Чудны дела твои

Вызов пришел на рассвете. Самое отвратительное время для начала любого дела, если не считать сладострастного слияния с собственной подушкой, но ее мнения, как всегда, спросить забыли. Сопротивляться призыву, в принципе, было можно, но после пробуждения она и сама жаждала узнать, что за бессмертные существа появились на земле во время ее долгого отсутствия. Напоследок лишь раздала ценные указания подчиненным, пообещала лично вывернуть наизнанку каждого, кто осмелится ослушаться, а затем позволила магии призыва потащить себя на поверхность, под лучи отвратительно-бодрого утреннего летнего солнца. Впрочем, тут она приукрасила: в полутемном замкнутом помещении не было окон, а света факелов едва хватало, чтобы осветить середину огромного зала. С другой стороны, в середине-то как раз она и оказалась, так что имела полное право прийти в самое дурное расположение духа. Мельком оглядела собравшихся в круг людишек, с удовольствием подметила суеверный ужас в глазах смертных, запрокинула голову и громко закричала. — Чтобы вы в своем раю каждый день плесневелые грибы ели! Чтобы ангелы вас вместо верховых лошадок использовали! Чтобы вечерняя молитва вам посреди глотки встала! Провалитесь вы в Чистилище! Чтоб за вашу душу дороже двадцатки никто не дал! — она бранилась от души, на ходу выдумывая все более заковыристые и веселые проклятья. Жаль, что ни одному из них не суждено было исполниться, разве что кроме грибов и рая, и, кстати, тут она вполне могла бы поспособствовать… Крик оборвался. Смертные все равно слышали только невыносимый визг, от которого их мозги в буквальном смысле скукоживались, а жалкие душонки торопились к выходу на встречу с Жнецом, так что продолжать ругаться стало скучно. Зато мысль о мести согрела затрепетавшую сущность. Покарать дерзких наглых выскочек, а затем вернуться домой, воспользоваться нежданным отпуском, поваляться в серной ванне, быть может, прихватить контрабандой немного фруктов из земного мира… — Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta diabolica… — Логично, — она не могла не оценить последовательность людей: сначала вытащить ее из постели, а затем попытаться изгнать, покрыв напоследок всеми оскорблениями, на какие только оказалась щедра святая церковь. — Так, карапузики, повеселились и хватит! Резким взмахом руки она расшвыряла людей в разные стороны. Экзорцизм ей так и так навредить не мог, но неприятно же выслушивать от типов, худо-бедно приучивших себя более или менее регулярно мыться, что-то о собственной нечистоте. Не знали, ох, не знали людишки о том, сколько чистейших алмазов перекочевало из ее запасов в карман Кроули в обмен на драгоценную водную контрабанду… Невольно поморщившись из-за воспоминания о суетящемся торгаше, любившем в последнее время прикинуться королем ада, она довольно равнодушно оглядела получившуюся картину. Несколько десятков человек лежало в причудливых позах. Некоторые из них довольно сильно ударились и лишились сознания, кто-то пытался ползти прочь, кто-то надрывно стонал, размазывая по лицу пряно пахнущую кровь. Человечину она не любила, а потому брезгливо передернула плечами и пошла вдоль теперь уже воображаемой линии разрушенного круга призыва. Где-то тут лежал ключ, с помощью которого она могла просто и безболезненно вернуться в ад, в свои владения и забыть о наглых призывателях как о не слишком приятном сне. Ну и, конечно, хотелось разузнать, зачем они вообще решились потревожить ее покой. — Не дай… — срывающийся шепот коснулся ушей, заставил развернуться и посмотреть на раненого, что из последних сил протягивал нечто интересное молодому мужчине. Внутри шевельнулось раскаяние: она не собиралась причинять серьезных повреждений без достаточной причины, так что теперь слегка подправила организм пострадавшего, убрала внутреннее кровотечение: если пожелает воспользоваться шансом на спасение, тело его не подведет. — Не дай… Забрать… Спрячь… Уничтожь… Стремительное движение удалось уловить лишь благодаря демонической природе, одна из дверей жалобно ударилась о косяк, а в коридоре послышались поспешные шаги. Она удрученно вздохнула и рывком поставила на ноги первого попавшегося человека. Он дрожал от страха, скулил о пощаде, но в глаза послушно заглянул, тем самым, заработав