КОРОЛЕВСТВО ЦВЕТУЩЕЙ ВЕСНЫ

      Стоял знойный день начала осени, и люди со всей округи собрались на главном рынке столицы, чтобы как можно выгоднее продать свой урожай. В королевстве такие крупные торги устраивались один или два раза в год, посему люди спешили попасть туда, дабы вдоволь рассмотреть все яства, что предлагали им торговцы. Вот и Му Джин со своими девочками выбрался из «Золотого гибискуса», чтобы прикупить пару безделушек. И бродя по торговым улочкам, они набрели на толпу людей, которые очень оживлённо что-то обсуждали.       Прямо напротив лавки мясника стоял огромнейший бык, которого с трудом удерживали четверо крепких мужчин. Хозяин мясной лавки, дабы привлечь покупателей, решил устроить представление и объявил, что любой желающий, кто сможет сдвинуть быка с места и перейти начерченную на земле линию, получит самый большой кусок того самого быка совершенно бесплатно после его разделки. Загвоздка была в том, что бык был огромных размеров и очень упёртым. Всех, кто пытался его хоть чуточку сдвинуть за поводья к намеченной линии, он тянул в обратную сторону и делал расстояние ещё больше. Толпа ликовала и смеялась с тех бедолаг, что падали с ног в этом поединке и которых бык волочил по земле после неудачных попыток.       Но тут к быку подошёл крепкий, высокий мужчина. Он был полуобнажен, и девочки Му Джина тут же заверещали, увидев литые мышцы. Му Джину же солнце светило прямо в глаза, а перед ним ещё и какой-то дылда нарисовался, так что он не смог разглядеть лица, но как и девушки оценил ладную мужскую фигуру. Её обладатель махнул рукой на предложенные поводья и, схватив быка за хвост, начал тянуть с такой силой, что вмиг преодолел больше половины пути к заветной линии. И только когда все столпились, чтобы лучше рассмотреть героя, Му Джин узнал в силаче Ий Пиня.       Тот весь потный, сжав зубы до хруста, тащил за собой быка, который упирался и пытался потянуть его за собой. Но не тут-то было: Ий Пинь с нечеловеческой силой продолжал волочить за собой бедное животное, пока не перевёл быка за намеченную цель, размывая его копытами очертания сделанной на земле линии. Толпа разразилась овациями, а Ий Пинь, отпустив хвост быка, довольно оскалился, глядя на толпу и победоносно ударил кулаком в грудь. Тогда-то он и заметил Му Джина, который с улыбкой на него смотрел. В тот же самый миг мир вокруг Ий Пиня остановился и теперь он видел только одного Му Джина. Тот, всё ещё скромно улыбаясь, помахал ему ладошкой в знак приветствия и Ий Пинь растерянно помахал в ответ. Мир вновь разогнался с неведомой скоростью, когда несколько разукрашенных девиц, что стояли по обе стороны от Му Джина, вдруг начали его одёргивать.        — Господин Му, вы что знакомы с этим человеком?        — Господин Му, не машите ему, вдруг кто-то подумает, что вы знакомы.        — Господин Му, пойдёмте быстрее, пока нас не заклеймили позорниками. Нельзя таких людей знать, неужели вы сами не понимаете?        Не успел Му Джин им что-то возразить, как девицы потащили его прочь от толпы, а Ий Пинь так и остался стоять как дурак посреди ликующей толпы с увядшей на губах улыбкой.

