cosmo.

***

      Кимы перебрались на Глизе с почти полностью уничтоженной ядерной войной земли около сорока лет назад. И только спустя два года после освоения нового мира на свет появился их единственный и любимый ребёнок.       Возвращаясь назад, стоит отметить, что глава семейства был не последним человеком в NASA. Учёные предвидели войну задолго до её начала, поэтому предусмотрели пути отхода для себя и своих семей, с головой погрузившись в изучение космического пространства. В 2324 году технологии человечества позволяли многое, но не всё, и Ким Джихун, тогда капитан, руководящий командой из пяти строго отобранных космонавтов, рискнул направить свой корабль в кротовую нору, уже долгое время активную между Сатурном и Ураном.       Риск не оправдал ожиданий. Он их превзошёл.       Земляне оказались в одной из совершенных частей вселенной. Перед глазами, прорезаясь сквозь туманность, робела система неизвестных планет, подсвечиваемых их личным «солнцем». Это было невероятно… невозможно. Куда двигаться дальше? Имели ли они вообще на это право?       Как только шокированная увиденным команда приблизилась к ближайшей планете так, что можно было видеть не только её форму, но и летающие вокруг неё корабли, молчание нарушил тревожный сигнал на панели управления. Кто-то подключился к ним и сразу же взломал, вводя систему в аварийный режим. Свет с характерным звуком погас, после чего включились дежурные красные лампы. Экипаж хотел было ринуться к управлению, чтобы выяснить причину сбоя, как вдруг произошла разблокировка нижних отсеков.       Ким вырвался вперёд, хватая своё оружие, но и моргнуть не успел, как экипаж оказался в окружении… почти людей.       Их тела обрамляли металлические скафандры, маской закрывающие нижнюю часть лиц, на груди мерцали эмблемы с некой символикой, в руках — оружие неизвестного типа. Самого главного джихун вычислил сразу: тот вошёл последним, приглаживая уложенные волосы, лицо его не скрывалось за униформой, потому трудно было не зацепиться за совершенно нехарактерный для землянина оттенок кожи — голубой, с тёмными вкраплениями. Глаза главаря светились жёлтым, чем-то напоминая змеиные. Ими он ещё долгие минуты две сканировал застывших перед ним землян. Остановился на капитане, что всё ещё направлял в него пистолет. Кошачьи зрачки расширились, а после вновь сузились. Он усмехнулся и заговорил на языке, который никто не должен был разобрать, но понял абсолютно каждый:       — Вы находитесь в пределах орбиты планеты Глизе, тем самым нарушая её границу. Как капитан группы космической полиции вынужден отдать приказ о вашем задержании. Прошу вас добровольно сложить оружие.       …И кто же знал, что после ареста и, казалось бы, бесконечных допросов, руководство доселе неизвестной планеты и цивилизации, разрешит команде получить убежище и перевезти сюда свои семьи, одной из которых окажется союз известного астро-физика и хирургини, которые, освоившись здесь, подарят Лиму обладателя самых красивых глаз во Вселенной.

