Бесценный приз

Бальный зал лянского императорского дворца блистал сдержанным великолепием. Приковывали глаз позолоченные светильники в виде диковинных деревьев, мягко сиял наборный паркет с инкрустацией – глубокие синие тона индигового дерева создавали иллюзию, будто под ногами укрощенная водная гладь, а модифицированное акажу походило на узорную поверхность ковра. Многослойные вышитые шелка дам соперничали яркостью с мундирами владетельных вельмож. Тихо играла музыка, услаждая слух в ожидании того момента, когда она выльется на паркет бального зала сладостной волной и закружит в танце тех, кто помоложе. Те, кто постарше, столпы империи и доверенные сановники императора, этим легкомыслием пренебрегали. Стояли блестящей от разнокалиберных орденов стеной поближе к трону.  – Драгоценная шкатулка с барахлом, – усмехнулся в пространство Линь Чэнь, торговый посланник Ланъя, вольно присев на подоконник.  Нарушение этикета, конечно, но что не простишь человеку, за плечами которого трепещут прозрачные перья оттенка нежного весеннего неба! Линь Чэнь воочию видел мысли придворных, точно парящие облачка над их головами. Выпускать крылья в помещении – глупость, считал в свою очередь он сам, но чего не сделаешь ради имиджа. Лянцы замедляли шаг, проходя мимо; дамы перешептывались. Линь Чэнь, пользуясь тем, что захватил с собой расписной бумажный веер, прикрывал оным физиономию и беззастенчиво ухмылялся. «Тебе не нравится? – удивился бесплотный голос в голове. – Совсем вы там одичали у себя на Ланъя, придворной толчеей не восхищаетесь. Может, ты еще и не трепещешь от перспективы отдать поклон самому великому императору?» Подчиненные, сопровождающие господина посланника, скромно стояли в отдалении, где и полагается пребывать адъютантам, секретарям, младшим женам, фрейлинам, носителям красного сафьянового чемоданчика и прочим свитским. Скромные серые одежды господина Мэй были почти незаметны в этой толпе. Разве что уложенная на макушке и стянутая заколкой коса виднелась благодаря его росту. Но их с Линь Чэнем нейросвязь никто не отменял: ни лянское управление надзора, ни контрразведка, ни зловредные подземные демоны. И заколка, кстати, связь надежно усиливала. – Еще тридцать семь минут. А из этого окна чудесный вид, кстати, – рассеянно заметил Линь Чэнь и перешел на беззвучную речь, не шевеля губами. – Забавная ситуация. С одной стороны, ничтожный – всего лишь торговый посланник и, безусловно, недостоин царственного внимания. С другой – запасы «киновари» и еще кое-каких патентованных средств придают нам, скромным ученым с далекой планеты, незаслуженную значимость в глазах остальной Вселенной. Как результат, аудиенция у грозного и блистательного монарха Сяо Сюаня фон Ланздорфа. Но строго во втором десятке приглашенных, чтобы не знающие рангов инопланетники не слишком зазнавались. Сказал бы «варвары», но, боюсь, это вашу роскошь проще счесть варварской. Как и ваше нагромождение имен! Где древняя Поднебесная – и где почти столь же древнее прусское дворянство? – Прихоть основателя династии, – отрезал Мэй Чансу, бывший Линь шу фон Лютцов, коротко. – Был Сяо Фэн, стал Сяо Фридрих фон Ланздорф I. Ты намерен все полчаса посвятить культурологическим изысканиям? Или все же оглядишься? Из моего угла видны по большей части чужие спины и лакеи с подносами. – А правда, что все эти лакеи – офицеры из Управления надзора? – оживился Линь Чэнь.  – Вполне вероятно. Но Имперская Служба надзора никогда не была специализацией нашей семьи. А что?  – Любопытно отслеживать их траектории и по ним вычислять самых титулованных персон в зале. В первую очередь, разумеется, кронпринца. – Цзинсюаня? Вряд ли он сам по себе тебе интересен. А кто рядом с ним? Четвертый и ныне наследный сын императора, Сяо Цзинсюань фон Ланздорф, надежда и опора трона, отлично выходил на официальных портретах и патриотических плакатах. По красавчику со щеголеватыми усиками вздыхала половина всех юных барышень империи. Больше ничем, кроме как внешними данными, наследный принц лянской империи отмечен не был, судя по разведданным Линь Чэня.  