No time to die

Джаз, медленно объезжая давным-давно опустевшие жилые дома, пристально вглядывался в человеческие постройки, сканируя те на предмет инопланетной активности. Датчики автобота не улавливали абсолютно ничего подозрительного, что злорадно навевало скуку и дополнительный ярус опасений. Местечко оказалось весьма жутким и мертвенно тихим, иногда прерывая атмосферу порывами ветра. Старые и покосившиеся здания соседствовали с погибшими от огромного количества радиации деревьями и сухими комками травы. Чернобыль умер несколько десятилетий назад, но отголоски трагедии продолжали существовать в настоящем времени. Здесь не водились птицы и звери, не жили люди, что, разумеется, не было странным. После внезапно прогремевшей экологической катастрофы жители города, в страшной спешке побросав собственное имущество, пытались поскорее выбраться из заражённого поселения. Словно на этой земле прошла война. Поймав десятки сигналов о десептиконской активности примерно в одинаковый промежуток времени, автоботы, разделившись по двойкам, устремились найти причины и источники подобного информационного «дефиле». Джаз же сильно сомневался в успешности данных рейдов, потому что был уверен, что десептиконы водят отряд NEST за нос, отвлекая внимание от чего-то очень важного, ведь соратники Мегатрона, презирающие человечество, не станут сотрудничать с людьми. Верно? Какого-то значимого пазла не хватало, дабы собрать полную картину, что не могло не вызывать раздражения и маленького сомнения в собственных силах. Тянулись операции за патрулями и обсуждениями и сменяли друг друга дни, но к разгадке этого феномена автоботы не приблизились. Успокаивало только наличие двух древнейших кибертронских артефактов, про которые, скорее всего, десошлак ещё не знал. «И нафиг не надо. Обойдутся», — заключил Джаз с ощущением неприкрытого злорадства. Перевес в войне должен перекачивать к автоботам. Они заслужили это больше, чем кто-либо другой. Свернув за угол, Джаз уловил недалёкую, слабую частоту волн и устремился вслед за ней. Практически бесшумно подкрадываясь и приглушая рёв двигателя, Джаз заметил знакомый алый силуэт Lamborghini sian fkp 37 с десептиконской эмблемой и узнал в нём Нокаута - медика вражеской команды. Что показалось интересным автоботу, так это отсутствие верного напарника дока — Брейкдауна, который абсолютно всегда сопровождал Нокаута, выступая в качестве охраны для доктора. Возможно, дорогие друзья разделились по точкам или же кое-кто скрывается среди здешних развалин. Второе предположение было частично отвергнуто, ибо больше одного сигнала Джаз не засёк. Значит, Нокаут здесь один. Десептикон, снизив скорость, осматривал остатки былого города. Джаз же сначала не врубился с какой целью Нокаут это делает, ведь сигнал исходил от всей шайки Мегатрона. Может быть, у десошлака пополнение в команде и сейчас ищут этого новенького? Или, возможно, отвлекают внимание от чего-либо иного? Второй вариант походил на правду, потому что радары засекли сразу несколько точек по всему земному шару. — База, приём, это Джаз. — Приём, Джаз. Рэтчет на связи, — послышался незамедлительный ответ. — На месте уничтоженной Чернобыльской АЭС обнаружен Нокаут. Один. Запрашиваю разрешение на преследование объекта, — отрапортовал Джаз, не спуская линз с медика вражеской фракции. — Джаз, это Оптимус. Разрешение не даю. Возвращайся на базу. Твоё задание завершено. Конец связи. Джаз негодующе чертыхнулся. Вот какого шлака?! Нокаут здесь совершенно один, как на ладони... Именно. Это не больше, чем отвлекающий манёвр, но прижать десептикона к «стенке» и хорошенько допросить тоже казалось неплохой идеей. Жаль, что приказы не обсуждаются. Возможно, Нокаут сам приметил Джаза и водит теперь его за нос — что ж, данный вариант имел место быть. Оптимус же поделиться собственными догадками на базе. Как показывало время, теории Прайма обычно превращались в реальность. *** *** *** В принципе, подобное положение вещей было ожидаемым: безликие серые стены, среднего размера окно, расположившиеся под потолком, огромный стол, на котором хранился не менее громадный инопланетный компьютер, и длинный, обширный прямоугольный выступ, смутно напоминающий кровать. По поверхности единственного окна забарабанил дождь. — Симпатично и максимально практично, — первой заговорила Лина, осматривая отсек Оптимуса. — Так и веет минимализмом. Лине было, что сравнить. Волей случая погостив в «комнатах» Джаза и Рэтчета, кварта Оптимуса являлась самой обычной и никаким образом не указывающей на владельца: абсолютный ноль опознавательных знаков. — Предпочитаю отсутствие бесполезных деталей и наличие вещей согласно их функциональному предназначению, — словно прочитав мысли Блэк, ровным тоном ответил Оптимус, краем линз наблюдая за реакцией старшего лейтенанта, которая в