Незримая охота

Истфилд. Кажется, что прошло несколько недель с тех пор, когда я последний раз был здесь. На самом деле прошло всего несколько дней. Высокие стены местами имели следы повреждений, несколько окон были разбиты во время шторма и огорожены, ожидая ремонта. На стенах у входа висели плакаты с информацией о смене классов и заданий, пока чинили окна, крыши и трубопроводы. Ещё одно объявление рассказывало о тех, кто, к несчастью, погиб во время шторма. Возможно, в этом списке была и Янг, но Жон прошёл мимо и не стал обращать на это внимания. Слишком больно было думать о тех, кто погиб, и тем более, когда на первый план выходила мысль о том, что это может быть его вина. Но это было не так. Виноваты Ребекка и Левиафан. Теперь один лежал мёртвый, а вторая была на очереди. Многочисленные запахи врывались в его ноздри, когда он вышел в коридор, ведущий к раздевалкам. Пахло одеждой для спортзала, потом и переизбытком духов и лосьона после бритья. От резких запахов у него на секунду перехватило дыхание, но он справился с этим. Понадобится некоторое время, чтобы привыкнуть. Над всем этим он различил слабый запах огня и пепла. Ребекка. Она была здесь недавно... Не сегодня, судя по тому, как угасал запах. Возможно, она была здесь прошлой или позапрошлой ночью. Надо будет позже заняться разведкой и посмотреть, что удастся найти. Может, удастся определить, какие комнаты она посещала и когда. Потребовалось совсем немного времени, чтобы сбросить свои вещи и добраться до класса. Нора и Рен уже ждали его внутри, и они оба бросились к двери, как только она открылась. Рен при виде вошедшего опустил глаза, но тут же вернул их обратно, поняв, что это действительно он. Нора уже вскочила со стула и бросилась вперед. Она налетела на Жона, как метеорит, и обхватила его руками. — О Боже, я думала, ты умер! — Прости, я... — Жон прервался с хрипом, когда Нора ударила его кулаком в живот. — Почему ты не отвечал на наши сообщения? Я думала, ты умер! — Мой телефон сломался... Нора поморщилась. — Упс. — Надеюсь ты сможешь удержаться от того, чтобы сломать и его, — сказал Рен, отстраняя Нору. Он был спокоен, как всегда, но в его глазах явственно читалось облегчение. — Рад видеть тебя живым и здоровым, Жон. Сафрон связалась с нами, чтобы сказать, что они нашли тебя, и я передал эту новость Норе, как только смог. — Рен на мгновение замешкался, а затем шагнул вперёд и обнял его. — Какое счастье видеть тебя живым и здоровым. Мы действительно думали о худшем. Они были правы, думая так. Они были правы, думая так. Не сломаться тогда и сейчас было сложнее всего. С семьей ему было трудно, но это было по телефону и на расстоянии. Здесь и сейчас, видя и чувствуя их беспокойство за него, он чуть не сорвался. — Я... Я не скажу, что я в порядке, ребята. Случилось много плохого. Но... я в порядке. Я ещё дышу. — Что случилось? — спросила Нора. — Я попал в шторм. Я был с Янг... — Он не стал объяснять, почему и что они делали. — Мы оказались в ловушке в обрушившемся здании. Янг... — Он сглотнул. — Она не смогла выбраться. Глаза Рена закрылись. — Мне так жаль. Я знаю... Вы двое были близки. Так или иначе. — Жон... — прошептала Нора, обеспокоенная. — Я в порядке, ребята. Это больно, но у нас было время поговорить, прежде чем она... прежде чем она ушла. Я не буду притворяться, что всё в порядке, но вам не стоит беспокоиться о том, что я разваливаюсь на куски. С другой стороны, если это можно так назвать, это вытеснило из меня травму. Я снова могу спать. Это было скудное утешение, и они это знали, но Рен подыграл им и усмехнулся. — Это хорошо. Фиолетовая подводка под глазами тебе совсем не идёт. — Не слушай Ренни, он просто завидует. — Ну, мне действительно есть чему завидовать. Например, моему невероятному