Вот и сейчас генеральский мундир безупречно облегал статную фигуру, представлявшую собой центр небольшого людского водоворота. – По большей части военные. Командующий оборонных сил планеты, столичный полицмейстер, двое генералов из ВПК, несколько штабистов.  – Оправа для имперского бриллианта. Ну да, морская свинка – и не свинья, и моря никогда не видела. – Язвительность в словах Мэй Чансу была вполне оправдана, поскольку генеральское звание кронпринца всего лишь прилагалось к титулу. – А Юя тебе видно? Строго на таком же расстоянии от трона, но по другую сторону расположился пятый принц, Сяо Цзинхуань. Мундиры в его окружении были больше чиновные, и они эффектно разбавлялись нарядами его супруги-принцессы и ее избранных фрейлин. Цзинхуань, князь Юй, блистал среди дам так, словно был всего лишь беспечным бонвиваном, и даже ухитрялся не смотреть в сторону своего брата, с которым вел тяжкую и упорную борьбу за политическое влияние. – Как на ладони, – подтвердил Линь Чэнь. – С ним министр внутренних дел, глава комитета цензуры и несколько неизвестных мне чиновников. – Никаких неожиданностей, – оценил Мэй Чансу. – Еще императорские сыновья в зале есть? Если нам выступать, мы должны знать всю публику. – Принц Хуай подойдет? – Кстати, да. Было бы удивительно, если бы младшенький пропустил прием с танцами и угощением. Он зовет себя человеком искусства и тщательно копирует манеры великого князя Цзи, но все же… как-то без вдохновения. Дядюшке Цзи веришь, а восьмой принц просто лентяй. И, по моей оценке, он все-таки не игрок.  – Но массовку обеспечить может, – заметил Линь Чэнь невинно.  – Шутник. – Сообщение по интерфейсу не передавало оттенков тона, но можно было поклясться, что Мэй Чансу усмехнулся. – Так, а с ним кто? – Не знаю. Это тебе тут все известны в лицо, а я – лишь пришлый инопланетник. Ладно, какая-то яркая пара близнецов в золотом и красном. Лет двадцать с небольшим с виду. По моим ориентировкам не проходили, так что вряд ли сегодня важны. – В золотом… погоди, у девушки глаза как будто заплаканные, и в прическе шпильки, по форме похожие на рукояти мечей? – И на короткое «да» Мэй Чансу выдохнул с досадой: – Опять эта дура Нянь-Нянь за императорской семьей увивается! Теперь Цзинли выбрала. Неужели правда заключила пари, что ни одного принца не пропустит?  – М-м? – Племянница чусского посла, аристократка по происхождению не ниже наших…и ведет себя как бешеная кошка.  – Что, – с показным беспокойством уточнил Линь Чэнь, – царапается? Тебя тоже успела задеть? Короткое оскорбленное молчание в ответ. Подумаешь, девица-коллекционерка, было бы на кого досадовать! Но Линь Чэнь легко понимал злую нервозность Мэй Чансу. Отделенный от этого мира тюрьмой искусственного тела, спрятанный у всех на виду, близко знающий в этом зале каждого десятого и шапочно – каждого третьего, бывший сын семьи Линь находился в смятении. Цеплялся за привычные колкости. Одно дело было – готовить план и другое – на самом деле оказаться в зале для приемов. – И… все? – едва уловимая пауза. Линь Чэнь отлично понимал, кого его подопечный желал здесь увидеть. Но появление в зале еще одного принца, пусть даже опального, вряд ли прошло бы мимо его внимания.  – Еще двадцать две минуты до нашего выхода. Смотри, а вот и флаг-адмирал Му появилась. – Где? – выпалил Мэй Чансу нетерпеливо. Можно было понять его нервозность, все-таки бывшая невеста. Ослепительно белый флотский китель с розетками наград, уложенные в гладкую прическу волосы с узлом наверху – почти по-мужски, и лишь сложная заколка с подвесками выбивалась из стиля. В общем, против этикета на грани приличий, но не придерешься. Флаг-адмирал Му Нихуан, наследница нескольких поколений командующих, смотрела с таким преувеличенно наивным выражением, что за девичьими глазами угадывалось четкое и злое: «А вертела я весь ваш церемониал на… рукояти своего кортика!» – От тебя все равно не видно. Подожди, пока нас пригласят, опознаешь ее по парадной форме. О, постой… вот там, у дверей на галерею не твой ли Сяо Цзинъянь? Если