Fila vitae

      В ушах у меня рябил звон тысячи птиц, словно все они заполонили мою голову. Стоя в самом центре событий, что разразились на поле боя, я лишь могла смотреть. Множество шиноби окружили двоих людей — мальчика и девочку. Их лица снова были размытыми, но я раньше уже встречала их в своих снах. Эта же девочка держала за руку своего погибшего друга, а сейчас… погибает сама, глядя прямо на своего товарища, из чьих глаз ручьем льются слезы.        Его рука насквозь пробила ее грудь.       Повернув голову в другую сторону, я увидела, как все люди замерли, а человек, что стоял поодаль взирал все это одним, красным как кровавая луна глазом. Я расширила веки, снова посмотрела обратно — мальчик и девочка лежали на земле.        Когда люди в масках начали идти к ним, меня оглушил сильный грохот и внеземной вой, почти нечеловеческий. Я закрыла уши руками и теперь оказалась в эпицентре самой кровавой резни, которую только могла видеть за всю свою жизнь. Перед моими глазами головы отрывались от туловищ, кровь заливала землю, подобно осенним паводкам, а человек, чье тело состояло будто бы из дерева не унимался. Он крушил все на своем пути, пока я шла к мертвой девочке, пыталась прощупать пульс, хотя видела на месте сердца зияющую дыру.       Я почувствовала присутствие этого чудовища за своей спиной, когда все затихло так, словно мы оказались в пекле. Кровь была повсюду, а он не замечая меня, прошел сквозь меня и наклонился над бездыханным телом жертвы. В первый раз, когда человек попытался коснутся ребенка, он оказался будто бы неосязаемым. Со второй попытки он смог поднять ее туловище и прижать к себе. Когда его голова повернулась ко мне, я сжалась и начала ползти назад под ясным взором зрачка, что своей формой напоминал сюрикен. — Это… шаринган… — прошептала я. — Кто ты? — теперь в его глазу закрутилось три томое, а мою руку схватило нечто, напоминающее очень крепкую и толстую лозу. — Никто, — прошептала я, чувствуя пронизывающий меня насквозь страх. — Лжешь… — прошипел незнакомец. — Сакура! — крикнул кто-то в моем сознании, после чего я почувствовала сильную боль в кисти, как раз там где ее обвивали ветви. — Сакура, вставай!       Открыв веки, я увидела пару простых синих глаз, сведенные к переносице брови и протектор нашей деревни на лбу.  — Слава Ками! — выдохнула Кушина-сан и покинула мое поле зрения. — Я думала, что ты умираешь даттэбане! Как можно так пугать?! — Сакура, ты в порядке? Нормально себя чувствуешь? — теперь надо мной нависало лицо Минато. — Да, я в норме, — прохрипела я, чувствуя, что в горле у меня нещадно пересохло.       Я ненадолго прикрыла глаза и вздохнула. — Мне нужно померять температуру, — я содрогнулась, когда медсестра немного опустила одеяло и начала запихивать градусник мне подмышкой, — ты вся мокрая. Что-то болит? — Нет, ничего, — я прошлась ладонью по лицу, из-за чего на ней буквально скопилось немало жидкости, — только пить хочу. — Сейчас, — ласково произнесла медработница и налила мне стакан воды, помогая сесть, — только не торопись, ладно? В ответ я кивнула головой и опустошила стакан в несколько глотков. Девушка улыбнулась и приложила к моему лбу холодный компресс, а я перевела взгляд с Кушины на Минато, а после на Какаши, что стоял возле двери. Прокашлявшись, я приложила ладонь к сердцу и уже своим голосом сказала: — Я в порядке, просто плохой сон приснился.       Узумаки нахмурилась и повернулась к моему сенсею, чье лицо было слегка испуганным. — Какаши, выйди, нам нужно поговорить наедине.       Он медленно перевел взгляд на нее, кивнул и вышел, как было велено. Теперь пара полностью переключилась на меня и вероятнее всего была намерена устроить мне воспитательную беседу, в чем я уверена больше, чем в завтрашнем дне. Женщина переплела руки перед собой, сделала пару шагов вперед и села на край кровати. — Сакура, зачем ты умышленно вредишь себе? Можешь объяснить? — она вытянула руку и взяла мою ладонь.  — Я не собиралась вредить себе и уж тем более никому другому, — как-то слишком слабо произнесла я. — Но навредила ведь. Я не говорю за Рин, в наше время экзамен на чунина был еще более жестоким, но ты сама должна иметь голову на плечах. Что если бы попался кто-то другой и тебе стало хуже прямо на арене? Или потеряла бы сознание на улице? Сакура, ты не кошка — у тебя не девять жизней, чтобы разбрасываться ими направо и налево. — Кушина-сан, мне нужно было это звание, — я сжала ее пальцы в ответ. — Ты могла получить его позже. Весной, например, — она посмотрела на мужа в поиске поддержки. — Я не могу столько ждать. — Куда тебе спешить, Сакура? — Намикадзе нахмурился. — Вместе со званием ты теперь получила возможность выполнять более сложные миссии. Знаешь, сколько шиноби сейчас возвращаются с травмами или не возвращаются вообще? — Но Какаши… — начала я. — Ты не Какаши. Возможно, будет неправильным то, что я скажу, но ты девочка. Ты не обладаешь какими-то клановыми техниками или особой предрасположенностью к какой-то стихии, как он или Обито, — перебил меня отец Наруто.       “Что-то он сегодня прямо с плеча рубит”.  — Твои способности не плохи, но примитивны. Я более чем уверен, что ты добьешься огромных высот в будущем, но сейчас тебе нужно беречь себя, Сакура, — Минато держал со мной зрительный контакт вплоть до того момента, пока по моей щеке не скатилась слеза, — извини, если… — Вы не понимаете, — мои брови дрогнули, а медсестра поняв, что сейчас намечается тяжелый разговор, тихо покинула палату. — Так объясни. Мы не понимаем, почему ты вечно лезешь на рожон, — слишком спокойно, как для себя сказала Кушина. — Потому что мне нужно стать сильнее как можно скорее, — вторую слезу, что скатилась по моей щеке, женщина вытерла почти что по-матерински, — я знаю, что я не настолько сильна, как клановые дети, но мне нужно это звание, нужна сила, признание. Я не шпионка, не предательница друзей, я просто хочу… хочу избежать ужасного, я хочу защитить Какаши, Обито и Рин… я хочу защитить вас. — Сакура, тебе не нужно защищать нас, все должно быть наоборот. — Узумаки сильно нахмурила брови.       Я округлила глаза и громко шмыгнула. — А в будущем? Вы не бессмертные. — В будущем тоже не надо. Ну только если мы не станем совсем старенькими и немощными, — Намикадзе сел с другой стороны кровати, — да и думаю, у нас на тот момент будет достаточно защитников, не считая тебя. — А если… так выйдет, что вы… пострадаете будучи молодыми? Я… просто… я так переживаю за вас, я не хочу, чтобы с вами что-то случилось,  — я подняла ладони и прикрыла ими лицо, начиная плакать еще сильнее.       Пара переглянулась между собой, а Кушина пожав плечами, повернулась ко мне и сказала: — Ну тогда тебе придется защитить нас, только долечись до конца и помирись с ребятами. Тебе в любом случае нужна будет их помощь. — Но если и они… — я запнулась из-за нехватки воздуха и боли в запястье от катетера, — … пострадают… я знаю, что виновата перед Рин и причинила ей вред, но… я не хотела, чтобы ей было больно.        Оторвав руки от лица, я посмотрела на обоих, желая, чтобы они дали мне ответ, который я хочу услышать. Но я понимала, что этого не случится. Они не знают своей судьбы или будущего. Я не знаю, смогу ли изменить что-то, успеть спасти их всех или хотя бы кого-то одного, не считая Наруто, который появится только через пару лет. А может из-за моего присутствия не родится и он, может не появлюсь я и просто… что со мной случится дальше? Вдруг Какаши погибнет тогда, когда не должен?        Из-за собственных мыслей мне стало значительно сложнее дышать, в ушах начало звенеть. Я приложила пальцы к виску и прищурилась.  — Сакура? — Узумаки придвинулась ближе и положила руку мне на колено. — Кушина-сан, Минато-сан, — я раскрыла веки. — Что? — две пары сине-голубых глаз смотрели  на меня со всей внимательностью. — Пообещайте, что будете беречь друг друга, пожалуйста, — буквально взмолилась я, — особенно… через два года. — Ками, если тебе так будет легче, то конечно обещаем! — Кушина ударила себя по бедрам. — Да хоть через десять лет… — Нет, через десять мне не нужно. Через два года. В начале осени. — Так, — Минато подсел ближе и абсолютно серьезно спросил. — Тебе что-то известно? — Что с вами может что-то произойти, — уверенно ответила я. — Сакура, конкретнее, если хочешь, чтобы мы действительно тебя послушали, — от тона мужа, Узумаки удивленно подняла брови и ударила его по руке. — Совсем что-ли?  — Я просто спрашиваю, — он пожал плечами. — Это… может быть связано с девятихвостым лисом… — я опустила голову и переплела пальцы рук, крепко сжимая их в замок. — С нападением лиса на деревню.       На лице женщины появилась гримаса настоящего ужаса, из-за чего я почувствовала небольшой всплеск чакры, как в моменты ее злости. Только в этот раз он был немного сильнее. Будущий четвертый Хокаге повернулся к ней и взял ее ладонь, но она казалось, больше не реагировала на внешние раздражители, ее взгляд опустел, а в синих радужках начали виднеться красные вкрапления, которых я не замечала раньше. — Сакура, ты не против, если мы обсудим это позже? — осторожно спросил Минато. — Конечно, — я кивнула.       Взрослые поднялись с моей койки и попрощавшись, слишком спешно покинули палату.       