Без сил

      — Литтл-Хенглтон! — прокричал водитель, объявив скорую остановку.       Мона подорвалась и, придерживаясь за ручки на встречающихся по пути креслах, зашагала к выходу через салон. Когда автобус остановился, обернулась и поблагодарила водителя. Тот только с улыбкой кивнул постоянной пассажирке.       Крепко став ногами на землю, она выждала несколько секунд, а затем размеренным шагом направилась к главной улице городка.       «Как же хорошо, что сегодня водитель не взял плату! А то с такими частыми поездками — денег ни на что другое не хватит. Жалко, что я тогда не осмелилась зайти в банк» — ей вспомнилась возможность обменять галлеоны на фунты, что, к великому несчастью, была упущена из-за страха быть обманутой. Моне не хотелось столкнуться с каким-то не совсем честным гоблином.       Настроение было хорошим: Поттер не могла дождаться момента, когда она наконец попадёт в особняк. На сегодня у неё было много планов. И выполнить их — дело обязательное. Насвистывая под нос песенку, недавно услышанную по радио, девочка рассматривала людей. Кто-то готовился провести день за торговлей, кто-то отправлялся на совершенно другую работу. Для маленького городка, что часто назывался «деревней», было многолюдно. Все спешили отправиться по своим делам. Что-ж поделаешь, как-никак будний день.       Для Поттер утро выдалось вполне себе спокойным: Дурсли уехали ни свет ни заря в Лондон по очень важным делам, предварительно оставив племянницу с крайне значимыми инструкциями, не выполнить которые было непозволительно. Наставления заключались в обыденных вещах, но тётка всё равно говорила так, будто это не являлось чем-то очевидным. Например, стала бы Мона, в свои полные одиннадцать, не запирать дверь? По мнению миссис Дурсль, вполне. Но в её словах проглядывалась довольно занимательная штука — она припомнила все последние вылазки племянницы в Литтл-Хэнглтон. Нет, тётка вряд ли догадалась, куда именно отправляется Поттер. Но уж точно поставила под сомнения её слова, что она якобы идёт в гости к приятельнице. Не могла же она узнать, что они с Клео больше не общаются? Но как? Тетка ведь никогда не общалась ни со Смиттами, ни с кем-нибудь из родителей её класса! Всегда старалась держаться в стороне от «всей этой лицемерной чепухи»!       Или ей удалось что-то высмотреть по выражению лица племянницы, что всегда, когда в разговоре звучало упоминание школы, становилось рассеянным и даже грустным?       Громкий крик прервал цепь размышлений. Взгляд Моны тут же метнулся к создателю шума.       Точнее к создательнице, что была вполне ей знакома.       Та же самая старушка, что неодобрительно пялилась на неё в самую первую поездку в этот городок. Девочка и не вспомнила бы о ней, и, возможно, даже и не узнала, если пожилая дама просто прошла бы мимо. Да вот только колоритность действий этой странной старухи кардинально меняла все представления.       Она что-то яростно втолковывала мужчине, что, казалось, нисколько не был поражен подобной грубости, словно сталкивался с похожим каждый день. Вид его был скучающим и даже отсутствующим. Всё внимание уходило на рассматривание своих рук. И ни капельки не доставалось его собеседнице, что всё агрессивнее желала его получить.       — Я требую снести это дряхлое пристанище бесов! — фраза, сказанная с куда большей громкостью, чем до этого, была прекрасно раслышана девочкой и остальными слушателями, невольно оказавшимися поблизости.       Прохожие, большинство из которых приостановились посмотреть на то, что же будет дальше, неожиданно организовали полную тишину, распространившуюся довольно быстро. Все будто ждали продолжения затянувшегося спектакля.       Оглядев «зрителей», Мона отметила, что некоторые смотрели с исключительным любопытством, а вот другие — выказывали наивысший уровень сочувствия. Было не трудно догадаться, кому оно было предназначено.       — Да-да, я вас услышал и хочу сказать, что мы обязательно примем соответствующие меры, — он протянул старушке пару купюр с явным намерением отвязаться побыстрее. Её же это оскорбило.       