Бездомный снаряд

      Саша сделал так, как завещал Миша — попытался не упустить Леру, решив, что была не была. И вообще… Пошёл этот Миша на хуй. Саня пригласил девушку гулять через два дня, а до этого тщательно обдумывал, нужно ли ему это. Эти отношения, потраченное время на девушку, которую он не то что сильно хотел. Просто подумал, что, наверное, надо хотя бы попробовать. Да и те слова мужчины, которые Саша не хотел слушать, но всё же услышал, повлияли на решение. Что и вправду, почему бы не попробовать просто жить? Лера красивая и была влюблена в него. Это ли не дар свыше? Многие её хотели, многие пытались, а тот, кого выбрала она — Саша. Уродливый парень со злобным волчьим взглядом. Саня не говорил Лере ничего такого: что он хочет с ней встречаться, отношений, секса, и, мол, пошли-ка, Лерка, на свиданье. Просто пригласил её на прогулку, а девушка быстро и с робкой улыбкой согласилась. Сводил её в кафе, вынув деньги из заначки на Зиму, а потом проводил до дома и сам решил обнять в знак прощания. Крепко, но осторожно, во время объятий думая, как полюбить человека, который красив, но глубже не цепляет? Как вообще любить, когда Саша любил только свою подругу, которая уже давно лежала в мёрзлой весенней земле? Была, конечно, Настя, но эта влюбленность, кажется, была ошибкой. Одиночество, скука и, возможно, ещё что-то. Да и вообще, теперь эта Настя могла идти на чёрный хуй. Саня ей мог пожелать только всего плохого и обжечься в этих отношениями с хачом так, чтобы на всю жизнь запомнила, что не стоит с ними общаться. Их стоит пиздить и гнать из страны. Им тут не место. Лера, кстати, о взглядах Саши ничего не говорила. Они эту тему вообще обходили стороной. Ни напоминаний, ни шуток — тишина. Но, кажется, она всё равно всё понимала, потому что если на улице встречались люди неславянской внешности, Саня менялся в лице и в поведении, хотел он того или нет. Как хищник, учуявший в воздухе запах крови. Сразу собирался, напрягался и колол взглядом всех вокруг, выискивая синими глазами ещё членов чёрной стаи, ведь шакалы никогда не ходят по одному. Лера лишь приобнимала парня и уводила его в сторону, начиная затягивать какую-нибудь историю, чтобы отвлечь его и успокоить. Лера показывала Саше Москву. В центр не водила, потому что Саша сам сказал, что не хочет, но показывала окрестности. А Саша ей показывал свой парк, который девушка не знала. Они гуляли, заходили поесть куда-нибудь, всё сильнее опустошая копилку Саши. Один раз парень даже зашёл к Лере в гости, когда её отца не было дома, и там, после обеда, которым Лера накормила парня, и посиделок у нее в комнате с глупыми разговорами, они поцеловались второй раз. Опять спонтанно, но со страхом в груди и ощущением своей скорой смерти. И теперь инициатором был сам парень, решив в очередной раз, что была не была. Он мужик. И теперь он должен делать первый шаг. Поэтому сам подошёл к Лере, что стояла и ждала, когда парень обуется, ведь Саня сам сказал, что пора идти, взглянул в её глаза, заметил, как дрожали ресницы, увидел, что её взгляд опять упал на его рот, и, опустив взгляд на её приоткрытые губы, подался вперёд и поцеловал. Неумело, робко, почти боязно, обхватив губами её верхнюю губу и замерев. Маленькие ладони на пояснице, потом на спине, тяжёлый вздох Леры, и она решила углубить поцелуй, от которого Саша сразу отстранился, решив, что хватит. Как только его губ коснулся самый кончик языка Леры, он отошёл на шаг назад. Ему, как оказалось, не нравилось целоваться. Он не понимал прикола, почему люди сосались направо и налево и хвастались своими умениями. Может, дело в опыте, конечно, но пока Саню это не привлекало. Ни поцелуи, ни отношения, ни ебля. Лера была хорошей, это правда. Красивой, своей, весёлой, доброй, достаточно озорной и самоуверенной, чтобы привлечь внимание Саши, но она была не той, с кем Саша хотел бы встречаться. Но сдаваться он пока не планировал. Ведь человека всегда можно полюбить. Просто нужно время. Нужно найти за что. Виновато улыбнувшись Лере, Саша ушёл домой, со стыдом вспоминая, как спасовал. Испугался поцелуя глубже и ярче. Наверное, это Лере не очень понравилось, и Саша её понимал, если это так. Но, встретив девушку на следующий день, понял, что ничего такого она не думала. Ну или