Зов ледяных глубин

Радио тихо трещит и бормочет что-то едва разборчивое, отдалённо напоминающее прогноз погоды. — …необычайно ясная и холодная погода. Но ближе к вечеру ожидается лёгкий снегопад. И очень вовремя! Всем счастливого Рождества. Радио продолжает шуршать, иногда выдавая звуки, похожие на песню «Last Christmas». Как ни странно, но даже обычно причитающая по поводу старомодности радио Сигвайн начинает мурлыкать знакомую песню себе под нос. — Прошлым Рождеством я подарил тебе своё сердце, но на следующий день ты его вернула,— напевает она с таким выразительным французским акцентом, что Ризли невольно улыбается. Сосредоточиться на документах становится всё сложнее. Поддавшись странному порыву, он начинает подпевать, и Сигвайн вдруг замолкает, изумлённо оборачиваясь. — Не ожидала от вас такого, — добавляет она, заставляя Ризли почувствовать лёгкую безысходность. — Но у вас неплохо получается, шеф. — Настроение просто праздничное, — оправдывается он. Настроение и правда подозрительно хорошее, под стать по-настоящему сказочной погоде на улице. Но вот работы в агентстве настоящее море, Ризли выходит на работу даже несмотря на выходной день. В этот день почти никто не работает, однако, детективное агентство «Меропид» живёт свою рутинную жизнь. Сигвайн только-только выходит после отпуска, и своё нежелание отдыхать в праздничный день оправдывает именно этим. — Я и без того достаточно отдохнула, — заявляет она. — К тому же, мне казалось, что без меня вы задохнётесь здесь от скуки. — Ага, — кивает Ризли. — Зато теперь мы вдвоём здесь задыхаемся от запаха какого-то китайского чая. — Ну кто же знал! — пожимает плечами Сигвайн. — Там всё было написано по-китайски, я не знала, что это окажется такой ароматной бомбой, когда мы его распакуем. Ризли давится тихим смешком. — Бомба — не то слово. Отдых Сигвайн в Китае накладывает на неё определённый отпечаток, но Ризли соврёт, если скажет, что не рад это видеть. Она притаскивает оттуда кучу уходовой косметики, какие-то баночки с инструкцией на непонятном языке, тканевые маски, патчи для глаз, перепадает и самому Ризли. «Вот, шеф, попробуйте, у вас такие мешки под глазами, с ними точно нужно что-то делать!» «Это нужно наносить на лицо вечером, а смывать — утром, только не перепутайте, и обещайте, что не забудете. Я специально подбирала под ваш тип кожи!» Ещё их сомнительных сувениров из Китая Ризли достался целый пакет разнообразных витаминов, и когда он попытался развести один из саше в воде, Нёвиллет проследил за этим с очень сложным лицом. — Сигвайн сказала, что это для крепкого иммунитета и нервной системы, — со смехом пояснил ему тогда Ризли, но вкус этого зелья пришлось стоически терпеть. — А меня, кстати, на Рождество к себе позвала Навия! — звонкий голос Сигвайн заставляет его вынырнуть из забавных воспоминаний. — А с кем будете праздновать вы? Ризли со вздохом сводит брови. Стоит ли говорить, что Рождество он привык праздновать в гордом одиночестве. Никто и никогда не звал его на свои посиделки, потому что праздник этот в большей степени семейный. Предыдущее Рождество ему посчастливилось встретить в офисе, с куском рождественского полена и в компании веточки омелы, которую Сигвайн оставила ему, чтобы он не грустил. Что насчёт этого Рождества? — Кхм, — откашливается Ризли. — Полагаю, что… — С месье Нёвиллетом? — улыбается Сигвайн и хитро сверкает глазами. — Вы уже подготовили ему подарок? Ризли неловко чешет затылок. Либо Сигвайн слишком проницательная, либо он слишком очевидный. — Кстати, про подарки! — решает он увести разговор от опасной темы. — Нижний ящик твоего стола. Сигвайн на секунду с подозрением сводит брови и немного отъезжает на стуле назад. В ящики она заглядывает крайне редко, привыкнув хранить всё стопками на своём столе, так что спрятать подарок было совсем не трудно. Выдвинув ящик, Сигвайн на секунду бросает на Ризли недоверчивый взгляд. — Вы же не подготовили мне подарок после вот этого всего? — она что-то изображает руками в воздухе, явно имея в виду деньги на