***

      Утро было бы добрым, не будь оно почти что вечером.       За окном активно летает туда-сюда доставка, а поток автомобилей постепенно увеличивается как на витиеватых трассах, в несколько этажей обрамляющих высотки, так и на воздушных путях. В небе виднеются очертания двух близлежащих планет, а на горизонте уже тлеет закат Тайяна.       По квартире кружит робот-уборщик, особенно тщательно вымывая полы в кухне и подбирая пустые бутылки из-под алкоголя и упаковки от чего-то, что, должно быть, являлось закуской.       Нагнетающую тишину разбавляют новости, транслируемые на широком экране телевизора.       Тэхён выходит из душа как раз тогда, когда ведущая напоминает про праздник в честь становления Лима, что запланирован на завтра. Об этом без умолку трещат уже месяц. Ким хмыкает и, взъерошивая влажные волосы полотенцем, натягивает на себя свободные домашние брюки, планируя пойти сбрить щетину, до которой дела не было недели две точно, как вдруг замечает загоревшийся экран телефона.       Звонила Чон Ынха. Мать Солы и Чонгука.       Тэхён замер, чувствуя, как удары сердца подкатывают к горлу.       Он был в хороших отношениях с Чонами, даже больше, чем просто хорошими, ведь сам был инициатором их знакомства, чтобы не тянуть, показать свои серьёзные намерения на их сына. За этот год довелось даже три раза погостить у них и два раза поприсутствовать на общем семейном застолье. Дополнительно знакомить семьи не пришлось — знали друг друга ещё с земли, потому, вдаваясь в ностальгию по утраченной жизни на родине, родители обоих выражали безмерную радость за то, что их дети вместе.       Мать Чонгука в Тэхёне особенно души не чаяла, потому-то он и не смог проигнорировать её, принимая звонок.       — Как поживаете, госпожа?       — Тэхёни? Ох, прекращай называть меня так! Где моё любимое «ма»? — женщина по ту сторону заразительно захихикала. — Не могу дозвониться до Чонгука. Работает, наверное. Ты, главное, не давай ему перерабатывать! Он никогда меня не слушается, а начальство на его безотказности ездит потом. Как я рада тебя слышать! Как ты там поживаешь? Всё у вас хорошо? — от счастливого лепета матери любви всей его жизни становится по-настоящему больно.       Она ещё ничего не знает.       — Всё… отлично, правда. Отлично. Завтра парад, послезавтра вылет. Как вы сами? Как господин Чон? — Тэхён стиснул телефон, прижимая ближе к уху, и зажмурил веки. Он ненавидел то, как откровенно врал сейчас человеку, который этого совершенно не заслуживал.       — Старик готовит мне и твоей маме корзинку к пикнику. Это так хочет выпроводить меня скорее из дома, негодяй! — слышно, как Чон Юсоб, глава семьи, ворчит на фоне. — А ты… Тэхёни, ты не заболел случаем? Точно всё хорошо? Голос такой…       — Просто устал. Не обращайте внимания.       — Сделаю вид, что поверила, — женщина слишком быстро раскрыла ложь, но решила не давить дальше, меняя тон на более весёлый: — Я чего звоню-то… Вспомнили мы с твоей матерью, что так и не обсудили, когда планируем семейный ужин. Вы с Гуки обещали приехать в прошлый раз. Ничего не поменялось? Ты сказал, у вас вылет послезавтра. Если так, то, может, по возвращению приезжайте?       — Да. Думаю, вы правы. В последнее время мы в работе. Времени и сил совсем нет.       Выключив телевизор, Тэхён подошёл к панорамному окну.       — Перед вылетом поспите хорошенько. А потом, как дела все сделаете, приезжайте. Хоть на вечер, хоть на все выходные. В одном государстве живём всё-таки, а видимся так редко. Спальня для вас всегда свободная стоит. Никого из гостей туда не пускаю.       — Большое спасибо вам, — будто извиняясь, что аж в горле режет.       — Ох, прости меня! Совсем заговорила… Будьте осторожны за пределами. И… прошу тебя, береги Гуки… Ты знаешь, он упрямый у нас, иногда колючий и холодный, но его так легко ранить. Он тебя очень любит, даже если лишний раз отмалчивается. Мне как матери за двадцать восемь лет жизни и девять месяцев пребывания в утробе было бы стыдно не выучить собственного ребёнка. до тебя он не любил, а после так… уже не полюбит… — она тяжело вздохнула, вновь, как по щелчку, меняя тон: — Ладно, буду звонить Соле. Пусть и дочь мне чего-нибудь интересного расскажет.

