「 𝔩𝔬𝔫𝔤𝔢𝔯 𝔱𝔥𝔞𝔫 𝔞 𝔱𝔥𝔬𝔲𝔰𝔞𝔫𝔡 𝔶𝔢𝔞𝔯𝔰 」 | Дольше тысячи лет

      За всё время, что я провела вместе с Калленами, я побывала в автомобилях каждого из них. Салон автомобиля — пространство замкнутое, и здесь даже самый тонкий и слабый аромат обволакивает всё вокруг. А для человека аромат тела вампира как раз такой — едва заметный и слабый. К примеру, в «Вольво» Эдварда всегда пахло лавандой, это его любимый ароматизатор, и им самим — морозный, свежий аромат. В машине Карлайла, как не трудно догадаться, пахло медикаментами, а ещё таким запахом, какой бывал в библиотеке или в архиве — как пахнут страницы старых книг. В кабриолете Розали, как в цветочном саду, пахло лилиями, её любимыми цветами, а Элис едва ли не купалась в духах «Диор», потому что её собственный запах — хвойного леса, ей не нравился. Эммет пах, как типичные мужские духи, чем-то мускусным, древесным, терпким. А за Эсме всюду разливался аромат яблок с корицей, и ванили.       В «Шевроле» Джаспера запах был такой потрясающий, что я дышала полной грудью до тех пор, пока голова не закружилась. Запах кожи сидений и тяжёлый, густой аромат йода и соли, и что-то похожее на запах, стоящий в воздухе перед грозой, всё это сочетание кружило голову. Хлопнула дверь, в салон на мгновение ворвался воздух с улицы, принеся с собой ещё запах бензина и кофе, который Джаспер купил на круглосуточной заправке. Я приняла стаканчик, и, не таясь, начала разглядывать вампира. Тот улыбнулся краешком губ, заметив мой взгляд, но продолжил смотреть на дорогу. Стояла глубокая ночь. Небо было удивительно чистым, и несмотря на отсутствие дорожного освещения, всё вокруг прекрасно просматривалось — в синеве светились мириады звезд и ярко сияла полная луна. В лунном свете кожа Джаспера едва заметно мерцала, словно тоже была усыпана звёздами. Я снова глубоко вдохнула этот йодированный воздух, и словно бы ощутила опьянение.       Его волосы были стянуты в низкий хвостик, и сейчас большинство прядей выбились из резинки. Я протянула руку и стянула резинку, машинально надевая на запястье, чтобы не потерять. Вампир только тряхнул головой, растрепав волосы. Я тихо засмеялась и отпила кофе, глянув в окно. Вообще, до Уосау ехать недолго, часа два, а с вампирской скоростью вождения должно быть и того быстрее. Но у нас с эмпатом возникло общее желание растянуть эту поездку. Так что мы ехали уже почти три часа, едва ли не с минимальной допустимой скоростью. Я наслаждалась звёздами и свободой. А майор наслаждался моим умиротворением. Судя по всему, за нами подсматривала Элис, потому что никто не звонил поинтересоваться, где мы застряли, и не съели ли меня случайно.       Мы почти не разговаривали, только переглядывались и обменивались ощущениями — оказывается, Джаспер умеет не только ощущать и изменять чужие чувства, но и проецировать свои. Поначалу это был мой эксперимент по изучению вампирской природы, а после это занятие так захватило нас обоих, что мы стали общаться только таким образом. Пока для меня было сложно отличать что-то, кроме особенно сильных эмоций, вроде радости или злости, но я усиленно тренировалась. Тренировалась я и формулировать послание с помощью чувств. Это было очень сложно, но оттого лишь интереснее.       Джаспера это тоже заинтересовало, по его словам, ранее он не пробовал общаться подобным способом. Он мог внушить какое-то чувство, забрать другое, мог считывать намерения окружающих по их эмоциям, а вот чтобы общаться — пока не доводилось. Возможно, потому мы и тащились так медленно, не желая прерывать эту поездку. Но ехать бесконечно, к сожалению, мы не могли, и когда «Шевроле» свернул на парковку у отеля, я со вздохом поставила пустой стаканчик, обуваясь. Пока мы ехали, я успела разуться, пристегнуться всё-таки ремнём безопасности, и сесть на сидение полубоком, поджав ноги под себя. Ноги, конечно, затекли, потому когда вампир открыл мне дверь, я буквально вывалилась из машины. Но упасть мне не дали, блондин терпеливо дождался, пока я не встану твёрдо на ноги. Он снова накинул мне на плечи свою куртку, и повёл к дверям отеля.       