Где течет вода?

      Следующим днем я проснулся в начале одиннадцатого.       Вставал с кровати я с большой неохотой. До того, как мои босые ступни коснулись пола, я еще несколько минут провел в кровати. Лениво потянувшись, я нащупал рукой телефон и сразу поднес его к помятому лицу, стараясь рассмотреть расплывшимися глазами время и суть поступивших уведомлений: пара сообщений от друзей; обновления в интернет-магазинах и скидки; новое видео игро-блогера; напоминания о ежедневных наградах. Сил хватило только на последнее: я зашел во все приложения, после чего откинул телефон в сторону и уставился в потолок, втягивая прохладный воздух все с тем же кисловато-медовым запахом клёна.       Планов на день у меня не было. И вместо того, чтобы раздумывать над занятиями, я все вспоминал события вчерашнего дня. Девчонка Сора не выходила из головы. И если бы кто-то мог подумать, что такая зацикленность сталась от какого-то высокого чувства, то он бы крупно ошибался. Нет, покоя мне не давала оставшаяся недосказанность и браслет, что поблескивал на краю стола.       У меня не было никаких доказательств, что эта побрякушка принадлежала Огаве, но иного способа объяснить нахождение ее в моем кармане у меня не было. Только когда она успела подкинуть мне его. И что самое главное – зачем? А если оно ворованное?       От этих мыслей по спине моей прошелся противный липкий холодок, заставивший меня наконец-то подняться с горизонтальной поверхности, поправить на себе домашнюю одежду, кинуть затравленный взгляд на улицу, где к часу опять будет палить солнце, выйти в коридор и спуститься вниз, чтобы смочить горло простой питьевой водой.       К моему удивлению, единственного, кого я встретил на кухне был дядя Мэнэнбу. Мужчина не сразу меня заметил, и я хотел было уже скрыться от него, так как господин Ямамото не вызывал у меня той симпатии, что была к тёте Аой, но тот ненароком обернулся и приметил мою застывшую растерянную фигуру. Губы его мигом распылись в дружелюбной улыбке, а крохотные глаза сощурились, делаясь совсем-совсем мелкими.       - Ах, Кенма-чан, доброе утро! – поприветствовал меня дядя.       - Доброе утро, дядя Мэнэбу, - ответил я ему тем же, испытывая неловкость. Чувство это было вызвано, как я уже сказал, из-за спорного отношения к простодушному мужчине, а также от того, что я был гостем в чужом доме: ходить по нему, спать в нем, есть еду здесь было для меня совершенно неестественно, отчего с каждым таким мгновением тоска по моей квартире усиливалась в стократ.       - Будешь кофе? – мужчина указал на турку, стоявшую на плите. – Хорошие зерна! Бодрят замечательно! И вкус приятный.       - Пожалуй, да, спасибо, - поблагодарил я его и, не решившись задерживаться, ушел в сторону столовой, спрятав лицо за влажными от пота волосами.       Пробирался вглубь комнаты я через новые горшки с цветами, которые, судя по валявшимся комкам земли, недавно были перенесены с сада, где трезвонили птицы и стрекотали надоевшие цикады. Отодвинув стул, я присел за стол и уронил на него голову, прикрывая глаза и раздумывая над тем, как мне провести этот день. Конечно, в планах у меня первой очередью стоял отдых в одиночестве, но я не упускаю той версии, что его мне нарушит кто-то из родственников. А вот второй задачей… второй, если она была выполнима, найти ту самую девчонку и вернуть ей браслет, который она мне подкинула. Мне становилось не по себе от сложившейся ситуации. Казалось, что это всё начало какого-то квеста, являющегося обязательным для прохождения основной сюжетной линии игры. Та самая цепочка заданий, которая сопровождается тяжелыми вздохами и бесконечным нажатием на клавишу «пробел», чтобы скипнуть пустые диалоги.       - Пур-пур, кофе готов, - произнес дядя еще в коридоре, и вскоре его невысокая коренастая фигура показалась в проеме комнаты. Он осторожно обходил те самые горшки с цветами, придерживая две чашки с дымящимся напитком. – Сливки будешь, Кенма-чан?       - Да, пожалуйста, - поднял голову обратно в вертикальное положение и произнес я, разлепляя свинцовые веки, благодарно принимая кофе из рук Мэнэбу и ставя перед собой, наблюдая за тем, как тот бодро возвращается на кухню, где через секунду раздались два хлопка открывающейся и закрывающейся дверцы холодильника.       