пыталась показать парню, что всё нормально. Улыбнулась, поцеловала его в щёку, обняла и глупо захихикала, начиная рассказывать какую-то историю, что случилась с ней в школе, пока Саня гонял по своим урокам, пытаясь быть прилежным учеником со знаниями вместо пустоты в голове. А ещё тем поцелуем он случайно начал их отношения, потому что с того раза Лера начала считать Сашу своим парнем, видимо, приняв его поцелуй за первый шаг к чему-то большему, чем просто дружба. Всё, что мог Саша, — это молча мириться с этим, глотая несогласие. Ну и поцелуи, конечно, стали чаще и всё глубже. Нарастало это очень осторожно, словно Лера боялась спугнуть своего младшенького, но и тем самым учила его, как правильно делать и не бояться. А Саше всё так же не нравилось целоваться. Особенно с языками. Мерзко, скользко, невкусно. Одним словом — противно. Губами ещё куда ни шло, но языки… И, кажется, Лера это понимала. Было заметно, что она расстраивалась, иногда вопросительно смотрела на парня а один раз даже спросила, всё ли в порядке. Саша не нашёл, что ответить. Не говорить же ей, что ему не нравится целоваться, когда остальные, как правило, это обожали и готовы были сосаться всегда и везде. Да и Лере это нравилось. Соврал, что всё хорошо, и утянул Леру в поцелуй, чтобы убедить её, что всё и вправду хорошо, хотя Саше это действие было стабильно неприятно. Это даже не возбуждало. Никак. Сам он целовал девушку редко. Если целовала Лера, то Саша старался перевести все в простые касания губ, к которым почти привык. К касаниям. Лера к этому, кажется, тоже привыкла — что парень у неё робкий. Но прошло ведь всего две недели. Девушка быстро понимала, что к чему, а Саша и не пытался понять, что к чему у Леры. Не сейчас. На встречу отца, о которой говорил Михаил, Саша не пошёл. Сам батя подходил и, будто заранее зная, что будет отказ, отведя взгляд в сторону, спросил сына, не захочет ли он пойти на встречу ветеранов. Что Святослав хотел бы познакомить сына с сослуживцами, что он гордится им и бла-бла-бла. На что парень вздёрнул бровь, посмотрел на отца как на придурка и ушёл к себе в комнату. Миша умеет говорить многое, может многое советовать, но быть мягче с родителями или простить их?.. Пусть даже не заикается. Эта тема — табу. И на любое слово мужчины об отношениях парня и его семьи, Саня всегда будет говорить «нет». Семья — это не для него. И Саня сам так привык за это время к одиночеству, что даже не видел себя в будущем семьянином. Вот жить одному — это да. Это парня устраивало более чем. У него вот собака теперь есть. Дай Бог, доживёт она до глубокой старости. А там Саша новую заведёт. Девушки, жёны, дети — нет. Пока точно нет. И даже отец с матерью были будто бы лишними. Чужими. В итоге Святослав пошёл на встречу один. Саша вообще не жалел о том, что отказался. Сидеть среди ветеранов Чечни он точно не хотел. Слушать ахуительные истории, смотреть на пьяные лица, у него есть другие занятия — уроки и щенок. А ещё появилась Лера, которая иногда требовала внимания, зазывая парня гулять или к себе. И вот именно к девушке Саня пока не решался ходить, понимал, что Лера уже хотела шагнуть дальше. А зачем Саня пойдёт? Его поцелуи-то не возбуждали, о каком «дальше» тут говорить? В тот вечер, когда отец Саши уехал, Лера позвала парня в гости, но он встречно пригласил её к себе. Дома была мать, поэтому Саша чувствовал себя более или менее безопасно. А ещё девушка хотела увидеть Зиму. Саша встретил Леру у её подъезда. Конечно, поцеловал, привёл к себе, где ответил на ещё один поцелуй Леры в лифте и, не знакомя её с матерью, которая всё ещё болела и лежала в комнате, сразу провёл к себе в комнату, где большую часть времени жила Зима. Сделал девушке чай с бутербродами, даже откопал в шкафчике конфеты и почти весь вечер рассказывал о щенке и дурачился, валяясь с Лерой на кровати, болтая обо всем на свете и слушая музыку из колонок компьютера. Лера о себе рассказывала, Саша слушал и пытался зацепиться хоть за что-нибудь, чтобы влюбиться в человека рядом. За мимику, жестикуляцию, голос. Уже было плевать. Саша отчаянно искал в ней что угодно, чтобы полюбить и сделать их отношения значимыми. У него никак не получалось любить просто за слово «красиво». Ему хотелось чувств. Ему хотелось быть