Шиджин

Второй раз он очнулся в сумерках и в долгожданной прохладе. Он лежал на странном спальном мешке из шуршащего материала, справа в паре метров от него тлел костер с небольшим котелком, шумела маленькая река. Грудь больше не давило болью. Сплошные плюсы. — Очнулся, наконец-то, — сказала незнакомка, сидевшая по другую сторону костра и помешивавшая длинной палкой угли, — твоя вода, — она кивнула куда-то в сторону от него. Действительно, рядом нашлась наполненная до краев бутылка из розового пластика, отвратительно девчачья, с брелком лисичкой. Кто вообще вешает брелки на бутылки? Но сейчас выбирать не приходилось, поэтому он жадно прислонился к горлышку, выпивая за раз добрую половину. — Расскажешь, кто тебя поймал? — спросила незнакомка, намекая на кандалы в пещере. По спине от этого вопроса невольно пробежали мурашки. Его ночной кошмар длиной в вечность закончился буквально мгновение назад, а его снова пытались ткнуть в те ощущения, словно собаку носом. Утирая рот от неаккуратно выпитой воды тыльной стороной ладони, он посмотрел на незнакомое лицо перед собой, сводя брови к переносице. Очевидно, от его не слишком дружелюбного вида человек перед ним сел максимально ровно, расправляя плечи так, будто вместо позвоночника под одеждой была спрятана палка. Глаза цвета стали снова нашли его. Зрачки, почти гипнотически, немного пугая тем, что было скрыто в глубине, сузились до неприличных размеров. Нужно ли ей что-то говорить? Он ощущал невероятное давление силы, но как таковой угрозы, почему-то, нет. Это было странно. Мозг лихорадочно начал цепляться то за один факт, то за другой. К сожалению, приходя к неутешительному выводу, что сейчас ему было более выгодно попытаться сотрудничать с тем, кто бы не сидел перед ним. Он был слишком сбит с толку. Их битва взглядов продолжалась какое-то время, пока от дрогнувшей руки странный брелок на бутылке с глухим звуком не стукнулся с пластиком горлышка, выводя их обоих из транса и склоняя чашу весов. — Я не знаю, — ответил он, стараясь не лгать. Он вообще-то даже не был уверен, что его кто-то пленил, ведь не помнил ровным счетом ничего. — Ты хочешь сказать, что кто-то смог застать врасплох шиджина? И ты даже не увидел его лица? — она посмотрела на него с нескрываемым скепсисом. — Видимо, да, — снова расплывчато ответил он, присматривая лежащую рядом большую ветку. Девушка напротив, казалось, не желала ему зла, но все может сильно измениться, когда она поймет, что он полностью потерял память. Зачем он ей понадобился, оставалось только догадываться. А еще от нее исходила такая жуткая, подавляющая сила, что хотелось немедленно убраться куда подальше. — Ладно, — обреченно выдохнула она, видимо, этот разговор не доставлял удовольствия им обоим, — меня зовут Шиба Карин. Мы с тобой до этого не встречались. Я стала Бьякко после смерти моего отца и брата. Что последнее ты помнишь до похищения? — спросила она. Он застыл. Ну вот сейчас все и вскроется, как быстро, однако. Но попытаться стоило. Что там она думает, что его похитили? — Кажется, за мной была погоня, — начал он неуверенно растягивать паутину своей лжи. На глаза попалась речка, подкидывая идею, — после этого я неудачно упал в воду и потерял сознание. Очнулся уже в той пещере. — Хм, — задумчиво хмыкнула она, — ну да, тогда понятно, — протянула девушка, поднимаясь с колен и отряхивая свои хакама черного цвета. Он выдохнул с облегчением. Даже как-то не верилось, что незнакомка так легко съела его плохо продуманную ложь. Всполохи костра дали ему возможность получше разглядеть ее. Девушка была не очень высокой, телосложение скрывали бесформенные хакама и косодэ с широкими рукавами черного цвета. Такого же цвета волосы были забраны в высокий хвост, едва достающий до лопаток, лишь широкие пряди симметричной челки обрамляли лицо, почти полностью скрывая уши. На вид ей можно было дать лет 16-17, если бы не задумчивое, даже немного хмурое выражение лица и глаза, сияющие в ночи каким-то неестественным светом. Карин неспешным шагом обошла костер и приблизилась к его спальному месту, сохраняя дистанцию в пару метров. — Ты что, издеваешься надо мной? — зло прорычала она, складывая руки на груди в защитном жесте. Под приподнявшимся правым рукавом косодэ блеснул большой металлический браслет, больше напоминающий наручи. — Ты думаешь, я поверю, что Сэйрю мог отключиться в воде? — она подошла ближе, нависая над ним, — я что, по-твоему, похожа на идиотку? Он не знал, о чем она вообще говорит, но было очевидно, что его обман был раскрыт. Ситуация стремительно накалялась, и пусть на грани сознания он понимал, что действует глупо, но какие-то внутренние инстинкты заставили его вскочить, подхватывая рукой ту самую палку, которую он приметил раньше, и с силой опустить ее на брюнетку. Ну как опустить, попытаться. Он был еще очевидно слишком слаб, мышцы свело судорогой от резких движений, поэтому удар вышел просто отвратительным. Карин даже отражать его не стала, лишь как-то лениво увернулась, уходя в сторону. В следующее мгновение ребро ее ладони опустилось на его шею, снова отключая.