данный момент внимательно глядела на стол и, что-то мысленно прикинув, пыталась измерить высоту данного предмета. Выглядело довольно забавно. — Твой кабинет выглядел бы ярче? Этот вопрос несколько обескуражил Лину. При чём здесь она? Скорее всего, вопрос задан для поддержания разговора или из-за чистого любопытства. Определённо, помещение заиграло бы светом и красками в дополнении всяких мелких фигурок. — Хм, _ призадумавшись, запнулась Блэк, чуть нахмурив брови. — Дизайн кабинета не отличался бы от твоего, а насчёт моей комнаты... Устроила бы мастерскую: развесила бы географические карты разных стран, плакаты с изображением музыкальных исполнителей и актёров, некоторые газетные вывески, фотографии, рисунки... Словно радугу разорвало или же иллюстрации сумасшедшего. На последних словах Лина едва заметно улыбнулась. Кажется, данный ответ устроил Оптимуса, усмехнувшегося предпочтениям старшего лейтенанта. — Твой коллега, мистер Бартон, знал о твоих так называемых видениях? — как бы невзначай бросил фразу Оптимус, внимательно следя за реакцией Лины. Ещё только найдя необходимую информацию, Прайм ни секунды не сомневался в том, что старший лейтенант Блэк и майор Клинт Бартон были очень хорошо знакомы: совпавшие по временной хронологии учебные годы, почти одинаковый возраст (разница в 3 года в пользу Бартона), пару строк о совместно проводимых заданиях, профессиональные характеристики и похожие личностные качества. Оптимус не ошибся бы, если не поставил под сомнение вопрос об близких взаимоотношениях Блэк и Бартона. Данное предположение скорее раздражало, чем вносило ясность. — Нет. Извини меня конечно за вопрос, но как связаны мои видения и Клинт? — скрестив руки, резко спросила Лина, с недоумением и параллельно с постепенно приходящим осознанием глядя на собеседника. Её секундная заминка выдала правдивую реакцию Блэк с головой: Лина не знала. Оптимус не стал бы водить себя вокруг пальца, как выражаются земляне, отрицая чувство огромного облегчения. Это было замечательно, но кое-какая деталь заставила несколько напрячься: Клинт. Одно имя, а вернее, его произношение с особой теплотой в голосе умудрилось каким-то образом покоробить слух Оптимуса. Видимо, они точно были друзьями или кем-то большим. — Мистер Бартон в течение последних полутора лет собственного жизненного цикла собирал информацию об утерянных артефактах автоботов, — безэмоционально пояснил Оптимус, отмечая выступившее удивление на лице Лины. — Он мне не говорил. Клинт не слова не сказал, — растерянно пробормотала Блэк. — Знала, что он занят каким-то сверхсекретным делом, но конкретнее — нет... Теперь же многое сходится. Понимаешь, не только у тебя были сомнения по поводу моего назначения в состав группы NEST. Когда меня прикомандировали на гражданку, мой наставник из академии ознакомил меня с общей информацией о вашем отряде. Оптимус догадывался об этом, поэтому вышесказанная новость не стала для него сенсацией. — Твой коллега вёл дело, связанное с древними реликвиями моей расы, и после его смерти тебя перевели сначала в штат врачей скорой медицинской помощи, а потом в NEST. Могу поинтересоваться, в чём заключалась причина... — Моего перевода в состав бригад неотложной медицинской помощи? — поняв, какого рода вопросов касается любопытство Оптимуса, перебила Лина. — О-о-о, я отчитала одного пациента за его непотребное поведение и получила за собственную выходку сначала выговор, потом штраф, а после — понижение в должности. Этот так называемый «клиент» являлся крайне востребованным адвокатом и мою прямолинейность не простил... Зато в сколько удивительных и смешных ситуаций я смогла попасть, работая на скорой! Например, как-то раз... Дослушав историю коллеги, Оптимус ни на долю секунды не усомнился в правдивости случившейся неприятности. Старший лейтенант Блэк периодически отчитывала нездоровых солдат, которые легкомысленно относились к личному лечению, и иногда близнецов с Миражем, когда их шутки касалась медблока или тех же военнослужащих: то краской обольют, то клеем маты в тренажёрных залах объединят, то откуда-то достанут пауков и подкинут в ангар для людей... Но данный эпизод сильно сквозил несправедливостью и злоупотреблением собственных должностных полномочий, хоть Лина и пыталась скрыть оптимистичным тоном своё разочарование по отношению к решению начальства. — Лина, мне жаль, что случился подобный инцидент, — с толикой сочувствия глядя на Блэк, проговорил Оптимус. — Это не стоит ни моего внимания, ни, тем более, твоего, Оптимус, — легко отмахнулась Лина, пожав плечами. — Воспринимаю как опыт. Да, не особо позитивный, но он есть. Так сказать, с философской точки зрения. Забавно, что философию я ненавидела ещё с учёбы в академии. Чем больше Прайм узнавал характер Лины, тем всё чаще и сильнее у Оптимуса возникало ощущение, что