terrific backrooms

      Троица ворвалась в дверь, но вместо молниеносного переноса на другой уровень они очутились в привычном холодном лифте. Времени, а тем более сил на расспросы не было: рука Бомгю продолжала сильно кровоточить, уже окончательно заливая и без того грязную рубашку алым, Тэхён всё ещё пытался прийти в себя после возможной клинической смерти.       Но хуже всего было Ёнджуну. Золотистая энергия, до этого пульсирующая в венах и наполняющее уставшее тело силами, теперь иссякла и скрылась внутри, оставив Чхве на произвол судьбы. Ёнджун упал на колени, успев выставить руки вперёд, а потом тяжело упал на пол.       — Ёнджун?! — к нему подлетел Бомгю, постаравшийся растормошить парня, но это оказалось безуспешным. Чхве повернулся на Тэхёна и с ужасом в глазах поджал губы. — Что нам делать?       Кан одарил его стеклянным взглядом. Он продолжал осматривать друзей и кабину лифта так, будто видел это всё впервые.       Поняв, что Тэхён пока явно не в состоянии подать хоть какой-то сигнал, Бомгю, наклонившись над телом Ёнджуна, задержал дыхание, в надежде услышать стук сердца. Он не мог позволить Закулисью забрать себе и Ёнджуна тоже.       Гробовая тишина.       Возня Тэхёна за спиной.       Тук.       Тук.       Чхве облегчённо выдохнул, упёршись лбом в грудь друга, и измученно закрыл глаза. Собственное сердце сильно стучалось о рёбра, грозя через пару ударов проломить их, поэтому он постарался успокоиться, совершенно не желая умереть таким глупым способом.       — Бомгю... Твоя рука...       Чхве только сейчас заметил, что залил кровью теперь не только свою одежду, но и пол лифта с футболкой Ёнджуна. Тэхён, наконец вернувшийся в сознание, быстро достал из сумки запачканные землёй бинты и баночку перекиси.       Кан подсел ближе, аккуратно беря руку друга, чтобы вытянуть её. Бомгю тут же зашипел, потому что боль, которую до этого заглушал адреналин, теперь ощущалась сполна. Тэхён разорвал последние нитки, на которых держался несчастный рукав, и откинул ткань в сторону, начиная обрабатывать рану, которая устрашающе протянулась от плеча до кисти руки.       Гробовщик явно не собирался щадить странников: лопата разрезала кожу на руке на две части, задев всё, что только можно было, и сейчас рука походила больше на кровавое месиво, чем на человеческую конечность. Её можно было сравнить с дыркой на джинсах, только вместо ниток свисали куски кожи.       — Кость не задел, — тихо сообщил Тэхён, заметив, с каким взглядом за его действиями наблюдал парень, — Перекись закончилась, поэтому будем надеяться, что никакое заражение не пойдёт… Постарайся пока не шевелить этой рукой.       Бомгю тупо кивнул.       За спиной закашлял Ёнджун, и парни тут же обернулись на него. Привычный стойкий и кричащий о своём превосходстве Ёнджун давно растворился — теперешний Чхве выглядел до невозможного слабым и беспомощным. Он медленно водил взглядом по кабине лифта, задержавшись им на друзьях.       — Мы можем как-то помочь? — тут же спросил Бомгю, надеясь услышать инструкции, пока Ёнджун снова не отключился.       — Дайте воды, — едва слышно прохрипел он в ответ. После нескольких глотков он снова лёг, глубоко, прерывисто вздохнув. Пауза, пока он молчал, казалась бесконечной, но он всё-таки наконец заговорил к радости Тэхёна и Бомгю: — Со мной всё нормально, сейчас отдышусь и...       — Ты... — Бомгю во вспышке злости, смешанной со страхом и беспокойством, занёс здоровую руку, но не решился лишний раз трогать Ёнджуна, поэтому опустил её обратно, пытаясь успокоиться, — Я думал, ты уже умер! Как ты вообще можешь так нас пугать?!       — Не дождёшься, — устало, с легкой усмешкой ответил Чхве и снова закрыл глаза.       Тэхён вскоре закончил с рукой Бомгю, потратив на его рану все более-менее чистые бинты. Тот тихо поблагодарил его, получив в ответ сдержанный кивок.       — А почему мы вообще в лифте? — спросил Кан через некоторое время, — Разве ключ не должен был сразу переместить нас на другой уровень?       — Лифт привезёт нас на следующий уровень, как обычно. Не волнуйтесь, — ответил Ёнджун.       Было непонятно, зачем вообще он сказал последнюю фразу, потому что ни Тэхён, ни Бомгю более взволнованными не выглядели. Всё самое напряжённое и ужасное осталось позади, поэтому сейчас они спокойно ожидали, пока лифт остановится. Когда это произошло, двери наконец начали открываться.       Бомгю и Тэхён напряглись. Да, по словам существа ключ должен вести на безопасный уровень, но кто знает это Закулисье... Но то, что они увидели, удивило абсолютно всех, и они несколько секунд стояли, неуверенные, стоит ли им, суровым мужчинам, прошедшим через огонь, воду и чугунные трубы, переступать через порог лифта.       Ёнджун же, перекатившись со спины на живот, без промедлений отправился вглубь уровня — да и таким лёгким шагом, будто это не он чуть не лишился жизни! Следом за ним оставшиеся двое тоже сделали шаг на мягкий нежно-розовый коврик.       Новый уровень напоминал кукольный домик. Странники чувствовали себя так, будто оказались в одной из локаций, где снималась реклама игрушек Хэллоу Китти или Барби. Помещение оказалось на удивление маленьким и в действительности напоминало игрушечное строение.       Это был очередной уровень, состоящий из множества длиннющих коридоров и однотипных комнат, но он, в отличии от предыдущих, не одаривал путешественников звуковыми галлюцинациями и чувством паранойи, поэтому находиться на нём было достаточно неплохо. Как уже было сказано, уровень был маленьким: комнаты были небольшими, а коридоры — узкими, и их количество было ограничено, однако при этом все трое чувствовали себя в помещении довольно комфортно. Стены не давили, как это было обычно, не было приступов клаустрофобии — если бы не розовые стены, то уровень на самом деле ощущался бы как вполне себе обычная квартира.       Они ходили по комнатам, заходя то в спальни с маленькими, точно детскими, кроватками, то в гостиные комнаты с пушистыми мягкими диванами.       Единственное, что немного напрягало — это то и дело встречавшиеся ножи, пистолеты и кастеты — и все это разнообразие было оформлено рюшами или ленточками. Но ни крови, ни мёртвых тел странники не видели, поэтому просто вскоре перестали обращать на эти предметы внимание. Будто они были таким же обычным предметом интерьера, как розовые ковры на полу.       — Давайте отдохнём, — завалился на очередной огромный диван Ёнджун, почти тут же провалившись в сон, не дожидаясь мнения остальных.       Тэхён и Бомгю мысленно согласились с предложением друга, поэтому тоже без промедлений завалились на диван и накрылись одеялом. Прохладный воздух и тепло тел создавали ощущение уюта и комфорта, которое расслабляло и вгоняло в безмятежный сон. Никто этому не противился, поэтому вскоре все уже спали, получая такой необходимый в Закулисье отдых.

