terrific backrooms

      На этот раз Бомгю казалось, что поездка длилась вечность: равномерное постукивание лифта расслабляло, слышать что-то столь естественное и обычное было особенно приятно после встречи с какой-то… Тварью, которую даже разумным существом было трудно назвать.       Чхве украдкой поглядывал на Тэхëна, который всеми силами пытался сохранить спокойный вид. Но на его лбу все равно проступали напряженные складки, показывающие глубокую задумчивость и напряженность. Бомгю мог его понять: казалось, каждый нерв в его теле был сейчас предельно напряжён и натянут. Чхве надеялся, что на следующей остановке лифта их ждёт конец, счастливый и долгожданный «свет в конце туннеля», но, откровенно говоря, сам он в это едва ли верил.       Когда двери отворились, в нос ударил резкий запах бензина и шин, смешанный с пылью, бетоном и… Чем-то отвратительным. Бомгю прищурился, закрыл нос пальцами и медленно ступил вперёд. Его нога тут же встретилась с неровной поверхностью, на которой было неприятно и неудобно стоять. Она отдалённо чем-то напоминала старый бетон, пористый, в некоторых местах расколотый трещинами-молниями, которые тянулись в темноту. Освещение в новом помещении хромало, и единственным, что можно было в нем заметить — это стены. Видимо, они были неотъемлемой частью Закулисья. От осознания того, что этим стенам буквально нет конца и края, что все пути так или иначе приведут в тупик, Бомгю почувствовал нарастающий приступ клаустрофобии, как никогда всеобъемлющий и устрашающий. Неужели после каждого открытия дверей лифта их ожидали стены, коридоры и мигающий свет? Хотя, если верить словам Тэхёна, что Закулисье — это отдельный мир, то, по сути, здесь должно было быть что-то ещё. Не могла же целая вселенная состоять только из холлов и флуоресцентных ламп. Или… Могла…       — Может, вернёмся? — спросил тихим голосом Бомгю, поворачиваясь к Тэхëну, но его сердце тут же грузно упало куда-то вниз живота. Приятного яркого свечения лифта больше не было. За спиной Кана была только стена, отрезающая путь к любой другой локации.       — Видимо, у нас нет выбора. — ответил Тэхëн, пару раз моргнув в осознании того, что произошло, и подошел ближе. Он попытался ободрительно улыбнуться Бомгю, но получилось не слишком удачно: в темноте это походило на жалкую пародию на улыбку, ещё сильнее пугающую из-за жутких теней и недостатка света. — Пошли вперёд.       Бомгю нервно поёжился и потер свои плечи, силясь убрать мурашки на руках, и только после этого они с Тэхëном медленно направились куда-то вперёд.       Повсюду царили разруха и хаос, такие, словно здесь произошло стихийное бедствие: многие балки рухнули, оставшись валяться на полу раскрошившимся месивом из щепок и бетона, тут и там валялись железные обломки. Потом Тэхëн по номерной табличке понял, что этим «чем-то» являлись остатки машин, а ещё позже они нашли едва похожий на себя автомобиль в крайне плачевном состоянии. На него обрушилась плита с потолка, и теперь из краёв дыры торчали железные прутья, трубы и какие-то провода. Бетон вдавил верх машины в сиденья, бампер погнулся, а куски цемента на транспорте были настолько большими, что сдвинуть их с места и залезть внутрь было не представлялось возможным.       Помещение было бы просторным, если бы не кучи мусора под ногами. Бомгю и Тэхëн едва продвигались вперёд, потому что каждый шаг мог стоить им сломанной конечности. С каждой секундой это место становилось всё мрачнее: атмосфера пускала мурашки по коже, а звуки отлетающих от носков их обуви камней пугали до чертиков.       Очевидно, это место когда-то было большой парковкой.       Но теперь от неё остались лишь руины.       — Что здесь произошло? — задал вполне очевидный вопрос Бомгю, но получить ответа ему было не дано. Они были одни, и это пугало. Единственным, на что парни могли рассчитывать, были они сами.       — Я не знаю, — тихо ответил Тэхëн, перебираясь через очередную гору мусора. Глаза постепенно привыкали к темноте, но ошибиться и пораниться всë ещё было легче лёгкого. — Давай просто идти дальше, всё равно мы никогда не узнаем, что тут было до погрома.       Когда одна из секций стоянок закончилась, Бомгю и Тэхëн перешли на другую, которая выглядела ещё более плачевно, чем предыдущая, однако здесь было кое-что отличавшееся от предыдущего уровня.       — Тэхëн? Это то, о чём я думаю?       В тишине разрушенного помещения голос Бомгю несколько раз отскочил от стен и вернулся эхом обратно. Кан медленно кивнул головой, не отводя взгляда от помятой и порванной в некоторых местах палатки. Её некогда оранжевый цвет из-за пыли стал более тёмным и тусклым и теперь больше смахивал на пепельно-коричневый. Бомгю, ступая по обломкам, пальцем провёл по брезенту. На его пальце остался характерный отпечаток персти, а сквозь пылевую настилку наконец проявился истинный цвет.       «Палатки не появляются на стоянках просто так.» — подумал Бомгю, и это придало ему немного уверенности. Мысль о том, что они здесь всё-таки не в полном одиночестве, заставила его слабо улыбнуться и встать во весь рост, выпрямиться и оглянуться. Тэхëн сопровождал его озадаченным взглядом, не понимающим, что у его друга на уме.       — Эй, есть тут кто? — позвал Бомгю в полный голос, и эхо отразилось от стен ещё громче, чем раньше. Тэхëн от неожиданности вздрогнул и шире распахнул глаза, в шоке глядя на Чхве, который смотрел на палатку с уверенным выражением лица.       — Слушай, Бомгю, я не думаю, что это хорошая иде…       — Отзовитесь! — не унимался юноша. Он вновь сделал шаг ближе к палатке, подходя к застегнутому молнией входу.       — Бомгю, стой!       Но Чхве уже отодвинул шторку, выпуская наружу зловонный запах сгнившей плоти.       Бомгю сначала поморщился и только потом с громким криком отшатнулся назад, упал на пол и отполз на метр от палатки, с отпечатком ужаса на лице пялясь на тёмное, неосвещаемое ничем внутренность полиэстерового домика.       Внутри лежали три трупа, два из которых были исхудавшими до костей, а третьего придавило огромным бетонным столбом с отпечатками крови, следами кишков по краям, из-под которого в неестественном положении торчали вывернутые конечности. Голову человека раздавило, а череп, очевидно, раздробило тяжестью упавшего куска столба.       Тэхён задержал дыхание, чтобы не вдыхать трупный яд и случайно не выблевать внутренности от отвратительности содержания.       Что ж, в том, что они тут не одни, Бомгю был прав. Но лучше бы он ошибался.       Тэхён, глубоко выдохнув и вдохнув полной грудью, задержав дыхание, закрыл нос рукой и наполовину скрылся в темноте палатки, вынуждая Бомгю ещё больше запаниковать.       — Тэхён? К-куда ты? — дрожащим, срывающимся на истерический писк голосом пробормотал Бомгю, пытаясь подняться на израненных руках. — Тэхён? Тэхён?! Пожалуйста, вернись!       Крики Бомгю становились все более истеричными, и он почти рыдал от страха и желания просто забыть все то, что он видел. С потолка в любой момент мог обвалиться ещё один кусок, погребя под собой теперь и Тэхёна, или парень мог надышаться яда, что поведёт за собой неприятные последствия: начиная от боли в голове до потери сознания. Бомгю не хотелось видеть своего друга Бедным Йориком под осколками камней, с брызгами крови на них. Трупы выглядели совсем не так, как в играх, в которые он играл дома на компьютере. Он никогда не видел мертвых людей вживую… И надеялся, что не увидит.       