глупым романтиком. Хоть с кем-то помимо щенка быть мягким и любящим. А без любви он не мог себе этого позволить. Ни глупостей, ни романтики, ни очаровательных подарков и дурацких обещаний. В какие-то моменты ему сильно этого хотелось. Просто влюбиться и быть как все, а не сидеть одинокими тёмными вечерами, вспоминая прошлое. Не думать о тёмном будущем и словах Михаила, которые неприятно саднили где-то в глубине. О том, что Саша всё потерял, всё упустил и продолжает упускать. — Саш, — вдруг выдохнула Лера и подползла к парню ближе. Прикусила губу, приподнялась на локте и обвела грудь парня задумчивым взглядом. Саша замер, стараясь внешне оставаться расслабленным и невозмутимым. Произнёс вопросительное «м?», чтобы позволить Лере говорить дальше, и слабо улыбнулся. Ведь всё хорошо. Его не напрягает её заминка и взгляд. И всё будет хорошо. Почему он вообще ждал какого-то подвоха? Но когда Лера поднялась и села сверху парня, понял, что ничего не будет хорошо. Всё будет плохо. И когда девушка оседлала его бёдра и опять прикусила губу, перестал даже дышать, смотря на Леру напряжённо и недоброжелательно, что с его тяжёлым взглядом можно было назвать «злобно». Лера опять закусила губу и, находясь в мыслях, кусала её так долго, что она даже припухла, что ни разу не показалось парню соблазнительным. Ему хотелось спихнуть с себя девушку и выйти гулять с Зимой. Саню не возбуждало то, что Лера сидела на его бедрах, его не возбуждало то, как она покусывала губу и томно смотрела на него. Если девушка пыталась произвести на парня впечатление, то она облажалась. — Я люблю тебя, — сказала Лера и сама вся замерла. Сашу бросило в жар от этих слов, но он осторожно вздохнул, не зная, что делать и отвечать. Что говорят в таких случаях? А я тебя нет? Ему впервые признались в любви, и, к сожалению, это не было приятно. Ничего восторженного, ничего крутого. А Лера все ждала и молчала, сидя сверху и смотря на парня под собой ожидающим, взволнованным взглядом. Давила этим чёртовым взглядом, почти молила: «ответь мне так же». Или Саша всё надумал. Было так страшно от того, что не было взаимности в душе, от того, что человек, что любил его, ждал ответа, что Саша не придумал ничего умнее, кроме как выдавить из себя: — И я тебя люблю. И добавить про себя: «Ссыкло, блять. Какая же это всё ебучая хуйня». От собственного ответа ему стало противно, а Лера приняла всё за чистую монету и сразу нагнулась, чтобы жарко и глубоко поцеловать, скрывая лицо парня от света своими длинными, светлыми, распущенными волосами, что выпали из-за уха. Ответ парня стал для неё зелёным сигналом, и отказа она, кажется, теперь не поймёт. Пока Саша лежал как бревно и думал, что сделать, чтобы вывести это всё на другую волну, Лера уже целовала его шею и залезла тонкими пальцами под футболку. Царапнула ногтями по низу живота, посылая по телу парня мурашки, прикусила кожицу возле ключицы и игриво хмыкнула. А Саня всё лежал и думал, как это остановить не применяя силу, ведь он ничего этого не хотел. Но, несмотря на нежелание парня, девушка точно знала, что делать, потому что телу Саши, несмотря на моральный дискомфорт, было приятно. Может, Саша и лежал как бревно, но бревном не был и чувствовал каждое касание. Особенно, когда они были первыми в его жизни. В конце концов, он молодой парень, и его тело не могло сохранять спокойствие под ласками красивой девчонки. Пока Саша лежал, закусив собственную нижнюю губу, чтобы снять с себя часть напряжения и прогнать из головы странный морок первой близости, Лера всё гладила и слегка царапала низ живота парня. А потом, не предупреждая, переложила ладонь на ширинку и надавила ей на полувставший член. И вся кровь, которая только начала приливать к паху, напором хлынула от него к лицу парня, будто хотела оглушить и превратить в помидор. А ещё через несколько секунд, стоило Лере обхватить ствол парня сквозь плотную ткань джинс, открылась дверь в комнату. — Саш, тебе тут… ой, бля… И так же резко захлопнулась. Как Лера отскочила от парня и когда села рядом, Саша не уловил. Жил только шумом в ушах и бешеным сердцебиением, глядя на закрытую дверь, где миг назад видел седую голову отца. И было плевать на эту ситуацию. Саша — взрослый парень, имеет право иметь девушку и как девушку, и