Перепутья. Книга первая: Нулевой километр

      Она рисует его постоянно. На полях и даже на тестах. Трефот, трискелион – триединый символ, приносящий удачу. Удачу в новых начинаниях.       Хотя девочка справится и без помощи амулетов и высших сил. Что бы она – да и не справилась! Щелкает тесты как орешки, на даты память феноменальная, а уж про понимание сути событий он вообще молчит!       Вот было бы здорово однажды отправиться с ней на раскопки – такой ум бы там точно пригодился. И ее свежий взгляд, энтузиазм… Он был уверен, что еще не раз услышит и увидит фамилию «Гейл» - в заголовках статей, научных работ, в новостях об открытиях. И порадуется за неё. Искренне порадуется. Поймет, что еще успел внести свой вклад в науку, направив эту девочку по нужному пути.       Почему-то он захотел, чтобы она его помнила - нет, не отмечала в посвящениях своих работ, не упоминала о нем как о наставнике - он с ней проведет всего лишь год, какое тут наставничество? Нет, он хотел, чтобы она запомнила его как человека - чтобы в чужой яркой жизни остался его след. Эгоистичное желание - он сам это признавал, но ничего не мог с собой поделать.       Рэй хотел сделать ей подарок. На Рождество. Такой, который Пелли запомнит. И который в трудный час сможет оказать ей реальную помощь.       Примет ли она такую дорогую вещь? Не откажется ли? Хм... Если не поймет ее реальную стоимость, то не откажется. А он сам, конечно, ничего ей не скажет.