***

Третье его пробуждение было уже днем. Вокруг, правда, была все та же обстановка: лес, тихо журчащая речка и котелок на огне. — И еще раз привет, — услышал он ее голос в метре от себя. Девушка сидела к нему вполоборота, держала в руках какую-то непонятную цветную коробку, от которой чем-то вкусно пахло, и бодро орудовала палочками. Его живот издал пронзительный звук, напоминая, что он довольно давно уже ничего не ел. А когда вообще ел? Карин усмехнулась на его стеснение и, быстро прикончив свою порцию, залила кипяток в новую цветную коробку, которую достала из большого рюкзака. — Давай договоримся, — дружелюбно улыбнулась она, словно нарочито игнорируя ту его прошлую, неудавшуюся попытку нападения, — ты ответишь мне на несколько вопросов в обмен на еду. Идет? Он замялся, с опаской глядя на протянутую ему непонятную вещицу, раздумывая над отказом, но голод скрутил живот еще раз, и ему пришлось согласиться. В конце концов, хотела бы убить его — наверное, уже бы убила, пока он тут валялся без сознания. А на любой вопрос у него, потерявшего память, пока был только единственный ответ. Невелика цена. — Договорились, — хрипло отозвался он, принимая непонятный предмет из ее рук, — что это? — Лапша, конечно же! — с недоумением ответила она ему, — да подожди хотя бы пару минут, дай ей завариться, — рассмеялась брюнетка, глядя на то, как он тыкает палочками в еще не размокший пласт. Он нехотя отодвинул предмет в сторону, набираясь терпения. — Почему ты солгал о том, что потерял сознание при падении в воду? —спросила она. — Я не помню ничего из тех событий. И я не знаю тебя, — он поймал ее взгляд, — солгать в тот момент казалось более безопасным решением. Кстати, как ты поняла, что я не сказал тебе правду? — Когда Сэйрю заявляет, что он упал в воду и отключился? Нет, ну это столько же оскорбительно, сколько и смешно, — усмехнулась она, — я не могла не понять. — Кто такой Сэйрю? — спросил он. Карин за секунду изменилась в лице. Взгляд из веселого и расслабленного превратился сначала в злой, а затем, еще раз пробегаясь по нему, в испуганный. Повисла неловкая пауза, которую безуспешно пытался заполнить треск костра. — Думаю, твоя лапша уже готова, — сказала она, вставая и отходя к берегу реки. Он с непониманием смотрел ей вслед, но, так и не дождавшись от нее больше ни слова, набросился на еду, быстро орудуя палочками. Она вернулась к костру спустя, наверное, минут 15, задумчивая и немного даже потерянная. Он смотрел, как она рваными движениями нашла в рюкзаке чайные пакетики и залила две кружки кипятком, протягивая одну ему. — Спасибо, — буркнул он, отставляя пластик в сторону, чтобы чай остыл. После жара той пещеры ничего горячего пить не хотелось. Карин изучающее смотрела на него из-под симметричной челки, но когда поняла, что он поймал ее на этом занятии, резко отвела взгляд. — Ты помнишь, какой год был, когда ты пропал? — все же решилась она. Он отрицательно помотал головой. — Помнишь, где ты был последний раз перед исчезновением? — голос начал дрожать. Снова нет. Она нервно терла ладони, собираясь с силами, как перед прыжком в холодную воду. — И ты не помнишь, кто такой Сэйрю, — не вопрос — утверждение. Он сел