「 𝔩𝔬𝔫𝔤𝔢𝔯 𝔱𝔥𝔞𝔫 𝔞 𝔱𝔥𝔬𝔲𝔰𝔞𝔫𝔡 𝔶𝔢𝔞𝔯𝔰 」 | Дольше тысячи лет

      Когда мы вернулись в наше временное пристанище, Питер получил от мстительной меня дверью по лицу. Не сильно, но отпечаток на лбу остался. После акта мести, я схватила гитару и побежала в укромный уголок. Его мне Пит и показал, подростки здесь курили и проворачивали другие делишки, о которых взрослым знать не следовало. Сейчас он за мной не пойдёт, поняв, что я не в настроении. А кроме нас двоих, сейчас здесь никого нет. За взрослыми детьми приглядывать особенно не нужно, поэтому наша надсмотрщица торчит или в кабинете, или трещит с подружкой в кафе через дорогу. Как по мне, совершенно безответственно оставлять наедине двух разнополых подростков в помещении с таким большим количеством кроватей… Ну, не мне судить.       Я бросила на ступеньку сложенное в несколько раз колючее серое покрывало, которые здесь стелили поверх одеяла на кроватях детей, и уселась сверху — ступени холодные, а мне не хотелось застудить себе все, что только можно. Тайное место было пожарной лестницей, которая находилась за кухней-столовой, вход в неё был как раз из кухни. Она вела выше, но на все остальные этажи, и на крышу, конечно, тоже, двери были заперты, а в нашей двери кто-то предусмотрительно взломал замок. Починить, видимо, работникам было лень. Я глянула в окно. Окошки здесь были почти под потолком, узкие и горизонтальные. С верхних ступеней можно было видеть, что происходит снаружи. Выудив из кармана подброшенный мне Эдвардом свёрток, я развернула его. Внутри оказалась любимая шоколадка, с орехами, записка и мой мобильный телефон, вместе с зарядным устройством. «Скоро встретимся», значилось в записке. Телефон был включён, и я, откусив шоколадку, пролистала непрочитанные входящие сообщения. Гневно-испуганные штук пять от Эдварда, несколько совершенно бессмысленных смс с грустными смайликами от Элис. Пропущенных вызовов было больше — от Эдварда, Карлайла, Эсме, Розали, и даже от Джаспера. А потом, очевидно, они нашли мой телефон, который по моей дурной привычке почти всегда был в беззвучном режиме. Я доела шоколадку. Экран мобильника засветился.       «Вкусно?» — осведомлялся Эдвард.       «Ты дурак :Р» — ответила я. И добавила: «Да. Спасибо.»       «Карлайл делает всё возможное.» — пришёл ответ невпопад. — «Удалось отвадить от тебя всех желающих стать опекунами, но дальше пока глухо. Слишком много требуется документов, придётся подождать.» — продолжал строчить он, причём присылая отдельным сообщением каждое предложение, чем меня всегда раздражал. Сейчас же я только улыбнулась.       «Какой-то сложный путь вы выбрали. Почему бы просто не организовать похищение? :)» — пошутила я. Больше он не писал. Обиделся, что ли, моралист дурацкий.       Я просидела почти час, бессмысленно глядя в телефон, но он молчал. Больше никому из семьи вампиров я писать не стала, и решила просто снять напряжение игрой на гитаре. Я не притрагивалась к ней с самого момента переезда сюда. Едва я расстегнула замок, мне в руки выпал какой-то предмет.       — Эй, Кларк! — раздались от двери. Я вздрогнула и едва не уронила и гитару, и очередной свёрток из коричневой бумаги. Проклятый Питер, я тебе точно нос сломаю!       Оказалось, парень звал меня на ужин, чтобы не пришлось отчитываться перед надсмотрщицей, где же я была. За что и был прощён. До следующего проступка, конечно же.       