Перепутья. Книга первая: Нулевой километр

      Осень в этом году на редкость яркая. И какая-то… чистая. Может, потому что сейчас еще только самое ее начало? Пока нет огромных луж, листья не смешались с грязью, а трава не выцвела под холодными дождями. Мир устал от жары и сейчас с удовольствием пьет осеннюю прохладу.       Кому-то осень может не нравиться, да и я бы не сказала, что это мой любимый сезон, однако есть в ней что-то… надёжное, спокойное. Молодое лето суетное, шумное, осень же как зрелый мудрый человек, стабильный и уверенный.       Этого мне не хватает по жизни – уверенности. Будь я чуть решительнее, подала бы документы в университет Уайтмаунтена на факультет археологии. Мечта! Лучший ВУЗ штата, всего в четырех часах езды от Навьен-Роуд, и там есть мое горячо любимое направление! Но, Пелли, давай-ка взглянем в лицо правде – где ты, а где Уайтмаунтен. Максимум, на что я решусь в конце года – это поступать на учителя истории в один из городков на границе штата, куда мне соваться в археологию! Красивая мечта, но она так и останется мечтой, увы.       Я легко подопнула носком туфли три слипшихся желтых листика – они тут же разлетелись в стороны, как и мои грустные мысли. Взгляд упал на строгую обувь, и в голове прозвучал мягкий голос тёти Фло, которая озадаченно оглядела меня за завтраком: «Деточка, может купим тебе что-то поярче? Вон девочки сейчас одеваются как цветочки на клумбе! Может и тебе, цветочек мой, немного принарядится?».       Я невольно улыбнулась – милая тётя! Милая заботливая тётя! Вязание не приносит мне много денег, но карманные на одежду и книги у меня всегда есть. Но вот лишний раз тратить их на топы, яркие кофты и юбки я совсем не хочу. Не люблю кричащие цвета, да и думаю, что они мне не пойдут. Несколько блузок светлых оттенков, строгие юбки-карандаш, пара платьев и джинсы со свитерами – вот весь мой гардероб. И другого не нужно.       В общем-то, кое-что я и сама могу связать – вряд ли где-то в магазинах нашего маленького города я найду свободный свитер с кельтскими узорами! Я обычно придирчиво отношусь к своим работам, но вот он мне прямо понравился, вышел именно таким, как я хотела – очень теплым, уютным и в меру строгим. Скорее бы стало прохладнее, и можно было надевать его в школу! Осталось дождаться холодов и немного потерпеть перешёптывания за спиной – мол, опять она со своей Скандинавией. Что ж поделать, уважаемые одноклассники – терпите, всего лишь год остался. - Пелли!       Кстати, о них.       Я приветственно махнула пробежавшим мимо Луизе и Марте – большинство одноклассников были со мной приятельски-вежливы – я практически никогда не отказывала в помощи с домашним заданием, так что многие, пусть и считали меня странной, но плевать в колодец, из которого они черпали хорошие оценки, не торопились. Еще несколько человек из класса делали вид, что меня не существует – это был Кевин и его друзья-подруги. После того, что случилось в прошлом сентябре, сын крупного бизнесмена старался держаться от меня подальше. Равно как и от Майлза, который тогда Кевина и осадил.       Майлз… Странный парень. Вроде и лидер, а вроде и нелюдим. Многие считают его задирой и жутким хулиганом, но как по мне – ему просто очень не повезло с семьей и условиями: вырос в неблагополучном районе с зависимыми родителями, как ему стать примерным учеником? Но вот сколько мы учимся вместе – Майлз ни разу не начинал ссоры просто так: он либо заступался за слабого, либо отстаивал свое. Жаль, что немногие это видят, и репутация у него в школе – хуже некуда. Учителя давно махнули рукой и, кажется, согласны уже сейчас, в начале года, всучить ему аттестат и выдохнуть с облегчением. Только физрук, мистер Ревик, души в нем не чает как в своем лучшем игроке и всегда грудью стоит за Майлза, прикрывая его многочисленные промахи по другим предметам.       Я считала и считаю до сих пор, что каждый сам хозяин своей судьбы, но… При взгляде на Майлза, на его колючие льдистые глаза, на угрюмый вид и постоянно напряженную позу – словно он всегда был готов ринуться в драку – мне становилось его жалко. Казалось, ему не хватает твердой руки, наставника, либо еще какой-то силы, которая подтолкнет парня в верную сторону, направит его энергию в правильное русло.       Но всё же – каждый и правда хозяин своей судьбы. Хотя мне ли об этом говорить? Я с тоской подумала про Уайтмаунтен и вздохнула – да уж, пока “хозяйка” из меня никудышная.