***

      Рэймонд поежился и поднял воротник пальто - все-таки неплохо было бы купить шарф! Воздух уже становился морозным, мелким пухом порхали первые ленивые снежинки - ноябрь как-никак. Еще одна-две короткие поездки и пора ставить Дамаска в гараж до весны. Наверное, надо заняться этим на выходных...       Сзади послышалось робкое шушуканье - и Рэй понял, что загораживает проход двум школьникам. Он отступил в сторону от двери и галантным жестом показал - проходите. Те, поспешно обогнув его, испуганно пропорхнули мимо. Мужчина пожал плечами - он привык, что его опасаются, особенно младшеклассники.       Едва он сошел с крыльца, откуда-то слева раздалось звонкое: - Мистер Морт!       Рэй повернулся на звук: к нему шла невысокая девочка в слишком большой для нее куртке в ярких надписях и не по погоде рваных джинсах. Голова у нее была непокрыта и в растрепанных темно-русых прядях путались редкие снежинки. Брови у девушки были сурово сведены на переносице. - Мисс Уилсон, - сразу узнал ее учитель, - добрый день. - Здравствуйте, - Шарлотта судорожно сжала лямку старенького джинсового рюкзака, увешанного значками и фенечками, - мистер Морт, я... Мы можем поговорить? - Конечно, - кивнул Рэймонд, - давайте немного отойдем в сторону, с дороги... - Мистер Морт!!       Если голос Шарлотты Уилсон был Ворону еще мало знаком – слишком уж редко он его слышал на уроках - то вот заискивающие интонации Кевина Ньюмана Рэй распознал сразу – примелькались за эти пару месяцев. Юноша очень рьяно пытался показать, что многого стоит, а потому самодовольно и самоуверенно лез с ответами даже тогда, когда нёс явную чушь. Такое ощущение, что для него было главное сказать, а что именно – это дело десятое. - Мистер Морт! – парень быстрым уверенным шагом приблизился к историку и заговорил, не обращая внимания на Шарлотту. – Мистер Морт, я хотел… - Мистер Ньюман, - холодно обрубил Рэй, - у меня разговор с мисс Уилсон.       Кажется, Кевин только сейчас заметил сжавшуюся в комок девочку и, скользнув по ней презрительным взглядом, недовольно обронил: - Она подождёт. У меня важное… - Мисс Уилсон не подождёт, - резанула сталь, и нахальный парень вздрогнул, наткнувшись на обсидиановую скалу тяжелых глаз Рэймонда, - она подошла первая, и мы разговаривали. А вы по какой-то причине позволили себе прервать наш разговор.       Повисло тягостное молчание. Кевин явно растерялся, не зная, что ответить, а Шарлотта лихорадочно размышляла – в какую сторону ей лучше сейчас убежать. Оптимально было бы, конечно, провалиться сквозь землю. - Мы с ней договорим, - чеканил хрипловатый голос учителя, - а потом я выслушаю вас. Мистер Ньюман.       Имя ученика сорвалось с его уст как приговор, как финальная точка, за которой – всё. Конец и полное отсутствие возражений.       Кевин сжал зубы, но ничего не сказал, только злобно зыркнул на учителя и, резко развернувшись, зашагал прочь. - Итак, - потеплела сталь, внезапно превратившись в мерный спокойный мужской голос, - у вас ко мне какое-то дело, мисс Уилсон?       Шарлотта невероятным усилием воли заставила себя посмотреть на мистера Морта. Тот терпеливо ждал ее ответа, слегка наклонив голову влево.       Она не верила своим глазам и ушам – он только что отчитал самого Кевина Ньюмана! И из-за кого! Из-за неё – простой десятиклассницы, которая даже не в числе успевающих по предмету историка! Он не посмотрел на нее как на пустое место, не отодвинул, не прогнал – а заставил нахального парня отступить, увидел в ней человека… Человека, достойного внимания и… уважения? - П-понимаете… - робко начала Шарлотта, - я видела возле вашего дома мотоцикл и подумала…       Рэй вопросительно приподнял бровь, и девочка вспыхнула: - Вы думаете, что я хочу попросить вас, чтобы вы меня прокатили на нём? - и тут же торопливо добавила: - Нет, мистер Морт, я хотела попросить вас помочь. Понимаете, я увидела в интернете мотошлем и... И я бы очень хотела подарить его... одному человеку. Я даже нашла магазин, в котором этот шлем можно купить. Вообще там много разных, и я выбрала несколько, которые мне понравились. Но я в этом совершенно не разбираюсь. А вы - байкер...       При этих словах Рэй чуть усмехнулся. Девушка же продолжала говорить: - И не могли бы вы мне помочь выбрать? Но... - Тут она на мгновение замялась, но всё же закончила фразу. - Этот магазин находится в Уайтмаунтене, и у них нет доставки в другие города. А я сама не могу поехать, потому что у меня работа. - Работа? - Рэймонд еще раз посмотрел на ученицу, в этот раз уже более внимательно. - Вы же разносите газеты, верно, мисс? - Это моя первая работа, - усмехнулась Шарлотта, - но есть и вторая. И если я пропущу ее, то мистер Харрис рассердится… - Вторая работа?! - Из уст этой хрупкой девочки это звучало не просто необычно, а скорее дико. - Сколько же вам лет, мисс Уилсон? - Пятнадцать. В декабре исполнится шестнадцать. - Шарлотта пожала плечами и тут же быстро добавила. – Я скопила нужную сумму! Этот шлем стоит почти двести долларов, но я на днях получила премию... И, конечно, оплачу вам бензин до города и обратно…       Вдруг она прервала поток слов и испуганно взглянула на учителя: - Если вы, конечно, согласитесь мне помочь...       Рэй на пару секунд задумался и растерянно потянул, переваривая информацию: - Ну, я… - Если нет, то нет! – выпалила девушка и забормотала. – Да-да, я всё понимаю, простите, пожалуйста, это слишком серьезная просьба, извините меня, я не хотела вас… - Мисс Уилсон! – перебил ее удивленный учитель. – Я ведь еще ничего не ответил!       Большие синие глаза широко распахнулись, Шарлотта замерла, с опаской глядя на высокого мужчину в монолитном пальто – она казалась себе совсем крошечной по сравнению с ним, ведь едва доставала макушкой учителю до плеча. - Я помогу вам, но…       «Но»?       Какое страшное слово! Особенно их уст такого человека – большого и авторитетного. - Но что если я привезу шлем к понедельнику? Вас такой срок устроит?       Говорят, что бывает чувство, когда «гора падает с плеч» - в этот момент с плеч Шарлотты свалился целый Аляскинский хребет. - Конечно!! – воскликнула она и тут же одернула себя. – Конечно! Это подарок на Рождество – времени еще куча!       И, опомнившись, быстро затараторила: - Спасибо, спасибо вам огромное!! Вы меня так выручаете, мистер Морт, я… - Всё в порядке, - тепло улыбнулся Рэй, и Шарлотта поймала чувство дежавю – точно так же ей улыбалась Пелли в магазине, точно так же плясали мягкие огоньки в черных глазах… Как же они все-таки похожи… - Всё в порядке, мисс Уилсон, - продолжал учитель, - мне не сложно съездить. Только, с вашего позволения, я заеду еще в одно место – и привезу ваш заказ не к выходным, а к понедельнику.       Шарлотта радостно закивала, всё еще не время своему счастью – он согласился!! Не посмеялся, не отказал! И у Майлза теперь будет подарок на Рождество! Самый лучший подарок!! - Я оплачу вам бензин… - спохватилась она, но Рэй тут же ее перебил. - Мисс Уилсон, не обижайте меня! - Но как же… - Знаете что? – Рэймонд слегка улыбнулся и по привычке кивнул влево. – Если захотите отблагодарить, купите мне печенья. - Печенья? – удивилась Шарлотта. - Да. Имбирного.

