Зов ледяных глубин

Дом, в котором живут близнецы, найти оказывается достаточно непросто. Таксист путается в лабиринте из новостроек, да и у Ризли перед глазами всё сливается. Дома здесь почти не отличаются друг от друга, все, как один — пятиэтажные и аляпистые. Они сильно непохожи на те, что можно найти в центре Парижа, в них нет той роскоши и вычурности, присущей всему остальному городу. Из-за снежной пелены ориентироваться становится ещё сложнее, так что Ризли бросает эту затею. Он останавливает таксиста, вылезает из машины на улицу и на автомате подаёт руку Нёвиллету, который, правда, не сразу замечает этот жест. Он вылезает следом, закрывает за собой дверь, а потом секунду смотрит на протянутую руку. — Ох, — срывается у него с губ. — Прошу прощения. Ризли хмыкает и прячет руку в карман. Ладони у него пусть и не мёрзнут, но привычка есть привычка. — Леди Арлекино сказала, что у них дом под номером три, здесь я вижу только первый. Видимо, дальше. Повертев головой по сторонам, Ризли наугад направляется в сторону следующего дома. Почти во всех окнах горит свет, на многих из них висят цветные огоньки. Люди празднуют — в тепле и уюте. Интуиция не подводит, следующий дом оказывается вторым, а его брат-близнец за углом встречает их цифрой «три», выложенной мелкой плиткой на фасаде. Поднявшись на нужный этаж, Ризли даже не успевает нажать на кнопку звонка — дверь сразу же распахивается, а на пороге их встречает Лини. Вид у него растрёпанный и уставший, он словно сам на себя не похож. — Проходите, — хрипло говорит он и одёргивает тёплый свитер. — Спасибо, что приехали. Квартирка оказывается небольшой, но уютной. На зеркале в прихожей Ризли замечает забавную гирлянду из картонных котов, но почти сразу же его внимание на себя перетягивает кое-что другое. — Не знаю, — Лини пожимает плечами и обнимает себя руками, будто замёрзнув. — Леди Арлекино сказала, что чувствует здесь следы какой-то магии, но я не понимаю, как это может быть. Дверь не взламывали, окна целые, просто так сюда зайти никто не мог. Да и Линетт пропала уже после того, как вышла из дома. Ей вчера ближе к вечеру захотелось чего-нибудь сладкого, и она решила спуститься до пекарни. Больше я её не видел. Лини нервно стучит ногой по полу и тщетно пытается успокоить нервы. Ризли слушает его вполуха, вместе с этим пытаясь уловить странное чувство, окутывающее его сразу же, как он зашёл в эту квартиру. — Очень странно, — тихо говорит Нёвиллет. — Я действительно ощущаю здесь следы элементальной магии, но что-то не так. Лини обеспокоенно вскидывает голову. Очевидно, что он не очень рад это слышать. — Что-то не так? — из него вырывается нервный смешок. — То есть, того, что в исчезновении Линетт замешана магия, не достаточно? — Спокойнее, — предупреждает Ризли и морщится. Звонкий голос Лини отвлекает его, не давая сосредоточиться. Странным ему, во-первых, кажется то, что эти самые следы, оставленные неизвестно кем, ощущаются очень слабо. Словно мелкие брызги, оставшиеся от большого шторма. То есть похититель здесь был либо достаточно давно, либо силы в нём не очень много. С мелкими брызгами мешается еле ощутимый запах озона, как после грозы. Вот, что по началу кажется Ризли странным. Что-то подобное он ощущал вблизи Первозданного моря, но то была сокрушительная сила, здесь же — лишь её эхо. Он переглядывается с Нёвиллетом, чтобы убедиться, что тот чувствует тоже самое. Он выглядит озадаченным, если не сказать, напряжённым. Нервно постукивая тростью по полу, Нёвиллет проходит вглубь квартиры и останавливается у закрытой двери. Белоснежную поверхность разбавляют наклейки с котиками и под ними — наклейка с надписью идеальным почерком: «Линетт». — Позволите? — аккуратно уточняет Нёвиллет у Лини и, дождавшись неуверенного кивка, проходит в чужую комнату. Ризли идёт следом, ожидая увидеть стерильную