***

      В школе меня ждал до одури приятный сюрприз – оказывается, директор подсуетился и за лето нашел нам нового учителя истории! И сейчас самым первым уроком в году будет как раз он – мой любимый предмет! Может ли этот день стать еще лучше?!       Я поспешила занять первую парту – но могла и не торопиться, конечно - такие места обычно спросом не пользуются. Прямо перед учительским столом садиться постеснялась, а потому устроилась в начале второго ряда парт.       Кто бы ни был новый учитель – ударить в грязь лицом перед ним (или перед ней) не хотелось, а потому я принялась судорожно листать записи за прошлый год. Кабинет постепенно наполнялся одноклассниками, на меня почти никто не обращал внимания – к счастью. У каждого был свой круг, своя компания. Я краем глаза поглядывала на ребят – любопытно всё же, как они изменились за лето. Мой взгляд скользнул по Кевину и его компашке – ну или НЕ изменились. Ньюман-младший громко, чтобы слышали все, а не только девчонки, преданно заглядывающие ему в рот, распинался о достоинствах своего нового телефона-слайдера. Он с довольной и снисходительной ухмылкой сыпал названиями брендов, половина из которых была для меня пустым звуком – мой телефон Кевин бы точно побрезговал даже брать в руки – настолько простым и дешевым он был. А я всё никак не могла взять в толк – зачем еще нужен телефон, кроме как для звонков? Главное, чтобы был надежный и не подводил, а всё остальное – ненужная шелуха.       В проходе показался рослый широкоплечий парень с короткой стрижкой, и Кевин невольно сбавил громкость и даже как будто немного отодвинулся от прохода. Майлз смерил его коротким презрительным взглядом и, быстро оглядев класс, словно свои владения, угрюмо проследовал на законное место сзади. Он всегда сидел за самой последней партой среднего ряда - на всех уроках. Было такое чувство, что это его наблюдательный пункт. Его скала, с которой лев следит за прайдом.       Хотя на льва Майлз не очень-то тянул – лев, как по мне, это что-то величественное, неспешное, мудрое, сильное. Силы, конечно, Майлзу не занимать – но вот в остальном его повадки совсем не были похожи на львиные, скорее просто на кошачьи: он был как дикий кот, яростный, опасный и готовый выпустить когти при первом же сигнале тревоги. Не уверена, что у него эти когти вообще когда-то убирались. Иногда Майлз жутковато скалился и щурился – такое чувство, что еще немного - и начнёт шипеть.       За лето одноклассник вымахал еще выше – хотя, казалось бы, куда уж! Не видела, как именно он прошел в дверь, но мне кажется - с трудом. А вот что было заметно сразу – так это внимание девчонок, которые мигом закрутили головами в его сторону – особенно рьяно шею сворачивала местная красавица Бекки. Она была в кругу Кевина и очень старалась усидеть на двух стульях сразу – внимать рассказу Ньюмана про телефон и строить глазки Майлзу. Последний не обращал никакого внимания на происходящее вокруг в целом и на Бекки в частности.       Никогда не понимала, что привлекает девушек в этих двух типажах – Кевин и Майлз. Вернее как – я понимала, но на себя примерить не могла. Ведь помимо богатых родителей в одном случае и горы мускулов в другом в спутнике жизни должно быть что-то еще… С ним должно быть интересно поговорить, как минимум. Он должен если не разделять твои увлечения, то хотя бы интересоваться ими… Вот почему я никогда не выйду замуж! Слишком высокие запросы для провинциальной девочки! Ну что ж поделать, огорчим тетю Фло, оставим без внуков. Может, учитывая мою наследственность, оно и к лучшему.

