Супер Саппорт

      Никто не сидел без дела после того, как отец и его дети уехали. Олден не знал, в чем заключался план, и не мог понять девяносто пять процентов разговоров вокруг него. Но ему стало легче от того, что ученые начали действовать.              Они задержались на складе на несколько минут, осматривая следы демонических насекомых и обмениваясь данными друг с другом. Олден внимательно наблюдал за ними, пытаясь понять хоть что-то.              Они всегда изучали повреждения с расстояния не менее фута. Как будто даже касаться их следов было опасно. Олден следовал за Тэнн-ар по пятам, глядя на все, на что смотрела она, и постоянно напрягая зрение и слух в попытке засечь летающие черные точки до того, как они приблизятся.              Теперь у него в поле зрения всегда была одна-две из них. Все они летали по-разному. Одна летела по спирали к земле. Другая дрейфовала, словно по невидимому ветерку. Одна, напугавшая его больше всего, некоторое время дрейфовала, а затем без какой-либо причины сменила направление и быстро пролетела несколько футов, прежде чем снова начать дрейфовать.              Они не просто оставляли дыры в предметах. Хоть это, похоже, и был наиболее распространенный результат их столкновения с предметом, некоторые из изученных учеными мест Олден не опознал бы как поврежденные. Неровный кусок металла, тонкий след пепла, блестящая лужица, похожая на каплю смолы на асфальте. Если ассистенты Джо что-то поняли из этих следов, Олден не знал, что это могло быть. Примерно через пять минут осмотр закончился, и все собрались вокруг, чтобы взглянуть на одну крошечную дырочку в полу.              Олден тоже уставился на неё, отметив, что её края были неровными и острыми с одной стороны и крошащимися с другой. Как будто часть бетона начала превращаться в мел. Закончив осмотр, все они повернулись и вышли из здания. Олден последовал за ними, нервничающий и сбитый с толку.              «Если эти штуки пронзают металл, значит, здания не так уж безопасны. Но если они пронзают их только иногда, то все равно лучше иметь барьер между нами и ними, верно?»              Ученые смотрели на поля ягод. Один из них что-то сказал Тэнн-ар и махнул в их сторону, но та покачала головой и пошла вперед по утоптанной узкой дороге. Олден предположил, что они идут к группе зданий, которые он видел в свой первый визит.              Они были с другой стороны огромного поля. Это была долгая прогулка, и он понял, почему Тэнн-ар не хотела идти через кусты. Было бы трудно заметить приближение маленьких демонов; они могли пройти прямо через листья и врезаться тебе в лицо. Даже если дорога и не была такой прямой, по крайней мере, видимость была достаточно хорошей.              Каждый раз, когда Олден бывал на Луне Тхегунд, небо было затянуто мутно-желтыми облаками, сквозь которые никогда ничего не выглядывало. Он не знал, было ли то, что он никогда не видел ничего похожего на темноту или рассвет, случайностью, или же тут были очень длинные дни. Возможно, на этой стороне вообще не было ночи.              Он надеялся на это. В темноте здесь будет в сто раз хуже.              «Здесь больше не тихо», — понял он, следуя за учеными по дороге. На Луне Тхегунд всегда было пугающе тихо. Но теперь, в дополнение к их шагам, слышался низкий гул.              Чем дольше он смотрел, тем больше мелких демонов видел.              Каждый раз, когда один из них приближался, ученые уклонялись от него. Олден увидел, как один из них появился из-под земли в паре футов от юноши, стоявшего перед ним; он вскрикнул и указал на демона пальцем, и ученый отступил от него, когда тот пролетел в нескольких дюймах над землей.              Ученый поморщился, но не выглядел удивленным.              «Конечно. Если они проходят через все случайным образом, то будут в том числе и в земле». Он видел дыру в полу склада, но не сообразил тогда, что к чему. А может быть, все было еще хуже. У него мелькнула мысль, что из травы их поднималось больше, чем он ожидал.              Что, если это так и есть? Что если демоны появляются снизу, а не падают на них сверху? Как можно увернуться от чего-то, что может появиться прямо под твоей ступней?              «Мне нужна моя черта мобильности».              Он крепко сжал в левом кулаке шарик пластилина, который ему вернула девочка. На этой руке у него все еще было кольцо Джо, а сама рука лежала в кармане. Еще один уровень защиты. Если он уронит его, и его навык не будет активен, волшебное кольцо удержит его в ладони на секунду. Если он уронит его, когда его навык будет активен, мешая кольцу, то шарик будет в его кармане. Этого должно быть достаточно.              Одной из его настоящих побед на ежевечерних занятиях с Джо стало то, что он научился мысленно обходить правило «потеря контакта нарушает доверение», являвшееся частью навыка. В начале ему приходилось держать свой предмет непосредственно руками или другой частью тела. Но это казалось ему ограничивающим и не совсем правильным, исходя из его понимания того, что делает этот навык.              