***

      Постройки в сотни этажей разрезают облака, давая пробиться лучам яркого света. Их обвивают пути метро и воздушные полосы автодвижения. Повсюду расставлены точки с уличной едой, играми и сувенирами. Жители Глизе прогуливаются по шумным улицам с яркими флажками и лентами в руках, не скрывая радостных улыбок.       За день до вылета в космическую бесконечность проходило открытие праздника в честь становления Лима, который должен был продлиться около недели. Масштабы мероприятия из года в год такие, что ради него сюда слетаются даже жители других планет и измерений.       Ассоциация космической безопасности как главный организатор задействовала все свои силы для праздника, поэтому экипаж знаменитого «Пульгасари», примкнув к своим корпусам, активно участвовал в параде.       Подразделения представляли собой корпуса институтов внешних и внутренних дел. под крылом первых были все члены экипажа капитана Ви, включая его самого.       Основная работа корпусов, находившихся под руководством института внешних структур, выходила за рамки планеты. Борьба с межпланетной преступностью, предотвращение конфликтов и налаживание связей, политика. «Ссаные легавые» — как принято считать между теми, кого они брали. «Избранные воины» — как считали те, кто служил корпусам института внутренних дел.       В ряду первых, открывая парад на центральной площади государства и ослепляя публику наглаженной белоснежной униформой, Сола и Чонгук направляли строй из отборных бойцов медицинского корпуса. Помимо того, что все они проходили углубленное обучение врачебному делу, они ещё и были солдатами. Подготовка к сложностям внепланетной жизни входила в обязательную программу. И потому помимо формы медики имели чины, платиновыми звёздами выделяющиеся на воротах их униформы.       Высокое горло удлинённого кителя, зафиксированного на талии белым кожаным поясом, глянцевые сапоги выше колен, в цвет общей формы, и вправленные в них прямые брюки. На груди — эмблема государства, представленная в виде четырёхконечной звезды и обвивающей её космической пыли, на плечах — серебристые эполеты. Форма не была вычурной, однако всё равно цепляла взор.       Близко с отрядами медиков института внешних дел стояли лётчики авиационного корпуса, в чьих рядах благополучно мерцали тёмные макушки младших сержантов, Ли Югёма и Дже Ханёна. Их парадная форма отличалась чёрным галстуком и скрытой за слоем уходящих в космическую синеву верхних одежд рубашкой. Приталенный пиджак надавал образу строгости, а вправленные в чёрные ботинки брюки — силы.       Капитаны военных кораблей и другие служащие пространственно-временного корпуса появились в конце построения, прямо перед выступлением лидеров космического содружества. Чёрное парадное обмундирование сразу же привлекло взгляды окружившей площадь толпы. Словно на подбор, капитаны встали рядом с отрядами медкорпуса, в одну шеренгу. Зашнурованные лаковые чёрные сапоги по колено, серебряные эполеты на широких плечах и мерцающие на груди аксельбанты. Вокруг их шеи была зафиксирована длинная накидка, укрывающая правую часть тела и кожаную кобуру с оружием, а на поясе с левой стороны покоился вправленный в ножны вакидзаси.       Тэхён, не переставая глазеть на стоящего неподалёку Чонгука, который усиленно делал вид, что внимает речам взошедших за каменную трибуну лидеров, мог смело сделать вывод, что если и было что-то хорошее в подобного рода мероприятиях, так это блядские сапоги на медиках (Чонгуке, если точнее), когда-то частенько украшавшие его плечи, а ещё банкет, который проходил после торжественной части.

***

      Чуть отделившись от основной массы членов ассоциации, капитаны в составе пяти человек окружили один из свободных фуршетных столиков. Из-за частых вылетов многие из них не виделись уже довольно продолжительный срок, поэтому все новости они вываливали сразу, не принимая никакой критики и осуждений, пока закусывали крепкий алкоголь.       Возглавлял совет капитанов Ким Намджун. Некогда однокурсник Ким Тэхёна, теперь — близкий друг. И если Тэхён радовался такому выгодному совпадению, то Намджуну хотелось начать убивать после каждого выговора, полученного на своего сумасшедшего подопечного.       Вот и сейчас, наблюдая за странными переменами в поведении знаменитого капитана Ви, Намджун для себя подчёркивает, как активно тот налегает на алкоголь, смотря на всех совсем пустыми глазами. О причинах и спрашивать не стоит.       — Ко мне Чонгук приходил недавно, — невозмутимо оглядывая беседующих рядом коллег, подчёркивает старший Ким. — Просил дать знать, если освободится место медика на любом другом корабле. Как ты мне это объяснишь?       А вот это уже не просто больно. Это удар ниже пояса.

***

От: капитан Нам

00:21

«Куда пропал?»

«Завтра разлетятся все»

«Когда ещё так соберёмся?»