недавний отпуск, на что Ризли довольно хмыкает. Отпуск — лишь компенсация за переработки. — Там ничего особенного, — предупреждает он с улыбкой. Сигвайн с опаской достаёт из ящика коробочку, перевязанную розовой лентой и распаковывает её с таким видом, будто бы ожидает увидеть там бомбу, не иначе. Лишь затем, когда она наконец-то видит содержимое, глаза её расширяются, а губы невольно расплываются в улыбке. Да, Сигвайн до безумия любит сладости, которых Ризли насыпал с избытком, а ещё она действительно обожает всякие забавные чашки, но кажется, куда больше её радует кое-что другое. — То есть, я и правда теперь не просто ассистентка? — уточняет она звенящим от радости голосом. — Получается, я ваш полноценный напарник? Она достаёт из коробки лист с несколькими печатями и вчитывается в него так жадно, будто бы всю жизнь только об этом и мечтала. — Формально есть ещё несколько этапов, — тянет Ризли. — Но я решил, что ты способна вести дела и самостоятельно. Если ты и правда этого хочешь. А Сигвайн, как оказывается, и правда хочет. Её радостный голос до самого вечера разносится по офису, и даже когда Ризли остаётся один, а за окном темнеет, аура чужой радости всё равно остаётся звенеть в воздухе. Он уходит ближе к семи вечера. Сортирует документы, чтобы после выходных не заниматься этим, выключает радио, тушит свет и закрывает офис на замок. Привычная рутина раньше казалась ему обременительной, теперь же он наслаждается ею. Правда, в последний момент случается лёгкий казус — ключ вмерзает в замок, и Ризли, закатив глаза, подставляет зажигалку. Иногда новообретённая способность даёт сбой. Ничего серьёзного, без вреда для остальных людей, но всё ещё неприятно. Когда ключ всё-таки оттаивает, Ризли суёт его в карман и с подозрительно хорошим настроением направляется к остановке. Оказывается, прогноз погоды не обманывает, и к вечеру действительно начинается снегопад. Крупные хлопья кружатся в тёплом свете уличных фонарей, падают на землю, покрывая тонкой белой пеленой дороги. Людей на улице настоящая толпа. Парижане вперемешку с туристами, приехавшими отпраздновать Рождество в самый романтичный город на планете сегодня совсем не раздражают. На душе отчего-то тепло, и даже автобус, решая не портить настроение, приходит вовремя. Вообще-то, Нёвиллет предлагал, чтобы Эваль забрала его, но Ризли предпочёл отказаться. Насколько он знает, Эваль и Седэна будут праздновать Рождество со своей семьёй, так зачем их дёргать? Дом Нёвиллета встречает его яркими огоньками на крыльце и рождественским венком на двери. Ризли не вовремя задумывается о том, что свою квартиру он так никак и не украсил. Правда, тот факт, что Нёвиллет тоже следует всеобщим традициям, заставляет улыбнуться. Дверь в дом оказывается открыта, чему Ризли, собственно, не удивляется. Вряд ли у Нёвиллета могут возникнуть проблемы с незваными гостями — скорее, это у незваных гостей будут проблемы с Нёвиллетом. Усмехнувшись собственным мыслям, Ризли заходит внутрь, вешает куртку на свободную вешалку в шкафу и проходит дальше. Нёвиллета он застаёт на кухне, с небрежно завязанными в пучок волосами и в очаровательной рубашке с кружевным воротником. Правда, нож в его руках заставляет на секунду напрячься. — Секунду, — предупреждает он ещё прежде, чем Ризли успевает поздороваться. — Это очень ответственный момент. Только спустя пару секунд он понимает, что Нёвиллет очень старательно пытается разделывать тушку индейки. Прямо перед ним лежит старая толстая книга рецептов с потрёпанными страничками. — И ради чего такие жертвы? — уточняет Ризли и подходит поближе. Обнимать Нёвиллета в качестве приветствия он не решается — нож в его руках выглядит слишком угрожающе. — Или это древняя драконья традиция? Нёвиллет качает головой. — Нет-нет, это ваша традиция, человеческая, — поясняет он спокойным учительским тоном. — Во Франции в качестве основного блюда на Рождество подают фаршированную индейку. Ты не знал? Ризли хмыкает и мотает головой. — Понятия не имел, — тянет он, прекрасно понимая, что Нёвиллет