Незримая охота

Вайс наблюдала за схваткой двух титанов. Долгое время всё складывалось ровно, и даже в пользу Левиафана, но теперь, когда Синдер стряхнула с себя удерживающую её гору, она стала быстрой и проворной. Мощными челюстями и шеей она вытащила гигантского змея из воды, взметнула его высоко вверх, а затем снова бросила вниз. От удара во все стороны разбежались приливные волны, за которыми последовал поток пара, шипящего и сжигающего воду. Крики Жона доносились до них даже с такого расстояния. — Его убивают. — Адам! — прошипела Блейк. — Что? Я даю точный анализ. Он не переживет её огненного дыхания. — Он в воде, — сказала Вайс. — Он исцелится. — Не достаточно быстро; не с такой температурой пламени. Если он не сможет контролировать ситуацию, то умрёт через несколько минут. Господи, она должна была что-то сделать. Вайс взмахнула крыльями и развернулась, уводя их в сторону, пока Блейк кричала, какая это плохая идея. Её размеры и объем не шли ни в какое сравнение с Синдер. Её тело было лёгким и изящным, что позволяло ей питаться солнечным светом. Она даже не представляла, как Синдер способна удерживать свой вес на крыльях. Несомненно, это очередное дерьмо Гриммов. Я не могу использовать солнечный свет, чтобы испепелить местность, не задев Жона, а он уже ранен. Мои когти не скоро пробьют шкуру, а акробатикой я не смогу заниматься, не скинув Адама и Блейк. Ограниченные возможности. — Держитесь крепче, — отозвалась она, не обращая внимания на рычание Адама о том, как он должен делать это копытами; она почувствовала, как он прижался. Достаточно хорошо. Она упёрлась крыльями в бока и бросилась вниз. Ветер со свистом пронёсся мимо них, и глаза у неё пересохли. Её веки отклонились в сторону, став меньше похожими на веки и больше на стеклоочистители. На то, чтобы осознать это и почувствовать отвращение, у неё было всего лишь мгновение, прежде чем она с воплем развернула нижнюю часть тела и вонзила когти в голову Синдер. Её острые когти соскальзывали с толстой, как кожа, и твердой, как сталь, шкуры. По морде Синдер пробежали искры, оставив тонкие линии, но не повредив её. Поцарапав морду, она прицелилась в глаз и увидела, как он сфокусировался на ней и сузился, когда она метнулась внутрь. Две черные пластины пронеслись из стороны в сторону над золотым шаром, закрыв вертикальную щель посередине. Вайс со всей силы ударила по ней, но отскочила. Ошеломлённая, она взмахнула крыльями и зависла в воздухе. Если бы Синдер захотела, она могла бы подняться в воздух и моментально убить ёё. Однако Синдер заботилась только о Жоне. Она закрыла один глаз, другой открыла и послала в его тело очередную волну пламени. До её носа донесся ужасный запах готовящейся плоти, и она задыхалась — или задыхалась бы, если бы могла. Она услышала, как Блейк прокричала что-то о том, что этого недостаточно. Слова были нечёткими, поскольку голова до сих пор кружилась от удара, но даже тогда она могла бы сказать Блейк, что уже знает это. Удовольствие от того, что её когти вонзились в глаз, было прервано. Взмахнув крыльями, она взлетела и перевернулась на другой бок. Глаза Синдер снова открылись, но, когда она метнулась влево, закрылись. Это было незначительное отвлечение, и она даже не отпустила Жона. Она продолжала поливать его огнем, и продолжая разрывать его тело. Тот висел в её челюстях безвольно, лишь дёргаясь и корчась от боли. Я должна освободить его, подумала она, взлетая ввысь. Он умрёт, если она этого не сделает, но как она сможет отвлечь Синдер? Её единственным оружием были солнечный свет и когти, а Синдер была в буквальном смысле огненным существом. Сжечь её было невозможно, не сделав того же самого с Жоном. К тому же её когти были недостаточно крепки, чтобы пронзить плоть. — Вайс! — донесся до её чутких ушей голос Руби. Призрачная фигура стояла на морде Синдер, возле левого глаза, который закрылся при виде приближающейся Вайс. Руби положила руки на веко, и оно приобрело тошнотворный серый оттенок. Плоть умирала. Вот оно. Её шанс. Поднявшись в воздух, она набрала максимальную высоту. Благодаря улучшенному зрению она прекрасно видела, что делает Руби, и по мере того как перепонка над глазом Синдер увядала и умирала, она становилась твёрдой и хрупкой. И закрылся. Синдер тряхнула головой и явно попыталась открыть его. Из её носа и рта вырывалось пламя, и на мгновение ей показалось, что Синдер отпустит Жона только из-за этого. Но она этого не сделала, и Вайс, снова расправив крылья, спикировала на глаз и перепонку перед ним, которая начала медленно отслаиваться, обнажая мягкий и яркий золотой шар внутри.

