Сломанный механизм

      Кап… Кап… Кап…       Мелкие капли воды падали ему на правую щёку, прерывая тишину. Он вздрогнул от неожиданности, но, прежде чем его глаза смогли сфокусироваться, тело ещё сопротивлялось пробуждению. Боль в голове была невыносимой — сильная, как будто его мозг пытался разделиться пополам от внезапного потрясения. Каждая мысль приходила с трудом, а сознание плавало, будто его только что вытолкнули из глубокой воды.       Он лежал лицом в грязный пол, не в силах подняться. Стало ясно, что в какой-то момент его тело отказалось реагировать на команды, и он был совершенно беспомощен. Боль пульсировала в висках, отдаваясь резкими вспышками в темени, когда он пытался поднять взгляд. Веки, казавшиеся свинцовыми, сопротивлялись, но всё-таки он смог едва приподнять голову, чтобы рассмотреть помещение.       В комнате, которую он окинул взглядом, царили мрак и разруха. Мусор валялся практически везде, стены покрывали слои грязи и плесени, которые росли, словно отголоски чего-то давно умершего. Желтовато-зелёный оттенок просачивался из каждого уголка, а воздух был настолько тяжёлым, что даже дыхание становилось мучением. Капли воды стекали с потолка, где они, очевидно, застревали на плесневелых трубах, наполняя пространство отвратительным запахом сырости и химикатов.             Кап…       Только его глаза скользили по комнате, как единственные активные части его тела. Мозг всё ещё не мог собрать мысли, а боль в голове была настолько яркой, что казалось, что она заполнила всё вокруг.       Не хватало сил встать, и его тело как будто просило ещё немного покоя. Он снова прижался к полу, чувствуя его холод и грязь на коже.       «Нужно подняться… нужно понять, что здесь происходит,» — пытался он заставить себя думать.       Но этот мир, его странное пробуждение, всё это казалось таким невозможным, что вопрос, что делать дальше, задать себе прямо сейчас он не мог.       «Я сейчас сплю?» — устало и без всякой надежды подумал он, закрывая глаза и пытаясь хоть как-то отбросить чувство реальности, которое давило на него со всех сторон. Боль в голове, запах гнили, влажность, которая пронизывала каждую клеточку его тела — всё это ощущалось слишком настоящим, чтобы быть сном.       Кап…       «Пожалуйста, скажите мне, что всё это лишь сон…» — продолжил он мысленно, словно если бы он произнёс это вслух, реальность могла бы рассеяться, как утренний туман. Но вместо этого мир оставался жестоким и неприветливым, как и прежде.       Он знал, что это не сон. Но всё же, несмотря на это, было трудно смириться с тем, что происходило. Мысленно он продолжал бороться с собой, с ощущением невыносимой пустоты и страха, которые заполнили его сознание. Но ни одно из этих чувств не могло изменить того факта, что он был здесь — в этом странном, чуждом мире, без ответа на вопросы, которые терзали его.       С кряхтением он попытался приподняться, изо всех сил заставляя своё тело двигаться. Каждое движение давалось с трудом, а слабость, охватившая его, словно сделала его конечности чужими и тяжёлыми. В конце концов, ему удалось сесть, но это только усугубило ситуацию. Как только он выпрямился, волна боли пронзила его голову, и он зажмурился, стиснув зубы.       Каждое движение, даже самое малое, только усиливало ощущение, что его мозг вот-вот выйдет из строя. Он сжал пальцы в кулаки, надеясь хоть немного ослабить давление в голове, однако это не помогло.       Он перевёл взгляд на окружающее пространство, но всё вокруг размывалось, как в тумане. Запах гнили и сырости продолжал плотно окружать его, а едва уловимые звуки капель воды, которые продолжали падать с потолка, позволяли хранить надежду о неестественности происходящего.       «Что со мной? Где я? Почему…?»       Мысли не соединялись, и этот туман в голове продолжал только углубляться.       Из пустоты, совершенно неожиданно перед его глазами появилась табличка, заставившая его вздрогнуть. Он едва успел осознать, что увидел, как опять замер, будто в ожидании чего-то ещё более абсурдного.

«Поздравляем. Вы переродились. Объект — 2807. Номер мира — 1721. Город — Заун.»

      Он молчал, пытаясь осмыслить эти слова. Сердце пропустило один или два удара, когда суть пришедшей фразы начала пробиваться сквозь его затуманенное сознание. Переродился? В каком смысле? Что значит «объект»? И… Заун? Это место, где он оказался? Город? Но почему так… странно?       «Заун, Заун, Заун…» — вертелось у него в голове. Каждое повторение этого слова, как заклинание, медленно распутывало клубки туманности в сознании, постепенно открывая дорогу к ясности. В его голове начала складываться картина города, из какой-то далёкой памяти, как если бы сама реальность этого мира не хотела быть до конца понятой.       Он снова осмотрел пространство вокруг себя. Тусклый свет едва освещал разрушенные стены, покрытые плесенью, и заплесневелый воздух едва удерживал его в сознании, заставляя снова и снова возвращаться к мысли о том, что это за место — Заун. Когда он смотрел сериал, у него сложилось не самое лучшее впечатление об этом городе со стороны зрителя. Весь мир Рунтерры был построен на дуализме. И Пилтовер-Заун было главным отображением этого дуализма. Яркий процветающий город Пилтовер и, в противоположность ему, загнивающий от действий Пилтовера, Заун. Заун — огромный индустриальный мегаполис, где технологии и гниль сливаются в одно целое. С высоких мрачных зданий, покрытых ржавчиной и копотью, в тёмных переулках города, где дым и пары химических отходов стелются по земле, невозможно было бы увидеть ни капли ясного горизонта.       Город жил своей жестокой, безжалостной жизнью. Огромные трубы, словно чёрные змеи, высовывались из зданий и вели куда-то вверх, в облака серого смога. Лабиринты улиц, затопленных канализацией и старым мусором, казались замкнутыми, будто бы за каждым углом скрывалась очередная беда или неведомое чудовище. В воздухе стоял едкий запах, не позволяющий дышать полной грудью, а в тёмных улицах Заун всегда был словно под ногтями, в грязи и плесени.       Во многих зданиях, казалось, уже давно никто не жил. Это был город контрастов, где богатые жили в верхних слоях, высоко над всеми загрязнёнными кварталами, а бедняки и изгнанники блуждали внизу, прячась от чужих взглядов. Осколки дорогих технологий, давно забытые и переплавленные в мусор, были разбросаны в дальних уголках, где их никто не замечал. Но при всём этом Заун не был мёртвым. Он был живым, дышащим, полным скрытой опасности и возможности. Это был город, который не знал жалости и не обещал спасения.       «Это не может быть правдой. Это не может быть…» — мысленно повторял он, но голос в голове, словно эхо, был непреклонен. И снова его сознание поглощала боль, не позволяя ни на что больше отвлечься. — «Надеюсь сейчас я проснусь в своей кровати и отправлюсь по делам,» — он затаил надежду. Надо было только проснуться. Взгляд упал на ладонь его руки. Она потянулась, чтобы ущипнуть предплечье другой руки. Больно, но сон почему-то и не думал заканчиваться. Он проделал то же самое ещё несколько раз, но безрезультатно.       — Чёрт побери! — он дал самому себе сильную пощёчину. Громкий хлопок раздался по комнате, щеку обожгло болью, но всё так же — результата нет.       Ему, как жителю 21 века, который проживал в столице своего государства, было сложно представить себе жизнь в трущобах, где на каждом шагу царит опасность. Мир, в котором бедность, насилие и беззаконие — не редкость, а повседневная реальность. Город, где даже самые простые действия могут привести к трагедии. В его родной стране, в его городе, хотя бы в плане физической безопасности, всё было относительно спокойно. А тут… всё вокруг дышало угрозой.       Конечно, почти каждый человек, который хоть раз смотрел аниме, мечтал бы однажды проснуться в мире, подобном тому, что открывался в сериалах. Быть частью огромной истории, оказаться среди персонажей, полных силы и магии, или хотя бы в мире, полном ярких приключений и интриг. Но он-то знал: это лишь фантазия. Такой мир — лишь произведение искусства, тщательно выстроенная реальность, где всё происходит по законам сценаристов, и ты всегда знаешь, что будешь в безопасности, потому что герой, как правило, выживает.       Но вот здесь, в Зауне, это было не так. Мир не ждал тебя с распростёртыми объятиями, как это делают герои фанатов. Он был жесток, равнодушен и в нём не было места для слабых. И как бы Дамир не пытался представить себя здесь как часть какой-то великой истории, реальность была другой: тяжёлой, грязной и полной страха.       Да даже если посмотреть с другой стороны, очутись он хоть в Пилтовере, что бы он делал? Оказался бы нелегалом без документов, которого бы либо посадили в тюрьму, либо выкинули в нижний город, приняв за преступника оттуда? Да он бы даже за гостя из другого города или региона не сошёл бы. Банально только лишь потому, что лор мира за пределами Пилтовера и Зауна ему остался неизвестен. Показали лишь мать Мел Медарды — Амбессу, родом из Ноксуса. Но и про Ноксус он ничего не знает, кроме того, что это страна воинов.