телосложению. — Жон напряг свои несуществующие мышцы. — А если серьёзно. Простите, что беспокою вас, ребята. Я бы связался с вами, но до вчерашнего дня я даже не мог позвонить родителям. — Я знаю, — сказал Рен. — Они каждый день спрашивали меня, не видел ли я тебя и не слышал ли о тебе. Мы с Норой провели выходные, обходя все больницы, пытаясь узнать, не привезли ли тебя и нет ли от тебя вестей. Ему стало ещё хуже от того, что он их заставил, хотя он ничего не мог сделать. Он лежал без сознания на дне водохранилища и почему-то не утонул. Он загладит свою вину перед ними, но только будучи самым лучшим другом, каким только мог быть. На данный момент ни один из них не Пробудился. Он знал это, потому что они не замечали, как светятся его глаза, и не чувствовали запаха Гриммов. Рен и Нора были просто двумя обычными людьми, живущими своей обычной жизнью. Если бы он захотел, всё так и осталось бы. — Не хочешь ли ты заняться чем-нибудь вместе в эти выходные? — почти с отчаянием спросила Нора. — Может, снова сходить за покупками, только втроём? — Может быть. — Прошло несколько дней, и Ребекка была более насущной проблемой, но Руби и он займутся этим как можно скорее, и уж точно не в дневное время. — Ты не против, если я возьму с собой подругу? Сестру Янг. Она... не очень хорошо воспринимает происходящее, и я хочу погулять с ней. — Конечно! Чем больше, тем веселее. — Хорошо. В субботу? — Да! — Нора хихикнула, радуясь, что все вернулось на круги своя. Она снова обняла его, хотя и гораздо нежнее, чем раньше. — Спасибо, что вернулся, Жон», — прошептала она. — Спасибо, что выжил. — Да. Никаких проблем.

/-/

Уроки в течение дня осложнялись ремонтными работами: Норе и Рену приходилось водить его в совершенно разные классы, а в одном из них даже был замещающий учитель — учитель математики неудачно упал, держа дверь открытой для учеников во время шторма. Он остался жив, но со сломанным плечом и многочисленными пожеланиями от учеников, которым он помогал. Похоже, его хотели представить в качестве местного героя. В этом и заключалась суть всего происходящего. Большой ураган, возможно, вызванный изменением климата — или гневом Бога на что-то или кого-то, для некоторых людей — и все остальное после него было просто человеческой природой. Люди погибли из-за мародеров и беспринципных преступников, а не из-за Гриммов. Вероятно, помогло и то, что у убитых охотников было при себе оружие. В Вейле уже поговаривали о бандитизме. Охотники — это члены банды. Жизнь продолжалась. Люди двигались вперёд. Некоторые распространяли теории заговора о том, что за этим стоит Китай или Россия, или люди- ящеры, но в них верили ещё меньше, чем в реальную правду о Гриммах. В конце концов, никому не было до него дела. Кроме друзей и семьи, конечно. Он был всего лишь ещё одним ребёнком среди сотен, и учителя даже не помнили, как он сбежал. Скорее всего, они просто радовались, что в список погибших не попал ещё один ученик. Все его учителя сказали, что рады видеть его живым и здоровым, указали ему на возможность получить бесплатную консультацию, если он этого захочет, а затем позволили ему жить дальше. Все просто пытались забыть о случившемся. Кроме одного человека. Его нашли, когда он обнюхивал лестницу, буквально вынюхивал запах пепла, пропитавший здание, пытаясь понять, была ли это Ребекка, недавно появившаяся здесь, или это просто стойкий запах, оставшийся после того, как она проработала в школе много лет. Первым сигналом к тому, что он не один, стал удар мясистого кулака по затылку. — Ух! — Жон упал на одно колено. Инстинкты взыграли, и он покатился вперед, отчаянно пытаясь спастись от Гримма, который стоял позади. Он поднялся на ноги и огляделся. Гримма не было. Человек. — Кардин... — Ты набрался наглости и вернулся