Дальше в Лес

После того, как Леша отправился добывать разрешение на данные из университетской «канарейки», Яра потерялась в том, что делать ей: идти ли за ним или вернуться в общежитие, но ноги сами понесли ее в Башню, к той комнате, из окна которой они с Гришей прыгали на техническую площадку. По дороге она заготовила целую вежливую речь к хозяевам комнаты с просьбой впустить и объясняющую вторжение, воспользоваться которой, однако, не успела, потому что на лестнице столкнулась ни с кем иным, как с Гришей, а он уже сам потащил ее на буксире к друзьям. - Слышала, не, ну ты слышала? – Перевозбужденно восклицал он. – Это же канарейка была? - Канарейка. Теперь по-настоящему. - А! И что это значит? Бури? - С одного писка – нет. Но если тревога будет повторяться, то да. - А канарейку же будут вскрывать? Пойдем, пойдем, поглазеем из окна! Прыгая сразу через две ступеньки, Гриша взлетел на целый пролет, Яра едва поспевала за ним. - Да не беги ты так, наблюдатели с метеостанции сюда так быстро не доедут! Но в Грише бурлила энергия, излишек которой надо было стравить. Яра не стала гнаться за ним и поднялась в своем темпе. На этаже нужная дверь уже была приглашающе распахнута, а к косяку привалился один из обитателей - кудрявый парень, Яра вспомнила, что его зовут Ваней. Он с порога задал все те же вопросы, что возникли у Гриши - пришлось повторить ответы, как сразу выяснилось, не в последний раз: оставшиеся в комнате двое геологов тоже хотели знать, что происходит, и Яру встречали, как приглашенного эксперта. Не успела она опомниться, как обнаружила себя за столом с чашкой чая на самом удобном наблюдательном пункте, откуда замечательно просматривалась синяя коробочка, наделавшая шуму. А на саму Яру уставились четыре пары ожидающих глаз. - Что? Я же уже все сказала, - смутилась она. - А ты сама как думаешь, это может быть действительно началом бури? – задал витающий в воздухе вопрос смуглый и светловолосый Саша. - Верится с трудом, - призналась Яра. – Но, может быть, просто потому что мы все уже привыкли к спокойной жизни. А один мой знакомый сказал, что сильная буря будет обязательно, потому что их давно не было. - Дмитрий то же говорил, - сообщил Гриша. - От него и услышала. Но он же может драматизировать? - Может. У него что ни прогноз – то катастрофа. - Кстати, от него нет вестей? - С чего бы? Он у нас раньше лета и не появится больше. Яру кольнуло беспокойством, надежда разузнать о судьбе Дозора от Гриши и удостовериться, что с ним все в порядке, растаяла. - Мне кажется, это единичный случай. Ну, взбрыкнуло там в Лесу что-то, ну и что? – предположил Ваня. - Ничего себе взбрыкнуло, - раздался голос из угла. Говорил Вова, который в прошлый раз спал. Сперва Яра не обратила на него внимания, потому что разговаривала с уже знакомыми ей ребятами, но теперь, пока Гриша быстро и сбивчиво представлял их друг другу, встретилась с волоокими глазами, неожиданными для обладателя коренастого телосложения и квадратной челюсти. - Даже если это единичный случай – все равно ничего себе, - продолжил Вова. – Нам на лекциях говорили, что у канарейки высокий порог. Если она заверещала, то отклонение от нормы очень большое. Кто-нибудь проверял телефоны во время тревоги, они работали? Яра отрицательно покачала головой, а Гриша тут же полез в карман. - Мобильная сеть вроде есть, интернет тоже… В новостном канале пишут, что часть пользователей банковского приложения столкнулась со сбоем. - Ага-а! - Что за многозначительное «ага»? Тут говорят, что просто ошибка в обновлении. - Говорят. - Давайте дождемся спецов с метеостанции и спросим у них, - рассудила Яра. - Да фигня это все. Наши деды как-то жили же. Нам ведь главное, чтоб технику не жгло, а она сейчас куда совершеннее, чем раньше. - Так вроде для здоровья это все не