«Поздравляем. Система Изобретателя начала загрузку. 0%… 1%»

      Табличка с текстом внезапно появилась перед его глазами, как будто материализовавшись из воздуха. Он не успел понять, что именно происходит, как эта строка застыла перед ним, как нечто столь же чуждое и механическое, как все остальное в этом месте. Загрузка, проценты… всё это не имело никакого смысла, но почему-то он чувствовал, что это не случайность.       Он хотел подняться, понять, что происходит, но снова был прикован к экрану, который не исчезал.       «Система Изобретателя? Что за ерунда…»       Табличка продолжала менять цифры на экране, фиксируя каждый новый процент, увеличивая загрузку, как если бы время и пространство сейчас зависели от этой процессии.

«2%… 3%…»

      Каждое новое значение усиливало ощущение, что он был частью чего-то важного, чего-то, что он ещё не мог понять. Но его тело, по-прежнему не имеющее сил, не позволяло двигаться. Перед глазами продолжала мерцать табличка, и он, не в силах оторвать взгляда, всё больше ощущал, как его жизнь вот-вот войдёт в неведомое русло.

***

      Прошло несколько минут с тех пор, как табличка впервые появилась перед его глазами. Шкала загрузки, которая до этого двигалась, теперь застыла на отметке в 3%. Время тянулось невероятно медленно, и хотя он продолжал смотреть на неё, в его голове всё ещё витала неясная, слабая надежда, что всё происходящее — всего лишь сон.       Однако всё происходящее не укладывалось в рамки обычного сна. В них не бывает такой физической боли, не бывает этой невыносимой тяжести, которая давила его грудь, и не бывает такого мрачного, смердящего воздуха.       «Сны не бывают такими… не бывают такими настоящими,» — пытался убедить он себя, но всё это ощущалось большим, чем просто фантазия. Это было реальностью, которая не щадила его, не отпускала.       Он обречённо вздохнул, закрыв руками лицо, словно пытаясь затмить происходящее, хотя и понимал, что это не поможет. Мысли путались, словно в тумане, и не могли обрести форму. Он пытался как-то собрать их, осознать происходящее, но голова болела так сильно, что каждая попытка лишь ухудшала состояние.       Но вдруг его внимание привлекло нечто странное. Его руки. Он убрал их от лица и внимательно посмотрел. Руки… они были маленькими. Он не мог не заметить, как тонки и нежны стали пальцы, как кожа на них была моложе, чем должна быть.       «Это… не мои руки.»       Он замер, осознавая, что они были слишком маленькими, слишком юными, и что-то в этом ощущении вызывало диссонанс с его внутренним миром. Он поднял их перед собой, всматриваясь в свои ладони, и увидел: не было той мужской силы, которая обычно приходила с возрастом.       Он попытался собрать все силы, чтобы встать, и в этот момент осознал, что его тело не просто кажется странным — оно действительно было чужим. Его взгляд скользнул по нему, и он заметил, что руки были не только маленькими, но и тонкими, с едва заметными суставами и юношеской кожей, которая была мягкой и без морщинок, как у подростка.       Дальше его взгляд неосознанно потянулся к отражению в грязной луже на полу. Он осторожно подошёл, опираясь на стену, и увидел себя. Лицо, хоть и знакомое, выглядело более юным. Его черты были мягче, а глаза — менее усталые, более ясные. Но главное — рост. Он был значительно ниже, чем обычно. Его фигура, худощавое тело с недостаточной мускулатурой, с явно ещё не сформировавшимися пропорциями, не могло принадлежать взрослому человеку.       Он шагнул назад, чувствуя, как земля под ногами снова теряет твёрдость.       «Этого не может быть…»       Он принялся ощупывать свою шею и грудь, чтобы понять, что происходит, и, прикасаясь к коже, сделал вывод — никаких признаков взрослого тела. Его тело было телом подростка, едва ли достигшего 13 лет.       В голове моментально пронеслись мысли, и он с ужасом осознал:       «Я стал ребёнком. Мой возраст… я не знаю, как это произошло, но я… я стал подростком.»       И тогда его взгляд неожиданно упал на волосы. Они были… белыми. Не светлыми, не пепельными, а именно белыми, словно снег. Волосы были такие же короткие и немного растрёпанные, как и были у него раньше, но этот цвет был совершенно нелепым для хотя бы примерного возраста того тела, в котором он оказался. Белоснежные волосы у подростка — это выглядело настолько неестественно, что стало ещё одним ударом по его восприятию реальности.       Он провёл рукой по своим волосам, надеясь, что это всего лишь иллюзия, но нет, белый цвет оставался таким же ярким и необычным, как только что увиденные признаки детского тела.       — Что со мной, чёрт побери, случилось? — прошептал он, не отрывая взгляда от своего отражения.       Лёгкая дрожь пробежала по его телу, но мир вокруг остался молчаливым, как и прежде. Он стоял в этом разрушенном помещении, словно весь этот кошмар был его новым и единственным домом.       И тут, как будто его вопрос услышали, перед ним вдруг возникла новая табличка с текстом, так же внезапно и механически, как и предыдущие.