чистоту, идеальный порядок и выверенный минимализм. Однако вместо этого всего он находит весьма уютную комнату, наполненную мягкими игрушками и целой коллекцией чайных чашек на рабочем столе. Похоже на то, что Линетт очень любит чай и не очень любит мыть посуду. — Извините за беспорядок, — оправдывается Лини, подтверждая догадки Ризли. — Я как-то не подумал о том, чтобы убраться. — Убираться перед тем, как приглашать в дом детектива — плохая идея, — бормочет Ризли. — Так что всё в порядке. На твой взгляд, здесь есть что-нибудь необычное? Сам-то пытался что-нибудь найти? Может быть, какие-нибудь записи, личный дневник, что-нибудь вроде того? — Ничего, — пожимает плечами Лини. — Всё ровно так же, как было, когда Линетт уходила в магазин. А насчёт дневника — вряд ли. У Линетт замечательная память, поэтому она никогда ничего не записывала. — Тогда, может, она делилась какими-то опасениями? За ней никто не следил последнее время? — продолжает рассуждать Ризли. Лини в ответ пожимает плечами. — Сложно сказать. Вроде бы, с тех пор, как нас с ней выследил культ, я больше ничего такого не замечал. Линетт, если бы заметила, точно сказала бы. Ризли ведёт плечами. Информации, конечно, не густо, а рыться в чужих вещах хочется меньше всего. Особенно когда, очевидно, это не принесёт никакой пользы. — Следы магии, как и в прихожей, — комментирует Нёвиллет чуть погодя. — Думаю, сюда похититель просто заглянул, но вряд ли нашёл что-то интересное. — Что ж, — вздыхает Ризли. — Нам это что-нибудь даёт? Ты сможешь отследить того, кто здесь был? Нёвиллет удручённо качает головой. — К сожалению, следы слишком слабые. Вы должны понимать, что отыскать человека в пустом лесу, и отыскать человека в большом городе — задачи слишком разные, — он обращается, вроде бы, к ним обоим, но намекает на слишком конкретную ситуацию. Видимо, чтобы Ризли понял, что дело, за которое им предстоит взяться, не то что непростое — почти невыполнимое. — И всё-таки, зря не обратились сразу в полицию, — Ризли качает головой. — Магия магией, а камеры могут уловить очень многое. Куда, ты говоришь, она направлялась? В ближайшую пекарню? Он достаёт телефон и набирает знакомый номер, краем глаза поглядывая на Лини. Тот выглядит совсем поникшим. Видно, что он совершенно не рад причинять неудобства другим людям, особенно в такой день. — Это всё неприятно, конечно, — тянет Ризли, пока в телефоне звучат гудки. — Но могу тебя немного успокоить. Чаще всего похищения людей случаются с целью выкупа. В таком случае с кем-то из родственников очень быстро связываются, чтобы обозначить сумму и условия. А если учитывать все обстоятельства, я могу с девяносто процентной уверенностью сказать, что Линетт похитили не просто так. Вопрос либо в тебе, либо… — В Отце, — заканчивает за него Лини. — Я уже думал об этом. Вполне ожидаемо, Клоринда на звонок не отвечает. Ризли понятия не имеет, с кем и где она сейчас празднует, но, вероятно, ей точно не до проблемного бывшего, который совсем недавно раскрыл ей глаза на существование магии в этом чёртовом мире. Ризли раздражённо блокирует экран телефона и суёт его в куртку. — И почему ты думал об этом? Есть какие-то предположения? — уточняет он. — Потому что сама ваша начальница не сказала мне ничего толкового. Лини пожимает плечами и трёт ладони друг об друга, прислоняясь к дверному косяку. — Она просила меня об этом не рассказывать, — тихо говорит он. — Но вдруг это поможет делу? Прошу, только ей не говорите, что я вам всё рассказал. — Я, вроде бы, не особо болтливый. — Вы можете не беспокоиться, месье, — кивает Нёвиллет. — Так в чём дело? Лини недолго мнётся, переступает с ноги на ногу, и выглядит так неуверенно, что Ризли сомневается — тот ли знакомый фокусник перед ним, или же его в какой-то момент подменили. — После того, как вы спасли Париж от наводнения, Отец