сюда, Жон. — Голос Кардина был суров как лед. Грубиян возвышался над ним, гневно пыхтя. — Из-за тебя мне пришлось лечь в больницу. Ты, блядь, бросил меня! — Что? — Ты бросил меня в ураган, урод! — прорычал Кардин. — Когда эти грёбаные туалеты взорвались и я потерял сознание, ты оставил меня там, истекая кровью из головы. Когда он потерял сознание? В ураган? Неужели Кардин так далеко зашёл, чтобы не Пробудиться, что объяснил действия Жона и его внезапную силу тем, что ураган сбил его с ног? Похоже на то. Впрочем, если отбросить Левиафана, он не испытывал к парню особого сочувствия. — Ты был в достаточно безопасном месте, Кардин. Не говоря уже о том, что в тот момент ты пытался сломать мне ногу. — О, я сделаю с тобой ещё хуже, маленький урод. — Как всегда, Кардина сопровождал его отряд: Скай, Рассел и Дов. — Я собирался легко отпустить тебя раньше, но я не слышал о твоем уходе из команды. Ты всё ещё думаешь украсть мою девушку? Команды? — Господи, Кардин. Я только что вернулся после грёбаного стихийного бедствия. Мне сейчас плевать на команду, Пирру и вообще на девушек. Просто... Просто забудь об этом. — Он отвернулся и покачал головой. — Это того не стоит. — Со всем происходящим, с угрозой для человеческой расы. Это...? — Это жалко. Ты не стоишь моего времени. Он собрался уходить. — Что? Не готов защищаться, раз твоя девушка мертва? Жон замер. — Что...? — Я слышал новости, — сказал Кардин, жестоко рассмеявшись. — Дракона убили. Чертовски жаль. Наверное, умерла от стыда, что у неё есть такой парень, как ты. Жон уставился на коридор перед собой. Внутри что-то забурлило, и на мгновение ему показалось, что весь коридор погрузился в воду. Он чувствовал её вокруг себя. Его тело в другом мире проснулось. Медленно он заставил его снова заснуть. — Никогда больше не говори так о Янг, — прорычал он. — На этот раз её нет рядом, чтобы вытащить твою задницу из огня, Жонни. — Имей хоть немного грёбаного уважения, Кардин! — Почему? — Кардин подошел и положил руку ему на плечо. — Она всё равно мертва. Кому какое дело? Глаза Жона вспыхнули. Не раздумывая, он схватил Кардина за руку и дёрнул её в сторону, свалив громилу с ног. Его рука упёрлась в затылок Кардина, и с громким криком Жон впечатал его в ближайшую стену. К счастью для Кардина, это была дверь. Он врезался в неё и прошёл сквозь неё, не сломав шею. Он так и рухнул на спину, ошеломлённо глядя в потолок. — Чёртово дерьмо! — крикнул Дов, метя в него кулаком. Жон отклонил его одной рукой, но не совсем удачно. Удар пролетел мимо и ударил его по щеке, откинув голову в сторону. Было больно. Очень больно. Не сравнить с тем, как больно было потерять Янг или как сильно ранил его Левиафан. Но он продолжал идти вперёд. Продолжал бороться. Сейчас он делал то же самое. Дов нанёс ещё один удар в плечо, но Жон пробил кулаком в лицо парня, сломав ему нос. Рассел появился сзади и обхватил его руками, удерживая на месте, а Дов упал, и Скай занял его место, трижды ударив Жона в живот. Зарычав, Жон снова ударил Рассела головой в лицо. Первый удар ослабил руки парня, второй заставил Рассела отступить назад. Третий был не обязательным, но чертовски приятным. Рассел упал с криком. Кулак Ская впился ему в почку, и он захрипел, упав на одно колено. Кардин поднялся и с выражением чистой ярости выскочил из комнаты. Не обращая внимания на Ская, Жон бросился вперёд и, схватив Кардина за талию, потащил его обратно в комнату. Локти врезались ему в позвоночник, но он не обращал на это внимания. Они вместе с Кардином упали, причём Жон оказался сверху. — Не! Говори! О! Янг! Снова! — кричал Жон, подкрепляя каждое слово сильным ударом. Он не был сильнее, чем раньше. Он не был быстрее. Он не стал выносливее, не стал искуснее. Единственное, что изменилось, если не считать