разбуди меня поцелуем полыни из звезд

      Любят говорить, что новая причёска становится символом нового начала и помогает оставить старое позади. Именно этим и руководствовалась Алиса, когда решив “проветриться” после разговора с братом, внезапно зашла в случайный салон. Возвращение к родному русому цвету и вправду будто бы перенесло её в прошлое, в те времена, когда все было проще и спокойнее. Не было всех этих ужасов, преследующих их с друзьями, не было мрачного подземелья с его тёмными тайнами. И не было того поцелуя в машине – импульсивного, обжигающего, запретного.       Пересекая порог школы после своего возвращения, шатенка с робкой надеждой ищет его глазами. Но кажется в гудящем холле были все, кроме. Обнимая после разлуки Андрея, она, не скрывая тревоги, спрашивает, где Макс, но тот лишь пожимает плечами, словно не желая вдаваться в подробности.       Всё больше начиная нервничать, Алиса закусывает губу, поднимает взгляд наверх, и чувствует, как её бросает в жар. На втором этаже стоит Вадим. Его взгляд медленно скользил по собравшейся толпе, внимательно оглядывая лица, и, в конечном счёте, безжалостно остановился на ней. Она точно знает о чём он сейчас думает. И теперь до конца осознаёт, как сложно будет находиться здесь после всего.       Уваров словно делает ей одолжение и скрывается из виду. Если бы Алиса сейчас не была так сильно погружена в свои мысли, то возможно бы заметила, как прямо за ней Вика смущённо улыбается, когда с ней здоровается Лёша. Они оба стараются делать вид, что не встречались позавчера, но у них плохо получается.       – Чего застыла? – слегка толкает её плечом брат.       – Да так, – отмахивается Алиса.       – Андрюх, а где Макс? – интересуется Рома, и Барышникова тяжело выдыхает.       Алексей тоже оборачивается в сторону парней, теперь понимая, что одного не хватает, и хмурит брови.       Опережая любые вопросы и устав от непонимания, Барышникова спешит попрощаться с братом, чтобы найти своего парня. Целует Лёшу в щёку, просит его звонить, если что, и решительно направляется к лестнице, оставляя друзей позади.       Не задумываясь, шатенка открывает дверь мужской спальни и замирает на пороге. Там, как ни в чём не бывало, Максим лежит на своей идеально застеленной кровати, скучающе копаясь в телефоне. До этого момента Алиса не думала, как будет смотреть ему в глаза, не чувствуя себя предательницей, как будет скрывать правду. Она терпеть не могла ложь, но уже вся в ней погрязла. Ненавидела, когда врали ей, ненавидела врать сама. Но иногда же лучше просто промолчать, чтобы сохранить что-то очень важное?       Он на секунду отрывает взгляд от экрана телефона, и, видя её, кажется, всё его тело мгновенно напрягается.       Алиса аккуратно закрывает за собой дверь, но не решается зайти дальше.       – Привет, – неуверенно бросает она, пытаясь проверить почву, понять, в каком он настроении.       – Привет, – всё-таки произносит он. Тон его сухой, равнодушный, отстранённый, как будто он разговаривает с незнакомцем. Этот холод обжигает сильнее, чем любые крики.       – Макс, в чём дело? Я писала и звонила тебе кучу раз, ты так и не ответил мне.       – Как это не ответил? – хмурится Макс, всё ещё не смотря в её сторону. Его брови сдвинуты к переносице, на лбу залегла хмурая складка, а после он театрально хлопает себя по лбу, – Представляешь, я видимо перепутал номер. Ну так бывает. Кто-то путает номер телефона, кто-то - машины.       – Я не очень понимаю… – произносит Алиса настороженно, стараясь говорить как можно спокойнее, но тревога уже крепко захватила её в свои объятия.       – Да я тоже не очень понял, когда увидел, как ты садишься в машину физрука! – тон его голоса повышается хотел он этого или нет. Маска сдержанности мгновенно слетает.       – Ты что следил за мной? – Лиса не хочет показывать волнение, изо всех сил стараясь держать лицо, но её ладошки предательски вспотели, и она сильнее натягивает длинные рукава черного лонгслива, пытаясь спрятать дрожь, которая охватила всё тело.       – Мимо проходил, – раздражённо бросает брюнет, с силой отталкиваясь руками от кровати и принимая сидячее положение, – А тебя только это волнует? – девушка вроде пытается что-то сказать, но её губы лишь слегка приоткрываются в безмолвии. Ищет подходящие слова, но не может их найти. В глазах плещется растерянность, – Может объяснишь как так получилось?       Шатенка понятия не имела, как это объяснить. У неё не было никакого плана, никакой заранее подготовленной версии, а те, что сейчас приходили на ум были просто нелепыми. Как она может оправдаться в такой ситуации?       – Могу, – кивает она, – Но не сейчас.       Макс усмехается, и в этой усмешке сквозит горькое разочарование.       – Нужно время придумать что-нибудь правдоподобное?       – Нет! Макс, всё слишком сложно.       – По-моему, здесь всё наоборот, предельно просто. Ты просто держишь меня за идиота, – Барышникова непонимающе хмурит брови, пока парень подходит ближе, – Который раз, Алиса! Который раз ты оказываешься рядом с этим!       – Это не то, что ты думаешь.       – Ну а что тогда? Ты соврала мне, сказала, что тебя заберёт брат, а сама побежала к нему! Теперь стоишь здесь и пытаешься выкрутиться какими-то тупыми отмазками!       – Я понимаю, как это выглядит, но на то была веская причина.       – Какая? – выпаливает Макс, останавливаясь всего в шаге от неё, глядя в упор, словно пытаясь прочитать правду в её глазах. Его дыхание, горячее и сбитое, обжигало кожу. В его голосе слышится отчаяние, смешанное с гневом и жгучим желанием узнать правду.       Что если она сейчас всё ему расскажет? Вообще всё. Про брата, про Дашу, про всё, что знает. Сначала Вике, потом ему и ещё полшколе. По секрету всему свету, да?       Все рано или поздно узнают правду, но пока было не время. Зная характер брюнета, он, в любом случае, будет злиться из-за того, что она не поделилась всем сразу, а объяснить почему она так наивно доверяет правой руке Вульфа будет почти невозможно. Она и сама не знала точного ответа. Я знаю, что Вадим мне не навредит, потому что он лучше предпочтёт меня поцеловать? Как же она влипла!       – Мне надоело, – продолжил Макс, понимая, что не дождётся ответа, – Надоело каждый раз слышать, что я просто накручиваю себя. Что я ревную без причины, а потом видеть вас вместе!       Он сделал шаг назад, словно пытаясь отстраниться от неё, от этой ситуации, от всего, что между ними происходило.       – Просто ответь мне лишь на один вопрос. Скажи правду, – прохрипел брюнет, стараясь сдерживать эмоции, – Между тобой и… ним что-нибудь было? Когда-нибудь. Что-нибудь больше чем просто дружба, на которую ты всегда ссылаешься. Ты целовалась с ним? – ему было противно даже произносить это, и Макс так надеялся, что она тут же назовёт его придурком за то, что он вообще подумал о таком, скажет что-то, что всё объяснит, что успокоит его, не понимая, что зрит в корень.       Но она молчала. Алиса смотрела в его глаза – такие любимые, такие родные, но сейчас полные боли – и понимала, что не может солгать. Язык просто не поворачивался, словно парализованный. Она пыталась найти в себе силы произнести хоть что-то, но горло сдавил спазм и стало тяжело дышать. Он застал её врасплох.       В её памяти всплыли картинки, одна за другой, как в ускоренной перемотке. Светофор, отражающий красный в его глазах. Долгий зрительный контакт. Жадные губы. Она мечтала забыть этот момент, сделать так, чтобы его никогда не было. Потому что она никак не могла оправдать себя, не могла понять, как позволила этому случиться.       Перед ней стоял Макс, её Макс, которого она так сильно любила, и всё равно так поступила. Ей было стыдно. Стыдно до тошноты, до головокружения. Она была готова провалиться сквозь землю, лишь бы не видеть эту надежду в его глазах.       Она не сможет соврать ему, не чувствуя вины потом. Так хотелось чтобы их отношения строились на честности и доверии, но она с треском проваливала, а он всё это время менялся ради неё, ради них. Учился показывать настоящие чувства, говорить о страхах, признавать ошибки.       Долгая, мучительная тишина давила на перепонки. Она не могла выдавить из себя ни слова, пока непрошенные слезы, предательски, начинали заполнять глаза. Горькие и жгучие.       Макс всё понял. Тишина кричала громче любого признания. Оно было написано на её лице, в её виноватом взгляде, в дрожащих губах. В его глазах вспыхнуло что-то тёмное и разрушительное.       Сглотнув ком в горле, он резко развернулся, и со всей силы, с глухим рыком, ударил кулаком по шкафу, стоявшему позади девушки. Раздался громкий треск. Алиса вздрогнула, словно от болезненной пощечины, и прикрыла глаза. Слёзы как раз прорвались наружу, хлынув потоком по щекам. Не говоря больше ни единого слова, с бешеной скоростью, с яростью в каждом движении, Макс вылетел из комнаты, хлопнув дверью так, что задрожали стекла, и в комнате снова воцарилась оглушающая тишина.       В ушах звенело, а в груди зияла огромная, чёрная дыра. Шатенка медленно осела на пол. Она чувствовала себя опустошенной.       Боялась, что Макс никогда не простит её. Она слишком хорошо его знала. Слишком глубоко его ранила, слишком сильно подорвала его доверие. Теперь он будет делать вид, что её даже не существует, что она – бесплотная тень, не заслуживающая ни взгляда, ни слова. Он вспыльчивый, резкий и если психанёт - его никто не остановит. Если он решит вычеркнуть её из жизни - он сделает это, как бы сложно это не было. Не покажет, закроется и сделает.       И в этом будет лишь её вина. Она, своими же руками, разрушила то, что они так долго строили – кирпичик за кирпичиком, день за днём.       И, пожалуй, самое худшее - она промолчала. А значит оставила его один на один с догадками, которые непрошено подкидывало сознание, которые могли ещё больше всё усугубить.

