Логово для чудовища

В мастерской уже сидела мама с горой новых тканей, рассчитывала на листке что-то. Юру окинула ее хмурым взглядом, но отвлекать не стала. Хотелось побыть одной. Но лучше уж в мастерской шить, чем в комнате, где раздражал бардак. «На выходных обязательно уберусь». Юру со вздохом села за стол, придвинула стопку одежды. Мама цепко посмотрела. — Снежный эльф приходил? — Да, — кивнула Юру. — Ему не подойдет эта ткань. Возьми с морозным корнем, — мама придвинула рулоны. Юру тронула ткань — холодила, не как шкура, конечно, но все равно неприятно. — Откуда у нас ткань с морозным корнем? — спросила она. — И снежные эльфы откуда? Пришел сегодня дикий какой-то в шкуре, я весь день ползала подгоняла по крохам, такой капризный! — Влюбился, может? — пожала плечами мама. — Мастер хороший, вредный, правда. Если нравится, не сомневайся. — Угу. Юру придвинула ткань развернула, начала выкраивать. «Это сложнее, чем подогнать, конечно, но зачем бесполезная одежда? К тому же будет компенсация за мороженое. Не хочу больше гулять. Все со мной не так». — Ты-то что хмурая такая? — Мама, оставь меня в покое! — вспылила Юру. — Извини. Я не в настроении. — Тебя Элвин обидел? — Нет. Откуда ты его знаешь? — Все эльфы друг друга знают так или иначе. Элвина со Старого Эрва помню еще, помогал с выделкой ледяных шкур. Перебрался из Дира, и с тех пор не заходил, не слышно от него ничего. Мама растерла пальцы, сморщилась. Наверное, ледяные шкуры вспомнила. Тяжелое было время в Старом Эрве, хоть мама и не жаловалась обычно. Юру кроила молча. Ткань холодила, приходилось то и дело отогревать пальцы. Мама придвинула к себе другой рулон, стала помогать. Морщилась, видимо, суставы ныли. — Мам, оставь. Я сама сделаю, побереги руки. — Я что, белоручка, что ли? — вспылила мама. — У тебя же руки застуженные, оттого с кожей и перестала работать. Сейчас растревожишь морозным корнем и шить тоже не сможешь. Этого хочешь, что ли? — Юру, что ты такая безжалостная! — возмутилась мама. — Я просто решила одеждой заниматься. Верхнюю тоже шью, между прочим! — Ага, а потом сидишь дедушкиной мазью с лекарствами растираешься. Не геройствуй. Занимайся, чем до этого, я сама. Юру сметывала детали. Красивый цвет, голубоватый. Хорошо смотрелся на коже Элвина. К его теплу тянуло. Хотелось снова вдохнуть морозный аромат его одежды, смешанный с горьковато-пьянящим кожи. Прижаться. «Может, все бы и получилось тогда, а ты сбежала и мучишься. Можно было бы не в парке, дома. Для эльфов нормально делать это, когда кровь кипит, никто не осудил бы, не упрекнул в развязности. Это же не элькрины, эльфы дикие, с ними можно. Даже если разочек, и потом не быть вместе. Они свободные», — подсказывало сердце. «Но я-то не эльфийка!» — мысленно заспорила с сердцем Юру. «Но кровь кипит у тебя так же», — не согласилось сердце. Юру вздохнула, растерла пальцы. По коже снова побежали иголочки, а кровь, хоть и не бурлила, была полна чего-то такого, что подсказывало вломиться в дом к этому злополучному эльфу и не думать о будущем. — Юру, у тебя такой румянец, и есть ничего не стала. У тебя кровь не закипела, случайно? — Да и что с того! — огрызнулась Юру. — Надо маслом, которым я дала, смазать, а то до ран сотрешь, тем более с непривычки. — Да ничего я не буду ни с кем тереть! Ноющий низ живота не согласился. Внутри засаднило. И ухо отчего-то тоже. — Не будешь и не будешь, но заживляющим смажь. Но лучше не терпи все-таки, это не шутки, так и женские проблемы нажить можно. Ты же хочешь когда-нибудь детей завести? Если не дать волю крови, когда она просит, могут быть проблемы в будущем. И закипать начнет чаще и невовремя. Юру закусила губу. — Мам, оставь меня. Я устала. Я просто закончу работу и лягу спать, а завтра разберусь с остальным. — Я подменю тебя завтра, сходи погуляй, — тоном, не терпящим возражений, велела мама. — Ладно. Показываться Элвину на глаза не хотелось, но проветриться точно стоило, иначе с ума сойти можно. Тело предало. И поделиться не с кем — мама будет говорить, что это эльфийская норма, другие и вовсе не поймут, как она до этого, сочтут дикостью. Такая ты, не такая — кого волнует? Нельзя спать с первым встречным. Это в браке должно быть. А брак по родительскому