задалась вопросом поисков таких же людей, как она. Вы же в курсе, да, что она владеет… — Определёнными элементальными навыками, да, — подтверждает Нёвиллет. — Для чего она начала эти поиски? Ризли пожимает плечами. — Меня она не посвящала в свои планы, если честно. Но дело в том, что, — он тяжело вздыхает, — в курсе была только Линетт. Ризли хмурится. Вот этой информации он точно не ожидал. — И как так вышло? — он вновь достаёт телефон, чтобы открыть заметки. Не то, чтобы он не уверен в собственной памяти, но лучше уж зафиксировать всё, что скажет Лини. Ещё во времена учёбы им советовали записывать вообще всё, что говорят им свидетели, подозреваемые или жертвы. Ризли этим правилом часто пренебрегает, но ухудшение памяти с возрастом — не шутка. — Это опять же тайна, но Отец рассматривает именно Линетт, как свою преемницу, — сообщает Лини и вдруг хмыкает. — Вы, наверное, меня после этих слов запишете, как подозреваемого. — Почему леди Арлекино приняла именно такое решение? — задумчиво интересуется Нёвиллет. — Не сказать, что я часто с вами пересекался, но на роль будущего главы сиротского приюта вы подходите куда больше, месье Лини. — Линетт очень тихая, да, — соглашается Лини, на секунду поджимая губы, — но вы её совсем не знаете. Она умная, гораздо умнее чем я. Думаю, Отец это тоже видит. Лини вздыхает, и неизвестная Ризли горькая мысль так и не срывается у него с языка. — В тихом омуте черти водятся, — подмечает он. Лини в ответ тихо хмыкает. — Ладно, предположим. Итак, что мы имеем? Человек с определёнными элементальными силами похитил Линетт, потому что она единственная знает, зачем леди Арлекино ищет других таких же людей со способностями. Это усложняет задачу. Ризли трёт пальцами переносицу. Так и хочется ляпнуть: «Я так и знал, что связи с этой женщиной до добра не доведут». Загорается экран мобильного телефона, оповещая о звонке. Если честно, Ризли сначала думает, что это снова леди Арлекино решила чем-то его порадовать, но нет, это перезванивает Клоринда. Ризли пытается принять вызов, но телефон вдруг перестаёт реагировать на прикосновения, а экран покрывается ледяной коркой. Лини, заметивший это, молча хмурится. — Да чтоб тебя, — ругается Ризли себе под нос и суёт мобильник обратно в карман в надежде, что там он оттает. — Давайте кто-нибудь другой. Нёви? Номер я тебе продиктую. — У меня есть, спасибо, — отзывается тот, заставляя на секунду улыбнуться. Интересно, у него есть номера всех знакомых Ризли? Он отыскивает в телефонной книге нужный контакт и ставит его на громкую связь, сам телефон Ризли он предусмотрительно не даёт. В этот раз Клоринда отвечает почти сразу же. — Да? — в её голосе звучит настороженность. — Слушаю. — Кло, привет, это я, Ризли. — Только не говори, что позвонил поздравить с Рождеством, — цокает она. — У тебя проблемы, и тебе снова нужна моя помощь? — В точку, — приходится признать Ризли. — Прости, что беспокою в такое время, но дело вообще не терпит отлагательств. Под слегка недовольный взгляд Лини — тот явно не рад слышать, что кто-то ещё в курсе всех этих мистических дел — Ризли кратко рассказывает Клоринде о случившемся. Та выслушивает его молча, без каких-либо комментариев, и только в конце удручённо сообщает: — Могу обещать записи с камер только к утру. Ты же понимаешь, что это процедура с кучей формальностей, да? К тому же, если ты говоришь, что это как-то связано с, мать его, магией, то на камеры могло попасть что-то, что обычным людям видеть не стоит, верно? Ризли приходится признать, что это так. К счастью, Клоринда дальше не развивает эту тему. Она словно решает смириться с тем фактом, что спокойно ей жить больше не дадут, и только напоследок бросает шутливое: — Честное слово, тебе скоро придётся включать меня в долю, а агентство переименовывать не в детективное, а в паранормальное. — Это немножечко