Притопав обратно, мужчина поставил передо мной пакет, а сам взял стоявшую на столе сахарницу и щедро насыпал белого кристалла в свою чашку, монотонно помешивая ее простой оловянной ложкой.       - Сахарку надо? – уточнил он у меня. Я снова кивнул. – Вот так. Кофе утром – залог хорошего дня. Он, конечно, сегодня уже хороший – смотри, какая погода стоит, – но можно его скрасить и другим удовольствием. Ты сегодня поздно встал.       - Отсыпался, - пожал плечами и взял картонную упаковку, отвинтил крышку парой ленивых движений и налили сливки в свою чашу, наблюдая, как темно-коричневая жижа постепенно становится все светлее, доходя до приятного карамельного оттенка. – Тут… спится хорошо.       - Это правда, - охотно согласился дядя, сохраняя на лице улыбку. – Дом у нас наполовину деревянный, а дерево дышит и наполняет свое естество силой. Природа вокруг чистая. Не как в городе, да?       Я просто кивнул, не желая спорить по поводу комфортности города и деревни. Нет, он, конечно, был прав, что природа – это хорошо и все дела, но мне по душе были многоэтажки и удобство Токио.       - Снова пойдешь гулять? – спросил он у меня, на что я повторно пожал плечами. – У нас есть ребята в деревне. Твои ровесники и погодки – приятные, простые, так что язык общий с ними найти можно. Понимаю, что с Цубасой тебе скучновато, - тут голос господина Ямамото упал, и он сам весь как-то осунулся, - так что вот второй вариант.       Я хотел снова отмолчаться, отделавшись покачиванием головы, как какой-то болванчик, но вдруг затормозил и задумался. А мог ли дядя знать Сано? Или хотя бы подсказать, что за деревня, в которой она живет?       Имени девушки я все-таки решил не говорить, чтобы избежать расспросов, поэтому просто уточнил у него следующее:       - Дядя Мэнэбу, - заговорил я, отчего родственник тут же вскинул на меня свои внимательные заинтересованные глазёнки, пялясь прямо в мое замешкавшееся лицо. – А тут, вроде бы, есть какая-то деревня поблизости? Я думал как-то прогуляться туда-обратно по дороге.       - Хах, - дядя хохотнул, вызывая у меня недоумение. Не контролируя, я приподнял брови. - Ну, есть одна, конечно… Только до нее идти километров тридцать.       - Т-тридцать? – переспросил я.       - Да, - усмехнулся он, поглядывая на меня. – Так что если ты хочешь себе такого приключения, то лучше уж возьми велосипед. Пешим шагом нудно: долго бродить, и устанешь на середине дороги.       - А… ага, - только и ответил я, заторможенно моргая. Видимо, план по поиску этой Соры отменяется. Браслет просто выброшу где-нибудь.       - Вижу, что передумал. Ну и правильно. Опасно так бродить. Всякие животные бродят… и люди в том числе.       - Но кто-то ведь ходит.       - Кто-то ходит, - согласился со мной Мэнэбу, задумчиво отводя взгляд в сторону сёдзи и тут же удивленно вытягивая румяное от жары лицо. – А ты, откуда здесь, господин?       Я проследил взглядом туда, куда глазел с потехой дядя, находя на пороге столовой простого короткошерстного рыжего кота с белой грудкой и такими же белыми гольфами, навострившего округлые уши. Одно из «локаторов» четвероногого было порвано, являя собой покусанный участок розовой кожи с запекшейся кровью. Животное не решалось пройти внутрь, созерцая нас двоих, в частности, поглядывая на меня.       - Это уличный кот, - пояснил мне дядя, приподнимаясь со своего места и направляясь в сторону кухни, уже вещая оттуда, - захаживает к нам и к соседям порой. Мы его прикармливаем. Недавно объявился: мы даже не знаем, откуда такой взялся. Но хвост у него покоцанный, - тут уже Мэнэнбу вернулся обратно, неся миску с кормом и подставляя ее не шелохнувшемуся животному, что сменил центр своего внимания на поданную еду.       - Покоцанный? – переспросил я, сводя брови к переносице.       - Ну да, - мужчина выпрямился и слегка отступил назад, после чего указал на зад кота. И вправду, длина хвоста его была коротковатой по сравнению с другими сородичами. – Есть ведь такие придурки, что котов травмируют из-за суеверий. Боятся Бакэнэко.       - Котов оборотней?       - Да-да, их, - дядя наклонился и аккуратно погладил завтракающего животного по голове, боясь спугнуть его своей лишней лаской. – Дураки ведь, а? Какой век живем, вроде все образованные, а во всякие сказки верят! Цубаса тоже порой что-то выдает про обакэ. Но он-то ладно, ребенок. А вот когда взрослые подобной чушью занимаются – это уже непростительно. И ладно верить, но вот свои нелепые поверья на других вымещать – кощунство. Вот кто мог придумать, что хвосты работают как факелы, способные вызывать призрачные огненные шары и поджигать дома? Только психи.       Дядя сел за стол, отряхивая свои ладони от остатков кошачьей шерсти и слегка принюхиваясь к тому, как меж пальцев остался запах уличного животного, любящего полазать в самых укромных местах и поваляться, где ему вздумается. Мужчина снова обхватил чашку с кофе и сделал глоток, прихлебывая, умудряясь следить за рыжим комком шерсти, неспешно поедающего поданную еду. В это мгновение я уже спросил про другой момент:       - А где тетя Аой, мама и папа?       - А, женушка с Цубасой поехали в школу: у Аой там дела. Ты же помнишь, верно, что она преподаватель начальных классов. Цубасу решила с собой прихватить, чтобы не терроризировал тебя снова, - Мэнэбу хохотнул, - а твои мама и папа поехали в магазин как раз в той деревне, про которую я тебе говорил. Она побольше нашей, и там есть достаточно широкий выбор продуктов. Думаем вечерком пожарить мяса с овощами, хорошо звучит, да?       - Ну, да…       Дядя, все еще сохраняя улыбку на лице, сделал последний глоток кофе и отставил чашку в сторону. Руки он сложил перед собой, начиная перебирать пухлые пальцы, о чем-то раздумывая. Казалось даже, что он сейчас находится в таком же положении, что и я – застенчивости. Было видно, как он пытался завязать со мной диалог, но я просто не знал, что ему отвечать и как реагировать на простые, ничем не примечательные фразы мужчины. Он старался наладить контакт, от которого я уходил в связи со своей природой. В конце концов, тот утер кистью оставшуюся влагу с губ и негромко хлопнул по столу, бодрясь.       - Ладно, Кенма-чан, ты допивай кофе. В холодильнике есть остатки после вчерашнего ужина, если хочешь поесть. Или, - тут он запнулся, - тебе приготовить что-нибудь? Тосты или простой омлет?       - Нет-нет, - замотал головой я, - спасибо, я не хочу есть. А если захочу, то приготовлю сам.       - Хорошо-хорошо, - кратко рассмеялся Мэнэбу. – Ты как допьешь, то оставь все на столе. Я помою за нами. Все-таки ты гость.       И не говоря больше ничего, родственник направился в сторону пышущего зеленью сада, переступая оставленный после кота завтрак. Само животное уже успело куда-то незаметно удрать.       Как я и ожидал, к часу дня стало жарко. Я лежал в своей комнате в одной майке и шортах, направив на себя вентилятор, благополучно перетащенный с первого этажа на второй. В доме все еще никого не было, кроме меня и дяди, а значит, минутами спокойствия стоит насладиться как можно дольше. Чуйка, что вернувшийся Цубаса снова будет меня изводить, действовала удушающе. Но помимо ребенка, на мне висела все та же проблема, решить которую мне нужно в короткие сроки.       До ближайшей деревни, где жила эта дурочка с рисового поля, добираться мне нисколько не хотелось. Ни пешком, ни на велосипеде, который я искренне не переваривал. Кататься я умел, но вот удовольствия от поездки никогда не получал. Нужно постоянно следить за дорогой, объезжать непроходимые зоны, получать нелестные комплименты от прохожих, которых выводило существование этого вида транспорта даже в пределах велодорожки. А тут еще плестись по открытой местности и на не самой хорошей дороге. Да, асфальт был, но придется ютиться у самой кромки, если не хочется попасть под колеса случайной машины, с риском свалиться в канаву, которая тянется вдоль проезжей части.       И тут до меня доходит самая простая идея, которую только можно реализовать – сдать находку в полицейский участок. Такой был в паре кварталов отсюда. Пусть сами ищут владельца, а если эта психованная снова повстречается мне, то отправлю ее туда.       