«Объект 2807. Ваше новое имя — Сирион.»

      Это имя… оно было не его. Он не знал его. Оно не звучало ни знакомо, ни привычно. Почему именно оно? Почему именно это имя было выбрано для него, для его новой жизни, которую он, по всей видимости, не контролировал?       Он вновь попытался собраться с мыслями, но вместо этого почувствовал, как тяжесть, давящая на грудь, усилилась.       «Сирион? Это… это имя кого-то другого, точно не меня. Как будто я и вовсе не в своём теле… несмотря на цвет волос, в детстве я выглядел точно так же.»       Табличка исчезла, но вопрос о новом имени продолжал висеть в его голове. Он был не просто чужим в этом мире — его самого даже перестали называть настоящим именем…       — Но сколько мне лет? — решился задать он новый вопрос.       Табличка снова изменилась, и он не успел отвести взгляд, как на экране появились новые строки:

«Объект 2807. Ваше новое имя — Сирион. Ваш новый возраст — 13 лет. Рост — 157 сантиметров.»

      Каждое слово было словно ударом, который продолжал вибрировать в его голове. 13 лет. И рост 157 сантиметров. Всё стало ещё более нелепым, как будто его реальность просто раскололась, и теперь он находился в каком-то странном, нелогичном месте. Он снова взглянул на свои руки, на тело, которое теперь было меньше, слабее и моложе, чем когда-либо. 13 лет — возраст, когда дети начинают по-настоящему расти, когда тело претерпевает изменения, но ему, взрослому человеку, это казалось абсурдным.       «Рост 157 сантиметров? Это… это вообще возможно?»       Он пытался осознать эти данные, но его разум застревал на том, что всё, что он знал, оказалось неправдой.       Он был заперт в теле, которое не могло быть его, и с каждым новым фактом из этой системы, казавшейся всё более реальной, эта мысль лишь крепла.       «Что я должен теперь делать?» — вопрос, который начал проскальзывать в его голове.       Он стоял в этом полуразрушенном помещении, глядя в пустоту, пытаясь собрать все разрозненные мысли. Но некоторые из тех, которые он явно осознавал, вовсе лежали на поверхности:       «Так, я переродился в мире мультсериала, который был основан на лоре компьютерной игры. Ни знаний мира за пределами сериала, ни сил. Только какая-то система… А как её вообще вызывать?»       Время как будто застыло, и его взгляд снова упёрся в потолок. Он чувствовал как эта неразбериха, тошнота от осознания происходящего, постепенно наполняет его.       «Какие у меня вообще сейчас возможности? Что за система активирована?» — всё новые вопросы не давали ему покоя.       Но в душе продолжала крепнуть уверенность, что он совершенно не подготовлен к тому, что происходит. Он попробовал сосредоточиться, но в ответ на его попытки никакой реакции не последовало.       «Что если… если просто подумать об этом?» — он снова пробежался взглядом по своему окружению: закрытые окна, грязь, разрушенная мебель. — «Должен быть способ…»       Снова попытался, как будто мысленно прокачивая это ожидание, но всё равно ничего не вышло. Он стоял в полном одиночестве, поглощённый своими мыслями, пытаясь разобраться в происходящем.       «Как мне вызвать эту систему?»       Он сделал глубокий вдох и сосредоточился. Закрыл глаза и постарался убрать всё лишнее, оставив только ясное намерение. Словно собираясь сформулировать нечто важное, он попытался мысленно представить, как бы он мог «позвать» эту систему, этот странный интерфейс, который теперь был частью его нового мира.       «Система… откройся,» — проговорил он себе в голове, как бы обращаясь к невидимому голосу. — «Покажи мне, что делать.»       Сначала ничего не происходило. Его дыхание было едва слышным на фоне капель воды. Но он не сдавался. Повторил мысль снова, ещё сильнее сфокусировавшись на своём намерении.       «Система, покажись.»       И вдруг, как по волшебству, перед его глазами появилась та прозрачная панель. Она была слегка тусклой, как мигающий экран, с нечёткими границами. Внутри неё сразу появились слова:

«Добро пожаловать, Сирион. Система включена. Прогресс загрузки 4%»

      Перед ним стоял не просто экран, а реальность, которую он не мог игнорировать. Теперь он знал точно, что это не просто случайность.       «Я сделал это!»       Он посмотрел на появившуюся перед ним табличку, ощущая, как растёт удивление и облегчение одновременно.       «Ну, хотя бы не в мире Dark Souls…»

***

      В Зауне практически всегда царила мрачная полутьма. Свет падал только на верхние уровни города, те, что ближе к Пилтоверу и к его ослепительно сверкающим небоскрёбам. Чем ниже опускался взгляд, тем плотнее становился мрак. Густой, вязкий, он скрывал трущобы, словно пытался стереть их с лица земли. Здесь, в самом низу, солнечные лучи были редкими гостями, уступая место тусклым огням ламп и химическому свечению заводов.       Сирион потерял счёт времени. Он не мог понять, какое время суток сейчас на дворе. В этом месте даже день и ночь теряли смысл. Перед глазами висела всё та же табличка, которая через мысленную связь повторяла одно и то же сообщение:

«Система активирована. Процесс загрузки — 12%»