силы, которую он был слишком зол, чтобы использовать, — это его мышление. С разбитой губой, окровавленным носом и полузакрытым глазом Жон продолжал наносить Кардину удар за ударом, игнорируя каждую ответную атаку. Игнорируя боль. Какое это имело значение? Какое это вообще имело значение? Болело всё. Но пока ты жив, ты можешь сражаться. Он боролся с болью, гораздо более сильной, чем эта, чтобы убить Левиафана. Его не сломит кучка долбаных школьных хулиганов. Жон выплюнул кровь изо рта, соединил обе руки над собой и опустил их вниз, нанеся Кардину сильный удар по лицу и вырубив его окончательно. Дов и Скай навалились на него сзади, сбив с ног и прижав к земле. Жон наносил удары кулаками, коленями, локтями и лбом. Всем, что нужно, чтобы причинить им как можно больше боли. В глубине его сознания мелькнула мысль о том, что они состоятиз воды, и он протянул руку, желая увидеть, что она может сделать. — ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ!? — закричал голос. Мисс Глинда Гудвич, директор школы Истфилд, стояла на другом конце двери, окруженная учениками, которые в страхе и трепете смотрели на Жона, лежавшего окровавленным среди груды стонущих и сломанных тел. — Вот дерьмо...

/-/

— Я понимаю, что в последнее время вы столкнулись с серьёзными потрясениями, мистер Арк, но это не оправдывает ваших действий. — Мисс Гудвич сидела за своим столом, неукротимая и пугающая. Они были одни в её кабинете, что, возможно, и к лучшему. Учитывая то, что он натворил, он наполовину ожидал появления полиции. — Они меня довели, — сказал он. — Тогда вам следовало быть выше этого. — Они оскорбили Янг! Мисс Гудвич сделала паузу. Выражение её лица исказилось. — Понимаю. Это... прискорбно. Я поговорю с мистером Винчестером и его друзьями, и вы можете быть уверены, что они тоже будут наказаны за то, что затеяли драку на территории школы, но я надеюсь, вы понимаете, что я не могу отпустить и вас. Какими бы ни были их мотивы, вы пошли на обострение. Именно вы нанесли первый удар. — Тч. — Жон прикусил губу, нечаянно рассекая её, из-за чего кровь выплеснулась наружу. — Вот. — Мисс Гудвич протянула ему салфетку, которую он прижал к ране. — Если бы это была любая другая ситуация, мистер Арк, я бы рассматривала возможность исключения. Драки случаются, и мы делаем все возможное, чтобы вмешаться, но такого уровня жестокости ещё не было. У мистера Траша выбиты два зуба, а у мистера Винчестера сильно сломан нос. Хорошо. — Вы сказали, что если бы это была любая другая ситуация... — Учитывая события, произошедшие в последнее время, — медленно произнесла она, — я подумываю о том, чтобы на этот раз дать вам послабление. Только на этот раз, — добавила она, глядя на него поверх очков. — Это ваш первый день после тяжелых событий, и никто не может надеяться, что они не повлияют на вас. Тем не менее вы по-прежнему подлежите наказанию. — Хорошо. — Он мало что мог добавить. — Что я получу? — В течение следующих трех дней вы будете отстранены от занятий — до понедельника на следующей неделе. В качестве любезности я отпущу вас, чтобы вы сообщили об этом своей семье. Мистер Винчестер и его друзья будут отстранены от занятий. Когда вы все вернётесь в понедельник, вы будете отбывать длительное наказание. Вместе. И я больше не услышу, чтобы в моих коридорах велись какие-либо драки. Понятно? — Да, мисс Гудвич. Это было несправедливо, не в идеальном мире, но достаточно справедливо. Она не исключала его, а три дня — не такая уж большая потеря. Учитывая, что он так легко отделался, она, вероятно, не могла позволить себе отстранить Кардина и его команду от занятий на более длительный срок. Родители Кардина в любом случае подадут жалобу. — Надеюсь, вы знаете, где выход, мистер Арк. Не позволяйте нам больше так встречаться.

