Книга Химеры

      До школы Джон нёс Рику на руках. Ну как нёс… Короткое заклинание, вспыхнувшая пентаграмма — и вот они уже в его кабинете. Бурча себе под нос что-то ругательное, Константин усадил девочку на диван, стащил с неё куртку и ботинки и укутал шерстяным пледом в красную шотландскую клетку. Плед был старый и, как и его хозяин, насквозь пропах сигаретами, спиртным и непонятно чем ещё. Рика автоматически скривилась, морща нос, но эта вонь на удивление помогла ей прийти в себя. А Джон тем временем уже зажёг ароматическую палочку и щедро разлил по стаканам бренди. По его же слову в камине с рёвом разгорелось пламя.       Аромат кедра и сандала волшебным образом перебил запахи от пледа. Приняв в ладони свою порцию выпивки, Рика с изумлением обнаружила, что у неё стучат зубы: по крайней мере, о край стакана они выбили ещё ту барабанную дробь.       — Ты пей, пей. — Джон присел рядом и сам сделал щедрый глоток. — Тебе по такому состоянию любое спиртное водой покажется, а организм согреется.       — Ч-ч-что со мной? — еле выговорила Рика, сражаясь с пляшущими губами. — С-с-силы…       — Не-а, золотце, вытягивание сил тут ни при чём, — отмахнулся от неё ворлок. — Это называется «эмоциональное опустошение». Тебе сейчас так проехались по психике, что тушите свет. Никогда такого не переживала?       — Н-но… — С каждым мелким глотком говорить становилось всё легче, дрожь утихала, а заледеневшие, как оказалось, ноги начинало покалывать иголочками расходящейся по жилам крови. — Я раньше… т-тоже плакала… и когда Дерек умер…       Константин усмехнулся и взъерошил ей волосы.       — Эх ты, чудо в перьях… Тебе что твои сказали? Ты — регенерант высшего пошиба. И психика у тебя адаптируется — дай бог каждому. Небось и истерик никогда не закатывала, да? И всякие напасти легко переживала. Ну да, поплакала, когда Дерек помер. Но сколько ты его знала — месяц? Два? А то ж родители. Да ещё и призраками. Да ещё и после того, как ты столько отгораживалась от факта их смерти — и её осознания. Так что сейчас ты будешь сидеть, пить и рассказывать мне всякие смешные случаи из жизни. А то я и анекдоты травить начну, за мной не заржавеет.       — П-погоди… — Рика решительно замотала головой и выставила вперёд незаметно опустевший стакан. Джон присвистнул и тут же набулькал туда добавки. — С-сперва надо разобраться. А то потом я никогда об этом не заговорю.       — Тоже логично, — пожал плечами Константин. Его стакан ещё не опустел даже на половину. — Только вкратце, золотце, а то тебя опять будет срывать.       Рика прикрыла глаза, втянула носом воздух, размеренно считая до четырёх, — и выдохнула на восемь счётов.       Запах старых книг, ароматного древесного пепла, свежести от горящего без дров камина, ладана, сушёных трав, шерсти, соли, мела, выбеленных временем костей, ещё чего-то, ещё чего-то…       Звуки: поскрипывание рассохшегося дерева, ровное гудение пламени, позвякивание стекла о стекло, плеск чуть маслянистой жидкости, свист выдыхаемого дыма, а за янтарной защитой двери — она не слышала сейчас, но знала — шаги, дыхание и сердцебиение тех, кого приютила в своих стенах эта школа.       Ощущение живого человеческого тепла рядом — тепла вокруг, в комнате и в гнезде из пледа, — тепла внутри от алкоголя, призрачных слов любви и вполне себе ощутимой поддержки.       Образовавшаяся было пустота в душе медленно, но верно заполнялась.       — Значит, я родилась не в Африке, а чёрт знает где, — медленно проговорила Рика, открывая глаза. — Хотя мне говорили совершенно иное. И дядя Мбеки… Он наверняка знал об этом! Знал и молчал.       — У всех по шкафам распиханы свои скелеты, — пожал плечами Константин. — У кого-то — целые батальоны. Тебя просто берегли, как я понял.       — Так ты слышал? — запоздало спохватилась девочка.       Джон кивнул и снова затянулся сигаретой.       — И слышал, и видел. Всё. И Брюса, и как их забрали.       — А…       — В рай, золотце, в рай, — прищурился ворлок. — Я эти штучки знаю, можешь не волноваться. Повезло им, что они тебя любили. Любовь, знаешь ли… мда. Да и тебе с ними повезло. Генномодифицированная ты наша.       — Я в тебя чем-нибудь кину, — слабо засмеялась Рика, на самом деле ужасно благодарная ему за эту шутку сейчас. — А потом скажу, что так и было. Ох, ведь это мне всё сейчас рассказывать придётся…       — И придётся, и расскажешь, — кивнул Джон. — Не прямо сейчас, сейчас я тебя никуда не отпущу. Но завтра. Всему мужскому клубу — первым делом. Да и не только клубу, тут уже всех собирать надо: и Барбару с Линой, и команду твою.       — И искать Арчибальда Клейтона… — вздохнула Рика и потёрла глаза. — А ведь кто-то мне говорил, что фамилию мою слышал… и где-то она уже мелькала… Точно! — Обострённые, обнажённые чувства воскресили, забытые, казалось бы, воспоминания о мельком сказанных словах. Части паззла совместились, и девочка хлопнула себя ладонью по лбу. — Реми говорил. И Бен — тот, с которым мы в АРГУСе встретились. И, кажется, в данных, которые мы тогда оттуда унесли, что-то такое было… Надо спросить у профессора.       — Завтра, — твёрдо сказал Константин. — Все планы и прожекты — на завтра. Не загоняйся сейчас, а то заколдую.       — Шиш тебе, я регенерант, — уже поживее усмехнулась девочка и устроилась поудобнее, поджимая ноги под себя. — Идеальный, в проекте… Но почему мама с папой сказали, что у них всё получилось, а я — никакая не идеальная? Логан зарастает куда быстрее и лучше меня сейчас. Да и до шестнадцати со мной ничего такого не было. Правда, если меня забирали в детстве… Да и Гидра говорил, что у меня потенциал.       — Вот именно, — фыркнул Джон. — Посмотрим, что будет через пару лет — и в какую жопу отправится статус Логана как регенеранта по сравнению с тобой. Тварь-то не в него хочет вселиться, а в тебя.       — Да уж, вселиться… И ведь непонятно, как убивать эту мерзость, раз уж даже Магнето не смог с ней справиться. Как только представлю… — Девочка вздрогнула, передёрнула плечами — и вдруг задумалась. — Слушай… А ведь получается, если она в меня вселится, это будет похоже на одержимость — так?       — Ну… чисто технически — есть несколько различающихся моментов, но в целом — допустим.       — А ты бы мог её из меня… экзорцировать?       Джон так и замер, не донеся стакан до рта.       — Ты предлагаешь мне… провести экзорцизм инопланетянина?! Из твоего тела?!       — А почему бы и нет? — оживилась Рика, чувствуя, как к ней резким и мощным приливом возвращаются силы. — Если дойдёт до самого скверного, меня можно запереть в какой-нибудь многолучевой звезде — и ты жахнешь! Чем эта погань отличается от демона? По сути-то, ничем! А если её ещё и ослабить предварительно…       Джон Константин медленно и аккуратно поставил стакан на столик. Потёр лоб, пригладил волосы, вытер нос. Посмотрел на Рику совершенно ошалелыми глазами. И, откашлявшись, хрипло проговорил:       — Знаешь, золотце… Если ты мне предоставляешь такую возможность… я, пожалуй, пересмотрю свой контракт со школой. Раз пошла такая пьянка, мне и зарплаты Стрэнджа хватит, и похрен на эти девяносто тысяч в месяц. Ты сейчас даже не представляешь, что это для меня значит.       И вновь — как ледяной водой осознания по обнажённым нервам. И как будто колыхнулась завеса, которая вот-вот раскроет что-то больное, личное, выстраданное… что — ещё чуть-чуть! — и нельзя будет свести в шутку, а ведь ещё ничего не сбылось, и пустые надежды — горше невыполненных обещаний…       Не сейчас.       — Шанс написать диссертацию на уникальную тему? — улыбнулась девочка.       И момент ушёл, и волна схлынула, и завеса не отдёрнулась — и Рика не поняла, действительно ли Джон посмотрел на неё с благодарностью или ей показалось.       А потом раздалось незабвенное «закусывать же надо!», и откуда-то появилось холодное мясо ломтями, сыр, немного зачерствелые лепёшки, даже какие-то фрукты — впору почувствовать себя на торжественной трапезе в средневековом замке! И как только Рика об этом сказала, Джон с шутками и прибаутками сменил их стаканы на серебряные кубки с невероятно красивой резьбой, а электрическое освещение уступило место свету факелов по стенам и свечей в канделябрах.       И вот так они помянули Генри и Джоан Клейтонов.       Вот тут-то пришла очередь и смешных случаев из жизни, и анекдотов, и тёплой и светлой ностальгии — и какого-то дивного медового нектара вперемешку с глотками ледяной родниковой воды, когда Джон заметил, что Рика наконец-то начала потихоньку хмелеть.       — Нет, вот напиваться тебе сейчас уж точно не надо.       — А почему-у?..       — Не надо, и всё!       И они посидели ещё немного. И ещё немного. И ещё. И залипшее, как муха в янтаре, время стало двигаться к полуночи.       А потом Джон придвинулся к Рике вплотную и мягко поцеловал её в губы.       И уже не стал отстраняться.       

***

      Солнечные зайчики от разноцветных витражных окон — не худший способ проснуться утром в чужой постели…       Так и не открывая глаз, Рика сладко потянулась и с довольным урчанием зарылась носом в подушку, пропитанную не её запахом. Джона рядом уже не было, но постель хранила тепло его тела: видимо, поднялся совсем недавно. А уж учитывая шум воды, донёсшийся до острого слуха девочки откуда-то из-за стены…       Никто не стучал, не звонил, не требовал немедленного присутствия мисс Уэйн где бы то ни было, поэтому Рика позволила себе в полной мере насладиться этими минутами утренней неги после приятно проведённой ночи. Как она и подозревала, на её полузвериное восприятие с мужчиной всё оказалось совсем не так, как с женщиной: другие прикосновения, другие поцелуи, другие ощущения от тела… Сравнивать Константина с Конрад не то что не хотелось — это было всё равно что сравнивать свежую булочку с корицей и изюмом и зажаренный с травами стейк. И то, и то вкусно — но совершенно по-разному.       Помимо всего прочего, Джон оказался не только опытным любовником, но и невероятно, на удивление терпеливым. Он готовил её так долго и умело, что распалённая ласками Рика чуть сама на него не набросилась — но и боли в процессе почти не ощутила. Ну, или тут уже мой организм сказал своё веское мутантское слово…       Тут девочка невольно усмехнулась, вспоминая некоторые из моментов прошедшей ночи. Ведь даже в своих самых бурных фантазиях она не представляла, что её первый секс с мужчиной будет обставлен как самый настоящий ритуал. Нет, Джон предупреждал её об этом и раньше, и вчера напомнил, когда нёс на руках на второй этаж, в спальню. Лишение девственности вполне могло вызвать магическую инициацию, а с мутантами в этом плане никогда не угадаешь, поэтому надо было подстраховаться. А уж раз сама Рика оказалась не просто мутантом, а «генномодифицированным»…       Вот поэтому и кровать стояла посреди большой гептаграммы на всю комнату, и свечи в спальне горели не простые, а зачарованные, и нанесение на тело ритуальных знаков отлично сочеталось с прелюдией, а ближе к пиковому моменту глаза Джона горели не только от страсти, но и в самом буквальном смысле, а уж как он умудрялся в это время читать заклинания…       Но ничего не произошло. По крайней мере, Рика ничего такого не заметила — ни в окружении, ни в самой себе. Никаких порывов ветра, всплесков магической энергии, явлений астральных посланцев и прочей мистики. При этом Константин ничуть не разочаровался и был даже доволен: проверил Рике зрачки, пульс, дыхание, подержал ладонь над солнечным сплетением — и послал в ванную, смывать с себя намалёванное, пока сам изничтожал гептаграмму. Лишь во второй раз с того момента, как они оказались в его обиталище, закуривая сигарету.       