шутку не поймёт. — Ты раньше её никогда не готовил? — Нет, мне не приходилось. Я такое не ем, но пару раз видел, как это блюдо готовили в семье Седэны. Я правда думал, что этого и рецепта перед глазами будет достаточно, но, оказывается, готовка — это целое искусство. Похоже, этому надо учиться не один год. Скрестив руки на груди, Ризли переводит взгляд на несчастную выпотрошенную тушку. — Ну, всё не так плохо, — заключает он. — Тем более, если ты делаешь это в первый раз. Может, тебе помочь? Как ни странно, Нёвиллет не отказывается. Видимо, настолько высока степень его отчаяния, потому что когда Ризли предлагал ему помощь с чем-то другим, он стоически отказывался. — Так до этого ты праздновал Рождество с Седэной и её семьёй? — уточняет он, решая взяться за овощи. Ризли, конечно, не сказать какой повар, но с нарезкой овощей точно справится. Нёвиллет пожимает плечами. — Лишь пару раз. Для меня этот день никогда не был чем-то особенным, хотя мне казалось любопытным, что вы, люди, любите наделять особенным значением некоторые дни. Например, я попытался найти хоть что-то интересное в том, чтобы наряжать ёлку, но так и не понял, чем же этот процесс интересен. Ризли на секунду отвлекается от нарезки овощей, чтобы взглянуть на озадаченное лицо Нёвиллета и лишний раз улыбнуться. — Обычно это делают всей семьёй, в этом и есть смысл. Провести время с родными, отвлечься от серых будней, всё такое. Если честно, сам не вспомню, когда последний раз наряжал ёлку. Наверное, ещё с Клориндой, — Ризли озадаченно чешет голову рукоятью ножа. — В следующем году попробуем вместе. — В следующем году, да, — вторит Нёвиллет и невольно улыбается. Индейка у них не получается. Это пусть и было очевидно заранее, но в Ризли теплилась хоть и небольшая, но всё-таки надежда. В итоге оказывается, что для готовки нужны какие-то особенные навыки. — Вот так вот, могу замораживать воду, а приготовить что-то — нет, — смеётся он. — Представляешь, кстати, сегодня когда закрывал офис — ключ вмёрз в замок. Я даже понять ничего не успел. Нёвиллет выглядит слегка расстроенным, когда достаёт из духовки подгоревшее нечто. — Пожалуй, пытаться я больше не буду, — заявляет он со вздохом. — Всё же, каждый должен заниматься тем, что у него получается лучше всего. Так что ты говоришь? Ключ вмёрз в замок? Ризли кивает и касается пальцами железного противня. Лёгкое покалывание в пальцах усиливается, и по металлической поверхности ползёт изморозь. — Иногда это получается непроизвольно, — говорит он, будто бы пытаясь оправдаться. — Честно говоря, мне это не совсем нравится. Пусть никаких серьёзных последствий пока это не вызвало, но вдруг вызовет? В общем, когда я говорил про Эльзу, я шутил, мне не нравится такой расклад событий. Из груди вырывается смешок. Ситуация пусть и вызывает у него беспокойство, но пока что не является критической. — Думаю, любая сила подстраивается под своего владельца, — задумчиво тянет Нёвиллет, разглядывая, как весь противень вместе с подгоревшей индейкой превращается в кусок льда. — И учитывая твой характер, я не удивлён, что выходит именно так. Он на пробу стучит пальцами по замороженной индейке. — Это предположение или утверждение? — на всякий случай уточняет Ризли. — Предположение, потому что нельзя говорить точно ни о чём, что касается магии. Думаю, ты и сам должен понимать, что магия — это стихия. Она тесно связана с природой, поэтому и изменчива, как природа. Было время, когда я очень много размышлял на этот счёт. Так что я бы на твоём месте не беспокоился, хотя, вполне вероятно, что тебе всё же придётся пройти через некоторые трудности с контролем. Ризли трёт ладони друг об друга, на секунду чувствуя странный укол где-то в душе. — А если такое произойдёт уже с человеком? Будет неловко, если я пожму руку кому-нибудь из клиентов и… Он замолкает на середине фразы, когда Нёвиллет берёт его за руку и сжимает в своей. Вид у него крайне задумчивый, будто бы он проводит эксперимент. Ризли тоже прислушивается к ощущениям, но отчего-то именно в этот момент