/-/

— Жон Арк? Кардина? Серьезно? Разве он не ботан...? — Сам его видел. Весь в крови. Просто... вырубил их всех. — Как дикий зверь... — Шшш. Вот он идёт. Толпа в коридоре расступилась, когда мимо них прошёл светловолосый подросток с разбитой губой и формой, испачканной засохшей кровью, пылью и потом. Он выглядел так, словно вышел из гладиаторского боя, и, судя по слухам, так оно и было. Никто не знал, что делать с этим и с ним. Положение дел изменилось. — Я думал, он ненавидел Дракона... — Не говори плохо о мёртвых! — Я и не говорю, но говорят, что Кардин провинился перед ним и получил за это. — Думаешь, он займёт её место? — Думаю, он придёт в бешенство, если услышит, что ты так говоришь. Он проигнорировал всё это. С гордо поднятой головой парень прошел сквозь толпу, явно сплетничавшую о нём, остановившись лишь для того, чтобы кивнуть и улыбнуться паре обеспокоенных студентов. Сделав это небольшое дело, он дошёл до входа в школу и вышел на полуденное солнце, засунув руки в карманы. Вайс затаилась внутри, наполовину спрятавшись за поворотом коридора, но наблюдала за происходящим, как и все остальные. Это был тот самый парень. Юноша, о котором Блейк предупреждала её, чтобы она не сближалась с ним, и который вызвал такую сильную реакцию у монстра в зеркале. Вайс вжалась в стену и задумалась, что ей теперь делать. После исчезновения Блейк он был единственным человеком, который хоть как-то понимал, что происходит. Но приближение к нему, даже встреча с его глазами, приводило к тому, что преследующий её монстр сходил с ума, часто в ущерб другим людям в округе. Если это повторится, город может оказаться в опасности. Но не это удерживало её. Она уже встречалась с ним. Совсем ненадолго, но мучений было достаточно, чтобы его лицо запечатлелось в её памяти. Тогда он выглядел застенчивым и неловким, с тёмно-синими глазами. Тот, кого она видела сейчас, — во-первых, это был мужчина, а не мальчик. Во-вторых, он вёл себя по-другому. Его отстранили от занятий и избили в драке, выигранной или нет, а он не выглядел обеспокоенным этим. Даже наоборот, он выглядел довольным результатом... И ещё, хотя никто не обратил на это внимания, его глаза изменились. Они больше не были глубокими и тёмно-синими, да и вообще не были похожи на человеческие. Они были яркого, неземного морского цвета, светились потусторонним светом, как витражи. Как у Блейк.