***

      Едва зазвучали трели первого в этом году звонка, как в класс ступил он.       Я была почти уверена, что этот человек ошибся дверью. Или школой. Или городом. Настолько необычно он выглядел в простом дверном проеме нашего типового класса. Высокий, ростом не ниже Майлза, мужчина в строгом, элегантном костюме-тройке сразу приковал к себе взгляды. Двадцать пар изумленных глаз, не отрываясь, смотрели, как он, держа ровную осанку и гордо вскинув голову с благородным орлиным профилем, не спеша прошествовал к учительскому столу. Во всём – в походке, в движениях, в манере держаться – сквозила железная уверенность в своих силах и авторитете.       Несмотря на портфель и списки в его руках, я по-прежнему не хотела верить, что этот человек – наш новый учитель. Такого просто не может быть! Сейчас он расскажет что-то о столичном университете, в котором сам преподает, и навсегда покинет эту школу, отправится в свой мир светлых широких коридоров и огромных аудиторий с окнами до самого потолка.       Но нет – мужчина аккуратно сложил бумаги на столешнице и по-хозяйски опустился на стул. Словно огромный ворон устроился на ветке дуба – и сверху оглядел класс.       Я робко покосилась на необычного преподавателя – хотя у меня внутри всё сжалось в тугой комок, а голова невольно вобралась в плечи, любопытство всё же пересилило страх.       Очень интересное лицо – немного худощавое, с остро очерченными скулами. Широкий подбородок и фактурный нос с сильной горбинкой, брови седые – что странно, ведь в остальном мужчине на вид лет сорок с небольшим. Ну, максимум пятьдесят. Он не выглядел стариком, уж точно нет! Но вот эти брови и несколько глубоких морщин в уголках глаз…       Глаза! Темно-карие, почти черные – и правда, как у ворона – глубокие и спокойные. Весь остальной облик этого человека был словно дополнением к его твердому и пронзительному взгляду. Казалось, что от нового учителя никто и ничто не сможет укрыться. Словно он знал всё на свете.       Может даже не только на этом свете – почему-то вдруг на ум пришли два ворона бога Одина, Хугин и Мунин, «Мысль» и «Память». Крылатые источники знаний… - Доброго утра, класс, – его чуть хрипловатый низкий голос звучно разнесся по тихому кабинету, - моё имя Рэймонд Морт, в этом году изучать историю вы будете под моим началом.       Меня как молнией пробило – Рэймонд Морт?! Если бы он оказался Одином, я бы меньше удивилась!! Сам профессор Морт?! Я не ослышалась? Такого не может быть!! Однофамилец? Полный тёзка?! Человек, взявший его имя как псевдоним?! Нет, нет, нет – любой вариант возможен, кроме того, что перед нами сейчас действительно сидит Рэймонд Морт!! Археолог, который совершил открытие, перевернувшее взгляд на историю стран Востока!!       Я закрутила головой в надежде увидеть на лицах одноклассников то же изумление, что волной накрыло меня – однако громкое имя не произвело на них абсолютно никакого впечатления. Ну конечно! Оно же громкое только для меня! Кто еще будет каждый день следить за новостями археологического сообщества и лопатить интернет в поисках новых открытий в этой сфере?       Конечно, Пелли, если бы ты хоть изредка искала фотографии ученых, про открытия которых читаешь, ты бы признала в нем знаменитого профессора сразу же, как только он переступил порог кабинета!       