в душе всё затихает, и ничего не происходит. — Полагаю, — тихо говорит Нёвиллет, — всё не так страшно. Интересно, как с этим обстоят дела у леди Арлекино. — Ой, — качает головой Ризли. — Даже не напоминай, нет-нет-нет, сегодня праздник, никакой леди Арлекино, никакого дома Очага. Я искренне надеюсь, что после всего произошедшего наши пути разошлись, как в море корабли. И вообще, говоря про праздники, у меня есть для тебя подарок. Ризли тянет Нёвиллета прочь с кухни, в ту часть, где стоит диван и большая ёлка. Отдать должное, даже если Нёвиллет и не нашёл ничего интересного в её украшении, выглядит она довольно прилично. Честно говоря, Ризли немного нервничает. Если у Нёвиллета и есть оправдание в неумении выражать собственные чувства и эмоции, то Ризли скорее просто не привык это делать. И пусть с Нёвиллетом это всегда было для него чуть проще, это не отменяет дурацкого волнения. В выборе подарка он долго советовался с Шеврёз и Клориндой, и пока они стояли в магазине, ему пришлось выслушать такое количество шуток, что он поклялся больше никогда не просить их о помощи. Усадив Нёвиллета на диван, Ризли вручает ему небольшую коробочку, перевязанную голубой лентой. В чужих глазах мелькает мимолётное удивление, наверное, потому, что сверху на крышке написан весьма известный бренд. Ризли в них, конечно же, не разбирается, но Клоринда заверила его в том, что он действительно популярный. — Прежде, чем я открою, спешу напомнить, что я совершенно не умею принимать подарки, — предупреждает Нёвиллет, аккуратно развязывая ленту. — Ризли, не стоило… — А я совершенно не умею их дарить, поэтому мы квиты, — отмахивается Ризли. — Но сегодня Рождество, а у людей принято дарить подарки. Так что я дарю тебе подарок. Он прячет руки в карманы джинс и переминается с ноги на ногу. Всё это кажется ему до ужаса глупым, и если бы за ним кто-то наблюдал, то наверняка захотел бы провалиться сквозь землю от стыда. — О таких традициях я в курсе, Ризли, не стоит считать меня настолько далёким от людей, — Нёвиллет хмыкает и всё-таки открывает коробочку. На несколько секунд в его взгляде появляется задумчивость, а потом он, похоже, всё понимает. — Ах, вот как. Секунду. Нёвиллет поднимается с дивана и прямо вместе с коробкой спешит к зеркалу в прихожей. Там он распускает волосы, позволяя им в хаосе рассыпаться по плечам, а затем достаёт из коробочки изящную заколку с россыпью голубых камней — выглядит просто, но очень элегантно. Нёвиллет разглядывает её какое-то время, любуясь переливами камней на свету, а затем поворачивается к Ризли, который в ожидании застывает за его спиной. — Не поможешь? Сам я вряд ли справлюсь. Ризли хмыкает и подходит ближе, забирая заколку из рук Нёвиллета. Не сказать, что он профессионал в этом деле, но часть жизни, проведённая в детском приюте, даёт о себе знать. Оказывается, что руки всё помнят, так что он аккуратно собирает часть волос и заплетает их в незамысловатую причёску. — Когда-то мне часто приходилось заплетать девчонок в приюте. Воспитанниц было много, а нянечкам было некогда. Поэтому либо девочки старались научиться пораньше, либо им кто-то помогал, как я. А если они ходили лохматые — их в наказание коротко стригли. Ризли аккуратно вплетает заколку в причёску и любуется своей работой. Да, получается не так аккуратно, как бы хотелось, но приятно, что Нёвиллет доверил ему такое ответственное дело. — У меня однажды были короткие волосы, — признание застаёт Ризли врасплох, ровно как и то, что Нёвиллет поворачивается к нему, кладя руки на плечи. — Довольно-таки давно, примерно во времена Великой французской революции. Жизнь тогда была неспокойной, а ещё все поголовно увлекались париками. Ох, даже вспоминать страшно. Ризли подцепляет пальцами свободную прядь у лица. — Интересно, — бормочет он. — Мне сложно это представить, но уверен, что тебе пойдёт даже с короткими. На секунду кончики пальцев вновь начинает жечь холодом, но что-то во взгляде Нёвиллета заставляет это ощущение растаять, как тают снежинки, падающие на кожу во время