Fallout: Equestria. Крылья #1

Кхе-кхе! Будьте внимательны! Я приняла решение объединить уже написанные части главы «Завод Мейн-Тек»! Теперь части в первой по четвертую будут в одной главе с названием «Завод Мейн-Тек». Не путайтесь и не теряйте:) последующие части будут выходить так же по частям, каждая отдельно. Как допишу, вновь их все объединю с самой первой.       На следующий день вся Пустошь покрылась снегом.       Я, утром, стою в холле у окна второго этажа, ибо больших, с более-менее красивым видом, не под самым потолком окон больше нет, и, ни о чём не думав, наблюдаю за слегка колышущимися ветками деревьев. Снежных, прошу заметить! Створки окон, к сожалению или к счастью, не открываются, но даже сквозь стекло ощущаю лёгкий ветерок.       Смотрю на снежный покров на земле. Так и хочется услышать тихий скрип под ботинками, ощутить морозное покалывание на щеках и почувствовать снежинки на языке. Поваляться в сугробах, как только их наметёт побольше и попушистее, покидаться снежками, предпочтительнее в Каламити. Обязательно ему скажу о прогулке! К тому же, он обещал показать мне окрестности, если это ещё актуально, конечно. Вот и славно.       После вчерашнего приключения, одежду пришлось отмывать от чужой крови и зашивать. Застёжка-молния, проходящая от шеи до живота, была безжалостно порвана рейдером за его… достаточно грязным делом. Как и в переносном, так и в прямом смысле. Что-то мне смутно вериться, что он хоть когда-то подмывался! В общем, за комбинезон Оуку перепало немало крышек.       Каламити, проклинав почему-то Дока, а не меня, раскошеливался за потерянный нож и усиленный костюм. Брасс сначала не понял, за что Летающий суёт ему крышки, хотя и сам Каламити толком объяснить не мог.       — У тя Лил нож брала. Вот я за него ща плачу.       — Ничего она у меня не покупала. Да, заходила, но с целью ознакомления, если я правильно понял её намерения. Всё-таки, стрельба никогда не была ненужным навыком.       Я так и не поняла, как можно было не заметить пропажу сразу двух ножей! Видимо, они и вправду были настолько «не ходовыми» в продаже.       За одно украденное (но об этом знаю только я) лезвие Каламити всё же заплатил, предварительно попросив меня показать «виновника всей этой суматохи», цитирую! Сказала, что взяла нож, думая, Брасс для этого мне его и показал. Чтобы я его взяла, а Летающий заплатил чуть позже. И абсолютно неважно, что Башкот в долг ничего не даёт. Это мы упустим. Главное, что за первое лезвие мы как-никак расплатились.        А про второе я смолчала. И не смотрите на меня так! Брассу они всё равно они не нужны, как я поняла по его реакции, Каламити сэкономит крышки, ну а я останусь с каким-никаким, но ножом! На крайний случай он может спасти мне жизнь. Да и к тому же, я совершенно забыла про него. Лежал себе в сапоге смирненько-тихонько и всё.       Кстати, обувь, взятую у Винри, я всё же вернула. Сапоги мне были ни к чему. Да, свои, найденные на Пустоши, мне велики, но с носками вполне неплохо! К тому же сейчас, зимой, лишняя пара носок на ногах лишней не будет. А сумку через плечо я получила в подарок.       — Забирай себе. Это как моё «прости». Я правда не должна была подвергать тебя такой опасности!       Я на Винри и не злилась. Да нас чуть не убили, меня чуть не изнасиловали, но зато какие эмоции! Какой опыт!       Мне кажется, или я потихоньку становлюсь грёбанной оптимисткой, как Винри?.. Н-да.       Но всё же, несмотря на отсутствие повода лично для меня, было приятно получить что-то, особенно такое нужное, как сумка!       