается? Почему она продолжает думать об этом, а стоит глаза закрыть, так лицо Цинь Цзюсяо перед глазами стоит? Постукав себя ладошками по голове и щекам, девушка глубоко вдохнула и выдохнула несколько раз, приводя дыхание, сердце и мысли в норму. Более-менее успокоившись, она облачилась в алые оежды, ворот которых был расшит южными узорами и лисами, заколола сзади волосы серебряной шпилькой с перьями и, окрасив в алый губы, вышла. Снаружи ее уже ждали две девушки, одна из них забрала мокрые и грязные вещи, а другая проводила в один из залов, из коего открывался прекрасный вид на сад. В зале, рядом друг с другом, сидели Ло Фумэн и Лун Цюэ. В глаза сразу бросился вид тетушки Ло: ее обычно частично распущенные волосы с высокой прической сейчас были изящно убраны в несложную, но прекрасную прическу, а вместо бордовых и красных одежд на ней были одеяния глубокого, насыщенного фиолетового цвета, поверх коих были накинуты персиково-синие. Она о чем-то спокойно разговаривала с Лун Цюэ, и на ее обычно бесстрастном лице царило умиротворенное выражение. Да и Глава Лун удивил А-Цин своим преображением, правда, к этому она была морально готова после рассказа А-Сян и Чэнлина.       —Тетушка Ло, дядя Лун. — поприветствовала их А-Цин.       —С возвращением, А-Цин. — улыбнулся Лун Цюэ и тростью указал на стул, стоявший напротив. — Присаживайся. Госпожа Ло приказала подать твои любимые чай и печенье.       —Благодарю, — кивнула Цю Ци Цин и прежде, чем сесть, подошла к женщине, беря ее за руку. Ло Фумэн кивнула ей и погладила пальчики девушки. — Тетушка Ло, дядя Лун, что уже случилось? Девушки сказали, что дагэ сейчас в поместье.       —Мы думали, ты нам это расскажешь. — Ло Фумэн переглянулась с Лун Цюэ, понимая, что А-Цин тоже не в курсе произошедшего. — Он пришел позавчера ночью, заперся в покоях и с тех пор не выходит, только пьет и пьет. Я пыталась с ним поговорить, но безрезультатно. Ни меня, ни Лун Цюэ он слушать не хочет, впускать и подавно. Сам тоже ничего не говорит. Мы думали, ты знаешь, что произошло, но вижу, что нет.       Цю Ци Цин вытянулась лицом, вскинув брови, от услышанного. Да что такого произошло, что Вэнь Кэсин не с Чжоу Цзышу был, а уже несколько дней беспробудно пил?       —Мы с А-Лином разговаривали с ним позавчера утром. С ним и с Чжоу Цзышу, и все было в полном порядке. После этого мы не связывались.       —Получается, что-то произошло уже после вашего ухода. — вздохнул Лун Цюэ.       —Я поговорю с ним. — твердо заявила Цю Ци Цин. — Не впустит, сама войду. Только у меня будет к вам просьба…Тетушка Ло, ты сможешь послать за А-Сян и А-Лином? Пусть они осторожно придут сегодня ночью буквально на пару часов, но они должны быть внимательны. За нами с Цинь Цзюсяо сегодня следили Скорпионы.       —Хорошо, — кивнула Ло Фумэн. У нее был способ связаться с Гу Сян и Чжан Чэнлином. — Но и ты будь осторожна. Сама знаешь, какой Кэсин в таком состоянии.       Цю Ци Цин, улыбнувшись, кивнула. Это уж было точно: кто-кто, а она прекрасно знала характер Вэнь Кэсина, когда тот напивался, но она тоже была не из робкого десятка и уже знала, как бороться с этим, поэтому и попросила позвать Гу Сян с Чэнлином. Быстро закинув в рот немного печенья и запив его чаем под недовольным взглядом Ло Фумэн и Лун Цюэ, на чьих лицах так и читалась фраза «Поешь нормально», девушка встала и, поклонившись, покинула зал, ощущая на себе переживающие взгляды.       Комнаты, в которых заперся вэнь Кэсин, она нашла без проблем: Призраки и девушки из Департамента Неверных обходили их десятой дорогой, а на ее вопрос — где находится Повелитель? — старались отвечать, не смотря в ту сторону. Остановившись перед нужными дверьми, А-Цин попыталась их открыть и тихо охнула, когда они легко поддались. Наверное, Вэнь Кэсин открывал их, когда распоряжался принести еще вина, потому что она слышала, как несколько девушек разговаривали о том, что Владыка снова просил принести алкоголь.       