очень. - Я тебя умоляю, мы дышим выхлопными газами и глотаем микропластик, нам уже и так «не очень», но ничего, живем же. Яра краем уха слушала споры, но вступать в них перестала. За разговорами летело время, и вот настал момент, которого все ждали: на площадке сначала раздались шаги и голоса, а потом и показались инспекторы с метеостанции: пожилая женщина с саквояжиком и рослый молодой мужчина, оба в повседневной одежде, поверх которой были накинуты форменные жилеты. Они весело беседовали о чем-то, к всплеску никак не относящемуся. Женщина сорвала пломбу с канарейки и принялась привычными движениями раскручивать опечатывающую проволоку, затем неспешно покопалась в саквояже и отперла дверцу в корпусе пронумерованным ключом. Все обитатели комнаты в Башне высунулись в окно, стараясь в подробностях разглядеть происходящее. Яра цыкнула на Гришу, который почти уложил ей на плечо свой острый подбородок, тот пробормотал извинения, подбородок убрал, но оперся рукой, и с этим уже пришлось смириться. Меж делом женщина заметила высыпавших в окно студентов и с доброй усмешкой покачала головой: “Ишь, любопытные!”. Из того же ее саквояжика были извлечены жесткий диск и провода с устаревшего типа разъемами, переходник и маленький, но по виду словно бронированный полевой ноутбук. Женщина подключила провода, то и дело откидываясь назад – страдала дальнозоркостью, а сам процесс скачивания передала уже мужчине. Он опустился прямо на запыленный холодный бетон, пристроил ноутбук на коленях и занялся работой. В этот момент снова послышались шаги, торопливые и громыхающие, почти бег, и на площадку влетел Леша. Его лабораторный халат драматично развевался, лицо горело румянцем деятеля, сосредоточенный взгляд пригвождал к месту – словом, смотрелся он довольно поэтично. Напористо, размахивая бумажкой, он подошел прямо к женщине и, тяжело дыша, выдал: -Мне… разрешение. Прошу предоставить… Вот. Геологи засмеялись, а Яра громким шепотом подсказала сначала поздороваться. Леша хлопнул себя по лбу, отдышался и уже уравновешеннее представился и объяснил инспекторам суть. Женщина вчиталась в бумажку, отставляя ее на вытянутых руках, затем разрешительно кивнула. Лешина флешка перекочевала из кармана халата в протянутую ладонь мужчины. - Извините, можно вопрос? Канарейка только у нас пищала или это по всей Москве? – громогласно спросил Саша прямо над ухом Яры, отчего и она, и Гриша, чуть с испуга не повываливались в окно. - У вас да на Котельнической, да в Коломенском, да еще в паре мест – везде, где устаревшие модели стоят, - благосклонно ответила инспекторша. – Современные настроены иначе, они на такие непродолжительные возмущения сигналы не подают. - Почему? Не стоит внимания? - В наше время все стоило внимания. А сейчас считается, что мелкими всплесками можно пренебречь. - А сильная была волна? – высунулся Вова. Женщина переадресовала вопрос коллеге: -Жень, ну что там? Названный Женя невнятно промычал и продемонстрировал ей экран. Некоторое время она всматривалась, а потом ответила: - Ну, как вам сказать, ребятки. Происходи дело ночью, увидели бы северное сияние. - В наших широтах? – ахнул Ваня. - И такое бывает, - с мудростью опыта откликнулась она. Тут же встрял Леша со своими четырьмя гравитационными пиками и полностью захватил внимание метеорологов, остальные ловили их разговор и пытались выцепить крупицы информации. Так выяснилось, что парой недель ранее сигналили зонды в Пограничье, но поскольку это происходило далеко от Москвы, на их вызовы не обратили должного внимания, однако теперь, раз уж встрепенулась канарейка аж в центре столицы, будут проверять ленты записи со всех метеостанций Подмосковья, а возможно и запросят данные из соседних областей. - А в Лесу есть станции? – спросила Яра. - Их некому там обслуживать, и