как тело. А ещё стучать надо, это вроде как закон в этой квартире. Его волновало не это, а то, как внезапно всё оборвалось. «Слава Богу», — пронеслось по итогу в голове вместо «пиздец». Саша шумно выдохнул и посмотрел на Леру, а та посмотрела в ответ. Выглядела она действительно напуганно. — Вот это поворот, — прошептала она дрожащим голосом. А батя-то при параде был. С медалями на груди. В форме. — Я, наверное, лучше пойду, — и встала с кровати. Зима спрыгнула следом. Неуклюже и быстро. Упала, пискнула, но бодро поднялась и сама побежала к двери, будто знала, что сейчас с ней пойдут гулять. — Я провожу, — сказал девушке Саша и сам встал с дивана, чувствуя себя все ещё довольно спокойным из-за ситуации. Волновало, в целом, многое, но явно не отец в дверях. Произошёл какой-то гребаный пиздец, и Саша о нём даже думать не мог и не хотел. Его вот за член впервые потрогали, а ему ни тепло ни холодно. Страшно почему-то. А ещё в любви по-настоящему признались. И ему опять ни тепло ни холодно — страшно. Саша ебучий трус, если дело касается личной жизни. Зато хачей пиздить — всегда пожалуйста. Но вот если труп — тошнота и паника. Встреча с ментами — оскал. Попасться ментам — скулёж. Саша — человек-клоун. Отца было уже не видно — ушёл на кухню. Там шипел чайник. Дверь в комнату родителей была закрыта, а значит мать всё ещё не в курсе, что дома гость. Это хорошо. И Святослав вряд ли будет с сыном говорить по этому поводу. Отношения с ним не те. Да и о чём? Будет вещать о пользе презервативов? — Сань, я не… — Всё нормально, Лер, — сказал Саша, когда они вышли из квартиры и встали у дверей лифта. Саша держал на руках Зиму, Лера нервно теребила свои перчатки без пальцев. — Я сам не знал, что он придёт. Во времени потерялся. Лера улыбнулась и отвела взгляд. Саше было плевать. Плевать и страшно из-за того, что будет дальше. Но теперь у него хотя бы есть время подготовиться к будущему, чтобы придумать, как действовать в следующий раз. Если он будет. А Саше казалось, что он будет. Наверное, надо просто попробовать расслабиться и получать удовольствие, а не быть как девственница. Он ведь все же парень. Должен быть уверенным в себе и храбрым. Сашу считали красивым девчонки вокруг. У него неплохое тело, ровный член. И немаленький. Нормальный. Чего стесняться? Надо просто расслабиться. Уже в лифте Лера сделала вид, что ничего не было — обратила всё своё внимание на Зиму в руках Саши. Играла с ней, болтала и называла самой лучшей собакой на свете. — У тебя отец военный? — спросила на выходе из лифта. — Был, — неохотно выдохнул Саша, не желая касаться этой темы и говорить о своей семье. Тут он может не сдержаться и нагрубить Лере. Или может расплакаться, как девчонка. — Ты никогда не говорил о своей семье, а мне интересно! — Мне не о чём рассказы… Оглушительный мужской смех, что раздался на улице, стоило открыть дверь подъезда, обрубил фразу парня на полуслове. Один мужчина сидел на скамейке, второй стоял рядом, и оба ржали, как лошади, закинув головы и раскрыв рты. И будь Саня проклят, но стоило выйти из подъезда, как он сразу поймал на себе взгляд знакомых серых глаз. Захотелось злиться и радоваться одновременно. А Мишу хотелось послать на хуй. Вот прям здесь и сейчас подойти к нему и плюнуть это в лицо. — Саня! — воскликнул Михаил и поднялся со скамейки. Пошатнулся, видать, опять нажрался, так как тоже на был на той встрече, и протянул парню руку, как подошёл. — Как ты? В голосе было столько неподдельного интереса, что Саша даже смутился и недоумение со злостью растерял. Настолько смутился, что щенка на землю опустил и пожал его ладонь. Приятно, чёрт возьми, даже несмотря на то, что мужчина был пьян. — Нормально, — буркнул неуверенно и отпустил почти горячую крепкую ладонь. — О, привет, красавица, — улыбнулся Миша, переведя взгляд на девушку. — Мы ведь знакомы, верно? Лера, удивив Сашу, захихикала и кивнула. — Пару недель назад виделись, да, — а потом стёрла улыбку, когда увидела второго мужчину. Его лицо Сане тоже показалось знакомым. Кажется, этот тип подвозил его домой год назад, когда Саша ОМОНу в лапы попался. Почему Лера на него так завороженно смотрела, Саша не понял и не стал придавать этому значение. — Здравствуйте, — произнёс второй мужик и протянул Лере