невеста погибшего мятежника сияла сердитой горячей звездой, то его лучший друг был – настоящая черная дыра. Черная форма, черные сапоги, бледное сумрачное лицо, Подбородок решительно выпячен вперед, возле переносицы заметные пятна – две вмятины от командирского шлема. Для образа сурового вояки не хватало покрасневших глаз и легкой небритости. Для наказания и отповеди от царственного отца, вероятно, хватит и того, что есть. Ну наконец-то. Все действующие лица в сборе. – Выдвигаемся, – скомандовал Линь Чэнь по общей для своей команды связи. – Ассистент Сыма, несете дары. Ассистент Чжэнь, ваша забота – господин Мэй и только он. Барышня Цзюнь, улыбаетесь и придаете завершенность композиции и да, ведете запись по всем каналам и отслеживаете внешние угрозы. Он спрыгнул с подоконника и пошел в сторону трона сквозь строй шуршащего шелка и шелестящих голосов. Мимо чопорных лянцев, затянутых в разноцветные мундиры, их инопланетных гостей всякого вида, СБшников, переодетых в ливреи слуг. Линь Чэнь из озорства качнул крылом, лакей описал сложную траекторию уклонения. Группа сопровождения двигалась за ланъевским посланником слаженно, как хвост за змеей и остановилась на положенном отдалении в три десятка шагов. Линь Чэнь сложил руки кольцом и поклонился (всякие коленопреклонения и простирания ниц оставим для местных): – Скромный посланник приветствует ваше величество, желает процветания и могущества стране под вашей рукой и благодарит от имени корпорации Линь за дозволение открыть торговое представительство Су в вашей благословенной столице. – Я вижу, к нему не мешало бы приложить и лицензию на полеты, а, господин Линь? У Сяо Сюаня была внешность добродушного и милостивого отца семейства, выправка кадрового офицера, показательная склонность к незлым шуткам и совершенно безжалостное сердце. Добрый дядюшка-император. Тиран. Убийца. За спиной Линь Чэня царила тишина, ни единого шевеления, но взгляд Мэй Чансу он почувствовал так, словно ветерок дунул, всколыхнув перья. – Ничтожный благодарит за оказанную милость, – ответил Линь Чэнь формальной фразой. – На моей планете, ваше величество, возможность покорить бескрайнее небо ценят не меньше, чем на вашей – возможность проявить воинскую доблесть.  Повинуясь незаметному движению его пальцев, Сыма Лэй с нижайшим поклоном поднес лянскому правителю ларец с несколькими кристаллами «киновари» в ювелирных флаконах и снова отступил к прочим. Стандартные шаги стандартной аудиенции. Пора было благодарить и пятиться к выходу, но… – Пользуясь благосклонностью вашего величества, я бы хотел просить помощи в отношении еще одного затруднения, – оживленно начал Линь Чэнь. – Вы позволите отнять несколько минут вашего драгоценного времени? Император кивнул, мол, продолжай. Молчание растеклось вокруг трона, как масло по воде. Придворные прекратили перешептываться и навострили уши. Эмиссары Ланъи, те, которые привыкли предлагать свои диковины и за немалую цену, вдруг намерены просить о чем-то?  – Наша планета славна не только биоактивными эссенциями, но и экспертными системами, заключенными в приятную глазу и дружественную оболочку, – начал Линь Чэнь издалека. – Ваши знаменитые андроиды, – кивнул император. – Совершенно верно. Но ученая мысль, ваше величество, принципиально не признает ограничений и стремится к совершенству разными путями. Добиваясь большей, говоря коротко, дружественности, мы создали образец, который буквально необратимо запечатлевает своего владельца и в чьей лояльности, таким образом, можно не сомневаться. К сожалению, механизм запечатления был уже создан и вложен в программу, когда мы зашли в тупик. Нам так и не удалось понять, что именно поворачивает ключ этого механизма. – Но я-то чем вам могу помочь? – неподдельно удивился император. – Вышло так, что наше изделие, ваше величество, теперь должно само выбрать себе хозяина – по принципам, которые мы пока не знаем. И я прошу вашего милостивого разрешения предоставить к этому выбору лучших из лучших именно в том государстве, которое особо ценит личную преданность. Лучших из лучших – принцев Империи Лян, ваше величество! Если будет на то монаршее дозволение, я готов предложить экспериментального андроида тому из ваших сыновей, который сумеет, гм, завоевать его. Для себя же я хочу малого – лишь возможности наблюдать за ходом этого эксперимента вплоть до его завершения. Ну и достойной платы за достойное творение, конечно. – Ты хочешь объявить турнир, гм, за руку искусственной разумной куклы? Ха-ха-ха! – император раскатисто рассмеялся.  