электричество до них сложно тянуть. Старая проблема. Еще при Советах хотели построить почти полностью автономные станции, большой был проект… Но не успели. А сейчас это и не приоритет государства. Удовлетворив любопытство студентов, женщина вновь опломбировала канарейку, сложила вещи обратно в саквояж, смотав провода в тугое аккуратное кольцо, и передала все спутнику. Они отбыли, а Леша так и остался стоять, сжимая флешку с заветными данными. - Чего застыл, иди к нам, перекачаем на ноут! – крикнул ему Гриша. - А ты еще кто и че те надо? – бесцеремонно отбрил Леша. Яра представила всех друг другу, но ее протекция нисколько не улучшила чужое расположение. На очередное приглашение подняться Леша выставил фак, а Яре предложил зайти потом посмотреть уже готовые графики, раз уж она вовремя «рядом постояла». - Вот козлина, - намеренно повысив голос, прокомментировал Гриша. - По барабану мнение тех, у кого на лбу написано «криворукий дебил», - живо откликнулся Леша. - Ты что, гадалка с ТНТ, по физиономии прорицать? - С твоей рожей экстрасенсом быть не надо. - На твоей тоже весьма отчетливо отпечатано «придурок» - Ты еще и дислексик. Там написано «препод». - Зеркала тебе наврали. Попробуй найти нормальное и внимательно всмотреться. - Попадись мне на сессии – пропишу и тебе в зачетку характеристику. Яра обнаружила, что у нее сами собой закатываются глаза. Она уже было подумывала вмешаться, когда Леша привстал на мыски под самым окном и протянул руку вверх. - Алексей. Гриша свесился вниз и пожал ладонь. - Григорий. - Леша и Гриша, - не выдержав их чинного обмена после устроенного балагана, сказала Яра. - А это наша Славочка, и она плохо чувствует атмосферу серьезного мужского разговора, - голосом закадрового диктора озвучил Гриша. - Мы, к счастью, тоже не чувствуем, - сказал Вова, и его скептический тон стал сигналом, после которого все стали сползать с подоконника и возвращаться к делам. - Ты же стыришь у этого важного петушары графики? - спросил Гриша у Яры, провожая до дверей. - Даже не сомневайся. - Ага. Мне не то, чтобы прям надо, в целом, даже пофиг. Но все же чуть-чуть любопытно. На этой ноте и разошлись. Последующую пару дней Яра ждала сигнала от Леши, но он все не звал ее, и Яра устала теряться в догадках, что такого содержится в данных, что на их обработку требуется столько времени. Наконец, потеряв терпение, она позвонила ему, а тот сразу же позвал ее «на столы» - встретиться за огромными дубовыми столами рядом с учебной частью. - Я и забыл про тебя, - ни капли не виновато, даже почти радостно поделился Леша при встрече. - Эй! А ты еще помнишь, что я просила у тебя «Око-82»? – возмутилась Яра. - Это, к сожалению, помню. Но шиш тебе. - Ну, ладно, что там? - Все как я и предполагал. Гравитационные и электромагнитные кривые бьются по пикам. А значит, гравиметр исправен и писал реальные значения. Прикинь, у нас тут действительно сила тяжести скакала, и даже есть точные цифры. Как тебе такие приколы? Леша вывел на экран ноутбука график с тремя сглаженными кривыми и с уже акцентированными участками корреляции. - Какова красота? Прям хоть в учебники! – то ли восторгался явлением, то ли похвастался он своей работой. - Преподавателям уже показывал? - Времени не было, но как минимум Николаю Владимировичу покажу. Может, он организует мониторинг. Вот только следующей волны можем и не дождаться. Это, с одной стороны, будет досадно, но как обыватели сможем порадоваться. Я что-то не хочу, чтобы у нас поля как на батуте прыгали. - Скинешь мне исходники? - Только после того, как убежусь, что не смогу их использовать в своей кандидатской. - Ну, ты и жадный! - «Прагматичный» звучит приятнее, учти на будущее. - А я тебе комплимент и не делала. - Поэтому я организовал его сам. - Небось и на свиданиях платишь