      Система двигалась с мучительной медлительностью, словно ей было тяжело существовать в этом мире. На каждый процент уходили целые часы или даже больше. Сирион чувствовал, как с каждой минутой его терпение истощается.       «Почему всё так медленно?» — он уже не раз задал себе этот вопрос.       Однако ответа не было. Лишь тишина, капли воды и еле заметное мерцание цифр, которые никак не хотели изменяться.       Из хороших новостей было только то, что голова наконец перестала болеть. Боль, мучившая его с момента пробуждения, отступила, оставив после себя странное ощущение пустоты. Сирион решил, что это, скорее всего, было последствием переноса — тот процесс явно сильно ударил по его мозгу.       Он не знал, что с ним произошло на самом деле. Перенесло ли его целиком в этот мир, омолодив тело, или же просто закинуло в тело мальчишки, который был похож на него в юности? На первый взгляд различий было не так много, если не считать странного белого цвета волос.       «Но почему белые?» — он машинально провёл рукой по волосам, словно это могло что-то сделать.       Сирион пытался сопоставить всё, что знал, но пока это не помогало.       «Кем был тот парень, чьё тело я теперь занимаю? И что с ним случилось, что я оказался здесь?»       Ответы явно не собирались приходить так быстро. Вместо них перед глазами всё так же зависала строка загрузки системы, которая, кажется, стала его единственным спутником в этой неизвестной реальности.       Сирион недовольно поморщился и потёр зудящую ногу. Вся эта ситуация уже порядком начинала его раздражать. Предыдущий владелец этого тела, как бы жалко его ни было, явно был коренным заунитом, причём из самых низших слоёв города.       «Иначе чем ещё объяснить этот облик и одежду?» — подумал он, скривившись.       На нём висела порванная рубаха, которая, судя по всему, когда-то была белой. Однако время и антисанитария сделали своё дело — ткань превратилась в грязно-серую массу с пятнами, которые больше не смыть. Изодранные штаны цвета хаки выглядели не лучше, их состояние вполне соответствовало рубахе. А сапоги, если их ещё можно было так назвать... Обувь, судя по всему, пережила больше, чем любой нормальный человек. Кожа была потрескавшейся, подошва почти стёрта, а шнурки вообще отсутствовали. И при всём этом сапоги каким-то чудом умудрялись сильно сжимать ноги Сириона, словно были на несколько размеров меньше.       Он негодующе дёрнул ногой, чувствуя, как кожа под сапогом начала зудеть ещё сильнее. Но снимать их он откровенно брезговал.       «Какого чёрта? Я и так весь грязный, всё тело чешется! Не хватало ещё ноги перепачкать в этом ужасе.»       Да и окружающая обстановка не добавляла желания разуваться. Весь этот мусор, влажная плесень на стенах и мерзкий запах делали желание сохранить хотя бы какую-то иллюзию чистоты почти инстинктивным.       — А ну давай сюда свой хлам, — раздался грубый мужской голос, где-то там, снизу, на улице.       — Только через мой труп, ублюдок, ты знаешь чего мне стоило добыть этот мусор?! — второй голос был более молодым по звучанию. — Сбор аренды начнётся только завтра!       — Пошёл в жопу, ты прекрасно знаешь, что ты просрочил свою аренду. Это наш район. Будь добр, плати или катись в пекло!       — Ага, забирай! — послышался звон, кажется кто-то ударил кого-то чем-то металлическим.       — Сукин сын! — начались возня и звуки драки.       Сирион вздрогнул, услышав громкие голоса, доносящиеся с улицы. Резкие слова, крики и звук металла, ударившегося о что-то твёрдое, прорезали вязкую тишину, заполнявшую комнату. Он осторожно подошёл к разбитому окну, стараясь не шуметь, и выглянул наружу.       Снизу, между двумя покосившимися зданиями, развернулась настоящая сцена из того, что можно было бы назвать обыденностью Зауна. Двое мужчин схватились в драке. Один — грубый, массивный, с коротко остриженными волосами и грязной одеждой, которая не скрывала его мышечную массу. Другой — моложе, худощавый, с безумным блеском в глазах и лицом, залитым смесью пота и ярости.       «Проклятье… Это серьёзно?» — мелькнуло у него в голове.       Он машинально сделал шаг назад, подальше от окна. Ему не нужно было смотреть дальше, чтобы понять, что это не кино и не сериал. Это реальная жизнь, где кто-то сейчас, возможно, получит тяжёлые травмы или вообще не выберется живым.       «Добро пожаловать в Заун…»       Снизу раздавался оглушительный грохот: металлические удары сменялись криками, звуками падения тел и хриплым ругательством. Молодой парень, несмотря на всю свою прыть и отчаянные попытки сопротивляться, быстро начал проигрывать. Более массивный противник, видимо привыкший к подобным разборкам, использовал силу и вес, чтобы быстро поставить оппонента на место.       — Я же сказал, плати или проваливай! — рявкнул мужчина, прижав парня к грязной стене.       Его голос наполнен злостью, дыхание — тяжёлое и рваное. В руках он держал что-то вроде короткой металлической трубы, явно не впервые применяемой в таких «переговорах».       Парень отчаянно пытался вырваться, но силы уже покидали его. Последний удар трубы пришёлся прямо по плечу, заставив его вскрикнуть от боли. Он рухнул на колени, судорожно хватая ртом воздух.       — Вот так-то лучше, щенок, — грубо бросил старший, вытирая пот со лба грязным рукавом. — В следующий раз думай, с кем споришь. Теперь проваливай, пока ещё можешь!       Парень молча поднялся, шатаясь, и бросил злобный взгляд на своего обидчика.       — Ты ещё пожалеешь… — прохрипел он, с трудом удерживая равновесие.       — Пожалею? — хохотнул мужчина, демонстративно стукнув трубой по ладони. — Да ты уже радоваться должен, что живым ушёл. Проваливай, пока цел! — молодой не стал дожидаться третьего приглашения и, пошатываясь, скрылся в одном из тёмных переулков. Мужчина плюнул ему вслед, затем поднял с земли какие-то обломки и, оглядевшись, направился в свою сторону.       Сирион, наблюдая за происходящим, ощутил холодок страха, смешанный с растущим отвращением.       «Чёрт возьми, это же повседневность для этих людей! Здесь всё решают кулаки и грубая сила. А я даже не знаю, что мне делать в случае, если такой вот амбал наткнётся на меня. Как мне выжить в этом аду?» — думал он, отступая от окна вглубь комнаты, где воздух, хотя бы, не отдавал такой густой горечью улицы.       Сирион почувствовал, как холодный пот пробежал по его спине, когда его взгляд встретился с глазами того самого мужика. На мгновение он замер, надеясь, что ему лишь показалось, но мужик явно заметил его.       — Эй, ты там, мальчишка! Чего пялишься?! — крикнул тот, угрожающе щурясь. — Не забывай, аренду просрочил и ты! — после этих слов он махнул рукой своим только сейчас показавшимся подручным, а те, не задавая вопросов, ринулись к зданию, явно намереваясь выполнить приказ.       «Вот чёрт…» — пронеслось в голове Сириона, пока он судорожно пытался сообразить, что делать. Он мельком огляделся, надеясь найти что-нибудь, что могло бы помочь: укрытие, оружие или хотя бы путь для побега. Но комнатушка, где он находился, была так же бесполезна, как и разрушена.       «Драться… Я же немного умею, да? Бокс, карате… Чёрт, да я еле до жёлтого пояса дотянул! С этими гориллами мне не справиться,» — мысли кружились в панике.       Всё детство Сирион ходил на секции боевых искусств, но никогда не был ни особо прилежным учеником, ни выдающимся бойцом. На соревнованиях он вылетал после первого раунда, а занятия посещал скорее по настоянию родителей, чем из собственного желания.       «Идиот… Ну вот зачем я вообще выглядывал?!» — он кусал губу от досады. Зачем-то смотреть драку, и в итоге вляпаться самому. Теперь от расплаты, похоже, не уйти.       Шаги стали ближе, их звук отчётливо доносился через дребезжащие стены.       «Ладно… Убегать смысла нет — они явно знают здание лучше. Нужно хотя бы что-то придумать. Может, притвориться безобидным ребёнком? Или… или схватить что-то тяжёлое и дать отпор?» — он судорожно пытался сообразить, что делать. Комната пустовала, вообще ничего не было. Кажется, теперь он был уверен, что раз уж к нему идут взимать квартплату, то прошлый владелец тела жил тут на постоянной основе, ну или использовал как ночлег.       Сирион оглядел комнату ещё раз, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы послужить оружием. Его взгляд остановился на куске ржавой арматуры, валявшейся в углу. Она была тонкой и наверняка хрупкой, но лучше, чем ничего. Он схватил её дрожащими руками и встал у стены, стараясь успокоить дыхание.       Шаги становились всё ближе. Грохот сапог по лестнице эхом разносился по зданию.       «Сосредоточься, Сирион. Это не бой на жизнь и смерть, это просто… просто пара заунских хулиганов, которых нужно отпугнуть. Может, они сами испугаются, если увидят, что я готов драться…»       Меньше минуты спустя, дверь в комнату с треском распахнулась. На пороге стояли двое мужчин. Один был высоким, худощавым, с хищным взглядом и кривой ухмылкой. Второй — низкорослым и коренастым, явно служившим в этой паре живой стеной.       — Хех, смотри-ка, мальчонка решил сыграть в героя, — высокий оценивающе оглядел Сириона. — Думаешь, этот прутик тебя спасёт?       — Брось его, пацан, и мы не будем сильно бить, — добавил второй, с хрустом сжимая кулаки.       Сирион почувствовал, как руки с арматурой едва не задрожали. Но вместо этого он стиснул зубы и выставил её вперёд, стараясь выглядеть хоть немного угрожающе.       — Я вас не знаю, — голос прозвучал более уверенно, чем он ожидал. — И никаких долгов у меня перед вами нет. Так что просто уходите, и не будет проблем.       — Ты походу головой ударился? — усмехнулся худощавый, сделав шаг вперёд. — Ты ведь сам завалился к нам в район месяц назад, беспризорник. Ты же выплакал нам все жилетки, мол нет у тебя родителей, нечего есть. Попросил дать тебе либо комнатку, либо работу. Ах, хотя кому я это рассказываю?       Сирион не успел ответить — коренастый вдруг рванул вперёд, пытаясь схватить его за воротник. Сирион, движимый инстинктами, вскинул арматуру и ударил. Удар пришёлся в плечо противника, но был слишком слабым, чтобы остановить его. Мужчина лишь зарычал и схватил Сириона за руку, вырывая арматуру из пальцев.       — Парень, ты только что подписал себе приговор, — процедил он сквозь зубы, поднимая руку для удара.       Сирион рефлекторно сжался, ожидая удара, но в последний момент в нём что-то щёлкнуло. Адреналин заполнил его кровь, подавив страх. Он резко рванул назад, вырывая руку из хватки коренастого, теряя равновесие. Его спина больно ударилась о стену, но он продолжил двигаться, не давая противнику шанса закрепить успех.       — Смотрите-ка, шустрый какой, — ухмыльнулся худощавый, наблюдая за попытками Сириона уворачиваться. — Не думал, что этот мелкий ещё и драться умеет.       — Сейчас мы проверим, как долго он продержится, — огрызнулся коренастый, бросившись снова.       Сирион, всё ещё ошеломлённый своими собственными действиями, инстинктивно выставил ногу вперёд, когда противник приблизился. Это сработало — коренастый споткнулся, и его массивное тело рухнуло на грязный пол с глухим ударом.       — Чёрт, пацан, ты нарываешься! — зарычал он, поднимаясь на ноги.       Сирион не ждал, пока дадут шанс второй раз напасть. Он начал пятиться к окну, которое было единственным выходом из комнаты.       — Ты куда это собрался? — высокий, наконец, вступил в дело. Он двинулся к мальчишке с ленивой грацией, как хищник, который знает, что жертва уже в ловушке. — Думаешь, от нас так просто сбежать?       — Нет, — выпалил Сирион, оглядываясь. — Думаю, что лучше умереть, чем отдать вам что-либо!       Эти слова прозвучали словно чужие — в них было больше решимости, чем он чувствовал на самом деле. Но они сработали: мужчины замялись, явно удивлённые внезапной дерзостью. На секунду воцарилась напряжённая тишина. Сирион не стал её нарушать. Он резко развернулся и рванул к окну. Шум за его спиной дал понять, что погоня началась.       «Я не умею так хорошо драться,» — ошеломлённо подумал он, пока ноги сами несли его к окну.       Это было скорее не бой, а чистый инстинкт, но сейчас об этом некогда было размышлять. Звуки шагов и ругани за спиной подгоняли его быстрее любого страха. Сирион добежал до окна и, даже не оглядываясь, ухватился за раму. Она была гнилой, обшарпанной, и казалось, готова рассыпаться от одного прикосновения.       «Чёрт, что я делаю?!» — пронеслось в голове.       Но выбора не было. Всё-таки оглянувшись мельком, он увидел, как коренастый мужчина уже бросился вперёд, чтобы схватить его, а Сирион рванул вперёд, прыгнув из окна.       — А засранец-то хорошо паркурит! Поймать его! — раздалось сверху.       Сирион двигался, как будто не он сам управлял своим телом. Прыжки, захваты, резкие повороты — всё происходило автоматически, будто кто-то включил в нём режим выживания. Это ощущение напоминало инстинктивное движение руки, когда с края стола падает предмет: тело реагирует быстрее, чем успевает подумать голова.       Его ноги ловко перескакивали через ржавые трубы, руки цеплялись за карнизы и подоконники, словно сами знали, куда двигаться.       «Это не я… это точно не я!» — мимолётно проскочила в голове мысль, пока он бежал.       