Я прикусила нижнюю губу, потерла глаза и легла, прикрываясь одеялом.       “Все это очень дерьмово.” . — Дерьмово, — проговорила я в пустоту.       Мне не стоило говорить напрямую о том, что произойдет в недалеком будущем. Это было фатальной ошибкой, которая потом обойдется мне очень дорого, возможно, еще одним допросом от отца Ино. Может, Минато-сан просто расспросить меня о том, что я знаю или о моих предположениях касательно будущего. Не нужно было говорить о девятихвостом. Стоило придумать какой-нибудь другой бред по типу ниндзя-отступников или бандитов или… а собственно почему девятихвостый вырвался из своего джинчурики?        “У Кушины непоколебимая воля, да и рядом с ней Минато — чуть ли не самый сильнейший шиноби этого времени”.       Что могло стать причиной нападение лиса? Неужели роды могли так ослабить Кушину-сан, что биджуу, находящийся внутри нее смог вырваться? Или кто-то помог ему вырваться и…        Через несколько минут созерцания потолка, я вновь почувствовала чакру Кушины-сан и приподнялась на локтях, когда она вошла в мою палату, подвинула стул к кровати и села рядом. Я непонимающе уставилась на нее и снова приняла сидячее положение. — Вы ведь… только что ушли?  — Сакура, я только пришла, куда мне уходить? — как ни в чем не бывало проговорила она.  — Но ведь… мы только что разговаривали с вами и Минато-саном, — я указала пальцем на дверь и снова посмотрела на нее.       Она прищурилась, скрестила руки на груди и наклонилась ближе ко мне. — Давай ты не будешь мне зубы заговаривать, а? Я пришла серьезно с тобой поговорить, Минато тоже скоро подойдет. — О чем? — я приоткрыла рот в удивлении.       Узумаки хмыкнула и откинулась на спинку стула. — Зачем ты умышленно вредишь себе? Можешь объяснить?       Я замерла и вытянула шею вперед, спрашивая: — Что? — Говорю: зачем ты умышленно вредишь себе?       Все еще ничего не понимая, я перекинула ноги на край кровати и скривилась от боли не только в бедре, но и внизу живота. — Что за чертовщина? — я уставилась в пол, делая упор в руки, которые автоматически схватились за край матраса. — Сакура! — женщина подорвалась и обошла койку, вставая передо мной. — Тебе нельзя вставать! — Мы ведь говорили уже об этом…  — О чем?! У тебя температура что-ли? — она приложила ладонь к моему лбу, но я дернулась, откинула одеяло и попыталась встать.       Взяв меня за плечи, Кушина подтолкнула меня обратно, а потом выругалась. — Вот черт…       Я все еще находясь в какой-то прострации, опустила голову и увидела, что часть постели и рубашки были в крови. Подняв ткань, я провалилась в еще большее непонимание, потому что повязка на бедре была абсолютно чистой. Нахмурившись, я начала искать какие-то другие ранения на своем теле, но женщина меня остановила и села на корточки, сжимая моя ладони. — Сакура… мама тебе ничего не рассказывала о месячных? Хотя… ты ирьенин и должна знать… — женщина обернулась к двери. — Я знаю, просто… — я озадачено посмотрела на человека, в чьем доме я живу. — у меня их еще не было.       Она с полным пониманием кивнула головой, встала на ноги и пошла к моей сумке с вещами, начиная выбирать оттуда чистое белье, футболку и шорты. Вручив их мне прямо в руки, она уперла руки в боки. — Могу помочь тебе помыться, если сильно тяжело стоять. — А… — когда в мою голову наконец начали поступать крупицы осознания, я начала краснеть, как помидор, — нет, я сама справлюсь.

***

— Вот ведь позорище, шаннаро, — я несколько раз постучала себя по лбу и отпила йогурт из стеклянной бутылочки.       Вытянув больную ногу вперед, я облокотилась об ограждение на крыше больницы и продолжила изнывать сначала от стыда, потом от неловкости после небольшого урока полового воспитания, инициатором, которого стала моя спасительница Кушина-сан, ну а потом снова вернулась к размышлениям о том, какого черта произошло. Я точно говорила с ней и Минато сразу после того, как проснулась от того странного сна; точно уверена в том, что я была эмоционально стабильна, психически устойчива и в своем уме. Мне не могла приснится их реакция на мои слова.       Она, кажется, не врала и следов той мощной чакры и красных вкраплений в глазах я не видела. Возможно… у моего нахождения здесь все таки есть какие-то условия?       “Нужно попробовать еще раз поговорить с ними об этом” — подключился второй “винтик” моего сложного механизма под названием “мозг”. — Шаннаро, — я взбила волосы на голове.       Если я не смогу говорить о том, что знаю, то у меня никогда не получится спасти их. Наруто снова останется один, если погибнут они. Он снова умрет от рук Саске, который будет жаждать мести.       “Можно попробовать предотвратить резню клана Учиха”.       “Каким образом?” — я оглянулась по сторонам.       “Убить Итачи Учиху до того, как он это сделает”.       “Ясно” — я отмахнулась от собственного голоса в голове и прикусила ноготь большого пальца, начиная пялится в одну точку.       Спасти Кушину-сан и Минато-сана от такого огромного существа, как девятихвостый лис я не смогу физически. Когда родился Наруто, он уничтожил почти всю деревню в одиночку. Родители моего друга погибли как раз в тот день, когда пытались остановить его — по словам Ируки-сана, который преподавал нам историю. Жаль, что Наруто не слушал это — мог бы уже тогда узнать кем были его отец и мать.       “Он бы зазнался уже через секунду”. — Не правда, — пробурчала я себе под нос и взяла небольшой камушек, кидая его на другой конец крыши.       Когда дверь выхода с крыши открылась, я подняла брови и выпрямила спину.       Через секунду передо мной предстал мой молодой сенсей, как всегда с руками в карманах и абсолютно безразличным ко всему лицом. Я выдохнула и кивнула головой в знак приветствия. — Какими судьбами?  — Тебя искал. Думал, ты опять сбежала, — он подошел ко мне и сел рядом, складывая ноги в позе “лотоса”. — Ничего себе. И почему я удостоилась такой чести, Господин-не-трогайте-меня-я-злая-ледышка Хатаке? — я улыбнулась и ткнула его локтем в руку.       Он поднял одну бровь и тоже облокотился о бетонное ограждение. — Хотел предложить тебе мир, но раз ты не в настроении… — Почему же? Я всегда рада дружить с такой знаменитостью, как ты, — я усмехнулась еще шире и повернулась к нему. — Почему это я знаменитость? — недоуменно спросил он. — Девочки штабелями падают от “холодного” Какаши Хатаке, — я изобразила обморок, прикладывая тыльную сторону ладони ко лбу, а потом рассмеялась, когда мальчик фыркнул и отвернулся в другую сторону, — ладно, прости. Я шучу не со зла. И я тоже за то, чтобы дружить, а не враждовать.       Опять таки, я не смогла сдержать эмоций, когда щеки моего учителя надулись, после чего он пробурчал: — Насчет девчонок не правда. — Да ладно тебе, все мальчики тебе из-за этого завидуют. — Никто мне не завидует, — над маской уже по-родному начал проступать румянец. — О-о нет, Какаши, — я рассмеялась, — кстати, ты сдал экзамен? Мне просто никто не говорил о твоем результате. — Сдал, — коротко ответил он, все еще дуясь подобно рыбе фугу.  — С кем дрался? — С Гаем. — Да ну! — я шлепнула себя по колену. — Ты Гая победил?       Он возмущенно нахмурился. — А что, выгляжу так, будто не могу его победить? — Ну… — я демонстративно немного отодвинулась назад и осмотрела его с головы до ног, — … Гай выглядит более… не таким хиленьким.       Недовольство на его лице стало еще более ярко выраженным, из-за чего мне пришлось поднять руки вверх. — Это не в обиду. Я просто говорю, как есть. И если вспомнить… — я сжала губы.       Какаши-сенсей в моем времени довольно высокий и можно сказать, что совсем не тощий. Да и слабым его не назовешь, если припомнить, как он отжимался на одной руке, пока я сидела у него на спине во время нашей первой серьезной миссии… — Что вспомнить? — в глаза Хатаке проснулась доля любопытства. — Все мальчишки с возрастом вытягиваются, так что не переживай — и ты подрастешь, — я хлопнула его по плечу. — Спасибо за поддержку, — съязвил он и откинул мою руку. — Да я серьезно, — крикнула я, — все девочки в моем возрасте могут быть выше мальчиков — это нормально. Так что, мир?       Я протянула ему мизинец, чтобы закрепить “мирное соглашение”, на что он поднял свой и зацепил им мой.  — Мир, — пробубнил он. — Будешь называть меня коротышкой… — Больше не буду, Какаши-кун, — я растянула широченную улыбку, — так лучше? — Называй меня просто Какаши, — он отдернул руку. — А что, Какаши-куном тебя может называть только Рин?  — Нет… — Ну раз нет, то на правах твоего друга я имею на это полное право, м? — я наклонила голову в сторону, пытаясь лучше рассмотреть его лицо. — Называй как хочешь, только вернись в палату, а то от Кушины-сан получишь, — он подскочил на ноги и начал оглядываться по сторонам, — ты просто так пришла? — Нет, на костылях, они возле входа стоят.       Он вздохнул и пошел ко входу, забирая мою опору для ходьбы и возвращаясь обратно. — Вставай, я доведу тебя до палаты, — мальчик протянул мне руку, которую я любезно приняла и забрала костыли. — Моя травма не такая уж серьезная, — на всякий случай повторила я. — Ага, иди, — он снова положил руки в карманы и пошел вперед, иногда останавливаясь, чтобы проверить, хромаю ли я следом.