***

      Он думал, что Кевин уже давно ушел. Но нет – тот снова выскочил откуда-то, внезапно - как чёрт из табакерки. - Мистер Морт, – раздраженно заговорил парень в ярком модном бомбере, - мы, наконец, можем поговорить?       Если при разговоре с Шарлоттой Рэймонд вежливо остановился, то здесь он даже шаг сбавил неохотно. - Слушаю вас, - бросил он в сторону Кевина. - Мне нужна ваша рекомендация! - Что?! – опешил Рэй. - Мне нужна ваша рекомендация! Рекомендательное письмо!       Кевин быстро шел рядом, подстраиваясь под темп учителя, явно недовольный, что тот даже не соизволил остановиться, и ему самому приходилось не обстоятельно вести деловой разговор, как он планировал, а бежать чуть ли не вприпрыжку и на ходу выкрикивать короткие фразы. - Письмо, мистер Морт! Я собираюсь поступать в столицу! – добавил он с гордостью. - Это похвально, - упали ледяные слова, - но при чем здесь я? Вы собираетесь на исторический? - Нет! Но вашу фамилию знают не только на историческом!       И вот тут Рэймонд остановился. Резко, внезапно. Затормозил и Кевин – да так, что чуть не упал.       Рэй напряженно смотрел в одну точку перед собой и после недолгой паузы тихо произнес: - Мою фамилию… - Да! – довольно подхватил Кевин, не желая замечать, как хмурится учитель. – Когда вы напишете мне хорошую рекомендацию, к вашему мнению прислушаются… - «Когда», мистер Ньюман? – перебил его Рэймонд и нехорошо усмехнулся. – Не «если», а «когда»? - Мистер Морт, - поджав губы, уверенно начал парень, - вы, наверное, слышали, кто мой отец… - Да, - обрубил учитель, - и, давайте начистоту, мистер Ньюман, меня его положение и статус не впечатлили.       Кевин опешил, но тут же понимающе заулыбался: - Если дело в деньгах, то… - Нет, - скривился Рэй и даже дернул плечами от отвращения, - я в них не нуждаюсь. Тем более в таких деньгах. Я напишу вам рекомендацию, но ровно такую, на какую вы наработаете к концу учебного года. Если ваши результаты будут выдающимися – я это укажу, но пока… - Рэймонд покосился на парня с явным недовольством, - пока их можно назвать только средними.       Кевин аж задохнулся. Стоял, ловил ртом воздух, не зная, что ответить на такой укол в сторону его собственной горячо любимой гордости! - А что касается моей фамилии… - продолжал мужчина, - то это именно что моя фамилия. Советую вам начать работать над тем, чтобы и ваша фамилия стала значимой. И не только за счет денег вашего отца!       Рэймонд даже не обернулся на ученика, когда уходил прочь – и не видел, как тот побелел от злости, какой яростью загорелись его глаза. Историк еще не знал, хотя и догадывался, что Кевин этого просто так не оставит.       Но и смолчать Рэй не мог. Слишком уж раздражали его такие люди – «хозяева жизни», которые считали, что всё и всех на свете можно купить.       Его фамилия… Знал бы этот мальчик, какой ценой его фамилия стала звучной и известной!       Она зазвучала в трелях автоматных очередей и отразилась в пустых мертвых глазах юного археолога Максимилиана…       И эти воспоминания теперь не стереть ни за какие деньги мира.