Сирион перепрыгнул через широкую пропасть между зданиями, даже не задумываясь, сможет ли дотянуться до другого края. Его пальцы схватились за покосившийся карниз, который угрожающе заскрипел. Он рывком подтянулся и перекатился на крышу, ощутив, как колени ударяются о грубую поверхность.       «Что со мной происходит?» — он замер на мгновение, тяжело дыша и пытаясь перевести дух, но ненадолго — голоса за спиной приближались.       Сирион резко поднялся и побежал дальше, спрыгнув с крыши на металлическую лестницу, которая вела вниз, к следующей улице. Он чувствовал, как тело само выбирает маршрут, будто кто-то невидимый направлял его движения. Перепрыгнув через пролёт, он ухватился за железный поручень, а затем скользнул вниз, игнорируя острую боль в руках от грубой поверхности.       Снизу раздавался топот и раздражённый выкрик:       — Чёртов пацан! Лови его, пока он не сбежал из района!       На улице вонь химикатов и гниющей органики ударяла в нос ещё сильнее, но Сирион не обращал на это внимания. Адреналин гнал его вперёд. Он нырнул в узкий переулок, уворачиваясь от выступающих труб и бочек, на ходу пихая под ноги преследователям какие-то ящики.       «Это невозможно! У меня никогда не было такой скорости, такой реакции…»       Он чувствовал, что силы начинают иссякать, а дыхание сбивается всё сильнее.       Один из преследователей оказался слишком близко: коренастый выскочил из-за угла с вытянутой рукой, пытаясь схватить Сириона. Но парень в последний момент увернулся, шагнул в сторону и резко ударил ногой по стене, отталкиваясь вверх. Он прыгнул через бочку, перекатился на другой стороне и вновь сорвался в бег.       — У него больше не осталось сил! Поджимай, пацан выдохся! — крикнул высокий, чуть позади.       «Если я не найду способ их запутать… меня просто поймают,» — подумал Сирион, выискивая глазами хоть какое-то укрытие.       Сирион мчался по узким коридорам склада, звук его бега отдавался громким эхом, привлекая преследователей. Он заскочил в тёмное помещение, заполненное грудами металлического мусора и сломанного оборудования, и прижался к стене, пытаясь затаить дыхание, сбившееся после такого забега.       «Надо найти выход… но где?» — в голове царил хаос, но ноги уже двигались сами, подгоняемые страхом.       Скрип раздался неподалёку — преследователи проникли внутрь.       — Эй, ищи по углам! Он где-то здесь!       Вглядываясь в полумрак, Сирион заметил лестницу, ведущую на верхний ярус склада, где находилась старая наблюдательная площадка.       «Нужно наверх. Там я хотя бы увижу, откуда они идут.»       Он рванул к лестнице, стараясь двигаться как можно тише, но ступени под ногами предательски скрипнули.       — Слышите? Он наверху!       Сирион оказался на мостках. Под ногами металлический настил прогибался и дребезжал, усиливая напряжение. Впереди была тупиковая стена, слева — грязное окно, из которого, возможно, можно было выбраться.       Рядом уже слышались шаги — один из мужчин начал подниматься следом. Внизу остался его коренастый напарник, который вдруг достал из-за пояса старый револьвер и направил на Сириона.       — Ну, всё, парень. Двинешься — и я выстрелю!       Сирион замер, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле. Он окинул взглядом обстановку, судорожно пытаясь найти хоть малейшую лазейку.       «Прыгать нельзя, застрелят. Оставаться здесь — тоже. Чёрт…»       В этот момент мостки под его ногами угрожающе заскрипели, будто не выдерживая его веса. И тут его осенило.       «Если мостки рухнут, может, это даст мне шанс!»       Не раздумывая, он рванул к центру настила и прыгнул на нём пару раз, усиливая нагрузку. Металл жалобно застонал, а затем с громким треском часть конструкции обрушилась вниз, увлекая за собой Сириона.       Кувыркаясь в воздухе, он каким-то чудом зацепился за край балки чуть ниже, предотвратив падение на груду мусора. Мужчина с револьвером от неожиданности упал на спину, а его напарник, поднявшийся наверх, тоже пошатнулся, потеряв равновесие. Сирион не стал ждать, пока они оправятся. Подтянувшись, он перебрался на устойчивую часть конструкции и бросился к окну, выбивая его плечом. Холодный ночной воздух хлынул в лицо, когда он рухнул на металлический навес снаружи, который под весом его тела громко прогнулся, но выстоял. Сирион поднялся, осмотрелся и, едва не теряя равновесие, побежал дальше по крышам, не оглядываясь назад.       Он мчался по крышам, ведомый инстинктом, перескакивая с одной хлипкой металлической платформы на другую. Каждый шаг отзывался громким звоном, а старые конструкции скрипели под ним, грозя рухнуть в любой момент. Город вокруг казался хаотичным лабиринтом из труб, лестниц, выступов и мостиков, соединяющих здания. Здесь не было привычных улиц — всё пространство вверх и вниз было заполнено перекрещивающимися переходами, висящими тросами и массивными трубами, из которых время от времени вырывался пар.       «Как вообще кто-то может здесь жить?!» — мелькнуло у него в голове, когда он прыгнул на очередной выступ и тут же схватился за ржавую лестницу, ведущую на нижний уровень.       Внизу, под слоями гниющего металла, текли мутные воды каналов. Их зловонный запах поднимался вверх, перемешиваясь с пылью и гарью, делая воздух тяжёлым и неприятным. Заун был похож на гигантскую механическую язву: всё здесь гнило, шумело, скрежетало, и в каждом углу скрывалась опасность.       Город, построенный вертикально, напоминал гигантскую фабрику, где каждый элемент был сконструирован из того, что оставалось от верхнего Пилтовера, и чем ниже, тем темнее становилось — Сирион видел хоть что-то только благодаря крупицам света, едва пробивавшегося сквозь окна старых зданий или вспышек искр, летящих из неисправных механизмов.       Перепрыгнув на очередную крышу, он споткнулся и чуть не упал. Пытаясь восстановить равновесие, он заметил, как одно из зданий рядом выглядело совсем пустым: выбитые окна, осыпавшаяся штукатурка и следы гари на стенах. Оно напоминало призрака, словно воплощая всю сущность этого города, где всё брошенное было на грани разрушения, но всё ещё находило применение.       Шум погони позади всё ещё слышался, но преследователи отставали. Сирион свернул на узкий мостик, идущий через трубы, и остановился на секунду, чтобы оглянуться.       «Этот город… он весь будто сшит из лоскутов. Металл, гниль и грязь, вперемешку с остатками того, что ещё работает,» — подумал он, пытаясь определить хоть какое-то направление, где можно укрыться.       Он потрогал карман штанов, надеясь найти хоть что-то полезное. Но, конечно, там не было ничего.       Внезапно в голове вновь прозвучал холодный механический голос системы:

«Процесс загрузки: 25%. Ожидайте окончания синхронизации.»

      — Да уж, я подожду… — пробормотал Сирион, прикрыв лицо руками. — Только вот вопрос: доживу ли?       Времени на размышления не было. Вдали послышался грохот: кто-то из его преследователей явно решил не сдаваться. Вдохнув полной грудью, Сирион вновь рванул вперёд, решив довериться своим инстинктам.       Он затаился в укрытии — старом техническом помещении, куда он едва успел забежать. Дверь, которую он нашёл, хоть и была полуразрушенной, всё ещё запиралась изнутри. Он тяжело дышал, прислонившись к стене, и пытался успокоиться. Но крики и звуки шагов снаружи надоедливо напоминали, что его положение далеко от безопасного.       «Ну, конечно,» — промелькнуло у него в голове, — «в Аркейне ведь прямо говорилось: даже дети в Зауне с малых лет учатся прыгать, карабкаться и выживать в этом хаосе. Как иначе, если твой город — это сплошной вертикальный лабиринт из металлолома?»       Он выглянул через трещину в стене. Его преследователи приближались с неумолимой скоростью, на удивление двигаясь так же легко, как он сам. Их движения были быстрыми, отточенными и почти бесшумными. Высокий худощавый парень ловко перепрыгивал через трубы и мостики, а коренастый спутник, несмотря на свою громоздкость, не отставал ни на шаг.       «Чёрт, и что теперь? Они не отстанут, пока не поймают,» — он нервно сжал кулаки. Паника угрожала накрыть его целиком, но он попытался собраться.       Комната, в которой он укрылся, была практически пуста: несколько старых ящиков, какой-то сломанный механизм и пара ржавых инструментов, которые могли бы сгодиться в качестве оружия, если бы у него был шанс хотя бы подумать, как их применить. А его не было.       Грохот у входа заставил его вздрогнуть. Преследователи явно пытались открыть дверь.       — Эй, мелкий, хватит прятаться! — крикнул один из них. — Мы же знаем, что ты там!       — Не заставляй нас тратить время, а то хуже будет! — добавил второй.       «Вот же чёрт, они сейчас прорвутся,» — в голове Сириона проскочила мысль, что бегство в этот раз вряд ли спасёт. Ему нужно было что-то придумать, и быстро.       Дверь с грохотом сорвалась с петель, ударившись о стену. Сирион кинулся в сторону, но не успел сделать и двух шагов, как сильная рука схватила его за воротник рубахи. Его тело дёрнулось назад, а затем с силой полетело к стене. Удар оказался настолько мощным, что у него перехватило дыхание, и он инстинктивно схватился за грудь, пытаясь отдышаться.       — Ну что, герой, набегался? — ухмыльнулся коренастый, подходя ближе. Его массивная фигура заслоняла свет, что итак с трудом пробивался через щели в стенах.       Сирион поднял взгляд на своих преследователей. Они выглядели злорадно, явно наслаждаясь его беспомощностью. Худощавый, опираясь на косяк двери, скрестил руки на груди, внимательно наблюдая за происходящим.       — Я же говорил, что бегство ничего тебе не даст, — лениво бросил он, явно забавляясь ситуацией. — Но надо отдать тебе должное, мальчишка, ты хорошо бегаешь.       Сирион тяжело дышал, чувствуя, как его сердце стучит где-то в горле. Ему очень не хватало воздуха, но он попытался хоть немного сохранить хладнокровие.       — Что… что вы хотите? — выдохнул он, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, хотя это давалось с трудом.       Коренастый нагнулся к нему, опираясь рукой на стену рядом с его головой.       — Всё просто, парень, — его голос прозвучал угрожающе низко. — Ты здесь живёшь? Значит, платишь. Нет денег? Тогда отдавай что есть, или мы заберём с процентами.       — Тут и брать-то нечего, — холодно добавил худощавый. — Разве что этот «герой» сам пойдёт работать на нас. Такой шустрый пацан, глядишь, пригодится.       Чувствуя приближение беды, Сирион лихорадочно думал, как ему выкрутиться.       «Если бы только система уже догрузилась…»