***

      Через неделю после моей выписки и полного домашнего ареста под прикрытием продолжения лечения, я снова смогла выйти на улицу без сопровождения. В больнице и своей комнате, я  хоть немного пыталась растягиваться и как-то нагружать свое тело, но чувство одеревенения все равно заполонило каждую мышцу. Пообещав Кушине-сан сильно не напрягаться, я приняла решение начать с небольшой прогулки, а потом размятся на каком-нибудь полигоне.       Довольно улыбнувшись, я скрестила руки за спиной и пошла в направлении торговой улицы, чтобы присмотреть какое-нибудь платье или кофту.        Почти как в муравейнике люди сновали туда-сюда, таща с собой корзинки с фруктами, пакеты с одеждой и продуктами; старые друзья болтали между собой прямо возле прилавков, где профессиональные торгаши расписывали все прелести своих товаров, что не отличались качеством от товаров их соседей. Остановившись перед дверью в магазин одежды, куда мы когда-то ходили с Ино, я улыбнулась и уже потянула руку, чтобы открыть дверь, но остановилась, из-за того, что передо мной оказался Майто Гай собственной персоной. — Сакура Харуно, — шумно выдохнул он. — Я… — кивнула. — Не хочешь потренироваться? — меня чуть не ослепило от блеска его белоснежной улыбки. — Ну… хорошо, только… — я указала рукой на бутик. — Отлично, тогда пойдем! — он схватил меня за это же запястье и потащил сразу к полигонам, чтобы не терять ни минуты.       Сказать, что я расстроилась из-за того, что не смогла посмотреть платья — ничего не сказать. И почему всем так нравится управлять мной? Не пойму… — Слушай, а почему именно я? — когда он замедлился, я приложила один палец к подбородку. — Ты о чем? — Ну, почему ты меня на тренировку пригласил? У тебя же сокомандники есть и ты вроде с Какаши дружишь… — я остановилась вместе с ним и увидела в черных глазах чистый восторг — прям, как у Ли.        Все не привыкну к тому, что они так похожи. — Твой удар на экзамене — это был просто улет! Даже Какаши — мой соперник впечатлился от него, а значит ты должна стать моим учителем! — он выставил большой палец вперед. — А… ну это… — я замялась, — … как тебе объяснить-то… ну в общем — я этот удар на экзамене и придумала. А ты насколько я знаю — не используешь чакру, только рукопашный бой… и  это я должна тебя просить чему-то учить меня, а не наоборот.       Я пожала плечами, надеясь, что такой ответ утолит жажду в глазах парня, но он лишь махнул рукой и улыбнулся еще ярче. — Сакура-чан, тогда мы точно должны тренироваться вместе! Ты старше по званию и… — Гай, прошу прощения, но я не могу никого учить, потому что сама ничего не умею, — я низко поклонилась и уже хотела уйти, но мой собеседник, похоже, совсем не собирался отступать. — Тогда, давай устроим поединок! — Нет… я точно проиграю, ты слишком переоцениваешь мои силы, — моя спина под его упором начинала горбится, как у моего сенсея в будущем. — А вдруг нет!       “Врезать ему разок надо, шаннаро”. — Ну давай, Сакура-чан, — он схватил обе мои ладони и сжал их своими, — ты единственная из девочек, кто прошла экзамен на чунина! — Серьезно что-ли?        Мальчик активно закивал и я уже была готова согласиться на один-единственный поединок, но нас вовремя потревожил Какаши, который приняв свою излюбленную позу, наклонил голову и многозначительно посмотрел на наши соединенные руки. — Гай, чего ты к ней пристал? Она только недавно вылечилась после травмы, — он подошел ближе и вырвал мои ладони из хватки зеленого зверя, загораживая мне вид на своего друга. — Я хотел потренироваться с Сакурой-чан, но раз пришел ты… как насчет поединка? — он подмигнул одним глазом, из-за чего мы с Какаши невольно переглянулись между собой. — Нет, я очень занят, — он замахал руками . — Как по мне — ты сейчас полностью свободен, — Гай прищурился. — Мне… мы с Сакурой договорились погулять вместе, поэтому мы будем заняты ближайшие часа два.       Я согласно закивала головой, как болванчик. — Странно… Генма говорил, что Сакура-чан встречается с Обито, — Майто потер подбородок указательным и большим пальцами. — Да не встречаюсь я с ним!  — Она с ним не встречается! — крикнул со мной в голос мой учитель. — И вообще это не твое дело, пошли, Сакура.       Взяв меня за руку, Хатаке начал уводить меня подальше от своего соперника, но тот не унимался и пошел за нами. — Так значит, Обито был прикрытием? Оказывается встречаетесь вы, — мальчик состроил такое лицо, будто он стал мудрецом в свои двенадцать-тринадцать, из-за чего я остановилась, вырвала свою руку из хватки моего сенсея и сжала кулаки. — Мы не встречаемся, шаннаро! Чего непонятного?! — гневно прорычала я, багровея от злости и смущения.       “Врежь ему, чтобы больше не приставал”. — Сакура-чан, но в этом ведь нет ничего такого я просто…       Майто Гай не договорил, потому что я приняла “рекомендацию” своего второго “я” и сосредоточив в кулаке столько чакры, сколько смогла, врезала зеленому зверю Конохи прямо в его прекрасный большой нос. От силы удара, он ожидаемо отлетел на несколько метров назад. — Сам его в больницу потащишь, — кинула я Хатаке и широким шагом пошла подальше от этого места.