старший лейтенант боится говорить о своих эмоциях в полноценном объёме. Наблюдаемая политика поведения не являлась полезной и верной. Определённо, сдержанность и самоконтроль — важнейшие качества для военных, но накопление эмоций и их подавление никогда не приводили ни к чему хорошему. «Да-да, кто бы говорил, Оптимус», — мысленно осёк самого себя лидер автоботов. Ещё одна параллель — ведь Рэтчет тоже заметил, что они похожи. — Цицерон утверждал, что философия — мать всех наук, — Оптимус хмыкнул, увидев, как Лина закатила глаза. — В чём заключается твоя причина нелюбви к этой дисциплине? — Ответ максимально простой и не отличающейся оригинальностью: скучно, — разведя руками, спокойно ответила Лина. — Понимаю, насколько грубо и невежественно сейчас прозвучит моё мнение, но мне абсолютно всё равно о чём конкретно думал каждый из философов и что они предлагали миру в собственных трудах... Вернее, не так! Кого не возьми из этих деятелей науки, совершенно непонятна их мысль, которую они пытаются донести до общества. И если ты думаешь, что, наконец-то, всё понял - не обольщайся. Значит, что ты ничего не понял, уж извини за тавтологию. — Возможно, ты не обнаружила собственных точек соприкосновения между своей личностью и представленной наукой? — предположил Оптимус, на что Лина лишь скептически усмехнулась. — В одной из недавно опубликованных научных статей, было показано, что главным признаком философии, отличающим её от науки, искусства и религии, является удивление, непонимание. Философия начинается с личного опыта удивления, затем переходит к пониманию, но это расстояние между двумя противоположными точками необходимо обуздать. Философия всегда причислялись к разряду трудных для восприятия предметов. Когда же путь вызывает многочисленные сложности, он отталкивает от себя, стирая интерес. — Наверное, — помедлив с ответом, пожала плечами Лина, задумавшись. — В общем, у тебя в отсеке весьма уютно и симпатично... Тогда до завтра, я, пожалуй, пойду. Последние слова были проговорены с явной нотой неловкости, и девушка постаралась поскорее ретироваться из помещения, но была окликнута. — Лина, я собираюсь отправиться в патруль и хотел бы пригласить тебя составить мне компанию — это выражение ведь используют у вас? Оптимус с искрой любопытства наблюдал реакцией Блэк: чуть расширившиеся зелёные глаза в дополнении быстро сцеплённых пальцев в «замок» выдавали смесь недоумения и изумления. Прайм принял решение сделать ещё один шаг навстречу доверительным отношениям с Линой, которая в беспрерывном режиме пыталась наладить их взаимоотношения и понемногу делилась моментами собственной биографии, хотя не любила подобных откровений. Оптимус замечал все её усилия и ценил их. — Ну, если ты приглашаешь, то я не против, — слегка приподняв уголки губ, отозвалась Лина. Что ж, предстоящая поездка обещает быть увлекательной. *** *** *** Минуя многочисленные невысокие дома, в окнах которых уже горел приятный желтоватый свет, Лина безразличным взглядом проходилась по удаляющимся строениям, пока Оптимус не выехал на одинокую трассу. Длинные, сливающиеся тени могучих деревьев и тоненькие силуэты высоких фонарей заполонили всю поверхность дороги. Солнце медленно покидало небосвод, который постепенно выпускал на свою карту яркие звёзды. Лучи светила мягко касались лица Лины, которая, прислонив голову к двери, смотрела через раскрытое окно на окружающую среду. Неспешно проследив глазами за солнечным лучом, Лина вспомнила собственный вопрос, который очень давно хотела задать Оптимусу, но постоянно опускала своё любопытство. Нетактично, в конце концов. — Согласно моим наблюдениям, Лина, ты достаточно смелый человек, но в повседневных ситуациях иногда твоя вежливость лишь мешает тебе. Я не обижусь, узнав твой вопрос, — с доброй усмешкой проговорил Оптимус. Лина сильно сомневалась, что это не её галлюцинации. Ибо чистый воды шок, в котором сейчас находилась старший лейтенант, нельзя было объяснить по-другому. Как Прайм понял? Блэк на подсознательном уровне стала сомневаться, не читает ли Оптимус мысли... Нет, это был бы слишком простой ответ. — За комплимент благодарю, но откуда ты узнал про мои невысказанные вопросы? — стараясь скрыть своё удивление, спросила Лина. — Предположим, что у всех автоботов спрашивают примерно одно и то же, но мы ведь ранее с тобой проводили что-то вроде рубрики «вопрос-ответ», и я засыпала тебя своим любопытством... Как ты узнал? Блэк была в замешательстве. Ладно, можно было принять во внимание тот факт, что Лина крайне любопытная, но данная черта характера не прилагала чтение мыслей со стороны собеседника. «Хотя последнее можно было бы и не убирать», — раздалась реплика внутреннего голоса. Наверное, Лину выдал как-то язык тела? Блэк сразу отмела этот вариант: пальцы в «замке» и преимущественно одинаковое выражение лица. Да чёрт побери, каким образом это возможно?! — Люди, часто контактирующие с нами, задают вопросы из одной и той же категории, но признаю, твои темы вопросов меня несколько удивили. Также стоит отметить, что редко представители твоей расы обладают необходимым уровнем вежливости и такта, дабы сдержать личные порывы любознательности, — пояснил Оптимус, чуть повернув левое зеркало в сторону собеседницы, внимательно слушавшей. — Добавлю, что твоё присутствие на базе изначально наводило на меня подозрения, что привело к моей заинтересованности твоей персоной. — Поэтому ты ознакомился с моим личным делом, приглядывал за мной и т.