Рассмотреть неожиданную находку я смогла уже ночью, когда мы все разошлись по комнатам. На стене над тумбочкой висел светильник, который я зажгла, чтобы основной свет не демаскировал меня. Пит, увидев свет, мог бесцеремонно завалиться поболтать, а это уже могло привлечь ненужное внимание от нашей наблюдательницы. Только теперь я вспомнила, что этот свёрток мне подсунул Карлайл ещё дома, когда провожал меня. В машине я не стала привлекать внимание, а потом совершенно об этом забыла. Я аккуратно развернула бумагу. Внутри была прямоугольная коробочка из тёмного дерева, с затейливым замочком-крючком, и красивой резьбой на крышке. Открыв эту коробочку, я ахнула. Внутри на бархатной чёрной подушечке лежал браслет. И какой это был браслет! Не слишком широкий, около двух сантиметров в ширину, он был сплетён из тонких разноцветных шнурков, кажется, из замши. Браслет был яркий, но вместе с тем, не слишком насыщенный. Цвета были подобраны близкие к натуральным, горчично-жёлтый, оранжевый, красный. По центру браслета был вплетён хорошо мне знакомый овальный герб клана Калленов, видимо, серебряный, застёжка тоже была похожа на серебряную. Вынув браслет из коробочки, чтобы рассмотреть получше, я заметила что-то на обратной стороне герба. Я поднесла украшение ближе к лампе и чуть прищурилась — свет был тусклый, а на металле была очень мелкая гравировка. «R. E. CULLEN», значилось там. Я недоуменно моргнула, не осознав сразу, что прочитала. Что ещё за Р. Э. Каллен? Второе имя Розали, кажется, Лилиан, да и не могу я себе представить, чтобы Роуз носила такое украшение. Что-то изящное и с камнями, возможно, а это рыже-красное чудо, напоминающее фенечку, скорее мне бы подошло… Я вдруг замерла, а потом немного истерически рассмеялась. Вот дура же! Р. Э., ну кто же ещё это может быть? Руби Элизабет Каллен, вот, что там написано. Этот браслет абсолютно в моем стиле, с персональной гравировкой — Карлайл заказал его специально для меня. В духе самого романтичного предложения руки и сердца, он предложил мне вступить в его семью. Я надела браслет и подняла руку, полюбовавшись необычным плетением. Вот же… «При первой же встрече назову папочкой», — мстительно ухмыльнулась я. Устроили мне тут сюрпризы. На тумбочке завибрировал телефон, заставив меня дёрнуться от неожиданности.       «Я рад,» — коротко сообщил мне новоявленный папаша. Я нервно покосилась в сторону окна. ШпиЁны. Подойдя к окну, я показала язык глядящей на меня с неба растущей луне, и не только ей. И задёрнула шторы.       Утро пришло неожиданно, я не выспалась, и ощущала себя разбитой. Настроение подпортил и отвратительно весёлый Питер, который всё пытался выяснить, что за браслет я вдруг нацепила. В конце-концов, я пригрозила ему, что утоплю в его же тарелке овсянки, если он не заткнётся, и это подействовало. Настроение улучшилось, но ненадолго. Сразу после завтрака ко мне подошла старая знакомая, худощавая миссис Шелли, которая и привезла меня сюда. За её спиной возвышался мужчина. Кэтрин Шелли сообщила мне, что опекун найден, и послезавтра, в понедельник, мне надлежит явиться на подписание всех необходимых бумаг. Она тут же представила мне этого самого опекуна — мужчину, что пришёл вместе с ней. На вид он был совершенно безобидный, напоминал типичного айтишника — высокий, худой, в очках. Но было что-то такое в его долгом, липком взгляде, которым он окинул меня, так, что я ощутила себя, словно муха, влипшая в мёд. Он мне совершенно не понравился, и интуиция вопила, словно банши. Я скисла окончательно, и с трудом дождалась, когда меня оставят в покое. До вечера я торчала в саду, пропустив даже обед. В голове крутилась навязчивая мысль о побеге. До совершеннолетия оставалось недолго, и, казалось бы, чего такого страшного во временном опекунстве? Будь это какая-нибудь старушка или приятная женщина вроде миссис Спун, доброй работницы соцслужбы, или мужчина, не создающий впечатления извращенца, или вовсе уютная семейная пара, я бы не напрягалась так сильно. Но в нынешней ситуации, мне хотелось лишь во всю мощь лёгких звать на помощь, чтобы мои кровососы забрали меня отсюда.       