***

      Все  еще пребывая в каком-то неожиданно вспыхнувшем во мне гневе, я начала сворачивать по улицам к кварталу, который до этого обходила десятой дорогой, словно там сейчас живут ходячие мертвецы. Дорожки, что вели к нему не были ужасающими или кровавыми, как я себе представляла после новости о резне. На газонах возле больших заборов росли деревья и цветы, трава была такой же зеленой, как и в других частях деревни, только отличался этот район вездесущими бело-красными веерами, что прокладывали мне дорогу до центрального входа.       Мои ноги немного подрагивали, из-за имен Саске и Итачи, что крутились в моей голове, но я постоянно себе напоминала, что первый еще даже не родился, а второй сейчас маленький ребенок.        Оказавшись перед большими воротами с теми же веерами, я сразу оказалась замеченной несколькими жителями этой местности. Это были подростки. Судя по всему ненамного старше меня. Начиная что-то обсуждать между собой, они проводили меня взглядом к долгой улице, что вела к жилым домам. — Черт, я ведь не знаю, где он живет, — я прикусила губу и уперла руки в боки, пытаясь отыскать взглядом кого-нибудь, кто поможет мне найти мальчика, что игнорировал меня из-за своих чувств к Рин.       Какая-то пожилая женщина с парой корзинок осмотрела меня и почему-то цокнула, качая головой. Неосознанно я фыркнула в ответ и пошла дальше по улице, рассматривая такие же дома, как и на окраинах и в центре деревни.       Удивительно, сколько людей убил Итачи. Он приходил в каждую семью в этом районе, истребляя женщин, детей и стариков. Многоквартирных домов здесь было больше, чем я думала.       Продолжая разглядывать все вокруг, словно это какое-то историческое достояние, я невольно столкнулась с человеком, врезаясь лбом ему в грудь. Подняв голову, я скривилась в неприятной гримасе и посмотрела сначала в одно в угрюмое лицо черноволосого Учихи в джонинском жилете, а потом в другое. Один взгляд человека в которого я врезалась, дал мне понять, что я лишняя не только в этом районе, но скорее и в мире в целом. — Извините, я засмотрелась на здания, — я поклонилась ему, переплетая пальцы рук перед собой. — Что ты здесь делаешь, девочка? — несмотря на внешний вид, голос незнакомца по отношению ко мне не был слишком строгим. — Я ищу друга. Обито Учиха — вы не знаете где он живет? — я невольно потерла лоб, глядя в ониксовые глаза.       Он кивнул головой и развернулся в противоположную сторону, указывая рукой: — Сначала пройди прямо и на первом повороте поверни направо, дом под номером двадцать один.       Я улыбнулась ему и снова поклонилась. — Спасибо большое. — Да не за что, — он махнул рукой и пошел дальше, вместе со своим спутником. — Это Сакура Харуно. Она единственная, кто сдала экзамен среди девочек в этом году, Фугаку-сама, — один из Учих не упустил шанса проинформировать главу клана, — ее же допрашивали несколько месяцев назад. — Эта та, которая неожиданно появилась в деревне и навела шуму подозрениями в шпионстве? — он поднял одну бровь. — Да, она самая, — джонин кивнул головой. — Что тебе еще о ней известно? — Фугаку обернулся провожая розовые, словно лепестки вишни волосы взглядом. — Мой брат сказал, что многие считают ее сумасшедшей и… кое-кто мне доложил, что она могла знать Сакумо Хатаке. — Сакумо? Откуда? — глава сложил руки за спиной. — Сам не знаю, но все это просто догадки. Некоторые из шиноби до сих пор думают, что она шпионка из другой страны и ее способности… неплохи, если судить по экзамену. — Но Минато принял ее в свой дом, а значит он ей доверяет, — мужчина продолжил путь вперед. — Да, все верно.        Недолго помолчав, Фугаку нахмурился и сказал: — Пускай за ней кто-нибудь присмотрит, пока она в нашем квартале. — Хорошо, Фугаку-сама, — парень кивнул.       Рассматривая номера домов, я поняла, что приближаюсь к месту жительства моего друга и остановилась сразу, как увидела цифру, что сказал мне слегка устрашающий Учиха. Это был небольшой, но ухоженный дом в традиционном стиле. На пороге возле двери в ряд выстроились цветы в горшках, что создавали еще больший уют вокруг этого места. Поднявшись на пару ступенек, я несколько раз громко постучала в дверь, моментально слыша за ней женский голос, что твердил: — Сейчас-сейчас, погодите секунду.       Перекатываясь с пяток на носки, я дождалась когда дверь распахнется и увидела перед собой пожилую женщину с седыми волосами и глубокими карими радужками. Морщины скопились возле ее рта и глаз, когда она улыбнулась мне и вопросительно подняла брови. — А… здравствуйте, я Сакура Харуно. Обито дома? — я сцепила руки в замок перед собой и поджала губы. — А ты случайно не та подруга, с которой он тренировался до экзамена? — от нее прямо веяло добротой, словно она самый приятный человек в этом жестоком мире. — Да, это я, — я усмехнулась и кивнула головой. — Он дома, проходи, — женщина пропустила меня внутрь.       