***

      Первым проснулся Ёнджун от неприятного ощущения, будто к нему что-то прилипло. К его удивлению, это оказался не Бомгю и, к счастью, не Тэхён. Тогда следовал логичный вопрос: "Что это было?" Чхве был уверен в своей чуйке, поэтому огляделся по сторонам ещё пару раз, но ничего не увидел. Теперь придётся быть начеку: отдых окончен.       Вскоре после него проснулись и оставшиеся два парня. Никто из них не знал, сколько времени они так проспали — зато теперь они чувствовали себя немного лучше и, несмотря на всё ещё присутствующую сонливость и желание провести в кровати ближайший год, готовы были отправляться дальше в путь.       — Бомгю, если хочешь, я могу помочь с рукой, — предложил как-то Ёнджун, но тут же получил резкий отказ.       — Чтобы ты ещё раз где-нибудь тут свалился? — скептично выгнул бровь Бомгю, что не было характерно для него, — Нет уж, спасибо.       — Зато отосплюсь как следует, — в своей привычной лисьей манере улыбнулся Ёнджун, а потом увернулся от полетевшей в него розовой подушки.       Никто не знал, сколько они прошли, но наконец в одной из комнат, которая была похожа на очередную детскую спальню, они встретили юношу, который скучающе сидел на полу, вытянув одну ногу вперед, а другую согнув и облокотившись о неё, пока играл с йо-йо.        А рядом с ним стояло высокое, длинное нечто черного цвета. Бомгю от испуга отшатнулся назад, Тэхён инстинктивно прикрыл его рукой, как бы защищая, а Ёнджун и слова не успел сказать, как незнакомец произнёс:        — Не бойтесь, эта сущность абсолютно безопасна, — это прозвучало так буднично, без толики каких-либо эмоций, что создавалось ощущение, будто этот незнакомец каждый день встречался с трёхметровыми тварями и вёл с ними светские беседы за чашечкой чая. Бомгю и Тэхён с сомнением покосились на сущность, которая ну никак не выглядела безвредной.        Однако, вопреки своему устрашающему виду, существо не проявляло агрессии. Пусть лица у него и не было, но создавалось ощущение, что оно… Наблюдало. Возможно, ему были интересны странники, которые по счастливой случайности оказывались в домике сущности, и она — или он? — просто молчаливо изучала их, не желая вредить.       — Учитывая то, что у нас был уровневый ключ, эта сущность и правда должна быть безопасной… — без особой уверенности пробормотал Ёнджун, переводя взгляд с незнакомца на сущность, и Бомгю с удивлением повернулся на него. Он впервые видел, чтобы Чхве звучал так растерянно. Возможно, он ещё не совсем оправился от травм... Хотя скакал он по уровню достаточно резво, так что эту версию можно было сразу же отмести.       Незнакомец молчал, продолжая со скуки играться с йо-йо. Логическими умозаключениями парни пришли к выводу, что парень, скорее всего, был таким же путником, как и они, и по какой-то причине не мог выбраться с уровня.        — Привет, — с легкой дружелюбной улыбкой произнёс Бомгю, убрав загораживающую его руку Кана и подойдя ближе к незнакомцу. Сущность рядом с ним все ещё не внушала Чхве доверия, но он мужественно подавил страх. — Ты тоже странник, да?       — Ага, — незнакомец наконец поймал йо-йо и перестал играть с ним. Он засунул игрушку в карман и встал с пола, подходя вперед, пока уголки его губ в радости от встречи других людей поползли вверх. С появлением этой улыбки на лице он сразу стал выглядеть более миролюбиво, и Бомгю сразу же решил, что он хороший человек. Плохие люди не умеют так тепло улыбаться. — Я Чхве Субин. Рад знакомству.        — Кан Тэхён.        — Чхве Бомгю.        — Чхве Ёнджун… — по какой-то причине слегка запоздало представился парень после того, как его друзья пожали руку Субину.        — Приятно познакомиться. Вы голодны? — так, будто он являлся хозяином дома, спросил Субин, и, даже не дожидаясь ответа, развернулся и уверенно направился куда-то вдоль по розовому коридору.        