В пустоте найду себя

      — Пропали две девушки: Карэн и малышка Луна. Бедная девочка, еще вчера я покупал у нее цветы! — воскликнул старейшина деревни, промокая уголки глаз кончиком своей длинной густой бороды, испещренной мелкими цветными косичками.       Мы сидели на кухне после вкусного завтрака. Старушка-хозяйка, одетая в радужный длинный сарафан, успела испечь свежий хлеб и разлить по кружкам горячий и ароматный куриный бульон. Все это так вкусно пахло, что я не могла поверить в реальность блюд. В моей гильдии всех кормили безликой кашей и киселем, которые хоть и были способны каким-то чудом насытить на целый день, но в то же время были практически несъедобными.       — Тебя зовут Луна или Карэн? — спросил меня огненный волшебник. С утра он уделял мне слишком много внимания и практически не отходил от меня. Я не могла разобраться, что чувствовать по этому поводу: беспокойство или ответный интерес. Все-таки было в этом мужчине то, что останавливало мой взгляд. И я говорю не только про его выразительную внешность.       — Нет. Точнее, не помню, — честно призналась я, помотав головой. — Я ничего не помню из своего прошлого.       Розововолосый мужчина устало вздохнул и сложил руки на груди. Наверное, он не верил мне, хоть я и говорила правду.       — Это точно не Луна, — отозвался старейшина, пришедший в себя от минутной печали. Все-таки, понимая их обстоятельства, я была удивлена, насколько спокойно было в деревне.      — Малышка была юна, а ты выглядишь как зрелая женщина, хоть я и не вижу твоего лица. Ты похожа на Карэн. У нее были золотые локоны и темные глаза. Так ты выглядишь под маской?       Этот вопрос был задан мне, но я лишь растерянно раскрыла рот. Да, в моей личной ванной комнате в «Игле змия» с меня снимали маску, чтобы я могла умыться и почистить сам шлем. Но там не было зеркал. Я могла видеть только то, как выглядит моя маска, и неловко трогать мягкую кожу лица, прикасаться к пухлым губам и жмуриться от внезапно посветлевшего окружения. Рейчел коротко стригла мои волосы, чтобы они не мешали мне, и потому даже на них я не могла посмотреть. Но вдруг вспомнился золотой локон, оставшийся на моей одежде после стрижки. Вероятно, именно такого цвета были мои волосы.       — Вроде бы, Карэн пропала около трех недель назад, — крепко задумавшись, ответил старейшина, и я опустила взгляд, чтобы никто не заметил моего разочарования. Нет, я пробыла в гильдии «Игла змия» куда больше времени.       — А глаза-то у нее темные. — Внезапно лицо Нацу оказалось слишком близко к моему, он подсел ко мне практически впритык, отчего я резко дернулась. Он вглядывался в прорези для глаз, ловя мой взгляд. Мы какие-то секунды смотрели друг на друга, и тогда мне казалось, что кроме нас в этом мире никого не было. Его серо-зелёные глаза почему-то заставили мое сердце биться чаще.       Огненный волшебник отшатнулся и недовольно нахмурился. Вероятно, мои чувства были вызваны простым смущением.       — Значит, ты Карэн из Ириса, но ничего не помнишь, — заключила Эльза. Сегодня, при свете дня, я могла разглядеть эту женщину лучше. На ней все еще был доспех, но под ним виднелась черная водолазка, обтягивающая ее красивое тело, и бордовая юбка. Ее уникального цвета волосы были убраны в высокий хвост, и гладкие, блестящие локоны струились по плечам Эльзы, как алые реки. Статная и женственная, она одним взглядом вызвала у меня если не доверие, то, определенно, уважение. — Наверное, все это из-за маски. Мы должны найти способ снять ее.       В руках волшебницы возникли ножницы. Большие и опасно острые. Эльза решительно надвигалась на меня, а я захотела помолиться, хоть и не помнила ни одну молитву.       — Сиди ровно. — Огненный волшебник крепко взял меня за плечи и стал держать, чтобы я не встала со стула. Боже, как я могла подумать, что они хорошие люди!       