Я почувствовала, как задрожали руки, и с силой переплела пальцы, чтобы не выдать волнение. Как вообще такое может быть?! Рэймонд Морт!! Что он забыл здесь, в нашей школе, да еще и на должности простого учителя?! В голове не укладывается!       Пока я разглядывала нового преподавателя, новый преподаватель разглядывал нас. Ну как «разглядывал» - он, словно сканером, прошелся по кабинету пристальным взглядом, ни на ком отдельно не останавливаясь, но и никого не пропуская. Его глаза скользнули и по мне – внутри всё похолодело и сжалось, несмотря на то, что никакого особого интереса в этом взгляде я не уловила.       А между тем мистер Морт продолжал: - Большое заблуждение считать, что история – предмет неважный. Ведь как говорил Джордж Сантаяна: «Тот, кто не помнит своего прошлого…       «…обречен на то, чтобы пережить его вновь» - невольно прошептала я одними губами почти в унисон с учителем. Люблю эту цитату, что поделать. - Уверен, никто из вас не хочет повторения самых ужасных моментов мировой истории. Но даже если все мы общими усилиями не сможем предотвратить третью мировую, то хорошие оценки в аттестате вам, без сомнения, пригодятся.       По классу пронесся смешок, все чуть-чуть расслабились.       Новый учитель немного нахмурился и слегка дернул подбородком влево – как будто кивнул куда-то в сторону. На что же похоже это движение? Где я видела подобное? - Потому я буду ждать от вас трех вещей – уважения к предмету, ко мне, как к вашему учителю, и друг к другу. - С последним всё ясно, - внезапно послышалось сзади, - друг друга мы и так уважаем. А вот остальные должны заслужить уважение.       О нет! Майлз! Надо было догадаться, что тот, кто попытается устанавливать правила на его территории, немедленно получит отпор.       Я сидела, сжавшись, и с ужасом ожидала реакции учителя. Такой выпад не может остаться незамеченным. И не отвеченным.       Я ждала взрыва, вспышки праведного гнева. Вот сейчас, сейчас он сорвется, укажет зарвавшемуся ученику на дверь – и вряд ли Майлз вообще когда-то снова придет к нему на урок! Все знают гордый характер одноклассника!       Но… мистер Морт и бровью не повёл. Он медленно поднял свои черные глаза на парня и заговорил вкрадчиво и спокойно. - «Должны заслужить уважение», говорите? Справедливое заявление, однако, неприменимое в месте, где правила установлены и прописаны заранее. Переступая порог школы, вы автоматически вынуждены подчиняться ее порядкам. Переступая порог моего кабинета, вы автоматически подчиняетесь моим правилам. По закону субординации.       Ого! А профессору Морту явно не впервой иметь дело с такими, как Майлз! Я невольно обернулась – парень сидел за партой в той же расслабленной позе, но вот лицо… На его лице застыла холодная ярость и нежелание отступать. Он сверлил нового учителя острым льдистым взглядом – в классе словно повисли сосульки, нацеленные прямо в историка.       Тот молчал и не отводил глаз. Это было похоже на дуэль – дуэль взглядов. Каждый понимал: кто отвернется, дрогнет - тот проиграет. И ни один не хотел проигрывать. В абсолютной тишине класса под громкое тиканье часов решалась судьба учительского авторитета. Шла молчаливая битва двух лидеров. Двух сильных людей.       Все в классе замерли, не дыша – никто не хотел попасть под перекрестный огонь. Напряжение можно было ощутить почти физически – воздух подрагивал, копья сосулек висели посреди кабинета...       