Она втянула побольше воздуха и уже было хотела разразиться новой порцией агрессии в сторону мужчины, как тот развернулся и поспешно устремился прочь.       Только в спину ему долетели гневные слова: — Не нужны мне ваши деньги! — в подтверждение она бросила их на землю. А затем похромала в противоположную от ушедшего сторону.       Толпа, дождавшись окончания своеобразного концерта, вновь задвигалась выполнять ранее покинутые дела. Но до Поттер успели долететь не лишенные смысла пара фраз.       — Чем же ей так мешает тот особняк? Единственное украшение города. Кроме, разве что, домишка мэра, — нагнувшись поближе к своему спутнику, пролепетала женщина.        — Ещё бы за этим украшением действительно ухаживали, — буркнул ей в ответ мужчина.       Краем уха услышанный обмен мнениями отдался беспокойным звоном в глубине души. Интересное до этого зрелище превратилось в самый настоящий кошмар!       С испугом Мона проскользила глазами по улице, надеясь, что та женщина не успела скрыться.       Наконец она увидела медленно идущую фигуру, облаченную в длинное пальто. Оно было невзрачным, серым, имело кое-где заплатки и шаркало по земле, тем самым мешая старушке: она всё отчетливей начала покачиваться с ноги на ногу. Наверное, ей было до невыносимого тяжело передвигаться.       Сейчас девочке не удалось разглядеть её лица, но в памяти отлично отпечатались грубые морщины и опущенные вниз уголки рта. Казалось, ей уже давно не приходилось улыбаться.       «Чем же он ей так не угодил?» — нахмурилась девочка в попытке разгадать намерения сгорбленной фигуры. Моне стало жутко от мысли, что особняк всё же решат снести. «Лучше бы она сидела дома и чай чинно попивала!» — злостно подумалось ей.       Конечно, увидев абсолютно не заинтересованное лицо, вероятнее всего, не последнего человека в городе, думать, что кто-то прислушается к старухе — было крайне неразумным занятием. Но всё равно плохие мысли продолжали проникать в голову.       Она уже давно не могла представить себя без визитов в особняк Реддлов. Без встреч с тщеславным Лордом и его опасной — но только не для неё — питомицей Нагайной.       Да и с кулоном проблема ещё не решилась — в библиотеке не было ни одного упоминания о нём. Но, может, она плохо искала? В тот день, после беспокойного дня в Косом переулке, она лежала в лёгкой полудрёме. В уме вырисовывались разные образы, повстречавшиеся в поездке. Это были и сказочные магазины, с не менее удивительными вывесками и клиентами, и странный рыжий волшебник, что неотрывно наблюдал за ней в баре, и бесконечная череда книг, исписанных крайне мелкими буквами.       Эти моменты в конце концов дополнялись давно известными деталями, которые Моне давно не приходилось вспоминать. Например, интересный текст про зеркала раскрылся совершенно по новому, когда у неё в голове промелькнула одна из комнат в особняке Лорда.       Буквально месяц назад, когда она пыталась сбежать от Нагайны, ей чудом попалось довольно жуткое помещение. И имело оно при себе, как ни странно, значительное количество зеркал.       Прочитанная в библиотеке Косого переулка информация как нельзя лучше ложилась в контекст очень необычной комнаты. Мало у кого, даже в старинных замках, можно было встретить нечто подобное. К тому же, ей припомнилась ниша, вероятнее всего предназначенная именно для хранения семейных тайн! Например, кулона.       Недавнее зрелище немного подпортило решимость обыскать эту странную комнату, но Мона предпочла не заострять на этом внимание. Она уже была в прихожей особняка и сосредоточенно обдумывала, что ей стоит делать дальше.       Ей очень даже хотелось бы отогреться, но в неотапливаемом помещении температура немногим разнилась с уличной. Постояв немного, Поттер потянулась к сумке, дабы вытащить то, что и помогло ей решиться побывать в Косом переулке — загадочный мешочек.       Все дни, пока она дожидалась возможности попасть в особняк Реддлов, он мозолил ей глаза. Сгорая от любопытства, ей всё больше хотелось открыть его. Но желание не попасть под гнев Лорда было куда сильнее.       