Лабиринт забвения

Почти сразу после ухода Десми Гелли выгнала Морни из лазарета. Ильсор почти ненавидел её в тот момент. Не то чтобы Морни была надёжной защитой от Мон-Со, но с ней в силу привычки было спокойнее. Впрочем, изумруд, подсунутый под бинт на ладони, тоже внушал некоторую уверенность, так что, когда Мон-Со вошёл в палату, Ильсор подумал, что сможет выдержать разговор. — Что тебе известно о проблемах с дисциплиной в шахте? — без предисловий бахнул полковник, сев на койку, которую пять минут назад занимал Десми. — Шахтёры говорили, что одного из них плохо откорректировали, господин полковник, и он дерзнул возразить менвиту, — ответил Ильсор, облизнув пересохшие губы. — Номер 109? Что с Десми? Он вообще жив ещё? Исит, зачем он отдал камень? Ну вот зачем? — Я не знаю точно, господин полковник. — Всё ты знаешь, Ильсор, — слегка шипяще усмехнулся Мон-Со, — только по неизвестной причине утаиваешь. Лжёшь. Призрак холодных пальцев сдавил горло. Исит, столько лет на Рамерии водить менвитов за нос, разведывать… и почти осознанно выдать себя солдату режима. Почему Ильсор вчера надеялся, что всё может быть по-другому? — Ты сегодня навернулся с лестницы. Выглядело, словно специально. Кто приказал? Так, или это не Мон-Со, или он проверяет, как лёг гипноз. В любом случае… — Я не помню, господин полковник. — Что происходило перед падением? — Я вышел из кабинета господина генерала и увидел вас. Кажется, вы спросили, что я делал ночью… Это всё. Мон-Со с нечитаемым выражением лица уставился на Ильсора. Снова возникло чувство, будто полковник — не человек, а машина. Он примерно сорок секунд не шевелился и даже не моргал практически. Это нелогично, с точки зрения человеческой физиологии, значит, скорее всего, у Ильсора просто начались галлюцинации. У Мон-Со ещё и зрачки озмеились — точно глюки. — И что ты делал ночью? — Спал, господин полковник. «Спасибо, что не уточнили, какой именно ночью и в какой её части, а то у вас, похоже, есть встроенный детектор лжи». Больше ничего Мон-Со спрашивать не стал. Он поднялся и неожиданно сказал: — Выздоравливай. Серьёзно? Мон-Со и наилучшие пожелания в адрес арзака? Впрочем, оказалось, что за его словами не стояло ничего значительного. Это был всего лишь рационализм, потому что полковник тут же добавил: — Единственный инженер слишком ценен для экспедиции. Кто тебя заменит, если погибнешь? Вопрос мог быть и риторическим — вероятно, Мон-Со и так знал, кто указан дублёром в документах, но Ильсор предпочёл ответить. — Юнсар… Номер семь. — Я учту. Мон-Со наконец ушёл, оставив Ильсора в покое. Можно было отдохнуть. Уже ночью, когда учёные разошлись, а Гелли, оставив лазарет на Янши, отправилась спать, в палату прокрались Морни и Юнсар. — Ну как, не мучил он тебя? — тут же спросила Морни. — Нет, но я теперь вообще ничего не понимаю. — Голова как? — Кажется, лучше. Что с Десми? Он… Юнсар фыркнул: — Жив наш главный экстремал, не волнуйся. Он, когда от тебя выходил, наткнулся на игольчатого и Вин-Шаса вместе. Геолог до сих пор обижен из-за стула (Никогда бы не подумал, что менвиты бывают такими мнительными!), ну, и начал выступать. Бунтарь, мол, как без тебя сегодня хорошо было! — Это он перед Мон-Со выдал? — Морни сощурилась, словно уже готовила какой-то план. — Никаких смертоубийств, — предостерёг Ильсор. — Да, да, да. — В общем, — продолжил Юнсар, — полковник его слушал, слушал, а потом спрашивает: «Вин-Шас, если у вас арзаки буянят, может, проблема в том, что вы халатно относитесь к своим обязанностям?» И начал