Оказавшись в коридоре, я сразу сняла обувь и пошла следом за бабушкой моего друга. Обивка стен внутри была деревянной, такой же был и потолок, такие цвета придавали этому месту настоящее ощущение… дома. Слева от небольшого коридорчика располагался старенький диван коричневого цвета, накрытый клетчатым пледом и пара кресел вместе с книжным шкафом. Справа была кухня — тоже деревянная, винтажная и чистая. В воздухе витал умопомрачительный аромат печенья и жасмина. От таких запахов слюны в моем рту стало порядком больше, а живот начал предательски урчать. — Ты не голодная? — она остановилась в пространстве между кухней и гостиной. — А… нет, что вы, — я неловко сжала края своего ципао, — здесь очень приятно пахнет.       Она ласково рассмеялась. — Садись за стол, я только заварила чай, — женщина подошла к столу, где стоял небольшой чайничек, от которого собственно и исходил этот прекрасный аромат. — Да нет, что вы… — начала распинаться я, но бабушка остановила мой словесный поток одним движением и указала на свободный стул.       Я понимающе кивнула и поправив ципао села, глядя на то, как хозяйка дома ставит передо мной чистую белую чашку и тарелку с лимонным печеньем. — Ты любишь сладкое? — она заняла место рядом. — Да, очень, Госпожа… — Точно, я ведь не представилась! — Учиха хлопнула себя по коленям и протянула мне морщинистую руку. — Меня зовут Асако, но ты можешь называть меня бабушка Асако. Все друзья Обито зовут меня так.       Я пожала ей руку в ответ и сморщила нос. — Как можно называть вас бабушкой? Вы слишком хорошо выглядите, что звать вас так, — на моих губах заиграла веселая улыбка.       Асако засмеялась и похлопала меня по ладони. — Как пожелаешь, милая.       Не переставая улыбаться, я откусила кусок печенья. От нереального вкуса мои веки расширились, а брови постепенно приближались друг другу. — Бофе, я нифево фкуснее не ела, — пробормотала я, запивая это великолепие чаем. — Ешь-ешь, вы девочки-шиноби такие худенькие, а должны выполнять тяжелую работу, — она повернула голову к коридору, когда одна из дверей хлопнула. — А вот и Обито. — Бабушка, у нас гости? — он был одет в домашние шорты и растянутую черную футболку с гербом клана на груди.       Увидев меня, мальчик остановился и почти моментально посерьезнел в лице. Я проглотила все. что было в моем рту и подняла руку в приветствии. — Что ты здесь делаешь? — его тон был недовольным и все еще обиженным. — Обито, нельзя так разговаривать с гостями, — угрюмо произнесла Асако, — садись и выпей с нами чай.       Мой друг что-то фыркнул, пошел на кухню, взял чашку и сел рядом со своей родственницей. Налив себе чай, он уставился в рисунки стола, а я отставив печенье в сторону, посмотрела на него. — Я хотела извинится перед тобой за экзамен, — я сцепила пальцы в замок на своих коленях, — и предложить потренироваться вместе. Снова. — Ты ведь победила, зачем тебе это? — пробубнил мальчик, смотря теперь на чай.       Его бабушка переводила взгляд то на меня, то на внука. — Ну… с тобой мне нравилось тренироваться больше чем одной или… с кем-то другим, — я пожала плечами, — я правда не хотела калечить Рин, Обито.  — Да тут не в Рин дело, Сакура! — его темные глаза направились на меня. — Я просил тебя не принимать участие в поединках, чтобы ты не навредила сама себе! Ты ведь еле ходила, а потом как ни в чем не бывало вышла на поле боя и после этого снова загремела в больницу, только уже с осложнениями. — Обито… — Мне кажется, что мои слова для тебя просто пустой звук, — он откинулся на спинку стула, скрещивая руки на груди. — Мне жаль, но я говорила, что должна выиграть, Обито. Мне нужно было это звание больше, чем кому-либо из вас, — я наоборот наклонилась вперед, упираясь руками в стол. — Для чего?  — Чтобы защитить тебя, Рин, Какаши, Минато-сана, Кушину-сан… я делаю это, чтобы защитить вас. — От чего?! — он поднял брови. — Ты сам прекрасно знаешь, что в нашем мире достаточно вещей, от которых хочется защитить близких, — мой голос слегка дрогнул. — Я не смогла защитить своего лучшего друга в прошлом и хочу… нет, должна искупить свою вину, я должна защитить самых близких для меня людей сейчас. — Мы… — Да, вы близки для меня, вот так легко я привязываюсь к людям, — мое лицо ощутимо погрустнело, — вы сделали для меня многое, я должна отплатить. — Ты ничего не должна, — он отрицательно покрутил головой. — Должна. И меня ничего не остановит перед желанием защитить вас, — я сжала кулаки, — у тебя ведь тоже есть желания, мечты… ты должен понять. — Но это ведь идет в ущерб тебе, — он смягчился. — Это делает меня сильнее.       Асако мягко коснулась моих кулаков. — Думаю, для них тоже важно твое благополучие, милая, — вместе с лаской в ее голосе была мудрость прожитых лет, к которой тяжело было не прислушаться, — я пойду, а вы обязательно выпейте чай и уберите за собой посуду. — Хорошо, спасибо вам, Асако-сан, — когда я сидя склонила голову, она улыбнулась. — Тебя хорошо воспитали, Сакура, думаю, ты будешь отличным другом для этого неуправляемого мальчишки.