благословению. Неожиданно захотелось замуж. И чтобы детей побольше, и дело общее, работали бы вместе. «Серьезно, Юру? С этим чудным карликом?» — мысленно ужаснулась Юру. «Он не карлик, он нормального роста для своей расы. Симпатичный, работящий — вон сколько кристаллов отвалил. Какая разница, какого роста?» — подсказало сердце. «Но…» Аргументов против взбунтовавшегося сердца не нашлось. В конце концов, ну разонравится — всегда можно уйти. Что такого? «Вот женился бы, чтобы по-честному. Но ведь не женится, у эльфов не приняты все эти обручи Архи». — Юру… — Да не хочу я ничего слышать о твоем эльфе, мама! — перебила Юру. — Да я не об эльфе. Вспомнила, что в поселке Архи завтра ткань надо забрать, я тебя после обеда подменю, хорошо? — Извини, — Юру покраснела. — Я сама заберу, мам. Мне что-то нехорошо, лучше проветриться. — Если тебе нехорошо, я пошлю Мию. Там под срочный заказ, потому не ждет. — Нормально мне, — Юру сжалась. — Извини, мам. Просто мысли всякие лезут. И тело странное. Мама обняла. — Все хорошо будет. Давай ягод заварю, поможет снять тревогу на время. Но не злоупотребляй, а то детей потом не будет. Ночь поспишь, а там сходи, ничего страшного, Юру. Погуляешь, успокоишься, жить дальше будешь. — А если детей нагуляю? — Да в первый раз вряд ли будут дети, — мама пожала плечами. — Если кровь кипит, скорее всего, как у эльфиек все. Если детей хочешь, можно настои попить, но лучше не надо первый раз. А если и будут — ну и славно. Значит, так решила жизнь. — А предохраняться никак? — Не вздумай! Способы для элькринов и лесных дев могут навредить тебе, — предостерегла мама. — Шанс забеременеть без подготовки маленький, тем более от эльфа, не порти себе будущее. Болезней отродясь среди эльфов не водилось, от них точно не нацепляешь. «Отличные советы, мам, — грустно подумала Юру. — Сходи погуляй, вряд ли будет что-то, но если будет, то будет. Я же так не могу. Мне надо, чтобы все честно, в браке, а не как в Дире у эльфиек дочки на подхвате, а папашки ни единого не видно. Хотя, быть может, некоторые и вместе живут. У нас же с мамой тоже так, просто у папы другая работа. Но я-то сама как с Элвином жить буду? Он милый, конечно, но ему жарко, а мне холодно. Как в одном доме? Отдельно, что ли? Или что, безотцовщину растить, как гулящей девке?» Юру зажмурилась. «Ничего ты надумала себе. Перестань. В конце концов, вряд ли мама бы посоветовала Элвина, будь он гулящим и безответственным. Но она его ребенком знала, мало ли каким вырос?» Мама занесла чай из сушеных ягод, приобняла. «Ладно, завтра в поселок схожу, а там и пройдет все, наверное». После чая стало легче, но не слишком. Навязчивые мысли немедленно заявиться к Элвину, чтобы устроить семейную жизнь, развеялись. Кровь поутихла, да. Зато живот заныл сильнее. Мама молча шила рядом. Даже не морщилась почти, видимо, пока ходила, лекарством руки натерла. Грустной казалась немного. Юру тоже вернулась к работе. Тягостная атмосфера сгустилась, душила. Никто не говорил, но теперь, после чая, стало понятно, что фантазии об эльфе, пусть теперь и более невинные, не проходили. «Я влюбилась. Невесть в кого влюбилась, дуреха», — упрекала себя Юру. Но сердце напевало, что Элвин мил, работящ, и уже пора. Вот Си уже замужем, хоть и младше. И всегда передумать можно. Вот только эльфы не женились. Это осознание тяготило даже больше остального. «Я-то не эльфийка ведь, как можно? Да, эльфы свободные, не принимали связь Архи, считали клеймом. И я толком не знаю, зачем мне это, но в глубине души очень хочу. Си замужем. Мама даже, настоящая эльфийка, и то замужем! Мая, говорят, тоже замужем, хоть и не верю. А я что?» Юру вздохнула. Работа не могла отвлечь, мысли сбивались. Еще и шить приходилось на грани возможностей, а то покупатель придирчивый. Медленно выходило. Мама посмотрела цепко — видимо, вздох услышала. Юру сделала вид, что спина устала, потянулась и уткнулась в шитье. «Да-да, устала, но не спина. Я сама от сердца своего дурного, что покою не дает. То друидов ему подавай, то чудика в ледяной шкуре. Ну не дура ли? Точно в маму пошла, та ведь тоже папу выбрала. Дурак дураком, но красивый, мама души в нем не чает. Почему? За что? Да потому что сердце у нас дурное у обеих».