Хрупкое чувство, возникшее между нами, истаяло словно дым. На его место пришла взаимная неловкость. Я вдруг снова подумала об Элис, и блондин, видимо, тоже вспомнил о жене, которая ждала его за дверью номера. Он слегка отстранился, не приобнимая меня за плечи, как ранее, а просто придерживая за предплечье. Я ощутила кольнувшее в груди разочарование, и сама окончательно разорвала контакт, шагнув вперёд и открывая дверь.       — Руби! — радостная Эсме бросилась меня обнимать. Её примеру последовали остальные, совсем меня затискав. Джаспер отошёл к окну, и я заметила, что он словно расстроен.       Карлайл тоже уже был здесь. Он подошёл ко мне, когда я сидела на диване, переодетая после душа и накормленная до отвала сердобольной Эсме. Грациозно опустившись на колено у моих ног, этот невозможный вампир с улыбкой взял мою руку и провел большим пальцем по гербу его семьи на браслете.       — Руби. Я рад, что ты не отвергла моё, — он оглянулся на остальных и поправился: — Наше предложение.       Я хихикнула. Всё это очень напоминало предложение руки и сердца. Мне вдруг подумалось, что за подобное любая фанатка вампиров, конкретно Калленов, и Карлайла в частности, продала бы душу. После этой мысли, я снова порадовалась, что мой названый братец не может читать мои мысли.       — Поэтому, мы хотим сделать тебе подарок, — продолжал доктор. Он принял из рук до неприличия радостной Элис какой-то пухлый конверт жёлтого цвета, и протянул его мне. Я с интересом оглядела конверт: обычный, казалось бы. Только в уголке крошечный штампик: «J.J.» Мой взгляд невольно метнулся к Джасперу, и, чёрт побери, разумеется, я спалилась. Он заметил и мой интерес к штампу, и понял, что я кое-что об этом знаю. Конечно, я могу ошибаться, и в конверте не документы от Джея Дженкса из Сиэтла, но первая ассоциация была именно такой. Я так спешно открыла конверт, что порвала ниточку, которая его скрепляла. Внутри были документы. Видимо, для красоты, вампиры собрали целый пакет: здесь был даже загранпаспорт. Я же приметила карточку водительского удостоверения, и вытянула его, разглядывая. Фотография моя, делала Элис ещё зимой, ну и её явно немного видоизменили в редакторе. Я была чуточку бледнее и казалась старше на фото. Цвет глаз, конечно, было не разглядеть, но делалось явно «на вырост». Права на имя Руби Элизабет Каллен, ничего необычного. Правда, меня развеселило то, что удостоверение было «выдано» в августе 2006 года. На дворе пока что 2005, ага. Дата рождения тоже изменилась. Мой настоящий (в этой жизни) день рождения был 30 июля 1988 года. А здесь — 21 июня 1987 года. Сделали меня старше на год! Я ухмыльнулась, глянув на Эдварда. Тот отзеркалил мою ухмылку. Кажется, я конкретно изменила тут всё, и теперь у доктора Каллена и его жены под опекой две пары близнецов-двойняшек. Я глянула на Элис и Эммета и расхохоталась. Пришлось, отсмеявшись, объяснять, почему я так внезапно начала ржать. Просто представила близнецами и их. Тогда бы Карлайла и Эсме сочли извращенцами, коллекционирующими двойняшек. Особенно учитывая, что обращенная в девятнадцать лет Белла и её повзрослевшая дочь тоже, наверняка, сошли бы за сестёр. Правда, если верить канону, по колеру Ренесме скорее к нам с Эдвардом… Моё сердце ёкнуло, когда я уловила его подозрительный взгляд. Чёрт, нельзя думать о белой обезьяне слишком много! Видно, что-то мелькнуло в эфире. Впрочем… Я ведь всё равно собиралась им рассказать — невозможно будет скрывать это, особенно когда мы переедем в Форкс.       Я убрала документы обратно в конверт, и с минуту сосредоточенно закручивала его оборвавшейся ниткой. В комнате повисла нехорошая атмосфера, вампиры начали переглядываться. Элис нахмурила брови, уже подглядывает. Я, на пробу, несколько раз попыталась изменить решение: передумала рассказывать, решила рассказать всё, решила убежать, позвонила в полицию… Это было сложно — не просто подумать о каком-то действии, с всерьёз захотеть это сделать, при этом понимая, что это на самом деле неправда. Но, по всей видимости, что-то у меня всё же вышло, потому что провидица зашипела и схватилась за голову, а после они с Эдвардом оба уставились на меня — возмущённо и недоуменно одновременно.       