В пустоте найду себя

      Во сне я видела Люси.       Она стояла передо мной, как будто я все еще смотрела в зеркало. Лишь в отличие от реальности, этот образ девушки мне нравился: во сне Люси имела длинные, лоснящиеся золотые волосы; карие глубокие глаза искрились от живых эмоций и открывали дверь в бескрайнюю и такую сильную душу; прекрасную фигуру молодой женщины подчеркивала смелая, открытая одежда – я могла поспорить, мужчины за ней бегали толпами, точно боготворили. А в ответ этому светлому мороку смотрело то, что осталось от Люси: тело, покрытое ссадинами, осунувшееся и болезненно исхудавшее; на руке, там, где должна быть метка родной гильдии – уродливый ожог, который ранее мне даже нравился; роскошные когда-то волосы оборваны, клочьями свисают до плеч; а глаза… А в глазах кто-то другой. Кто-то чужой.       Я боялась, что та, настоящая, Люси, стоявшая передо мной, разозлится, когда увидит все это. Она бросится на меня, начнет бороться за свое место, за свою жизнь. Может быть, так бы оно и было, если бы я не проснулась в холодном поту.       В небольшой комнате, кроме меня, кровати, шкафа и одного стула, больше никого и ничего не было. Хотя нет. Было ещё кое-что: зеркала. Пять штук, они будто были всюду, окружали меня. Куда бы я ни взглянула, везде ловила отражение, хотела я этого или нет.       Я помотала головой, отгоняя дежавю, которое не отпускало меня в этой комнате. Раньше я боялась смотреть в зеркала: меня пугали мысли о том, что или кто мог прятаться за маской. Теперь, спустя всего несколько дней, мне больше не страшно, ведь я знала ответ: грустно, обидно, но не страшно. Открыв глаза, я тут же устремила взгляд в зеркало над головой.       Грустно, обидно и очень любопытно.       После пробуждения мне казалось, что я забыла часть воспоминаний Люси. Будто ночью приходила хозяйка этого тела, чтобы забрать их и освободить немного места в голове для моего разума. Это обстоятельство немного пугало меня: я боялась, что призрак уносит с собой и частичку моего прошлого, которого я никак не могла вспомнить. А вдруг когда-нибудь она заберет все, даже саму меня…       Я поднялась с кровати и решительно направилась к выходу из зеркальной комнаты. Внутри нее мне все чаще стало казаться, что Люси стоит позади, смотрит из отражения, наблюдает. И выжидает.       Шагая по мутно-желтому коридору, я думала о том, что она будет бороться. Теперь я знала Люси, как себя или даже больше того. Она точно не хотела умирать. В этом мире у нее осталось слишком много всего – это был ее мир. Люси была по-настоящему сильной волшебницей, а потому может быть все еще жива. И если она выберется и вернет свое тело, она сразу же вернется к своей семье: к дочке, любимому мужу, к родной гильдии, где все только ее и ждут…       Я так сильно прикусила губу, что она онемела, а во рту появился вкус железа. Еще один синяк: я снова уродовала ее тело. Но мне было так обидно: я тоже… Я тоже хотела к ним! Мне нужно было скорее встретиться с ними, сделать это первой, не дать ей…       Я остановилась посреди коридора. Мне стало противно от самой себя. Что-то умоляло меня сдаться, отдать то, что мне не принадлежало. А что-то, более требовательно и громко, твердило, что отныне все это должно стать моим: тело, жизнь, судьба.       Люси умерла. Но ведь и я тоже: я помнила момент своей смерти смутно, и без общей картины плохо ее понимала. Но я точно умерла. Нас поменяли телами? Кто это сделал и как? Ведь подобное невозможно.       Я посмотрела в сторону одной из десятка дверей нижнего этажа, что вела в другую комнату. Что ж, раз я влезла в чужое тело, то пора было лезть и в чужие дела.              ***              Рейчел принесла мне еду в то же время, что и всегда. Это была та же безвкусная каша, которой можно было насытиться на весь день. На этот раз я смогла узнать в ней знакомое послевкусие протеиновых батончиков, какими я питалась в университетские времена в своей прошлой жизни.       — За теми дверями точно такие же комнаты. За каждой точь в точь она, — проговорила я, не отрывая взгляда от Рейчел. Девушка отвечала мне твердым равнодушием. — Ты знаешь. Таких, как я, здесь было много?       Рейчел насмешливо хмыкнула, но я не повелась. Я много думала о ее словах и о ее поведении. Она точно знала, что здесь происходит. Рейчел все три года свободно ходила по гильдии, выполняла поручения мастера, похищала людей для него вместе с Борой. После того, как нашла меня, эта девушка не задавала никаких вопросов, она будто понимала меня, знала, что делать, и пыталась что-то подсказать. Я набрала воздух в легкие, чтобы высказать неприятную для нас обеих догадку:       — Ты тоже была в такой же комнате когда-то?       