***

      Всю последующую неделю My Джин думал об Ий Пине и его невероятной силе, о том, как обладая такой силой, мужчина был с ним невероятно нежным и бережным. Даже в постели, в самых сладких мгновениях, тот не позволял себе сильнее схватить Му Джина. А ведь мог бы оставить и следы от пальцев и от зубов. Вместо этого получалось, что Ий Пинь всегда себя сдерживал, когда проводил с ним ночь. В следующий понедельник Му Джин так об этом задумался, что и не заметил, как в его дом вошёл Ий Пинь.       Ий Пинь, в свою очередь, раздумывал любит ли Му Джин мясо. Ведь он скорее походил на тех людей, что довольствуются листиком и яблочком. Но Ий Пинь, который почти целую неделю провозился с выигранным мясом, просолив его и высушив, приправив специями так, чтобы оно пахло божественно, не мог заявиться к Му Джину с пустыми руками после того, как его видели победителем в этом необычном развлечении. А потому завернул пару смачных кусков, предварительно порезав их на тонкие ломтики, в бумагу, что умыкнул у лекаря Е, пока тот совершал свой утренний обход, и в назначенный час явился к Му Джину. Тот сидел в одних одеждах для сна за низким столиком, где обычно красил глаза по утрам и тяжёлым взглядом буравил ширму напротив. Увидев Ий Пиня, он вскочил как ошпаренный, чуть не опрокинув стол.        — Рано ты сегодня, —взволнованно проговорил он.        — Да вот, принёс тебе кое-что, — смущённо почесав затылок, выдал Ий Пинь и всучил Му Джину конверт с вяленым мясом. — Правда, я не знаю, ешь ли ты такое вообще. Ну не на одной же росе держишься ведь, поэтому вот, — пробубнил себе под нос Ий Пинь, пристраивая в углу свой огромный меч возле той самой дорогой вазы Му Джина и чувствуя себя при этом очень неловко.       Когда же он смог справиться со своей неловкостью и развернулся, чтобы взглянуть на Му Джина, тот активно жевал кусочек мяса, другой рукой прижимая к груди бумажный конверт.        — С ума сойти, как вкусно! — восторженно выдал он.       Ий Пинь опять неловко почесал затылок и стал следить за Му Джином, который вмиг откуда-то достал пару кувшинов с вином, подтащил низкий столик ближе к центру комнаты и, спихнув всё, что на нём было в дальний угол прямо на пол, устроил съестное, организуя небольшой пир.        — К мясу отлично подойдёт вино, грушевое, настаивалось аж три года. Давай садись быстрее, я сегодня не ужинал, — весело сказал он, располагаясь за столом.       Ий Пинь чувствовал себя странно, как будто и впрямь пришёл в гости к другу, а не просто к любовнику. И тот факт, что Му Джину понравилось мясо, необычайно сильно согревало душу в этот холодный вечер.