ему мозг выносить — плохой, мол, из вас специалист, и вообще вы в одиночку с таким количеством не справляетесь. Короче, с Вин-Шасом теперь пара пехотинцев будет дежурить. Из тех, у кого хотя бы шестая квалификация в гипнозе. Квалификация в гипнозе… Менвиты все умения измеряют по двенадцатибалльной шкале, и гипноз здесь — не исключение. У большинства квалификация варьируется от двух до пяти. Для арзаков это означает повелевающий взгляд, подавляющий волю, и простые команды. Шестая — это уже иной уровень: овладевшие ею могут стирать память и давать сложные приказы. В экипаже примерно у половины шестая. Вторая половина делится на «пятая, но близко к шестой» и «седьмая тире девятая». От десятой — это уже колдуны. Ильсор не знал, какие квалификации у командного состава, разве что в документы Баан-Ну как-то заглядывал. У генерала была высокая пятая. Странно для командующего экспедицией, но у него был верный полковник Мон-Со с вероятной девятой. У Вин-Шаса была вроде как седьмая, поэтому ему раньше позволяли работать в шахте в одиночку, но из-за Десми Мон-Со передумал. Генерал жаден до изумрудов, так что едва ли будет препятствовать кадровым перестановкам. — Скажите шахтёрам, чтобы были максимально осторожны, — попросил Ильсор. — И что всё-таки с Десми? — Откорректировали. Допрашивать не стали. Морни его до палатки проводила, там Зарис за ним присмотрит. Завтра — опять в шахту, лечиться. Иронично. Но правда, к сожалению. Шахта теперь — действительно самое лечебное место для арзаков. Десми-Десми, как же тебе сегодня повезло! — Ещё какие-нибудь новости есть? — Штурман не вернулся вовремя, генерал проинспектировал разруху в столовой и остался недоволен. Завтра будет повторный допрос беллиорцев. — И как он будет с лингвокомпьютером договариваться без Ильсора? — поинтересовалась Морни. — Вообще, Ланат может помочь, но генерал, кажется, хочет поговорить по-менвитски и при помощи гипноза. То есть допрос будет вести Мон-Со. — Бедные беллиорцы, — пробормотал Ильсор. — Только этого им не хватало. Нужно всё-таки узнать у гномов, есть ли на Беллиоре способ нейтрализовать менвитов, и заканчивать весь этот балаган с шахматами, колдующими комэсками и всем остальным. Пора возвращаться.

***

Пробуждение вышло резким, будто по тревоге. Но тревоги не было, а будильник должен был сработать только через пять с половиной минут. По потолку путешествовало красноватое пятно света от свалившегося на пол хронометра. Когда он остановился, кнопку проектора чем-то зажало, и вместо пятна возник секундомер. 05:25, 05:24, 05:23, 05:22, 05:21… Вчерашний день принёс неприятности. Сперва неведомая сила забросала экипаж едой и мебелью, потом генерал выдал нечто истеричное вместо распоряжений, потом Ильсор посреди разговора решил сброситься с лестницы… У Гелли совершенно правильно не было полномочий констатировать противоречие. Это было не оно. Разговаривая с инженером в лазарете, Мон-Со проверил его на недавний гипноз. Пришлось задействовать умение из девятой квалификации при собственной восьмой. Без практики проверка заняла много времени, но прошла успешно. Результат — никакого гипноза в течение дня. Либо приказ был отдан раньше, либо его отдал кто-то, кто превосходит Мон-Со в силе. Замок? Он точно сильнее. Вероятно, да. Но зачем? Какие цели преследует обитающее под землёй нечто? Чего ждать дальше, если оно решило покинуть своё логово? Нападает ли оно на кого-то ещё? 03:42, 03:41… В коридоре раздался звук шагов. Свистящий скрип. «Твою ж!..» — и грохот. Стук в дверь — по