/-/

Ощущение, что его варят изнутри, было таким, какого он никогда не ожидал почувствовать. Это также было трудно понять. Его тело ощущалось одновременно горячим и холодным, нервы местами жарились и визжали в агонии, а местами онемели. И всё это время пронизывающее чувство паники захлестывало его разум. То, что он знал, что его готовят заживо, было хуже боли. Если бы это тело было человеческим, было бы ещё хуже. Весь жир, который бы плавился, и сваренная кожа. Неприятная мысль пришла со странным чувством отрешенности. Он больше не был человеком. Он даже не был живым. Жон Арк умер в саду Пирры Никос, застреленный полицейскими, которые сочли его вооруженным и опасным террористом. За это их, вероятно, ждала бы проверка. Их отстранили бы на некоторое время, а потом признали бы невиновными и прославили как героев. По крайней мере, в этом случае они заслужили это, тогда как во многих других случаях они просто были под защитой. Его мысли сбились. Его разум метался. Господи, это было так хреново. А его тело было таким вялым. Достаточно, подумал он. Я отстранил Синдер от мира и отодвинул границу. Разве этого не достаточно? Дальше Озпин сам разберётся с остальным. Я устал. Так чертовски устал. Души существовали. Теперь он это знал. Он никогда не был религиозным человеком, но, внезапно осознав, что всё это правда, задумался, куда ему идти и что говорить. Если его будет судить Бог, то разговор получится неловким — особенно если объяснить, что он никогда не думал, что Бог вообще существует. Оставалось надеяться, что он решит, что то, что Жон сделал при жизни, заслуживает хорошей загробной жизни. Ведь смерть ради спасения Пирры должна была что-то значить, верно? Может быть, он снова увидит Янг. Может быть, встретит настоящую Руби. И вот он уже летит. Рёв Синдер перешел в крики и плеск, когда дракон отпрянул назад и взвился в воздух, одновременно отпуская его и подбрасывая вверх. Его тело извивалось и корчилось, не в силах контролировать себя. Он с грохотом рухнул в море и погрузился в удивительно прохладную воду. Она омывала его, просачиваясь в раны и лаская. Он даже не плавал. Он просто опустился на дно и лежал там, слегка покачиваясь всем телом. Неподалеку от него из воды вырвалась струя пузырьков и пара. Она была близка — по крайней мере, по меркам его размеров. Она пронеслась по воде по прямой линии на расстоянии около сотни метров и оборвалась так же внезапно, как и началась. За ним последовал второй, словно нож из пузырьков и пара вонзился в воду и потащился по дну. Синдер. Она потеряла его из виду. Потоки пузырьков были её огнем, рассекающим воду, гаснущим, но горящим так жарко, что вода вокруг него мгновенно закипала. Линии, рассекая дно, рыскали по нему в поисках его. Он переместил свою массу, когда линии приблизились. Подталкиваемый водой, он заскользил по илистому дну, прочертив в земле огромную борозду. Однако вода была неглубокой, и, пытаясь двигаться, он рассекал ластами воду. Раздался победный рёв, а затем рябь от ударов четырёх лап, когда дракон рванулся и понёсся по воде. Он в панике поплыл дальше, ища более глубокую воду. Вода проникала сюда из океана, но на таком большом расстоянии! На это требовалось время, а вода была мелкой, едва покрывала его чешую, когда он лежал плашмя. Но этого было более чем достаточно, чтобы она заметила его тень и стала преследовать. Он слышал, как Вайс визжала, раз за разом пикируя на голову Синдер, но глаза — или один глаз, второй был в крови — были заняты только им. Её челюсть открылась. Снова полыхнуло жаром. Вайс попыталась ухватиться за кончик рыла и заставить его закрыться, но Синдер не обращала на нее внимания. Вода вокруг него кипела и бурлила. Чешуя шелушилась и отслаивалась от него, и каждая чешуйка была так же болезненна, как вырванный ноготь на ноге. Он зарычал и бросился прочь, инстинктивно ища более глубокую воду, в которой можно было бы спрятаться. Если бы это был его океан, он мог