***

      Рэй подтянулся последний раз, вытер пот небольшим вафельным полотенцем и осторожно повел плечами. На сегодня хватит. Он еще раз проверил крепление турника, повешенного в гараже еще в сентябре – и удовлетворенно кивнул.       Конечно, по приезду Рэймонд пытался найти в этом городе нормальный зал, но так и не нашел. Вариант подпольной качалки, которую ему однажды предложил физрук, показался настолько сомнительным, что Рэй предпочел как и прежде заниматься сам. Тренировки были ему нужны не только для поддержания себя в форме – к спортивным достижениям он не стремился – но больше как психологический момент. Они его отвлекали, заставляли держаться в тонусе, не давали снова упасть в бездну отчаяния в серых стенах серого дома. Его психолог настоял на возобновлении физических нагрузок сразу после заживления шрамов на спине. И правильно сделал – без этого восстановление Рэя заняло бы гораздо больше времени.       Выйдя из душа, мужчина быстро собрал вещи на завтра – там и собирать-то было нечего, едет всего на одну ночь. Футболка на смену, тонкий свитер… Проверил инструменты для Дамаска на всякий и, конечно, не забыл тот листочек, что принесла вчера Шарлотта Уилсон – артикулы, пожелания для внешнего вида шлема, а также адрес магазина. Молодец, девочка, улыбнулся Рэй – подготовилась. Видимо, очень ей важен этот подарок и этот человек.       Конечно, Рэймонд понимал, для кого именно она старается – он видел их вместе на осенней ярмарке, когда они разговаривали с мисс Гейл – её и Майлза Фортиса. Хотя девушка сказала, что ей уже есть шестнадцать, всё равно рядом с высоченным старшеклассником она смотрелась крошечной. Но дело было не только в ее росте, но и в общей худобе и какой-то… болезненной щуплости.       Морт нахмурился и покачал головой, убирая в бумажник те самые заветные двести долларов Шарлотты – кажется, ей стоило невероятных усилий скопить такую сумму… Сумму, которая для Рэя была сущим пустяком. И он уже знал, что в магазине точно будет «скидка» - долларов на пятьдесят как минимум. Всю сумму Шарлотта обратно точно не примет, но вот часть – вполне.       Девочке всего шестнадцать… И она работает на двух работах! Вот интересно всё-таки – куда смотрел директор? Неужели это заметил только Рэймонд и только сейчас? Неужели больше никому не было до девочки дела? Да и не только до неё – взять того же Майлза. Неоднократные приводы в полицию, зависимые родители – и никто никуда не заявил? Не было контроля от опеки? Майлз – взрослый парень, ему уже явно скоро будет восемнадцать, однако юридически он еще несовершеннолетний и вряд ли его проблемам один-два года. Судя по словам мисс Гейл – они идут из самого его детства.       Вопросов к руководству школы у Рэя становилось всё больше и больше.       И к себе самому у него тоже появились вопросы после разговора с мисс Уилсон. Вернее, всего один – он настолько страшный? Нет, конечно, Рэймонд видел себя в зеркало – почти два метра роста, широкие плечи и крепкие руки, тяжелый каменный взгляд из-под густых седых бровей… Но что бы вот так сильно его бояться? Он, вроде, старается никого не пугать и свой фирменный взгляд подключать только в моменты необходимости – когда надо осадить таких, как Кевин Ньюман. Однако бедные школьники дрожат перед ним как осиновые листочки. И что с ним не так, что уже не первая девочка предлагает ему деньги за несложные просьбы?! Сначала мисс Гейл, теперь мисс Уилсон! Неужели он выглядит как жестокий бессердечный тип?       Хотя… он столько лет был в одиночестве, нарочно отталкивая от себя окружающих, что, должно быть, сама его внешность теперь говорит – не подходи! Не подходи, а то будет хуже.       Надо это менять. Если он хочет жить нормальной жизнью среди людей – надо это менять.       А он хочет?       Да пока и сам не понял. Но в клетку Ворону теперь хотелось возвращаться всё реже и реже.       И всё больше хотелось искать своё отражение в глубинах двух огромных карих озёр.