снегопада. И тогда всё внутри наполняется теплом и спокойствием, до недавнего времени непривычным. — Полагаю, ты очень предвзят в этом вопросе, — губы Нёвиллета трогает лёгкая улыбка, и Ризли уже наклоняется, чтобы сцеловать её, но именно в этот момент судьба решает распорядиться остатками вечера немного иначе. В заднем кармане джинс вибрирует телефон. Ризли с трудом удерживает себя от того, чтобы закатить глаза — звонки в такое время не предвещают ничего хорошего. Конечно, это могли бы звонить какие-нибудь родственники, чтобы поздравить с Рождеством, но проблема состоит в том, что у Ризли нет этих самых родственников, и в целом список людей, способных позвонить ему на личный номер крайне мал. И часть людей, у которых эта возможность есть, ему совсем не по душе. Смутная надежда на то, что это может быть Шеврёз, например, быстро тает, когда Ризли решается достать мобильный телефон. Взгляд Нёвиллета тут же ледянеет — он сразу же догадывается, кто звонит. А ещё они оба прекрасно понимают, что такие люди в подобное время могут звонить лишь в крайне критических ситуациях. — Как думаешь, — бормочет Ризли, задерживая палец на кнопке принятия вызова. — Насколько велика вероятность, что она просто хочет поздравить нас с Рождеством? — Такие люди с Рождеством не поздравляют, Ризли, — подтверждает его догадку Нёвиллет. — Ответь, думаю, там что-то серьёзное. Собравшись с духом, Ризли принимает вызов. — Слушаю, леди Арлекино. — Добрый вечер, месье Ризли, — знакомый голос пробирает его до самых костей. — Полагаю, что я прерываю ваш рождественский ужин, так что приношу искренние извинения, но дело у меня срочное, и, к сожалению, вы — единственный человек, к которому я могу с ним обратиться. Ризли всё же закатывает глаза и кивает Нёвиллету в сторону гостиной. — Вы не против, я поставлю на громкую связь? — спрашивает он. — Думаю, месье Нёвиллет тоже с удовольствием вас послушал бы. — Я предполагала, что вы будете вместе. Да, без проблем, — соглашается леди Арлекино. — Так будет даже легче, и мне не придётся пересказывать всё два раза. Итак, у меня есть к вам дело, как к детективу. Ризли усаживается на диван и кладёт телефон на журнальный стол перед собой. Звучит уже сомнительно, дело от леди Арлекино — как будто бы здесь есть некий подвох. — Обычно с таким приходят ко мне в офис, чтобы сразу подписать все документы, — отмечает он на всякий случай. Но леди Арлекино это мало беспокоит. — Но моё дело — срочное, — возражает она. — Я бы сказала, не терпящее промедлений. Пропала моя помощница, Линетт. Она со вчерашнего дня не выходит на связь и дома тоже не появлялась. Ризли хмурится. Одна из близняшек, надо же. — Вам бы в полицию обратиться… — начинает он, но леди Арлекино перебивает его: — К сожалению, полиция тут будет бессильна. Я могу утверждать, что она похищена. Кем и как — не знаю, но я, как и вы, прекрасно могу чувствовать следы элементальной магии. И в квартире Лини и Линетт они были. — Так её похитили прямо из дома? — уточняет Ризли. — М-м, не думаю, нет. Но кто-то посторонний там явно был. Зачем — не знаю. Меня это очень беспокоит, месье Ризли, и я подозреваю, что без вашей с месье Нёвиллетом помощи я вряд ли справлюсь. Потому что вы явно знаете больше меня в этих вопросах. Я хорошо заплачу, если вы согласитесь сотрудничать. Ризли тяжело вздыхает и трёт пальцами переносицу. Не успел он избавиться от одной проблемы в жизни, как рискует навалиться другая. А в том, что это будет проблема, он просто уверен. Если пропажа одной из близнецов хоть как-то связана с магией, то просто так им будет не отделаться. Нёвиллет озадаченно застывает напротив дивана, и если всего пару минут назад он был расслаблен, то сейчас Ризли видит, как напрягаются его плечи. Ему предложение леди Арлекино тоже вряд ли приходится по душе. Но ещё, полагает он, Нёвиллету не нравится происходящее в целом. Кто-то, явно обладающий элементальной магией, с непонятной пока что никому целью похитил Линетт. Вопрос только в том, кому и для чего она могла понадобиться. — А если это