***

      После долгого и душещипательного разговора с Обито, мы пришли к общему соглашению — не подвергать себя опасности, а так же долго не держать друг на друга обиду и договорились об утренней тренировке, где я отработаю свои удары и помогу готовится Учихе к экзамену. Еще он слезно попросил меня помирится с Рин и прояснить всю ситуацию с ней. Он даже хотел, чтобы я и с Какаши попробовала найти общий язык, но он чуть не рухнул со стула, когда узнал, что мой сенсей сам предложил мне мир и даже попытался защитить от вездесущего и ненавистного (для Обито) Майто Гая. О том, что я все таки отправила Зеленого Зверя в нокаут, я умолчала, но думаю, он и сам скоро узнает об этом от других ребят и непосредственно его соперника, которому он норовит отомстить на следующем экзамене.       Возвращалась домой я уже ближе к девяти вечера, на улице смеркалось, но пока не темнело. День постепенно становился короче, потому что на пятки лету наступала осень. Я ненавидела это время года, по душе мне всегда была весна или знойное лето. Дождь, сырость, грязь, уныние и смерть моего друга — вот что для меня осень. Меня откинуло на четырнадцать лет назад, как раз к началу теплой поры и скоро…        “День рождения Какаши-сенсея” — откликнулась внутренняя Сакура. — Точно… — я остановилась, — уже через десять дней…       “Он дева… сразу понятно, чего он такой вредный”. — И кто вообще верит в знаки зодиака? — пробурчала я, мельтеша домой.       “Рин скорпион, а Обито… он вроде водолей” — не унималась моя вторая личность.       Я никогда не питала интереса к знакам зодиака и даже не буду пытаться, потому что это самая бредовая из всех вещей в нашем мире, но вот мой внутренний паразит считал иначе.       “Ну теперь в принципе понятно, почему Обито такой…”. — И когда узнала… — я повела головой в сторону и подошла к лестничной клетке, заглушая свой собственный голос в голове.       “Кстати, никто кроме Минато не знает нашу дату рождения”.       “Разве я не говорила Обито и Рин?” — задалась я вопросом.       “Нет, никому не говорила, кроме него”.       Достав ключ, я открыла дверь и улыбнулась, увидев мечущуюся из стороны в сторону Кушину. — Я дома, — сказала я, снимая сандалии и проходя внутрь, — о, и ты здесь.       На диване рядом с Минато сидел Какаши. Вместе они читали какой-то свиток, честно говоря, к которому у меня совершенно не было интереса, потому что я дико хотела в душ и спать. Когда я странно покосилась на Узумаки и хотела зайти в свою спальню, она схватила меня чуть ли не за шкирку и усадила рядом с моим сенсеем. — Ты побила Майто Гая? — она уперла руки в боки, глядя мне прямо в глаза. — Да, я, — я согласно кивнула головой и хотела встать и уйти, но женщина снова меня остановила. — Тебя даже совесть не мучает? — Нет, потому что он сам хотел поединка, да, Какаши? — я повернула голову к мальчику, надеясь найти какую-то поддержку, но увидела, что одно его ухо примерно такого же оттенка, как волосы Кушины. — Он и правда хотел поединка и просил Сакуру учить его, а еще приставал к ней, — тихо пробубнил он, умалчивая момент предположений, за который Гай собственно и получил по шапке.       Намикадзе улыбнулся, глядя на нас двоих. — Вы помирились? — Да, еще две недели назад, — я кивнула головой и снова обратилась к хранительнице этого очага, которая была почему-то сильно встревожена ранами совсем незнакомого ей мальчика, — я навещу его завтра в больнице и постараюсь вылечить те травмы, которые нанесла.       Она долго смотрела мне в глаза, а потом мотнула головой, прикусывая нижнюю губу. — Что ты делала в квартале Учих? — неожиданно спросила она.       “Вот почему она такая тревожная”. — Я ходила на примирительное чаепитие к Обито, — я пожала плечами, — а откуда вы… — Фугаку сказал мне, — Минато отложил свиток, — сказал, что ты спрашивала у него дорогу.       Мои глаза расширились, когда он произнес это имя. Имя отца Саске и Итачи. — Это был Фугаку Учиха?! — мои брови изогнулись в удивлении. — Да, и он был слегка обеспокоен тем, что ты была в их квартале, — как можно более мягко произнес мужчина. — Почему? Я ведь… — Это из-за слухов; Учихи всегда стараются держать ухо востро, даже когда это касается двенадцатилетних девочек, — длинный хвост красных волос прошелся волной, когда Кушина развернулась и пошла на кухню, — они думают, что ты шпионка Тумана, даже не смотря на то, что живешь в доме Минато. — И многие до сих пор считают меня шпионкой? — аккуратно поинтересовалась я, глядя на всех присутствующих.       Ответом мне послужила тишина и звук льющейся воды. — Ну, по крайней мере на одного человека меньше, — Какаши пожал плечами.       Я сглотнула неприятный, словно покрытый шипами ком в горле и медленно встала с дивана, инстинктивно укладывая руку на место почти зажившей раны. Хатаке проследил взглядом каждое скованное движение моего тела. — Я пойду спать, — коротко сказала я. — Сакура, мы тебе доверяем, не принимай эти слова близко к сердцу, — сказал Намикадзе перед тем, как я захлопнула дверь и устало плюхнулась на кровать.       Что-то мерзкое и гаденькое закрутилось внутри меня в огромный колючий клубок. Я приложила руку к сердцу, но плакать, как раньше мне совсем не хотелось. Я желала совсем другого — доказать, что все эти слова наглая клевета, что я не чертова шпионка.        Я сделаю так, чтобы все они в будущем пожалели о своих словах. Каждый из них. Даже Фугаку Учиха, который сильнее меня в сотни раз. Я докопаюсь до правды, открою их чертовы глаза, напоминающие бездонную яму и они поймут, что далеко не двенадцатилетняя девочка является настоящей угрозой, что не я причина их будущей трагедии; ужаса, в котором когда-то застыла вся деревня. Я изменю будущее так, как сама этого захочу. Костьми лягу, лишь бы те, кого я хочу спасти были живы. В том числе ненавистный мной клан Учиха вместе с Итачи и Саске.