Мобильный пиликнул. Я прочитала сообщение. «После захода солнца», — значилось там. Отправитель — Элис. Я посмотрела на небо. Солнце уже миновало зенит. Оставалось недолго, и, как это обычно бывает, время стало идти крайне медленно. Голову наводнили мысли. Что они задумали? Как всё пройдёт? Безопасно ли это для их тайны? Телефон молчал. Я набрала поочередно Элис, Эдварда, Карлайла, но в ответ на каждый звонок слышала лишь гудки.       Ждать было сложно. Я ушла к себе в комнату и развалилась в постели, жуя булочку. Позавтракать мне не удалось, хотя я любила овсянку, но аппетита не было совершенно. Даже эту булку я с силой заталкивала в рот, иначе и в обморок хлопнуться недолго. Я как раз запивала булочку соком, когда последние лучи солнца мазнули по подоконнику, и совсем исчезли из виду, скрываясь за многоэтажками напротив. Ещё целый час я ходила кругами по комнате, протаптывая тропинку в ковролине. Куртку я уже натянула. Гитара болталась за моей спиной, а остальные вещи я оставила, как есть, даже документы не стала брать. Мобильник был зажат в руке. Наконец, он снова пиликнул.       «Лестница. Поднимайся.» — лаконичные два слова от Эдварда. Тут же, не успела я сунуть телефон в карман, пришло смс от Элис, с совсем непонятным: «Доверься интуиции.» Я покачала головой. Ох уж эта Элис!       Наконец, я тихонько приоткрыла дверь и выглянула наружу. Где-то вдалеке слышался какой-то шум, настороживший меня, и я осторожно прокралась в кухню. Совсем близко за стеной хлопнула дверь и раздался удаляющийся топот: кажется, наша надсмотрщица куда-то побежала. Я выскользнула на пожарную лестницу, стараясь не дать двери скрипнуть. И побежала наверх.       В пролёте третьего этажа я затормозила. Здесь была открыта дверь на этаж, но меня удивило не это. Из проёма постепенно сочились наружу чёрные клубы дыма. Мне показалось, что я что-то заметила в коридоре, и я, прижав к лицу задранный подол рубашки, пригнулась и нырнула в коридор. И верно, на расстоянии пары метров от меня, привалившись к стене, будто бы сползая по ней, на полу сидела девушка! Я кинулась к ней: бедняжка, наверное, уже дыма наглоталась, и потеряла сознание! Присев на один с ней уровень и положив гитару на пол, чтобы не мешала, я едва не вскрикнула. В глаза бросились длинные, почти такие же длинные, как мои, рыжеватые волосы. Не совсем того оттенка, как мои, но очень похожие. Очень светлая кожа. Я бы сказала — белоснежная. Навскидку, рост приблизительно как у меня, и телосложение тоже. Она даже одета была в очень похожие на мои джинсы и клетчатую рубашку. Девушка сидела сломанной куклой, глаза её были закрыты, голова завалилась набок. Я протянула дрожащую руку, с опаской прижав пальцы к её шее. Кожа была ледяная. Пульса не было. Можно было бы попытаться её вытащить и сделать искусственное дыхание, только вот… Я коснулась её руки и с ужасом осознала, что рука уже окоченела. Эта девушка мертва, и уже довольно давно. Я закашлялась от дыма, и поняла, что в конце коридора уже вовсю бушует пламя.       