/-/

Жон встретил Руби в своей квартире, когда солнце уже село. Девушка — Гримм. Нет, Руби — ждала его у дверей, надвинув капюшон, и глаза её сияли изнутри, как маленькие серебряные жемчужины. Они сразу же сузились на его лице. — Это было не нападение, — сказал он. — Не настоящее. Просто пара идиотов в школе. Он решил не упоминать Янг. Это только усугубило бы положение Руби, которая по-прежнему была охвачена горем и потерей. Все, что она делала сейчас, — это откладывала всё на потом, желая отомстить. — Я могу исцелить тебя, — предложила она, протягивая руку. — Исцелить...? — Время лечит все раны. По крайней мере, те, которые не смертельны... — Давай пока оставим это. Я доверяю тебе, но не уверен, что люди подумают, если увидят меня в один день побитым, а на следующий — в полном порядке. В отличие от тебя, я живу с людьми, которые могут отреагировать на такие вещи. Руби слабо улыбнулась. — Хорошая мысль. Ты нашёл её? — Я уловил её запах, но он был старым. По крайней мере, несколько дней. Думаю, она держалась подальше от школы с тех пор, как убили Левиафана. Не знаю, пытается ли она скрыться или нет... — Нет. — Откуда ты знаешь? — Если бы она хотела спрятаться, то просто ушла бы, — сказала Руби, поворачиваясь к балкону за дверью и оглядывая окрестности. — Это не её территория. Она принадлежала Блейк. Думаю, теперь она твоя. В любом случае, она никогда не была её, и у неё нет причин оставаться здесь, кроме как ради Левиафана. — А что, если она сбежала сегодня? — спросил он. — Нет. — Откуда ты знаешь? — Аэропорт закрылся после урагана, а железнодорожные пути были повреждены. Они держат их закрытыми в целях безопасности или на случай, если обрушится новый ураган. Единственный способ выбраться из города — на машине, и сегодня я следила за шоссе. Если бы она попыталась проехать, я бы её почуяла. Жон схватил её за плечо. — Мы же договорились не встречаться с ней в одиночку? — Я и не собиралась с ней встречаться, я просто следила. Это ничем не отличается от того, что ты делал, отправляясь в Истфилд, когда знал, что она может быть там. — Руби отстранилась и поплотнее натянула капюшон. — Я не собираюсь делать глупостей, Жон. — Я не это имел в виду. — Я не собираюсь погибать, пытаясь отомстить за Янг. Она... думаю, она бы разозлилась, если бы я так поступила. — Думаешь? — Он рассмеялся и прикоснулся к ней плечом. — Я знаю, она бы разозлилась. Руби хихикнула. — Да. Думаю, да. — Она покачала головой. — Но главная причина в том, что Ребекка, вероятно, так же сильна, как Левиафан. Я не смогу бороться с ней в одиночку, и я хочу, чтобы она страдала. Я хочу, чтобы она умерла за то, что сделала с Янг. Жон поморщился. Он хотел бы, чтобы Руби была немного лучше, но это было слишком рано. Она по-прежнему горевала. Хотелось надеяться, по прошествии времени она начнёт двигаться дальше. Иронично, учитывая её силу. Пока же он не стал разводить ханжескую чушь. Руби не хотела его слушать. — Верно. Значит, она всё ещё в городе. И если Блейк права, она придёт за мной. — Мм. Либо в этом мире, либо в другом. — Блейк говорит, что я узнаю, если она войдёт в океан. Кроме того, если она хочет убить меня как следует, то это должно произойти здесь. Убийство в теле Левиафана только лишит меня его способности. Я стану слабее, но я не уверен, что она считает меня угрозой для себя. — Левиафан так не считал и поплатился за это. Сомневаюсь, что теперь она будет такой же самонадеянной. — Может быть. Есть идеи, где она может быть? — Где-нибудь подальше от водохранилища, — сразу же ответила Руби. — Она знает, какой силой ты обладаешь и в каком домене ты будешь сильнее всего. Если бы я хотела тебя убить и знала, что ты меня ищешь, я бы держалась подальше от проточной воды. — Трудновато в городе. Трубы повсюду. — Да, но она может выбрать место, где воды меньше. — У тебя есть идея? — Может быть. — Руби направилась к лестнице. — Следуй за мной.

