КОРОЛЕВСТВО ЦВЕТУЩЕЙ ВЕСНЫ

      Шу Маодихуан всегда был болезненным ребёнком. Практически всю свою жизнь он провёл в собственной комнате. Там он спал, ел и играл, в те редкие случаи, когда ему не приходилось принимать лекарства или лежать неподвижно, пока в его тело втыкали иглы для иглоукалывания или делали прижигание. У него была врождённая болезнь, с которой не могли справиться даже самые именитые лекари. Его отец был влиятельным человеком и потратил целое состояние лечение на сына, но всё было тщетно. С возрастом ему становилось всё хуже и хуже, и если в детстве Шу Маодихуан ещё мог выходить на улицу в сопровождении слуг и прогуливаться по небольшому парку, что находился возле их дома, то в последние годы жизни он совсем перестал вставать с кровати.              В возрасте двадцати лет Шу Маодихуан умер, а разбитый горем отец, который никак не хотел смириться с потерей сына, нашёл волшебное средство, которое смешал с лекарственными травами и вернул Шу Маодихуана к жизни. Но возродившись, парень не был живым. Его сердце не билось, а по венам не текла кровь. Хоть он и мог говорить, двигаться и мыслить, но живым он больше не был. Отец был и этому рад, лишь бы сын оставался рядом, но вскоре выяснилось страшное: любое прикосновение Шу Маодихуана было смертельным, поскольку его кожа выделяла сильнодействующий яд, поражающий любого за мгновение.              По его вине погибли несколько слуг, что помогали парню переодеваться, и лекарь, что пришёл его осмотреть по просьбе отца. Вскоре по городу пошла молва, что молодой господин семьи Шу — кровожадный убийца, а злые языки пускали сплетни, что молодой господин и вовсе пожирает людей. Из-за стремительной смены власти у отца Шу Маодихуана не осталось прежнего влияния, чтобы заткнуть сплетников, и он вместе с сыном был вынужден бежать из города, чтобы уединиться в небольшом городке недалеко от побережья.              Шу Маодихуан еще больше закрылся в себе, не выходил из своей комнаты и не подпускал к себе никого. Несмотря на то что отец изготовил ему на заказ особые перчатки, надев которые парень мог не бояться, что его прикосновения кого-либо убьют, случайные убийства оставили свой след в его памяти. Шу Маодихуан так и не смог забыть тех людей, что корчились в муках боли на последнем издыхании лишь потому, что прикоснулись к нему.              Не прошло и года на новом месте, как на их дом напали. Это были не бандиты, а простые крестьяне, до которых дошёл слух о том, что господин Шу прячет в своём доме чудовище, по ночам убивающее людей с особой жестокостью. Их было много, они были вооружены, и охрана не смогла с ними справиться. Они убили отца Шу Маодихуана и тех немногочисленных родственников, что у него остались, а заодно и чудище с человеческим лицом, что пряталось в одной из комнат дома. Во всяком случае, они так думали. Шу Маодихуан очнулся в погребе, в котором последние несколько дней прятался от собственного отца, пытавшегося всеми силами вытащить сына на прогулку. В его тело было воткнуто немереное количество острых предметов, а выйдя из своего укрытия, он обнаружил сгоревший дотла дом и убитых родных. Парень остался один на всём белом свете — бессмертное чудовище, которое не знало, что делать дальше со своим бессмертием.              Шу Маодихуан бродил по окрестностям и множество раз пытался покончить со своим жалким существованием, но ему это никак не удавалось. Зато выйдя из своего долгого затворничества, он, наконец, стал постепенно познавать мир, который оставался для него загадкой пока он жил в родном доме.              Мир начал нравиться ему. Природа его завораживала, но особенно полюбились звёзды. А вот люди его по-прежнему пугали, поэтому когда он их встречал, всегда пытался скрыться из виду. Однажды ему в голову пришла мысль, что за произошедшее с его семьёй положено мстить, но сам Шу Маодихуан воспринял всё как наказание и даже не думал начать причинять вред людям, более того, он избегал любой встречи с ними, чтобы оградить их от себя и не причинить вреда по неосторожности.              Несколько лет спустя, ему особо полюбился лес вблизи большого водоёма. Люди туда редко захаживали, и парень мог спокойно проводить там своё время, что он и делал. Там он и жил себе спокойно, пока лет через двадцать неподалёку не начали строить новый город.       Шу Маодихуан не помнил, как именно это случилось, но его обнаружила небольшая группа охотников. За несколько недель слух о ходячем, злом духе, который невозможно изгнать или убить, разлетелся по всей округе. Страх, что поселился в душах людей, сподвиг их на отчаянные меры. Они натянули в лесу ловушку из прочного каната, который он не смог разорвать, и поймали его. Следом жители города заплатили старому шаману, который заколдовал бочку особым заклятием, выгравировав на её стенках сложные заклинания, что препятствовали нечеловеческой силе вырваться. Под его руководством несколько смельчаков погрузили тело чудовища в бочку и плотно её закрыли, после чего бросили на дно озера гнить.       