По покоям стелился аромат сандаловых благовоний, смешавшийся с терпкостью фруктовых вин, кувшинами из-под которых был завален пол. В некоторых углах комнат догорали свечи, фонари потухли, судя по всему, недавно. Все окна и двери были закрыты, поэтому в покоях стояла дымка. Резная ширма с изображением водопадов и гор отделяла зону для сна от остальной части комнат, словно стыдливо прикрывая собой кровать с наполовину приоткрытым алым занавесом. Там, среди собственной одежды, лежал мужчина. Его волосы были распущены, рассыпавшись поверх зеленого пао, свисавшего с кровати. Серебряная шпилька валялась где-то на полу. Его грудь, на которую падал свет свечей, подчеркивавший не только мускулы и шрамы на ней, но и четко выделявшиеся кубики пресса, спокойно подымалась и опускалась, когда он дышал. Из одежды на нем были лишь чуть приспущенные нательные штаны, самую малость оголявшие тазобедренную косточку.       Услышав шаги, Вэнь Кэсин открыл глаза, повернулся и приподнялся на локте, подпирая щеку рукой. На скулах гулял румянец, губы покраснели и припухли от постоянных прикусываний, а в темных глазах еще прыгали искры опьянения. Он улыбнулся стоявшей около кровати А-Цин, ножкой оттолкнувшей от себя пустой кувшин.       —Будто не кувшин, а голову недруга пнула… Чем он тебе так не угодил? — протянул Вэнь Кэсин, совершенно не стыдясь вида, в котором предстал перед девушкой.       —Вэнь Кэсин, — нахмурила брови А-Цин. — Какого черта?! Почему вернувшись, я узнаю, что ты вваливаешься в поместье тетушки Ло, запираешься в покоях и напиваешься до беспробудного состояния?!       —Почему же до беспробудного… — Вэнь Кэсин сел на кровати и развел руками. Ухмыльнувшись, он чуть наклонился вперед, обхватывая Цю Ци Цин под коленями и дергая на себя. — Я вполне себе бодрствую… — он усадил девушку так, чтобы она стояла коленями меж его ног, упираясь руками ему в плечи, сам же он поддерживал ее за спину и талию, глядя ей в глаза.       —У тебя совсем крыша поехала..? — прошипела А-Цин, а Вэнь Кэсин уперся ей подбородком в грудь.       —У тебя влажные волосы… Но я не чувствую аромата мыльного корня или масел… — словно не слушая, мужчина пропустил сквозь пальцы волосы А-Цин.       —Ответить на мои вопросы не желаешь? — Цю Ци Цин ударила мужчину в плечо. — Почему ты не с Чжоу Цзышу? Ты же не отлипал от него. Или вы поссорились? Вэнь Кэсин.       Мужчина намотал локон волос Цю Ци Цин на свой палец и чуть потянул на себя, вынуждая склонить к нему голову. Второй рукой он провел от бедра вверх по пояснице и спине к шее А-Цин, пробегаясь пальцами по той. Девушка поежилась и попыталась скинуть с себя его руку.       —Дагэ, что произошло? Почему ты молчишь? Тетушка Ло за тебя волнуется, ты не впускал ее и не давал объяснений. — попыталась Цю Ци Цин зайти с другой стороны, ее тон стал мягче и спокойнее. — Лун Цюэ тоже обеспокоен, ведь ты просто закрылся здесь и пьешь.       —А ты? — Вэнь Кэсин уткнулся лбом в плечо А-Цин и повернул голову, смотря на девушку снизу-вверх. Он отпустил ее волосы и начал поглаживать по спине, а другой рукой дотронулся до локотка Цю Ци Цин, отстраняя одну ее руку от своего плеча. Медленно и расслабленно переплетя их пальцы, он принялся поглаживать ладошку сестры большим пальцем. — Ты беспокоилась за меня?       Цю Ци Цин сглотнула: складывавшаяся ситуация ее беспокоила. Вэнь Кэсин не вел себя подобным образом уже очень и очень давно еще с тех времен, как по борделям ходил, тем более, он не вел себя так с ней. Да, было несколько моментов, когда он пытался вывести ее на эмоции, но сейчас точно были не те обстоятельства. Вдобавок, он прекрасно знал об особенностях ее народа, поэтому всегда был осторожен в прикосновениях. Со временем Цю Ци Цин привыкла к касаниям своей семьи и перестала на них реагировать, но сейчас… Сейчас из головы Вэнь Кэсина по пьяне будто все отшибло.       —Конечно, беспокоилась. Ты же мой брат. — в горле немного пересохло, а от ухмылки и дыхания мужчины по коже мурашки побежали.       —Вот как… — улыбнулся он и вдруг неожиданно упал спиной на кровать, утягивая А-Цин за собой.       От шока А-Цин вскрикнула и зажмурилась. Открыв глаза, она поняла, что нависает над Вэнь Кэсином, при этом он крепче сжал ее пальцы, а потом еще запястье руки, которой она упиралась ему в грудь, обхватил. Сжав губы, Цю Ци Цин попыталась слезть с мужчины.       —Дагэ, прекращай свои игры и отпусти меня. — попыталась она вырвать свои руки из хватки, но безрезультатно. Бросив короткий взгляд за ее спину, Вэнь Кэсин снова дернул Цю Ци Цин на себя, вынуждая упасть ему на грудь, после чего он резко поменял их положения, и теперь уже мужчина возвышался над А-Цин, прижимая ее к своей кровати. Девушка попыталась вскинуть ноги, но Вэнь Кэсин исхитрился расположиться так, что те просто съехали по его бедрам. Подолы юбок закатились, оголив стройные девичьи ножки, на бедрах коих цвели прекрасные цветы. — Я серьезно, дагэ, это уже не смешно! Или ты действительно напился так, что уже не понимаешь, кто перед тобой?!       —Я-то как раз все прекрасно понимаю, моя милая А-Цин, а вот ты… Разве не знала и не понимала, куда и к кому идешь? — Вэнь Кэсин медленно склонился к шее девушки и опустил голову к ее груди, подцепляя зубами ленту на ее одеждах и тяня ту на себя. Красная ткань, расшитая южными узорами и лисами медленно, подобно морским волнам, заскользила вниз, оголяя плечи, на одном из которых красовались цветы, плетшиеся дальше, вниз по груди, скрытой пока за плотной бордовой тканью с вышивкой акации. — Зеленых оттенков еще беззаботна игра. Красное платье — то светлей, то темней. Сердце цветка разорваться готово в тоске. Разве цветы знают сердца людей?       Цю Ци Цин тяжело сглотнула и судорожно сглотнула: нет, он никогда этого не сделает. Он не предаст ее..! Девушка смотрела Вэнь Кэсину в глаза, пытаясь найти в них если не ответ, то хотя бы подсказку, а по всему телу бежали мурашки. Ее разум не осознавал, что Вэнь Кэсин отпустил ее запястье, но тело прекрасно ощущало сильную мужскую руку, погладившую ее от запястья до плеча, ныряя под распахнутые верхние одеяния и находя завязки основных одежд. В груди стало так свободно и легко, ведь ее больше почти ничего не сковывало. По боку полз жар, исходивший от широкой ладони, и ее одежды словно подчинялись этому жару.       —Для кого этот спектакль? — слетело с губ А-Цин. Она знала, что дагэ никогда не предаст ее, А-Сян и Чэнлина.       Глаза Вэнь Кэсина были темны и будто застыли на ней, но девушка уловила, как мужчина мельком бросил взгляд в сторону одного из окон. И тут в голове всплыло, что до этого он несколько раз смотрел за ее спину, то есть, опять же на окно. Пусть все окна в комнате и были закрыты, но это не значило, что через них нельзя было заглянуть внутрь. Если есть достаточное желание, способ найдется всегда. В Долине Призраков, в силу ряда обстоятельств, ее считали любовницей Повелителя, лишь немногие знали правду. Само собой, Департамент Неверных не был посвящен в эту тайну, однако под руководством Ло Фумэн они никогда не сували свой нос куда не надо, поэтому им не было смысла прикидываться перед девушками, тем более, они видели, что Призрак Возмездия вошла в покои Владыки, так что наверняка теперь обходили те десятой дорогой. Помимо них, в поместье находились еще несколько Призраков, но их Вэнь Кэсин лично приставил сюда, соответственно сейчас держались подальше от этих покоев. Тетушка Ло и дядя Лун точно не пришли бы сюда сейчас. Так, кому могло хватить отваги или безрассудства, а может быть, и наглости следить за сами Владыкой Долины Призраков? На ум приходил только один кандидат — Цинь Цзюсяо. Но зачем ему это было нужно? Вдобавок… Когда он недавно говорил в пруду, что не имеет дурных намерений, он выглядел искренним, по-настоящему искренним даже по мнению привыкшей жить в постоянных подозрениях Цю Ци Цин. Тогда зачем Цинь Цзюсяо творил подобное? Еще и у этого крыша что ли поехала?       