Бесценный приз

– Устал? – поинтересовался Линь Чэнь, смешивая стимулирующий кислородный коктейль. Мэй Чансу утомленно растекся в кресле, словно из него вынули все кости. – В этом живом скафандре – как тяжелый водолаз после работы на глубине. Как будто ты сам не догадываешься. Все болит, начиная с шеи. – Это фантомные боли, сам знаешь, – отрезал Линь Чэнь сурово и сунул ему питьевую колбу со смесью. – Пей. Я же говорил, что тебе не стоит задерживаться с визитом более шести часов. А ты превысил эти пределы вдвое и вернулся в таком виде, словно на тебе ездили верхом. – Как ты себе это представляешь? Я, даже не человек, сообщаю хозяину дома, на минуточку – второму лицу в государстве, что мне уже пора, и убегаю, подхватив полы халата? Может, мне и туфлю у принца Сяня на ступеньках стоило потерять, для пущего эффекта?  – Сознание надо было терять, а не туфлю, режим перезагрузки тебе не зря дан!  Ворча, Линь Чэнь отошел к панорамному окну, перенастроил изображение – теперь это было небо над пиками Ланья, прозрачное и сиреневатое. Вот в таком небе хорошо было летать. А в этих наэлектризованных пыльных потоках, которые крутились в субтропической зоне Лян, а над столицей были еще и перемешаны тепловыми следами флаеров, полеты превращались в утомительное упражнение, исполняемое крылатым посланником исключительно ради показухи. Надо же было продемонстрировать, как он счастлив императорскому дозволению! Не всегда нам удается делать, что нравится. – Не стоит прибегать к крайним мерам с первого же дня. И, кроме того, не люблю я его, – Чансу мотнул головой, – потом полдня себя чувствуешь, словно после паралича.  – Знаю, что не любишь, но потерпел бы, – отрезал Линь Чэнь суровее, чем мог бы. – Я вот терплю твое безответственное отношение к пределам собственной выносливости!  – Эх! Не напоминай о больном. Я нынче хуже любой слабосильной барышни, и ты не представляешь, как это злит. А ведь ты мне рассказывал про парочку андроидов, которые могли бы уделать нашу малышку Гун Юй по быстроте и ловкости. Ну почему я не такой? – Потому что ты спешил, молодой командующий, и нельзя получить сразу все! Будь у меня десять лет только на твою тренировку, ты бы не тащил на себе тело андроида, как мешок с мукой. Будь лет двадцать – ты бы наработал скорость реакции выше, чем у среднего человека. А так – считай, калека. Пользуйся умом, раз силы нет. – Линь Чэнь подумал и прибавил: – Но сегодня ты, кажется, оказался недогадлив, господин Мэй. Мог бы, в конце концов, сообразить и подключить к делу Сыма Лэя, он бы нашел, что придумать. Профилактика, отказ резервных цепей, то да се. Я зачем к тебе его в этот вечер приставил? Чтобы он изображал из себя грамотную службу поддержки, а не только с лянских красавиц глаз не сводил.  – Ну уж прямо, изображал! Господин Сыма – толковый биоинженер. Тебе нет оснований на него сетовать. – Зачем же на него, если надо на тебя? Ты всеми моими сотрудниками вертишь, как пожелаешь. Сыма Лэй тебя опасается и слушается, Чжэнь Пин смотрит тебе в рот с таким восхищением, что чуть не земные поклоны готов класть. Надо было отправить с тобой сестру Цзюнь, вот. Опасений у чужеземцев она не вызывает, а прикрыть в случае чего тебя могла бы. – В каком таком случае? – поднял Мэй Чансу изящную бровь. – Я был на приеме у наследника империи, а не в разбойничьем притоне… – Он вздохнул, выпрямился, глаза его зло блеснули. – Черт побери, дурак и хам Цзинсюань – наследник! Скверная шутка, поношение самого титула. Сколько эту новость знаю – не могу привыкнуть. – Не уходи от разговора. – Я и не ухожу. Если хочешь моего мнения, лучший охранник из троих – брат Чжэнь. Но в его талантах необходимости нынче вечером не было.  – У тебя для каждого, кто тебе удобен, найдется хвалебное слово, а. Чансу? Телохранитель из Чжэнь Пина толковый, но, чтобы быть при твоей особе нянькой, в нем не хватает безразличия к былой военной карьере командующего флотом. Он питает на этот счет самые романтические воззрения. – Можно подумать, я своего прошлого еще и стыдиться должен! Линь Чэнь, ты несправедлив ко мне как куратор, терапевт и друг. Похоже, ты не считаешь меня взрослым ответственным человеком и уверен, что меня нельзя выпускать из дома без няньки и теплого шарфа! – Мэй Чансу выразительно вздохнул. – Как это нелестно для бывшего командующего армией. Ты даже маленькому Фэйлю доверяешь больше.  – У Фэйлю есть собственная нянька. Хочешь поменяться? Мэй Чансу сделал круглые глаза: – Почему ты так упорно желаешь приставить ко мне хорошенькую женщину? Барышня Гун свирепа и прилипчива. И еще обижена за то, что ты лично не уделяешь ей достаточно внимания. Я настолько тебя прогневал, что ты желаешь, чтобы она отыгралась на мне? – Еще не знаю, прогневал ли ты меня. Сперва надо посмотреть, что ты вытворял в доме кронпринца. Давай, вываливай. – Выгружай, ты хочешь сказать, – педантично поправил его Мэй Чансу. Однако в кресле не шевельнулся и к столу не подался. Что он, правда, мнется, как робкая девица? Пришлось поторопить:  – Один черт. Сливай запись, мне для развлечений определенно не хватает шоу из жизни высшего света.  Мэй Чансу помедлил и все же поднес палец с узким розовым ногтем к пазу считывателя. Ноготь был, конечно, не ноготь, а чип с контактными полосками, напыленными на обороте, но это не мешало движению выглядеть изысканным и почти соблазнительным.  – Там восемь часов, и то я не все писал. Смотреть все – челюсть вывихнешь от скуки, предупреждаю. Принц Сянь – самый предсказуемый из четверых императорских сыновей, с которыми мне придется иметь дело. И самый неприятный. Так что я поставил метки на то, что тебе может оказаться интересно. И… другие метки на то, что ты, по моим предположениям, захочешь пропустить.  – О, так там может оказаться что-то непристойное? – оживился Линь Чэнь. – Нет, не кривись, как старая дева при просмотре порно 6D с эффектом присутствия. Так и быть, сам по второму разу можешь это не смотреть. Этим вечером мне предстоит развлекаться великосветской хроникой, а тебе – расслабляющая гимнастика и спать.  – Я бы предпочел поработать… – А я – полетать в чистом воздухе! – рявкнул Линь Чэнь на хитреца. – Что за непослушание, господин Мэй? Я понимаю, самое милое дело– лежать без движения, подключившись к инфоканалу, и строить башню из кубиков… виноват, твои хитрые планы из неполной информации. Пока не доработаешься до нервного истощения. Спать! Учти, индикацию проверю! Он шуганул Мэй Чансу в его комнату и включил запись.  Анфилада залов Восточного дворца отличалась той же избыточной роскошью ручной работы, которую Линь Чэнь уже мысленно окрестил «имперским шиком». Голографические занавеси, резные колонны, позолоченная лепнина. Нежные розоватые тона росписи, покрывавшей стены и потолок, должны были, наверное, создавать прямую метафору восходящего солнца, но на взгляд просвещенного инопланетника казались просто приторными. Гости были разодеты в ярчайшие платья и кители, и парящие на антигравах подносы с угощением и богатейшим набором вин шныряли между людей, безупречно уворачиваясь от локтей, болтающихся на поясе парадных клинков и широких рукавов. На мужчинах преобладала