Так я и решил, поднимаясь с постели и закидывая на плечо поясную сумку, в которую сунул браслет и пару йен, чтобы по дороге заскочить в магазин и купить что-нибудь попить из сладкого, мобильник с наушниками – в карман шорт. Сообщив дяде Мэнэбу, что я выйду проветриться, я покинул резиденцию семьи Ямамото, выходя на улицу и направляясь в сторону участка, через раз поглядывая на карту в телефоне. В ушах играла негромкая альтернативная песня, не перебивая собой обстановку вокруг и надоевший стрекот цикад, облюбовавших кусты вдоль высокой ограды соседних участков. Изредка долетало воркование голубей, улегшихся на краю пешеходной зоны и прикрывших глаза. Те не обращали никакого внимания на мои пошаркивающие шаги. Серо-голубое оперение на упитанных созданиях переливалось в районе шейки изумрудом.       За соседским забором залаяла собака. Она высунула свой тёмный нос и издала низкий гортанный рык, не имея возможности увидеть того, кто проходил мимо. Я едва взглянул на животное, заметив, что капли слюны оставили тёмные отпечатки на сером асфальте.       Однако то, что произошло дальше, меня озадачило.       Собака загавкала еще сильнее, преследуя меня в такт шагу, а затем резко заскулила и кинулась прочь, царапая когтями покрытие асфальтированной дорожки. Удивленно подняв брови и замерев, я невольно оглянулся назад, пытаясь увидеть то, что спугнуло четвероногого, но все, что предстало перед глазами – это лениво потянувшийся рыжий кот, который утром захаживал в гости к тёте. Животное отряхнуло задние лапы, открыло маленькую пасть с набором двух пар острых клыков, высунуло розовый язык и тряхнуло ободранной головой. Следом оно посмотрело в мою сторону с равнодушием и поплелось дальше, обходя птиц, которые даже не дернулись при виде хвостатого. Только приоткрыли свои пустые глупые очи и тут же закрыли, пригреваясь в солнечных лучах.       Я заторможенно проследил за неспешными движениями рыжего, а после снова уставился туда, где торчал пару мгновений назад нос собаки. Ее больше не было слышно.       Неприятный, уже знакомый холодок прошелся по моей спине, отчего волосы на затылке встали дыбом, и я повторно нервно оглянулся по сторонам. Но на улице все так же никого не было.       Колкий холодок проник под мое тело, несмотря на жар солнца, отчего мне сделалось окончательно не по себе. Словно тело пробил озноб. Пальцы мои затряслись, и я почти прирос к земле от непонимания того, что со мной происходит. Но чудом взяв волю в кулак, я сделал первые шаги прочь, ощущая вату вместо собственных конечностей и продолжая путь в сторону полицейского участка.       Внезапный испуг стал медленно оттаивать, как только я стал отходить от злополучного места происшествия. В голове моей перекатывались мысли о случившемся, и я пришел к неутешительному выводу, что уже второй день происходит какая-то чертовщина. И каждый раз я пугаюсь, как маленький ребенок, что мне не свойственно. Я не был из того разряда людей, которые верят в потустороннее, поскольку все в этом мире давно было объяснено наукой и закономерностью. Но в это мгновение в голове моей въедались мысли, словно со мной что-то стряслось этакое, о чем я еще не извещен должным образом. Оно ходит по пятам, как моя тень, но сливается в естественности и обыденности.       Когда мне оставалось совсем ничего до горевшей красным жирной точки на экране телефона, произошло то, что окончательно укрепило мою растущую паранойю.       Из угла здания навстречу мне снова выскользнул рыжий кот, промчавшись мимо меня на всех порах и задев стоявшим хвостом оголенную часть икры, тут же увлекая мое внимание вниз. Когда я поднял глаза, то чуть не заорал на всю улицу, вовремя захлопнув рот ладонью и попятившись назад от насмешливого взгляда серых глаз, становившихся совсем прозрачными в лучах солнечного света. Мне даже показалось, что они приняли розоватый оттенок.       Округлое лицо все так же было обрамлено распущенными темными волосами. Одета Сора была в то же, что и вчера. И эта гаденькая улыбка – торжество очередной удачной попытки напугать меня.       - Опять ты, - проговорила она, придавая голосу наигранное равнодушие. – И опять как девчонка готов заверещать?       - Т-ты, - промямлил я, отнимая ладонь ото рта и пялясь во все глаза на Огаву, наклонившую свою голову в бок. Та заинтересованно пробежалась по моей фигуре своими цепкими зенками и вернулась к лицу, которое, судя по всему, выглядело совсем дебильным. То, как она прыснула, стало подтверждением моей скорой догадки. – Опять т-ты?!       - Ты попугай? Зачем за мной повторяешь? – продолжила дразниться Сора.       - Чего?       - Того, - пожала она плечами и сделала шаг в мою сторону, заставив отшатнуться и едва не запнуться о ноги, неспособные в это мгновение удержать одуревшее тело. И чего это только я так страшусь этой бестолочи? Совсем уже от жары крыша расплавилась. - Я тебе одно, ты за мной повторяешься. Опять ты, опять ты. Опять я. Опять ты.       - Ты че вообще несешь? – наконец-то огрызнулся я. Ситуация снова повторилась: страх стал заменяться злостью, и я приходил в себя, распаляясь так же, как это делает рейдовый босс в игре, когда запас здоровья становится все меньше-меньше, а игроки стараются добить из последних сил, едва успевая восполнять шкалу атаки. – Это первое. Второе, тебе не понятно было, что нельзя так людей пугать с первого раза! Еще и кота довела, что он от тебя на всех порах улетел! И вообще, - тут я потянулся к сумке и резко дернул ее, едва не срывая собачку со взвизгнувшей молнии. Достав оттуда серебряный браслет, я ткнул его в грубый нос девчонки, уставившейся на вещицу своими серыми глазищами. – Какого хрена это оказалось в моем кармане после встречи с тобой?!       - А… это – подарок, - ответила Сора, поджав розоватые губки.       - Какой еще к черту подарок? – шикнул я и попытался схватить девчонку, чтобы вложить в ее ладонь побрякушку, как та мигом извернулась и спрятала ладони за спиной, не давая притронуться к ней. – Забери свое! Мне оно не нужно от какой-то шизички! И вообще, какого чёрта ты разбрасываешься подобным?       - Тебя спросить забыла, как мне поступать со своим имуществом, - фыркнула она, нахмурив тонкие брови и осклабившись, а после, прикинув, что, видимо, повела себя чересчур грубо и безрассудно, переменилась в лице. Во взгляде ее проскользнул отчетливый короткий мыслительный процесс. Морщинки на лбу разгладились, и та поглядела на меня иначе. – Просто возьми и подержи у себя на некоторое время…       - Так это подарок или «подержи на время»? – съязвил я, замечая, как Сора начинает переминаться с ноги на ногу. Тяжкий вздох покинул мои легкие. – Слушай, давай по-хорошему – забери эту штуку и больше не попадайся мне на глаза.       - Нет-нет, подержи эту вещь у себя, раз тебе подарок не нужен – я потом заберу ее у тебя!       Я завис, смотря на эту придурошную и искренне пытаясь отыскать в ее поведении хоть каплю логики и причинно-следственной связи. Но у меня вообще ничего не получалось! Я никак не мог связать одну часть сказанного с другим, отчего виски мои неприятно запульсировали. Казалось, что еще чуть-чуть, и я окончательно отключусь, как перегретый компьютер, не справившийся с работой.       - Слушай… эм-м, этот браслет принадлежит мне! Честно-честно! – Огава приложила маленькую ладонь к сердцу, давая искреннюю клятву. – Но моя сестра постоянно хочет стащить его и… мне нужно, чтобы кто-то проследил за ней, пока Нана не свалила из дома, иначе она заберет с собой мой браслет и мне его не видать! А он многое для меня значит!       - Так попросила бы родителей заступиться за тебя или подружке дала, которая у тебя тут живет!       - Не могу! – взмахнула руками Огава. Лицо ее исказилось в полной растерянности и просьбе, не возымевшей на меня должного эффекта, который Сора планировала произвести. И она, судя по всему, поняла это и мгновенно насупилась. – Жалко, что ли?       - Да, жалко, я тебя первый… Ну ладно, второй раз в жизни вижу, - тут же выдал на одном дыхании. – И я тебе нисколько не верю. Для сведения, я планировал отнести это, - тут я снова обратил общее внимание на браслет в моих пальцах, - в полицейский участок. Вдруг он краденный?       - Да не крала я его! Он мой! Мне мой отец подарил его на четырнадцатый день рождения! – топнула ногой Огава, нахохлившись.       - Так и попросила бы его!       - Не могу я просить того, кого нет рядом.       Я застыл, не зная, как вести себя дальше. Изначально на меня нашла мысль о том, что она снова врет. Но глаза – эти серые глаза – наполнились такой тоской, что язык у меня попросту прирос к нёбу, не давая снова обвинить девчонку во лжи. Плечи мои, поднявшиеся вверх и застывшие, плавно опустились вниз от усталости и неловкости, образовавшейся в одночасье. Сора тоже вся посерела, уткнув взгляд куда-то под ноги, но после снова залепетала:       - Просто подержи его у себя. Ты же приезжий, так?       - Да, на полторы недели сюда прикатил.       - Полторы… - едва слышно повторила она за мной. Рот её едва двигались. – Тогда я приду в последний день перед отъездом и попрошу вернуть браслет, лады?       Я молчал. Мне не хотелось вливаться во всю эту авантюру. Тем более, совсем недалеко был полицейский участок, пойти в который все еще оставалось самой разумной затеей из возможных. Я не знал, куда себя деть. Вся моя спесь и целеустремленность, с которой я вышел на улицу, потухла, стоило этой девчонке опять появиться. И тут в голову ударил вопрос, а какого черта она опять тут оказалась и как успела добраться?       - А ты вообще что опять тут забыла, если живешь не здесь? – озвучил я свою мысль, заставляя Огаву замереть и поглядеть на меня с ответным вопросом, который заменился думой и уже после осознанием. Та замешкалась, отчего весь ее хлипкий невинный образ окончательно разрушился.       - Просто приехала снова к подруге, - ляпнула сероглазая. – Мне дома делать нечего. Там друзей нет – только здесь. Вот и… брожу туда-сюда.       - Слабое оправдание, - подметил я, приподняв подбородок.       - Я правду говорю, а верить или нет – это твой выбор. Другого я тебе не скажу, хоть убейся, - снова обозлилась на меня Сора. – Так ты поможешь или нет?       - Сама как думаешь? Мне от этого выгоды никакой.       - А за простое «спасибо» уже никто не работает?       - Только простофили, которые попадают в проблемы, - выдал я, на что девчонка закатила глаза и сложила руки на груди.       - А что ты тогда хочешь?       - Ничего.       Огава поджала губы, сложив их в тонкую ниточку, и зыркнула на меня исподлобья. Засопев, она цокнула языком, прикидывая в своей голове, как еще ей можно будет надавить на меня, чтобы я исполнил эту просьбу. Вот только я ни при каком раскладе дел не планирую делать это. Ни-за-что.       Взгляд мой соскользнул на шею девчонки, совсем бездумно прошелся еще ниже, и тут я приметил небольшой темно-синий кусок кожи, выглядывающий из-под лямки майки и приковывающий к себе внимание, без возможности переместить центр фокусировки на другой предмет. Я бестактно уставился на этот синяк, отливающий зеленым нездоровым оттенком, отчего пропустил момент, когда Сора заметила причину моей задержки и тут же запахнула края рубашки, скрывая от меня свое крохотное увечье.       - Извращенец что ли? – взвизгнула она.       - Чего?! – вскрикнул я, выпучившись на сконфуженное личико Огавы, сделавшей шаг назад. – Ты меня за кого принимаешь? У тебя там просто синяк…       - Ага, оправдывайся, - скривилась Сора, выбивая из меня весь дух последующей фразой. – А знаешь что? Я сейчас схожу до полицейского участка и скажу принимающему заявления дяде, что на меня напал ты и… - тут ее глаза уставились на браслет, который я сжал в кулаке, - украл у меня мое имущество.       - Ты больная? – слетело с моих губ. – Ты в курсе, что за клевету ответственность есть?       - А кто разбираться будет? – спросила у меня она в ответ, но голос ее как-то дрогнул в это мгновение. – Кто из нас жертва? Сомнительный паренек или бедная хрупкая девчонка?       - Да ты на пару сантиметров ниже меня… кончай этот блеф!       - Мгм, - только и ответила она. Я ждал, что девчонка остановится и бросит эту игру, но мои ожидания не подтвердились.       