Ощутив движение, Цю Ци Цин моргнула, наблюдая, как Вэнь Кэсин осторожно отпускает ее, а потом накрывает своим пао и встает с кровати. Правда, далеко мужчина не ушел, сев прямо тут же на пол и облокотившись. Рядом стоял еще непочатый кувшин, не пойми как избежавший пинка А-Цин. Вэнь Кэсин потянулся к нему рукой, но потом сжал ладонь в кулак и положил ее себе на ногу, согнутую в колене.       —И все же…Зачем? — девушка повернула голову. — Зачем было разыгрывать весь этот фарс перед Цинь Цзюсяо?       —Догадалась? — хмыкнул Вэнь Кэсин.       —А больше просто некому…Остальные тебя боятся, а у этого инстинкт самосохранения отсутствует напрочь. — фыркнула Цю Ци Цин, закутываясь в пао и дуя губы. — Видать, отшибло, когда падал…Откуда он там свалился на наши головы.       —Нет, дорогая моя, взвалила ты его на свою голову, а потом смачно приложила им всех нас.       —Кхм. — Цю Ци Цин кашлянула и быстро перевела тему. — Он знает, что ты и есть Чжэнь Янь, его старший брат по ученичеству.       —Я знаю.       —И что будешь делать?       —Не знаю.       У Цю Ци Цин бровь дернулась. Глубоко вдохнув, она мысленно досчитала до пяти и выдохнула.       —И все равно, дагэ, зачем ты это устроил? — девушка обняла себя за голые плечи, поворачиваясь на бок и поджимая ноги. Вэнь Кэсин обернулся на нее и наградил таким взглядом, что А-Цин себя маленькой дурочкой ощутила. Ей хотелось возмутиться неимоверно, но она даже понять не могла из-за чего. — Цинь Цзюсяо был влюблен в Принцессу Цзинъань, не мог же он так быстро на тебя переключиться…Да и не светит ему ничего, ты взгляда от Чжоу Цзышу не отводишь. — Цю Ци Цин сложила руки на кровати и положила на них подбородок, раздумывая о том, что у Цинь Цзюсяо, видимо, невероятно дурной вкус, раз из всех он именно на ее дагэ позарился, когда в округе столько куда лучших кандидатов. А еще что-то подсказывало А-Цин, что сейчас дагэ не назовет причину своего поступка. Что ж, она могла сама узнать. Ей не хотелось опять пересекаться с Цинь Цзюсяо, но… Перед глазами снова всплыла сцена в пруду, отчего щеки девушки покраснели.       —А-Цин, господи! — Вэнь Кэсин закатил глаза, поражаясь, насколько порой глупой и слепой может быть Цю Ци Цин, но с другой стороны это могло значить, что А-Цин не замечает его флирта. Вот и хорошо, рано им с А-Сян еще себе женихов искать, а когда время придет… Он найдет им достойных.       —Я не господи, но все равно приятно.       —Если бы ты была богиней, милая моя, Небеса захаркали бы кровью всю землю. Уверен, даже до Подземного мира долетело бы.       —Вэнь Кэсин! — вскрикнула Цю Ци Цин, и мужчина поморщился, а после почесал уши. — Вот поплатишься ты за свой язык! Помяни мое слово, найдется и на тебя достойная управа! — прошипела А-Цин, а Вэнь Кэсин хмыкнул и отвернулся от младшей сестры.       Какое-то время оба молчали. А-Цин просто смотрела в потолок кровати, ожидая, когда Вэнь Кэсин сам все расскажет. Она поняла, что сейчас был тот случай, когда злиться просто не имело смысла, ведь чем сильнее злишься, тем сильнее закукливается в себе ее старший брат. Он всегда был таким: все тащил на себе, взваливал на свои плечи абсолютно все проблемы от мести до заботы о них с Чэнлином и Гу Сян, иногда нехило перегибая палку. В Долине Призраков Вэнь Кэсина считали монстром, но для них он был единственным старшим братом, их семьей и домом, поэтому Цю Ци Цин ждала и верила.       —А-Сюй узнал, что я Повелитель Долины Призраков… — выдохнул Вэнь Кэсин, смотря в одну точку.       —Но ты и сам не особо скрывался… — осторожно произнесла А-Цин. — Рано или поздно он бы и так догадался. Какой рядовой Призрак будет столь хорошо знать все перипетии в Долине?       —Он понял, что мы с самого начала знали, кто он такой, и решил, что я его использую… Когда же я сказал, что мне от него ничего не надо, кроме его общения, он, казалось, разозлился только больше. — мужчина сжал колено пальцами и прикусил нижнюю губу, не рассчитав силы и прокусив ее. — Мы пошли к человеку из Окна Небес, но он был убит своими же… Я и сам…наговорил лишнего. Я понимаю это! Я не знаю, что на меня нашло, просто..! Я не хочу скрывать себя рядом ним, но мне…       —Страшно. Тебе страшно, дагэ. — закончила Цю Ци Цин за мужчину. — Поэтому ты и скрывал от него то, что, по-твоему, могло выставить тебя перед братом Чжоу в неприглядном свете, а брат Чжоу… Думаю, он искренне доверился тебе. Помнишь, сначала он держался с тобой на расстоянии, но потом сам пошел на контакт. Да, он подозревал тебя в связи с Чжэнь Янем, но, когда эти подозрения ненадолго спали, он все равно продолжил близко с тобой общаться. Наверняка, его задело то, что в ответ на свое доверие он получил молчание от тебя. Это лишь мое мнение, но мне кажется, что это его и ранило. Ну, и попутно… Вы наверняка еще что-то не поделили? — молчание старшего брата стало ей ответом. Девушка вздохнула. — Я не настаиваю, чтобы ты меня слушал, дагэ, но… Сейчас тебе нужно решить, кто такой для тебя Чжоу Цзышу и какое место он занимает в твоем сердце. Если ты хочешь и дальше идти с ним рука об руку, тебе придется раскрыть ему всю правду, а если ты решишься придерживаться первоначального своего плана, то… В любом случае, мы поддержим абсолютно любой твой выбор.       Вэнь Кэсин запрокинул голову и закрыл глаза. Кем был для него Чжоу Цзышу? Сначала он был призраком из его прошлого, потом случайным сообщником, а потом… Потом что-то произошло. Чжоу Цзышу стал частью его жизни. Его прищуренный взгляд, дружеские подколки, честность, его спина во время боя, что защищала спину Вэнь Кэсина, его крепкое плечо, на которое он мог опереться, тепло его тела, согревавшее ночью, пока они спали бок о бок, его размеренное дыхание, голос, его запах…В какой-то момент Вэнь Кэсин понял, что привязался ко всему этому. Они путешествовали вместе всего несколько недель, однако казалось, будто несколько лет. Словно знали друг друга много-много лет. Засыпать и просыпаться вместе, идти рука об руку по дороге, вместе трапезничать и проводить дни, вести беседы… Вэнь Кэсин уверял себя, что ему нужно держаться на расстоянии от Чжоу Цзышу, что им нельзя становиться ближе, что однажды им придется разойтись, а теперь не мог себе этого представить. Разлука причиняла боль, дикую боль, которую он пытался заглушить алкоголем, но долгожданное забытье не приходило, вместо этого мыслей становилось лишь больше. Они вертелись в его голове, порождая друг друга, и чем дальше его мысли заходили, тем отчетливее становились чувства и желания, отнекиваться от которых уже не получалось, когда они будоражили сердце, душу и тело, сидя в голове, сжимая грудь и спускаясь к паху. Стоило лишь на миг закрыть глаза, как перед мысленным взором тут же вставал знакомый образ, воскресало то утро, когда Вэнь Кэсин проснулся в одной кровати с Чжоу Цзышу, лежа к нему так близко, что ощущал его аромат, чувствовал его дыхание на своих губах. Внутри все начинало томиться, чресла наливались негой и чуть подрагивали, возбуждение нарастало, отчего влажная головка чуть ли не к животу прижималась, будто облизывая его. Если бы все это было простой похотью, Вэнь Кэсин давно бы справился с проблемой, но это была не похоть…От всех тех чувств, наполнявших его изнутри, становилось так больно и нежно одновременно. Что ж, Вэнь Кэсин не был дураком и прекрасно понимал, что с ним произошло, а ведь он думал, что его это никогда не тронет.       