руку, которую та молча пожала и кивнула. — Антон. — Лера… — выдохнула она и сглотнула, вставая ближе к Сане. А Саша, кажется, понял, что её привлекло — мужик. Просто мужик и привлёк. Типа красивый, наверное. У него ещё старенькая чёрная «Ауди». Теперь Саня точно его вспомнил. Антон вежливо улыбнулся девушке и посмотрел на Сашу, тоже быстро его узнав. Потом посмотрел вниз и улыбнулся щенку. Так тепло и открыто, что сразу захотелось завалить мужика вопросами: а есть ли у него собака, любит ли он собак, нравится ли ему Зима? — Че? Как поживаешь? — всё улыбался Михаил, что выглядел довольно трезвым, если бы не его шальная улыбка, горящий взгляд и кисловато-горький перегар. Саша ощущал в воздухе запах алкоголя. Пиво. — От сердца к солнцу кидаю конечности! Один, четыре?.. — так же улыбнулся Антон, обращаясь к Саше, но тот резко нахмурился. — А не пошли бы вы все на хер? — рыкнул он вместо продолжения, не стесняясь второго мужчины. Он тоже мент — заслужил. — Ты меня вообще не знаешь, — рявкнул он на Антона, что не переставал улыбаться, не отпуская от себя взгляда Леры. — А ты просто иди на хер, — рявкнул уже Мише, что взял и засмеялся, откинув голову назад и обнажив шею из-за ворота куртки. — Пришёл сюда пьяным опять. Нахера? — Друга своего проводил, а что такого? Антон подвёз его до дома. Теперь вот меня подвезёт, да, Тох? — обернулся к мужчине, и тот кивнул. — Он у нас трезвенник-язвенник, — отмахнулся Михаил и достал из кармана куртки пачку сигарет. Обхватил одну сигарету губами, вытянул её и протянул пачку Саше, предлагая тоже закурить. Саша не знал, что делать. Он хотел просто проводить Леру и уйти домой — всё. А тут Миша опять как снег на голову и опять пьяный. Весь такой общительный, что аж тошно. Они ведь не друзья, он сам говорил, так к чему эти любезности? И почему парню не получалось сказать ему об этом, напомнив о прошлом разговоре? Как ему вообще удавалось огрызаться, когда всё, что он хотел, это поговорить. Узнать, например, что на встрече было. Саша взял сигарету с тяжёлым вздохом, будто она была немым приглашением побеседовать, ведь пока тлеет сигарета, разговор не окончен. Следом взял коробок спичек от Миши и наконец-то закурил. Лера рядом переминалась с ноги на ногу, смотря то на одного мужчину, то на другого, конечно, дольше задерживая взгляд на Антоне, а потом наклонилась к Саше. — Я пойду, Саш, увидимся завтра, да? — спросила и заглянула в глаза. Саша молча кивнул, выдерживая взгляд Миши и Антона, что смотрели только на парня, будто что-то знали. — Да, извини, что так вышло, — посмотрел на девушку и кивнул на Михаила, но Лера покачала головой. Чмокнула парня в щёку, подмигнула и поспешно пошла к себе. Саша проводил её спокойным взглядом и наконец затянулся. — Молоток! — опять воскликнул Миша и вернулся на лавку. Развалился на ней и похлопал рядом с собой, приглашая Сашу сесть рядом. — Такую красотку отхватил! Горжусь! Саше захотелось и послать мужчину, и улыбнуться его словам. Почему он был таким открытым и общительным? Почему не огрызался, не припоминал Саше его прошлое и выбор в жизни? Почему не говорил, что они не друзья? Он ведь это любит — дистанцию. Ещё учить любит. Стебать тоже иногда любит. Саня где-то в глубине обожал его. Но не мог в этом признаться даже самому себе. Или отказывался. — Живёшь. Это ты молодец. Это правильно. Оставь хачей нам. Мы с Тохой знаем, что с ними надо делать, и тоже их не любим, да, Тох? Антон опять молча кивнул. Всё же, Миша тоже не любил чурок. Это радовало Сашу. Хоть где-то они были единомышленниками. — А ты развлекайся. Будь собой, будь ребёнком. Отношения строй, фигню твори. Мы на страже. Для вас стараемся. Мы не простые мусора, Сашк, — кивнул сам себе и выдохнул дым в сторону. Пьяный Михаил, если был в настроении, мог нести какую-то хрень с умным видом. Саша даже не знал, что испытывал больше от этого — смущение, стыд, раздражение или веселье. Зима, что заскучала, набегавшись рядом, подбежала к хозяину и, чтобы привлечь к себе внимание, вцепилась зубами в его ногу и начала ее грызть, потрепав джинсы. — Ай! — сразу воскликнул Саша и выронил из пальцев сигарету. — Нельзя, пусти! — схватил щенка за шкирку и отпихнул от себя. — В мамку вся, — хмыкнул Антон. — Чё? — У меня её мамка, — просто ответил