Субин слишком сильно выделялся на фоне этого кукольного уровня: по росту он превосходил всех трёх путников, на нём были надеты белая футболка, широкие штаны и объёмные черные высокие ботинки, верхняя часть которых скрывалась под штанами. Его лицо выглядело сурово до момента появления на нём улыбки — но сейчас, когда он понял, что новые люди — не враги, он сразу же перевоплотился в дружелюбного человека. Но одновременно с этим по какой-то причине он жутко соответствовал этому приторно-розовому дому — на такой мысли поймал себя Бомгю, что заставило уголки его губ неконтролируемо подняться вверх. Субин смотрелся органично, натурально в сочетании с этими розовыми ковриками, обоями с милыми изображениями на них и прочими очаровательными элементами интерьера. Бомгю прикусил губу, чтобы ненароком не хихикнуть, чем вызвал удивленный взгляд Тэхёна, который шагал рядом с ним. Пока Субин не видел, Бомгю позволил улыбке проскользнуть, но ему не хотелось бы, чтобы Чхве узнал причину его неожиданного веселья.        Субин отвел их в до смешного миленькую, но при этом прекрасно функционирующую кухню. На столе лежала какая-то еда, у стойки, в которую была встроена раковина, стояло несколько бутылок миндальной воды. Субин подошел к столу и взял нечто, напоминающее маршмеллоу, которые обычно жарят на костре.        — Это Сальный Зефир, — слегка отстранённо произнес Ёнджун. Тэхён обратил внимание на его странный тон и прищурился, взглядом изучая его. Чхве почему-то не звучал по-привычному самоуверенно. Теперь казалось, будто он… В замешательстве. Или будто он не выспался. Или, может быть, оба аспекта сразу, — Он полезен только в растопленном виде. Просто так его есть не стоит, — продолжил он, как бы объясняя, зачем Субин положил тарелку с зефиром в микроволновку.       — А ты много знаешь, — с улыбкой подметил Чхве, оборачиваясь на Ёнджуна, — Долго уже в Закулисье?       Субин достал йо-йо, который прежде положил в карман, и начал играть с ним. Ёнджун в этот момент пробормотал нечто нечленораздельное, и даже Тэхён с Бомгю, стоявшие совсем рядом с ним, ничего не поняли. Оба были удивлены странному, неестественно тихому поведению Ёнджуна. Что это с ним произошло? Язык проглотил что ли?       Бомгю завороженно наблюдал за йо-йо, с которым Субин искусно управлялся. Тот, заметив его интерес, поймал йо-йо налету и усмехнулся.       — Как-то раз я попал на уровень с магазином игрушек, — объяснил он, передавая Бомгю йо-йо. Тот с интересом взял безделушку и начал крутить её в руках, даже попытался повторить трюки, которые делал Субин, но с треском провалился в этом деле. — Там было много всякого барахла, но я ничего не брал. Потом там появилась маленькая девочка с йо-йо. Я у неё его отобрал. А потом оказалось, что эта девочка — безликая, и меня чуть не сожрали.       — Оказывается, ты не такой невинный, как кажется на первый взгляд, — с улыбкой произнёс Тэхён, которого открытость Субина сильно располагала к себе. — Отбирать игрушки у детей…       — Ну… — Чхве загадочно улыбнулся и развёл руками. В этот момент микроволновка пикнула, оповещая о готовности зефира. Субин достал тарелку и поставил её на столик у противоположной стены.        Растопленный зефир оказался на удивление сытным: всего пары ложек оказалось достаточно, чтобы наполнить желудки.        — И давно ты здесь? — спросил Бомгю, уже полностью пропитавшийся дружеской симпатией к Субину. Тэхён тоже кивнул, будучи не в состоянии говорить: он все ещё пережевывал вязкую субстанцию у себя во рту.        — Не знаю, — задумчиво произнёс Субин. — Я не уверен, сколько я здесь пробыл. Но я уже даже успел подружиться с Китти.        — С Китти? — выгнул бровь Тэхён, сидящий спиной к двери кухни. Субин молчаливо показал ему пальцем на выход, и Тэхён, обернувшись, увидел ту самую длинную черную сущность. — Миленькое у неё имечко…       Субин не сдержался и прыснул со смеху, прикрывая ладонью лицо.        — Она на самом деле не опасна, — вновь произнес он, — Я и сам испугался, когда впервые увидел её. Или его… В общем, это существо всех пугает, но на самом деле оно не опасно, если ты ему не причиняешь вреда.        Бомгю кивнул, всё ещё с опаской поглядывая на черную сущность. Она выглядела угрожающе, но слова Субина немного успокоили его.        Чхве, видя, что внимание новых знакомых потихоньку ускользало из-за всё ещё не прошедшей усталости, показал им ближайшие спальни — всё такие же розовые, такие же детские, всё так же похожие на квартиру какой-нибудь куклы Барби. Ёнджун — тот, кого точно не волновали «девчачьи» кровати и разрушение «сильного мужественного образа» — первым завалился в одну из комнат, пока Бомгю и Тэхён дальше следовали за Субином.       — Тут есть ванные или что-то типо того? — спросил Бомгю у Субина до того, как лечь на такие манящие постели. Он показал ему раненную руку, бинты на которой уже окрасились в некоторых местах в красный. Субин сочувственно скривился: все-таки зрелище это было не из приятных.       — Честно говоря, не видел. Но на кухнях есть аптечки, я могу поискать в них бинты, — тут же предложил он и скрылся.       Бомгю в ожидании опустился на пол около мусорного ведра, начав осторожно распускать бинты, которые при отрывании от кожи вызывали сильную боль. Чхве зажмурился, стараясь не заскулить от неприятных ощущений. Вскоре все лоскуты красных, с небольшими кусочками оторвавшейся кожи бинтов были сорваны с руки. Рана, к счастью, не успела загноиться, но, если её потревожить, продолжала кровоточить.       — Бомгю, ты спать собираешься? — в комнату заглянул Тэхён и, заметив Чхве на полу, сразу подошёл и сел рядом, тоже осмотрев руку. — Выглядит, конечно...       — Ужасно, — согласился Чхве, — Но могло быть и хуже.       Вскоре вернулся Субин и, удостоверившись, что Бомгю под контролем Тэхёна, тоже отправился отдыхать. Кан снова обработал порез, стараясь причинять как можно меньше боли другу, что не очень-то и получалось из-за глубины и длины пореза.       Бомгю, наблюдая за ловкой работой Тэхёна, перевёл взгляд на внутреннюю часть своих рук. Прежде он бы побоялся смотреть туда, потому что встретился бы с белыми полосами, которые снова вернули бы ему ужасные воспоминания. Сейчас же там их не было, прежние шрамы сменила «новая» кожа: шрамы от «светлячков» и мелкие царапины.       Парень сидел и, как маленький ребёнок, которому дали новую игрушку, изучал свои руки. «Новые» руки. Прежние шрамы напоминали ему о содеянном, корили его за глупые поступки и напоминали о всех постыдных ситуациях. Их больше не было. Теперь никто не мог упрекать Бомгю изо дня в день за прошлые ошибки.       — Их больше нет, — прошептал он, подняв глаза на Тэхёна, который уже некоторое время просто сидел рядом, разматывая бинты и наблюдая за Чхве.       — Всё осталось в прошлом, Бомгю, — улыбнулся парень и от неожиданности попытался увернуться от Бомгю, который налетел на него со слёзными объятиями, но тут же скривился, потому что кожа натянулась, а рана снова начала кровоточить.       Новые бинты вились по всей руке, и, закончив все махинации над порезом, юноши наконец отправились спать, тут же вырубившись на уж слишком мягких кроватях с кучей подушек и милым постельным бельем. Хоть для всех и было выделено по отдельной комнате, Кан потеснил Бомгю в его кровати. Он оправдывался тем, что он так сильно устал, что не сможет пройти и десять шагов до соседней комнаты. Не то чтобы Бомгю был против…       Никто не знал, сколько времени они проспали, но первым распахнул глаза Ёнджун. Опять. Но на этот раз без ощущения чего-то опасного рядом с собой.       