      ***

             Близилась ночь, и братья развели костёр. У Тоу сидел перед огнём и, подперев голову рукой, внимательно слушал невероятную историю жизни Шу Маодихуана. У Чэ не проявлял особого интереса и слушал вполуха, роясь в своих вещах и пытаясь отыскать новое оружие вместо выброшенного ножа. Закончив свой рассказ и узнав, какой сейчас год, Шу Маодихуан был слегка потрясён, быстро посчитав в уме, что он пролежал на дне озера больше двухсот лет.               — Получается, что в твоём случае только прикосновение кожи к коже убивает, так? — заинтересованно спросил У Тоу.               — Всё верно, — смущённо подтвердил парень.               — Тогда я не понимаю, почему ты так боишься показаться людям. Ты же просто можешь проходить мимо, никого не касаясь. Не знаю, как у вас обстояли дела тогда в прошлом, но сейчас люди не особо любят, чтобы к ним руки тянули.               — Думаю да, но всё же… — замялся Шу Маодихуан.               — А как насчёт волос? Что будет, если я коснусь твоих волос? — не унимался У Тоу, на что парень снова смущённо выдал:               — Ничего. Отец пару раз их касался после того, как я вернулся к жизни, и с ним всё было в порядке.               — Ну вот видишь, значит, ты не представляешь особой угрозы, — ободряюще выдал У Тоу, и Шу Маодихуан коротко улыбнулся, поскольку впервые в жизни кто-то не посчитал его опасным.               — Я благодарен вам обоим за спасение… — еле слышно проговорил он и, глядя на рыжие языки пламени перед собой, задумался.              Поначалу пребывание под водой Шу Маодихуан воспринял как заслуженное наказание, но вскоре теснота бочки стала для него невыносимой. Там было холодно, темно и одиноко. Поблизости не горел огонь, и никто не улыбался. Он был безмерно благодарен У Тоу и У Чэ, что они вытащили его со дна, а глядя на то, как они по-домашнему переругиваются между собой, парень решил, что будет наслаждаться своим существованием так долго, как сможет.               — Твоя одежда…              Из задумчивости его вывел внезапный голос У Тоу. Тот посмотрел на Шу Маодихуана, потом указал на собственную грудь и добавил:               — Она порвана, ты должен её зашить.              Проследив за его взглядом, Шу Маодихуан заметил на своих одеждах небольшой разрез от ножа У Чэ, из под которого проглядывала сероватая кожа.               — На, держи, — сказал У Тоу и протянул парню небольшой моток с нитками, в который была воткнута игла, но Шу Маодихуан побоялся к нему прикоснуться.              Он отрицательно помотал головой, и, как ни странно, У Тоу всё понял, а следом, слегка привстав, осторожно бросил моток с нитками на мокрую листву, рядом с парнем.               — Думаю, так тебе будет удобнее принять что-то из моих рук, — сказал он, и Шу Маодихуан в очередной раз смущённо улыбнулся.               — Брат, нам нужно собрать хворост. Поможешь мне? — позвал У Чэ, который всё это время неприязненным взглядом следил за Шу Маодихуаном и У Тоу.               — Конечно, брат, — с улыбкой ответил ему последний и, резво поднявшись на ноги, бросил сидевшему у костра парню. — Мы скоро вернёмся, надеюсь, ты никуда не сбежишь, — после чего, довольно улыбаясь, последовал за братом вглубь леса.       