не похищение, — наконец, предполагает Ризли. — Вдруг это… — Исключено, — обрывает его Нёвиллет, догадываясь, что он имеет в виду. — После того, что мы с тобой сделали, оно успокоилось и теперь спит глубоко под землёй. Даже если у кого-то и есть его остатки, они теперь не опасней обыкновенной воды в Сене. — Насчёт безопасности воды в Сене я бы поспорил, конечно. Праздничное настроение слишком быстро сменяется рабочим — Ризли чешет затылок и снова вздыхает. — Вы в последнее время никому не переходили дорогу? — на всякий случай уточняет он, хоть и понимает, что вопрос в большей степени риторический. — Ну только если вам, — в динамике раздаётся сдержанный смешок. — Ну и культу, полагаю, я тоже не очень нравилась. — Но культа больше не существует, а даже если бы он и был — состоял он из обычных людей, это я могу с лёгкостью подтвердить, — отрезает Нёвиллет. — Так что и они здесь ни при чём. Он поджимает губы, и Ризли понимает, что сложившаяся ситуация беспокоит его не меньше. Она явно не предвещает ничего хорошего. Вот тебе и Рождество. — Хорошо, — тянет Ризли. — Нет, ничего хорошего, конечно, но давайте подумаем. Могла ли кому-то мешать сама Линетт по какой-то причине? Или, может, её брат? Всё-таки, будем честными, уличных шарлатанов любят не все. — Эти уличные шарлатаны — мои глаза и уши в городе, — немного раздражённо отзывается леди Арлекино. — Я не уверена, что хоть какое-то из их деяний тянет на последующее похищение. — Тогда, может, дело всё-таки в вас? Повисает тишина. Леди Арлекино долго о чём-то думает. — Если это так, то с нами скоро свяжутся, — заключает она. — Но я бы хотела выследить этого человека раньше и преподать ему урок о том, как не стоит обращаться с членами дома Очага. Скажите, пожалуйста, это возможно? Вопрос адресован скорее Нёвиллету, но Ризли вспоминает, с какой лёгкостью тот отследил сбежавшего ребёнка в Бельфоре. — Думаю, это возможно, тем более, если следы свежие. Проблема лишь в том, что в большом и людном городе очень легко затеряться. Но если вы говорите, что почувствовали элементальную магию, то я могу попробовать, — кивает Нёвиллет. — Мадам, скажите, куда нам подъехать? Они с Ризли переглядываются, понимая, что отдых придётся перенести. Да уж, поисками пропавших людей Ризли за всю свою карьеру детектива ни разу не занимался. Леди Арлекино называет им адрес квартиры, в которой живут близнецы. Ризли обещает, что они постараются приехать как можно скорее, чтобы не терять драгоценное время, но когда звонок завершается, ему очень хочется ругаться. Он нервно барабанит пальцами по стеклянной столешнице. — Тебя тоже это беспокоит? — спрашивает он у Нёвиллета. Тот кивает. — Больше всего мне не нравится, что это начинает выходить за пределы разумного. Ты, леди Арлекино, месье Альбедо, это всё можно объяснить. Но, получается, что есть не только вы. — Может, ещё одна выжившая жертва культа? — предполагает Ризли. — Даже если так, — загадочно начинает Нёвиллет и на секунду поджимает губы. — Нет, вряд ли их было очень много, иначе в культе точно были бы люди, от которых тоже веяло бы магией, но я за всё время ничего такого не почувствовал. Так что этот вариант отметать, конечно, нельзя, но я бы на нём не зацикливался. Надо действительно наведаться домой к фокусникам. Поехали? Ризли косится на часы. Что ж, если поспешить, то они могут даже успеть отпраздновать Рождество. Хотя бы капельку. — Ни минуты покоя, — вздыхает он, но делать нечего. Отказаться от просьбы леди Арлекино ему просто не позволит совесть. В конце концов, именно эти фокусники когда-то помогли им, так что пришла пора отплатить им той же монетой. Под пальцами по стеклу расползается изморозь. Ризли тут же отдёргивает руку и трёт ладони, словно пытаясь согреть их. Он не понимает, это так проявляется его раздражение из-за ситуации, или просто сила в очередной раз решает напомнить о себе. В любом случае, ни один из вариантов ему не нравится. А ещё ему не нравится мелькнувшее беспокойство в чужих глазах. — Поехали, — бросает он. — Не хочется терять время.