***

      Он выехал утром – не очень рано, чтобы не разбудить соседей рёвом Дамаска в их законный выходной. Но и долго спать не стал – дел на сегодня слишком много.       Как только мисс Уилсон обмолвилась о поездке в Уайтмаунтен, Рэй сразу же подумал про соседний город – Каслтаун и про «Бессмертных», которых не видел уже почти полгода. Мамка названивала периодически, пару раз Элиас давал о себе знать короткими сообщениями – но всё же пора им встретиться лично в кои-то веки! Рэймонд и так весь прошлый год провел в разъездах, а сейчас вообще осел в другом городе, так что неожиданная просьба ученицы оказалась весьма кстати.       Все три города – Навьен-Роуд, Уайтмаунтен и совсем крохотный Каслтаун – располагались примерно на одном расстоянии друг от друга, образуя своеобразный треугольник. С таким же успехом Рэй мог съездить к своим и из Навьен-Роуд, но… всё никак повода не было. А сейчас вот решил, что после покупки шлема сделает крюк в двести километров и зарулит в «Логово», клуб «Бессмертных» в Каслтауне.       Никого не предупредив, конечно же.       Он, как всегда, никуда не торопился, катил неспешно – потому путь до Уайтмаунтена занял около трех часов. Зато приехал как раз к открытию магазинов – быстро перекусил на заправке и, пока сзади не болтается здоровенная коробка со шлемом, направился налегке в ювелирную мастерскую – одну из лучших в городе, судя по форумам, которые он вчера тщательно изучал. Рэй хотел, чтобы подарок вышел действительно хорошим.       Палладий раз в пятьдесят дороже серебра, а выглядит очень похоже – человек, который в этом не разбирается, не сможет отличить одно от другого. Она не дурочка – быстро поймет ценность изделия, но не сразу. Он уже успеет его подарить.       Про камни скажет – фианиты. На деле это будет натуральный гранат.       Такая вещь спасёт мисс Гейл и ее тетю в трудное время, если ей внезапно понадобятся деньги. Так он сможет помочь даже когда его не будет рядом – и ему будет немного спокойнее за неё…       Эскиз сделали и утвердили быстро – не прошло и часа, как Рэй уже выписывал ювелиру чек на нужную сумму. Три недели работы – должны успеть до Рождества и отправить ему, в Навьен-Роуд.       Выйдя из ювелирки, Рэймонд чуть не налетел на благообразную старушку, которая проходила в этот момент прямо у дверей мастерской. Он быстро извинился, но та всё равно заворчала: - Носятся как угорелые… Не смотрят по сторонам…       Потом взглянула на Рэя, смерила его внимательным взглядом снизу вверх, отдельно задержавшись на косухе с нашивками и цепями, и еще больше нахмурилась: - Вот бандитов-то развелось! Чем только полиция занимается! - Бандитов? – усмехнулся Рэй. – А что если я учитель в школе? - Учитель! – фыркнула недовольная бабушка и засеменила прочь, ворча под нос: - Какой из тебя учитель?!.. По лицу видно – бандит!       Ну вот – значит, точно! Наружность у него не располагающая. Бандитская. Что ж, тогда чудо, что мисс Гейл и мисс Уилсон вообще решились к нему подойти со своими просьбами! А он даже как-то об этом не задумывался…       Если раньше это играло Рэю только на руку – он никого не хотел видеть рядом с собой – то сейчас его это озадачило. Искренне озадачило.

***

      Магазин, указанный Шарлоттой, он нашел быстро – большой, с огромным окном-витриной и внушительным ассортиментом. Рэй подумал, что надо бы его запомнить – цены приемлемые, а выбор мотоэкипировки действительно хороший.       Они с консультантом пробежались по артикулам с бумажки мисс Уилсон, и Рэймонд крепко задумался – нет, девочка отлично потрудилась, выбрала модели, максимально подходящие под требования и ее бюджет, но…       Но Рэй видел, как водит Майлз. Тут явно нужно что-то покрепче и подороже. Но если он купит другую модель, а не одну из тех, что заказала Шарлотта, она поймет, что учитель переплатил из своего кармана и не успокоится, пока не вернет ему разницу. Нужно действовать умнее…       И вдруг мужчина заметил кое-что интересное – два шлема рядом, внешне одинаковые, но с разной ценой. Один 195 долларов, другой – 330. Причем тот, который подешевле, был как раз из списка мисс Уилсон – черно-синий. Прямо как «Хонда» Майлза.       На вопрос о разнице консультант ответил, что у дорогого крепления на застежке более качественные, материал надежнее и к тому же хороший слой подкладки. Перед глазами Рэя снова встала «Хонда», заходящая в поворот на полной скорости. И он без сомнений попросил упаковать второй шлем, за 330.       Для мисс Уилсон будет стоить 195 долларов. А по «акции» имени Рэймонда – 150.