И вот Майлз дрогнул. Резко нахмурился, оскалился и… отвел взгляд.       Сосульки сорвались с места и вдребезги разбились о скалу цвета обсидиана. Нерушимую, незыблемую скалу. Крепкую и сильную своим спокойствием.       Дикий кот проиграл.       А на лице мистера Морта не шевельнулся ни один мускул. - Посмотрим, - проворчал Майлз, злобно глянув на профессора исподлобья. - Действительно, - коротко согласился учитель, - что ж, вот и познакомились, мистер…       Он кинул быстрый взгляд на бумаги у себя на столе. - Мистер Фортис.       Я снова сжалась – ой, что сейчас будет!! - Майлз!! – раздался гневный рык с последней парты. - Простите… - профессор приподнял бровь, но вдруг осёкся.       Неужели он понял?       Быть не может! Только мы знаем, ЧТО для одноклассника значит его фамилия.       Мистер Морт выжидающе молчал. И парень сказал уже чуть тише, но так же раздраженно: - Зовите меня Майлз!       Профессор усмехнулся уголком тонких губ: - Да, это приемлемо… мистер Майлз.       На последних словах он снова машинально кивнул влево. И вдруг я поняла – так птицы обычно делают! Не зря я сравнила учителя с вороном!       К счастью, Майлз не стал продолжать спор – что-то буркнул и затих. Все мы знали, что это означает – теперь он тут не главный. По крайней мере, в кабинете истории.       Мистер Морт снова обвел класс пристальным взглядом, словно выжидая новых выкриков или нападок. Но нет, все сидели присмиревшие, тихие. Новый учитель смог с первых же минут показать себя и установить железную дисциплину.       Потом он, как я и ожидала, устроил опрос по прошлогоднему материалу – опять же, прощупывал нас, выявлял сильные и слабые стороны. А может даже – сильные и слабые звенья в цепочке под названием «двенадцатый класс».       Кто точно не хотел оказаться слабым звеном, так это Кевин! Видно было, что он старался выслужиться перед новым историком – понял, что тот гораздо сильнее его. И главнее. Что в этом случае даже авторитета и влияния его отца может не хватить – мистера Морта явно не напугать словами о родителе-бизнесмене!       Кевин из кожи вон лез, чтобы ответить на КАЖДЫЙ вопрос учителя. И, конечно, не всегда попадал в правильные даты. Тогда мистер Морт сдержанно и спокойно повторял: «в каком году это произошло?». Я, робко, стараясь не смотреть на закипающего Кевина, тянула руку и называла верный ответ. Кожей чувствовала недовольство Ньюмана, но он только скрежетал зубами – после того, как Майлз за меня заступился год назад, Кевин больше не осмеливался ко мне цепляться. Считал, что теперь я под защитой нашего главного хулигана. Что, конечно, было не так.       Признаться, по датам мистер Морт нас особенно не гонял – он предпочел выстроить опрос так, чтобы послушать наше мнение. Вот тут я уже «предпочла зашить» рот – предыдущий учитель часто бывал мной недоволен за мои… как бы это сказать… «альтернативные» высказывания и «другой» взгляд на исторические события. Сначала я пыталась спорить, но в итоге смирилась и стала соглашаться с учебниками. Но только для галочки, для учителя. Моё мнение не изменилось.       Однако – как знать? Может новый историк отнесется к моим причудам более лояльно? Проверим, но не сейчас, не перед всем классом – а то и так от одного его взгляда кровь леденеет! Критика от такого человека, да еще и перед одноклассниками – это для меня чересчур!