Я металась взглядом по комнате в поисках помощи. Когда я увидела ледяного волшебника по имени Грей, постаралась выдавить из себя слезы в надежде, что он их как-то заметит и сжалится. Высокий темноволосый мужчина, одетый в синюю рубашку и почему-то без штанов, шумно вздохнул, не выдержав моего взгляда.       — Вы изверги какие-то, — покачал он головой, когда ножницы треснули в попытке порезать мою маску. — Прекратите. Дайте я.       Глаза ледяного волшебника азартно блеснули, и я вцепилась в стул, стараясь не закричать. Что за чудовища мне повстречались!       Ледяная магия тоже не помогла. Волшебники, явно не жалевшие меня, вошли в раж и умудрились полностью заморозить мою маску, а потом попытаться разбить ее сначала огнем, а потом и мечом.       — Да что вы делаете! Я еще здесь и хочу жить вообще-то! — не выдержала я.       Мой крик был для меня чем-то чуждым, ведь я не повышала голоса целых два года. Но после него стало так легко, что я практически рассмеялась, расслабившись. Рассеянные лица волшебников были такими забавными.       — М-да, прости, — извинился Грей, почесав затылок. Мужчина стоял передо мной в одних трусах – даже рубашку он в какой-то момент потерял. — Рядом с ним я становлюсь таким же остолопом.       Огненный волшебник повернулся к товарищу и грозно закатил рукава своей черной с оранжевыми каемками куртки, накинутой на голое тело, щеголявшее мускулами. На его торсе я заметила множество больших и маленьких шрамов разной давности.       — Это ты про кого? — спросил Нацу, прожигая взглядом ледяного волшебника.       — Видишь, он даже этого не понимает, — ответил, вероятно, мне Грей, который в то же время не отводил глаз от разозленного оппонента. Лед и пламя встретились и готовы были уничтожить друг друга прямо сейчас.       Я потянулась к ним, напуганная возможной дракой, но Эльза остановила меня:       — Идите во двор, не дома же. Иначе мне опять придут счета за причиненный ущерб. Хотя… давненько они не приходили.       Эльза странно улыбнулась: с долей грусти, но тепло. Нацу и Грей довольно усмехнулись и, толкаясь, пошагали к выходу из дома старейшины. Я обернулась на аловолосую женщину. Почему она разрешила им драться? Неужели они враги друг другу?       — Не беспокойся, — ответила на мой немой вопрос Эльза. — Им нужно выпустить пар и как следует поприветствовать друг друга после долгой разлуки.       Алая волшебница ушла в гостевую комнату, чтобы проверить еще спящую Наши, которую на рассвете она перенесла на кровать. А я осталась наблюдать за завораживающим сражением двух сильнейших волшебников. Казалось, даже земля дрожала от их магии и воздух наполнился частицами волшебства.       Они бились всерьез, до синяков и крови, но на их лицах почему-то были такие радостные и довольные улыбки, что страх во мне полностью развеялся.       Какими все-таки чудными были эти волшебники…              ***              Нацу остался доволен хорошей дракой. Давно он не выпускал на волю силу и магию: Грей был достойным противником. Но и то, что Отмороженный стал сильнее, Драгнил не мог не заметить. По его скуле бежала тонкая струйка крови из раны, которую Нацу получил, не заметив удара. Грей тренировался все это время, работал волшебником.       Нацу поджал губы. А когда он в последний раз использовал свою магию всерьез?       — Мистер Драгнил, вам нужна помощь? — послышался женский голос со стороны дома старейшины. Нацу обернулся и увидел на пороге Карэн. Все-таки странный у нее был голос, как будто она говорила с помехами.       Огненный волшебник потупил взор, пытаясь понять, с чем она хотела помочь.       — У вас кровь. — Карэн подошла к нему и протянула салфетку, указывая пальцем на свой лоб. Нацу вытер рукой лицо. Что-то кольнуло его сердце: кто вообще будет волноваться о такой мелочи?       — Зови меня просто Нацу, — улыбнулся мужчина, придя к выводу, что девушка перед ним все-таки была доброй. Ее забота была ненужной, но приятной. В последний раз он ощущал такое четыре года назад…       — Папа!! — послышался переполненный недовольством возглас Наши. Девчушка высунулась из окна второго этажа и упала бы, если бы Хеппи не держал ее за майку. Наши сильно-сильно нахмурила брови, и у нее даже выступили слезы на глазах.       От такого вида дочери Нацу растерялся.       — Папа, ты дрался с дядей Греем, пока я спала? Как ты мог! — кричала Наши, игнорируя просьбы летающего кота быть осторожнее. — Я же ничего не видела. Дерись еще! Сейчас же!       Драгнил не сразу все осознал, а затем рассмеялся, запрокинув голову. Эта малышка была просто непредсказуема. Ее капризы почти подействовали на Нацу, и он начал искать Грея для реванша, как вдруг надувшаяся и раскрасневшаяся Наши соскользнула с подоконника и начала падать, оставив свою майку в лапах Хеппи. Драгнил бросился к дому, чтобы поймать дочь, и тут же врезался в Карэн, которая, вероятно, хотела сделать тоже самое.       Поймал Наши все-таки Хеппи, почти сразу же, а потому девочка не успела ничего понять.       — Уй-й, простите. Я испугалась за малышку, — хрипло проговорила Карэн, растирая ушибленное колено. Они с Нацу столкнулись плечами, когда их пути пересеклись, однако огненный волшебник сумел устоять на ногах. — Вам больно?       Нацу помотал головой. Нет, ему, конечно же, не больно. Скорее, он был поражен реакцией этой женщины. Она так рьяно кинулась спасать ребенка, даже быстрее самого Драгнила, отца Наши. Кто она такая? И почему так заботилась о них?       Нацу наклонился и осторожно поднял Карэн на ноги. Солнечные лучи проникли вглубь маски женщины через прорези для глаз. Огненный маг второй раз за одно утро встретился взглядом с Карэн. Ее глаза были не темными, как он думал раньше. Нет. Они были светло-карие, цвета молодого дерева. Теплые.       Нацу неосознанно сжал руку Карэн, внезапно представив на месте новой знакомой любимую жену, Люси.       Душа огненного волшебника заскулила от горького чувства, и он молча развернулся и ушел в дом, чтобы не показывать проступивших слез.              Через некоторое время Нацу все-таки поднялся на второй этаж, к дочери в комнату. В проеме стояла Эльза, сложившая руки на груди и чему-то улыбавшаяся. Драгнил, вернувшийся в реальность из глубоких раздумий, наконец вспомнил, что его дочь чуть не выпала из окна.       — Хеппи, почему ты разрешил ей забраться на подоконник? — взбунтовался Нацу, глядя на голубого кота. Тот подлетел к лицу друга и так же недовольно ответил:       — А что ты на меня все сваливаешь? Наши там сидит, с ней и говори! Знаешь же, что она меня не слушает.       Хеппи был прав: Наши вообще никого не слушалась. Первое время из-за постоянных поисков Люси огненный волшебник редко появлялся дома, и забота о ребенке легла на маленькие плечи иксида. Вероятно, эта ответственность поспособствовала развитию магических способностей Хеппи, и тот научился принимать человеческую форму, пусть и на короткое время – Нацу точно не знал, как и когда это произошло. Его летающий друг никогда и ни на что не жаловался, хотя ему тоже было нелегко.       Маленький Нацу на месте своей дочери тоже не слушался бы котенка. Но сам Драгнил просто не мог ругаться на единственное, что у него осталось от Люси.       Обреченно вздохнув, огненный волшебник все же шагнул в комнату к дочери. Он, зажмурившись, пытался сформулировать более убедительный и спокойный наказ для Наши, но, когда открыл глаза, все забыл. Перед ним на краю кровати сидела насупившаяся малышка, лица которой не было видно из-за надутых щек, а позади нее стояла Карэн, расчесывающая спутанные волосы девочки.       — Не чеши меня, не хочу! — пищала Наши и махала руками, чтобы женщина не прикасалась проклятой расческой к ее голове. — Отстань, я пойду смотреть на папу!       — Наши, сначала нужно умыться и одеться. Ты же девочка, а девочкам нельзя ходить по улице в пижаме, — наставляла Карэн, упорно пробираясь к розовым волосам девочки. Та затихла и обернулась, устремив на женщину полный непонимания взгляд.       — Почему нельзя? — искренне поинтересовалась малышка. Нацу не мог быть уверен, но ему показалось, что хриплый голос Карэн потеплел.       — Взгляни на тетю Эльзу. Видишь, какая она красивая? — сказала женщина в маске, а Наши тут же повернулась к Алой и вцепилась в нее взглядом, отчего та, казалось, смутилась. — Это потому, что она девочка, которая умывается и причесывается по утрам.       Наши кивнула и ударила кулаком в ладонь, будто что-то поняла.       — А, вот почему папа такой некрасивый! Потому что он не умывается, — сказала малышка, и засмеялись все, кроме Нацу. Тому только и осталось, что недовольно окликнуть дочь и вынужденно покинуть комнату, так как «девочкам надо переодеться».              Позже все спустились вниз, к старейшине, чтобы обсудить, что делать дальше. Нацу с сомнением посматривал на дочь. На голове девочки была аккуратная прическа из двух туго затянутых хвостиков, его шарф, доставшийся ему от Игнила и переданный по наследству малышке, был необычно чист и повязан на поясе, а за спиной – интересно, но крепко завязан. Одежда Наши тоже отличалась от обычной. Оказалось, Эльза и Карэн попросили у старушки-хозяйки детскую одежду, и пожилая женщина подарила малышке новые сандалики, темные шортики до колен и красную безрукавку, надетую поверх знакомой майки, которую Нацу сам с помощью колоссальных усилий смог сшить некоторое время назад. Наши была умыта и довольна обновками. Драгнил никогда не думал, что его дочь интересовали подобные вещи.       Карэн тоже изменилась: старушка-хозяйка и ей подарила новую одежду. Вместо белого наряда призрака на женщине в маске теперь были надеты травяного цвета кофта, плотные кожаные штаны темно-коричневого цвета и высокие сапожки на плоской подошве. Теперь темная маска не выделялась так сильно, но ее все еще хотелось снять.       Нацу подумал, что у Карэн красивая фигура. Вероятно, и лицо ее тоже было красивым.       — Дедушка, вы знаете, где жила Карэн? — спросила Эльза старейшину. — Мы не смогли снять маску, но, может, она что-то вспомнит, если увидит родных.       Старичок не сразу ответил:       — Она жила со своим сыном на юге деревни. Мальчик недавно родился, слабенький. Часто болеет. Когда Карэн пропала, ее сына взяла к себе Маргарита, их соседка. Сходите к ним, что-то я давно не слышал от них вестей.       — Спасибо, старик! — отсалютовал старейшине Нацу и двинулся к выходу. — Идем, Карэн. Вернем тебя домой.              ***              Я шла за волшебниками, кусая губы. Что мне нужно было делать? Сказать, что я не Карэн, или попробовать пожить ее жизнью? Эта женщина имеет семью и дом. Она свободна и, вероятно, счастлива. Но если я всех обману, то, когда маску снимут, правда всплывет. И тогда меня снова будет ждать заточение и наказание за ложь – одиночество. Эти люди отвернутся от меня, а я даже не знаю обратной дороги, чтобы вернуться в «Иглу змия».       Рядом со мной весело шагала маленькая Наши. Она правда думала, что помогала мне.       Мы шли до южного края деревни довольно долго. Ирис оказался большим поселением, в котором жили красивые люди. Многие из них были блондинами с голубыми глазами, однако молодых селян, особенно девушек, на пути встретилось мало. В каждом втором палисаднике росли разные благоухающие цветы. Я вспомнила гобелен, который видела в доме старейшины: было странно, что среди этих растений не было ни одного того, белого, со странными лепестками.       