В конце концов, он был почти уверен, что его осязание предметов само по себе было каким-то образом вызвано навыком. Он не думал, что его кожа на самом деле касается носимой вещи, поэтому правило, требующее кажущегося контакта с кожей, было просто ненужным усложнением.              Несмотря на его первоначальные надежды на изменение своего восприятия до тех пор, пока он не сможет вытворять сногсшибательные вещи с помощью навыка, Олден с тех пор изменил свои ожидания. Он не смог внести много серьезных изменений в навык с помощью этого метода. Джо заверил его, что это важная вещь, над которой нужно работать, но ему также стало ясно, что это никогда не станет каким-то чит-кодом для навыка. Вместо этого все, что он мог сделать — это перейти от одного разумного предположения о сфере применения навыка к другому разумному предположению.              А затем практиковаться, пока у него не получится.              Он думал, что довольно легко справился с «потеря контакта», потому что оно уже вызывало недоумение. Если он сохранял предметы, неся их, то как доверение могло просто закончиться, когда он сунул вещь в карман? Он все еще нес её, верно?              Он быстро освоился и теперь мог класть несомые предметы в другие вещи. Пока мяч не лежал в кармане, когда его халат волочился по земле, он нес его без чужой помощи. Несение не прекращалось, значит, и доверение не кончалось.              И пока оно активно, черта должна работать. «Где эта кнопка внутри меня? Которая активирует Лазурного кролика?»              Пару дней назад он был почти уверен, что сможет включать и выключать эту функцию без помощи Системы. Сначала он ощупал себя, но через пару минут решил, что это, наверное, неправильная тактика. Возможно, было неестественно искать буквальную кнопку в своем сознании и теле.              «Когда я прыгаю, наклоняюсь или еще как-то двигаюсь, я просто делаю это. Надо попробовать».              Он сосредоточился на том, что ощущал, когда бежал в лабораторию в тот первый день. Долгая-долгая пробежка, которая съедала километры, мелкие изменения в манере передвижения, пока у него не стало получаться лучше.              «Сделай один из тех шагов. Измени центр тяжести. Ты помнишь, каково это».              Это было тяжело. Жуки хаоса продолжали привлекать его внимание. И сосредоточение на своем теле заставило его остро осознать физические признаки собственного страха. Его пульс был слишком частым, дыхание поверхностным, руки холодными и липкими. В груди было такое напряжение, словно резиновый жгут вот-вот лопнет.              «Олден Торн — умер от разрыва сердца в пятнадцать лет».              Однако, в некотором смысле, осознание признаков сильного стресса помогало справиться с ним. Он не мог замедлить свое сердце, колотившееся так, словно хотело вырваться из тела, но, по крайней мере, это чувство было конкретно.              Это позволило ему по-другому взглянуть на проблему. Если страх был чем-то химическим и неизбежным, возникшим у него из-за его собственной животной реакции на опасность, то все усилия, которые он прилагал, чтобы мысленно подавить его силой воли и бравым настроем, были потрачены впустую. Нельзя мысленно подавить физический рефлекс. Не надо чувствовать себя виноватым из-за этого.              С ним просто надо справляться.              Легче сказать, чем сделать, но ему стало лучше. Его разум немного прояснился.              «Я ужасно боюсь умереть на Луне Тхегунд, — признал он. — Вероятно, я не перестану испытывать этот ужас в ближайшее время. Мне хреново, и проблемы только начались. С этим… надо будет разобраться. Но не здесь».              «Только когда я вернусь домой, к тете Конни, Бо и Джереми».              «Сейчас мне просто нужно двигаться».              Он снова сосредоточился на том, как он шел. «Прочувствуй это полностью. Включи питание. Как-то».              Через несколько минут Олден слишком увлекся, и один из жуков хаоса подлетел к нему; он не замечал этого, пока тот не оказался совсем близко к нему. Он прыгнул в сторону, и вот!              Черта была активна. Он чувствовал это, словно все встало на свои места благодаря сочетанию усилий и адреналина.              Он убрался с пути демона и еще раз осмотрел окрестности, прежде чем попытаться понять, что же он сделал.              Это было похоже на то, как будто что-то туго натянутое расслабилось. Он попытался найти, где именно это чувство было расположено внутри него, но это казалось не совсем правильным. Эффект был очень близок к нему, но более периферийный. Не чувство «кнопки в мозгу», когда Система активировала навык за него, а скорее…              «Хм. Это очень странно».              Олден попытался подобрать метафору для описания ощущения активации этой черты, чтобы сделать его осмысленным и повторяемым, но лучшее описание, которое он смог найти для себя, состояло в том, что это была противоположность того чувства, которое он испытывал раньше. То пугающее ощущение, когда идешь по темному переулку и чувствуешь, что кто-то наблюдает за тобой… Активация черты самому каким-то образом приводит к противоположному результату.              «Почему все так по-другому? И я даже не знал, что у этого жуткого чувства есть противоположность. Как её вообще называть, если она все же существует?»              «Противоположность подозрению, что за тобой шпионят? Противоположность подвержения риску? Противоположность нарушения конфиденциальности?»              «Безопасность? Нет… расширение личного пространства?»              «Это никак не связано с передвижением. Что это?»              Не вполне доверяя собственным ощущениям, Олден сделал несколько шагов. Лазурный Кролик определенно работал, точно так же, как и раньше. Каким-то образом земля стала казаться ему более твердой, чем секунду назад.              Но то, как он заставил черту функционировать, казалось нелогичным… несмотря на то, что он сам это сделал.              И что было еще более странным, он все еще слабенько ощущал это чувство не-жуткости.              «Ну, это хорошо, — наконец решил он. — Словно существовать стало немного легче, чем секунду назад. Чувствовать, что существовать немного легче — это хорошо, не так ли?»              К тому же, теперь он был быстрее. Олден использовал черту так же хорошо, как и раньше. Было облегчением осознавать, что если один из особо шустрых жуков хаоса бросится на него, у него будет куда больше времени для уворота.              Группа свернула за поворот дороги, и вдалеке, на краю поля марлек, показались здания, которые Олден видел раньше. Жужжание теперь было громче. Количество жуков росло.              Скоро их будет невозможно избежать.              «Как долго это будет длиться? Насколько все будет плохо?»              Словно в ответ на его мысли последние несколько символов на его интерфейсе замерцали и исчезли. Впервые за две недели Олден увидел мир таким, каким он видел его каждый день своей жизни до становления Клятвенным.              Система исчезла.

###

      Первый несчастный случай произошел, когда они были всего в паре сотен ярдов от квадратного белого здания, которое, видимо, было их целью. Жук вылетел из-под земли как раз в тот момент, когда женщина в комбинезоне переступила через это место. Олден и юноша в зеленом окликнули её, но она не успела вовремя увернуться.              Тварь пронеслась мимо, задев ее бедро, и та закричала. Ее друзья бросились к ней, оттаскивая ее с пути демона, но в этом не было необходимости. Прикосновение к ее коже как будто повредило или как-то изменило его — демон превратился в дым, как тот, что коснулся рун в алькове телепортации.              Олден затаил дыхание, гадая, действительно ли черная точка исчезла, или она превратилась в частицы хаоса, которые могут попасть на кожу или в легкие.              В любом случае, ущерб был нанесен. Часть комбинезона женщины растворилась, и травма была неправильной.              Крови было немного.              Было бы лучше, если бы было наоборот.              Оторванная ступня Стюарта была ужасной, но не настолько, чтобы у Олдена скрутило живот от ужаса. Касание демона, однако, оставило на бедре ученой след безумия. Отчасти это был порез — чистый, понятный порез. Но все остальное… прожилки серебристого металла перетекали в пятно черной гнили, перетекавшее во что-то похожее на мясные опилки.              «Что в такой ситуации вообще делать, чтобы помочь ей?»              Олден подумал, что, если бы это была его кожа, он бы хотел срезать ее, хотя бы для того, чтобы рана выглядела как рана, а не как что-то из низкокачественного фильма ужасов.              «Надо предложить нести ее».              Она рыдала, опираясь на плечо юноши-ученого.              Олден сжал свой пластилиновый шарик. Если он попытается перенацелить, чтобы сохранить ее и избавить от боли, у него может ничего не получиться. Он потеряет черту. И даже если этого не произойдет… он не сможет носить ее вечно.              Катастрофа вряд ли скоро кончится. Жуков становилось все больше. Что бы ни творилось, это не достигло своего пика.              Обмен гарантированной долговременную мобильность на возможное временное облегчение боли казался глупым.              «Значит, обычное несение? Она ранена, а я самый сильный». Тэнн-ар была обожжена, а юноша нес чемодан с бомбой.               — Я могу ее понести? — спросил Олден.              Все посмотрели на него.               — Обычное несение, — спешно добавил он. — Без магии.              Теннар кивнула, указав на рану.               — Не … это, — сказала она.              «Может быть, "не трогай это"? Верно. Они избегали прикасаться даже к следам демонов».              Но что это значило для пострадавшей женщины?              Олден заставил себя опустить шарик пластилина в карман, затем поднял ее, стараясь не касаться пальцами странно изменившейся плоти. Все еще всхлипывая, она обхватила его за шею и крепко прижала к себе.              Было намного легче нести кого-то, кто помогал, держась за него, но ему приходилось напоминать себе, что не следует прижимать ее к себе. Он слишком привык крепко сжимать сохраненные вещи, потому что их нельзя было повредить, и он всегда боялся их уронить.              