      ***

              — Брат, что ты делаешь? — грозно хмурясь, спросил У Чэ, когда они отошли достаточно далеко, чтобы чудище их не услышало.               — Не понимаю, о чём ты, — весело ответил ему У Тоу.               — Любезничаешь с этим чудовищем! Ты что с ума сошёл, он же в любой момент может нас убить.               — Ну, во-первых, ты свою рожу сам-то видел? Далеко от него не ушёл, сам такое же чудовище!               У Чэ послал У Тоу злой взгляд, но промолчал, ожидая, какие ещё глупости тот выдаст.               — А, во-вторых, ты что не видел, что он боится собственной тени? Вреда другим он уж точно не причинит. Если бы он захотел тебя убить, то ему было бы достаточно вернуть тебе нож, ты бы, дурак, к нему прикоснулся бы и помер, — весело сказал У Тоу, а потом, понизив голос, добавил: — Ты что не понимаешь, что он намного лучше, чем всё то золото, что могло оказаться в бочке?               — Да ну? – скрестив руки на груди, с издёвкой спросил У Чэ.               — Точно тебе говорю. Нам нужно с ним подружиться. Он и так, кажется, нам очень благодарен за то, что мы его спасли, а если мы заполучим его доверие, он вообще будет делать всё, что мы ему скажем.               — И что же мы можем ему сказать сделать, убить пару крестьян? – передразнив брата, спросил У Чэ.               — Нет, мы можем взять его с собой во дворец. Он же ходячее, неубиваемое оружие. Только представь себе, мы такие заходим во дворец, а он своим прикосновением убивает наповал всех стражников, и вообще всех, вплоть до короля! — на последних словах У Тоу не смог сдержать зловещего смеха, в то время как глаза его брата округлились, как две луковицы.               — Мы с помощью этого чудовища убьём короля и займём его место? – потрясённо спросил тот.               — Конечно, — уверенно ответил У Тоу. — И это будет проще простого, если мы сможем заманить чудовище на нашу сторону!       

      ***

             Когда они вернулись с хворостом, Шу Маодихуан сидел недалеко от костра по пояс обнажённый и пытался зашить свою одежду. Прошло немало времени с того момента, как братья ушли, но он не сильно продвинулся в своём занятии. Мелкие движения давались с трудом, и он потратил кучу времени только на то, чтобы вставить нитку в иголку. У Тоу, облокотившись о дерево, начал разглядывать, как парень с трудом делал большие, неаккуратные стежки, про себя отметив, что тот не был похож на чудовище, как говорил У Чэ. Ладно, может быть, серая кожа и выдавали в нём мертвеца, но в остальном в его облике не было ничего необычного. Шу Маодихуан был худой, так что аж рёбра торчали, а руки были такими тонкими, что, казалось, на них и в помине не было никаких мышц. Вот у самого У Тоу руки были сильными и крепкими, и когда он тренировался без рубашки, девицы на него всегда жадно поглядывали.              «На него наверняка никто не засматривался, а жаль, лицом он недурен», — подумал про себя У Тоу. «Расчесать бы волосы, да переодеть в нормальную одежду, никто бы даже внимания не обратил на слегка странный цвет лица.»              Будто бы почувствовав, что его рассматривают, Шу Маодихуан поднял свои большие глаза на У Тоу, и его грустное и измученное выражение лица приобрело мягкие очертания. Он тут же смущённо прикрыл свою наготу одеждой, на что У Тоу безразлично ему бросил:               — Да не стесняйся ты. Чего мы там не видели? У нас точно такое же под одеждой.              Шу Маодихуан опять смущённо кивнул, а У Тоу хмыкнул, подумав про себя, что для мужчины парень был слишком стеснительный. Наверняка это потому, что из дому почти не выходил, а вот если бы он жил на Аконитовом острове, стал бы таким же сварливым, как У Чэ, чей тяжёлый взгляд, направленный в их сторону, У Тоу чувствовал загривком.       