мужчина, глядя на щенка. — Она любит за ноги кусать. По зверю хорошо работает… — У тебя… Миша у тебя щенка взял? Антон просто кивнул. Немногословный мужик. И этим понравился Саше. Спокойный, сдержанный и немногословный, не считая той дебильной нацистской шуточной кричалки. — Ого, — только и сказал Саша, тоже глядя на Зиму, что бегала рядом и играла с веткой. Из белого и пушистого зверя она медленно превращалась в грязную псину. — У тебя что за собака, чтоб мне знать, что вырастет? — Релка. Саша поморгал. Миша со скучающим видом вздохнул, глядя куда-то в сторону и докуривая сигарету. Видно, собаки не его тема, но а Саше-то что до этого. — Русско-европейская лайка. В простонародье просто релка. Я с ней на охоту иногда езжу. У меня чёрно-белая. — Я думал, чёрная, — вставил слово Миша, чтоб не заскучать окончательно. — Чёрно-белая, — поправил Антон. — Кто отец — не знаю. Нагуляла. — Мне в ветеринарке сказали, что с ЖКТ проблемы. Вот коплю на анализы и прочее. Щенок классный. Люблю её, растет довольно смышленной. Антон оказался нормальным мужиком, несмотря на то, что тоже мент и товарищ Михаила. Сел рядом и начал про собак говорить, объясняя, как обращаться и дрессировать и что примерно ждёт Сашу, так как у него помесь лайки. А Саня и слушал во все уши, улавливая каждое слово и запоминая. Смотрел на Зиму, играл с ней, склонившись, и сам задавал вопросы. Антон даже сказал, что можно сделать с пищеварением, чтоб обойтись без помощи ветеринаров. Саша ахуел от того, какой Антон неожиданный кладезь знаний по части собак. Он действительно был силён в этой теме и многое знал. Больше, конечно, в охотничьих собаках разбирался, но чем это не собаки? Так даже круче, ведь Саша хотел себе настоящего зверя. — Охранники они не очень, — одной фразой разрушил мечту Антон. — Но я не знаю, кто отец и что там за данные. Там может быть кавказец или алабай. — У меня есть знакомый кинолог, могу дать номер, он поможет с травлей, — подал голос Михаил и всё ещё скучающим видом посмотрел на Сашу. — Да и вообще с дрессурой. Зрелый мужик, знает толк. — А берёт сколько? Миша начал рассказывать о кинологе так, будто они все втроём старые знакомые, что Сашу так сильно расслабило, что он даже смеяться начал, когда Миша принялся шутить по поводу кинологов и собак. Подхватывал смех Антона, когда он смеялся над другом, и чувствовал себя действительно свободно. Да, они не друзья, но они могут ими быть. Миша отлично это доказывал своим поведением, и плевать, что он был пьян. Зато он был честным и открытым. Разве не то, что у пьяного в голове, то и на языке? Михаил говорил с Саней как с равным, и это очень сильно подкупало. Смотрел на парня другим взглядом, будто и вправду гордился им, что парень вылез из нацистской задницы, встал на правильный путь, девушку нашёл и просто начал жить. Миша общался с Сашей, как с тем, кто заслуживал уважения. Как с адекватным взрослым человеком, а не малолеткой и нытиком. Саша чувствовал себя взрослым рядом с этими мужчинами. И ему это нравилось. С ними было интересно. После кинолога Миша начал рассказывать, как прошла встреча, отвечал на вопросы парня, как нога и когда на работу. А на работу, оказывается, ему было пора уже через день. Саня вдруг задумался о том, что ему было скучно с ребятами из школы, а вот Михаил всегда мог рассказать или сделать что-то интересное. Мог сидеть и с умным видом говорить что-то не очень умное и раздражающее парня. А ещё он мог внезапно появиться из ниоткуда и спасти шкуру Сани. Вот кто ещё мог это сделать? Миша был подэлитным силовиком и к тому же другом отца, а раздражение на него почему-то полностью сошло на «нет». Теперь, наоборот, Саша мог бы сказать с гордостью, что он знает такого человека, как Михаил. Он помог. Он спас. И так же, конечно, наговорил много неприятного, что немного убавило доверие к нему, но всё-таки… — Саш, — позвал его Антон, когда Миша взял паузу, чтобы выкурить ещё одну сигарету. — А ты не хочешь с нами съездить? Нас тут хотят по школам протащить, чтобы мы о терроризме рассказали и всё такое. — А че? — нахмурился Саша, не очень желая ездить по школам с ментами и быть вообще среди них. Сейчас Антон и Миша без формы, было спокойнее, но если они оденут форму, настроение может измениться. А ведь парень только