***

      Вино и вправду было хорошим, но Му Джин захмелел с трёх чарок. Таким Ий Пинь не видел его никогда. Он был улыбчивым, открытым, пытался шутить и очень-очень плохо его кадрить.        — Я когда-нибудь научу тебя флиртовать, — ухмыльнувшись выдал Ий Пинь, с интересом глядя на Му Джина.        — Что так плохо? — тут же насупился тот.        — Ага, невозможно слушать, — громко рассмеялся Ий Пинь.       Он сидел на полу у столика, напротив стены, на которой висела странная картина, изображающая путешествующего по горам петуха верхом на огромном быке, и Ий Пинь то и дело странно на неё поглядывал.       — Прикупил новую туфту? – не удержавшись спросил он.        — Это картина известного автора, называется «Рога и шпоры». Не смотри так на меня. Я за неё в лавке антиквара чуть ли не подрался с одним благородным господином.       Ий Пинь ещё раз внимательно посмотрел на картину, а потом выдал:        — Полная херня.       И Му Джин громко рассмеялся.       Довольно ухмыльнувшись, Ий Пинь осушил до дна очередную чарку с вином, а Му Джин, подойдя ближе, оседлал его бёдра, держа в руках очередной сосуд с вином. Но вместо того, чтобы подлить ему вина, тот изображая, как он думал детскую невинность, вылил вино прямо на грудь Ий Пиня.        — Что ты творишь? — спросил тот, мягко удерживая покачивающегося из стороны в сторону Му Джина за бедро.       Ответом ему послужил скользкий язык Му Джина, который прошёлся по влажной дорожке, оставленной вином от пупка до самого кадыка.        — Му Джин, что ты творишь? — оторвав его от себя, поражённо спросил Ий Пинь, глядя, как тот облизывается словно большой кот, продолжая жадно рассматривать его влажную грудь.       На протяжении всех ночей, что они провели вместе, Му Джин поцеловал его сам от силы пару раз. В основном это он целовал Му Джина, а тот отвечал, это он покрывал его тело влажными поцелуями, а Му Джин лишь подставлялся и тихо охал. Ий Пинь не требовал поцелуев в ответ, более того: не хотел и считал это совершенно неправильным, ведь губы Му Джина не должны были касаться его грубой кожи. Не Ий Пинь должен был получать ласку, а Му Джин и только Му Джин. Но сейчас всё было совсем по-другому, и Му Джин не собирался отказываться от своей задумки. Он вновь лизнул грудь Ий Пиня, после чего глупо захихикал. Пьяным тот был тем ещё шалунишкой, но Ий Пиню он даже таким нравился, и получать удовольствие, а не удовлетворять кого-то, было чем-то новым, но приятным и будоражащим.       Вдоволь наигравшись, Му Джин повалил его на пол и, вновь оседлав его бёдра, стал медленно развязывать свой пояс, позволяя мужчине увидеть свою обнажённость.        — Ты где нижние штанишки потерял, а? — довольно ухмыляясь, спросил Ий Пинь, покрепче ухватив Му Джина за округлые ягодицы.       Тот наклонился и тихим, заговорщицким тоном, шепнул:        — Я их и не надевал.        — Ах ты, негодник, — хохотнул Ий Пинь и, покрепче схватив Му Джина за талию, с шальной улыбкой глядя ему прямо в глаза, сказал: — Давай детка, сделай это сам, как ты хочешь…       Тот в предвкушении закусил нижнюю губу и толкнулся бёдрами вперёд. Ощущения явно оказались намного ярче, чем он того ожидал, и стоило Ий Пиню дёрнуть бёдрами вверх, как Му Джину сорвало крышу. Слегка откинув голову назад, он смотрел в потолок, пока медленно насаживался на источник его сегодняшних стонов, а в голове у него была лишь приятная пустота.       В следующее мгновение удовольствие накрыло его с головой, но Му Джин не собирался останавливаться.

***

      Му Джин унаследовал публичный дом от своей матери, которая была известной куртизанкой. О её красоте слагали легенды и вскоре она закрутила роман с высокопоставленным чиновником, от которого забеременела. Признавать сына тот не желал, но был щедр, и при помощи его денег мать Му Джина сумела построить «Золотой Гибискус».       С самого рождения Му Джин был окружён вниманием женщин изящных искусств, льющихся рек вин и кокетливых взглядов, а также сплетен и интриг. Он вырос изящным и красивым как его мать. Его прекрасный лик сравнивали с неземным цветком, а большие выразительные глаза – со звёздным небом. Его утончённостью восхищались не только женщины, но и мужчины. Из-за вишнёвого цвета дорогих одежд и аккуратно уложенных волос с тонкими вплетёнными золотыми цепочками многие видели в образе Му Джина самого короля. По правде говоря, Му Джин и сам хотел быть на него похожим, ведь в стенах «Золотого Гибискуса» он и впрямь ощущал себя королём.       Он умело обращался с министрами, что преступали порог его заведения, с благородными воинами и благочестивыми учениками знаменитых школ, и даже с предприимчивыми бандитами, что скрывали себя под масками господ, но в действительности торговали спиртным и крышевали мелкие заведения. Также умело он управлялся с толпой девиц, что обитали в «Золотом Гибискусе», и вечно ссорились из-за модной юбки или старой косметики, умело угадывал предпочтения посетителей, мастерски считал и распределял деньги, а также договаривался с теми, кто обеспечивал защиту его заведения. И только одним не умел управлять Му Джин — своей личной жизнью.