От: капитан Ви 00:24 «Голову свою проветриваю» «Иначе разобью чужую»

От: капитан Нам

00:26

«Из-за Чонгука?»

«Мириться не думаете?»

От: капитан Ви 00:27 «Братан, ты не делаешь лучше» «Вот совсем»

От: капитан Нам

00:30

«Я тебя вижу»

«Куда ты попёр?»

От: капитан Нам

00:31

«Ви, блять!»

«я тебя молю, не лезь!»

От: капитан Нам

00:31

«Позорник, вернись назад!»

«Этот тип»

«Это новый начальник!»

«По Межгалактическим отношениям!»

От: капитан Нам

00:39

«О, небо…»

«Ты это сделал»

От: капитан Ви 01:15 «Я клоун»

От: капитан Нам

01:16

«Хуже»

***

      Тэхён, сокрушая бар, затылком чувствовал тепло. А всё потому, что объект его обожания сидел себе на диванчике с коллегами, коктейли посасывал, и капитан бы рад уже расслабиться, выкинуть всё дерьмо из головы, да только пока переписывался с обеспокоенным его долгим отсутствием Ким Намджуном, получил странный кивок за свою спину от знакомого-бармена. Сразу же дёрнулся, оглядываясь назад, а там рядом с мечтой всей его жизни некто приземлился. Быстро, нагло и, блять, близко. Ви без какого-либо стеснения, пьяно покачнувшись, кое-как развернулся, чтобы видеть, что это за хуй вообще нарисовался.       На трезвую Ким уже не припомнит этого, только благодаря подъёбам коллег и команды сопоставит картину того, как в дрова пьяный, заметив чужую лапу на руке его Чонгука, ураганом подлетел к уроду и, подняв бедолагу, по габаритам чуть уступающим капитану, на ноги, отправил гулять, словно пса какого-то.       Только вот тип-то начальником оказался, как позже ему напомнил буквально каждый из очевидцев. И спасибо вселенной за то, что тот тоже тогда напился и, кажется, на утро ничего не помнил. Ну или не хотел помнить. Забыли, короче. Ким-то тоже не чел с улицы. Тягаться с ним — себе дороже. Даже начальству.

***

      Уже днём, уверенно делая вид, что ничего не произошло, команда была на полпути к космической станции Ибис. Она являлась перевалочной зоной, на которой сохранялся нейтралитет среди планет, но и дозволялось чуточку больше, чем позволяли законы вне. Главное, что здесь можно было без проблем подзарядить-заправить корабль, пополнить припасы и отдохнуть.       Капитан, возвышаясь над креслами лётчиков, оглядывал пространство. Разноцветные переливы видимых планет, мерцающая россыпь звёзд, сверкающие крыши пролетающих мимо кораблей, до одури красивый Чонгук, стоящий буквально в метре от него… Хотелось думать только о работе, но для этого Киму пришлось бы снова нажраться. Ситуация пока не позволяла.       Медик внимательно оглядывал станцию, к которой приближался их «Пульгасари». Трудно было назвать это место просто станцией. Целая мини-планета. Она никогда не спала, о чём свидетельствовали циркулирующие потоки кораблей вокруг. Некоторые только шли на посадку, пока другие уже вылетали в путь. Бесформенная железная конструкция, внутри которой скрывались сотни этажей, на каждом из которых можно было найти всё, что интересовало, и даже больше. Команда частенько бывала здесь, наведывая полюбившийся бар. Останавливались они буквально на ночь-две перед миссиями, своеобразный ритуал капитана. И если раньше тот склеивал здесь кого-нибудь, то после… Ну, понятно, с появлением в его жизни Чонгука потребность в этом пропала, заменившись на другую, более тяжёлую. Такую, что в баре он не отпускал рук Чонгука, занимая с ним какой-нибудь самый дальний от танцующих тел столик. И пока ребята пили, веселились, они просто… утопали в бесконечной нежности и уединении. Когда уходили — команда не примечала. Совместная работа оставалась всё ещё работой, поэтому их близость вне Глизе не была такой частой, как оба бы того хотели. В такие ночи их никто не трогал и утром не будил.