/-/

Вопреки ожиданиям, они не пошли пешком. Руби достала телефон, как только спустилась вниз, и явно разговаривала с кем-то в Маяке. Прошло всего пятнадцать минут, прежде чем к ним подъехала машина. Не та, что везла их двоих с Янг в больницу, а другая. Женщина быстро улыбнулась и поздоровалась, прежде чем выслушать указания Руби. Удовлетворенная, она кивнула и велела им забираться внутрь. — Помощь от Озпина? — спросил Жон. — У нееё будет меньше шансов учуять нас, если мы приедем на машине, а Озпин тоже хочет, чтобы её не было. — А как работает машина? Она маскирует наш запах? — Немного, но это не главная причина. Дело в скорости. Если мы идём пешком тридцать минут, то это тридцать минут, пока наш запах медленно приближается. Если мы доберемся туда за пять, у неё будет меньше времени, чтобы среагировать. Хм. Он все переусложнил. Дело было вовсе не в запахе, не в чувстве и не в железной машине, окружавшей их. Только скорость. — Логично. Куда мы направляемся? — Мы с Янг исследовали один старый торговый центр до того, как Кошмары начали возвращаться. Мы нашли там несколько Гриммов и одного серийного убийцу, но исчезновения не прекратились. Не знаю, будет ли это она, но кто-то использует его как свой домен. Если это не Ребекка, то кто бы это ни был, он может знать, где её найти. — А если это она? Руби оттопырила карман и достала пистолет. — Тогда мы убьем её. Такие простые слова. Пугающие слова. Раньше он бы отмахнулся от них. Теперь он кивнул. — Вполне справедливо. Но мне кажется, что я слегка безоружен... Не говоря ни слова, Руби протянула ему пистолет. Он взял его и положил на колени, слушая, как она указывает на маленькую кнопку сбоку и объясняет, как работает предохранитель, как его держать и как стрелять. Он уже пользовался оружием, когда папа брал их с сестрами на стрельбище, но все равно слушал, не желая запутаться, если что-то будет отличаться от того, к чему он привык. Когда машина заехала на почти пустую стоянку, Руби велела ему убрать оружие. Вечер только наступал, солнце все ещё стояло в небе. Торговый центр закрывался, но будет работать ещё минут тридцать-сорок. — Мне нужно попасть в Маяк до захода солнца, — сказал водитель. — Вы двое будете в порядке? — Всё будет хорошо, — сказала Руби. — Спасибо, что подвезли. — Без проблем. Эй. Передайте ей от меня привет. Мы потеряли слишком много хороших людей из-за этой суки. Заставьте её страдать. — Заставим! — Если она здесь, — добавил Жон чуть более рассудительно. Он вылез из машины и открыл дверь, чтобы Руби сделала то же самое. Люди вокруг только собирались уходить, некоторые с покупками и другими вещами. Закрыв за собой дверь, Жон отошел в сторону, пока машина отъезжала. — Я так понимаю, мы ждем, пока все уберутся. — Да. Не хочется привлекать невинных. — А разве там не будет полицейских или ещё кого-нибудь? — Они не будут вмешиваться. Когда мы с Янг приехали в прошлый раз, то обнаружили, что ночью это место заполонили бездомные. Мы ничего не можем с этим поделать, — сказала она, заметив его беспокойство. — Нам придётся быть осторожными, но мы не можем их отпугнуть. Они не станут нас слушать, пока мы не пригрозим им, а если мы достанем оружие, полиция уже будет на подходе. — Верно. Придётся их тоже охранять, я думаю. — Они будут держаться подальше от нас. — Руби грустно улыбнулась. — Бездомные учатся этому... Жестко, но неправда. Вейл ни в коем случае не был жестоким, но люди, которые здесь жили, оставались людьми. С теми, кто оказался в плохой ситуации, слишком часто обращались так, будто они чем-то заслужили все это. Лучшее, что они могли сделать, — это избавиться от Ребекки, пока никто из них не подвергся опасности. Они будут спать спокойнее, если рядом не будет Гримма, который будет охотиться на них. Хотя мне интересно, почему она выбрала меня, когда вокруг было столько других людей. Зачем выбирать какого-то случайного парня из школы в качестве следующего носителя Левиафана? Разве что... Возможно, он слишком много думал об этом. В те времена он представлял собой ещё меньшую угрозу, чем обычный человек. Полным трусом и слабаком, боящимся дать отпор. Почему бы не выбрать такого человека для охоты? Какова вероятность того, что такая добыча обратится против хищника? Левиафану просто не повезло. Невезение и враждебность Гримма, который мог управлять временем. Прошёл час, и солнце начало садиться, окрашивая город в красные и пурпурные оттенки. Так скоро после последнего Кошмара, и без Левиафана, который мог бы так быстро вызвать новый, Гриммы сегодня будут слабы. Прекрасная возможность. Когда последние машины выехали с парковки, Руби оттолкнулась от стены, к которой прислонилась, и пошла по задней части торгового центра, ведя его к небольшому боковому входу, охраняемому кованой оградой с маленьким висячим замком на ней. Прикоснувшись к нему, Руби вспыхнула глазами. Металл ослаб, треснул и рассыпался, упав к их ногам с тихим звоном. Ворота распахнулись, открывая им доступ в глубину торгового центра. Вздохнув, Жон накинул капюшон, приготовившись к любым камерам, скрывающимся внутри. В воздухе витал запах огня и пепла. — Она здесь. — Я знаю. — Руби фыркнула. — Она тоже знает. Она готовится к встрече с нами. — Тогда, думаю, нам не стоит заставлять её ждать.