***

      Сегодня на уроке биологии одиннадцатиклассники проходили эволюционный процесс. Барышникова скучающе писала конспект, сидя за одной партой с Виноградовой. Как стало ясно ещё вчера, Макс делал вид, что не замечает её, а видя её, например, в столовой, тут же уходил. Конечно, все обратили внимание на резкое похолодание между ними. Подруги, с присущим им любопытством, пытались узнать у Алисы подробности, но она ничего не хотела говорить. Совсем.       Ей придётся вывести его на разговор, попытаться всё исправить, но пока прошло слишком мало времени, и он точно не станет её слушать. Да и как всё исправить Лиса пока тоже не знала.       – Лиз, что это у тебя? – обратила внимание на странный рисунок соседки шатенка.       – Когда я ходила за мелом, я опять видела Ингрид. Она снова играет в эти классики. Хотела, чтобы я с ней поиграла, но я не знаю как. Посмотри какие они странные, – Лиза с готовностью показала ей лист бумаги.       – Может это какой-то ребус, – подумал Рома, который обернулся на их разговор.       – Не знаю, но она уже не первый раз их рисует.       – Павленко, девочки, если вам неинтересно, я вас не держу, – прокомментировала учительница.       – Вы правы, Яна Николаевна, у Барышниковой так точно другие интересы, – вдруг заговорил Максим, сидящий за последней партой соседнего ряда, и девушка крепче сжала синюю ручку.       – Макс… – Алиса хотела попросить его не выносить их ссору на всеобщее обозрение, но брюнет тут же грубо оборвал её.       – Я не с тобой разговариваю.       – Прекратите немедленно, – вмешалась Токарева, – Или вы опять отправитесь за дверь.       – Отличная мысль, – с саркастической улыбкой согласился Максим, – Я, пожалуй, воспользуюсь вашим предложением.       Небрежно схватив свои учебные принадлежности, он демонстративно вышел из класса, заставив Алису с силой потереть глаза и опустить их в тетрадь, лишь бы не видеть вопросительных и любопытных взглядов одноклассников.       – А что, наша неразделимая парочка поссорилась? – шутливо спросил Слава у своей подружки.       – Ты так бы из-за своих отношений переживал, – закатила глаза Света.