А потом они повторили. Уже безо всякого пафоса и ритуалистики.       И это было хорошо.       С наслаждением прокручивая в памяти недавние ощущения, Рика впала в приятную полудрёму — и очнулась только тогда, когда на тумбочку рядом с кроватью что-то со стуком поставили, а в воздухе разнёсся запах кофе с корицей.       Девочка открыла глаза и села, подтягивая одеяло к груди. Константин как раз в этот момент сел на постель туда, где только что были её ноги, — в одних брюках, умытый, но всё такой же небритый, с обычной саркастической усмешкой на лице. К запаху кофе из его кружки отчётливо примешивался запах виски.       Рика улыбнулась и взяла свою порцию. Они молча чокнулись кружками — и это тоже было хорошо и правильно. Когда два человека (пусть и не совсем человека) довольны друг другом и между ними нет никакой неловкости, разве обязательно разрушать атмосферу уютного молчания какими-то банальными словами?       Дружба с привилегиями — как она есть. Мне нравится!       А потом был завтрак в школьной столовой — и большое собрание всех причастных после него, в кабинете директора. И Логан, сразу сощурившийся на Константина, выразительно потянул носом воздух и пообещал поговорить с ним после, как мужчина с мужчиной. На что ворлок усмехнулся и отсалютовал флягой так, что Рике сразу стало ясно: перед приёмным отцом за него можно не заступаться. Драки не будет, будет попойка.       А потом Рика рассказала обо всём, что произошло на перекрёстке двух дорог неподалёку от школы «Нова».       И были встревоженные расспросы о её самочувствии, и оживлённое обсуждение полученных сведений, и Сатана не постеснялся восторженно присвистнуть, когда девочка пошутила, что её вывели в пробирке. И пристальный взгляд Лины, и не менее пристальный — Курта, на какой-то момент высказавшего своё веское «так’», и Стрэндж, покивавший каким-то своим мыслям, когда Рика упомянула о призраке Брюса…       А когда волнение улеглось, Оливер тяжело вздохнул и с силой провёл ладонями по лицу.       — Так. Я прошу прощения за свою возможную чёрствость и прагматичность, но из всего этого нам сейчас важны два момента. Первое — у нас ещё есть время до того, как чёрная тварь снова примется тебя искать, Химера. Если верить твоим родителям.       — А я бы предпочёл верить, — вклинился Константин, туша окурок в пепельнице. — Подобным духам известно очень многое, а врать им незачем.       — Второе, — устало поморщился Оливер, даже не выговаривая за то, что его перебили. — Второе — это Арчибальд Клейтон, которого надо найти. Барбара?       — Я займусь, — кивнула та, уже раскрывая на коленях ноутбук. — Аманда мне поможет. Запрос в школу Ксавье на релевантную информацию тоже сделаю.       — Хорошо. — Оливер снова поморщился и потёр лоб. — Не обижайся, Химера, но на этом пока всё. Остальное обсудим позже, потому что сейчас на повестке дня у нас иной, более срочный вопрос. Мда, вот не после такого бы мне говорить об этом, но тут уж ничего не поделаешь… Химера, Умка, Аметист. Сегодня у вас будет последний урок у Дэмиена Дарка.       Секундная тишина — и по кабинету полетел лёгкий шепоток.       — Почему? — спросила Умка.       — Потому что Дарк умирает, — вместо Оливера отозвался Стрэндж. — И уже довольно давно. От времени. Поскольку был лишён своих артефактов. И сегодня, похоже, пробьёт его час.       Рике показалось, что по её позвоночнику поползла вниз какая-то холодная струйка. Не сиди она, а стой — явно бы пошатнулась, но стоявший за её креслом Константин и без того положил ей руку на плечо и крепко сжал.       — Вы знали об этом? — без обиняков спросил Аметист, глядя прямо в глаза Верховному Чародею.       Тот спокойно встретил его взгляд.       — Да, знал. Он рассказал мне, когда мы только договаривались о вашем обучении. Потому ваш график был настолько плотен.       — Почему вы не сказали нам? — чуть сиплым голосом осведомилась Рика.       — Чтобы вы не проникались к Дарку ненужными эмоциями — вроде тех, что чувствуешь ты сейчас, — язвительно процедил Константин. — И чтобы они не окрашивали собой получаемую от него информацию. Чтобы всё было чистенько и стерильно, без лишних переживаний и связанных с ними глупостей. Да, док?       Стрэндж спокойно кивнул.       — Мне очень жаль, Химера, что сейчас это накладывается на столь глубоко потрясшие тебя события. Но иначе было нельзя. Тем более что моё молчание по этому поводу являлось одним из условий сотрудничества Дарка. Он тоже не хотел, чтобы атмосфера ваших уроков была исполнена жалости к умирающему.       И он… был прав. Абсолютно прав. Мы бы видели его иначе. Относились иначе. Воспринимали по-другому. А он жаждал учебного рвения, любопытства, интереса, бурных обсуждений… и вовсе не торжественного молчания, как в палате хосписа.       — Я… понимаю, доктор, — с лёгкой запинкой, но всё же твёрдо произнесла Рика. — Это несколько ошеломляет сейчас, но… всё правильно.       — Прочее обсудите позже, — довольно жёстко вмешался Оливер, перебивая начавшийся было ропот со стороны команды. — Сейчас главное — условие, которое поставил Дарк. Он хочет умереть на закате. Вне стен тюрьмы. С определённым количеством присутствующих лиц. В их числе — я, его ученики, Доктор Стрэндж как гарант нашего спокойствия… и Лорел Лэнс. Мне буквально только что с этими вестями звонил директор тюрьмы — и, как вы понимаете, он от этого не в восторге. Мне пришлось… принять кое-какие меры, чтобы добиться его согласия. Равно как и согласия Лорел.       Да уж, она тоже явно не в восторге. И это ещё мягко сказано! Ох, вот и познакомимся. Лично, а не по телефону. Хотя стоп… я же там буду не как мисс Уэйн. Ну, хотя бы потоков яда можно не ждать! Даже если она и подозревает, кто я, вряд ли бывшая виджиланте будет меня сдавать, несмотря на все наши разногласия. Сама ведь маску носила…       — Моё присутствие не требуется? Меня мамочка видеть не хочет? — с ехидным спокойствием осведомилась Аманда.       Оливер покачал головой:       — Даже если бы она и затребовала встречи с тобой, я бы отказал. Впрочем, она сама понимает, что сейчас речь не о наших скорбных делах, а о Дарке. И если тебя нет в его списке — значит, ноги твоей не будет рядом с Айрон Хайтс, уж извини. Если захочешь свидеться с матерью — договаривайся на потом и отдельно.       Аманда фыркнула и закатила глаза. Ни о чём договариваться она явно не собиралась.       — А тепер йа прет’лагаю фсем разойтис и занятца своими делами, — флегматично подал голос Курт из своего угла. — Фсё-таки, как’ бы цинично это сейчас ни свучало, но жизн продолжаетца. И никого не шдёт’.       — Поддерживаю, — тяжело поднялся Логан. — Дел по горло, а вечер кое у кого из присутствующих будет тот ещё. Джонни… пойдём-ка выйдем, поговорим.       — Весь к твоим услугам, старина, — ухмыльнулся Константин, и они оба отправились к выходу. Вслед за ними потянулись и остальные.       Собрание окончилось.