военная форма, отчего и количество бесполезных железок в нарядах присутствующих зашкаливало. И вправду – заснуть можно от скуки. Он перемотал до первой метки Мэй Чансу. Обстановка изменилось. Свет стал приглушенным, а краски обстановки более теплыми, жужжание голосов исчезло, и в поле зрения попал столик с угощением. Очевидно, наследный принц пожелал поговорить с особым гостем с глазу на глаз. – …я хочу быть с вами откровенен, почтенный, – говорил принц Сянь. Его лицо было видно крупным планом, не иначе он сидел почти вплотную. «Почтенный», надо же! Лянское обращение к наследственным дворцовым слугам, читай – рабам. – Вашим талантам необходимо найти самое достойное применение, а что может быть правильнее, чем поставить их на службу правителю империи? Я облечен титулом кронпринца, мои возможности шире, чем у братьев. – Как и ответственность, ваше высочество, – отозвался Мэй Чансу. – Да, да, – тот нетерпеливо махнул рукой. – Не тревожьтесь, моей ответственности хватит и на вас. Скажу более, если вы изберете меня, ваша жизнь будет полна не только работой, но и должной благодарностью за нее, а вы под моей рукой окажетесь в довольстве и безопасности. – Вряд ли при великолепном лянском дворе мне что-то сейчас угрожает. – Похоже, совершенный ум не равен совершенному пониманию истинного положения вещей, – произнес Сяо Цзинсюань снисходительно.  – Ваше высочество окажет милость просветить меня?  Кронпринц довольно улыбнулся. – Ну как же! Судите сами: сейчас вы, почтенный, при всем своем уме и красоте, – всего лишь имущество, выставленное вашим господином на торги. Неужели такое положение дел вас радует? – Оно дарит мне чувство предвкушения, принц Сянь, – прошелестел голос Мэй Чансу. Линь Чэнь с восхищением выругался. Как, когда молодой командующий и сложный пациент приобрел эти замашки хладнокровной кокетки? Неужели решил подыграть слухам, которые ходили среди профанов – что андроиды еще и секс-машины, несравненные в любви? Не с тем собеседником он это задумал, определенно.  Глаза принца Сяня загорелись жадным блеском. – С превеликим удовольствием проясню вам положение дел! Ведь в своем уединении вы можете не знать, насколько жесткой и немилосердной может быть придворная политика в нашем государстве. Если вы сделаете неверный выбор сейчас, поставите на того, кто допустит неизбежную ошибку в борьбе за трон, то его падение будет бесповоротным, а вы снова окажетесь выставлены на продажу. Вряд ли вы будете с прежним восторгом предвкушать переход во все новые и новые руки, а, Мэй Чансу? Не лучше ли вам сразу выбрать того, у кого больше всего шансов преуспеть, и кто не подвергнет вас подобной опасности в будущем. Верно? – Принц помолчал и прибавил: – Да, кстати, я всегда хотел полюбопытствовать: это правда, что срок жизни ланъевских андроидов – всего пара десятков лет? Как расточительно, если подобная красота живет недолгий срок!  Он наклонился и легко провел пальцами по щеке Мэй Чансу. Тот даже не вздрогнул, только заметил: – Мой срок мне неведом. А ваше высочество умеет соблазнять! Разговоры о моем поражении, перепродаже и смерти… – …всего лишь призваны оттенять мысль о том благоденствии, которое я готов вам предложить. И добавить к нему мою личную симпатию. Почтенный Мэй, мне кажется, нам стоит поднять чарку за ваше будущее! Эй, встревожился Линь Чэнь, что за шутки! Тело конкретно этого андроида для приема алкоголя не предназначалось. Существовали такие модели, которые могли бы без вреда для себя выпить хоть стакан ракетного топлива, но физические возможности Мэй Чансу были слабее, чем