Он лениво потянулся на кровати, не имея ни малейшего желания вылазить из неё, но всё же чувство жажды пересилило его, и парень на ватных ногах направился на кухню. Оказалось, что Субин уже сидел там — он проснулся не так давно, чему свидетельствовали растрёпанные волосы и немного затуманенный взгляд — и играл с йо-йо. Чхве сел за стол, завороженно наблюдая за тем, как игрушка плавно опускается вниз и после возвращается назад, в руку Субина. Это действовало практически как гипноз: Ёнджун не мог оторвать взгляд от круглого основания игрушки, от сильных мускулистых рук, которые ловко обращались с ней…       — Доброе утро, — Субин наконец вышел из своего транса и поймал йо-йо, переставая играться с ним. Он говорил вполголоса, чтобы не разбудить остальных, так как дверей, которые могли бы приглушить звук, тут не было. Ёнджун только кивнул ему в ответ.        Между ними повисла неловкая тишина. Чхве упорно смотрел куда угодно, с интересом рассматривая то узор на стенах (оказалось, что там были изображены маленькие головы Хэллоу Китти — а он и не заметил сначала!), то полы, то бутылки с миндальной водой. Субин тоже молчал, периодически поглядывая на Ёнджуна. Тот замечал это, но упорно игнорировал.        — Слушай, а расскажи мне поподробнее о вас, — внезапно спросил Субин, невольно обращая на себя внимание Ёнджуна. — Вы всё это время вместе путешествуете?       — Нет, — не слишком охотно ответил юноша, — Сначала я был сам по себе. Потом на одном уровне я встретил этих, — Чхве пренебрежительно качнул головой в сторону комнат, как бы показывая, что ему на них вообще всё равно (конечно же, это была неправда, но Ёнджун был слишком гордым, чтобы признать это), — И с тех пор мы вместе.       Субин кивнул, и между ними вновь повисла неловкая пауза. Ёнджун вновь опустил взгляд в пол, а спустя некоторое время Субин произнёс:       — Если я тебе надоел, то… Скажи. А то у меня ощущение, что ты со мной не хочешь общаться…       — Что? Нет! — Ёнджун сказал это, видимо, чуть громче, чем следовало бы, потому что со стороны комнат послышалась возня. Выждав, когда снова воцарилась тишина, он выдохнул и продолжил более тихо: — Все в порядке… Я... Просто устал.       Спустя ещё несколько секунд молчания Ёнджун произнёс:        — Может, лучше ты про себя расскажешь?       — Да мне тоже про себя особо нечего рассказывать…       Наверное, эта фраза — самая большая ложь, какую только можно придумать. Ведь каждого человека есть, о чем рассказать, просто не каждый может — или хочет — это делать.       Впрочем, Субин явно не относился к этой категории.       Он рассказал Ёнджуну о своих похождениях по Закулисью и о том, как он вообще в него попал, периодически вставляя в повествование разного рода шутки. Ёнджун ничего не мог поделать с собой: он искренне пытался сохранить серьёзный вид, но Субин был слишком открытым, слишком забавным, слишком искренним. Рядом с таким человеком просто невозможно запираться в себе.        Вскоре Ёнджун и сам начал рассказывать свои истории. О всех тех ужасах, через которые он прошёл и о некоторых из которых пока даже Бомгю с Тэхёном не знали, он поведал Субину — правда, чаще всего в шуточной форме. Субин и сам рассказывал о подобном как о каком-то анекдоте: но Ёнджун видел, что в глубине души ему больно. На мгновение ему захотелось коснуться Субина и обнять его, но они явно не были близки для такого. Лишь это сдерживало его.       Вскоре на кухню зашёл Тэхён, а после него и Бомгю. Кан заметил, что Ёнджун выглядел намного лучше, чем вчера, — чем условное вчера, ведь время в Закулисье течет не по общим правилам — и почему-то это заставило его тайно улыбнуться.        Всё-таки за все это время Ёнджун не раз выручал его. И, как бы порой он ни бесил Тэхёна, нужно отдать ему должное: он оставался хорошим другом.       Все трое разговорились с Субином: они рассказали друг другу подробнее о своей жизни до попадания в Закулисье и о планах по выходу.       — Мне хотелось бы стать учителем, — мечтательно и в то же время грустно вздохнул Субин, — Я недавно… Ну, ещё до попадания сюда был на практике в школе. Мне так понравилось!..       Бомгю слушал его с широкой улыбкой и активно кивал, а Тэхён и Ёнджун, не договариваясь, переглянулись и неслышно вздохнули.       Субин, как и Бомгю, ничего не знал.        Но разве мечтать — это вредно?        Если у человека есть надежда, он жив. Тэхён по себе знал, каково это: жить без какой-либо цели, зная, что в конце концов ты так или иначе придешь к смерти. И не важно, сожрет ли тебя сущность или ты просто состаришься. До появления Бомгю Тэхён в условиях Закулисья просто существовал. И даже встреча с Ёнджуном прибавила его жизни новых красок, заставила его ощущать себя живым, а не просто ожидающим своей кончины.       — Кстати, ты знаешь, как отсюда можно выбраться? Тут часто лифты появляются? — поинтересовался Бомгю, и Субин тяжело вздохнул.        — Вот тут проблема… Я тут уже довольно долго, но ни разу не видел лифта. Я нашёл чьи-то записи, и человек, который их оставил, сказал, что для выхода с уровня нужно отдать Китти что-то… Милое.       Ёнджун прыснул со смеху, Бомгю поднял брови в удивлении, а Тэхён как будто о чем-то задумался.        — И это всё? — спросил Ёнджун в неверии, и Субин кивнул.       — Да. Но у меня буквально нет ничего милого, поэтому я застрял, — неловко улыбнулся он, почёсывая рукой затылок.       Тэхён резко встал и вышел из комнаты, вернувшись обратно уже со своей сумкой. Он открыл её и начал что-то искать под непонимающие и заинтересованные взгляды друзей, а потом достал небольшую белую пластиковую игрушку синамонрол, которая сохранилась у него ещё с самого начала прохождения Закулисья.        Ёнджун выгнул бровь, и Тэхён кинул на него многозначительный взгляд — мол, «только попробуй сказать хоть слово насчет этого, и я отдам Китти тебя вместо этой игрушки» — и спросил у Субина:       — Это подойдет?       Чхве взял бело-голубую игрушку в руки и улыбнулся. В дверном проеме уже появилась пресловутая сущность, и Субин кивнул.       — Отлично. То, что нужно.        Субин повернулся в сторону Китти. Сущность уже проходила через дверной проем, протягивая свои длинные черные руки в его сторону. Чхве аккуратно положил игрушку в её руки, она приняла её и медленно развернулась, направляясь обратно, к дверному проёму.       Субин кивком головы сделал знак идти за сущностью, и они направились следом за ней.       Видимо, игрушка открыла какую-то тайную комнату — по крайней мере ни Субин, ни остальные трое парней ещё не видели этого помещения. Оно было завалено различными игрушками, детской посудой и прочим-прочим. Все эти вещи объединяло то, что они были милыми.       Китти положило игрушку в небольшую кучку с другими вещами, на удивление бережно и аккуратно. Это было похоже на какую-то коллекцию, и это не могло не вызывать улыбку.        Это в который раз подтверждало то, что не все сущности были кровожадными тварями.        Когда Китти отошло в сторону, юноши заметили, что в стене появился лифт. Едва они все устремили свои взгляды на них, он уже со знакомым звуком начал открываться.        — Пойдемте? — спросил Ёнджун, а Тэхён неуверенно пробормотал:       — Не безопаснее ли остаться здесь?..       — Да, но так мы никогда не выберемся, — парировал Субин, первым заходя в лифт, — Тут запросто можно умереть со скуки… Лучше пойти дальше.       На этом и сошлись: по очереди они зашли в лифт. Сначала Субин, за ним Ёнджун, пристроившийся в уголке за широкой спиной Чхве, после Тэхён, а далее и Бомгю, который схватился за рукав Кана.       Китти медленно помахало им рукой. У него не было лица, но Бомгю показалось, что сущность улыбалась. Чхве усмехнулся своим мыслям и неуверенно помахал рукой в ответ, прежде чем образ черного существа окончательно скрылся за закрывающимися дверными лифта.