Ну а сейчас, стоя у окна, ко мне подходит Каламити. Кладёт ладонь на плечо и, с довольной улыбкой на лице, торжественно произносит:       — Ну сё, Лил! Поздравляю тя со своей собственной хатой!       Хатой, аренду за которую нужно платить.       За небольшое время, проведённое в лагере, я ненароком улавливала разговоры других жителей. Часть информации узнавала именно так. Таким способом и просветилась в мир платы за проживание. Думаете, каждому в лагере рады? Безусловно, да. Любому путнику, исключительно мирному, массивные бронированные двери будут открыты, но надолго ли? В мире мало что даётся бесплатно, а лагерь нужно же на что-то содержать. И где найти столько крышек, чтобы хватило еды, воды и тряпок на всех? Верно! Платить налоги за торговлю и брать плату за жильё!       Конечно, точную цену никто не установил. Конечно, если ты беспомощный, бедный и умирающий, никто погибать тебя не оставит и, конечно, денег не сгребёт. Как Дайкири говорит (если верить услышанному у жителей): «Сколько сможешь — столько и заплати, но минимум нужно выплачивать. Нет крышек? Есть торговцы, которые заплатят за помощь. Не хочешь им помогать? Есть немытый пол, туалет и куча других работ. Валяй!»       Что же выбираю я? За проживание в лагере платят каждый месяц («Я итак сократил срок с двух недель до месяца! Знаете, как это ужасно? Нам нужно больше крышек, если хотим лучше жить! Я понимаю, что мы все не миллионеры…», — тоже услышала из какого-то разговора. Кажется, это Дайкири говорил на лагерном собрании), но есть ли мне чем платить? Да, я могу скидывать в общую кассу по одной крышке, но меня сгрызёт совесть за столь малу плату. Чистить унитазы? Ну… как-то не очень хочется. Нужно поискать что-то другое. После резко закончившегося лечения у Дока, я, конечно, не могла на полных правах оставаться жить у него. На каком основании? В клинике одна кушетка, и если бы я заняла её, где бы лежал возможный будущий больной? На раскладном Догином диване, которое, так-то его спальное место? Или мне лечь к лекарю? Никакой из вариантов не особо хорош. Нет, они не плачевные, но есть же возможность найти получше. И мы нашли. Спальных мест в лагере немного, но достаточно: диваны в каждом из коридоров, по две больших комнаты с множеством кроватей на каждом этаже, запасные матрасы и, на крайний случай, пол. Не все они заняты. Добрая половина чинно пустует, выбирай не хочу! Но есть кое-что, то, что доступно только мне. Не диван с тумбочкой в коридоре, а… — Подсобка?! Самая что ни на есть обычная коморка. Мы находимся в буквальном смысле под тренировочным полигоном (дверь справа у Брасса Башкота в комнате). Кладовое помещение состоит из семи, или около того, небольших комнаток, в одну из которых хочет поселить меня Каламити. Локация, надо сказать, не из удобных. Само проникновение сюда уже, считай, полоса препятствий: добеги до Брасса, забеги на полигон, но там осторожно! Не урони манекены, не запнись о тяжёлые ящики, поглядывай на антресоли (мало ли упадёт что-нибудь) и не стань случайной мишенью не очень умелого стрелка на тренировке. Затем открой люк, спустись по вертикальной лестнице вниз и воу-ля! Осталось зайти в комнатку и ты, считай, дома. — А чёйт тебе не нравится? Я знаешь сколько Дайкири уговаривал освободить те это место? Или ты желаешь место у стенки в общежитии нашем? Место у стенки меня ничуть не отталкивает. Но я понимаю, что, скорее всего, Каламити имел в виду место у двери, если штора таковой является, но сказал он чуть что-то другое. Оговорился. Но это сути и моего отношения не меняет. Отталкивает меня от кровати в комнатах больше сами люди, нежели место расположение койки. Ни с кем из обычных жителей я так и не познакомилась, хотя, пыталась ли я? Нет, я не боюсь. Я не стесняюсь. Нет. Нет… я не… или да? Нет! Но однажды, заговорив первой, меня же саму чуть не убили, я… не хочу повторять ошибок. И не важно, что в лагере на меня нападать никто не собирается. Я просто не хочу и всё. Ведь так?       — Эти коробки с продовольствием мы перетащим куда-нить и разместим тут тя! — жестикулируя, рассказывает Каламити, — Канешна, тя бут беспокоить выстрелы и тренировки в полигоне, но эт мелочи! Привыкнешь! Заходи, обустраивайся! — и, легонько толкая меня в спину, Каламити приглашает меня в это называемое «моё жилище».       Не разделяя с Летающим радости, заходу в комнату. Нет, ничем тут не пахнет. Да, стоит несколько коробок и бочек, стены бетонные. Пол холодный и серый. Под потолком маленькая, висящая на проводе, лампочка, которая если и светит, то не очень ярко.       М-да. Не люкс.       — Каламити… — начинаю я уже отговаривать Летающего, но он меня просто перебивает.       — Лил, пф! Не парься! Это ещё станет твоим уютным гнёздышком, поверь мне. И не нужно мне тут чё-то говрить. Нет! Лил! Нет, молчать! Тш! Пару крышек на тя у мя найдётся. От их нехватки я не страдаю. Я те даже притащу пару вещей! У меня столько хлама накопилось, у-у-у…       Я не успеваю и звук издать. Каламити не даёт мне ничего сказать. Всё тараторит и тараторит, умножая мои вопросы, но всё-таки понижая моё возмущение. С каждым его словом я как-то смиряюсь с этой коморкой, понимаю, что общежитие — не самый лучший выбор, который я не делала и уже делать не собираюсь.       Каламити будто в облаках. С мечтательной улыбкой и блеском в глазах он рассказывает, как мне лучше обустроиться, где что поставить и как мы будем весело проводить тут вечера.       — Всё, Лил? Тогда вечером я слетаю до хаты и нагребу те кой-чё. А сейчас я просто…       Точно, вечер. Не знаю почему именно от этого услышанного слова я вспоминаю о желании прогуляться. Может, «вечер» даёт мне осознать, что не стоит до него тянуть? Это, надо сказать, вполне логично.       Игнорируя то, что Летающий что-то говорит, бесцеремонно пребываю его, желая как можно скорее предложить своё:       — Пошли погуляем?       Каламити резко замолкает, удивлённо хлопая глазами. Я оборвала его на половине слова.       Чёрт! Выразиться я хотела совершенно по-другому… — А, ну продолжай, что ты там говорил, — пытаюсь вновь стать вежливой и интеллигентной, нервно улыбаюсь и даю Каламити договорить. Но что скрывать: я без понятия, о чём разглагольствовал раннее Летающий. Я как-то всё прослушала. — Погулять? О, Лилит, я думал ты не предложишь. Погнали! — уже позабыв о раннее недоговорённой фразе, радуется крылатый. Ха, с кем с кем, а с Каламити задумываться о правилах приличия — это последнее, о чём нужно думать вообще. — Но не сёдня, наверно, — лицо его становится серьёзнее и даже слегка печальнее. Резко эмоция сменяете другой, — я те щас помогу с освобождением кладовой, ну и мя потом ждёт работа. Караваны сами ся не охранят, а рейдеры не подырявят. Я до позднего вечера занят. Конечно, я слегка расстраиваюсь. Как же мне хочется побегать по Пустоши! Побродить по разным местам, облазить территорию, так сказать. И желание такое есть только сегодня. Я не знаю, что мне захочется завтра, послезавтра. Может, снег к тому времени растает? Я не могу предугадать погоду. Как и изменить рабочее расписание Каламити. Я хочу гулять именно сегодня, каким бы детским и эгоистичным не было это желание.       — Ли, ну не грусти! Давай, я тя ночью свожу кой-куда? Обещаю, ты заценишь.       Ночью? Лилит, ты серьёзно? До вечера, то есть, мы не тянем, а до ночи дак тянем?       Смахнув волосы с плеча, соглашаюсь. А почему бы и нет?        Продолжение следует...