***

      Так как Ассоциация задерживала информацию по миссии, команда, сохраняя традицию, этим вечером снова отдыхала в знакомых кругах. Из любимого на перевалочных станциях — встречи со старыми друзьями. Со многими, бывало, бок о бок выживали на миссиях, поэтому было, что вспомнить и перетереть.       Ибис, как и всегда, сиял огнями пролетающих мимо кораблей и светом бессонных заведений. Ночная жизнь тут кипела.       Опрокинув пару стопок какой-то крепкой местной выпивки, Тэхён указал бармену на повтор. И пока тот своими паучьими лапами обслуживал сразу троих, мужчина развернулся, оглядывая клуб. Возможно, он тут раньше уже бывал. Просто дела особого до интерьера не было. Сейчас отличная возможность наверстать это, пока его команда обживает лучший столик. К слову, несколько минут назад мест тут совершенно не было. Немного обаяния Солы — и уже через пять секунд щупальца администраторов активно разгоняли пьяных в стельку рептоидов, которые уже довольно долго занимали отличное место. Под тихие смешки возбуждённого предстоящей ночью экипажа Тэхён сразу же нацелился на бар и встретил там (по ощущениям) целую сотню знакомых лиц. Не мизантроп какой-то всё-таки, поэтому перекинулся с каждым прогнозами на работу и жизнь, вспомнил былое и помечтал о будущем, ловко избегая вопросов про личную жизнь, как уже и в голову бутылка виски давать начала.       Ви по привычке кинул взгляд за плечо, чтобы убедиться, что команда в его поле зрения, и после оказался вновь втянутым в полемику знатно захмелевших капитанов.       Экипаж «Пульгасари» ждать себя не заставил. Достигнув нужной кондиции, единогласно было принято решение, что пора уже показать всем, как правильно танцевать. Чонгук от пьяных друзей отмахнулся и вежливо отказал сестре, ссылаясь на плохое самочувствие. Все сделали вид, что поверили, настаивать не стали.       Уже после, потягивая такой же виски, как и его капитан, Чонгук иногда встречался с тем взглядом. Бурная беседа, в ходе которой некоторые коллеги были в шаге, чтобы подраться, яро жестикулируя и доказывая свою правоту, не особо волновала Тэхёна, поэтому тот ловко улизнул, забирая почти пустую бутылочку полюбившегося алкоголя.       — Можно? — вдруг навис над Чонгуком Ви. Взгляд его упал на место рядом, и главный медик его корабля, на удивление, кивнул.       — Совсем не весело? — допивая содержимое своего стакана, тихо поинтересовался Чонгук.       — Устал, — честно признался капитан, укладывая руку на спинку дивана позади мужчины, после чего откинулся на неё и сам.       — Я тоже.       Тэхён как-то едко хмыкнул и наполнил свой стакан золотистой жидкостью, однако пить не стал, вдруг серьёзно посмотрел на сержанта, подцепил его за подбородок и повернул на себя.       — Скажи, этот хрен с банкета, что он говорил? Что ему от тебя было нужно? Он к чему-то принуждал?       — Нет.       — Я сейчас не как… Я капитан. Мне важно, чтобы членам моего экипажа было комфортно и…       — Всё в норме, ка-пи-тан. Он в хороших отношениях с ассоциацией и моим корпусом, поэтому рискнул просить об одном маленьком одолжении, — Чонгук убрал руку мужчины. — Оно показалось мне интересным.       Ким нахмурился:       — В каком смысле?       — Скоро пройдёт межгалактический саммит. Он объяснил, что из-за работы имеет некоторые проблемы с поисками партнёра, который помог бы ему не потерять боевой дух и сохранить статус в глазах коллег, да и за такое малое количество времени он точно его не нашёл бы, поэтому слёзно попросил меня подыграть ему на встрече, чтобы от него отстали.       — Из всего, мать его, космоса, он решил выбрать именно тебя? — не сдерживая ярость, возмутился Тэхён.       — Он хотел бы, чтобы это был именно медик института внешних дел, — спокойный голос Чона добивал.       — А, так наш герой-любовник с кинками? — мужчина наигранно засмеялся, но лицо его заметно огрубело.       — Он в хороших отношениях с моими наставниками и наслышан о моих успехах. Это лишь выражение признания.       Ким не сдержался и подхватил бутылку, вновь наполняя алкоголем свой стакан.       — Какое признание, Чонгук? Ты там будешь в роли товара, который он, поверь мне, после всего этого показа захочет оценить!       — Я ещё не принял его предложения. Да и откуда тебе знать, что он захочет после?! — разозлившись, сквозь музыку крикнул Чонгук.       — Оттуда, что я благодаря статусу каждый год получаю приглашения на эти встречи. До тебя я там бывал постоянно. По большей части, чтобы напиться и, уж прости, трахнуть забавы ради каких-нибудь важных консулов. Не самый лучший период в моей жизни, — опрокинув в себя янтарную жидкость, он вновь потянулся к бутылке.       — У тебя каждый период в жизни — не самый лучший. Хватит думать, что все вокруг такие же, как и ты! Знаешь, я уже более чётко вижу, что мне в составе твоей команды теперь нет места. По возвращению на Глизе я оставлю прошение о моём переводе. Это следовало сделать раньше, но я глупо понадеялся, что мы сможем разделить работу и личную жизнь.       Тэхён замер, немного растерянно уставившись на парня. Чонгук поджал губы, сердце его заколотилось, а глаза сделались серыми. Пришлось отвернуться. Попытки восстановить дыхание давались тяжело. Оглядывая танцующих совсем рядом гуманоидов, Чон пытался хоть как-нибудь отвлечься. Тела плотными стенами двигались вокруг столиков, как внезапно какой-то мужчина заметил взгляд медика и протянул ему руку, убирая со своего лица влажные длинные волосы. Чонгук не сразу решился. Голый торс, частично покрытый грубой змеиной чешуёй, не столько пугал, сколько завораживал, а жёлтые глаза гипнотизировали, вынуждая отбросить всё и, наконец, расслабиться. вложив свою руку в протянутую ладонь, Чонгук позволил вести себя за собой. Тэхён поймал его странный, будто совсем выгоревший взгляд до того, как толпа, подобно воронке, закружилась вокруг.       Внутри Тэхёна всё сдавило так, будто бы сам «Пульгасари» упал своему же капитану, создателю и, в конце концов, отцу на грудную клетку. Наполнив очередной стакан виски, Ви залпом всё выпил и, утерев рот рукавом кожаной куртки, больше не знал, как избавиться от этой едкой злобы, что свела ему челюсть и все внутренности. Скрутила в жгут, что хоть скули.