пополам, - с насмешкой прищурилась Яра. - Вовсе нет, ты слишком плохого обо мне мнения! – притворно оскорбился Леша. – Я на них просто не хожу, мне некогда. Он устало откинулся на спинку скамьи и блаженно уставился на перекатывающиеся кривые, будто видел в них набегающие морские волны и слышал шум прибоя. - А знаешь, что самое тупое? – внезапно спросил он. – Мониторинг организовывать надо в Лесу. В городе слишком много случайных факторов, их заколебешься отслеживать и вычищать с графиков. Даже если произойдет повторный всплеск и будет с чем сравнить, все равно на защите кандидатской всю душу вытрясут. Нужны чистенькие данные, но в Лес, понятно, за ними никто не попрется. Мечты о красивой кандидатской на городских данных вполне могут обернуться инквизиторскими пытками – вот что. - Дай мне «Око», и будут тебе записи из Леса, - искушающе пропела Яра. - Ты меня прямо интригуешь. - Подумай. И исходники на почту ски-инь! - Не дави на меня, женщина! – застонал Леша. Пока дело горячо, Яра подсунула ему свою электронную почту. Она не ждала ответа скоро, но Леша прислал и исходные данные, и даже собственноручно построенные графики уже на неделе: должно быть, подсчитал, что игра не стоит свеч, и просто скинул головную боль. Использовать в своей магистерской информацию о всплеске Яра тоже не хотела, но та могла помочь в подготовке к лесной экспедиции: прежде чем выпрашивать прибор, стоило определиться с диапазоном измерений, с частотой, с расстоянием между приемниками. Обложившись учебниками и методичками, сверяясь с Лешиными графиками, Яра корпела над методикой съемки, которую не стыдно было бы показать Николаю Владимировичу. Это оказалось не таким простым делом, нюансы вырастали, как подснежники по весне. Со всплеска прошла уже пара недель и почти месяц с прощания с Наи и Харзой, Яру все хлеще подстегивало беспокойство за них и гнало в Лес. Сначала она еще планировала сделать все по порядку: согласовать с научным руководителем методику, заручиться помощью Леши, и к Наи прийти с уже внятным планом, - но потом начала понимать, что отправится в Лес не ради своих амбициозных целей, а просто удостовериться, что все живы и целы. И вот на очередных выходных, Яра поспешила по уже привычному маршруту: на электричке до конечной, а дальше по подтаявшему на солнце снегу к кромке леса. В руке она сжимала подвеску и очень решительно настроена была попасть к Наи. «Приведи меня в его дом, - мысленно шепнула Яра можжевеловому кусочку – приведи прямо к нему». Глубоко вдохнув и закрыв глаза, она отдала себя возникшей тяге, не думая, как это возможно, а наслаждаясь безграничностью. Ветер пробежался по ее лицу и раздул, закрутил волосы, как метелицу, всколыхнул руки, как плети плакучей ивы, и через рот добрался до желудка, а там уж подхватил самое нутро и перебросил куда-то, где пахло озоном и костром. Что-то было в этом запахе узнаваемого, отчего даже под темнотой век белыми линиями рисовался знакомый силуэт. И поутихший ветерок так ласково перебирал прядки у висков, так шелково и студено, как мог бы Наи. Кисти рук Яры раскрылись сами собой распустившимися соцветиями, словно она готовилась взять за руку. И вдруг громыхнуло, будто над самым ухом. В сильном потрясении Яра распахнула глаза и узрела бесконечную, кочковатую, тускло освещенную равнину, слегка припорошенную белым, как посоленная тарелка. Ни деревца, ни куста. Тучи вдали резало фиолетовыми грозовыми всполохами, меланхолично ссыпались хлопья, которые сперва можно было принять за снег - но это был пепел. Мощная горизонтальная молния стрельнула слишком близко и почти сразу оглушило потрошащим душу грохотом. Яра вздрогнула всем телом, рефлекторно дернулась в сторону, наступила на что-то и разломала, но не услышала хруста: в ушах еще стоял гром. Дышалось тяжело, давило к