другое, — возражает Нёвиллет, а Клоринда, судя по голосу, улыбается. — Уж простите, в подробности вдаваться не буду, мне хватает того, что я уже знаю. Когда Клоринда вешает трубку, в квартире ненадолго повисает тишина. Неуютная и удушающая. Первой нарушает её Лини: — И что дальше? — спрашивает он. — Ждать записи с камер, — пожимает плечами Ризли. — Думаю, мы с Нёвиллетом ещё пройдёмся по окрестностям, мало ли что. Но я тебе советую допытаться до леди Арлекино и узнать, на кой чёрт ей было искать неприятности, и что же такого знает Линетт, что её похитили. Потому что если это произошло из-за этой информации…я бы уже не был так уверен, что похитители захотят с вами связаться. Ему не хочется это озвучивать, но приходится. Лини окончательно поникает, уходя в свои мысли — видеть его таким очень непривычно, и Ризли его становится немного жалко. — Она мне не скажет, — тихо говорит он. — Если она не сказала вам, когда сообщила о пропаже Линетт, то мне точно не скажет. Отец ценит её, да, но ещё больше она ценит то, что делает. Ризли понимает, о чём ему пытается сказать Лини. О том, что леди Арлекино будет искать Линетт не потому, что та ей дорога и ценна как сотрудник, а потому, что не хочет, чтобы хоть какая-то информация о её делах попала не в те руки. — Мы разберёмся с этим, — зачем-то обещает Ризли, хотя привык никогда и никому не давать обещаний и ложных надежд. — Надеюсь, — бросает Лини. — Вот вам и фокус с исчезновением. С его губ срывается нервный, почти истерический смешок. Ризли в ответ хмыкает. Когда они с Нёвиллетом оказываются на улице, Ризли долго стоит и вглядывается в ночное небо, с которого сыпется снег. Руки в карманах всё равно остаются холодными, и когда Нёвиллет осторожно касается его плеча, Ризли невольно вздрагивает. Его подхватывают спокойные тёплые волны, но расслабиться до конца у него всё равно не получается. — Что ты чувствуешь? — хрипло интересуется он у Нёвиллета. — То, что ты переживаешь больше обычного, — тихо отвечает тот, а Ризли качает головой. — Нет, я не об этом. Со мной всё понятно. Здесь, на улице, следов магии не чувствуешь? Потому что я — нет. Нёвиллет на секунду прикрывает глаза. — Если бы она здесь была, я бы её почувствовал. А так я чувствую только тебя. Никаких следов. — Супер, — слегка раздражённо отзывается Ризли и тут же прикусывает язык. Сильное раздражение — эмоция, обычно ему не свойственная, он не привык раздражаться по пустякам, и даже сильные потрясения в жизни он всегда воспринимал достаточно спокойно. Возможно, дело в том, что всё в своей жизни он либо мог безоговорочно контролировать, либо не мог контролировать совсем, а потому даже не пытался это делать. А теперь он пытается, а эта дурацкая сила всё равно выходит из-под контроля. Ещё и пропавшая фокусница, будто бы назло. — Прости, — голос Нёвиллета звучит виновато, и в Ризли всё опускается. — Если бы… — Ну уж нет, никаких если бы, — отрезает Ризли, развернувшись к нему. — И никаких «прости». Это, знаешь, просто человеческие эмоции. Ты в них не виноват. Ризли зачем-то сжимает руки в карманах в кулаки — лишь бы ничего не случилось, и целует Нёвиллета в доказательство своих слов. Ему нерешительно отвечают, и в голове мелькает несуразная мысль о том, что было бы забавно сейчас просто примёрзнуть друг к другу. Наверняка это смотрелось бы крайне глупо. — Самоконтроль, Ризли, — шепчет Нёвиллет ему в губы. — Говорит мне человек, из-за которого несколько месяцев подряд шли дожди, — улыбается Ризли. Тяжесть на душе немного проходит, и у Ризли наконец-то получается собрать мысли во что-то приемлемое. Итак, очередное дело, связанное с магией, это очень неприятно, да, но… — Не конец света, и на том спасибо, — заключает он. — С похищениями я ещё не работал, если всё завершится хорошо, будет отличный пункт в моём досье. — Интересное заключение, — говорит