***

      Дождь лил как из ведра, и люди бегали туда-сюда, скрываясь во дворах домов. Один лишь Му Джин сидел на камне возле городской стены и никуда не торопился. Зачем? Он желал, чтобы дождь, наконец, смыл и его самого.       С достопочтенным учёным он познакомился в лавке книжника на торговой улице в самом конце города. Они разговорились случайно, пока оба выбирали книги. Потом они встретились через неделю в том же месте и уже не смогли не обсудить купленное на прошлой неделе. Достопочтенный учёный был красив, высок и очень начитан. Он цитировал Му Джину великих классиков, пока они медленно прогуливались по рынку, и в какой-то момент Му Джин понял, что тот очень ему нравится. Ему нравилось с ним разговаривать, созерцать его прекрасный образ и восхищаться его искусной речью. А когда тот начал писать Му Джину красивые письма и посвящать ему стихи, Му Джин потерял голову.       Конечно, он не рассказывал достопочтенному учёному кем на самом деле являлся. Просто как-то мимоходом заикнулся, что живёт за счёт наследства от родителей, а тому и не было никакого дела, ведь он воспринимал Му Джина совсем по-особенному. Точнее, Му Джину так казалось.       Именно из-за достопочтенного учёного Му Джин связался с Ий Пинем. В детстве, до того, как они с матерью накопили денег на собственный дом, он жил с ней в публичном доме, а по ночам частенько сбегал из своей комнаты, чтобы подглядеть происходящее за закрытыми дверьми. Только намного позже он понял, что мать не зря ругала его за такие вылазки: по достижению взрослого возраста оказалось, что Му Джин не может подпустить к себе вообще никого. Даже мимолётное касание с романтической целью от женщины или от мужчины воспринималось его телом как нечто угрожающее и вызывало отвращение, а то и вовсе желание немедленно сбежать. Он предпринял десяток попыток переспать с кем-то, но всё было без толку. Его начинало трясти, голова кружилась, и он позорно сбегал. А однажды, когда он сильно напился, чтобы как-то совладать со своим страхом, его вырвало прямо на несчастного парня, который потянулся к нему за поцелуем.       С Ий Пинем же всё получилось с первого раза, и во второй раз всё прошло отлично, и потому Му Джин стал убеждать себя, что он просто набирается опыта для их будущих отношений с достопочтенным учёным, который по фантазиям Му Джина вот-вот должен был признаться ему в чувствах, а потом скромно взять за руку и под покровом ночи страстно поцеловать. Реальность же оказалась жестокой.       Достопочтенный учёный назначил ему встречу у городской стены подальше от чужих глаз и вместо того, чтобы говорить о пылких чувствах, спросил в лоб, правда ли, что Му Джин является владельцем «Золотого гибискуса». Оказывается, как-то вечером он увидел его выходящим оттуда, когда несколько девиц кричали ему вдогонку: «Хозяин, не волнуйся, всё сделаем лучшим образом». Му Джин сознался, что это так и тогда достопочтенный учёный тотчас же резко высказал ему, как он презирает таких, как Му Джин людей и как ему стыдно, что они вообще были знакомы. И что ему даже сейчас противно вспоминать, что они вообще когда-либо разговаривали. Он заявил, что Му Джин предал его доверие и растоптал его светлые чувства дружбы, которые он питал к нему. А потом наговорил ещё много обидных слов, от которых Му Джину хотелось рыдать в голос. Затем начался дождь и достопочтенный учёный, расправив свой зонт, ушёл, оставив Му Джина наедине с его разбитым сердцем.       Капли дождя хлестали по лицу как звонкие пощёчины от самой судьбы. Аккуратно выведенные чёрным углём стрелки потекли и размазались по щекам. Му Джин потерял равновесие и сел на близлежащий валун и так и остался сидеть на нём, погрузившись в себя.       Он не сразу заметил, что дождь на него уже не попадает. А когда это понял, изумлённо посмотрел наверх. Рядом с ним, стоя неподвижно словно тысячелетняя гора, возвышался Ий Пинь. Правую половину своей одежды он расправил так, чтобы, придерживая одной рукой за её краешек, укрыть Му Джина от дождя. Того затрясло как от холода и он стыдливо опустил голову вниз, а Ий Пинь продолжил стоять, глядя вдаль, будто его не замечая.       С последними каплями дождя Ий Пинь запахнул на себе мокрую одежду и посмотрел на Му Джина. Тот затравленно поднял взгляд в ответ, размазывая по щекам потёкшие чёрные разводы. В момент душевного опустошения он уже не ждал ничего хорошего. Он ожидал, что Ий Пинь сейчас либо осмеёт его, либо скажет что-нибудь колкое и грязное, отчего ему непременно захочется взвыть прямо посреди улицы. Но он никак не ожидал того, что Ий Пинь возьмёт его за руку и молча потянет в неизвестном направлении.