д., — загнув пальцы, перебила Оптимуса Лина. — Извини, что прервала, но, ты уж ещё раз прости, но твоё поведение выглядело как типичные повадки маньяка. — Ты упоминала это наблюдение в нашу первую поездку, — насмешливо заметил Оптимус. — Я ещё раз приношу свои извинения. Моей целью не было тебя напугать. Возвращаясь к теме начальной разговора, скажу, что периодически становится ясно, что ты желаешь высказать и о чём думаешь. — Оптимус, не стоит извиняться. Я всё прекрасно понимаю, — остановила друга Лина. — Сама тоже виновата: пыталась тебя избегать, что и усугубило ситуацию... И за маньяка, ещё раз прости. Иногда я могу сказать какую-то чепуху, за которую в дальнейшем стыдно. Лина, отвлёкшись на беседу, не сразу поняла, что их путь до военной базы занимает уж слишком продолжительный промежуток времени. В стремительно наступавшей темноте на данный момент ещё представлялось возможным увидеть очертания природы. — Могу полюбопытствовать, куда мы направляемся? — поинтересовалась Лина, разум которой уже воспроизводил музыкальные титры передач про криминал. Прогнав знакомую и настойчивую композицию из головы, Лина снова сплела пальцы в «замок». — Несколько месяцев назад я обнаружил живописный участок берега, и сейчас собираюсь показать его тебе. Лина бы соврала и Оптимусу, и себе, если бы отрицала, что оный жест её не тронул. Лина каждый день размышляла над тем, что она всё больше доверяет Оптимусу и, находясь с рядом с ним, забывает об элементарной осторожности с незнакомцами. С одной стороны, вышеуказанное явление не несло ничего положительного: потеря бдительности редко заканчивалось хорошо. Но с другой стороны, перспектива впустить в круг своих доверенных лиц кого-то ещё очень привлекала. Пожалуй, нужно немного подождать. — Честно говоря, я растрогана твоим намерением, но это не будет неудобным или излишне интимным для тебя? Не принесёт ли дискомфорт? — Всё в порядке, — услышав незамедлительный ответ, Лина с облегчением выдохнула. Проехав несколько минут в тишине, Оптимус неожиданно свернул с дороги, снизив скорость, медленно подъезжал к морю и остановился вблизи берега. Лина вышла из салона и подошла к воде, не обернувшись на звук трансформации. — Вау, место замечательное! Лина не лукавила: прозрачная вода на своей тёмной глади отражала последние блики исчезающего солнца, неслышно колыхалась листва деревьев, принося морскую прохладу на берег. Недолго думая, Лина развязала шнурки на армейских ботинках и разулась. Оставив обувь на песке подальше от волн и подойдя к морю, Блэк подвернула штаны до колен и аккуратно зашла в акваторию. Ещё не растерявшая своего тепла температура воды приятно касалась лодыжек. Песок на дне расплывался и хоронил ракушки, водоросли и иную атрибутику. — Не простудишься? — мягко спросил Оптимус, краем светящихся линз следя за действиями девушки. — Нет, — улыбнувшись, проговорила Лина. — Самое страшное, что здесь можно сделать, — это наступить на что-нибудь или кого-нибудь, особенно второй вариант. Не выбрасывая из разума вопросы, Лина, наконец-то, решила их задать. К предстоящему диалогу были готовы оба собеседника. Набравшись смелости, Лина пошла в словесное наступление, присев на берег. — Оптимус, как выглядела твоя Родина? Не отрывая чуть померкнувшего взгляда от горизонта, Прайм не торопился отвечать, о чём-то задумавшись. Лина запоздало «прикусила язык» и мысленно стала себя корить за столь не объёмное любопытство, подбирая в голове наиболее подходящие в ситуации извинения. — Моя планета разительно отличалась от оболочки и внутреннего разнообразия Земли Отсутствовали растения и вода в привычном жидком состоянии, но существовало наречённое кибертронцами «Митриловое море», появившееся из-за брома, наибольшее скопление которого находилось в низине природного происхождения и образовало этот водоём. Планету окутывала атмосфера, но по причине высокого содержания в ней азота и углекислого газа была непригодна для дыхания. Как ты уже догадалась, Кибертрон был полностью покрыт металлами различного вида. Также, как и на твоей планете, у нас существовали два полюса: Северный и Южный. На территории первого бурлила жизнь за