Мало ли, вдруг, если она раскроет его, то хранящаяся в нём загадочная штуковина растеряет все волшебные свойства? Или там стоит что-то вроде сигнализации, и, если её достанет кто-то посторонний, с ним случится страшная вещь?       Догадки были разными. Ей думалось, что она несёт очень важный артефакт, или не менее важный ингредиент для сложного зелья. Например, редкое растение или минерал. А, может, ещё что получше.       И главное — ей никак не удавалось прощупать это. В одно время оно казалось чем-то круглым, а буквально через минуту сменялось на колючее и неприятное. В общем, загадка была ещё та.       Потому Моне не терпелось скорее узнать, что такого важного ей передали.       Поднявшись на второй этаж и пройдя несколько коридоров, она свернула в самый дальний, в конце которого облюбовал себе место Лорд.       Эта гостиная была угловой и в холодное время года здесь было отнюдь не жарко. Мона прекрасно помнит, как Нагайне было не очень-то приятно в ней находиться, и она нередко уползала в другое место. Но, тем не менее, чаще всего змея находилась рядом со своим хозяином.       Вот и сейчас Поттер услышала знакомое шипение, что раздавалось из приоткрытой двери. Стараясь не выказывать своего присутствия, она заглянула в маленькую щёлочку.       Лорд как всегда кружил возле потолка, а Нагайна, свернувшись кольцами, лежала на диване.       Прямо семейная идиллия, что ещё сказать.       Скрипнула дверь, и Мона зашла в комнату.       Змея тут же сползла с дивана и мигом шмыгнула в противоположный угол. Тут же захотелось закатить глаза на такую выходку, но Поттер сдержалась и вместо этого взглянула на Лорда.       Он никак не выявил своего удивления при неожиданном появлении девочки. Казалось, он знал, когда и во сколько она сегодня придет. Моне это почему-то не понравилось. Ей бы увидеть что-то иное — хоть какую-то реакцию, а не только сухое приветствие и приказ подойти ближе и раскрыть мешок.       Поттер не удержалась и со всей возможной при Лорде язвительностью, прокомментировала:       — А почему вы тогда мне запрещали смотреть самой, что там, внутри, находится?       Он перевёл взгляд с рук девочки, державших предмет, на её лицо. Если бы он имел более удобную форму для выражения эмоций, то, бесспорно, недовольно нахмурился. Но сейчас, он, как всегда, увеличился в объеме и, не скрывая раздражения, произнес:       — А как я, по-твоему скромному мнению, должен сам это сделать? — задал он вполне ожидаемый вопрос. — И какой иной путь решения проблемы ты видишь?       Поттер ничего не ответила. Только губы поджала, но не решилась недовольно взглянуть на отчитавшего её Лорда.       Тот ожидающе на неё посмотрел — Мона принялась развязывать туго обмотанный вокруг мешочка кожаный шнурок. Расправившись с ним, она с энтузиазмом запустила руку поглубже. Обидные слова позабылись — теперь хотелось поскорее удостовериться в правильности своих догадок о том, что же всё-таки там хранилось.       В этом ей не повезло.       Вытащив наружу колбу со светло-голубой жидкостью, она озадаченно нахмурилась. Это было явно не то, чего она ожидала.       — Открывай её как можно аккуратней, — нетерпеливо наставлял Лорд.       Мона сперва кинулась выполнять приказ, но затем остановилась. И, прежде чем вынуть деревянную пробку, поинтересовалась:       — А вы знаете, что этот особняк хотят снести? — она внимательно проследила за его реакцией.       Если бы Мона не обладала сейчас важной для него ролью, он бы, наверно, её убил. Непонятно, правда, как: змея же её боится, а он вряд ли может что-то сделать. Но наверняка нашёл бы способ.       — Я бы и сам это сделал, — раздраженно бросил он.       Но Мону словно подстегивало неведомое любопытство.       — А вы потом мне ответите на один вопрос? — девочка всё не отставала и всё никак не собиралась открывать колбу, чем вызывала ещё больший гнев у Лорда. Если, конечно, это вообще было возможно.       — Отвечу, - решил избежать проявлений детской настойчивости.       Удовлетворившись обещанием, Поттер, стараясь сделать всё как можно осторожнее, вытащила пробку.       