Я встала с дивана и, заложив руки за спину, прошлась туда-сюда по комнате. Зашла за спинку дивана, остановилась. Посмотрела на вампиров. Те уже поняли, что назревает трудный разговорчик, и, чтобы меня не пугать, рассосались по углам, подальше от меня — подвинули к противоположной стене другие два дивана и пару кресел. Даже Эдварда, всегда чувствующего неприятности, утащили. Я вздохнула. И, в лучших своих традициях, брякнула в лоб:       — Что вы знаете о людях, помнящих свою прошлую жизнь?       После минуты молчания — отчаянно трусящая я подумала, что это минута молчания в память обо мне, заранее, — ответил мне Карлайл, разумеется.       — Есть люди, которые утверждают, что имеют некоторые воспоминания о своей прошлой жизни. Чаще это дети, что приводит к выводу о чрезмерно развитой фантазии, — произнёс он. — Но некоторые случаи имеют необъяснимые совпадения с реальностью, которые сложно как-либо опровергнуть. Что ты имела ввиду, когда задала этот вопрос?       Я подняла запястье к глазам, разглядывая браслет. Спросила снова:       — Карлайл, ты, за свои триста с лишним лет жизни не встречал таких людей лично? — вампир лишь покачал головой, хотел было что-то ещё сказать, но я перебила: — Ну поздравляю. Встретил. Очередная минута молчания. Вампиры вроде такие каменные истуканы, а эмоции на их лицах столь ярко выражаются, что никакой эмпатии не надо. Только Карлайл, как старейший среди них, сохранял хоть какое-то подобие спокойного выражения лица.       — Ты хочешь сказать, что ты… — произнесла Розали с непередаваемым выражением лица. Я даже не очень поняла, что именно она испытывала, шок, неприязнь, радость? Была бы она человеком, её бы перекосило, наверное.       — Когда Руби Кларк узнала о трагической гибели своих родителей, брата и сестры, она была раздавлена, — вместо ответа Роуз, я снова сложила руки за спиной и начала ходить туда-обратно вдоль дивана, словно читая лекцию студентам. — Психика подростка не могла справиться с этим потрясением. И Руби заперлась в ванной, достала аптечку, вытащила из неё все таблетки, которые только были… — дальше я говорить не стала, вампиры, скорее всего, это уже знали, хотя бы Карлайл мог посмотреть в базе больницы, там наверняка есть подобная информация, меня же в больнице выхаживали, хоть и в другом штате. — Ну и, после этого, в теле Руби проснулась уже я. Елизавета Королёва, приятно познакомиться. Кстати, мне уже почти девяносто пять.       — Эли… — запнулся Эммет. — А! Элизабет? Коро… Это что, китайский?!       Я захихикала, Розали улыбнулась.       — Это русский, Эм, — вмешался Эдвард, не сводя с меня пристального, словно дуло ружья, направленное прямо на тебя, взгляда.       — Ну это я для красного словца, — поспешила я оправдаться. — Так-то это моё тело. У меня жутко болела голова почти месяц, и во сне мне каждый раз приходили воспоминания Руби. Вряд ли подобное было бы возможно, если бы я вселилась в чужое тело, верно? Да и перенос сознания — звучит гораздо более фантастично, чем пробудившиеся воспоминания.       «Но не более фантастично, чем сидеть в номере отеля с шестью вампирами и обсуждать с ними свою прошлую жизнь», — подумала я, прервав свои оправдания.       Семейство снова запереглядывалось-зашепталось, и так тихо и быстро они шептали, что я ничего, кроме шушукания, не услышала. После этого совещания, они заметно расслабились. Это было логично, познакомились-то они со мной, а не с той Руби. С чего им переживать о какой-то незнакомой девчонке? Воспрянув духом, я решила их добить.       — Вы помните, что когда я с вами познакомилась, я уже знала, кто вы? — я дождалась, пока до них дойдёт.       — Так ты из той жизни о нас знала? — воскликнула Элис. — Мы были знакомы?       — Нет, конечно нет, вы бы это помнили, не так ли? — я улыбнулась. — Хотя… Я умерла в возрасте семидесяти пяти лет, и было это в 2018 году… — вампиры на моих глазах превратились в сов. Да, трудновато себе представить, что человек напротив из будущего. — И вряд ли там были вампиры, потому что к тому времени хотя бы одного уже нашли бы…       — Люди узнали о нас?! — Розали аж вскочила, заломив руки. Я вздохнула.       — Не переживай, вам ничего не угрожает. Сейчас… — последнее слово я буркнула едва слышно, но вампиры, разумеется, услышали. — В общем, последние месяцы своей жизни я лежала в стационаре, у меня был рак, — Карлайл, до этого глядящий куда-то в пол, видимо, осмысливающий мною сказанное, заинтересовался и поднял голову. — Ко мне приходили дети и внуки, но чаще забегала старшая внучка, — теперь заинтересовалась Роуз, она посмотрела на меня едва ли не с завистью. Эсме погрустнела. Я снова вздохнула: конечно, я ещё тогда со всем смирилась, но вспоминать своих детишек, внуков, и, конечно, старшую, а потому особенно любимую внучку было тяжело. — Мария, ей было столько же, сколько сейчас мне, — я сглотнула. — Она очень любила читать, и в то время было много популярной фэнтези-литературы для подростков. Ну и романтика, куда же без неё. Как раз в 2005 году вышла первая книга саги, которая стала очень популярной в то время. Истории про сверхъестественное любили многие, а тут еще и романтические отношения во главе угла. И свежий взгляд писательницы на устоявшиеся стереотипы о сверхъестественных существах… о вампирах… — я отчего-то побоялась смотреть на реакцию моих собеседников, поэтому тараторила, вцепившись руками в спинку дивана, и на них же глядя. — Сюжет был вполне клишированным для романов, совершенно обычная и непримечательная девушка влюбляется в прекрасного юношу, которого встречает в своей новой школе. Юноша оказывается вампиром, но её это не пугает, она лишь сильнее влюбляется. Вампир тоже совершенно очарован девушкой, и не смотря на страшную жажду, которую в нём пробуждал её аромат, они начинают встречаться. К тому же, он и его семья оказались добрыми вампирами-вегетарианцами. Ну и любовь-морковь, все дела. Опасности от залетных плотоядных вампиров, и хэппи энд. Я плохо помню сюжет, старая была, а внучка мне только читала, я уже тогда ничего не видела… — вот тут я конкретно соврала, и я уже понимала, что Джаспер это заметит. Оставалось надеяться, что он меня не сдаст. Книги-то внучка мне читала, и да, я уже была слепа. Но вот только я умолчала о том, что ещё в год выхода первой книги, я её купила и прочитала — было любопытно, отчего все вокруг сходят с ума от любви и от ненависти к этому произведению. Вторую книгу я взяла уже из интереса, обратится ли Белла. Ну, а дальше понеслось… И Маша моя от меня эти книги получила, и фильмы мы с ней обе смотрели уже будучи фанатками. И, разумеется, я могла бы им едва ли не дословно все книги пересказать. Но не буду.       Вампиры снова переглядывались. Эммет уже откровенно смеялся, да и Эсме, Карлайл и Элис улыбались. Нетрудно было догадаться, кто стал главным мужским персонажем саги. Розали и Эдвард выглядели… опасно.       — Здесь нет ничего смешного! — ожидаемо взорвался Эд. — Хотите сказать, что я буду в отношениях с человеком?!       — Человек, который войдет в наш клан! Ересь! — поддержала его сестра.       — Нам достаточно уже!.. — он осёкся, и посмотрел на меня. Веселье затихло. Я поджала губы.       — Не переживай, я уступлю своё место — единственное и неповторимое, твоей будущей жене, — ехидно произнесла я, и содрала с руки браслет, швырнув на диван.       Карлайл подорвался с места, сурово глянув на сына, и вернул украшение на мою руку — я сопротивлялась и вырывала конечность, а он держал крепко и даже не осторожничал, на запястье уже проступили синяки.       — Кто войдёт в нашу семью, и кто из неё уйдёт, решаю я, прежде всего, — произнёс доктор Каллен, обращаясь к своим созданиям, и я поёжилась от его властного и холодного тона. — Смею надеяться, моё мнение, как главы клана, для вас что-то значит. Несомненно, пара Эдварда войдёт в нашу семью. Как и пара Руби. И мне всё равно, будет это человек, вампир или оборотень. И не имеет значения, будешь ли ты при этом человеком, или обратишься, — сказал он уже мне.       Слова о моей паре больно кольнули сердце, и я украдкой глянула на майора — просто захотелось вдруг. Он смотрел, конечно, только на свою жену.       — И не снимай больше свой браслет, — добавил блондин уже теплее. — Ты моя дочь, Руби Каллен. И никто никогда не посмеет оспорить этот факт. И… Что ты там говорила про книги?..