поудобнее, поправляя сползающее хаори черного цвета, которое ощутимо жало ему в плечах. Видимо, девушка отдала свою вещицу, чтобы он не замерз с обнаженным торсом. — Как тебя зовут? — спросила она с нотками стали в голосе, смотря прямо ему в глаза. Он выдержал ее взгляд, хотя самому от себя было почему-то противно. — Я не знаю. Карин взвыла раненным зверем и от души стукнула по лежащему рядом бревну, кажется, даже оставляя трещины. — Почему ты сразу не сказал мне, что потерял память? — зарычала она на него, резко вставая и подходя ближе. — И с чего мне говорить это первой встречной? Может, это вообще ты меня упекла в ту пещеру, а сейчас устраиваешь тут представление? — в таком же тоне ответил он. — Ками тебя побери, как все становится сложно! — обреченно простонала она, пытаясь успокоиться, — Нет, это была не я. Я, наоборот, первая, кто нашел тебя с момента твоего исчезновения! — Ты же говорила, что мы не были знакомы раньше, — парировал он, — как ты вообще можешь быть уверена, что я пропадал? Разговор резко стал еще более абсурдным. — Мы не были знакомы, но ты был другом моего брата и отлично знал отца, — ответила она, жестом показывая ему подвинуться, садясь рядом на его спальник, — они не могли с тобой связаться долгое время. Уже начали думать, что ты ушел на перерождение, — протянула она, — да и как тебя можно не узнать! Как будто много ёкаев с белыми, как снег волосами и лазурными глазами? — едко добавила она. Он застыл на месте. Описание звучало уж слишком необычно. Быть не может, что у него белые волосы! Карин заметила его замешательство и с обреченным выдохом дала ему свою металлическую кружку с чаем. Из выпуклого отражения в гладком металле на него смотрел парень лет 20 с белым ежиком непослушных волос и глазами пронзительно-бирюзового, неестественного цвета. — О чем и речь, — сказала она, снова принимая чай из его рук. — Я ничего не понял из того, что ты говорила, — устало сказал он, зарываясь рукой в волосы. — Это проблема, но думаю, ее можно попытаться исправить, — постаралась подбодрить то ли его, то ли саму себя Карин, устало жмурясь и потирая переносицу, — есть у меня ощущение, что это как-то связано с тем, как странно выглядит твоя татуировка шиджина. Он снова посмотрел на странные символы на груди. Непонимание бесило. — Тоширо, — вдруг произнесла она. — Мм? — не понял он, удивленно уставившись на нее. — Тебя зовут Хитсугая Тоширо, — пояснила она, делая большой глоток чая, хотя ужасно хотелось выпить чего-нибудь покрепче, — мы не были знакомы, но я могу рассказать тебе, кто ты такой. Он пораженно смотрел на нее. Сомнения застилали голову. — Почему я должен тебе верить? — спросил он напрямую. — Ну, — протянула она, — если бы я хотела сделать тебе что-то плохое, то давно бы уже сделала. В таком состоянии воин из тебя так себе, знаешь ли. Тоширо рассержено фыркнул. Память он, может, и потерял, но гордость то — нет. — Не дуйся, — рассмеялась она, — плюс я знаю того, кто в теории сможет помочь тебе вернуть воспоминания. Если они еще где-то внутри, конечно. Так что придется рискнуть и довериться мне. Он скользил взглядом по ее лицу, пытаясь найти тень лжи. Безуспешно. Обреченно вздохнув, Тоширо кивнул.