начал забывать о том, что он среди ментов. — Доверие к нам возрастёт, — фыркнул Миша и выпустил колечко дыма. — Парень ты толковый. Поможешь, сам научишься чему. У тебя ОБЖ в школе есть вообще? Саша покачал головой. — То есть ты даже автомат не сможешь разобрать? Опять покачал головой, с отвращением думая, зачем ему нужны такие навыки. Он бы хотел уйти в сторону от службы так далеко, как только мог позволить этот мир. — Мужик, блядь, — вновь фыркнул Михаил и кинул окурок под ноги, хотя рядом была мусорка. — Заодно научим тебя основам разным. Собрать, разобрать, с противогазом работать и всё такое. Это вещи важные, Сань. Особенно сейчас. Странно, что ОБЖ у вас нет. — Оно было, но учитель уволился. Сейчас её пока ведёт учитель по физ-ре, но с натягом. Автомат мы никогда не трогали. — Поехали, — опять заговорил Антон. — Дети нам нужны. Особенно такие заряженные, как ты. Саша не был заряженным на то, чтобы учиться владеть автоматом и помогать мусорам. Он не хотел стрелять, он не хотел служить. Он заряжен на то, чтобы выгнать нечисть из страны — всё. А дальше он хотел просто жить как-нибудь. Не отсвечивая. Может, даже не в России. Хотелось по миру поездить. Посмотреть на него. Он не заряжен быть, как эти двое. Он не мог назвать себя патриотом. Он просто жил. Родился в России, так сложилась его судьба. Любить или не любить свою страну — выбор был только за парнем. Пока, по мнению Саши, эта страна не дала ему ничего хорошего, чтобы её любить. — Две школы. В одной пару часиков, в другой тоже пара. Мы тебе заранее покажем всё, расскажем, будешь помогать, — всё не унимался Антон. И Миша смотрел на парня таким неясным, но пропитанным надеждой взглядом, что Саша кивнул. Если это значит, что он прогуляет школу, он рискнёт. Десятый класс ему не нравился — скучно. И с Лерой не очень хотелось встречаться пока. А тут два дня мимо школы — праздник. — Вот и ладно! — воскликнул Миша и встал. Потянулся, громко зевнул, чувствуя себя максимально расслабленно и комфортно. Саша тоже поднялся, планируя идти домой. Если Зима бегала рядом, то должна была успеть и погулять. Антон тоже уже обратил взгляд к дороге, Саша тоже туда посмотрел и увидел ту самую черную «Ауди». Вдруг атмосфера резко изменилась. Михаил потемнел на глазах, устремляя взгляд куда-то за плечи парня как будто в бесконечность. Лицо посерело, взгляд не просто колол, а прокалывал кого-то насквозь, становясь все более напряжённым, тяжёлым и одновременно пустым. Саше стало не по себе. — Саня, за меня, — холодным тоном приказал Михаил и, не глядя, схватил парня за плечо от куртки и утянул его за свою спину, закрывая неясно от чего. — Чё за нах… — испуганно спросил парень и выглянул из-за плеча мужчины, чтобы увидеть ровным счётом нихуя. — Чё там? — Ничего, — спокойно выдохнул Антон. — Миш, тебя перепиздило… Окстись. А Михаил стоял, как сторожевой пёс в стойке, и продолжал прожигать тяжёлым, пустым взглядом пространство перед собой. — Мих, это сигналка у машины мигает, — так же спокойно произнес Антон. — Вернись на землю. Михаил несколько секунд ещё напряжённо смотрел вперёд, а потом затряс головой и расслабился. Саша отчётливо увидел, как, опустившись, расслабились чужие плечи. И эта сценка, быстрая, непонятная, показалась ему настолько некомфортной, что он сделал шаг назад дальше от мужчины, который теперь пугал. Он почему-то забыл, что человек, с которым он хотел общаться, воевал. Что он хрен знает, что мог пережить и чёрт знает, что мог принести с собой. Миша мог быть бочкой с порохом в определённые моменты. Осознание этого напрягало и пугало. Миша воевал не так давно. Что он пережил? Что увидел? — Перепиздило, — вздохнул мужчина и провёл уставшей ладонью по лицу. — Ёбаная сигналка. Да, ты прав, Тох… — вздохнул и ещё раз потряс головой. — Извините… Сделал шаг назад к Сане, будто забыл, что он там, и следом улицу разразил громкий скулёж Зимы, что сразу дёрнулась и, поджав хвост, побежала к подъезду. — Ёбаная шавка! — Осторожнее, блядь! — крикнул Саша и пошёл за перепуганным щенком, на которого наступил Миша. — Нехуй под ногами шляться! — Смотреть надо под ноги свои! — Блядь, а ты возьми свою суку на руки! — быстро завёлся Михаил и махнул в сторону Саши рукой. Антон молчал, спокойно глядя на друга. — Может, ты