КОРОЛЕВСТВО ЦВЕТУЩЕЙ ВЕСНЫ

       — Сейчас вы увидите настоящую школу, а не пародию на дешёвый трактир, — выпятив вперёд грудь от гордости и преисполненный благочестием стервы, выдал Ли Ян, когда они утром оказались у ворот Школы Белоснежного Лотоса.        — Не публичный дом, вот ты и бесишься, да? — тихо шепнул ему Ван Инсу, а после прыснул со смеху.       И только тогда Ли Ян понял, что сделал ошибку, и, возможно, самую большую за всю свою жизнь. Предвкушая, как он разгадает вековую загадку, что поможет спасти жизнь Его Величества, Ли Ян совсем позабыл, что самолично привёл в Школу Белого Лотоса, человека знавшего, чем именно он занимался по ночам в «Золотом гибискусе». Ван Инсу знал его тайну и мог разрушить жизнь Ли Яна в одночасье, и от осознания этого факта Ли Яна будто окатили холодной водой.       Он судорожно начал прикидывать в уме, как можно выкрутиться из такой ситуации, и единственным вариантом было как можно скорее вывести Ван Инсу из стен его школы. А тот, как назло, взял да воскликнул:        — О, у вас на воротах нету охраны! Как такое возможно? — изумился он, поскольку в его представлении все школы должны быть защищены наподобие королевского дворца.        — Мы доверяем людям, — рассержено вернул ему Ли Ян, вновь погружаясь в свои мысли.        — Оно и видно, — подвигал Ван Инсу бровями, наслаждаясь злым выражением лица Ли Яна, а после, по-озорному улыбнувшись, показал ему язык.       Волнение, которое словно стрелой пронзило Ли Яна, в тот же момент куда-то испарилось, и он успокоился, будучи уверенным в том, что Ван Инсу ничего не расскажет о его ночных похождениях. Это было странное ощущение, и Ли Ян решил, что не стоит обманываться и лучше быть всегда начеку, но лёгкая расслабленность продолжала присутствовать, и Ли Ян никак не мог отогнать её, хотя пока поднимался по ступеням вверх, мыслями постоянно возвращался к «Золотому гибискусу».

***

      Ли Ян точно помнил тот день, когда впервые набрёл на «Золотой гибискус». Он отправился в столицу после пустяковой ссоры с отцом. Тому казалось, что любое увлечение Ли Яна отвлекает его от учёбы а ещё он считал, что любое занятие, которое не приносит пользу, абсолютно бессмысленно и поэтому, Ли Ян не должен был тратить на такое своё время.       Дом Ли Яна был школой и в его доме всегда было полно учеников, которые приходили на занятия, и учителей, которые наблюдали за каждым неверным шагом своих подопечных. Из-за всего этого у Ли Яна складывалось ощущение, будто он вообще не имеет собственного дома. Он чувствовал себя вечным учеником и заложником школы, что усиливалось каждый раз, когда отец ставил его в пример другим, а также потому что наедине с ним отец вёл себя исключительно как учитель, требуя неукоснительного исполнения заданий и идеальной отработки материалов учёбы, выжимая все соки и жёстко пресекая малейшие желания Ли Яна отвлечься или отдохнуть.       Благодаря отцу и его занятиям Ли Яна всегда выделяли среди других учеников, но для него самого это было сродни проклятью. Ему отчаянно хотелось хотя бы недолго побыть обычным ребёнком, пошалить и побездельничать как обычные дети, но отец неизменно запрещал ему это, заставляя продолжать учиться и совершенствовать себя.        — Но ведь все получили такую же оценку, — обиженно говорил ещё маленький Ли Ян.        — Ты – не все! Ты мог сделать лучше. Будь я на твоём месте, никогда бы не позволил себе так расслабиться, я бы сделал всё возможное, чтобы быть гораздо лучше, — говорил ему отец, и эти слова долгое время не выходили у Ли Яна из головы.        — Будь отец на моём месте, он сделал бы всё намного лучше, — тихо сказал сам себе Ли Ян, и остановившись посреди дороги, посмотрел на собственное отражение в луже грязи.       Из мутной, коричневой воды на него смотрел человек, который, по его мнению, был совершенно не похож на его отца. Из-за этой непохожести, которую Ли Ян подмечал с детства, он всегда старался вести себя и поступать точь-в-точь как отец, чтобы хоть так оправдать его ожидания, ведь отец никогда не позволил бы себе никаких глупостей, но каждый раз стоило только Ли Яну обидеться, расстроиться или хоть немного расслабиться, как его будто магнитом тянуло сотворить эту самую глупость, которая потом выходила ему же боком и перечёркивали все его старания.        Из раздумий его вывел мужской голос:        — Здравствуйте, молодой господин, не соизволите составить мне компанию за чашкой чая? — спросил мужчина, одетый в прекрасные одежды вишнёвого цвета, с золотыми цепочками, заплетёнными в волосы, и с подведёнными глазами, который стоял, опираясь спиной о стену, в небольшом переулке, куда забрёл Ли Ян.        — Я просто ошибся улицей, — слегка пугливо ответил ему тот.        — И куда же вы шли на самом деле, молодой господин?        Вопрос этот застал врасплох Ли Яна. Куда он шёл Ли Ян и сам не знал, потому и начал потерянно озираться по сторонам. Переулок был чистым, и только несколько луж свидетельствовали о вчерашнем дожде. Ли Ян тут же поморщился, заметив, что испачкал подол одежды, поскольку знал, что отец непременно будет ругаться из-за того, что он невнимателен к происходящему вокруг и не следит должным образом за своим внешним видом.       Мужчина прыснул со смеха, увидев его недовольное лицо, и Ли Ян поднял взгляд, чтобы на него посмотреть, но остолбенел, увидев на воротах здания рядом, изображение золотого цветка гибискуса, высеченного на небольшой дощечке и тут же стыдливо опустил свой взгляд вниз. О «Золотом Гибискусе» он мало что знал, но из слухов, что ему довелось случайно услышать, ему было известно, что заведение носит дурную репутацию. Якобы это было обычным питейным заведением, но которое предлагало услуги, о которых Ли Яну даже думать было запрещено. Потому Ли Ян быстро сделал шаг назад, намереваясь позорно сбежать, но мелодичный голос небрежно бросил ему:        — Между прочим, воспитанный человек всегда отвечает на поставленный вопрос.       Это была уловка, потому что фраза, брошенная как бы невзначай, приковала внимание Ли Яна и желая опровергнуть ошибочное суждение, он решился ответить:        — Я искал глупость! — не соображая, что он говорит, выдал Ли Ян.        — Вы её нашли, — медовым голосом ответил мужчина, разводя руки в сторону и указывая на здание позади себя. — Эта самая большая глупость во всём королевстве.       Затем он плавным движением подошёл к Ли Яну и, взяв его под руку, добавил:        — Выпейте со мной чаю и рассмотрите глупость изнутри, — сказал он, улыбаясь и ведя Ли Яна к «Золотому Гибискусу». — Я за это деньги не возьму, — чуть тише и по-озорному прошептал он.       Чай не был самым вкусным, из того что когда-либо пробовал в своей жизни Ли Ян, но зато Му Джин — хозяин «Золотого Гибискуса», оказался очень приятным собеседником, который терпеливо выслушал Ли Яна. Того буквально прорвало, и он выпалил большую часть из сегодняшней ссоры с отцом.        — Если бы у вас была возлюбленная, которая выслушала бы вас в трудные минуты, то вы бы легче переносили ваши с отцом недопонимания, — сказал Му Джин, изящно отпивая горячего чаю.        — Нет, — тут же замахал головой Ли Ян. — Ни в коем случае! Нам не разрешено даже знакомиться с девушками до женитьбы, не то что быть с ними в отношениях.        — Какая жалость. Разве может мужчина долго обходиться без ласки? – жалостливо протянул Му Джин и Ли Ян пожал плечами, не зная ответа на заданный вопрос.       Та самая ласка, о которой говорил Му Джин, было для него чем-то неведомым.        — Тогда у вас должно быть особое место, куда вы бы могли прийти и позабыть обо всех невзгодах, — хитро прищурившись, выдал Му Джин.        — Этим местом вы, конечно же, подразумеваете ваше заведение, не так ли? – с издёвкой спросил Ли Ян, прекрасно понимая, к чему тот клонит.        — Чем плохо моё заведение? – обиженно протянул Му Джин. — Тут нет дракона, который мог бы испепелить вас своим огнём, и нету ядовитых змей, которые могли бы вам навредить. Так чем же оно плохо?       Ли Ян улыбнулся и, тяжело вздохнув, посмотрел на замечательный задний двор, где они с хозяином «Золотого Гибискуса» расположились, сидя за круглым столом в окружении десятков цветущих гибискусов.        — Господин Му Джин, вы же понимаете, что мне не дозволено проводить время рядом с женщинами, и я не собираюсь нарушать это правило, — мягко улыбнувшись, сказал Ли Ян. На что Му Джин упёрся локтями о стол, слегка привстал и, хищно улыбнувшись, сказал:        — Господин Ли Ян, моё заведение может предложить вам ту самую глупость, совершая которую, вы точно не нарушите правила.       Это было дико волнующим и очень бесстыдным действием, но Ли Ян попался на удочку Му Джина и в тот самый день совершил настоящую глупость, которая вылилась в регулярное посещение благородным учеником Школы Белоснежного Лотоса публичного заведения под названием «Золотой Гибискус». С того самого дня, один раз в месяц, Ли Ян с нетерпением ждал, когда отец поручит ему отправиться в столицу для того, чтобы купить редких лекарственных трав, и с того самого дня, один раз в месяц, Ли Ян поддавался разврату, а каждый раз, возвращаясь домой, улыбался, понимая, что теперь, на протяжении ещё одного месяца, он сможет легче выдержать строгие взгляды отца, направленные в его сторону, ведь однажды позволил себе совершить глупость.