Резво развернувшись, та направилась в сторону, где находился полицейский участок, и даже не медленным, а быстрым шагом удаляясь в его сторону от моей фигуры.       Я запаниковал. Я понимал на подсознании, что ничего у нее не выйдет, но проблем избежать так или иначе все равно хотелось. Да, была вероятность того, что она развернется прямо у ворот и ничего говорить не будет. Но от нее можно ждать что-угодно, а потому, набрав воздуха в легкие, я крикнул вслед:       - Ладно, уговорила!       В следующее мгновение Сора развернулась, являя мне довольную широкую улыбку и вприпрыжку поскакала обратно. Я подметил – почти не было слышно то, как подошва кроссовок соприкасается с асфальтом. Никаких шаркающих звуков, которые невозможно перебить даже птичьей трелью. Я уставился на ноги девушки, обутые в ничем не примечательные тканевые кеды. И вот что еще. Позади нее почти не видно было тени. Свою я видел отчетливо и хорошо – она лежала передо мной, вытянутая и чуточку суженная. А за ней ни черта не было. Или же мне это мерещится? Я наклонил корпус в сторону, заглядывая за приближающуюся ко мне девчонку, стараясь увидать то, чего мне показалось не было. И… нет. Тень была. Хотя я был готов поклясться, что ее не было.       Доскакав до меня, Огава все еще сохраняла радостный от своего триумфа оскал, который хотелось стереть чем-то колким.       - Вот так бы и сразу, - пропела она и протянула мне раскрытую ладонь, - договор нужно заключить.       - А трогать обязательно?       - Ты что, девчонок боишься? – прыснула Сора, заглядывая в мою перекошенную физиономию и поддаваясь вперед, оставляя между нами жалкое расстояние. Я на это отошел назад, одаривая нарушительницу личных границ строгим взглядом. Но ей было все равно на мое мнение. – А ты вообще откуда такой взялся?       - Из Токио, - буркнул, а после глянул на ладонь и, замешкавшись, очень быстро обхватил ее холодную кожу своей, слегка сжав и тут же опустив, чтобы не задерживать контакт. Огава же уставилась на место, где пару секунд была моя рука, и снова подняла на меня свои глазёнки. В них что-то переменилось. Они стали мягче, обрели какую-то легкость и даже трепет. Вот тут-то я испугался по-настоящему.       Спрятав обе руки в карманы, я вжал голову в плечи и исподлобья смотрел на эту чудачку, надеясь, что она от меня вот-вот отвяжется.       - Так ты столичный ма-а-альчик, - протянула Огава. – Мило.       - А ты деревенская… - я замялся, думая, как сказать так, чтобы можно было обозвать только эту дурную, а не всех жителей малонаселенных пунктов. – А ты чудачка с рисового поля.       - До сих пор обижаешься, столичный мальчик? – подтрунивала она надо мной. Сора сморщила свой грубый носик, показывая рябь морщинок. – Брось, нелепо же.       - Нелепо - это шляться по заброшенным местам. А если напорешься на кого-то не того?       - Ой, ты заботишься обо мне?       - Да ты… - я выпрямился, вздернул подбородок и сжал зубы. – Да сдалась ты мне! Сама навязалась, а теперь додумываешь что-то! И вообще, имя у меня есть!       - «Столичный мальчик» мне больше нравится, Кенма-сан, - она качнула головой, отчего её челка забавно подпрыгнула.       - Некультурно к малознакомым людям по имени обращаться, - пожурил её я. Мне было очень неприятно находиться в компании этой девушки, учитывая то, как странно она меня разглядывает. Мне и так не доставляет удовольствия быть вдали от дома, а тут ещё и она решила мне окончательно испортить впечатление от деревни тетушки Аой. К слову, о тетушке: она с родителями, наверное, скоро вернется. – Ладно, бывай, я пошел тогда к себе.       - А напомни, когда ты уезжаешь? – остановила она меня. Я обернулся. – Ну, чтобы знать, когда зайти к тебе и забрать браслет.       - В следующий понедельник забегай, - ответил я, посчитав дни. – А... Ты ведь не знаешь, где я остановился.       - Ну, мне подружка рассказывала, что в дом госпожи Ямамото приехали родственники. Я примерно знаю, где он находится, так что сама найду.       - Ну, всё тогда, - я снова зашагал прочь, и снова меня остановил голос девчушки.       - Столичный мальчик, а мы… можем как-нибудь встретиться и погулять? – задала она мне новый вопрос, на который я открыто поежился и состроил неприятную мину. Сора ее сразу приметила, опустив уголки губ, но продолжила выжидающе смотреть на меня с надеждой.       - Не думаю. Я себе друзей заводить не планировал, - высказался прямо. – Так что, можно меня оставить без навязывания своей персоны. Ты мне, честно говоря, не очень нравишься. Да и подруга у тебя есть – с ней время и проводи.       - А мне, может, хочется узнать тебя поближе.       Я выпал. Очи мои широко распахнули от такого заявления, а ступни приросли к нагретому асфальту, не давая и шага сделать в сторону. Сердце бухнуло от смущения, которую создала так просто Огава. Меж ребер засосало тошнотворное чувство.       - Мне тоже много чего хочется, но я не могу этого получить… Так что и ты «хоти» и прекращай липнуть к незнакомцам – плохо закончишь.       Наверное, тут я сказал лишнего, потому что веселость в одночасье стерлась с лица Соры. Вместо ярко выраженных эмоций появилась пустая безжизненная маска и глаза ее плавно опустились вниз, не имея сил и выдержки дальше лицезреть мою физиономию. Руки, которые она до этого сцепила перед собой в замочек, распались и свисали плетью вдоль тела, слегка касаясь ткани шорт. Невысокая фигура сгорбилась от тяжести моих слов, хотя я не видел в них ничего критического. Тем не менее, Сора в них что-то да нашла.       - Ладно, ещё встретимся, - шепнула она.       Совесть ударила по темечку, прикрытому излюбленной кепкой. Я несильно прикусил язык, готовый извиниться за резкость. Да, мне не впервой было обращаться к кому-то грубо и напролом, но вот и ходить, сгорая от стыда, тоже не прельщало. Однако в этой ситуации лучше бы оставить всё так, как есть. Мне в действительности не нужны были новые знакомства, а эта левая девчонка и так мне хлопот за два дня создала.       Сора развернулась, направилась в сторону, откуда она выскочила, но резко замерла. От унылого силуэта не осталось и следа. Огава выпрямилась, вытянулась, как струна, уставилась вперёд себя с тревогой и какой-то паникой, а после незамедлительно бросилась в мою сторону и пробежала мимо, оставляя после шлейф скошенной травы и земли. Я дернулся за ней, но та быстро исчезла из вида за очередным поворотом, растворяясь в зное и крике птиц.       Взбудораженный, ничего не понимающий, я оглянулся обратно, чтобы увидеть, отчего пришла в ужас девчонка и кинулась прочь, как едва не ударился носом о чью-то грудь, тут же отскакивая назад и взирая на незнакомца. Он смотрел на меня таким же осоловевшим взглядом, расставив ноги и разведя руки, не зная, как и реагировать на случайную стычку.       Передо мной предстал относительно высокий мужчина средних лет с тонким смуглым лицом и округлым подбородком. У него были обыкновенные для японцев глаза, ничем не примечательный нос и мягкие губы, слегка приоткрывшиеся от удивления. Из запомнившегося, что я выделил в нем, быстро пробежавшись глазами, стали растопыренные уши, на одном из которых темной точкой была родинка, похожая на крохотную мушку. Голову его прикрывала фетровая панамка. Тонкие светлые брови его подпрыгнули вверх. Одет он был в простую хлопковую рубашку цвета слоновьей кости, джинсовые бриджи с кожаным ремнем и шлепанцы.       - Вы чего, молодой человек? – спросил он у меня, а после оглядел, проверяя не поранил ли он меня при столкновении. – Все хорошо? А то вы так приложились об меня.       - Нет, все хорошо, это вы меня простите, - промямлил я.       - Ну, вы аккуратнее тогда, - хихикнул незнакомец. – И до свидания.       - До свидания, господин, - ответил я ему тем же.       Не задерживаясь, мужчина направился в ту же сторону, куда бросилась Огава. Я же, немного потоптавшись на месте, заглянул на дорогу, по которой от меня собиралась уходить обиженная Сора. Там было пусто и не было ничего такого, что могло бы вызвать у простого человека панику. Только если мою новую знакомую не напугал этот приветливый мужчина в панаме. И что с ним не так? Или все-таки с Сорой? Знакомы ли они?       Не дав ответа ни на один из поставленных вопросов, я зашагал в сторону дома, запустив в карман шорт ладонь и нащупав холодный металл вверенного мне браслета.