Линь Чэнь тихонько перевел дыхание. За его спиной замерла скульптурная композиция из трех мужских фигур и одной женской. Они ждали его знака. – С позволения вашего величества, я бы избрал более мягкое слово. Тендер. Созвучно произносится, но воинственности куда меньше.  – Предположим, я дам дозволение. И что потребуется от моих сыновей? Предложить соразмерную цену и стратегический план использования твоего сокровища? – Император усмехнулся. – Завоевать. Это же надо! Ты бы еще сказал – ухаживать. – Выбирать ведь буду не я и даже не они. Кто знает, что программа искусственной личности сочтет важным? – Линь Чэнь пожал плечами. – Если кто-то из принцев сочтет возможным прибегнуть к ухаживанию, завоевывая преданность нашего андроида, это тоже может оказаться шагом к победе. Не мое дело оценивать методы, ваше величество. Я только наблюдатель. – Ладно-ладно. – Лянский император махнул рукой. – Сначала приведешь своего андроида ко мне, я желаю посмотреть, за какой приз предстоит соревноваться моим сыновьям. – Нет ничего легче, ваше величество. Он уже здесь, в моем эскорте. Линь Чэнь наконец-то обернулся, широко поводя рукой, и недвижная скульптура ожила, тесная группка рассыпалась. Первой плавно скользнула в сторону Цзюнь Нян в нежно-голубых вышитых шелках, и, конечно же, взгляды всех, кто слышал разговор, потянулись за ней в полной уверенности, что эта красотка и есть искомое изделие, за которым не без приятности можно будет ухаживать принцам. Потом высокий мужчина в неприметном сером халате сделал короткий шаг вперед и поклонился. – Ваше величество позволит представить вам и вашим блистательным сыновьям Мэй Чансу, родившегося год назад на планете Ланъя и уже успевшего сделаться вместилищем мудрости? Линь Чэнь не думал прежде, что способен произносить настолько пафосные тирады с таким каменным выражением лица.  – Не очень-то он похож! – Император нахмурил брови. – Ты же понимаешь, господин Линь, что последует, если ради своих целей ты пытаешься выдать нам за андроида обычного человека? Для всякой шутки есть подобающее место. Самый животрепещущий и по сути единственный вопрос собравшихся: искусственное создание перед ними или человек? Определив, что Мэй Чансу – на самом деле ланъевский андроид, дальнейшие вопросы задавать никто не станет.  – Ваше величество вправе питать недоверие, но, уверяю вас, эта модель несет те же ограничения, что и все прочие согласно Закону о недопущении. Прикажите своим специалистам провести обычные тесты: ток крови, сканирование, все прочее. – Линь Чэнь приветливо улыбнулся и повел крыльями. – Я лишь прошу вас в вашей безграничной милости отложить проверку до конца приема и не лишать нас возможности насладиться прославленным дворцовым гостеприимством. – Пусть он сам скажет! Ну конечно, лянский император подвержен любопытству не менее, чем обычная публика. Линь Чэнь щелкнул пальцами, не оборачиваясь. «Играем сценарий “Б”». Мэй Чансу исполнил безупречный поклон, всплеснув рукавами не хуже крыльев, и припал к полу. Это движение они репетировали с записями бесчисленное число раз – и Чансу не раз въедливо и едко разносил себя самого за недостаточную прямизну спины или темп исполнения. – Недостойный почтительно приветствует повелителя империи. – Ну-ну, поднимись, ты мне не подданный. – И все же император Лян был определенно польщен. – Ты знаешь, зачем ты здесь? – Найти себе истинного патрона, чтобы быть в состоянии исполнить свое предназначение, – отчеканил Мэй Чансу, выпрямляясь.  Он наконец-то посмотрел в глаза своему врагу – с непроницаемым и спокойным лицом.