счёт высокой геологической активности, но южную оболочку сковали льды и она была мало пригодна для жизнедеятельности... Мой мир обладал непередаваемой красотой до начала войны... Кибертрон был уничтожен кровопролитными сражениями, и тела моих собратьев засыпали его поверхность на многие ворны. Мой дом навсегда утратил своё очарование и погасил в себе искру. Воцарилось тяжёлое молчание. Лина была поражена рассказом Оптимуса. Она могла лишь в небольшой степени понять его чувства и тоску по дому. Когда ты не можешь вернуться на Родину, потому что её больше нет. Стёрты с лица планеты дома, которые ты знал с ранних лет, увёл за ручку Бог людей (в данном случае, роботов) которых ты знал с юных лет... Нет ничего, только одна пустота и выжженная земля. Никого и ничего теперь не существует. Эти параллели в судьбах Оптимуса и Лины не давали Блэк покоя. Тема дома являлось больной для каждого из них. Лина, ощущая немногочисленные уколы физической боли в груди, чувствовала, как ей становится труднее дышать и начинает болеть сердце. Ранее сложенные руки на согнутых коленях держали опустившуюся на них голову. Глаза, привыкшие несколько лет назад к бесконечной пыли, стали немного щипать. Лина боялась, что если всё-таки она не сможет сдержать слёзы, то признаки её эмоциональной слабости не увидит Оптимус. «Это был бы позор. Я ему в глаза не смогу смотреть», -— мысленно сказала себе Блэк. — Оптимус, мне очень, очень жаль, что всё случилось подобным образом, — не глядя на друга, глухо ответила Лина, чьи слова звучали очень хрипло и почти неслышно. — Судя по твоим рассказам, Кибертрон был... удивительным, но главное — он являлся твоим домом. Миром, который, как я стопроцентно уверена, ты пытался из-за всех сил сохранить и сберечь. Просто иногда есть обстоятельства, которые препятствуют воплощению цели и от тебя совсем не зависят... Просто так бывает, что мы не можем ничего поделать, как бы сильно этого не хотели. Закончив говорить, Лина, не поднимая головы с рук, повернулась лицом к Оптимусу, который выглядел очень задумчивым и не настроенным на дальнейшую беседу. Лина хорошо понимала, что обоюдное молчание в данный момент — это наиболее лечебная, так сказать, тактика. Блэк не питала иллюзий касаемо своих слов, которые не могли как-то утешить или исправить ситуацию, поэтому раздражение напополам с печалью сейчас разрывали её эмоции. Одна из самых отвратительных вещей — это невозможность повлиять на что-либо. Онное явление заставляло опускать руки, нагоняя на душу тяжёлое чувство обречённости и неизбежности столь высокого уровня, что не хотелось жить дальше. Казалось, будто бы всё кончено, прибавляя груз на сердце до степени физически ощутимого дискомфорта. Лениво взяв в правую руку небольшой гладкий камень, Лина неосознанно подкинула его вверх на пару миллиметров и аккуратно бросила в воду. Улетев, камушек ритмично прыгал по морской глади, едва соприкасаясь с ней, и затонул. Вышвыривая булыжник, Лина словно избавлялась от навязчивых мыслей, которые не желали самостоятельно убираться из головы Блэк. Образовавшуюся затяжную тишину нарушали только шелест листвы деревьев, стрекотание насекомых, отдалённый городской шум, соприкосновение камней об воду и тихий звук работающих систем Оптимуса. — Во время прошлой нашей встречи, ты упомянула, что выполнение данных действий относится к разряду твоих привычек, Лина. Привычка — автоматически воспроизводимое действие, исполнение которого инициируется некоторым сигналом и выполняется, и завершается с чувством удовольствия. Какой сигнал ты имела в виду? Лине казалось, что у неё сейчас глаза выкатятся из-за неожиданного типа вопроса. Блэк ждала чего угодно, но определённо не этого. — Не стану скрывать, удивлена спецификой твоего интереса, — неловко улыбнувшись, проговорила Лина. — Попробую объяснить. Разум мгновенно посетила дерзкая идея из серии «беги или умри», которая была очень привлекательной. Поразмыслив на протяжении пары секунд, Лина решилась претворить яркую задумку не в менее красочное действие, но к осуществлению мысли нужно было подойти дипломатически грамотным путём, дабы Оптимус не понял намерений Лины раньше положенного. Нужно было срочно разрядить обстановку. — Когда я была ребёнком, родители часто брали меня и брата с собой в поездки. И чуть ли не в каждом городе, где мы были, располагались общественные места с «волшебной» легендой, — Лина возвела глаза к небу. — Например, этими достопримечательностями являлись фонтаны, памятники, окружённые импровизированным бассейном, и т.