***

      Наконец-то прозвенел долгожданный звонок, и все ученики спешили поскорее покинуть учебные классы. Барышникова выскочила первой, снова почти впечатываясь в историчку.       – Здравствуйте, – бросила она на ходу, желая как можно скорее оказаться в своей комнате.       – Здравствуй, Алиса, – кивнула в ответ Назарова, – Я как раз тебя жду.       – Меня? – удивилась старшеклассница.       – Да, нам нужно очень серьёзно поговорить, – Вера окинула взглядом слишком людный коридор, – И желательно не здесь.       Девушка, полная недоумения, молча последовала за Верой Андреевной до самой её комнаты. Ученикам строго запрещалось заходить в спальни учителей, поэтому это казалось очень странным. Однако, её удивление быстро развеялись, когда женщина, убедившись, что они одни, призналась, зачем на самом деле работает в этой школе. Она была агентом Князя, про которого Алисе ранее рассказывал её брат. Барышникова, честно говоря, была готова к тому, что им окажется кто-то из преподавательского состава, и почему-то то, что этим человеком оказалась именно историчка, её совсем не удивило.       – Выходит Лёша признал, что я действительно могу чем-то помочь, раз вы решили раскрыться мне? – осторожно спросила Лиса, пытаясь понять, что от неё хотят.       – Не совсем. Алексей не знает, что я говорю с тобой, – покачала головой Назарова, – И ему вряд-ли понравится моя идея, но я считаю, что именно ты сможешь помочь, поэтому и позвала сюда. Дело в том, что планы Ингрид простираются далеко за пределы школы, заражение вирусом вас с друзьями - только начало, и в наших руках это изменить, предотвратить надвигающуюся катастрофу.       Алиса терпеливо выслушала женщину. Казалось, на первый взгляд, всё довольно просто. Код от лаборатории в подземелье поможет узнать всё необходимое, получить доступ к информации. Они смогут подключиться к системе, если только сумеют пробиться туда, проникнуть незамеченными. Но заветные цифры ровно в полночь приходили на телефон Вадима. Достать его мобильник в такое время практически невозможно. Вот тут, по мнению Веры, и должна вступить Барышникова.       – А с чего вы решили, что я смогу добыть его телефон?       – Скажем так, интуиция подсказывает мне, что Вадим был бы не против вечера в твоей компании, – Алиса чуть не поперхнулась воздухом, – Я стала случайным свидетелем одного вашего разговора. Похоже между вами всё не так просто.       Шатенка растерянно захлопала глазами, чувствуя, как полыхают щёки. И что же такого могла услышать Назарова?       – Слушай, Алиса, это не моё дело. Я понимаю, что прошу слишком много, понимаю, что это большой риск. И если ты откажешь, это будет разумно. Просто я пока не вижу другого выхода, а времени остаётся всё меньше. Решать тебе.       Видимо, жизнь, с извращенным чувством юмора, решила каждый день подбрасывать ей все более и более абсурдные и непредсказуемые сюрпризы. Алиса строила планы о том, как будет избегать Вадима после случившегося, как сведет к минимуму любое взаимодействие. Она понятия не имела, как теперь вообще себя с ним вести. А тут ей подкидывают идею – провести с ним целый вечер! Что, если у неё не получится? Судя по тому, как стремительно он уехал в тот день, она понятия не имела, что у него на уме. Но ситуация, по словам Веры Дмитриевны, была действительно чрезвычайной.       Кто бы мог подумать, что её свидание с Уваровым может помочь предотвратить катастрофу…

***

      Ребята, после занятий, снова вернулись к обсуждению трагических событий, связанных с Дашей. Они все чаще и чаще поднимали вопрос, кто мог покушаться на её жизнь. Рома, не выдержав тягостной атмосферы и этого разговора, резко вскочил со стула и, бормоча что-то невнятное, пулей вылетел из комнаты, побежав в туалет. Его стошнило от подступившего к горлу страха. Бледный как полотно, стоя перед зеркалом, он старательно ополаскивал лицо холодной водой, пытаясь унять дрожь и прийти в себя.       В душевую зашёл Морозов и, лениво оперевшись на прохладную раковину, внимательно, изучающе посмотрел на измученного парня. Рома, робко переминаясь с ноги на ногу, попытался выудить у него хоть какую-то информацию о состоянии Даши, узнать, пришла ли она в сознание, говорила ли что-нибудь о нём. Но кроме краткого, сухого ответа: “Она в больнице” и настоятельного совета: “Веди себя как обычно, иначе твои друзья что-нибудь заподозрят и раскроют тебя”, Павленко не получил ничего.       В тот же момент на пороге появился Вадим. Пётр уже знал, что он зайдёт, был готов к его появлению, а вот Рома напрягся всем телом, как сжатая пружина, и попытался проскочить к выходу, на ходу, прося разрешения уйти.       – Пойдешь, когда расскажешь нам про Виноградову и её дружбу с привидениями, – остановил его бывший директор.       Рома, заикаясь и запинаясь, торопливо пересказал все, что уже докладывал Морозову, но когда дошел до рассказа о мертвой блондинке, Морозов, нахмурившись, с угрозой в голосе спросил:       – При чем тут Самойлова? Она ещё весной умерла. Виноградова её тоже видит?       – Ей пересадили Юлино сердце, – тараторил перепуганный Павленко, – А Юля раньше видела мёртвых, вот Лизе и как-то передалась эта способность.       – Отец Самойловой работал на проекте, – задумчиво припомнил Вадим, – У дочери вполне могли быть сверхспособности. Но чтоб они вот так, при пересадке органа, перешли к реципиенту…       – Ты знаешь, кого она сейчас видит? – продолжил допрос Морозов, – С кем разговаривает в коридоре?       – Девочку. Ей лет шесть, семь. Лиза говорит, она точная копия Андрюхиной сестры, только умерла давно, еще в пятьдесят третьем. Она говорила, что ей очень холодно, и её зовут Ингрид. Сокращенно - Инга, – выпалил Рома, переводя взгляд с одного мужчины на другого в попытке понять, угодил ли он им этой информацией.       – Ну вот что, Рома, – с расстановкой произнёс Вадим и положил парню руку на плечо, – Если Лиза узнает, чего эта девочка хочет, ты должен немедленно… – он сделал паузу и повторил внушительно: – Немедленно, понял? Сообщить об этом Петру Алексеевичу.       – Я понял, – пролепетал одиннадцатиклассник, – Всё сделаю.       – Ну ладно, иди, – отпустил его физрук, – Только лицо сделай попроще.       Когда Павленко, шатаясь, вышел из туалета, заговорил Пётр, с сомнением глядя на дверь.       – Боюсь, его ненадолго хватит. Он от каждой тени шарахается. Я бы на него не стал рассчитывать.       – Ничего, – усмехнулся Уваров, – У меня есть запасной вариант.