***

      За воротами Школы Белоснежного Лотоса оказалась длинная лестница из белого камня, преодолев которую можно было попасть в поистине волшебное место. Школа Белоснежного Лотоса была построена из белого камня, и повсюду вокруг царила чистота и порядок. Многочисленные здания Школы были такого белоснежного цвета, что казались ярче даже зимнего снега. По всей территории располагались также множественные пруды разного размера, поверх водяной глади которых, на больших зелёных листах, распускали свои белоснежные лепестки невероятной красоты цветы лотоса. Каждый водоём был так аккуратно обустроен, что казалось даже лотосы были расположены на одинаковом расстоянии друг от друга, как будто кто-то специально измерял линейкой и сажал их под водой именно в тех местах, в которых они должны были вырасти. Через большие водоёмы были перекинуты аккуратные дощатые мостики, где медленным шагом прогуливались адепты Школы, которые в своих белоснежных одеждах были скорее похожи на небожителей, чем на обычных людей.       Ван Инсу успел заметить, что даже походка Ли Яна изменилась, как только он шагнул на территорию своей Школы. Сейчас он так же медленно, как и остальные адепты, шёл впереди, как будто парил над облаками, величественно подняв свой аккуратный носик, а другие адепты, издалека завидев его, уважительно ему кланялись.       Отец Ли Яна, многоуважаемый господин Ли Ю, стоял во главе Школы Белоснежного Лотоса уже несколько десятилетий, и именно он когда-то давно прославил их школу. На протяжении нескольких лет он был учителем наследника престола, а нынче Его Величества короля Му Шаояо, и поговаривали, что именно благодаря ему, тот имел такое великолепное воспитание и обширные знания в самых различных областях. Многоуважаемый Ли Ю обучал Его Величество до десяти лет, после чего вернулся в родную Школу, возглавив её и он величественно восседал на мягкой подушке перед низким письменным столом в своём кабинете, когда их маленькая компания вошла в главное здание Школы.        — Приветствую, отец, — сказал Ли Ян и низко поклонился отцу.       Остальные последовали его примеру и также низко поклонились главе Школы Белоснежного Лотоса, а после, пока другие смотрели по сторонам восхищаясь красивой росписью на стенах кабинета, Ван Инсу разглядывал мужчину, что сидел за низким столом. По виду тому было чуть больше пятидесяти, но выглядел он довольно-таки моложаво и был похож на Ли Яна, но вот одна маленькая деталь совершенно портила его образ: маленькие, тонкие, заострённые к концам усы, и тонкая козлиная бородка. Вместо того, чтобы добавить человеку солидности, они делали его вид совершенно нелепым, и Ван Инсу, не сдержавшись, слегка усмехнулся, что тут же было замечено со стороны господина Ли Ю, который сперва поморщился, а после обратился к своему сыну:        — Ли Ян, ты уже вернулся? А где Дин Сян, и кто эти люди? – спросил он и вновь перевёл взгляд на облачённого во всё красное Ван Инсу.        — Учитель, я позже вам всё объясню, сперва не могли бы вы нам отдать вот это, — сказал Ли Ян и положил перед своим отцом рисунок, который они добыли в стенах Школы Опиумных Искусств.        — Откуда у тебя рисунок загадки Глумливого Божества? — удивился Ли Ю.        — Я позже всё объясню, отец, — взмолился Ли Ян. — Сейчас дай нам рассмотреть и убедиться, что это именно она, прошу.       Отец кивнул, и Ли Ян, дёрнувшись с места, направился к шкафу, что стоял неподалёку. Оттуда он быстро вернулся с деревянной шкатулкой в руках, которая была точь-в-точь как на обнаруженном ими ранее рисунке.        — Это загадка Глумливого Божества, о ней мало что известно, лишь то, что великие умы королевства пытались её разгадать, но никому это так и не удалось, — сказал Ли Ян, передавая остальным на рассмотрение шкатулку.       Загадка Глумливого Божества представляла собой шкатулку, высеченную из простого куска дерева, на которой не было ни намёка на крышку, на отверстие для ключа или на что-либо, что дало бы понять, как её в принципе можно было бы открыть. Казалось, это и вовсе был обычный кусок дерева, искусно украшенный резьбой, но если шкатулку потрясти, то становилось понятно, что внутри было что-то спрятано. Что именно, не знал никто, и откуда появилась шкатулка, тоже никто не знал. Многие пытались её открыть, самые отчаянные даже предлагали раздавить её или бросить в огонь, но даже после такого шкатулка не то что не открылась, даже не поцарапалась.        — Когда-то основатель Школы Белоснежного Лотоса получил её в подарок, и она служила уроком для всех учеников Школы. Учителя предлагали ученикам попытаться её открыть, и когда никому не удавалось, они рассказывали притчу о том, что, когда достигнуть цели невозможно никому, нужно отпустить и смириться с тем, что не всё в этой жизни подвластно человеку, — поучительным тоном закончил свой рассказ Ли Ян.        — Но если эту шкатулку никто не может открыть, как же мы спасём короля? — озадачено спросил один из близнецов. — Мы проделали весь этот путь ради шкатулки, которую нельзя открыть. Лучше бы остались во дворце!        — Может быть, секрет не в самом предмете, что заключается в шкатулке, а в резьбе? Может, она подсказка к следующим нашим действиям? — предположил генерал Шань, который отличался своей проницательностью.        — Нет-нет-нет. Давайте её бросим в огонь, дерево сгорит и останется только то, что внутри, — предложил второй близнец.        — Её невозможно открыть. Никто до этого не смог, тысячи великих умов бились над этой загадкой, и никому не удалось. Её не раз бросали в огонь, били о скалы, всё равно ничего не получилось. Никто не может её открыть! — повысил голос Ли Ян, а в следующее мгновение послышался противный скрежет, и шкатулка в руках Ван Инсу разлетелась на десятки маленьких частей.       Все тут же уставились на него, как будто он зарезал как минимум десяток людей прямо там, в стенах благородной Школы, где запрещались любые телесные наказания и тем более убийства. Сам он, выпучив глаза от неожиданности и чувствуя себя до невозможности неловко, смущённо выдал:        — Я её соберу обратно, честное слово.        — Не нужно, — сказал Ли Ян и быстро к нему дёрнулся.       Рядом с Ван Инсу повсюду были разбросаны деревянные щепки. Некоторые из них упали ему в подол одежды, и среди них Ли Ян разглядел нечто блестящее. Не задумываясь, он присел ближе и ухватил блестящую вещицу, а Ван Инсу, переведя взгляд на отца Ли Яна, увидел, как у того брови полезли на лоб оттого, что его сын оказался слишком близко от адепта Школы Опиумных Искусств.        — Ты каким-то странным образом смог её открыть, и мы наконец-то получили то, что хранилось в шкатулке, — поражённо сказал Ли Ян, осматривая предмет в своих руках.       Это были два железных куска из прочного металла: один из них был продолговатый стержень, который в конце заканчивался незамысловатой завитушкой, и сильно походил на рукоять ключа, а второй – был похож на обычную бородку ключа. Казалось, эти два предмета были когда-то одним целым ключом, который просто распилили пополам, потому Ли Ян долго вертел их в руках, пытаясь соединить два кусочка металла вместе, чтобы получился ключ. Однако, увы, ему это никак не удавалось, ведь металлические части, сколь он не старался, совершенно не подходили друг другу и вновь разделялись.        — Может быть, это очередная загадка? — задался вопросом генерал Шань.        — Вы правы, возможно, это не является ключом, а чем-то другим, — ответил ему Ли Ян.        — Думаю, ответ мы найдём, если сможем разобрать карту, которую отдал нам Его Величество, — вновь предположил генерал, на что один из близнецов недовольно воскликнул:        — Да сколько мы бились над этой картой, всё равно не смогли понять, что на ней нарисовано.        — Точно-точно, даже вы, генерал, не знаете тех мест, что изображены на карте, — поддержал его брат.       Пока все продолжали осматривать предметы, найденные в шкатулке, Ли Ян в подробностях рассказал отцу обо всём, что случилось в стенах дворца, умалчивая лишь о тех событиях, что были известны лишь ему и Ван Инсу.        — Могу ли я взглянуть на вашу карту? — неожиданно спросил Ли Ю.        — Конечно, — тут же воскликнул Ли Ян и обернулся к Ван Инсу. — Ван Инсу, дай карту, — сказал он, по обыкновению общаясь с Ван Инсу так свободно, как будто оба знали друг друга годами.       