Из колбы вылетел светло-голубой дым, что после преобразовался в маленькое облако. Лорд неотрывно наблюдал за этим.       «Я думала, там будет что-то невероятное. Нет, это тоже само по себе интересно — где я ещё такое бы увидела, если бы не была волшебницей. Но всё равно, как-то слабовато, — она разочарованно наблюдала за маленьким сгустком и за мельтешащим рядом Лордом, — Ну зачем ему это? Друга решил завести? Что-то он слишком неразговорчивый, хоть и внешне похож. Цветом только отличаются» — чуть не рассмеявшись от последней мысли, Мона перевела взгляд с одного клубка дыма на другой.       Что-то в последнее время ей крайне не везёт с догадками. Буквально через секунду после странной мысли - всё пришло в действие.       Раздался голос. Подозрительно похожий она слышала совсем недавно. Говорил Квиррелл.       Недоуменно всмотревшись в облако, она с удивлением и неверием обнаружила, что там вырисовывался портрет её брата. Квиррелл как раз-таки объяснял, чем занимался Поттер в последние недели.       Мона едва слушала, вместо этого она непонимающе всматривалась в Лорда. Не выдержав, спросила, даже сумев создать подобие уверенного тона:       — А зачем вам мой брат?       Казалось, Лорд даже не услышал её реплики — всё же эмоции выражать ему было трудно. Но Мона была абсолютно убеждена в том, что тот все прекрасно расслышал. И в затянувшуюся паузу раздумывал, как ему лучше ответить.       Поттер подозрительно косилась на потихоньку растворяющееся облако, что уже перестало показывать её брата так явно. Да и вместе с этим умолкло.       Девочка прокручивала в голове одну-единственную вещь — возможно ли, что Лорд знает о Гарри и о том, чем он так известен? Она до сих пор не представляла, как он стал достоянием магического мира. А ещё в голову пришли совсем недавние размышления о том, что Лорд превратился в бесформенное существо не сто и не двести лет назад, а совсем недавно — это должно было объяснить многое.       Ей хотелось задать множество вопросов. Но ни один не удавалось сформулировать так, чтобы никакого недопонимания не возникло. Тем более, может её догадки по поводу «возраста» Лорда не верны, и он просто захотел узнать, что творится в мире сегодня, начав со знаменитых личностей?       Изучает сводку новостей?       «А Квиррелл? Вряд ли у Лорда бы остались слуги, если он действительно умер пару столетий назад, — недовольно нахмурилась Мона, пытаясь отыскать новый аргумент в пользу того, что Лорд не хочет вредить Гарри, а просто из любопытства интересуется им, — но Квиррел, так же как и я, мог его найти здесь и поддаться манипуляциям!»       Ещё бы немного и Мона принялась допытываться у Лорда, нарушив тем самым образовавшуюся тишину, но тут прозвучала обвиняющая фраза. И, как было не сложно догадаться, винили её. — И почему же ты, девочка, не соизволила меня об этом предупредить? — от неожиданности у Поттер приоткрылся рот, а затем нахмурились брови. Он ещё смеет её в чём-то обвинять? Это её брат! И вообще — это она должна здесь задавать вопросы!       Она даже не успела набрать побольше воздуха для вполне себе справедливого гневного ответа, как ей просто не дали этого сделать!       — Хоть Джеймс и был моим лучшим учеником, но характер у него был так себе. Очевидно, ты пошла в него, — как-то устало проговорил Лорд. Моне подумалось, что в голосе проскользнула нотка ностальгии.       «Он знал моего отца?! Мало того, он его ещё и учил? — даже в голове эти мысли казались малость абсурдными. — Но я никогда не думала, что человек… нет, волшебник, что называет себя Лордом, будет учить кого-то»       — А поч... Чему вы?.. — её наглым образом прервали, не дав собраться с мыслями и правильно произнести нужное.       — Чему я его учил? — Поттер и не хотела это узнавать. Нет, это было интересной информацией, но никак не в первых рядах по важности.       Ей вдруг привиделось, что у Лорда в глазах — точнее, в напоминающих их отверстиях — промелькнул красный огонёк.       — Несколько лет я преподавал Защиту от Тёмных искусств в Хогвартсе, — тон изменился и приобрёл располагающие к себе нотки, — твой отец был славным гриффиндорцем — всегда с успехом сдавал все практические задания. Насколько мне известно, хотел стать аврором.       