даже у обычного человека. И сам Чансу это знал. – Я, ваше высочество, всего лишь биомеханическое устройство, – произнес он чопорно. – Пить со мною – столь же несообразно, как чокаться с экраном голопроектора. Да и не устроен я для этого. – Вы хотите меня обидеть, почтенный? – Кронпринц громко рассмеялся. – Одну рюмку! За наше совместное будущее. Доставьте мне удовольствие видеть, как эти губы ласкают если не плоть, то хрусталь. Пейте! Линь Чэнь сжал зубы. Конечно, опасность миновала, Мэй Чансу был сейчас в безопасности торгового представительства Су, и все же…Где был эскорт этого безрассудного тогда, когда он оказался срочно нужен? Сыма Лэй в эту минуту что, с гостями прохлаждался? А если уж господин Сыма презрел свой долг, какое право имел сам Мэй Чансу рассуждать о своём аварийном выключателе с позиций «люблю или нет»? Опять переоценил свои силы? Бледная рука поднесла рюмку ко рту – действительно крошечную.  – Только одну и исключительно в знак моего безграничного почтения к императорскому сыну. Если же ваше высочество будет настаивать на продолжении, неразумный решит, что вы намеренно хотите вывести его из строя. Линь Чэнь перевел дух. Самоуверенность Мэй Чансу все же имела свои пределы, и ценное оборудование не рисковало быть испорченным. Не то чтобы непоправимо – но перенастройки после сильной интоксикации оно бы требовало.  – Полно, полно, – голос кронпринца был снисходительным и мягким, зато взгляд – почти похотливым. – С чего бы мне желать повредить вам, когда мои намерения прямо противоположные? Вы можете сделаться лучшим моим приобретением, если сразу проявите толику мудрости, которой, как утверждают ваши создатели, они вас наделили. И поступите соответственно.  – А под мудрым поступком вы подразумеваете, что я предпочту вас не раздумывая, просто в силу вашего высочайшего положения? – гладкого, шелкового льда в голосе Мэй Чансу хватило бы на небольшой холодильник в лаборатории. – Разумеется! – принц Сянь рассмеялся. – Если вы так горды, чтобы считать себя лучшим, то должны быть и умны, чтобы понимать: лучшее должно принадлежать властителю империи.  – Этот титул носит ваш отец, не вы, – заметил Мэй Чансу коротко, но не требовалось быть гением, чтобы распознать предупреждение в этих словах. Сяо Цзинсюань на удивление благодушно улыбнулся. – Отец, да живет он тысячу лет, в своей бесконечной милости даровал мне пост кронпринца и честь разделить с ним заботы о благе государства. Но вам, почтенный, не стоит обо всем этом волноваться. Он бесцеремонно протянул руку и взял Мэй Чансу двумя пальцами за подбородок. Легко и оскорбительно.  – Я сам вознесу вас на подобающие вам вершины и лично позабочусь о вашем благоденствии. Подумайте об этом. Прислушайтесь к себе… Изображение внезапно моргнуло. Линь Чэнь запоздало перевел взгляд на индикацию на сопряженном экране – цифры жизненных показателей заплясали так, словно Мэй Чансу залпом хватанул стакан бренди. Гнев? Перегрузка? Сбой в дыхательной системе? Возбуждение?! – …вы сейчас и сами убедитесь, каким счастьем станет для вас служить мне. – Рука лянского принца была совсем близко, отодвигая ворот серого халата, лаская уже совершенно непристойно. Так не обращаются ни с гостями, ни с советниками, ни с наемным персоналом – разве что с бесправной прислугой, предназначенной для удовольствия хозяина и более ни на что не годной.  