бы просто погрузиться и спастись. Вместо этого он ослабил себя, оставив Владение, чтобы бросить ей вызов. Охваченный яростью и горем, он потерял все свои силы. — Жон! — прорычала она. — Умри! На него рухнула Синдер. Она вцепилась в него чешуей, когтями, зубами и конечностями, пытаясь прижать его к земле и разорвать. Он поддерживал поток воды, создавая течение, которое перемещало его скользкое тело по поверхности дна, препятствуя её усилиям. Но это не остановило ее попыток, и она навалилась на него всем весом, прижав всеми четырьмя конечностями к земле. Его хвост метнулся в сторону, и в это же самое время Вайс снова нацелилась на её глаз, заставив Синдер закрыть его. От резкого рывка она упала вниз. Вода всё ещё была недостаточно глубокой, чтобы погрузить её полностью, но ее морда ушла под воду, и пар с шипением и бульканьем поднялся вверх. Это заставило её отпустить его и вытащить обратно, а также огрызнуться на Вайс, когда та проворно пролетела мимо. Течение продолжало подталкивать, унося его по дну, а вместе с ним и ее. Вода становилась всё глубже, сначала постепенно, а потом всё быстрее. Их бой уже привел их к краю того, что когда-то было её Владениями, мимо разрушенных стен из пепла, образовавшихся после бесчисленных жертвоприношений. Они даже прошли мимо нескольких душ, которые он чувствовал в воде. У них хватило ума уйти с дороги, и там они будут в безопасности. Возможно, среди них была и Нора, но у него не было времени проверять. Челюсти Синдер снова сомкнулись на его шее, толкая в воду, чтобы прижать его к дну озера. В ответ он резко оттолкнулся нижней частью тела от воды, застигнув её врасплох, и перевернулся через голову в кувырке. Врезавшись обратно в воду, теперь уже с ним наверху, она превратилась в вихрящуюся массу огня и чешуи. Обладая четырьмя ногами и прилагающейся к ним ловкостью, она смогла оттолкнуть и сбросить его, но не раньше, чем он отплывал от неё всё дальше и дальше. На этот раз, когда она встала, вода не доходила до колен, а щекотала ей живот. Они сражались в затопленном лесу, деревья были вырваны и проплывали мимо них. Он увидел, как она обеспокоенно оглядывается по сторонам. Прежде чем она успела подумать об этом, он с криком "Синдеррр!" бросился вперёд. Её глаза вернулись к нему, и она опустила голову, приняв челюстями его удар и подняв его из воды. Как борец, она повалила его обратно, разбрасывая во все стороны бревна и деревья и срывая с него чешую. Он стиснул метафорические зубы от боли и продолжал все сильнее и сильнее давить на воду, подгибая ей ноги и погружая крылья. Из-за большой глубины ей пришлось погрузить голову, чтобы прижать его к себе. Он использовал эти моменты, чтобы продвинуть их ещё дальше. Мимо пронеслись горы, сопровождаемые яростными рыками и падением головы, вырывающей из тела куски чешуи и плоти. Кровь струилась за ними, и Синдер победно вопила при каждой нанесённой ране. Его собственное тело билось, боль грозила в любой момент лишить его сознания. Смерть маячила на краю его зрения, упрашивая его отпустить ее и уйти. Он проигнорировал её. Он уже умер. Ничто из того, что она могла сделать сейчас, не могло с ним сравниться. Ярость разгорелась в нем с новой силой. Он бросился на неё и вгрызся в плечо. У него не было ни ног, ни ступней, чтобы ухватиться за них, поэтому он тряс головой, как аллигатор, пытающийся вырвать мясо. Его тело обхватило её, потянув вниз одним лишь весом. Они сцепились и заскользили по затопленному пустынному Владению. Преимущество было только за её конечностями, которые позволяли ей вытягивать его тело и манипулировать им так, как он не мог. Его единственным преимуществом была вода, которую он обрушивал на нее изо всех сил, обрушивая волны на ее бока, вырывая ноги из-под неё и заставляя течь реками мимо зубов, зажатых на его шее, в ее горло, заставляя ее время от времени отпускать и вырываться, прежде чем снова атаковать. Они неслись в великий океан. Потоки