/-/

— Вайс Шни? Вайс напряглась, когда незнакомка обратилась к ней через низкую стену её участка, не обращая внимания на шофёра, который подозрительно оглядывался, готовый вмешаться, если незнакомка попытается что-то сделать. Это была девушка с длинными каштановыми волосами и карими глазами, которая терпеливо улыбалась. Поняв, что она ждёт ответа, Вайс кивнула. — Это я. Могу я вам помочь...? — Может быть. Скорее, я могу вам помочь. Я работаю в одном заведении неподалеку — на Бульваре. Оно называется "Маяк". Вы узнаете его по маяку. — В Вейле нет маяка, — сказал её шофер. Вайс молчала. Девушка понимающе встретила её взгляд. Они обе знали, что там есть маяк. Хотя это было невозможно, и Вайс никогда никому не говорила об этом, опасаясь, что они могут подумать, она видела его. — Кто вы? — спросила Вайс. — Меня зовут Вельвет. Мой работодатель — специалист по сновидениям, и наш общий друг сказал, что вы можете проявить к нему мимолетный интерес. — Вельвет протянула небольшую чёрную книгу в кожаном переплете. Она больше походила на записную книжку или дневник, чем на настоящую книгу. — Он попросил меня передать её вам. Сказал, что вы поймёте, о чём речь. Она не знала, но поняла, что девушка имела в виду. — Да. Спасибо. Я ждала, когда её доставят. Шофёр расслабился. — Рада быть полезной, мисс Шни. — Вельвет улыбнулась. — Если вам когда-нибудь понадобится помощь — неважно, по какому поводу, — пожалуйста, не стесняйтесь обращаться к нам. Мы давно живём в Вейле, поэтому знаем, как всё устроено. Мы заботимся друг о друге. Оберегаем друг друга в бурные ночи. Вайс захотелось спросить ещё что-нибудь, но она сдержалась. Книга жгла ей руку. Пальцам так и хотелось открыть её и начать читать. — Передайте своему работодателю спасибо. Если вы мне снова понадобитесь, могу я обратиться к вам? — Конечно. Наш номер там. Мы также предлагаем хорошую еду и напитки днём и ночью, так что можете зайти поздороваться, если будет возможность. Бульвар — это главный торговый район, так что в выходные здесь есть чем заняться. Кивнув, Вайс отступила назад. — Звучит интересно. Посмотрю, не смогу ли я посетить его в эту субботу. — Отлично. — Девушка улыбнулась. — Мы с Озпином будем с нетерпением ждать встречи с вами. Девушка повернулась и ушла, помахав напоследок рукой и шофёру. Хмыкнув, пожилой мужчина закончил запирать машину, бормоча себе под нос что-то о детях в наши дни. Вайс больше ничего не слышала, проскользнула в дом и сунула книгу в школьную сумку, пока никто не успел взглянуть на нее или отобрать. В любое другое время персонал был бы более подозрителен, но все они были в хорошем настроении благодаря её крепкому сну накануне. Они расценили это как признак того, что её состояние улучшается. Для Вайс же это было лишь ещё большим смятением. Ложась спать, она приготовилась к кошмарам, но заснула под нежный и успокаивающий шум морских глубин и отдалённое эхо какого-то гигантского чудовища, урчащего и храпящего в глубине. И снова её сон был безмятежным.