***

      Давно я не была в таком смятении и растерянности. Следующие уроки проплыли как в тумане – наверное, там говорили что-то важное (хотя, скорее всего, нет), но в ушах стоял только хрипловатый низкий голос мистера Морта. Этот человек играючи сыпал цитатами, фактами, датами… Надо думать – профессор столичного университета, историк с мировым именем! И всё-таки, что же он забыл в нашей глухомани?..       Какова бы ни была причина его приезда в Навьен-Роуд, такие шансы выпадают раз в миллион лет. Сколько всего он нам может дать! Сколько он может дать МНЕ! Сколько знаний в его голове, сколько практики!       Вот бы попросить его провести со мной хотя бы пару дополнительных занятий! Я бы столько вопросов ему задала! Но… а вдруг он откажется или, того хуже, будет смеяться? Наверняка будет. Новый учитель излучает такую уверенность и достоинство, что на него даже смотреть боязно, не то, что разговаривать с ним, и уж тем более – надоедать глупыми вопросами провинциальной недоучки!       Я шла по осеннему тротуару, машинально попинывая редкие листья. Даже если бы передо мной сейчас упал метеорит, я бы просто обошла воронку по краю – настолько глубоко я ушла в свои мысли. Хотя нет, не в мысли – в сомнения. С одной стороны, я ничего не теряю – ну откажет он в занятиях, ну что же? Конечно, я предложу оплатить его время! У меня осталось немного карманных с лета, сейчас навяжу осенних шарфов и игрушек на праздники – будет еще больше.       Но с другой стороны – как же страшно! Как же страшно упасть в глазах такого человека! Как ужасно будет увидеть насмешку и снисхождение в его взгляде! Да и зачем ему со мной возиться? Я всё равно не собираюсь в престижный университет, смысл тратить на меня время?       Ноги сами принесли меня к дверям магазина – клянусь, я этого даже не заметила! И я сюда не собиралась, нет. Тетя Фло не давала списка покупок, а мне самой ничего не было нужно, однако… Раз уж я всё равно здесь – можно заглянуть в отдел с пряжей, вдруг что-то новенькое завезли?       Да, Пелли, молодец! Оправдала свою любовь к ковырянию в ниточках – сама же знаешь, что ничего нового быть не может, ты же была здесь буквально вчера!       Я перебирала мотки, по сути даже не видя их - перед глазами до сих пор стоял высокий силуэт столичного профессора. Я мотнула головой, прогоняя навязчивый образ, и вдруг в коробке мелькнул знакомый ярко-голубой цвет. Эта пряжа упорно лезла мне в руки уже третью неделю! Я всё никак не хотела ее брать – слишком кричащим и неестественным был оттенок, я таких вещей не вяжу! У меня даже игрушки всегда выходят мягких пастельных тонов, а тут – такое буйство!       Но в этот раз моток как будто сам прыгнул в ладонь – мол, возьми уже! Я вздохнула – ладно, настырный, пошли на кассу, может и правда сгодишься на какую-нибудь причудливую игрушку… Как говорила тетя Фло – яркие цвета сейчас в моде.       По пути на кассу я едва не столкнулась с невысокой сотрудницей магазина – та быстро шла по проходу с коробкой товара и я успела освободить ей путь только в последнюю секунду. Хотела извиниться, но девушка убежала так быстро, что всё равно бы не услышала. Пелли, соберись! Не хватало еще налетать на людей из-за того, что ты витаешь где-то в облаках. Хотя сегодня – скорее в тучах.

***

- Детка, это ты? – привычно окликнула меня тетя, когда я прикрыла за собой дверь.       Забавно – она так спрашивает каждый раз, хотя знает, что ключ есть только у нас двоих. Но это хорошо, это наш своеобразный ритуал, домашнее приветствие. Как здорово приходить и знать, что тебя ждут! Как хорошо слышать каждый раз «детка, это ты?». - Да, конечно! – я скинула туфли и, пробежав на кухню, быстро чмокнула тетю в щечку.       Кухня утопала в клубах ароматного пара – впрочем, как всегда. Сегодня заманчиво пахло запеченной курицей под сливочным соусом. Но! Пусть запахи манили, а в животе уже пел хор голодных китов, все равно у меня оставалось одно важное дело – сделаю, потом можно спокойно поесть. - Тетя, я сейчас, - я махнула рукой в сторону лестницы, - быстро кое-что посмотрю в интернете и спущусь. - Только не задерживайся, цветочек, - тетя поправила фартук и надела варежку-прихватку, - еще двадцать минут и всё будет готово!       