***

      Его избили. Кровь текла из разбитого носа, оставляя на губах солоноватый привкус, и капала на грязный пол под ногами. Он слегка покачивался, когда его волокли за руки, но даже в таком состоянии не удержался от саркастичного комментария.       — Ну что, почувствовали себя героями, избив ребёнка? — хрипло процедил он, сплёвывая кровь.       — Заткнись, малец, — огрызнулся один из сопровождающих, грубо толкнув его вперёд. — Ты сам нарвался.       Сириона тащили обратно в сторону района, из которого он только что бежал. Поначалу он был слишком сосредоточен на боли, чтобы обращать внимание на окружающее, но постепенно стал замечать: от воздуха становилось трудно дышать.       Горло саднило, будто туда насыпали песка. Каждый вдох сопровождался ощущением, что в лёгкие проникает что-то чужеродное, отравляющее изнутри. Этот воздух пах плесенью, химикатами и горелым мусором, вызывая у него непроизвольное желание зажать нос и дышать через рот.       «Как же люди вообще тут выживают?» — мелькнула у него в голове мысль. — «Я даже пяти минут не могу дышать нормально, а они живут в этом годами?»       Он оглянулся, пытаясь рассмотреть, откуда могли идти эти испарения. Заун, как и раньше, выглядел подавляюще: стены домов покрыты слизью и копотью, а из некоторых выбивались металлические трубы. В углах этих домов скопились лужи непонятной жидкости, испускавшей резкий химический запах.       — Что, дыхалка слабая? — насмешливо бросил один из его конвоиров. — Ты столько времени прожил в нашем районе, малыш, пора бы привыкнуть к тому, что около хим-тек заводов испарений намного больше, чем в центре Зауна — Гончая подземного города установил жёсткие правила, чтоб его подрало. Все через это проходят. Если не привыкнешь, то считай, что нам повезло: меньше ртов кормить.       Эти слова подкосили Сириона сильнее, чем удары до этого. Теперь он понимал: Заун — это не просто грязное место. Это место, где выживание само по себе — уже подвиг.       Сирион отчаянно вырывался, пытаясь освободиться, но каждый раз его грубо одёргивали. Один из мужиков, устав от сопротивления, с силой ударил его в живот. Удар был точным и болезненным, воздух мгновенно вышел из лёгких, и внутри всё словно сжалось. Он согнулся пополам, хватая ртом воздух, а перед глазами потемнело. Боль была настолько острой, что ему пришлось упереться руками в колени, чтобы не упасть.       — Успокоился? — злобно ухмыльнулся один из мужчин. — Лучше слушайся, иначе в следующий раз не ограничусь одним ударом.       Сирион молча кивнул, не в силах даже огрызнуться. Внутри него кипела злость, но он понимал, что сейчас ему лучше подчиниться. Каждая попытка сопротивления только ухудшала его положение.       Сирион, наконец, отвлёкся от своей боли и страха, начав обращать внимание на окружающий его мир. По пути его конвоиры вели его через улицы, которые больше напоминали лабиринт. Множество зданий, сделанных из железа и стекла, возвышались над ним, но выглядели так, будто их построили из того, что смогли найти на свалке. Везде виднелись следы ржавчины и трещины, а в окнах вместо стекла местами были вставлены металлические пластины.       Небо, если это вообще можно было назвать небом, закрывал густой, удушающий смог. Он висел тяжёлым одеялом, затрудняя дыхание и пропитывая воздух горьковатым химическим запахом. Каждый вдох отдавался резью в горле.       Люди, которых они встречали на своём пути, были одеты в лохмотья. Большинство выглядели так, словно не ели несколько дней: худые, с впалыми щеками и тёмными кругами под глазами. Но Сирион заметил, что в толпе были не только люди.       Маленькие гномоподобные существа со смышлёными лицами, большие гуманоиды, напоминающие рыб и массивные фигуры, отдалённо похожие на орков, иногда мелькали среди прохожих. Заун был полон разнообразия, и это одновременно и впечатляло, и пугало.       — Куда вы меня ведёте? — хрипло спросил Сирион.       Его слова сначала остались без ответа. Мужчины, удерживающие его, лишь переглянулись, словно обдумывая, стоит ли что-то говорить.       Они проходили уже третий бордель на своём пути. За грязными, нарочито приукрашенными окнами виднелись фигуры девушек, которые с явно отточенной манерой привлекали к себе внимание. Некоторые из них помахали сопровождающим Сириона, на мгновение приковав их взгляды на себе.       — Куда надо, туда и ведём, — пробурчал наконец один из конвоиров, высокий и худой, бросая на Сириона ленивый взгляд. — Вот только вопросы задавать тут не любят, так что рот закрой.       — Ага, лучше не задавай лишних вопрос, пацан, — поддакнул другой, коренастый, ухмыляясь. — Особенно, когда мы придем к нашему боссу. Он в особенности не любит, когда задают лишние вопросы.       — Боссу? — всё-таки решил попытать он удачу и задал новый вопрос.       — Ты чего это, совсем из-под ямы вышел? То есть ты жил у нас целый месяц и так и не удосужился поинтересоваться куда и под чьё крыло завалился жить? Наш район является одной из зон влияния хим-барона.       «Хим-барона...» — подумал Сирион про себя.       В сериале хим-баронами называли тех, кто являлся криминальным авторитетом, каждый из которых держит в своих руках часть Нижнего города. Это был масштабный преступный альянс, состоящий из богатых домовладельцев, собственников фабрик, главарей мафии и бизнес-магнатов, использующих своё богатство и армии наёмников, чтобы держать жителей Зауна в страхе и не допустить в нём полного хаоса. Они производили хим-тек. В сериале было очень мало сказано про него, но насколько он понял, это был предшественник Мерцания. Что-то наподобие вещества, которое позволяло владельцу становиться сильнее.       Сирион молчал. Улица вновь ожила вокруг них: чавкающие звуки откуда-то из-за угла, чья-то ругань, торговцы, громко предлагавшие свои товары, которые больше напоминали мусор. Всё это смешивалось в одну давящую какофонию, которая только усиливала и без того гнетущую атмосферу.       Его взгляд невольно упал на одну из девушек в борделе, которая смотрела на него с неподдельным интересом. Но, заметив его взгляд, она тут же отвела глаза, сделав вид, что его не существует. Сирион почувствовал, как холодок пробежал по спине. В этом месте он явно был лишним.       По пути они прошли мимо масштабного здания, которое просто не могло не привлечь внимание. Это было огромной, громоздкой конструкцией, из которой вырывались густые клубы зелёного едкого дыма. Вонь стояла такая, что трудно было дышать, ощущалось, что сам воздух был пропитан химическими веществами, проникающими в каждую клеточку кожи.       «Это и есть хим-тек завод...» — подумал Сирион.       Его мысли резко обострились, когда он понял, что попал в Заун, похоже, ещё до начала событий первой серии. Или хотя бы до конца первого акта, когда это место было на пике своей деградации. Всё вокруг свидетельствовало об этом — грязные улицы, нищета, постоянный смог, а главное — массовое производство химических веществ, которые сильно повлияли на город.       «Значит, если сейчас тут активно производят эти вещества, то… Мерцания ещё нет,» — продолжил размышлять он. — «Синджед и Силко ещё не успели занести новый аналог химического наркотика в массы, значит сейчас по временной линии я нахожусь точно до конца первого акта.»       Сирион взглянул на завод, едва видя его через зелёную завесу ядовитого дыма. Он был осведомлён о некоторых событиях из мира «Аркейна», но точные моменты, когда они происходят, он знал не слишком хорошо. Сейчас же ему нужно было сосредоточиться. Бежать куда-то дальше было бессмысленно, он не мог позволить себе лишние ошибки в этой опасной реальности.       Наконец-то его завели внутрь завода. Внутри было жарко и душно, воздух наполнялся химическими парами, смешиваясь с неприятным запахом горящего мусора и продуктов переработки. Завод кипел жизнью, но не в привычном понимании. Это было место, где не было ни радости, ни даже намёка на надежду. Повсюду бегали иссохшие дети, их глаза были тусклыми, а тела иссушены работой и бедностью. Они не смели даже поднять взгляд, проходя мимо Сириона и его проводников, и так же, как и взрослые, с трудом передвигались по этому адскому пространству, боясь привлечь к себе лишнее внимание.       «Детский труд,» — подумал Сирион, пытаясь отгородиться от ужасной реальности.       В этой жуткой обстановке дети, не достигая даже подросткового возраста, уже вовсю работали на заводе, где их жизнь стоила меньше, чем утомительный процесс, который они выполняли. Многие из них не знали иного существования. Для них это было единственным вариантом, чтобы выжить.       Его провели вверх по лестнице на верхние ярусы завода, где было не так жарко и можно было дышать легче.       — Жди, надо уведомить босса, — произнёс худощавый парень, постучав в дверь, перед которой они остановились.       — Войдите.       Парень открыл дверь и жестом указал Сириону войти. Он шагнул внутрь, окинув взглядом кабинет. Просторная комната была обставлена сдержанно, но в ней ощущалась власть и контроль. Стены были покрыты металлическими панелями, а воздух был значительно чище, чем внизу, благодаря улучшенной вентиляции. За массивным рабочим столом сидел мужчина, на первый взгляд довольно молодой, но с таким выражением лица, которое явно говорило о многолетнем опыте в управлении.       Он был среднего роста, с аккуратно подстриженными рыжими волосами, слегка седеющими у висков. Его лицо было острым и строгим, с хищным взглядом, будто он всегда оценивает ситуацию, словно каждое его слово и действие имеет важное значение. Он сидел, слегка наклонившись вперёд, изучая бумаги на столе, не обращая внимания на входящих. Только когда дверь закрылась за спиной Сириона, он поднял взгляд.       — Проходите же, — произнёс он спокойным, но твёрдым голосом.       Его глаза оставались холодными, но в них можно было заметить интерес. В его позе не было никакой излишней суеты или волнения, всё было под его контролем.       Это был Финн — один из главных лидеров преступных группировок Зауна, которую мельком показывали в сериале.       Сирион почувствовал, как сердце болезненно сжалось. Этот человек был одним из самых влиятельных людей в заунской преступной иерархии, и теперь он стоял перед ним. Финн был тем, кто стоял за множеством грязных дел в этом городе, а теперь, похоже, и за его судьбой.       Сирион пытался не показывать своего волнения, но его разум быстро прокручивал все возможные варианты того, как могло бы развиться его «знакомство» с этим человеком. Он осмотрел его сдержанную позу и холодный взгляд, пытаясь понять, что ему от него нужно.       Финн продолжал сидеть, не торопясь с реакцией. Его взгляд был цепким, скользящим по Сириону, словно проверяя, что этот молодой человек может из себя представлять.