Жадно смотрела по сторонам только я. Остальная моя компания шла вперед, беспечно перекидываясь фразами между собой. Я почувствовала горькую зависть: они-то привыкли к столь разнообразному и интересному миру, что их окружал сейчас и будет окружать всегда. А почему я не могла жить так же? Может, и не стоило снимать эту маску, чтобы иметь возможность каждый день просыпаться свободной?       Карэн – все-таки неплохое имя.       Маргарита жила в маленьком каменном доме, обвитом плющом. Растение густо и зелено покрывало левую сторону дома и свисало мертвыми лианами с правой стороны. Там, где засох плющ, поодаль стоял болезненно-желтый дом с грязными окнами, в которых не горел свет.       — Маргарита, откройте! Мы привели вашу соседку Карэн, — прокричала Эльза, не найдя никого во дворе дома.       Послышался грохот, и дверь резко отворила крупная женщина. На ее красном лице застыл ужас, смешанный с печалью, стекающей слезами с пухлых щек. Маргарита была одета в черное платье, и с ее головы на пол упал такого же цвета платок.       — Кого вы привели?! — вскрикнула она охрипшим голосом. — Где она?       Маргарита крутила головой, отчаянно пытаясь найти соседку. Наши, улыбнувшись во все зубы, гордо вывела меня вперед.       — Вот она! Мы ее нашли, просто маску пока не смогли снять…       Не успела малышка договорить, как Маргарита бросилась ко мне. Женщина так крепко обняла меня, что из моих легких вышел весь воздух. Я закашлялась, и меня наконец отпустили.       Маргарита не смотрела на меня, и от этого мне стало не по себе. В голове что-то складывалось, и эта мысль приводила меня в холодный ужас.       — Как же поздно… Как же поздно ты вернулась, — всхлипывала женщина. Ее крупные горячие слезы падали мне на ладони, и с каждой каплей мне становилось все больнее и больнее.       — Мики, малыш… ох, Господи. Твой сын… — За спиной Маргариты на пороге появилась незнакомая семья: трое детей и взрослый мужчина. Все в черном и в слезах.       — Наш мальчик не дождался тебя… Он умер вчера вечером. Где же ты пропадала…       Маргарита совсем разрыдалась, и к ней подбежали ее дети, чтобы попытаться успокоить. Она осела на землю и обняла их, как птица своими крыльями. Я смотрела на них, замерев. Не хватало сил даже сделать вдох. Я не Карэн, но потеря ребенка слишком больно отозвалась в моей душе. Я сама упала на колени, не в силах сдержать дрожь, начала задыхаться. Живот скрутило так, будто внутренности слиплись и я готова была выплюнуть их наружу. Почему? Почему мне так больно? Откуда были эти слезы? Сострадание ли только?       Сбоку ко мне прижалась Наши, и я почувствовала, как намокла моя кофта в этом месте.       — Проходи, его тело еще здесь. Похороны будут сегодня вечером, — пробасил мужчина, который, вероятно, был мужем Маргариты. Я сильно замотала головой, понимая, что не выдержу такое зрелище.       — Иди! — с надрывом вскрикнула Маргарита, захлебываясь в слезах. — Если бы ты не пропала, он бы был сейчас жив! Только ты знала рецепт лекарства от болезни Мики. Хотя бы попрощайся с ним нормально! Знала бы ты, как он просился к тебе, звал!       — Не вините ее: Карэн похитили, — вступился за меня Нацу. – Из-за чар она ничего не помнит и…       — Да какая уже разница, — прервал его муж Маргариты. Он подошел к своей семье, открыв мне путь в дом. Впереди чернел чужой коридор, из которого тянулся дух смерти. — Мики уже не вернется.       Я еле встала на негнущихся ногах. Наши цеплялась за меня, растирая по лицу слезы. Она смотрела на меня полным непонимания взглядом, будто плакала только потому, что плакала я.       Мне было нечего ей сказать.       — Иди сюда. — Нацу взял малышку на руки, и та, обняв отца за шею и шмыгая, начала спрашивать, что значит «умер». Огненный волшебник не отвечал, и мне тоже захотелось убежать куда-то от этого всего.       Но даже если я не Карэн, я должна была проститься с малышом.       Я зашла в дом, не глядя прошла в гостиную, посередине которой стояла детская люлька, накрытая белой тканью.       Я заглянула под нее.