Вздохнув, мужчина открыл глаза и снова посмотрел на окно. Сейчас там никто больше не стоял, но он знал, что в скором времени ему предстоит столкнуться с Цинь Цзюсяо и как Чжэнь Яню, и как Вэнь Кэсину, и как Повелителю Долины Призраков. На самом деле, он не испытывал к нему отрицательных чувств, наоборот, он даже по-своему ему нравился. Цинь Цзюсяо был хитер, но не умел заискивать, был прямолинеен, но вместе с тем осторожен, он высказывал все, что думал, и при этом брал отвественность за свои слова. Однажды Вэнь Кэсин даже задумался о том, что, если Цинь Хуайчжан сразу бы забрал его в Поместье Четырех Сезонов, он и Цинь Цзюсяо наверняка стали бы не просто братьями по ученичеству, но и друзьями, возможно, даже братьями по духу, ведь, как ни странно, но его характер крайне ему импонировал. Только вот сейчас кое-что не давало Вэнь Кэсину покоя. Он столкнулся с Чжоу Цзышу, а Цинь Цзюсяо был и его шиди тоже, а еще и его подчиненным, забывшим своего страшег брата и Главу. Не встреться они с Чжоу Цзышу, возможно, этот вопрос и не встал бы ребром, но мужчина понимал, что теперь долго эту тайну не удержит — это во-первых. А во-вторых, Цинь Цзюсяо забыл Чжоу Цзышу, выпив суп Мэн По, поэтому оставалось только гадать, что произойдет при их встрече, учитывая, что бывший Глава Окна Небес считал своего шиди мертвым.       Другой момент, связанный с Цинь Цзюсяо, заключался в его чувствах. Чувствах к А-Цин. Сначала Вэнь Кэсин решил, что ему показалось, но после слов Чэнлина уверился в обратном. Этот несчастный, возможно, еще и не влюбился в Цю Ци Цин, но уже явно испытывал к ней интерес и симпатию, она ему нравилось — это было заметно, поэтому тот момент, когда зародыши превратятся в чувства, становился лишь вопросом времени, и не то что бы Вэнь Кэсин был против кандидатуры Цинь Цзюсяо…Он был смышленым, толковым и мог бы сделать А-Цин счастливой, ответь она, конечно, на его чувства, но было одно «но». До встречи с Цю Ци Цин Цинь Цзюсяо любил Принцессу Цзинъань, но тоже забыл ее из-за супа Мэн По. Вэнь Кэсин по личному опыту знал, что действие супа не всесильно и может быть снято. Если А-Цин все же откроет ему свое сердце, а Цинь Цзюсяо потом вспомнит Принцессу Цзинъань… Мужчина даже думать об этом не желал, ведь это разобьет ей сердце, поэтому решил попытаться отгородить Цзюсяо от Цю Ци Цин, ибо он не мог смотреть на страдания близких, а ненависть все же была ему привычна.       —Дагэ, ты куда? — приподнялась А-Цин на локтях, когда Вэнь Кэсин встал и направился к двери, до этого просто молча наблюдая.       —Попрошу подготовить бочку и принести тебе сменную одежду. Все же у нас еще есть дела. — Вэнь Кэсин провел ладонью по волосам, зачесывая их назад.       —Дагэ, — вдруг улыбнулась Цю Ци Цин, и Вэнь Кэсин, услышав в голосе улыбку, обернулся. — Давай, поспим сегодня как раньше? — она не просто так попросила тетушку Ло связаться с Гу Сян и Чэнлином, чтобы они пришли. Пусть и всего на пару часов, но они могли снова побыть вместе, поспать одним большим клубочком, как это было раньше. Возможно, это могло помочь их старшему брату хотя бы чуть-чуть, чтобы он не чувствовал себя одиноким. Девушка видела, что он уже что-то решил для себя, а если уж Вэнь Кэсин что-то решил, то, скорее, гора Тайшань расколетя пополам, чем кто-то его переубедит, так что им оставалось лишь уповать на благоразумие старшего брата и быть рядом с ним. А-Цин тихо вздохнула, что… Без Чжоу Цзышу и Хань Ина их жизнь уже какая-то не такая…

***

      Поднявшийся под ночь ветер гнал по дорожкам опавшую листву и раскачивал висячие фонари. Огонь в каменных фонарях трепетал, ложась от каждого порыва, но не гас. Ночь выдалась темной: луны не было видно из-за новолуния, а звезды будто поумерили свой пыл и просто равнодушно взирали на все с высоких небес. Все лавки были давным-давно закрыты. Как ни странно, но даже пьяницу или гуляку, шедшего из борделя, было не встретить. В округе стояла гнетущая тишина. Слуги школы Юэ Ян и ученики, за исключением патрульных, легли спать. Двое молодых людей, стоявших у ворот и ожидавших пересменку, зевнули и поежились — осенние ночи в Юэ Яне были довольно прохладными, а если еще и ветер подымался, зуб на зуб начинал не попадать. Погладив себя по плечам, юноши огляделись, пытаясь увидеть своих товарищей, шедших, чтобы их сменить, но никого не видели, не понимая, что могло задержать соучеников. Только один из патрульных собрался открыть рот, как рядом с ними раздался звон бубенчика. Двое молодых людей моргнули и заозирались по сторонам, не понимая, откуда шел звук, ибо им казалось, что тот исходил со всех сторон одновременно, только вот они опять никого не видели, а звон все приближался и приближался, пока не раздался прямо за их спинами. Схватившись за мечи, они уже собрались резко обернуться, но упали на землю, потеряв сознание.       