***

      Физкультура прошла тревожно. Находиться одновременно рядом с двумя людьми, с которыми у тебя непонятные отношения, мягко говоря, непросто. Вадим поднял на неё взгляд едва не единожды, когда отмечал присутствующих. Макс продолжал следовать своему плану, Алиса не рисковала даже смотреть в его сторону, лишь бы не видеть его осуждения, которое она и так чувствовала всеми фибрами души. Но парень, пока она не замечала, всё-таки искоса бросал взгляды то на неё, то на Уварова, видимо желая что-то понять.       С каждой минутой, неумолимо приближающей её к звонку, Барышникова начинала нервничать всё больше. Ведь это означало приближение к её неловкому разговору с учителем.       Специально наступив на шнурок белых кроссовок, Алиса тем самым незаметно потянула и развязала его, попутно говоря подругам, что догонит их. Вадим сразу зашёл в свою учительскую, и когда за последним учеником закрылась дверь, девушка поднялась со скамейки и неуверенно направилась вслед за физруком.       – Можно? – показалась она на пороге.       Мужчина явно не ожидал, что она подойдёт к нему, но быстро спрятал удивление за маской равнодушия.       – Ты уже зашла. Кстати, зачем? – наконец спросил он, бросив на неё мимолетный взгляд.       – Нам нужно поговорить.       – Неожиданно, – усмехнулся Вадим, откидываясь на спинку стула, – Ты вроде лучше сбегаешь от разговора.       – Всё… как-то странно закончилась в прошлый раз, – вынужденно согласилась Алиса, – И, честно говоря, все эти недосказанности меня напрягают.       – Что предлагаешь? в его голосе слышалось явное любопытство.       – Встретиться после отбоя, – выпалила она, не давая себе времени передумать.       – Ого, Барышникова, а ты головой нигде не стукалась? – Вадим приподнял бровь, насмешливо глядя на нее, – А то что-то сама на себя непохожа. С чего вдруг?       – Учусь не сбегать, – ехидно ответила шатенка, не в силах сдержать колкость. Ну не могла она долго притворяться милой, особенно с ним.       – А твой парень не против? Хотя, вижу, у вас какие-то проблемы… Уж не из-за меня?       – Тебе же всё равно, – отрезала Алиса, чувствуя, как закипает. Она не собиралась обсуждать с ним свои отношения с Максом, – Знаешь, моё дело предложить, не хочешь видеться - ладно, – шатенка развернулась, собираясь уйти, но его голос остановил её.       – Приходи сегодня в мою комнату.       Алиса, с трудом сдержав победную улыбку, прикусила губу. Получилось!. Не говоря больше ничего, она поспешила к выходу, стараясь не выдать своего волнения.       Вадим проводил её внимательным взглядом. Внезапная инициатива сбивала с толку, но он не мог не признать, что его это заинтересовало. Было сложно устоять перед её непредсказуемостью.

***

      – Ты уверена? Ещё есть время передумать, – беспокойно предупредила Вера.       – Уверена, – кивнула Алиса, поправляя воротник бежевой кофточки.       – Прослушка точно не нужна? – историчка сразу предложила прицепить незаметный микрофон на одежду. Если что-то пойдёт не так, она сможет вовремя узнать об этом и как-нибудь вызволить ученицу из опасной ситуации. Однако, Алиса не очень бы хотела, чтобы Назарова стала свидетельницей ещё одного разговора.