***

— Придется начать с самого начала, — сказала она, устраиваясь перед ним поудобнее, — существуют три мира: мир людей, мир существ и мир ками. Все миры очень важны друг для друга и связаны неразрывно. В первом обитают люди, тут все супер просто, во втором же — разнообразия побольше, — рассмеялась она. — Например? — спросил он. — Этот мир называется Ёми. Или изнанка. Или Страна Желтых Вод, — начала перечислять она, — существует еще миллион других названий, которые не меняют сути. Изнанка — это место для потерянных душ и потусторонних существ разной степени силы. На вершине всей этой пирамиды стоят четыре защитника, по четырем сторонам света. Дальше идет масса других разномастных товарищей, от кицунэ и банэнэко до каппы и прочих. Но все вместе они называются ёкаи. Какие-то из них вполне приличные, другие — отъявленные уроды и любители людской крови. Тут как повезет. — Не хотел бы я оказаться в таком месте, — вздрогнул Тоширо. Карин едва сдержала приступ смеха, в последний момент неумело маскируя его под кашель. — Жаль тебя расстраивать, — она провела руками по сторонам, словно показывая окрестности. Парень скривился и начал настороженно озираться вокруг. — Не переживай, — да она откровенно над ним потешалась! — я почувствую их ки и разберусь, если что. — Что такое «ки»? — по ходу возник новый вопрос. — Это энергия, которая течет в каждом живом существе. Она разная у людей, ёкаев и ками. Она также показывает уровень силы и здоровья. Нет ки — ты труп. На чем я остановилась до этого? — задумалась она. — На любящих человеческую кровь ёкаях, — язвительно ответил Тоширо. — Нет, нет, с этими все, — она словно не заметила подначки, — ах да! Третий мир или Такамагахара. Здесь тоже все довольно однообразно — сплошные ками, парочка из которых являются самыми сильными, остальные — их свита. Ками не могут спуститься из равнины высокого неба в их истинном обличии, поэтому вынуждены искать подходящие, и, что важно, согласные сосуды из числа людей. Даже если их сосуд разрушат, то ками все равно просто вернется к себе на небо, никаких последствий и обязательств, они вечны и бессмертны. Кстати, чистая ки ками смертельна для ёкаев и наоборот. А вот люди — универсальные доноры во все стороны. — Ты говорила, что вы думали, что я ушел на перерождение, — подтолкнул ее к развитию диалога парень, когда возникла странная пауза. — Было такое, — согласилась она, — некоторые ёкаи, которые обладают большой ки и, можно сказать, «титулом», который известен людям, не могут умереть окончательно, если есть люди или ёкаи, которые верят в их существование. Смерть от неестественных причин у подобных существ ведет к перерождению, правда, ценой потери памяти. Там еще очень много нюансов, но основная суть — такая. Мы думали, что это как раз твой случай, так как ты не выходил на связь долгое время, а это, по словам моего брата, было на тебя непохоже. Тоширо хмыкнул. Ему нравилась его репутация. — А кто я такой? — нетерпеливо спросил он, — судя по тому, что вы ждали моего перерождения, то я — ёкай? — с небольшим дискомфортом спросил он. Брюнетка кивнула. — Ты — Сэйрю, один из шиджинов, — ответила она и уткнулась носом в чашку. Пауза затягивалась. — Карин, — поторопил ее Тоширо, глядя на то, как она задумчивым взглядом смотрит в темноту ночного леса, — ты как будто не хочешь рассказывать. — Вовсе нет, — всполошилась она, — просто это странно. Я слышала о тебе с детства, да и родился ты задолго до меня. А я тут сижу и азы тебе объясняю. — Ну, уж извини, — прорычал он. — Нет, ну я же совсем не это имела в виду, — сказала она обеспокоено, всплеснув руками, — ладно. Помнишь, я говорила, что на самом верху силы в Ёми стоят четыре защитника? Запад — это белый тигр Бьякко, Север — черная черепаха Гэнбу, Юг — красная птица Судзаку, ну и Восток — лазурный дракон Сэйрю, — на словах о последнем она указала на него. — Я? — он удивленно переспросил. Карин пожала плечами и кивнула. — Да, именно так, — сказала она, — у шиджина всегда есть метка, именно так в семье передается сила и ответственность за защиту территорий, — и показала пальцем на его странную тату. — Видишь? В круге четыре символа: тигр, черепаха, дракон и феникс, хотя у тебя поверх них словно что-то нацарапано. Это-то меня и смущает. Ну, а под кругом символ Востока — две двойные полосы, а между ними одна сплошная. — Когда ты вытащила меня из пещеры, она жутко болела, — рассказал Тоширо, проводя по метке пальцами. — Они как-то заблокировали твою ки, поэтому воспоминания и не возвращаются, — согласилась она. Вдруг девушка легонько тряхнула головой, а ее зрачки стали вертикальными, как у какого-то животного, — ну да, сейчас твоя