несли их, опутывая друг друга: его тело обвилось вокруг ее талии и под крыльями, его шея обвилась вокруг ее шеи, ее зубы вцепились в его голову, а его — в её горло. Их хвосты бились, а ее когтистые лапы впивались в его чешую. Они плыли все дальше и дальше, пока прежнее Владение не стало лишь пятнышком вдали, а вода тем временем становилась всё глубже и глубже, и Синдер всё сильнее извивалась. В тот момент, когда ее ноги уже не могли касаться дна, она поняла это. Он почувствовал это по тому, как она напряглась. По тому, как оборвалось ее пламенное дыхание, а зубы, впившиеся в его череп, перестали пытаться пробить его голову, как виноградину. Её крылья внезапно расправились, взмывая в воздух. Она отпустила его шею и задрала голову вверх и в воздух, напрягая тело, отталкиваясь конечностями. Это был первый раз, когда она отпустила его, и его первым инстинктом было позволить ей оправиться, позволить ей улететь. — Нет! Всё закончится сейчас! Он вынырнул из воды и вцепился в перепонку между ее суставом и крылом. Она была тонкой, и его зубы вонзились в нее, пронзив материал и вызвав у нее ярость. Крыло упало, уперлось ей в бок и вывело из равновесия. Она снова рухнула в воду, и хвост захлестнул её. — Отпусти меня! — завыла она. — НИКОГДА! Ещё одна вспышка огня опалила ему голову, обожгла мозг и заставила глаза затуманиться. В свою очередь, он нырнул вниз и подтолкнул её под воду, используя свое тело, чтобы увести их ещё дальше под воду. Огонь превратился в пар и пузырьки, не менее горячие, но приглушённые. Вода омывала его, охлаждая и вытягивая жар, заменяя его холодом, который становился всё более ледяным и тёмным по мере того, как его мощный хвост толкал их всё глубже в воду, в океан, дна которого не могли коснуться её ноги. Теперь это было его Владение. Зазубренные клыки проскрежетали по его черепу, когда она отпустила его. Облегчение было сокрушительным — или, может быть, он почувствовал лишь отсутствие того, что её челюсти буквально сдавили ему череп. Её хвост тоже отцепился от его хвоста, а лапы оттолкнулись, освобождая ее от него. Вода сразу стала успокаивать, и ему хотелось только понежиться в ней и прийти в себя. В глубине души он понимал, что находится на грани смерти. Она тоже. Он отогнал от себя усталость и поднял взгляд вверх, устремив на нее лучи жёлтого света: она неуклюже плыла по воде, используя крылья как плавники, чтобы вынырнуть на поверхность. Его тело свернулось, как пружина, и оттолкнулось от дна, устремившись вверх, словно серебряное копье. Вода бурлила вокруг него, заставляя его двигаться ещё быстрее. Он закрыл глаза, наклонил голову вперед и приготовился к удару. От столкновения его мозг всколыхнулся в черепе. Мгновенно наступила темнота. Он услышал её рев в воде — звук был одновременно и гортанным, и каким-то образом всё ещё слышным. Он свернулся калачиком и погрузился в воду на несколько секунд — достаточно, чтобы к нему вернулось зрение. Он был не мертв и не контужен, просто оглушен. Отряхнувшись, он снова оттолкнулся, выплыл и осмотрел повреждения. Ребра Синдер на левой стороне тела были сломаны. Пещёристая грудная клетка впала внутрь — жуткое зрелище, несмотря на отсутствие крови. Такому огромному зверю требовалась мощная грудная клетка, чтобы выдерживать вес, и повреждения говорили сами за себя. Её левое крыло было таким же слабым, и махало оно не так энергично. Один глаз, не поврежденный Вайс, смотрел на него с ненавистью и отвращением, но и с оттенком паники. И страха. Она не пыталась напасть на него. Да и не могла. Он почти нежно обхватил ее своим телом. Медленно, как анаконда, он обхватил свою добычу, прижав её крыльями к бокам и крепко сжав. Он не сдавливал её. Он просто держал и позволял силе тяжести взять своё. Её длинная шея выгнулась и задралась к поверхности воды, так близко, что они могли видеть отражение света на ней. Её морда приблизилась, но не прорвалась, и его огромная масса медленно потащила ее