      ***

              — Ты шутишь, брат? Я не буду спать, зная, что напротив меня сидит хладный труп, который одним касанием может меня убить.               — А может он нам соврал, и никого он убить не может? — весело передразнил его У Тоу. — А ты уже в штаны наложил от страха.               — А ведь точно! — осенило У Чэ. — Мы не знаем, правдивы ли его слова. Ну-ка докажи, что сказал нам правду.              Шу Маодихуан на него испуганно посмотрел, но У Чэ выглядел устрашающим, и под его напором парень сдался. Он с особой осторожностью снял доходящую до самого локтя перчатку с правой руки, обнажив серую кожу, покрытую фиолетовыми пятнами, после чего коснулся маленького цветка, что рос на земле рядом, и в то же мгновение тот полностью завял. Шу Маодихуан испуганно ойкнул и натянул перчатку обратно, а вот братья хитро между собой переглянулись. Невероятная сила, которой обладал парень, пугала, но в тоже время, видя его кроткий нрав, братья рассчитывали, что смогут использовать его в своих целях.               — Если вы боитесь меня, то я могу просто уйти, — несколько смущённо сказал тот после затянувшегося молчания.               — Нет-нет, что ты, мы тебя не боимся и никуда не отпустим на ночь глядя. Вдруг с тобой что-то приключится? Мы тебя спасли не для того, чтобы ты попал в передрягу. Останься, а наутро решим, куда отправиться. Мы расскажем тебе, куда сами держим путь, и, кто знает, может ты тоже с нами захочешь, — обворожительно улыбаясь, сказал У Тоу.               — Если вы будете не против, я бы желал отплатить вам за спасение, — чуть погодя сказал парень.               — Точно-точно! Ты должен нам желание за то, что мы тебя спасли, так что ты не можешь никуда уйти, пока его не исполнишь, — быстро выдал У Тоу.               — Хорошо, — кивнул Шу Маодихуан. — Если вы меня боитесь, то можете привязать на ночь к дереву. Как вы сами могли увидеть, я не обладаю достаточной силой, чтобы разорвать прочные канаты, и вам будет спокойнее спать.               — Так и сделаем, — с ядовитой улыбкой дёрнулся было к нему У Чэ, но брат его тут же остановил.               — Что ты такое говоришь? Как мы можем тебя привязать? В конце концов, ты ведь тоже человек. Нельзя с людьми так поступать, — сказал У Тоу, и У Чэ в недоумении на него уставился.              В услышанное ему верилось с трудом, ведь он знал брата как жестокого и беспощадного человека, а сейчас тот так любезничал с чудовищем, что У Чэ аж противно стало.               — С каких это пор ты начал думать о правильности своих действий? — недовольно буркнул себе под нос У Чэ, а У Тоу, услышав его, быстро предложил:               — А, давай спать по очереди! Полночи ты, полночи я, и уж тогда ты будешь спать спокойно, зная, что твою трусливую задницу никто не тронет.              Услышав такое, У Чэ вновь недовольно посмотрел на брата, но тот состроил смешную рожицу, и У Чэ сдался.               — Так и быть, но я буду сторожить нас первым!               — Так даже лучше! Я как раз хотел хорошенько выспаться, — довольно потянувшись, выдал У Тоу.              Всё это время Шу Маодихуан с улыбкой за ними наблюдал. Он понимал волнение У Чэ по поводу своего присутствия. Парень не хотел мешать братьям и, возможно, давно бы от них убежал, если бы не желал отблагодарить их за спасение. Немного помедлив, он переместился под большое дерево напротив огня и облокотился на массивный ствол. Погода стояла прекрасная, и даже если он в полной мере не мог ощутить тепло или холод, природа всё равно завораживала Шу Маодихуана. Настолько, что он даже и не замечал усевшегося напротив У Чэ, который не сводил с него взгляда.       Того одолевали смутные сомнения по поводу этого чудовища. Затея брата казалась заманчивой, но что-то мешало ему радоваться несметным богатствам, что замаячили на горизонте с появлением Шу Маодихуана. А ещё ему очень мешал У Тоу, который сейчас дрых без задних ног возле него, и который так внезапно переменился с появлением этого чудовища. У Тоу, конечно же, притворялся для того, чтобы заполучить доверие чудовища, и У Чэ прекрасно понимал, что им необходимо вести себя более кротко и мягко, и не показывать вздорного нрава, но всё же что-то не давало ему покоя.       Ближе к полуночи, так и не сумев успокоиться, У Чэ пришёл к мысли, что хочет поскорее избавиться от чудовища, которое сейчас сидело и гладило траву, восхищённо глядя на зелёные листики дерева. Сначала, тому нужно было обязательно убить для них короля, чтобы кто-то из братьев занял трон, а уж после У Чэ непременно придумает, как убить неубиваемого человека.