Цю Ци Цин наклонилась и вытащила из их шей свои иглы, кончики которых были пропитаны снотворным. Ухмыльнувшись, она спрятала иглы и, поправив маску лисы на своем лице, направилась в глубь сада. Скрывшись в тени деревьев, Призрак Возмездия подняла голову и ухмыльнулась — патрульных на смотровой башне тоже не было видно, да и в принципе дорожки были свободны. Призрак Прошлого постарался на славу. Ощутив взгляд на затылке, она обернулась, сталкиваясь взглядом с Цинь Цзюсяо, стоявшем на одной из крыш. Кивнув друг другу, Призраки направились к одному из павильонов, стоявших недалеко от центра школы. Призрак Возмездия шла по земле, сливаясь с тенями, а Призрак Прошлого — по крышам. Казалось, что все идет по плану, однако внутри было странное предчувствие. Слишком уж тихо было в округе. Оба посмотрели в ту сторону, где должны были быть Гу Сян с Чжан Чэнлином. Привыкшие доверять своей интуиции, они поспешили туда, призрачным ветром проносясь мимо Павильона Главы школы Юэ Ян.       Сидевший в своем кабинете Гао Чун смотрел на осколок Лазурного Диска, лежавший на его ладони, нахмурив брови. Два его младших брата были мертвы, осколки, что хранились у них, бесследно исчезли. И если по поводу осколка, хранившегося у Чжан Юйсэня, были подозрения, что искать его стоило у Призраков, то осколок Лу Тайчуна мог быть где угодно. В последнее время Лу Тайчун был дружен с Ао Лайцзи, поэтому мог отдать осколок ему, но его тоже убили Призраки. Получалось, два из пяти осколков находились в Долине Призраков? Раздумывая об этом, Гао Чун покачал головой: он корил себя из-за смерти братьев. Если бы они не отдалились друг от друга, Лу Тайчун и Чжан Юйсэнь могли быть сейчас живы, а их школы процветать, а не лежать в руинах.       Сжав осколок в руке, Гао Чун посмотрел на письмо Лун Цюэ, понимая, насколько мудр оказался старый друг, решивший выйти из своего уединения и вернуться в Цзянху, и насколько глуп оказался он сам. Он мечтал о процветании Союза Пяти Озер, о мире в Цзянху и уничтожении Долины призраков, но достичь этого можно было, лишь объединив силы, а объединять их стоило с друзей, что разошлись по разным сторонам после событий двадцатилетней давности. Спрятав осколок, мужчина снова посмотрел на письмо Главы Павильона Лун Юань, вспоминая разговор с учениками Павильона: они сказали, что Лун Цюэ был знаком с Чжэнь Янем. Мог ли этот Чжэнь Янь быть сыном Чжэнь Жуюя и Гу Мяомяо? После того, как их изгнали из Долины Целителей, о чете Чжэнь совершенно ничего не было слышно. Признаваясь себе честно, он даже понятия не имел, где они жили и чем занимались, и вот, спустя двадцать лет, появляется человек с именем их сына еще и целитель, так и в прекрасных, если верить рассказам, отношениях с Лун Цюэ. Неужели это и правда был Чжэнь Янь?       Ощутив чье-то присутствие, Гао Чун резко поднял голову и схватился за меч. Огонек в одном из фонарей погас, и Глава школы Юэ Ян резко развернулся нанося рубящий удар, однако тот оказался с легкостью заблокирован. По покоям разнесся звук сталкивающегося металла. Ворвавшийся через окна в комнату ветер всколыхнул синюю вуаль вэймао, на миг приоткрывшую нижнюю часть лица незваного гостя, который без труда оттолкнул от себя Гао Чуна. Движение было невероятно легким, но Гао Чун свел брови и крепче сжал рукоять, ощущая, как задрожала его рука — силы и ци у этого человека было не занимать. Отпрыгнув, Глава школы Юэ Ян сразу занял стойку, готовый снова ринуться в бой, но незнакомец, скрывавший лицо за вэймао и одетый в белые с лазурными вставками одежды, расшитые узором трав, отвел меч в сторону, а потом и вовсе убрал его в ножны за спиной. Что-то в этом движении показалось Главе Гао смутно знакомым, однако он старался не терять бдительности и сосредоточенности.       —Годы идут, а Глава Гао остается сильным воином, что рубит с плеча. — спокойным тоном произнес незнакомец, и Гао Чун направил на него меч.       —Кто ты? — спросил он, не став задавать вопрос, как тот сюда вообще проник. Известно, как! С таким уровнем ци ему, пожалуй, не составит большого труда даже мимо императорской стражи пройти и быть незамеченным. Как бы ни хотелось это признавать, но, не покажи он себя сам, Гао Чун его не почувствовал бы.       —А вы не узнаете меня, Глава Гао? — все тем же спокойным тоном продолжал незнакомец.       Гао Чун напрягся: с чего бы ему его знать? Он быстро оглядел неизвестного с головы до пят, а потом скользнул взглядом по мечу за его спиной, прищурившись. В тот же миг по спине его побежали мурашки, а глаза расширились — он узнал этот меч. Пусть Чжэнь Жуюй и редко им пользовался, но Гао Чун все равно хорошо его помнил, ведь, хоть Чжэнь Жуюй никогда не мог выиграть у него в битве, лишь его техники завораживали Гао Чуна.       —Вижу, вы все же вспомнили. — в голосе послышалась насмешка. — Приветствую… дядя Гао. — поклонился он мужчине. — Хотя нет… Я не имею права называть так того, кто предал своих друзей.       —Чжэ…Чжэнь Янь..? — судорожно произнес Гао Чун. — Это и правда ты? — мужчина медленно опустил меч, не веря своим глазам, и пошатнулся. — Я…       —Оставьте этот фарс, Глава Гао. Ведите себя так же, как двадцать лет назад, когда вы плюнули в души моих родителей. Вам ведь не привыкать к этому. — ухмыльнулся Вэнь Кэсин и достал из-за пазухи платок, который быстро развернул. На шелковой ткани, расшитой алыми кленовыми листьями, лежали два осколка Лазурного Диска. — Не это, случаем, ищите?       —Откуда они…у тебя? — опешил Гао Чун. Неужели Лу Тайчун и Чжан Юйсэнь тоже встречались с Чжэнь Янем и успели отдать ему осколки? Да что здесь, черт возьми, происходило?!       —Это не столь важно, — Вэнь Кэсин завернул осколки обратно в платок и спрятал его на своей груди. — Важно то, что я пришел предложить вам сделку. Заключим пари? Выиграете, и я отдам вам эти осколки. Проиграете… Отдадите мне свои.Суть пари проста: что произойдет быстрее? Цзянху объединится и уничтожит Долину Призраков или Союз Пяти Озер падет? Я ставлю…На второе.       —Да как…ты… Как ты..! — Гао Чун от шока лишился дара речи. В смысле, Союз Пяти Озер падет?! Какое еще пари?! — Что все это значит?! — прогрохотал мужчина в итоге, но Вэнь Кэсина это даже не колыхнуло. Он улыбнулся и пожал плечами.       —Что ж, не хотите заключать пари, как хотите. Мое дело — предложить. Правда, Глава Гао сейчас на эмоциях и вряд ли может здраво оценивать ситуацию, поэтому я зайду еще раз, дабы справиться о вашем здоровье. — мужчина сложил руки и поклонился, его слова лились аки мед, но неожиданно тон наполнился ядом. — Если, конечно, Глава Гао все еще будет жив к тому моменту, ибо, видите ли, как дела складываются… Кое-кто метит на ваше место, и его ничто не остановит. На этом прошу меня простить, но я, с вашего разрешения, откланяюсь. Меня ждут мои пациенты.       Не дожидаясь ответа Гао Чуна, Вэнь Кэсин резко развернулся, отчего его волосы, собранные в высокий хвост, описали дугу и, взмыв в воздух, упали на спину. Гао Чун был поражен настолько, что опомнился далеко не сразу, а когда он выбежал из покоев, Чжэнь Яня уже и след простыл. По крайней мере, так казалось.       Вэнь Кэсин довольно улыбался, пока в глазах его скакали тени безумия. Он добился чего хотел. Поправив вэймао, мужчина спрыгнул с сосны, на ветке которой расположился, да так и замер. Внутри все разом ухнуло вниз, отчего даже дыхание перехватило. Перед ним стоял Чжоу Цзышу…