д. Всегда в воду возле подобных предметов городских красот нужно было бросать монетки, загадывая желание, которое непременно сбудется. Так сказать, местное поверье... Прошли годы, деньги в фонтаны уже не закидываю, но привычка осталась, переквалифицируясь в более экологическую и психологическую: выбрасывая камни в воду, я так отпускаю собственные мысли, которые меня тревожат, словно таким образом исчезнет проблема... Вот и вся история. Никакой загадки в ней нет. Закончив свой монолог, Лина едва улыбнулась и, поднявшись с берега и отряхнув брюки от песка, зашла в море. Вода, успевшая уже порядочно остыть, колола холодом ноги. Не планировала Блэк добавлять личную причину, когда говорила о своей привычке. Нить разговора как-то самостоятельно повела старшего лейтенанта к новому откровению, количество которых Лина уже перестала считать. Блэк в очередной раз подтвердила свои наблюдения, касаемые роста её уровня доверия к Оптимусу. — Интересная предыстория. Скажи, если это не является секретом, Лина, твои желания сбывались? — вежливо поинтересовался Оптимус, но Лина видела несколько искр насмешки в его окулярах. — Хм, технически — да, — с тем же скепсисом проговорила Лина. — Например, как-то мне подарили собаку на день рождение. Мой брат однажды загадал съездить и увидеть статую Свободы. Блэк намеренно опустила причину исполнения мечты Пьетро, когда Лину с младшим братом и лучшим другом в компании таких же детей и подростков, у которых война отобрала всё, вывезли из разваливающейся страны в новый мир. Не зря говорят: «Бойся своих желаний». — Знаешь, какая ещё детская привычка у меня была раньше? — растянув губы в улыбке, задала вопрос Лина. — Когда ходила с друзьями на речку, мы очень любили играть в так называемые «топилки»... — Данные действия можно расценивать как покушение на жизнь и здоровье человека, что уголовно наказуется вашим законодательством, — хмыкнул Оптимус, чей тон звучал с нотками нравоучения. — Никто, между прочим, не пострадал, хотя это было немного опасно, — фыркнула Лина и продолжила. — Мы друг друга либо дёргали за ноги внизу, либо обрызгивали водой до такой степени, что летели уже водоросли. Лина была уверена, что Оптимус не успеет понять, что она задумала. Стоя недалеко от Прайма, Блэк со всей силы плеснула водой и попала на некоторые участки сервоприводов Оптимуса. Тот же, заметив, странно посмотрел на старшего лейтенанта, явно сомневаясь в том, что низкий показатель температуры воды не сказался на адекватности девушки. — Это был акт демонстрации наглядности примера, — широко улыбнулась Лина, плеснув ещё раз. — С какой целью ты это делаешь? — подняв одну оптогрань, спросил Оптимус, чуть наклонив голову влево. — Не знаю, мне просто весело, — искренне ответила Лина, пожав плечами. — Можно допустить, что вспомнила детство и решила немного понастольгировать... Да ладно, Оптимус, расслабься хотя бы чуть-чуть. Ты постоянно напряжён. Трудоголизм — это, конечно, хорошо, но в какой-то неопределённый момент заканчивается плачевно. Лина не успела понять что произошло и когда это случилось. Потребовалось 2-3 секунды, чтобы осмыслить данный инцидент хулиганства. Да, с одной стороны, Блэк справедливо заслужила ответную реакцию, но не таким же образом! Пребывая в абсолютном шоке, Лина смотрела, как с кончиков её одежды стекает вода, и не могла ничего сказать. — Нет, я, разумеется, понимаю, что так мне и надо, но это нечестно! — шутливо запротестовала Лина, когда голос к ней вернулся и сейчас весь сквозил весельем. — Я тебя едва обрызгала, а ты меня полностью облил. Друг мой, у тебя совести совсем нет!.. Что я на базе скажу? Шла по дорожке и попала под персональный дождь или же упала в лужу?.. Чёрт побери, как же её много... Выжимая воду из одежды, Лина отчётливо слышала, как довольно усмехнулся Прайм. — Если ты объяснишь повод своего внешнего вида собственным падением в море, никто и не удивится, — словесно уколол Лину Оптимус, слегка улыбнувшись. — Знаешь, кто ты после этого?.. У меня даже слов нет от удивления. Укоризненно посмотрев на Прайма, Лина прекрасно понимала, о какой ситуации идёт речь: пару дней назад по окончанию совместных учений солдат и автоботов Скидз и Мадфлэп снова что-то между собой не поделили и начали привычную драку, в процессе неожиданно и непреднамеренно повредив одну из ножек выступа возле моря. Ножка сломалась и часть платформы, на которой стояли пару солдат и Леннокс с Блэк ушла под воду вместе с людьми. Повезло, что никто не пострадал, но знатный выговор тогда получили близнецы. Эппс же, помогая вытаскивать товарищей, приумножил количество выпущенных в свет личных шуток, припоминая при каждом удобном случае данный казус то Уиллу, которого подобное поведение друга уже порядочно достало, то Лине, как-то раз не больно наградив Эппса ударом толстого медицинского справочника по голове. — Браво, Оптимус, пять очков Гриффиндору, — наконец-то найдя нужные слова, раздражённо ответила Лина, выжимая влагу из краёв футболки. Проблема состояла в том, что подобные действия приносили мало пользы, и Лина хорошо понимала, что форму лучше снять и