прочь от него. Её мощные лапы пытались брыкаться и вырваться на свободу, прорезая огромные борозды на его чешуе и вытягивая кровь, которая растеклась вокруг них по воде, окрашивая ее в красный цвет. Боль нарастала по всей его поверхности, но он крепко держался и толкал их обоих вниз, вода клубилась вокруг них, а свет над головой угасал. Борьба Синдер становилась всё более неистовой. Всё ее тело выгибалось, когда она билась в его хватке. Её голова отклонилась от поверхности и ударилась о его голову, впиваясь зубами в его череп и крепко сжимая его. Огонь охватил его. Снова и снова. Он бурлил и шипел вокруг них, сжигая его чешую. Один глаз выпучился и выскочил, взорвавшись в своей глазнице. Другой пульсировал. Изо рта и головы хлынула кровь. Тьма захлестнула его. Жон держался. Даже если бы он умер, он обхватил ее тело, чтобы убедиться, что они останутся связанными навечно. Темнота накрыла и её. Свет солнца стал далёким, скрытым глубокими глубинами, в которые они погрузились. Вода была холодной и манящей, чёрно-синей, тянущейся бесконечно долго, освещаемая лишь его единственным светящимся глазом и короткими вспышками огня из ее горла. Но даже они становились все тусклее, огонь внутри нее гас под водой или затухал от недостатка кислорода. Как и она сама. Борьба Синдер замедлилась. Спазмы становились всё реже и реже. Её челюсти сжались, пытаясь в последний раз раздробить его голову, а затем ослабли. Последней отчаянной попыткой было отпустить его и снова вытянуть шею вверх, чтобы набрать воздуха — но к этому моменту они находились в сотнях метров под волнами, медленно опускаясь на морское дно в облаке перемешанного песка. Её длинная шея опустилась на дно океана. Её единственный целый глаз находился рядом с его, так близко, что их щеки соприкасались. Она моргнула лишь раз. Сердито. Покорно. Горько. Принимающе. Мирно... Глаз медленно закрылся. И больше не открывался. Жон медленно отцепился от неё и опустился на песок рядом с ней — два титана жестокого мира, свернувшиеся калачиком на дне океана. Всё было кончено. Наконец-то это закончилось. Кровь по-прежнему сочилась из него, и он позволил своим мыслям рассеяться. Вода была мягкой и желанной поддержкой, унося его мысли прочь, когда он наконец отдался ей.

/-/

— Где они? — Вайс спросила, зная, что у неё самое лучшее зрение среди них и что Адам и Блейк, сидящие на её спине, даже не смотрят вниз, в воду. Впрочем, это было скорее для неё самой, хотя Руби ответила, плывя рядом с ней. — Ты почувствовала их в своём Владении. — Да. Они сражались здесь — я чувствовала это. — Грубо и неотчетливо, но так ощутимо, что от этого толчка у неё до сих пор покалывало в голове. Воздух над океаном принадлежал ей. Она не знала, почему и где именно он заканчивается, и как воздух может иметь границу, но это было так. Её Владение простиралось над океаном, но не дальше. Впрочем, им это и не требовалось. Океан был красным от крови и кусков отвратительной плоти, покачивающихся на волнах. Выглядело это так, словно стая китов столкнулась с МБР с предсказуемым результатом. Там должно было быть не меньше двух тонн мяса и галлоны крови. — Тебе не нужно дышать, — сказала Вайс. Руби кивнула. — Спускайся и поищи их. Я высажу Блейк и Адама неподалеку, а потом вернусь и найду Нору. Помоги Жону, если сможешь. — Хорошо. Руби должна была знать, насколько бесполезны здесь Вайс и остальные. Они не могли дышать под водой, а с двумя Гриммами, вцепившимися в её перья, она вообще мало что могла сделать. Дух нырнул под воду, не обращая внимания на кровь и кишки, сквозь которые она пробивалась. Взмахнув могучими крыльями, Вайс полетела к берегу, расположенному в нескольких километрах от неё, и к поляне, лежащей за ним. В воздухе витал запах крови, и она могла лишь надеяться, что это не его кровь. Или, по крайней мере, не его одного. Про Синдер, могущественного огненного дракона, ничего не было слышно. Она надеялась, что это хороший знак.