лучше будешь смотреть, куда ногу ставишь, алкаш ёбаный?! — Ты сейчас договоришься, сопля. — И что ты сделаешь? — зашипел Саня в ответ и прижал щенка к себе. А Зима заметно дрожала в его руках. — Опять в точку уставишься? Контуженный! — Я тебя ща вместе с щенком урою нахуй, — прорычал Миша и сделал шаг к парню. И Саша только сейчас понял, что чуть перегнул палку своей фразой. — Ещё раз отзовешься обо мне или моей работе так, я тебя ёбну и глазом не моргну, что ты сын Свята, усёк?.. Парень испуганно сглотнул, не упустив холода в чужом тоне. Холода стального и очень тёмного. Сделал шаг назад. Михаил его впервые пугал от того, каким взглядом смотрел на парня и каким тоном говорил. Он даже не мог его описать. От него хотелось бежать. Сане было почти по-животному страшно. — Не хуй на меня выёбываться, Сань. Я тебя как щепку переломлю. Ещё и обоссу. — Так, всё. Осади коней, — наконец-то вмешался Антон и, положив ладони на грудь мужчины, толкнул его на шаг назад. — Это всего лишь ребёнок, ты чего взъелся? — Этот сопляк выёбывается на меня! — махнул в сторону парня Михаил, глядя в глаза Антона. — Я ему позволял на меня голос повышать? Малолетка ссаная. — Миша, — рыкнул Антон. — В руки себя возьми, блядь. — Тебе тоже вломить? — Попробуй… Миша яростно выдохнул и кинул взгляд на парня за плечом товарища. Саша теснее прижал к себе дрожащего испуганного, как и парень, щенка. — Да, извини, — вдруг сказал Миша и опустил взглядом. Вздохнул ещё раз и запустил пальцы в светлые волосы на макушке. — Сань, ты тоже извини. Я говорил, что могу быть… резковат, — обошёл Антона и протянул парню руку. — И за Зиму извини. Я правда не хотел. Саша молча пожал руку в знак прощения. Миша воевал. Миша был взрослым. Служивый взрослый мужик с каким-то дерьмом за плечами. Общение с ним просто не может быть лёгким, как бы Саша не хотел обратного. Миша прав. Они не смогут быть друзьями. Он был интересным человеком, но он не был другом. Саше нужны рядом другие люди. Свои. Молодые. Чтобы были общие темы и страхи. Чтобы они могли быстро и легко выяснить отношения. С Мишей такого сделать нельзя. У него другой мир, другой опыт, даже другой взгляд на жизнь. Он старый. Это… печалило. Сашу пугала война. Ему не нравилась служба. Он боялся агрессивного Михаила. Действительно боялся. Миша казался безумным в какие-то моменты. Саша судил это по взгляду, по манере говорить, даже по смеху. А Саша любил спокойных людей. Адекватных. Но Миша цеплял. — Ну прости, малой, вспылил, — опять начал извиняться Михал, притягивая к себе пацана за плечо, чтобы легко обнять. Прижал к себе, потрепал по макушке и отстранил. — Ты тоже прости, малышка, — улыбнулся Зиме и осторожно погладил её по мордашке. — Ну, дурак я неуклюжий. Что поделать, — и улыбнулся. Широко и открыто. Будто да, всё хорошо. Всё забыто. — Ну чё, я тебе позвоню, как мы сможем тебя всему научить? Там буквально пара часов, чтоб ты запомнил. Калаш — вещь простая. Михаил Тимофеич, конечно, гений. Легче только из палки пистолет сделать. Саша молчал. Антон тоже молчал, глядя в затылок товарища. И только Мише было вновь весело. — Всё, малой, я побежал. Я там тебе подарочек, кстати, передал. У бати заберешь. А меня дома ещё дела ждут, любов… ну, ты понял. Я рад, что ты на ноги встаёшь. Это круто! Лерка прям… Если бы не жена, я бы… — Миш, идём, — сказал Антон и, положив ладонь на плечо друга, толкнул его в сторону от дома, а сам протянул ладонь парню. — Саш, до встречи. — Ага… — и пожал Антону руку. Миша ещё что-то говорил товарищу, но Саша уже не хотел слушать. Посмотрел на щенка, что начал медленно успокаиваться, и думал, какого чёрта вообще всё ещё происходило в его жизни. Если судьба не сводит с нациками и хачами, то сводит с контуженными ОМОНовцами. Здорово. И ведь Саша о Лере забыл. Забыл о том, что с ней ещё проблемы будут. Думал лишь о том, что проблемы будут при общении с мужчиной. И что после его слов, что они не друзья, да даже после собственных мыслей, что это невозможно и сложно, Сашу всё равно тянуло с ним общаться. Хотелось быть адекватным в его глазах. У Миши хотелось учиться. Неясно чему, но хотелось. Сделать его своим наставником по жизни, который поругает и подскажет, как быть, ведь именно после знакомства с ним всё начало меняться к лучшему.