только тогда выжимать. С точки зрения практичности, эта идея была идеальной, но со стороны принципов Блэк проигрывала. Лучше уж Лина пешком доберётся до части, чём здесь разденется. — Поехали. Включу радиатор отопителя и твоя одежда высохнет, — предложил Оптимус, трансформируясь в автомобиль. Перед тем, как залезть в салон, Лина захватила с пляжа ботинки, вытряхнув из них обиженного внезапным вторжением краба. *** *** *** Недовольно отмахнувшись от проходящего мимо солдата, отдавшего Блэк честь и удивлённо глазея то на старшего лейтенанта, то на погоду за окном, Лина поспешила дойти до комнаты, прибавив шаг. С облегчением выдохнув и закрыв дверь своих апартаментов, Лина наткнулась на недоумённый взгляд Микаэлы, которая осматривала подругу с ног до головы. — Господи Боже, ты куда-то упала? — не без сарказма в голосе спросила Бейнс. — Тебя столкнул кто-то или ты приняла участие в незапланированном заплыве? — Искупаться решила, — подтвердила одну из догадок подруги Лина, открыв шкаф и ища сменную одежду. — А если говорить серьёзно? — Оптимус меня водой облил, — просто обронила Лина, не задумываясь об абсурдности прозвучавших слов. Обернувшись к поразительно притихшей подруге, которая приоткрыла рот от шока, Лину остановила Бейнс, перехватив Блэк за руку и пытаясь усадить рядом. — Так, я сначала в душ, а потом всё объясню, — подняв руки в знак капитуляции, пришла к компромиссу Блэк, прихватив сухую одежду и уходя в другую комнату. Выйдя из душа, довольная Лина, суша волосы полотенцем, наблюдала на нервной ходьбой Микаэлы из одного угла помещения в иной. Заметив подругу, Микаэла мгновенно села на кровать и притянула к себе Блэк. — Не верю. Чтобы Оптимус так поступил, да никогда! Он же Мистер серьёзность на постоянной основе. Я бы не удивилась подобным поступкам со стороны близнецов, Джаза или кого-то другого, но Оптимус — не может этого быть! — в замешательстве воскликнула механик, резко прилягнув на кровать и так же быстро вернувшись в исходное положение. — Я жду подробностей. Пересказав Микаэле события совместного патруля с Оптимусом, Лина не стала рассказывать об откровении лидера автоботов. «Пусть личное остаётся личным», — рассудил внутренний голос. Так будет правильно. Это не её секрет. — Обалдеть блин... — заторможенно протянула Микаэла, переваривая информацию и странно ухмыльнувшись. Лине моментально не понравились данное выражение лица подруги. — Никогда не видела, чтобы Оптимус так поступал с кем-то, а тем более, шутил. Это судьба. — Прекращай. Мы просто немного расслабились, — устало закатив глаза, отрезала Лина, стукнув Бейнс по голове близ лежащей подушкой. — Уже два удивительных открытия: Оптимус, заядлый трудоголик, умеет отдыхать и шутить. Мой мир больше никогда не будет прежним, — хохотнув, изрекла Микаэла, ударив в отместку, и, слегка прищурившись, хитро поинтересовалась. — Слушай, а ваше «расслабились» это в каком смысле? — Ах, ты, зараза! Тебя за такие шутки казнить мало! — Между прочим, я ничего не сказала, ты всё сама додумала! Завязался короткий прессинг вперемешку с дружным весельем. Смех имел свойство быть заразительным. В комнате стало душно и немного пыльно из-за прогремевшей мини-драки, поэтому Лина подошла к окну и настежь его открыла. Моментально подул свежий и прохладный воздух с моря — да, пожалуй, это являлось одним из достоинств проживания на базе. *** *** *** Вернувшись на территорию острова Jussarö в Таммисаари (город Расеборг, Финляндия), Нокаут, сбросив скорость вдвое, объезжал одноэтажные людские дома, направляясь в адрес заброшенной больницы. Именно в этом здании Нокаут оборудовал свой небольшой личный медицинский уголок. Армия десептиконов была рассеяна по всей планете, исключая ледяные просторы Арктики и Антарктиды, но продолжала находиться в подчинении у Мегатрона. Не так давно заключив сделку с какой-то неизвестной лично Нокауту группой людей, Мегатрон стал несколько терпимее к человеческой расе, извлекая пользу из их взаимоотношений и взаимовыгодного союза. Нокауту это не нравилось. Нет, десептикон относился к людям более нейтрально, но восхищения и уважения к ним не питал. Определённо Нокауту полюбились человеческие фильмы и, главное, гонки, которые людям тоже нравились. Смотреть трансляции соревнований Формула—1 Нокаут обожал, но сильнее бы предпочёл участвовать в автомобильном забеге. Всё-таки, иногда человечеству удавалось создать что-то ценное, хотя они всё равно оставались крайне хрупкими, недолговечными, надоедливыми, грязными созданиями, на которых можно с лёгкостью наступить и эти самым непреднамеренным/целенаправленным (нужное подчеркнуть) действием убить. Как же это не практично. Так же Нокаут старался «закрыть глаза», как выражаются люди, на изменение некоторых аспектов в ведении войны против автоботов. Признаваясь себе глубоко в