Потому что это было мерзко. Их даже не похоронили, и тела теперь остались разлагаться в каком-то другом измерении, на какой-то стоянке, на которую бог знает, как попасть, и с которой невозможно найти выход в нормальный мир, чтобы попросить помощи.       Бомгю подумал о том, что на месте этих людей мог быть он, и это заставило его обнять себя руками и утонуть в рыданиях. Ему было страшно и больно за людей, которые это пережили.       А ведь рядом были еще палатки… И как Бомгю не увидел, что куска бетона рядом просто нет? Как он мог не понять, что на разрушенной стоянке без какой-либо пищи и воды просто не может быть живых людей?       Проверять другие палатки не было смысла: если бы там кто-то и был, он бы давно вышел. Но теперь никто и не сможет покинуть палатку, потому что стоянка начала процесс саморазрушения и этим самым забрала с собой жизни людей.       Внезапно Бомгю услышал тихий звук крошащегося бетона и нервно поднял голову в поисках источника звука.       Прямо над палаткой, в которой был Тэхён, висел оставшийся кусок столба, нижняя часть которого убила одного из людей в палатке.       Бомгю с затаенным дыханием наблюдал, как с потолка медленно откалывается ещё одна огромная часть в несколько килограммов, способная убить человека. Этот звук был оглушительно громким для Бомгю, а белая пыль, падающая вниз, на палатку, и покрывающая её очередным слоем грязи, словно летала в замедленной съемке.       Бомгю медленно перевёл взгляд на Тэхëна, чью спину ещё можно было рассмотреть из занавеса пыли и не до конца открытого входа.       Кусок бетона начал отламываться с характерным звуком, напоминающим ломающуюся кость.       — Тэхён! — громко крикнул Бомгю, осознав, что всё это время беззвучно сидел и наблюдал за разворачивающейся картиной. Он попытался подняться с пола, упираясь руками в раскрошенный бетон, но ноги дрожали и совсем не держали его, не давая и шанса хотя бы попробовать что-то предпринять.       Верхняя часть столба, еле как удерживаемая железными прутьями, уже начала отваливаться и падать вниз, прямо на голову Тэхëну.       Бомгю закричал, закрывая руками глаза и что-то беспорядочно бормоча от стресса и страха. Громкий звук падающего на пол бетона заставил его сжаться и закрыть руками голову, прежде чем его окутал туман пыли и мелких осколков.       Парень безудержно рыдал, заполняя грязную мёртвую парковку слезами и мольбами о том, чтобы Кан остался жив, хоть и понимал, что это очень мало вероятно. Он так просто позволил своему другу умереть. Он даже не попытался его спасти.       — Бомгю? — послышалось из-за груды серых кусков, но из-за собственного голоса юноша ничего не слышал. — Бомгю, я жив! Бомгю! — Парень весь серый из-за пыли оббежал гору бетона, тут же оказываясь рядом с Бомгю на асфальте, который из-за мощного удара весь пошёл трещинами.       Чхве испуганно отшатнулся, когда Тэхён взял его за плечо и сильно тряханул, вынуждая Бомгю прийти в себя. Чхве смотрел на него огромными, полными влаги глазами, не веря, что Тэхён жив. — Господи, Тэхён! — жалобно всхлипнул Бомгю и упал в объятия Кана, который едва успел поймать его и, сперва удивлённо таращась на парня, успокаивающе начал поглаживать того по спине.       Когда приступ тревоги отступил окончательно, Чхве почувствовал лёгкий стыд за свою минутную слабость, но облегчение за друга было сильнее, так что он продолжал обнимать его ещё какое-то время, как бы желая своим телом прикрыть от других кусков стен, потолка или столбов, если те вдруг посягнут на жизнь Тэхёна.       Наконец Бомгю, быстро утерев слёзы, отпустил юношу, прошептав быстрое «прости», и сел на кучу обломков, которые неприятно впивались в кожу, оставив Тэхёна в полном непонимании сидеть на полу. Чхве уже давно перестал заботиться о состоянии одежды и её чистоте: сил на это не осталось, как и нервов, да и возможности. Иногда хотелось верить в то, что когда-нибудь двери лифта откроются, и перед ними будет вид на комнату: самую обычную, с кроватью и шкафом, или там будет дом, в котором есть и кухня, и ванна и огромный диван...       