***

      Два с половиной часа до Каслтауна. Вроде, немного, однако ноябрьские ветра заставили Рэя пожалеть о том, что он вообще поехал на Дамаске в такое время года. Снега еще не было, но вот холодно было уже почти как зимой.       Поэтому указателю на въезде в Каслтаун мужчина обрадовался даже больше, чем ожидал от себя.       Когда он подкатил к «Логову», на улице уже опустились глубокие сумерки – темнело рано, что поделать? Зато яркая вывеска их клуба выгодно выделялась в черно-серой вечерней полутьме. В желтовато-оранжевом свете вывески поблескивали припаркованные байки – «Харлеи», «Ямахи», «Хонды» - все круизеры, естественно, «спортов» тут не жаловали. Да они в такие места и не заезжали.       Рэй поставил Дамаска на свободное место рядом со входом, отметив про себя, что сегодня народа в клубе немного, судя по количеству мотоциклов. Прежде чем зайти внутрь, он задержался у своего «Роуд Кинга» – ему показалось, что крепления на кофрах немного разболтались в дороге… - Ворон, блять! Смотри, куда ставишь!!!       Зычный гневный голос Медяка, казалось, было слышно на другом конце небольшого города.       Рэймонд выпрямился и удивленно взглянул на быстро идущего к нему из темноты невысокого мужчину с коротким рыжим ирокезом и густой бородой, закрывающей шею. Тот рассержено жестикулировал, продолжая громко возмущаться: - Ты глаза разуй, олух!! Третье место слева от входа, твою мать!!       Ворон огляделся – а, ну да! Он и правда в темноте случайно занял законное место Грега, Медяка. Никто не знал, почему оно так мило сердцу задиристого байкера, но самое мягкое, что мог сделать этот коренастый «Бессмертный» с тяжелыми кулаками и вспыльчивым нравом с тем, кто занял «третье слева от входа» - это крепко обматерить. Так что Рэй сейчас еще очень легко отделался. Совсем малым количеством ненормативной лексики. - Прости, Грег, сейчас переставлю, - хрипло засмеялся Ворон и потянулся к рулю Дамаска.       Медяк обошел ряд припаркованных мотоциклов, не переставая ворчать что-то про «слепошарых ворон», и вдруг, резко подскочив к Рэймонду, крепко его обнял. - Где тебя носило, дятел ты лысый?

***

      Когда Рэй привычным движением толкнул дверь на тугих петлях, несколько пар удивленных глаз уставились на него в молчании. А через секунду бар взорвался приветственными криками и свистом. Несколько человек сорвались с мест и бросились к Рэю пожимать руку, другие, тепло улыбаясь, приветственно и довольно закивали. Мамка и Элиас были в числе последних.       Такой теплый прием тронул Рэймонда – он знал, что тут ему всегда рады, но, кажется, уже начал об этом забывать.       «Бессмертные» всегда были одним из самых сплоченных и стабильных клубов в штате. В основном благодаря их лидеру, Секачу – он быстро отсеивал тех, кто связывался с криминалом или крысятничал. Исключением был разве что Тень, которого Элиас несколько лет назад поймал на очень и очень нехорошей махинации, которая касалась нарушения закона. О чём они тогда говорили с Секачом, даже Мамке и Рэю было неизвестно, но после того разговора Тень почему-то не был с позором изгнан, остался в клубе – разумеется, растеряв львиную долю доверия Элиаса да и всех остальных. И больше за подобными проступками замечен не был.       У «Бессмертных» существовало одно негласное правило: если один в беде – это общая проблема. Каждый был готов ринуться в пекло ради каждого, в любой момент бежать спасать попавшего в неприятности товарища-одноклубника. Рэймонд и сам часто срывался со своих лекций в университете, менял строгий пиджак на плотную кожанку и ездил выручать друзей – особенно когда дело касалось конфликтов с беспредельщиками-«однопроцентниками», которые не гнушались не только драк, но и убийств.       И в один страшный для Рэймонда год, 1994-й, они были рядом. Элиас и Мамка примчались в больницу, как только узнали о случившемся, тут же вызвонили Маргарет по просьбе Рэя – она помогала отбиваться от репортеров – остальные ездили по многочисленным поручениям: в том числе и по поручениям адвокатов Рэймонда. Именно они нашли того молокососа, который в итоге и сдал им все планы ныне покойной Марии… Марии Морт. Марии Миллер.       Рэя тогда оправдали в основном благодаря им.       И потом в тяжелое для Ворона время никто из клуба от него не отвернулся – и никто ни о чём не спрашивал. Надо – значит, надо. Помогаем – значит, помогаем. Без вопросов.       Они и до этого были его семьей, а события девяносто четвертого привязали Рэя к этим людям еще сильнее. Только вот могло показаться, что Ворон хочет отдалиться от друзей – но это было не так, просто он теперь не мог долго находиться в компании. Не мог веселиться с ними как раньше, не мог жить как прежде.       Но сейчас… сейчас что-то начало меняться.       В лучшую сторону.