С губ Чансу сорвался тихий, но отчетливый стон. Можно было бы принять это за искусную игру, если бы не скачущий пульс и тяжелое дыхание. Линь Чэнь стиснул кулаки и остановил воспроизведение. Мэй Чансу слил ему эту запись без каких-либо возражений, так что, очевидно, сам не считал происшедшее непристойным или стыдным. Непросвещенная молва приписывала андроидам исключительные таланты в сексе, и если Мэй Чансу решил воспользоваться этими вульгарными слухами в своих целях и соблазнить лянского принца, он знал, что делал, и делал это хладнокровно. Но это не избавило Линь Чэня от неловкости. Надо бы прекратить к чертовой бабушке это подглядывание и ограничиться пересказом событий этого вечера из уст самого Мэй Чансу, стратега и аналитика вне всяких рангов, в каком бы теле он ни обретался.  Впрочем, не добивался ли Мэй Чансу именно этого результата, намереваясь ослабить контроль Линь Чэня над ним, манипулируя его эмоциями с той же уверенностью, как когда-то управлял своим истребителем? Этот вариант тоже нельзя было сбрасывать со счетов. В манипуляции другими людьми его дорогой Чансу мог бы уже получить степень доктора наук по совокупности заслуг. Застывшая картинка на экране расплывалась, будто была снята через слой воды. Линь Чэнь нехотя тронул ее, – и нет, Мэй Чансу определенно не желал покорно подставляться под ласки Сяо Цзинсюаня. Дергался, выворачивался, пусть медленно и слабо. Однако так и не прибегал к аварийному выключению, а если и звал на помощь, эту частоту регистратор не писал. Где его сопровождение, черт побери?! Где этот идиот Сыма? Похоже, остался за дверью личных покоев принца, и все потому, что некоторые стратеги слишком самонадеянны.  – Как там было… перегрузить по амплитуде сенсорный канал? Не люблю эти ученые словеса… – обронил принц Сянь быстро и досадливо, шаря у Мэй Чансу за пазухой и сминая халат. – – трахнуть я его должен, что ли, чтобы он на мне зафиксировался? Сейчас, детка, сейчас, погоди, все будет… Изображение отчаянно сместилось, накренилось – Мэй Чансу все же вскочил на ноги, но с трудом удержался, чтобы не упасть. Увернулся из-под желающих его схватить растопыренных пальцев, но так неуклюже, словно только первый месяц осваивал это тело.  – Да что же ты дергаешься, будто не понимаешь, что ты уже мой, после такой-то дозы! Вот глупая машина… Линь Чэнь беззвучно сглотнул и снова судорожно щелкнул по значку паузы.  Та самая крошечная рюмка вина могла быть напичкана чем угодно: токсином, психостимулятором, жидкой взрывчаткой, шпионским наногелем. Линь Чэнь с трудом подавил порыв самому вскочить, заорать и объявить в представительстве всеобщую тревогу. В конце концов, Мэй Чансу с Сыма Лэем вернулись в представительство этим вечером целые и… невредимые? Хотя бы внешне. Он вывел перед глазами жизненные показатели Мэй Чансу в реальном времени – тот спал здоровым сном. И все же следовало поспешить. – Ассистента Сыму ко мне немедленно. Господина Мэй вывести из сна мягко, взять пробы по полному спектру, начать анализ сразу. Сыма Лэй явился почти без задержки. (Впрочем, ему повезло, что «почти» и что за это время лаборатория отчиталась об отсутствии в крови андроида опасного уровня примесей). Это было единственное, что можно было про ассистента сказать хорошего. Он был растерян, помят со сна, и от него отчетливо пахло спиртным. Сейчас было его свободное время, но расстроенный Линь Чэнь об этом даже не задумался. Он гневно сгреб того к себе за ворот рубашки и тут разглядел последнюю, наиболее пикантную подробность – на скуле у Сымы Лэя красовался внушительный синяк. – А это вас кто, господин Сыма? – спросил он брезгливо, разжимая пальцы и зарекаясь на будущее брать к себе на работу никчемных сыновей достойных родителей. – Флаг-адмирал Му, – потупился пострадавший.