Оклик Кана вырвал парня из мечтаний, заставив вздрогнуть и повернуть голову в его сторону. Бомгю казалось, что вскоре он начнёт пугаться каждого звука и окончательно станет параноиком, а после свихнётся настолько, что не будет ничего понимать, и останется здесь на вечность.       — Я кое-что нашёл. Смотри. — Тэхён протянул другу два предмета, в которых Бомгю обнаружил потрёпанную записную книжку и чудом уцелевший фотоаппарат. Бомгю потянулся к нему, зажав кнопку включения, но, к сожалению, оказалось, что на камере посажена зарядка.       Вернув фотоаппарат парню, Чхве осторожно взял в руки книжку и открыл первую страницу. Это, очевидно, были какие-то дневниковые записи или нечто наподобие, однако освещение было слишком скудным, чтобы что-то разобрать. Но даже так было видно, что все страницы измазаны то ли чернилами, которые стёрлись, то ли кровью, которая запеклась на листах большими каплями. Сколько бы Бомгю ни вглядывался, всё было без толку: даже разобрать отдельные буквы порой было тем ещё испытанием.       — Я ничего не вижу, — с досадой произнес Бомгю, возвращая записи Тэхёну, который положил их в свою сумку вместе с камерой.       — Мы потом разберёмся с этим. — уверенно произнес он, и в этот момент Бомгю был просто благодарен вселенной за то, что она послала ему в товарищи по несчастью такого человека, как Тэхён.       Кан встал с руин прежней автостоянки и протянул руку другу, подтягивая и его с груды обломков.       Оба и без слов поняли, что оставаться здесь дальше — пассивная попытка самоубийства: кто знает, в какой момент ещё один кусок потолка или стены решит свалиться на них.       К тому же Бомгю теперь вечно чудились вокруг звуки крошащегося бетона. Он не был уверен, играется ли это его воображение, или же парковка и правда начинает медленно самоуничтожаться.       Чем дольше они шли, тем сильнее чувство беспокойства росло в груди Бомгю: он постоянно вздрагивал от малейших звуков, пока парни в беспочвенных попытках пытались найти путь к лифту.       Однако это было не просто воображение юноши. За их спинами и правда что-то с треском ломалось и падало, и чем дальше они шли, тем ближе становился гул.       В один момент Бомгю обернулся назад, стараясь рассмотреть хоть что-то, и увидел, что обвал сзади нагонял их. Из-за эха и темноты они осознали это лишь в тот момент, когда пыль от погрома уже оседала им на пятки.       Тэхён схватил Бомгю за руку и потащил за собой, быстрый шаг постепенно переходил в бег, а дыхание сбивалось, лёгкие забивались спертым воздухом и пылью, вынуждая обоих кашлять. Стены позади них падали с оглушительным треском, и парни сами постоянно падали коленями прямо на острые куски камней, но тут же поднимали друг друга и подталкивали, не видя ничего перед собой. Боль игнорировалась, уходила на второй план, пусть и была ощутимой. Страх был сильнее.       Лифт появился, как и обычно, неожиданно, и сейчас был сродни свету в конце тоннеля, спасительному и живительному. Бомгю выбивался из сил, но Тэхён в последний момент подтолкнул его, и они с грохотом врезались в заднюю стену лифта, скатываясь на пол маленького, светлого и чистого пространства с болезненными стонами, цепляясь друг за друга в попытках защитить.       Бомгю откинул голову назад, упираясь затылком в пол и наблюдая, как гора бетона катится на них. А что, если бы они не успели..?       Парни не смогли увидеть, как парковке пришёл конец, потому что двери лифта закрылись прямо перед их носом в тот момент, когда последние столбы подкосились и с оглушительно упали на пол.