***

      Рэй болтал с ними уже часа три, не меньше – за хорошим пивом время пролетает очень быстро. Он и сам не заметил, что снова улыбался, говорил о ерунде, слушал остальных с удовольствием – и ему, в кои-то веки, компания была не в тягость. Элиас с Мамкой многозначительно переглядывались, понимая, что тут дело не обошлось одной сменой обстановки. В жизни Ворона появилось еще что-то очень важное.       Или кто-то.       Когда Секач, наконец, закончил рассказывать про успехи своей ненаглядной дочки Бетани в университете Уайтмаунтена и отошел от Рэймонда, к нему тут же наклонилась Ханна и заговорщически зашептала, перевесившись через барную стойку: - Ну всё, давай, колись! Рассказывай! - О чем? Я уже, вроде, по пятому кругу прошелся про свой переезд и новую работу, - усмехнулся Рэй. - Да блин! – громким шепотом возмутилась баварка. – Я вообще-то про твою дамочку! Кто она? - Про кого?! – чуть не подавился пивом Ворон. - Бля, клювастый, не юли! Я же вижу, что у тебя кто-то есть! Кто? Та холёная блондиночка? К тебе в эту жопу мира приехала? - Кто-кто?       Было уже поздно, да и выпитое уже начинало сказываться на соображалке Рэя – он упорно пытался понять, о какой блондинке говорит Мамка. И кто подходит под описание «холёная». Ну из тех, кого он знает и кто… сейчас жив. - Ааа… - внезапно понял он, - ты про Маргарет. - Да, та бывшая военкорша! Боевая бабёнка, пусть и немного мутноватая. Но тебе подходит – такая же деловая не в меру! - Ханна, она моя подруга и всегда ею будет, - пожал плечами Рэй, - между нами никогда ничего не намечалось. - Ну ладно! А кто тогда? – любопытная Мамка придвинулась еще ближе. – Не ссы, никому не скажу! - С чего ты вообще взяла, что у меня кто-то есть? – нахмурился Ворон. - Ты, блять, себя видел?! – искренне удивилась женщина. – Аж светишься, дурень! В глазищах огонь проснулся, рожа довольная, трындишь с нами уже который час – а ведь раньше слова было не вытащить! Так чё там, чё за мадама? Сколько лет? Красивая? Рыженькая? Брюнетка?       Рэймонд слегка отодвинулся от стойки и закатил глаза. - Ханна… Женить меня хочешь? Ну тебе-то это зачем? Детей моих охота понянчить? – он вдруг холодно взглянул на нее. – Так ты же знаешь, что у меня их никогда не будет.       Рослая широкоплечая барменша внезапно смутилась и стушевалась. - Да я не об этом, вообще-то. Понимаешь ведь, Рэй, я бы не стала… - Понимаю, - смягчился мужчина. - Ладно, - встрепенулась Мамка, - не хочешь, не говори, всё равно свою красотку нам однажды привезешь. А если нет – сами приедем на нее посмотреть, но тогда всему задрипанному Навьен-Роуд писец, если приедет такая толпа на пердящих агрегатах! Кстати!       Ханна вдруг запустила руку под стойку и вытащила небольшую картонную коробку. И поставила перед Рэймондом.       Тот удивленно поднял бровь. А Мамка подняла указательный палец и сделала ученый вид, заговорив громко и торжественно. - Мы тут решили вот что: ты теперь дофига учитель, а это даже важнее, чем препод в университете! Ты же теперь образец для подражания – детишки на тебя смотрят и проникаются! Ты им дорогу в жизнь открываешь, ёптвою!       Все в баре притихли, наблюдая за перфомансом Ханны – словно чего-то ждали. - И вот мы подумали, что тебе надо выглядеть представительно – ты и так у нас вечно в костюмах как хренов дирижер, но наш подарок точно будет не лишним. Открывай!       Рэй чуял подвох. И не зря.       В коробке лежали аккуратный набор разномастных расчёсок и небольшая бутылка… шампуня.       Бар взорвался хохотом.       А Рэй подумал – промолчать или всё же спросить, куда уехал тот цирк, от которого они все отбились, и можно ли его еще догнать? - Угу, спасибо… - он с ухмылкой закрыл коробку, - спасибо, что не набор тряпочек для протирки. - Тряпочек? – искренне возмутилась Мамка. – Мужик, ты недооцениваешь свою лысину – тут нужны не тряпочки, а набор наждачки!       Вокруг поднялась новая волна гогота и улюлюканья, а Рэй смотрел на них на всех – на ухмыляющуюся барменшу, на Медяка, который что-то упорно и с матами доказывал хлопающему глазами Красавчику, на Элиаса, который молча допивал текилу Кактуса из простой коричневой бутылки и довольно оглядывал свой бар, на крутящуюся возле него Пантеру – и понимал, что вот эта странная разношёрстная компания всегда была и будет ему ближе и роднее, чем одна синеглазая красавица с холодным взглядом, что делила с ним постель несколько лет. И которая носила его фамилию. И которую он беззаветно любил. - Ворон! Вороооон! Приём! – Рэй вынырнул из неприятных мыслей, когда Мамка защёлкала пальцами у него перед носом. - Слушай, Вороньё, ты там коробку у входа поставил – я видела, что ты ее с собой припёр. Шлемак нарисован – ты новый купил? А чё такой стрёмный – с полосками какими-то синими? - А, это не мне, - отмахнулся Рэй, - это для одного из учеников. - Опа! - одобрительно цокнула языком Мамка. – А на чём гоняет подрастающее поколение? - «Хонда Фаерблэйд». - Да ну бляяя, - разочарованно потянула женщина, - ну что за… Ворон, какой из тебя учитель, если твои ученики до сих пор не пересели на нормальные крузаки, а гоняют на всяком пластиковом мусоре как хрусты последние! Ты как их учишь, а? Чему? - Так-то истории, Ханна… - А должен – жизни, милый мой, понял – жизни! – Мамка многозначительно закатила глаза и продолжила уже менее пафосно. – Ты же тут заночуешь, да? Мне достать подуху и плед? - Да, пожалуйста. Я уеду утром, - кивнул Рэй и подумал: это ведь не он учит этих детей жизни. А они его. И пока – вполне успешно. «Homines, dum docent, discunt»