Рейчел зашла в комнату и закрыла за собой дверь. Теперь в зеркалах плясали два наших отражения: темный силуэт и светлый. Рейчел молчала, не отводя от меня тяжелого взгляда. В голове промелькнула мысль, что эта девушка убьет меня, если я все расскажу, но мне нужно было узнать правду.       — Я кое-что помню из жизни Люси. Когда она пришла в Ирис, чтобы разгадать загадку этой деревни, она пообщалась с одной семьей, которая потеряла своего родственника. Тризоны. — Как только я произнесла эту фамилию, Рейчел вздрогнула: я заметила это, я слишком давно наблюдала за ней, чтобы она могла скрыть от меня свои настоящие чувства. — Мать потеряла одну из дочерей, парень – невесту. Ее звали Рейчел, прямо как тебя.       Девушка все еще молчала, и я не могла понять, почему: то ли она не хотела рассказывать правду, то ли не верила своим ушам, то ли смеялась над моей нелепой сказкой. Что ж, я сама не очень в нее верила.       — Отличительная черта жителей Ириса – белая кожа, ясные глаза, светлые волосы. — Я окинула взглядом стоящую передо мной Рейчел: ее темно-бордовые косички, почти шоколадный цвет кожи, тусклые желтые глаза. — Ты не похожа на них... Рейчел, скажи, кто ты и что с тобой произошло?       — Не то спрашиваешь, предательница. Ты должна интересоваться, что произошло с тобой, — попыталась уйти в нападение девушка. Рейчел показывала упорство мужчины: кажется, мой муж из прошлой жизни всегда отпирался подобным образом, когда я загоняла его в угол. Наверное. Я почему-то очень плохо его помнила.       Я решила контратаковать Рейчел ее же методами: выжидающе молчала. Через какое-то время девушка цокнула языком.       — Раз ты такая сообразительная, что ж ты никак не поймешь то, о чем я тебе твержу уже три года! — взорвалась Рейчел, шагнув в мою сторону. От столь резкого и неожиданного выпада я дернулась и упала на жесткую кровать, что стояла позади меня. — Тебе некуда возвращаться! Ты умерла, все. Закончилось! В наши миры и жизни нам больше никак не попасть… — Я затаила дыхание: я оказалась права. Рейчел опустила взгляд в пол и нахмурилась. — Может, была я в этой комнате, и что с того? Такая же, как ты… Ха! Нет, мне-то хватает мозгов не доставлять ни себе, ни остальным проблем и просто повиноваться, несмотря на то, что знаю…       Рейчел замолчала, а я старалась дышать тише, чтобы не спугнуть. Она разговорилась, она сейчас все расскажет. Рейчел вдруг посмотрела мне прямо в глаза.       — Тризоны, Драгнилы – все безудшные, эгоистичные уроды, поверь мне! — Девушка взяла меня за лицо и повернула в сторону зеркала, чтобы я увидела в нем тусклые карие глаза. Чужие глаза. — Это ты, что ли, в отражении? А? Ответь!       Я попыталась вырваться из рук Рейчел, но она так крепко держала меня, что после, я уверена, на щеках проступят новые синяки. Я поджала губы.       — Не я.       — Вот именно, сестрица, — злой шепот раздался над ухом, и по телу пробежали колючие мурашки от нового прозвища, которое мне подарила Рейчел. — Это другая, чье место ты заняла. И никогда – ты слышишь? – никогда это место не станет твоим.       Рейчел резко отпустила меня, я уронила голову на грудь. На руки упали горячие капли слез. Больно. От такой правды было слишком больно.       — Этому миру ты не нужна, — говорила Рейчел кому-то. — Это тело – может быть. Но не ты. Если захочешь стать своей – придется вечно играть чужую роль. Да только всю любовь, все в этом мире будешь получать не ты, а труп. Дохлая девчонка, ее призрак, который всегда будет стоять у тебя за спиной!       Чувство безумной тревоги сковало тело. Я начала задыхаться от страха, что слова Рейчел – правда. Это не наш мир, мы ему не нужны…       …Серо-зеленые глаза никогда не заставляли меня быть кем-то другим…       — Откуда тебе это знать? — сказала я, собрав крупицы сил, подаренные мне воспоминанием и хрупкой надеждой. — Почему ты так в этом уверена?       — Ха, ты же сама сказала: я такая же, как ты. Такая же глупая. — Рейчел села на кровать возле меня, и я почувствовала, как соприкоснулись наши плечи. — Когда я все вспомнила, решила сбежать отсюда. Это тело… Эта девчонка правда жила в Ирисе. Там ее ждали мама, сестры и жених. Не знаю, зачем пошла туда… Кажется, в своем мире я была одинока: там меня уже никто не ждал… и вообще никогда не ждал. Думала, что раз мне выпал новый шанс, то надо им воспользоваться.       В зеркальной комнате стало нечем дышать. Я жадно ловила каждое слово Рейчел.       — Там был такой милый дом. Женщина, мама которая, так радовалась, плакала, когда я вернулась. — Рейчел говорила тихо, но я отчетливо слышала в ее голосе горькую печаль. — А Даниэль… Наверное, никто раньше меня так не целовал. Я была счастлива, что мне удалось отхватить такой куш: сытый дом, полная семья, любовь… Конечно, я все это захотела! — Рейчел сжала руки в кулаки и сгорбилась. — И что ты думаешь: получила?! Нихера! Что бы я ни делала, как бы не лезла из кожи вон, все не то: суп невкусный сварила, за огородом не умею ухаживать, с мелкими не лажу… Да я никогда и не любила все это! Дали бы они мне меч и щит, я бы воевать за них только так бы побежала! Но им не нужно было это. Им не нужна была я.       Я осторожно посмотрела на Рейчел: ее ресницы заблестели от влаги.       — Я думала, хотя бы Даниэль… Ведь я, настоящая я, полюбила его. Несмотря на все, он относился ко мне бережно, с нежностью, и я поверила, что он полюбил и меня... Тогда я решила все ему рассказать, понадеявшись на эту «волшебную силу любви», которую в легендах воспевают. Да только чушь все это! Полная хуйня!       Девушка замолчала, и я думала, что она больше не продолжит. Но Рейчел зарычала:       — Уебок, он назвал меня убийцей. Ты слышишь! Я, видите ли, убила его любимую и теперь играю с его чувствами. Сука! — Рейчел резко поднялась с кровати и пнула стул с такой силой, что он отлетел к одному из зеркал и разбил его. Крупные осколки упали на пол и создали новое, кривое зеркало. — Это я умерла!.. Я тоже умерла, почему ему не было жалко меня? Чем я была хуже этой девчонки, а? Я все для него делала, играла этот спектакль ради него! А он вместе с этой бабкой сумасшедшей вышвырнул меня посреди ночи из дома: в одной сорочке. То демоном, то оборотнем каким-то обзывали, гнали ссаными тряпками, как суку бродячую… «Ты не Рейчел, верни нам нашу Рейчел!» Да надо было прямо у них на глазах перерезать этой Рейчел глотку, чтобы они получили наконец ее труп!       Мне было очень тяжело слушать этот рассказ. Каждое слово Рейчел, все ее чувства и эмоции – все это отзывалось во мне, будто их проживала я сама. Будто ее история – это моя история, будто мы абсолютно одинаковые. Мне так сильно захотелось обнять Рейчел, чтобы поддержать ее и рассказать о своих чувствах, но я побоялась. Будто если я признаю, что мы с ней – сестры, то переживу все то же самое и не смогу обрести счастье в этом мире.       В душе отчаянно билась слабая надежда, что Нацу был другим. Что у нас все будет иначе.       — И ты вернулась в «Иглу змия», потому что тебе было некуда идти? — спросила я, хотя знала ответ. Рейчел много раз повторяла его мне.       — Дошло наконец, — хмыкнула девушка. — Да, в этом мире только мастеру я и нужна. Поэтому я осталась тут, со всеми. И делаю все, что он просит, с благодарностью за возможность снова не сдохнуть от голода. Слышишь меня, я благодарна! Не то что некоторые.       Рейчел с упреком посмотрела на меня, но в ее желтых глазах я увидела то, что внезапно сильно разогрело мое любопытство.       — Но почему ты все еще Рейчел, хотя всячески пытаешься выглядеть иначе? — Девушка широко раскрыла глаза и встала передо мной. В отражении того кривого зеркала, которое сложилось из осколков, я заметила светлые проплешины на косичках Рейчел, а кожа девушки в некоторых местах была покрыта слишком темными кляксами.       Рейчел молчала, она повернулась ко мне спиной, явно не желая давать ответы. Разум подсказывал, что не стоило сейчас на нее давить, но жуткое, заглушающее здравый рассудок любопытство будто само открывало мой рот:       — Расскажи мне, как ты оказалась в этом мире? Тебя тоже вылечил мастер? Или он тебя похитил? Зачем ему нужны люди из Ириса, и почему именно оттуда? Что на самом деле творится в той деревне? И зачем мы нужны мастеру?       Рейчел дернулась, как тогда, в бесцветном кабинете - она знала, но сомневалась. И не рассказывала, потому что понимала: правда мне не понравится. Мастер делал что-то плохое, что-то похуже похищения.       — Тебе не нужно это знать, просто прояви наконец благодарность нашему мастеру! Если бы не он, ты бы не проснулась, а сдохла, как должна была! — закричала Рейчел не оборачиваясь. — Какая разница, как он это сделал и зачем? Ты все еще жива только благодаря ему!       — Да, и я скажу ему спасибо, когда сбегу отсюда и стану счастливой, — уверенно, как никогда раньше, ответила я. Рейчел кинула на меня взгляд из-за плеча, и в её глазах я отчетливо увидела жалкий страх. — Вчера ты сказала мне кое-что важное: перед тем, как стать свободной, я должна найти себя. И я найду, мы найдем себя, Рейчел. У нас получится. Только помоги мне, и вместе мы справимся.