земле, и даже взгляд пригвождался книзу. Почва была усеяна неясными обломками: то ли черепками, то ли разбитыми в щепу окаменевшим досками. А пепел падал, падал, безвременно падал, словно оседали остатки уничтоженных пожаром тысячи лет назад небес. Не было и шанса, что Наи или хоть кто-то из людей поблизости. Пространство просматривалось во все стороны и было безжизненным, гиблым. С ужасом Яра допустила, что это даже не реальное место и сюда не должна ступать нога человека. Ей подумалось, что, возможно, и Наи, и Харза мертвы и их бесплотные души кружатся среди пепла в ожидании, когда подхватит молния и перенесет туда, откуда не возвращаются. Возможно, она сама, по глупости и незнанию пожелав встречи с ушедшими, теперь тоже мертва. Можжевеловая подвеска, которую она все еще сжимала в руке, нагрелась и налилась тяжестью, рука с ней сама собой опускалась к земле. Яра испугалась и хотела выкинуть ее, но еще больше забоялась остаться без единственной ниточки, ведущей к Наи, и просто убрала в карман. Кружась на одном месте, тщетно выискивая взглядом, глотая сухой бескислородный воздух, Яра взмолилась: - Эй, демон!.. Гость, Друг – как там тебя? Верни меня к живым! Верни… пожалуйста. Домой, к Университету. Или хотя бы в избушку. Но в знакомое место, прочь отсюда! Прошу тебя! Дышать становилось все тяжелее, сердце билось часто-часто в сражении за жизнь, и от всего этого темнело в глазах. Яра чувствовала, как уплывает явь, отчаянно старалась удержаться от обморока, но также ощущала бессилие и постигала хрупкость человеческую. Тяжелая плита надавила ей на грудь, выгнав остатки воздуха из легких, все окончательно померкло при открытых глазах, и она потеряла сознание, успев только отдать себя знакомой тяге в надежде на спасение. Следующий вдох она сделала уже свободно. Пахло обыденно и обнадеживающе. Зрение возвращалось постепенно, а способность соединять сущности с их названиями запаздывала. Все пульсировало и кружилось, перетекало одно в другое. Ровные плоскости сверху и снизу раздвигались в бесконечность, другие отрезки тянулись друг к другу и отшатывались, то пытались сложиться в предметы, то развоплотиться. Одно пятно заползало на другое, вместе они что-то образовывали и распадались. Яра узнала запахи разогретой глины и щелочного мыла, после этого разом стало легче, и она наконец увидела. Еще не помнила названия стола и стула, полотенец, полок, горшков и специй, но уже видела отдельные предметы и понимала, что это. Она обнаружила, что сидит на полу, привалившись к печному боку, а ее ноги перепутались с ногами существа, с которым она больше всего хотела оказаться рядом. На мгновение она иным зрением увидела перед собой озерцо расплавленного серебра в живых пульсирующих прожилках, затем оно приняло очертания человеческой фигуры и сразу же облеклось в плоть и кровь. Яра вскрикнула в отчаянной радости, узнав распростертого на полу рядом с перевернутым стулом Наи. Он зашипел и как-то неловко, с ошарашенным видом отодвинул стул подальше, чтобы не мешался. У него была рассечена губа. Приподнявшись на локте, он ощупал затылок и потрогал губу. Осторожно выпутал ноги и сел, одной рукой держась за голову, а второй опираясь на пол. - Скажи спасибо дважды: что врезалась в меня, а не в печку, и что я упал на пол, а не на угол стола. Яра открыла рот, чтобы что-то сказать, но, к ужасу своему, смогла издать только полурык-полустон. В хмурых и недовольных, но, в целом, спокойных глазах начала прорастать тревога. - Где ты была, откуда свалилась?! - воскликнул он. Наи дотронулся до Яриного виска, и их обоих ужалило током. Он дернулся, но все же взял прядь и пропустил сквозь пальцы на ладони, задержав у самых кончиков. - Это что, пепел? – изумленно спросил он, разглядывая волосы. Яра кивнула, и с ее макушки натряслось еще.