И только потом Ли Ян осознал, как неподобающе себя повёл. Он застыл в полуобороте с вытянутой рукой. Отец пристально посмотрел на него недовольным взглядом, и Ван Инсу, который обернулся на его голос, застал эту неловкую картину. Ли Ян, который на несколько секунд расслабился, вновь стал напряжённым. Ван Инсу буквально всем телом ощутил воцарившуюся в комнате неловкость, которую можно было резать ножом. Быстро справившись с собой и выйдя из оцепенения, Ли Ян выпрямился и медленными, плавными шагами подошёл к Ван Инсу.        — Господин Ван Инсу, — сказал он уважительно. — Будьте так любезны, одолжить нам ненадолго карту, что вручил вам Его Величество.       Ван Инсу подавил тихий смешок и, попытавшись перенять у Ли Яна выражение лица, с благородным и полным послушания голосом ответил ему:        — Вот, держите, господин Ли Ян, с превеликим удовольствием сделаю вам и вашему отцу приятно.       Ли Ян двумя руками принял из рук Ван Инсу карту и посмотрел на него такими ненавидящими глазами, что Ван Инсу показалось, будто он готов придушить его этой картой.       Натянув на лицо маску послушания, Ли Ян вернулся к отцу и вручил ему карту, смиренно присев рядом с его столом. Ван Инсу подивился, как можно было так резко перемениться, и усмехнулся, глядя на покорного Ли Яна и его отца, который не сводил с него осуждающего взгляда. Глядя на эту сцену между отцом и сыном, он подумал, что многоуважаемому Ли Ю даже в самых плохих кошмарах не приснилось бы, что его сын может вести себя столь распущенно при людях. Казалось, даже простая речь и свободные движения были тут под запретом, а узнай он, что Ли Ян посещает «Золотой гибискус», его вообще удар хватил бы и подумав об этом, Ван Инсу, конечно же, не смог сдержать улыбки.       В это время, многоуважаемый Ли Ю внимательно изучал карту, медленно гладя свои тонкие усики, после чего изрёк:        — Тот, кто рисовал эту карту, явно был новичком в этом деле.        — Да, мне довелось видеть много карт, но эта худшая, — попытался пошутить генерал Шань, но встретившись с осуждающим взглядом Ли Ю, тут же замолчал.        — Все места, обозначенные на карте, кроме одного мне незнакомы, потому я не могу ввести вас в заблуждение своими догадками, — сказал Ли Ю, осторожно проведя пальцами по раскрытой перед ним карте. — Сразу после неудачного изображения цветка лотоса, которым совершенно точно была помечена наша Школа, нарисованы три красные точки, сквозь которые проходит тонкая линия.        — Это похоже на бусы на ниточке, — вновь попытался пошутить генерал Шань, на что Ли Ю только недовольно сжал губы.       Не будь генерал приближённым короля, Ли Ю непременно бы сделал тому замечание, что негоже перебивать людей при разговоре, но сдержав этот порыв, он продолжил:        — Эти три точки совершенно точно обозначают три знаменитых города, что располагаются очень близко друг от друга, и сквозь которые протекает небольшая река. Это города Таоци, Дуанун и Мугун. Они знамениты своими мастерами в различных областях. Город Таоци славится своими гончарами и их произведениями искусства, что высоко ценятся в столице. Дуанун известен своими кузнецами, которые куют мечи для армий Его Величества. А в городе Мугун проживают плотники, которые строят отличные дома и мастерят искусные деревянные изделия.        — О, точно! Был у меня как-то один офицер из тамошних мест, который всё время звал в гости, обещая выковать серебряные подковы для моего коня! — воскликнул генерал Шань и вновь наткнулся на осуждающий взгляд многоуважаемого Ли Ю.       Генерал неловко улыбнулся и, почесав затылок, отступил назад, чтобы не маячить перед строгим взглядом главы Школы Белоснежного Лотоса.        — Предполагаю, что именно в одном из этих городов вы сможете найти мастера, который сумеет объединить две части ключа, — закончил свою речь Ли Ю.        — Благодарю вас, учитель, за оказанную помощь, — сказал Ли Ян, поклонившись, после чего забрав карту со стола отца обернулся к остальным и добавил: — Близиться ночь, поэтому предлагаю вам погостить у нас, а завтра утром отправимся в путь, — и замер в конце слова, чувствуя тяжёлый взгляд отца.