душе, Нокауту было тотально плевать на то, кто же одержит вверх в давнем противостоянии двух фракций. Сейчас же образовалась новая сторона в войне — люди и, по совместительству, жители планеты Земля, куда кибертронцы перенесли военные действия, создав новый этап противоборства. Желая постоянно быть на стороне победителей (если это, конечно, не представители человеческого рода), Нокаут с самого начала активных военных действий прибился вместе с Брейкдауном к подавляющей по своей численности группе Мегатрона в качестве врача. Данная профессия всегда очень ценилась в обществе, ибо медики были незаменимы и крайне полезны. Что касается личных убеждений, Нокаут не горел идеями вождя десептиконов и предпочитал личное мнение не высказывать никому и никогда, пародируя верность Мегатрону и исполняя поручения, приказы и собственные обязанности в нормальном виде. Не так идеально, как Саундвейв, но тоже прокатит. Что доставляло удовольствие Нокауту, так это полная свобода в научных исследованиях, включая эксперименты над пойманными автоботами и представителями иных сторон, не успевших покинуть Кибертрон до того, как тот стал истязаемым вечными кровопролитными сражениями. Да, подобные действия медика считались военными преступлениями, но победителей не судят, ведь так? В том, что выигрывают десептиконы, Нокаут не сомневался на протяжении долгого времени, пока не ознаменовалось сомнение, как яркая внезапная лампочка в полной темноте. Поначалу, пока война только набирала обороты и разгоралась в своём же пламени на всё больших территориях, Нокаут никаким образом не проявлял желание присоединиться ни к одной из сторон. Ему было плевать. Локальные конфликты входили в ежедневную программу кибертронцев. Когда правящую верхушку свергли Мегатрон и Орион Пакс со своими последователями, Нокаут сильно удивился данному событию и волновался, дабы не пришли арестовывать его как представителя интеллигенции, которую люто ненавидели повстанцы. Никто так и не явился, ибо в команде недавно получивших власть ботов прошёл разлад. Мегатрон настаивал на личной диктатуре, основанной на насилии, Пакс же выступал за справедливость, мир и равенство. Нокаут же не испытал гуманистических* порывов, но и ярых склонностей к жестокости и массовым убийствам не имел, поэтому не спешил присоединяться к кому-либо. Нокаут решил обождать и метнуться к наиболее сильной стороне в случае необходимости. Война набирала обороты и команда под руководством Мегатрона увеличивала количество сторонников, захватывала всё больше ресурсов, «прогибала» под себя несогласных... Число жертв росло с каждым днём. В какой-то момент стала публиковаться лишь приблизительная статистика убитых, пропавших без вести и раненых. Знакомые Нокаута, которые преимущественно относились к интеллигенции, вставали под знамёна фиолетовозначных. Война теперь отныне и навсегда поселилась в каждой кварте. Нокаут же пытался отгородиться от происходящего, в то же время заканчивая учёбу, когда его лучший друг Брейкдаун собирался присоединиться к десептиконам, зовя Нокаута за компанию. За выполненную работу можно было иметь хорошие условия проживания, относительную безопасность и защиту. Доктора сильно ценились в обеих фракциях, но Мегатрон предоставлял своим соратникам лучшие ресурсы, тогда как автоботы проигрывали войну и едва сводили концы с концами. Недолго думая, Нокаут принял предложение Брейкдауна и присоединился к лидеру десептиконов. Жалел ли Нокаут о своём решении? Редко, исключая период первого времени своей работы. Нокаут даже немного сочувствовал пленённым автоботам, зная, какие пыточные методы ведения допроса использует Старскрим, дабы выслужиться перед хозяином. Часто засиживаясь в медблоке с больными и в лаборатории с исследованиями (в свободное время), Нокаут редко участвовал в сражениях, но данная поблажка присутствовала только на первом этапе военных действий. Сейчас же, по прошествии многих тысяч ворн, положение дел изменилось: Кибертрон уничтожен, многие товарищи погибли, а главное - Брейкдаун тоже мёртв. Нет, его убили не автоботы, а люди. Да, те самые, с которыми ранее Мегатрон заключил сделку о сотрудничестве. Сделав невозмутимый вид, Нокаут часто пытался переубедить себя в том, что всё правильно: цель оправдывает средства. Но это был Брейкдаун, его лучший друг, а не рядовой незнакомый солдат. Нокаут, никогда не бывший преданный идеям Мегатрона, сильнее сомневался в правильном выборе своей стороны. — Лорд Мегатрон, моё задание завершено. Джаз отказался от моего преследования. Он не предпринял никаких активных действий. Отправив сообщение начальству, Нокаут понимал, что одиночество пагубно на него влияет, а это значит, что пора посетить новые гонки, дабы избавиться от назойливых мыслей. Ещё немного и до измены дойдет. С перебежчиками у Мегатрона разговор короткий.