ки на уровне слабенького ёкая и больше не растет. — Какая-то гребаная магия, — в конечном итоге не выдержал и выругался Тоширо. — Не могу не согласиться. Кто бы тебя не поймал, дилетантом он не был, — сказала она болезненно морщась, — я почти весь резерв убила на ту печать на полу пещеры. Между ними снова повисла неловкая пауза. Шиба, кажется, выговорила свой дневной объем, а Тоширо не знал, какой вопрос задавать следующим, в голове роилась еще целая куча. — А ты тоже Сэйрю? — все же не выдержал он. — Что? Нет! — улыбнулась она, снова сдерживая смех, — защитников всего четыре, не больше. И нет, они не повторяются. Но я тоже шиджин, как и ты. Хотя в наших семьях могут быть также ёкаи тигры или драконы, но их уровень силы несравним с теми, кто носит печать. Вдруг она потянулась, развязывая пояс своего косодэ. — Эй, что ты…? — непонимающе начал дракон, но осекся, когда она подняла косодэ с правой стороны, оголяя ребра и показывая ему похожую татуировку. Тоширо заинтересованно рассматривал метку. Как и говорила девушка, в круге расположилась четверка символично начертанных по четырем сторонам света животных, ниже на коже были выведены три черты: две целые и одна прерывающаяся между ними. — Зеркально отражает мои линии, — заметил Хитсугая, в каком-то забытье проводя пальцами по тату. Карин вздрогнула от холода его рук и поспешила завязать косодэ обратно. — Конечно, — подтвердила она, — ты — Восток, я — Запад. Две противоположности. Я — Бьякко, белый тигр. Временно посчитав разговор законченным, она встала, чтобы снова налить воды из речки в котелок. Тоширо тоже решил попробовать размять конечности и заодно переварить все, что она вывалила на него только что. Ноги, на удивление, слушались уже достаточно неплохо, координация движений восстановилась очень быстро. Неприятно саднило запястья, на которых все еще виднелись следы и кровоподтеки, и ныла спина, но, учитывая его отсутствие на не пойми какой срок, он еще отделался малой кровью. Кстати, а действительно, на какой срок? — Карин, — позвал он ее, подходя поближе к костру, на который она как раз ставила котелок, — а сколько меня не было? Брюнетка потерла шею рукой и скривилась, тема была довольно сложной. — Я точно не знаю. Последний раз, когда ты выходил на связь с моей семьей, ты собирался в гости к Судзаку, чтобы познакомиться с новым носителем печати. — И когда это было? — Тоширо… — начала юлить она, пиная своими варадзи мелкие камешки. — Карин, — рычащим голосом не то попросил, не то приказал он. Быстро осмелел, ну надо же. Брюнетка подняла на него обреченный взгляд. — Это было чуть больше ста лет назад, — ответила она ему. У Хитсугаи нервно задергался глаз. Сколько-сколько? — И никто, никто за сто лет не удосужился попробовать поискать меня, если я, как ты говоришь, один из четырех этих важных ёкаев? Почему только сейчас? — злился он. — Для шиджинов в порядке вещей пропадать куда-то на пару-тройку лет, ведь мы живем очень долго. Насколько я знаю, остальные начали тебя искать спустя почти десять лет после исчезновения, кажется, — рассказала она. — Ты не знаешь точно? Ты же Бьякко? — злился он. — Тогда этот титул принадлежал моему отцу, — развела руками она, — и я не могу сказать наверняка, потому что в тот момент еще даже не родилась. Тоширо удивленно уставился на нее. Он настолько ее старше? А по внешнему виду они кажутся почти ровесниками. — В любом случае, — продолжила она, — никто не нашел ни следа твоей ки. Поэтому и ждали твоего перерождения. А дальше началась вторая мировая война, кризисы один за другим, — она развела руками, — скажем так, видимо, твои поиски перестали быть приоритетной задачей. — Если ни у кого не получилось, то как меня спустя столько времени нашла ты? — насторожился он. — Сколько скепсиса в голосе, — тихо пробормотала она, — мне помогли. Подсказали, что причиной твоего исчезновение может быть то, что не в природе ёкаев. И тогда на территории Судзаку, где ты предположительно и пропал, нашлось сомнительное скопление ки ками. Правда, на карте это была совсем небольшая точка, а в реальности пришлось месяц шарить по всем закоулкам, пещерам и корягам, чтобы найти, наконец, нужную. Стоит отдать им должное, спрятать ёкая, повелевающего водой рядом с действующим, дремлющим вулканом — очень креативно. Тоширо изогнул бровь в удивлении. — И что это за волшебный помощник такой? — спросил он с сарказмом. — Аматэрасу — это одна из сильнейших богинь в Такамагахаре. Она дала указания мне найти тебя и собрать всех шиджинов как можно скорее, до лунного затмения, в ее храме в Исэ, — рассказала брюнетка. — Зачем? — спросил парень. — Иначе Такамагахара поглотит мир людей и ёкаев.