Мона не стала просить рассказать о неизвестной ей профессии, а с разгоревшимся любопытством поинтересовалась: — А мама? — и на всякий случай уточнила, — Лили Эванс.       Лорд на время затих. Поттер в ожидании уставилась на него.       — Припоминаю. Ей всегда удавалось отразить только что изученное проклятие одной из первых, — Моне хотелось задать ещё парочку не менее важных вопросов, но Лорд неожиданно сменил тему, — Скажи, как учится твой брат? Надеюсь, он не хуже отца, а, может, в чём-то и лучше?       У неё не было особого желания говорить о Гарри, но и терять внезапно появившееся расположение было глупо. В голове не возникло ни одной мысли о том, что разговор странный и довольно подозрительный.       Действительно, зачем кому-то эта информация?       Хотя, может Лорд просто хочет удостоверится, что с сыном его выдающегося ученика всё хорошо? — Ну, он отлично летает. Его даже в команду по…по… Факультета взяли! — она не смогла вспомнить названия магического спорта. — Квиддич, — любезно подсказал Лорд.       Мона радостно закивала.       — А ещё что? — вопрос был задан с некоторым нетерпением.       — По предметам вроде бы всё хорошо. Правда, он говорил, что его невзлюбил профессор Зельеварения, — на последнюю фразу Лорд отчётливо хмыкнул.       — Хорошо, очень хорошо, — он подлетел поближе к девочке, а затем покружил вокруг неё. Вкрадчивым голосом произнёс, — а как он себя проявлял до Хогвартса? Не вредил вашим опекунам или кому-либо ещё?       Мона задумалась: того, что описывал Лорд, не было. Да и другого тоже. Только…       — Я вспомнила! — радостно воскликнула она. — У моего брата очень непослушные волосы. И однажды моя тётка решила его хорошенько обкромсать. На следующий день волос стало ещё больше! — она ожидала увидеть более красочную реакцию, но Лорд никак это не прокомментировал. Потому, стушевавшись, Мона залепетала. — Был ещё один случай. Когда он был в зоопарке… — Как ты добираешься в Литтл-Хенглтон? Думаю, ты бы никогда и не нашла особняк, если жила бы далеко, — даже договорить не дал!       Уверенность в том, что рассказывать такую информацию — затея так себе, быстро таяла под натиском Лорда.       — В Литтл-Уингинге. Это правда недалеко отсюда, — тихо проговорила, а затем замерла, уставившись на парящий в воздухе клочок пыли.       Дождалась, пока он не упадёт на пол, а затем, хмуро уставившись на обдумывающего что-то Лорда, спросила: — Может, я уже пойду? — на что получила четкое «Нет!», за которым последовал весьма интересный вопрос. — Как ты думаешь, твой брат изменился за время пребывания в Хогвартсе?       Кажется, он хотел услышать совершенно другой ответ вместо громкого восклицания Поттер о том, что брат стал эгоистичным придурком!       — Он… он даже не приехал ко мне на каникулы! Сказал, что не хочет оставлять своего дружка одного! — слова, сказанные с явной обидой и напоминающие начало детской истерики, не понравились Лорду.       Он перешёл на змеиный, видимо, выражал недовольство поведением Моны, что сейчас старалась сдержать парочку непрошенных слезинок и не разреветься.       Подождав, пока девочка перестанет тереть глаза и успокоится, Лорд продолжил задавать вопросы.       — А с кем он общается? Как к нему относятся другие ученики и преподаватели? — смена вектора мыслей отлично помогла — теперь Мона усердно вспоминала нужную информацию.       — Общается в основном с гриффиндорцами. Я знаю, что у него есть лучшие друзья — Гермиона Грейнджер и Рон Уизли, — казалось, Лорд это уже знал — и с лёгкостью выплюнул едкое «грязнокровка». Через несколько дней, когда Мона будет вспоминать этот разговор, то заметит маленькую странность — почему Лорд так позитивно откликнулся на вопрос о маглорожденной матери и совершенно иначе отреагировал на подругу брата? Ну а пока она продолжила рассказ, — Знаю, что к нему все относятся хорошо. Только Слизерин его недолюбливает, — она на мгновение задумалась, а затем неуверенным тоном дополнила, — хотя, если я не ошибаюсь, он говорил, что с ним хотел подружиться какой-то слизеринец Малфой.       — Семейка предателей! — Поттер засомневалась, что это было нормальным объяснением о тех, кому принадлежит эта фамилия. Скорее, показывало отношение Лорда к ним.       Затем Лорд заговорил с Нагайной.       У Моны появилось ощущение, что он таким образом показывал, что её миссия здесь окончена и она может отправляться домой. От этого стало горько и тоскливо. Хотелось как-то выразить свои эмоции (а может даже предъявить за это Лорду), но Мона понимала, что её не очень-то приятному собеседнику от этого ни холодно, ни жарко. Он просто зыркнет на неё, скажет что-то обидное и безразлично отвернётся.       Потому, решив не обращать на это внимания, она, пытаясь не шуметь, подобрала брошенную на пол сумку и тихо выскользнула из гостиной. Возражений не последовало.       У нее выдалось отличное время для того, чтобы выполнить задуманный план.       Поттер вышагивала по коридору, высматривая нужную ей дверь. Примерно представляя направление, она всё равно иногда касалась позолоченных ручек и разглядывала разные спальни.       Точно так же она хотела поступить с темной, по сравнению с другими невзрачной дверью. Но та не поддалась.       Старательно дергая за ручку, Моне неожиданно пришла в голову идея. Она бросила попытки открыть дверь стандартным путём и теперь со всем остервенением рылась в сумке. Нужно было отыскать кулон, который уже давно не попадался её взгляду — она как можно реже старалась его трогать. Наконец нащупав цепочку, она вытащила его наружу.       Зелёный блеск неприятно резанул глаза.       Мона поднесла кулон к двери и с ожиданием уставилась на него. Она сама не понимала, что хочет увидеть: то самостоятельно открывшийся проход, то ли сигнал, что ей туда не особо и нужно.       Не заметив особых изменений, подёргала за ручку.       — Ну наконец-то! — воскликнула Мона и отворила дверь. И почему та не открылась сразу, без вмешательства кулона? В прошлый раз ей ведь удалось справиться без него.       Помещение никак не поменялось. Разве что изменились ощущения: если тогда, когда она впервые оказалась здесь, у неё не возникло ничего кроме ужаса, то сейчас при виде сотни зеркал появилось чувство восторга. Всё смотрелось завораживающе, будто в сказке. Витражное окно, занимавшее внушительную часть потолка, позволяло проникать дневному свету и озарять помещение красками. Наличие зеркал усиливало эффект — тысячи отраженных друг от друга лучей смешивались и давали узреть до безумия прекрасную картину.       Насытившись представшим зрелищем, Мона со всей присущей ей решительностью глянула туда, где, по её мнению, должна была быть спрятана очень важная вещь для истории дома и его семьи. Ну и для неё, разумеется. Подойдя к стене, где на самом верху располагалась ниша, она вспомнила причину, по которой не обследовала это место раньше — ей не хватало роста.       И сейчас его волшебным образом не прибавилось.       Потому ей пришлось идти искать стул в ближайшей комнате и перетаскивать в другую. Плотно подставив его к стене, она забралась на него и теперь с лёгкостью могла всмотреться в тёмное пространство перед собой. Естественно, ничего увидеть не удалось, потому, собрав все остатки смелости, она засунула туда руку.       Натолкнувшись на паутину, приглушенно вскрикнула. Кривясь, стряхнула ту с пальцев, а затем, расценив возможность натолкнуться на страшного паучка, натянула рукав кофты и полностью скрыла кисть от непрошеных гостей.       Изучив на ощупь всё, что только можно, она привстала на носочки, в попытке дотянуться до задней стенки ниши. Даже через плотную ткань можно было опознать гладкую поверхность. Вдоволь её потрогав, Мона с унынием слезла со стула.       «Ну вот! Что-то мне в последнее время чересчур не везёт! Ни в библиотеке ничего не нашла, ни здесь!» — нерадостные мысли были прерваны скрежетом. Будто кто-то усердно натирал поверхность тряпкой.       Поттер обернулась на нишу. Из глубины медленно выдвигалось нечто. Наконец раздался громкий хлопок — и теперь в комнате не было ни единого места, не занятого зеркалом.