Влетев в комнату, я бросила сумку на ближайший стул и поспешила включить компьютер – весь день мне не давал покоя новый учитель! Что ж, мистер Морт, надо узнать про вас чуть больше, может тогда вы, наконец, уйдете из моей головы?       Про его открытие я читала много, а вот про саму личность археолога, к своему стыду, почти ничего не знала. Статьи тоже много информации не дали – сухой набор фактов, его биография… Ого! Оказывается, он работал в горячей точке – теперь понятно, почему ему не страшны такие, как Майлз!       Научная деятельность… открытие… присуждение награды… Вот! Фото с официального банкета – единственное фото в статье про Рэймонда Морта! На нем, конечно, он сам - в строгом черном смокинге с серебряной брошью-булавкой на лацкане. Морщины возле уголков глаз и носа уже есть, но не такие глубокие, как сейчас. Брови, кажется, чуть темнее, не настолько седые, а вот взгляд… взгляд такой же. Пристальный, глубокий и очень-очень внимательный. Но на фото он более… расслабленный, что ли.       А рядом с ним…       Такой ослепительно красивой женщины я не видела даже на обложках журналов, которые девочки приносили в школу! Высокая блондинка с роскошными волосами и до идеальности правильными чертами лица, улыбаясь с гордым достоинством, стояла под руку с мистером Мортом. Сияние блестящего серебристого платья подчеркивало яркую синеву ее глаз и облегало великолепную фигуру – можно было подумать, что женщина действительно только что спустилась с подиума или вышла со съемок красивого фильма.       А может так и есть? Надо почитать… Что написано под фото? «Рэймонд Морт и Мария Миллер (Морт)». Мария Морт? Его жена? Ссылка активна, ну-ка…       «Мария Морт, урожденная Миллер – годы жизни 1958-1994».       36 лет! Она прожила всего 36 лет! Такая сказочная красота – и ушла из этого мира так рано! Почему?       «Причины пожара в доме известного археолога-востоковеда до сих пор остаются невыясненными. Трагедия унесла жизнь жены профессора, Марии Морт, сам же он получил тяжелые ожоги…».       Я вновь посмотрела на фото супругов – невозможно красивая пара! Невозможно красивая женщина! И такая ужасная смерть! А мистер Морт, оказывается, потерял жену…       От шикарной блондинки трудно оторвать взгляд – именно такая спутница и должна идти рука об руку с нашим новым историком! Гордая, статная, красивая – как и он сам.       Я коротко вздохнула и свернула окно браузера – и в тот же миг экран, как черное зеркало, показал мое отражение: какой разительный контраст с едва закрытой фотографией! Растерянные темные глаза с совсем неамериканским разрезом, напоминающим о моих греческих корнях, черные волосы в тугой косе… Как ее назвала учитель литературы в прошлом году: «консервативно-длинная коса». Нос как нос, рот как рот – всё явно не с обложки. Я не стремилась ни на подиум, ни под прицел кинокамер – да и вряд ли бы меня туда взяли. Будет счастьем, если меня возьмут хотя бы учителем после колледжа. Да-да, Пелли, колледжа! Об университете и не мечтай – тебя там точно никто не ждет.       Кстати, о тех, кто ждёт.       Мой взгляд упал на яркий стикер с расписанием посещений. Через три дня надо обязательно съездить к папе – наступает осень, могут начаться припадки и обострения, и тогда меня не пустят к нему еще несколько недель. А я знаю – он ждёт. И он будет ждать.       Врачи говорят, что папа ничего не понимает. Он всегда смотрит сквозь меня… но я знаю – он ждёт. И я не имею права его подвести. Я буду приезжать. Снова и снова.       Всегда.       Снизу тетя Фло крикнула об ужине – пора спускаться. Я бросила последний взгляд на потухший экран: что ж, уважаемый мистер Морт, я узнала о вас немного, но хоть что-то. Вы стали для меня чуть-чуть понятнее.       Но всё это не давало ответа на главный вопрос, который мучил меня с самого первого урока: что же мне теперь делать?