***

      Далеко за полночь. Все разошлись из бара – кого-то, правда, унесли, но это уже мелочи.       Рэймонд никак не мог уснуть, ворочался – дело было даже не в размерах дивана, слишком маленького для двухметрового мужчины. А в чём-то другом… Тут не было чего-то очень важного…       Раньше Рэй старался как можно чаще оставаться на ночь в «Логове» - только чтобы не возвращаться «домой» - в мотели, в их пустые серые потолки. Безжизненные как своды склепов. Или крышки гробов.       Но теперь… теперь ему почему-то было неуютно в родном баре.       Чего-то очень сильно не хватало…       Какого-то важного звука или… запаха?       Точно! Запах имбирного печенья! Рэй с самого момента той ярмарки всё время покупал это печенье – он его даже не ел, брал только для того, чтобы оно пахло.       Пахло уютом. Домом. Пахло ею…       Ворон вдруг понял – он хочет домой.       И под словом «дом» он имел в виду не жилплощадь, выделенную новому учителю в Навьен-Роуд.       А человека.       Конкретного человека.       Который неожиданно стал его домом.       Как? Когда? Он и сам не понял.       Но знал одно – этот человек источает нестерпимо сладкий и до одури приятный запах имбирного печенья. Автор главы: Tae_Nerr