ощущениям, на уровне колен. Мон-Со выключил ненужный уже будильник и встал. Одеваясь, он наблюдал за тем, что происходит снаружи. За желтоватым оконным стеклом уже носились какие-то отмороженные птицы, у которых ещё не заработал инстинкт самосохранения от лучевиков. Стук повторился. На этот раз — на нормальной высоте. За дверью обнаружился Кау-Рук, почему-то весь мокрый, покрытый водорослями и с изодранными на локтях рукавами. — Доброго! — Ты в курсе, что должен был вернуться до отбоя? — Я пытался. Меня подбили. Еле дотянул до предгорий, но потом топливо окончательно вытекло, и пришлось идти пешком. Надеюсь, местные не предъявят нам за угроханный вертолётом сарай. Ну, знаешь, наверное, тот анекдот про агронома и ракетную базу. — Звонить они точно не будут, — заметил Мон-Со. — Не думаю, что в Гудвинии есть коммуникаторы. — Ох уж эта манера шутить с серьёзной мордой! — скривился Кау-Рук. — Так, я в прошлый раз вместо тебя докладывался, так что сегодня твоя очередь. Лон-Гора нашёл, но не достал. Он вроде живой. Пойду отмываться от местных речных красот. И Кау-Рук ушёл дальше по коридору, оставляя мокрые следы и бормоча себе под нос: — Куртку — в утиль. Водоросли сохранить — ботаникам отдам. О, рыба в кармане. Жива ещё. Назову тебя Наб. Перечитать бы сейчас «Колонистов»! Мон-Со мрачно взглянул на мокрые разводы под дверью (штурман не мог где-нибудь в другом месте поскользнуться?), вернулся в комнату за лучевиком и отправился к генералу. Баан-Ну, как водится, ещё спал. Обычно его можно было разбудить через Ильсора, но арзак находился в лазарете. Второй вариант — не трогать генерала и дождаться, пока он сам проснётся. Однако это может случиться и к полудню, а сбитый лётчик — уже ЧП, даже если он Кау-Рук. Мон-Со решил воспользоваться третьим вариантом, а именно изложить всё в письменном виде. Это в любом случае нужно будет сделать как минимум для отчётности. Кивнув стоящему в начале коридора часовому, Мон-Со прошёл в генеральский кабинет. Кодовый замок сухо щёлкнул, и дверь открылась. Окно вчера заменили, но, видимо, плохо разбавили краску — вместо лёгкого розоватого оттенка получился красный, почти не пропускающий свет. Из-за этого в кабинете установился неприятный душный сумрак, единственным светлым предметом в котором был шар из яшмы, стоящий на столе в специальной подставке. Целиком конструкция напоминала микрофон вроде тех, которыми обычно вооружают пресс-секретарей военного министерства. При включённом свете неприятная атмосфера рассеялась. Так, бумагу и ручку можно позаимствовать у генерала. Мон-Со подошёл к столу. Стопки лежали так же, как и до бури, но четвёртая справа, если смотреть со стороны кресла, выглядела изрядно потрёпанной и поредевшей. Нет, Мон-Со не станет проверять, что там лежит. Мало ли что на этот раз призовётся? В мире полно стихийных бедствий пострашнее бури. Под каблуком что-то хрустнуло. Ручки, что ли? Неужели их так трудно поднять без помощи арзака? Теперь весь пол в чернилах будет. Мон-Со неодобрительно покачал головой и полез поднимать осколки пластика. К его удивлению, ни ручек, ни карандашей под столом не оказалось. Зато нашлось явное нарушение Устава. — Я жду объяснений, капитан Кси-Лей. Лётчик с угрюмым видом выбрался из-под стола и замер по уставной стойке, видимо, продумывая убедительную версию. — Ну? Прежде чем Кси-Лей успел ответить, дверь за его спиной отворилась, и в кабинет вдвинулся Баан-Ну, одетый, несмотря на отсутствие слуги, весьма аккуратно. — Мон-Со, у вас что-то срочное? — Так точно, мой