***

      Они вышли из города, недолго шли по узкой дороге прямиком через лес а потом на их пути появился постоялый двор, в который они зашли. Там их встретила хозяйка, которой Ий Пинь что-то сказал, но Му Джин, погружённый в раздумья, даже не услышал, что именно. Он пришёл в себя только тогда, когда Ий Пинь начал его раздевать. В небольшой комнате, в которой они стояли, была лишь среднего размера деревянная бочка, наполненная горячей водой, от которой к потолку кружил пар. Му Джин тут же воспротивился, но Ий Пинь продолжил методично отлеплять от него мокрые тряпки приговаривая:        — Эй, ты весь промок. Если не снимешь одежду, опять заболеешь.       Му Джин расстроенно опустил руки и насупился. Хотелось покапризничать, поплакать и может быть даже, подговорить Ий Пиня выбить пару зубов одному очень непочтенному учёному, но вместо этого он просто дал себя раздеть словно безвольную куклу, а потом сам залез в бочку с водой. Ий Пинь тоже разделся, собрал всю одежду в кучу и бросил за дверь.        — Хозяйка их постирает и высушит, пока мы будем здесь, — сказал он, залезая в бочку к Му Джину.       Тому пришлось согнуть худые ноги, чтобы Ий Пинь смог поместиться, а когда водная гладь успокоилась, Му Джин увидел своё отражение в воде. Тот Му Джин, что смотрел на него, ему не понравился. И он тут же принялся с остервенением отмывать чёрные разводы с лица. Закончив, он посмотрел на Ий Пиня, который вальяжно откинулся на бортик бочки, блаженно прикрыл глаза, держа одну руку на коленях Му Джина, что вылезали из воды. Эта деталь заставила его задуматься.       Ий Пинь был грубым, неотёсанным, вечно хмурым и сквернословил через каждые два слова. Вряд ли он читал великих классиков и уж точно не умел сочинять стихи. Но когда Му Джин заболел, достопочтенный учёный прислал ему ободряющий стих, а вот Ий Пинь всю ночь возился с ним, поил лекарствами и баюкал в своих медвежьих объятиях, пока Му Джина рвало прямо на его одежду. Достопочтенный учёный посвящал ему короткие стихи и никогда ничего не дарил, в то время как Ий Пинь ни разу не пришёл к нему с пустыми руками. Все соседские грядки с цветами дрожали в страхе в ночь перед понедельником, ведь Ий Пинь вырывал всю цветастую живность, чтобы подарить их Му Джину в ночь их встречи, а когда цветы закончились, то он начал таскать ему что-нибудь из еды: то вкусную настойку, то вяленое мясо. Сегодня, когда пошёл дождь, достопочтенный учёный раскрыл свой зонт и ушёл, оставив Му Джина под ливнем, а Ий Пинь стоял там и закрывал его от дождя своей одеждой. И даже сейчас, Ий Пинь накрыл своей большой рукой колени Му Джина, которые вылезали из воды, чтобы тому не было холодно.       И в ту секунду Му Джин совсем по-другому посмотрел на Ий Пиня. Тот откинул волосы со лба и зачесал их рукой назад, и в этот миг выглядел очень красивым и мужественным. Наверняка, если бы у бессмертного бога войны было бы человеческое тело, он бы выглядел точь-в-точь как Ий Пинь. Внезапно Му Джину стало стыдно за себя, за то, что ему нравился такой человек, как достопочтенный учёный, в то время, когда возле него всё время был пример того, как поступает человек по-настоящему достойный восхищения.       — Мне нравился один учёный, — нарушил тишину он. — Сильно нравился … а он, узнав кто я, бросил меня там под дождём.        — Ты из-за него звал меня к себе по ночам? — строго спросил Ий Пинь.        — Да, — тихо ответил ему Му Джин.        — Вот урод! Хочешь, я его найду и наваляю по ебальнику?       Услышав такое, Му Джин удивлённо посмотрел на Ий Пиня. Он ожидал, что тот начнёт кричать, взбесится оттого, что Му Джин его использовал, а Ий Пинь просто предлагал избить достопочтенного учёного.        — Нет, — покачал головой он, и коротко улыбнулся — ну его …        — Нахуй? — с улыбкой во весь рот спросил Ий Пинь.        — Ага, — шире улыбнувшись, выдал Му Джин.        — Так ему и надо. Так, давай вылезать, вода уже остыла. Хозяйка должна была приготовить нам поесть.       Ий Пинь рывком вылез из бочки, а вслед за ним и Му Джин, опираясь на его сильную руку, подставленную для удобства. Принимать от него помощь теперь было очень неловко, да так сильно что Му Джину даже было стыдно на него смотреть. Сам Ий Пинь же, ничего не подозревая о том какие мысли сейчас кружили голову Му Джину, выйдя за дверь в чём мать родила, быстро вернулся с ворохом белоснежных одежд.       — На, надень пока это, — сказал он, бросив Му Джину белый халат из грубой ткани.       Тот наспех запахнул на себе неудобный халат и вслед за Ий Пинем вышел в коридор, из которого они попали в большое помещение с кучей низких столиков, на одном из которых, аппетитно выпуская пар, стояли две миски с едой.       — Да не дёргайся ты. Сюда редко кто заходит, а хозяйка небось сушит наши тряпки. Садись поешь, — сказал Ий Пинь всё время оглядывающемуся по сторонам Му Джину, который переживал за то, что их могли такими увидеть.       Му Джин кивнул, сев за стол, но измученный переживаниями не смог проглотить больше двух ложек. Зато Ий Пинь уплетал за обе щеки, аж брызги летели, а его длинные непослушные волосы, которые он расплёл, то и дело норовили искупаться в остром супе. Му Джин, который не мог больше смотреть на это безобразие, встал из-за стола, устроился позади Ий Пиня и начал медленно расчёсывать его волосы, после чего аккуратно заплёл их в тонкие косички, вплетая туда несколько своих золотых цепочек, что он носил в волосах. Потом, все эти косички он собрал в высокий хвост и закрепил лентой для волос Ий Пиня. Всё это время тот, кажется, даже не дышал и только когда Му Джин закончил, позволил себе опустить ложку в суп, и только потом осторожно потрогал свои волосы.        — Теперь будет удобнее есть, — смущённо выдавил из себя Му Джин, когда вернулся на место.        — Спа…сибо — пробубнил Ий Пинь.       Такие жесты внимания, особенно со стороны Му Джина, были ему непонятны, но очень приятны. Однако ввиду своей неуклюжести и отсутствия опыта в подобных делах, он предпочитал промолчать или притвориться, что ничего не было, дабы ненароком не нагрубить или не сказать что-то обидное. С тех пор как Му Джин впервые из-за него заплакал, Ий Пинь, который никогда не обращал внимания на чувства других, начал всё время себя сдерживать в его присутствии, чтобы не дай, Владыка Небесный, вновь не расстроить его до слёз.

***

      Остальное время они провели в молчании. Ий Пинь доел и порцию Му Джина, а потом хозяйка принесла им высушенную одежду. Переодевшись и оставив хозяйке достойную плату за оказанные услуги, они вышли из трактира, когда снаружи уже смеркалось.       Шагая рядом по дороге к городу, оба молчали, не зная, как завести разговор. Дойдя до дома Му Джина, Ий Пинь проводил его до ворот и остановился. Тот ему коротко поклонился и направился к воротам, Ий Пинь вернул поклон, развернулся и зашагал в противоположную сторону, но пройдя совсем немного, остановился и громко спросил:        — Я приду в понедельник?        — Приходи, — немного погодя ответил ему Му Джин. — Я буду ждать, — тихо добавил он.       Ий Пинь ушёл по делам, а Му Джин так и не узнал, что тем же вечером один достопочтенный учёный получил огромным фингал под глазом и ещё целый месяц ходил и всё время настороженно оборачивался, всем рассказывая, как из-за угла тёмной ночью на него напал демон.