Он почувствовал облегчение, когда сделал шаг вперед и понял, что его черта работает. Это означало, что пластилин все еще официально находится под его защитой. Он знал, что так и должно быть, но все же… в такой ситуации он был особо параноидален, опасаясь, что что-то пойдет не так.              Когда он вернется домой и ставки будут низкими, он начнет таскать сохраняемые вещи в рюкзаке, чтобы привыкнуть.              Из-за дополнительной нагрузки Олдену приходилось быть особенно осторожным, чтобы не столкнуться с демонами, но двое других помогали. Он шел между ними, и они указывали на то, что он мог пропустить. В том числе место на дороге, где на твердой плоской земле была большая яма.              В любом другом месте это его бы особо не беспокоило. Но Олден ранее заметил, что на Луне Тхегунд рельеф не очень разнообразный: за все время, пока он бежал в лабораторию, он не заметил ни одной ямы.              Когда они добрались до здания из белых блоков, Олден опустил раненую женщину на землю. Она пошатнулась, опираясь на него, и достала из комбинезона ручной лазер. Это заняло некоторое время, но юноша-ученый воспользовался им, чтобы прожечь дверной замок.              Здание, в основном, состояло из кабинетов, расположенных вокруг центральной зоны, отведенной под место для отдыха. Там были столы, стулья, кухня и диван. Они помогли раненой женщине сесть на стул, а Тэнн-ар направилась к раковине. Вода с готовностью потекла, когда та коснулась крана.              Она вернулась и начала медленно промывать странную рану набранной в ладони водой, медленно поливая поверхность. На полу образовалась лужа крови.              Олден понятия не имел, чем еще себя занять, поэтому стоял на страже, не сводя глаз с трех точек, летающих по комнате отдыха. У него возникло глупое желание встать на цыпочки, будто даже такое незначительное уменьшение физического контакта с полом спасет его, если одна вылетит под ним.              Ученый-юноша повозился с маленьким телевизором на стене. Тот с треском ожил, и он быстро пробежал пальцами по сенсорному экрану, выводя на экран несколько разных изображений. Один из них выглядел так, словно это был экран связи, и Олден с надеждой посмотрел на него.               — Говорить с кем-то? — спросил он, указывая на телевизор.              То, что Система не работала, не означало, что все рухнуло, верно? Артонцы сильно полагались на магию и магическое оборудование, но не то чтобы у них не было спутников. Радио, вышки сотовой связи, дымовые сигналы… Олден с радостью примет любое решение, которое существует здесь, в глуши, на худшей половине очень плохой луны.               — Нет, — сказала Тэнн-ар. — Может быть, если…?              Но юноша, управлявший телевизором, покачал головой. Он отвернулся от экрана связи и развернул карту. Олден предположил, основываясь исключительно на обычных функциях карт и не имея возможности прочитать логограммы на них, что это была карта их текущего местоположения.              Карта была очень простой. Без линий, отмечающих границы участков земли, и почти без топографических отметок. По сути, это были просто несколько точек на сером поле и прямоугольник сбоку, который, похоже, мог быть ключом.              Затем ученый прикоснулся к чему-то, и по экрану поползли фиолетовые, розовые и красные пятна. Очень похоже на карту метеорологического радара. В основном она была фиолетовой, но в центре было розовое пятно, а в середине — маленькая ярко-красная точка. «Мы, должно быть, в центре?»              В красной точке.              Тэнн-ар задала другой вопрос, и юноша коснулся другой части карты.              Красная точка расширилась. Затем снова расширилась. И снова.              «Прогноз?»              Олден не думал, что его настроение может испортиться сильнее, но это случилось. Юноша выругался. Тэнн-ар закрыла глаза.               — Сколько…? — будет ли глупо говорить «часов», зная, что это вряд ли будет ответом? — Сколько дней?              Они не ответили.               — Красный плохо? Красных дней много?               — Много, — сказала Тэнн-ар.               — Слишком много, — сказал юноша.               — Кто-нибудь придет помочь? — предположил Олден.               — Ты был этим кем-то, — проворчал юноша.              Ах да.              «Вот оно как».               — … контракт? — ахнула с дивана женщина в комбинезоне. Она смотрела на Олдена.               — Его здесь нет, — безучастно произнес он. — Сейчас нет здесь Контракта.              Все трое уставились на него широко раскрытыми глазами. Они и близко не были так шокированы, когда он сказал им, что Контракт «плохой». И в этом был смысл, не так ли?              Сам Олден знал, что даже если ты не Клятвенный, наличие Системы — это факт жизни. Он никогда не был там, где ее не было. Это как будто услышать, что нечто фундаментальное, что ты считал само собой разумеющимся, исчезло из мира.               — Нет Контракта, — повторил он. — Только мы.