Нёвиллет, выставляя перед собой трость. Он хочет добавить ещё что-то, но за их спиной раздаётся взволнованный возглас: — Месье Ризли, месье Нёвиллет! Это оказывается Лини, размахивающий руками так, будто без этого его не заметят. Он выбегает из дома в натянутой наспех шапке и небрежно замотанном вокруг шеи шарфе. Судя по тапкам на ногах, он очень сильно боялся не успеть. Будто бы сотовой связи не существует. Хотя, возможно, после недавнего происшествия с телефоном Ризли он решил, что так будет проще. — Я ещё вот что хотел спросить. Вернее, попросить, — Лини останавливается возле них. — Я бы не хотел просто сидеть на месте и ждать у моря погоды, как говорится, поэтому не могли бы вы мне подсказать, можно ли сейчас достать что-то из тех украшений культа? Которые помогают чувствовать элементальную магию? Как-то кольцо у мадемуазель Моро. Ризли вопросительно смотрит на Нёвиллета. С украшениями связана долгая история бессонных ночей, когда Нёвиллет навещал каждого члена культа с официальным документом, подтверждающим конфискацию этих украшений. Теперь они хранятся где-то в сейфе за сотней замков в его личном хранилище. Нёвиллет опускает взгляд и сводит брови, взвешивая все «за» и «против». Как-то он сказал Ризли, что одно единственное исключение может повлечь за собой серьёзные последствия. Но сейчас аргументов у него, по-видимому, не находится, поэтому, немного погодя, он кивает. — Подумаю, что можно с этим сделать. Но учтите, месье Лини, если я и дам вам одно из этих украшений — вы должны будете мне обещать не использовать его во вред кому-либо, и себе в первую очередь. Я имею в виду: не подвергать себя опасности. Вы, всё-таки, простой человек, пускай и иллюзионист. Лини криво улыбается в благодарность, даже театрально снимает шапку, словно шляпу-цилиндр. — Благодарю, месье. Но даже простой человек не может оставаться в стороне, когда речь идёт о безопасности близких. Здесь Ризли не может не согласиться. К тому же, ему кажется, что Лини способен за себя постоять. Пусть сейчас он и выглядит подавленным, но Ризли почему-то уверен, что он ещё ни раз обведёт всех вокруг пальца. Ему так говорит интуиция, а ей Ризли привык доверять. Снегопад потихоньку утихает, оставляя за собой тонкий снежный ковер под ногами, который скоро растает. Лини снова прощается с ними, явно начиная замерзать. — Нам надо побольше узнать о леди Арлекино, — заключает Ризли, когда они выходят к ближайшей остановке, чтобы вызвать такси. — Кто она такая, откуда взялась. Что ей нужно сейчас, в конце концов. Может быть, в пропаже вообще виновата она, просто сейчас решила отвести от себя подозрения. — Ты предвзят, — как бы между прочим подмечает Нёвиллет непробиваемо спокойным тоном. — Эту теорию мы даже рассматривать не будем. Ризли переминается с ноги на ногу, но понимает, что Нёвиллет прав. Во-первых, в том, что он ужасно предвзят, во-вторых, в том, что теория абсурдная, потому что леди Арлекино не глупа. К моменту, когда они добираются до дома, время давно минует за полночь. От праздничного настроения не остаётся ни следа. Ризли наливает себе чай, чтобы немного привести себя в чувства и согреть ладони, но в итоге чай в его руках остывает так быстро, что он разочарованно ставит чашку на журнальный столик. — Меня беспокоят те игры, которые ведёт леди Арлекино, — в итоге признаётся он. — Нёви, даже если она ни при чём, она как минимум косвенно виновата в пропаже девчонки. Для чего ей вообще люди со способностями? Вряд ли она собирается ставить на них эксперименты. Нёвиллет с сомнением качает головой. В его взгляде плещется беспокойство, но, приглядевшись, Ризли понимает, что волнуют их немного разные вещи. Пока сам Ризли сосредоточен на одной-единственной женщине, Нёвиллет задумывается о том, сколько вообще людей могло обрести какие-то силы после гибели Фокалорс. И