***

      После выматывающих танцев с братьями по команде, которые всё это время отгоняли всех, кто казался им подозрительным, Сола смеялась, пока Югём тянул её и Ханёна к столику, дабы опрокинуть стопочку-другую за лучший вечер. До нужного места оставалось всего ничего, как прямо у их ног с характерным шумом разлетелось стекло от когда-то дорогой бутылки виски. Компания, невольные свидетели и даже потерпевшие разом замолчали.       Отряхнув руку от попавших на неё капель алкоголя, Тэхён не стал объяснять, зачем швыряется дорогущим поилом. А хотелось бы. Под вопросительные взгляды толпы он выровнял плечи, подхватил идентичную бутылку из рук замершей официантки и направился к выходу.       — Кто-нибудь видит Чонгука? — вдруг спросила всё ещё ошарашенная Сола.       Толпа постепенно отошла от неожиданной сцены, а роботы-работники заведения стали быстро убирать устроенный капитаном беспорядок.       — Хотелось бы сказать, что нет, но… — Ханён кивнул в сторону голограммных танцовщиц. В разнообразии цветов и красок излюбленный главным врачом оттенок белого трудно было не заметить.       Чонгук, едва удерживаясь на ногах, очень даже веселился, позволяя себя кружить и обнимать со спины какому-то протеиновому полузмею.       Команда синхронно проморгалась.       — Если мы завтра вылетим отсюда — это уже будет чудо, — подытожил Югём.       Сола не выдержала и устало выдохнула:       — Нужно забрать Чонгука. Он плохо переносит здешний алкоголь.

***