Здесь были кабинеты юристов или что-то вроде того. В коридоре висели картины, на полу был ковролин, а совсем недалеко от того места, где я находилась, стояли два кресла, столик, и полки с журналами. Огонь здесь будет распространяться очень быстро. Мне нужно уносить ноги, спасать труп смысла не было. Только вот… Я еще раз окинула её взглядом, и… сняв свою куртку, кое-как натянула на её плечи. Она от этого действия сползла набок. Я подтолкнула поближе к ней гитару, накинув ремень на плечо так, будто бы инструмент слетел при падении. Осмотрев получившуюся композицию, я мысленно поблагодарила неизвестную мне девушку, и побежала обратно на лестницу. Лёгкие горели от дыма, из груди рвался кашель, а лицо пекло от жара, так что я припустила по лестнице вверх, едва не спотыкаясь на ступенях. И вот — спасительный люк на крышу, уже открытый. Едва моя голова показалась снаружи, как меня подхватили под руки, и вытянули вверх. Я закашлялась, жадно глотая прохладный вечерний воздух. Мне сунули бутылку воды, и я, прохрипев что-то благодарственное, отпила, а затем умыла горящее лицо. В глаза будто песка насыпали. Наконец, придя в себя, я посмотрела на вампира перед собой. Это был Карлайл. Позади него, на краю крыши стоял Джаспер, разглядывающий что-то внизу. Вдалеке уже был слышен вой сирены, а внизу кричали люди.       — Привет, папуля, — я не забыла своё обещание, и незамедлительно его исполнила, даже несмотря на ситуацию, в которой оказалась. — Это вы всё устроили? — он кивнул, улыбаясь мне. Я покачала головой в восхищении. — Психи. Люди хоть не пострадали?       — Эдвард убедился, что последний человек эвакуировался из здания, как раз после того, как он послал тебе сообщение, — сообщил доктор. — А соседние дома стоят на безопасном расстоянии.       — А труп? — моргнула я в удивлении. — Я ведь правильно понимаю, что эта девушка попала сюда уже будучи мёртвой?       — Это не мы её убили, если ты об этом, — Карлайл выглядел пристыженно. — Элис и Джаспер украли её тело из крематория в соседнем городе. Это Джейн Доу… Элис, разумеется, знала, что и где искать. Работники не должны заметить, что сжигают пустой гроб. Но даже если и заметят, вряд ли её опознают в обгоревшем теле, которое вскоре вынесут отсюда спасатели.       Я смотрела на него, и мои глаза, наверное, были как блюдца.       — Нет, вы точно психи. На всю голову отбитые, — пробормотала я. — Классная идея! Кто придумал? — теперь округлились глаза у Карлайла, а Джаспер едва не согнулся от хохота.       — Кхм… Потом тебе всё расскажем. Ты не стала брать с собой вещи? — доктор Каллен заметил, что я без верхней одежды, и заглянул в люк.       — Я решила поддержать вашу легенду, и пожертвовала бедняжке Джейн свою куртку и гитару, — ехидно произнесла я. Джаспер оказался возле меня, и накинул мне на плечи свою куртку — тоже кожаную, но не ту, в которой он был, когда мы впервые познакомились. Эта была подбита внутри «овчиной», и казалась вполне тёплой. «Элис постаралась», — поняла я, на мгновение утонув в тёплом золоте глаз. Карлайл тем временем тоже взглянул вниз с края крыши.       — Спасатели уже близко, нам пора. Руби, Джаспер отнесет тебя к машине, а я запру люк, как было, и замету некоторые следы. И я должен убедиться, что мы никому не навредили. Я догоню вас позже, езжайте без меня, — последние слова он адресовал сыну.       — Как ты, там ведь огонь, — заволновалась я, схватив его за руку.       — Не волнуйся, пока моё тело цело, я не вспыхну мгновенно, — доктор улыбнулся и погладил меня по щеке. — Поспешите, спасатели включат прожекторы, и вас могут заметить.       Джаспер, взглядом спросив у меня разрешения, и получив в ответ кивок, бережно подхватил меня на руки. Мгновение — и Карлайл скользнул в люк, со скрежетом запирая его изнутри, а Джаспер прыгнул сразу через крышу соседнего дома, ловко приземлившись на следующую, и так мы за пару секунд пробежали едва не половину города. Здесь, на очередной плоской крыше, он поставил меня на ноги и снова подошел к краю, вглядываясь вниз, видимо, искал, где спрыгнуть, чтобы это вышло незаметно. А я обернулась, ища место, откуда мы начали путь. Пятиэтажка, объятая пламенем и клубами дыма, была заметна издалека, хотя и не была самым высоким зданием в этом городе.       — Руби? — позвал Джаспер. Я подошла к нему, и он прижал меня к себе, чуть приподнимая над поверхностью крыши, и делая шаг вниз. Я зажмурилась, а когда открыла глаза, уже стояла на земле. Блондин насмешливо улыбался, глядя на то, как я оцениваю расстояние: в этом здании этажей было десять. Убедившись, что я в порядке, он взял меня за руку, и мы спокойно вышли из подворотни, в которой оказались. Людей на улице не было, фонари не горели, в окнах домов тоже не было огней, что показалось мне странным, пока я не осознала, что район совершенно нежилой, а дома старые и выглядят аварийными. Здесь, прямо на тротуаре, был припаркован неприметный автомобиль, тёмно-серого цвета, насколько я могла различить в темноте. Джаспер услужливо распахнул передо мной дверь пассажирского сидения, и через мгновение после того, как я села, оказался на водительском месте.       — А Эдвард и Элис, они не поедут? — подала я голос, когда вампир завёл двигатель.       — Они уже убрались оттуда, как только ты вышла на крышу. Остальные ждут нас в отеле в Уосау. Туда и направляемся.       — О, мы не едем в Три Лейкс, потому что там меня могут заметить? — я потёрла подбородок, который отчего-то чесался.       — Да, и нас тоже не должны там видеть, месяц назад мы «переехали» обратно в Лондон. Твой дом прибрали и заперли, как и наш.       — Теперь я не смогу его продать, как и квартиру в Чикаго. И счёт в банке… Всё получат родственники, которые не хотели пустить меня к себе пожить… — я злобно почесала подбородок.       — Что-нибудь придумаем. Ты бы хотела вернуть это всё себе? — Джаспер так и не тронулся с места, отчего-то с интересом поглядывая на моё лицо.       — Нет, не думаю, что я захочу вернуться в эти дома. Но я бы могла отдать их, или деньги с их продажи, нуждающимся. А счёт в банке, ну, на самом деле, не так там уже и много осталось, чтобы об этом переживать. К тому же, мой новоиспечённый отец далеко не беден… — я вовремя прикусила язык, чтобы не ляпнуть про тот самый список Форбс и 46 миллиардов долларов.       Джаспер снова рассмеялся.       — Ну да, не волнуйся, твои братья тоже могут кое-что подкинуть на булавки, — ухмыльнулся он, а я снова потонула в расплавленном металле его глаз. — Подожди, не чеши, — он отвернулся, и я выплыла в реальность. Вампир тем временем достал из бардачка влажные салфетки, и протёр моё лицо. — У тебя тут сажа, а ты ещё по лицу размазала, — он усмехнулся, убирая салфетки на место. Я смутилась и завозилась с ремнём безопасности. Ремень никак не хотел вытягиваться, и майор снова не выдержал.       — Брось ты его, в случае чего мне будет проще схватить тебя и выпрыгнуть из машины, чем отвлекаться на то, чтобы разорвать ремень.       — Давай лучше без «в случае чего», — поежилась я, но ремень бросила. — Что за машина, кстати?       — Так, купил себе недавно. Это "Шевроле", неплохая машина. — ответил он, наконец, трогаясь с места. Уловив мой скептический взгляд, продолжил. — "Шевроле Малибу", 2001 года выпуска. Что не так?       — Я похожа на Розали? — я недовольно смотрела на него. Ещё бы начал перечислять лошадиные силы, или на чём там эта машина ездит?..       — Кто отвечает вопросом на вопрос? — вместо ответа поинтересовался он.       — Евреи, гоблины и я, — отчеканила я, высокомерно задрав нос. Джаспер снова захохотал.       Я с улыбкой посмотрела в окно. В боковом зеркале виднелось зарево над горящим зданием. Над пожаром, в котором сегодня умерла несчастная одинокая сирота Руби Элизабет Кларк.