собственное спасение. — Покажи мне, что видишь, — повелела она и без особого изумления принялась наблюдать за предысторией своего появления. Ничего нового: амбициозные, самоуверенные и не слишком разумные люди из тайного общества проводили обряд посвящения для очередного новичка. Парню предлагалось попробовать самостоятельно разговорить демона с помощью заклинаний и умения читать «потусторонних тварей. Она была в курсе, что за демонами велась охота, знала о существовании охотников, о методах их работы и заинтересовалась «орденом библиотекарей», всерьез считавших, что способны справиться с существом, куда могущественнее их, без грязи, крови и особенных усилий. Генри Винчестер нервничал, хоть и делал вид, что у него все под контролем. Улыбался на попытки своей хорошей подруги его подбодрить и даже не рухнул в обморок, когда вместо рядового полудохлого демона появился кое-кто покруче. Она улыбнулась и заинтересованно оглядела зал, в котором давным-давно погасли пафосные факелы, зато включилось нормальное электрическое освещение. Судя по всему, именно торопливые шаги Генри она и слышала, так что оставаться в этом месте смысла больше не было. У самой двери она призвала на ладонь немного адского огня и без особых сожалений опустила пылающий шар на пол. У любого деяния имелись свои последствия, и если его свершивший не был готов нести ответственность, не стоило даже во сне собирать воедино собственный помысел. Если те, кто мог спастись, кинуться помогать беспомощным братьям — спасутся все. Если братство посвященных существовало лишь номинально, выживших не останется. Она шла по коридору, слушала отчаянные вопли и мечтательно улыбалась. Создатель мира, о котором не следовало упоминать вслух, быть может, и преследовал какую-то идею, но явно провалился. Зато у отца все получилось весьма и весьма неплохо. По крайней мере, своими владениями она была довольно и держала их в порядке и строгости. — Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать, — в сознании сама собой всплыла дурацкая человеческая песенка, после которой почему-то стало очень весело. Азарт легкими пузырьками заполнил ее до предела, и она легко пружинила шаг, по пути открывая все попадающиеся двери. Девчонка внутри нее вопила от ужаса, но слушать ее сейчас не хотелось совершенно. Так что резкий рык загнал человеческую душу на задворки организма, и, пообещав отпустить Джози после того, как все закончится, она сочла свою миссию по успокоению нового костюма исполненной. Наконец, одна из дверей не поддалась, а за тяжелой створкой раздавалось едва слышное упрямое бормотание. Генри Винчестер, едва успевший подняться на лапки щенок, планировал смыться в иное время, и она нарочно замерла на пороге, позволив ему уйти. А затем стряхнула пыль с полузабытых навыков и отправилась вслед за ним: в общем-то, она прямо сейчас могла вернуться в ад, но теперь добыть ключ от врат стало почти делом чести. И потом, кто бы отказался от приключения, обещавшего стать самым увлекательным в ее жизни? Пространство-время послушно расступилось перед ней, и уже через несколько секунд она с интересом разглядывала весьма убогую обстановку дешевого мотеля, разбросанные в беспорядке атрибуты охотничьей жизни: курдский нож, револьверы с серебряными пулями и потрепанный дневник, из которого торчали разрисованные набросками сверхъестественного страницы. Генри испуганно смотрел на нее, зато двое других мужчин больше напоминали приготовившихся к прыжку камышовых кошек. Милые создания, симпатичные, умилительные, но готовые в любой момент впиться в горло зубами и когтями — прямо как эти двое. Она любила кошек, их грацию, затаенную силу, а потому вполне приветливо улыбнулась. — Добрейшее, — заявила с легким смешком и ради интереса раскидала всех троих по разным углам, пригвоздила к стенам. — Кажется, у вас тут затерялось кое-то мое. Возвратить не желаете? Упрямое настороженное сопение и жалкие попытки выкарабкаться из ловушки сделали день по-настоящему прекрасным. А уж короткий взгляд в зеркало, в котором поверх демонического лица отражалась роскошная рыжеволосая красотка с полными губами, дерзким взглядом и сияющей кожей, подсказали, что скоро приключение определенно не закончится, ибо грех это — такую красоту по земному миру не выгулять.