наверняка он впервые полагает, что их куда больше, чем он думал. — Если бы леди Арлекино преследовала бы сугубо благие намерения, вряд ли она стала бы скрывать причины поиска, — Нёвиллет опускается в одно из кресел напротив дивана. — С другой стороны, её методы всегда были специфичны. Но если тебя это так беспокоит, я могу узнать побольше о Доме Очага, пока ты занимаешься камерами, хорошо? Ризли улыбается краешком губ — получается чуть более грустно и устало, чем он планировал. — Договорились. Остаток ночи Ризли пытается выкинуть из головы произошедшее, убеждая себя в том, что это просто работа. Да, серьёзная, отчасти необычная, хотя к странностям ему уже пора бы привыкнуть, но всё же работа. К тому же, в данный момент он ничего сделать не может — действительно нужно дождаться записи с камер, а потом уже предпринимать дальнейшие действия. Но, несмотря на эти жалкие попытки самовнушения, он всё равно просыпается рано утром, даже раньше, чем Нёвиллет. Вообще, в ту ночь, которую они впервые провели вместе, Ризли был крайне удивлён тем фактом, что Нёвиллет вообще спит. Оказалось, что некоторые потребности человеческого организма не может контролировать даже дракон. Правда, выяснилось, что сна ему всё равно требуется куда меньше, так что в те дни, когда Ризли оставался ночевать у Нёвиллета, он просыпался уже после него в пустой постели. Это же утро встречает его уютным полумраком и Нёвиллетом, уткнувшимся носом ему в шею. Первое время Ризли боится пошевелиться, чтобы не спугнуть повисшее умиротворение. Спящий Нёвиллет напоминает ему океан на рассвете в абсолютный штиль. Длинная коса, которую он всегда заплетает перед сном, за ночь успевает немного растрепаться, и несколько прядей спадают ему на лицо. Ризли аккуратно поправляет их, ненароком касаясь основания рогов. Нёвиллет распахивает глаза сразу же, несколько мгновений вглядываясь в лицо напротив с настороженностью хищника. — Прости, — шепчет Ризли. — Я случайно. Взгляд Нёвиллета тут же смягчается. Он несколько секунд разглядывает лицо напротив, прежде чем повернуться и посмотреть на время. — Ты сегодня рано, — отмечает он. — Тебя что-то беспокоит? Вопрос больше похож на риторический. Очевидно, поводов для беспокойства у него теперь предостаточно. Ризли переворачивается на спину и впивается взглядом в тёмный потолок. Ещё и сон ему снился крайне странный, беспорядочный и хаотичный. Ризли его почти не запоминает, в голове остаются лишь хаотичные отрывки и странный, пронизывающий до самых костей холод. — Думаю о том, куда могла деться девчонка. — Нет, — вдруг заявляет Нёвиллет. — Мы вчера обозначили чёткий план действий, так что вряд ли ты не можешь спать из-за этого. Так что думаю, дело в твоей силе. — Ну и кто из нас детектив? — Ризли невесело усмехается. — Ладно, ты меня раскусил. Просто она вызывает у меня некоторую тревогу, и… Сначала Ризли думает, что звенит будильник, потому что на часах отображается ровно шесть утра, но нет. Это телефон Нёвиллета разражается входящим вызовом. На экране высвечивается вежливое «мадам Клоринда». — А она не церемонится, — хмыкает он и тянется к чужому телефону. На секунду Ризли сомневается, но всё же решает попробовать. В этот раз экран не леденеет, к его счастью. — Доброе утро. Ризли выбирается из одеяла и садится, понимая, что сегодня он больше спать не будет. — Не сомневаюсь, оно у тебя доброе, — ворчит в ответ Клоринда. — Я изъяла записи с нужных тебе камер видеонаблюдения, тебе очень повезло, что у отдела не возникло никаких вопросов, зачем я решила заняться этим в пять утра в Рождество. Говори, куда тебе их привезти. Ризли хмурится. — Да ладно тебе, давай я сам подъеду, — говорит он, но Клоринда перебивает его, ясно давая понять, что спорить не стоит: — Ну уж нет, я уже в пути, так что диктуй адрес. Ризли переглядывается с Нёвиллетом, и тот молча кивает.