генерал. — Капитан, ступайте в лазарет и позовите сюда Ильсора. Нечего ему болеть. — Есть, мой генерал. Лётчик с радостью проигнорировал более раннее требование полковника и удрал, прижимая к себе правую кисть. Похоже, Мон-Со ухитрился наступить ему на руку и сломать пальцы. Сам виноват, болван. — Итак? — напомнил о себе Баан-Ну, устроившись в кресле. — Кау-Рук вернулся только что. Заявил, что его подбили, он недотянул до лагеря и шёл сюда пешком. — Лон-Гора нашёл? — Нет, мой генерал. Но он утверждает, что Лон-Гор жив. — Передайте ему, чтобы доложил обо всём сам. — Есть. — Да, вчера я решил, что следующий допрос беллиорцев проводите вы. Сегодня к вечеру жду информации о том, кто может устраивать все эти диверсии. — Будет сделано, мой генерал. Полковник отсалютовал и покинул кабинет. Допросить беллиорцев… Нужен будет кто-то, кто настроит лингвокомпьютер. — Позови связиста к главному выходу, — приказал Мон-Со проходившему мимо арзаку. — Господин полковник, я — связист, — ответил тот, поклонившись. — Номер 32. — Что ты забыл внизу? — Ищу господина штурмана. У лиостанции дежурит номер 33. — Подойди к дому беллиорцев через пятнадцать минут. — Будет сделано. Он пришёл через шестнадцать с половиной. Долго. Мон-Со и так накинул лишних десять минут на предполагаемые дела. — Есть ли в Гудвинии колдуны? Лингвокомпьютер пошипел и перевёл вопрос. Беллиорец уверенно ответил, и с секундной задержкой Мон-Со услышал: — Один. Наш Верховный правитель. — А колдуньи? — Две, Виллина и Стелла. — Что умеют колдуньи? Про правителя генералу уже рассказывали. — У Виллины есть волшебная книга, из которой можно узнать всё на свете, а Стелле известен секрет вечной юности. Сомнительное достижение. Хотя… если у менвиток полно заморочек на тему «Мне всего сто пятьдесят, а выгляжу на сто пятьдесят два! Какой кошмар!», может, и здесь также? Сколько вообще живут местные? Беллиорец, придавленный безмолвным повелением, продолжал говорить: — А ещё у нас были злые волшебницы Гингема и Бастинда, но фея Элли раздавила одну летающим домиком, а другую облила водой, чтобы та растаяла. А в Подземной стране жили тщеславные короли, которых она усыпила волшебной водой, стирающей память… По ходу рассказа выяснилось, что эта Элли в компании неких Великана из-за Гор и Альфреда Каннинга однажды даже сместила местного Верховного правителя и колдуна Урфина Первого. Но он овладел огненным колдовством и вернул себе власть. — Но фея Элли обязательно вернётся и накажет его! — провозгласил беллиорец, вскочив на табурет. — И вам от неё достанется, уж поверьте! Мон-Со усмехнулся. Предупреждение — стилет в твоём рукаве. А эта Элли, должно быть, сама неслабая колдунья, раз уж половину местных положила. — Забудь о содержании допроса, на котором ты сейчас присутствовал, и вернись на своё рабочее место, — приказал Мон-Со связисту, когда они покинули пленных. Глаза арзака тут же стали совершенно пустыми. Минут десять он будет не способен работать, но регламент есть регламент. …И стоило бы напомнить об этом Баан-Ну, который скоро сведёт Ильсора к погребальному костру, если продолжит так его гонять. — Господин генерал послал меня узнать, как прошёл допрос, — проговорил арзак, порываясь схватиться руками за голову и посекундно одёргивая себя. — Сам доложу. В лазарет, живо. — Как прикажете, господин полковник. А теперь — к генералу, но сперва — позвать штурмана. Ему на субординацию плевать, так пусть полезным делом займётся. Инженер — это всё-таки не строитель, которого не жалко. Его нельзя так загонять.