Cursed Be the Ties That Bind

— Ты получил моё приглашение? — Спросил Старатель. Шото нахмурился на секунду, а затем ответил: "Пошёл ты", потому что сегодня он чувствовал себя не в своей тарелке, и, кроме того, вряд ли всё могло стать намного хуже, чем было в последнее время. Старатель ударил его по голове. — Говори вежливо со своим отцом, — рявкнул он. — Я понял это, но я не собираюсь стажироваться у тебя, — сказал Шото. Он заработал ещё один удар, на этот раз сильнее. — Ты будешь стажироваться в моём агентстве, и это приказ, — прорычал Старатель. — Я уже сделал свой выбор и обвёл его в бланке ручкой, — сообщил ему Шото. Старатель рано или поздно всё выяснит, но Шото не собирался сам говорить отцу, что выбрал Бест Джинса, поэтому бедняга не злил огненного демона, пока не пришлось. — Принеси бланк, — приказал Старатель. — Нет, — ответил Шото, прекрасно понимая, что всё сгорит дотла, что бы он ни делал. Было забавно раздражать Старателя, а реакция его отца на то, что произошло на спортивном фестивале, вывела Шото из себя. — Принеси бланк сейчас же, — потребовал Старатель, подкрепляя свои слова ещё одним резким ударом по голове. — Нет, — повторил Шото. Старатель схватил его за запястье и закатал рукав Шото на руку, затем положил ладонь на предплечье мальчика и выпустил поток пламени. Шото стиснул зубы и сумел превратить свой крик в сдавленный хрип. Когда этот человек убрал руку, кожа почернела и превратилась в уголь. Отсутствие боли в центре раны подсказало ему, что он только что получил ожог третьей степени. — Принеси, — прорычал Старатель. Шото взвесил свои варианты, одарил своего старика ещё одним "Пошёл ты" и пошёл за бланком. Фуюми не понравилось бы, если бы он спровоцировал Старателя сжечь его дотла ещё до начала тренировки. Как и предсказывалось, неправильная анкета превратилась в кучку пепла. Старатель приказал ему сказать, что он потерял её, и попросить новую, и затем обвести имя Старателя. Шото сказал "хорошо", хотя он намеревался выполнить только часть этого плана.   Айзава проявил снисходительность и отпустил Шото, слегка отругав и дав новую анкету. Шото обвёл кружком имя Бест Джинса и немедленно внёс его в список. Старатель был в ярости от того, что сделал Шото, и приговорил его еще к одной ночи в девятом круге ада. В понедельник началась стажировка. Шото рано пришёл в офис Бест Джинса и испытал сильнейший в своей жизни шок, когда появился Бакуго. — Ты, — агрессивно зарычали оба, только увидев друг друга. — Какого хуя ты здесь делаешь, Половинчатый? — Бакуго сплюнул. — Здесь моя стажировка, — холодно ответил Шото. — Ни за что, это моё место стажировки, — пригрозил Бакуго. — Я взял двух стажёров, — сообщил им Бест Джинс. — Хотя я надеялся, что вы, будучи из одного класса, поладите лучше. Они в унисон усмехнулись и одарили друг друга убийственными взглядами. — Ну что ж, — продолжил Бест Джинс. —Я выбрал вас двоих с намерением улучшить ваши характеры. Возможно, этот рост также улучшит ваши отношения. Он начал монолог о том, как он собирается помочь им улучшить свой характер. Очевидно, Бакуго был слишком агрессивен, а Шото был слишком холоден, а героям нужно было быть дружелюбными и симпатичными. Шото сильно сомневался, что план Бест Джинса сработает. Он не мог представить, что Бакуго так легко убедят изменить основу его личности, а Шото предпочитал оставаться холодным. Он предпочитал держать свои эмоции при себе и не позволять им отражаться на его лице. Не его вина, что люди интерпретировали это как холодность.   Бакуго и Шото удалось не убить друг друга во время стажировки, но это было практически всё, что им удалось. Шото продолжал игнорировать Бакуго, чтобы не драться с ним, но он разозлился на Шото за то, что тот не признал его, и они всё равно подрались. Бест Джинс проводил большую часть своего времени либо разнимая их, либо читая им лекции о важности презентации и репутации. Каким-то образом это было связано с ношением узких джинсов и уходом за волосами. Шото не понимал, что не так с его волосами. Он мыл их достаточно часто. Он расчёсывал их. Они просто сидели у него на голове и ничего не делали. Не было смысла делать с ними что-то ещё. Ему также не понравилось, как джинсы смялись под коленями и оставили складки на его коже из-за тесноты, или то, как они стесняли его движения. Ему казалось, что его ноги взяли в плен и связали тканью. Ему понравилось бы патрулирование, если бы там не было Бакуго и случайные гражданские не подходили к нему и не говорили о спортивном фестивале. Однако он узнал, что такое автограф. Это был просто лист бумаги с подписью. Зачем кому-то понадобился лист бумаги, на котором известный человек написал свое имя, он понятия не имел, но, очевидно, они это хотели.   В четверг ничего не произошло. Шото пошёл в офис Бест Джинса, у него был обычный день, Бакуго накричал на него, он пошёл домой. Он завел будильник и уснул. Это сработало, он проснулся и пошёл в додзе ждать. Он ждал. Ждал. Ждал очень долго. Он посмотрел на часы. Старатель опаздывал на час. Шото вышел из додзе и обнаружил, что Фуюми готовит ужин. — Старатель говорил что-нибудь о работе допоздна? — спросил он. — Нет, — ответила Фуюми. — Я могу только догадываться насчёт этого. Брат и сестра стояли молча, оба формулируя одну и ту же мысль, но не осмеливаясь высказать её. Работа героя была опасной. Со Старателем легко могло что-то случиться, какой-нибудь несчастный случай, который настолько ухудшил его физическое состояние, что положил конец его карьере. Возможно, такой, от которого он никогда не оправится. Шото понял, что был садистом. Но был ли это настоящий садизм, если человек, которому он хотел причинить боль, был источником мучений для стольких других? Да, это всё ещё являлось им. Однако это был оправданный садизм. С другой стороны, оправданные убийство и воровство всё ещё оставались убийством и воровством. Вот опять, на уме у него была смерть. Самоубийство, человекоубийство, отцеубийство. Вероятно, было ненормально так много думать о смерти. — Фуюми, ты когда-нибудь испытывала жажду убийства? — спросил он. Фуюми моргнула, глядя на него, и пожала плечами. — Обычно нет. — Она вернулась к супу, который помешивала. — Я имею в виду... иногда я так злюсь, что хочу убить Индевора за то, что он с тобой делает, но... — Она ещё немного помолчала, прежде чем добавить, — Шото, ты в порядке? — Да, — автоматически ответил он. — Ты же не собираешься сделать какую-нибудь глупость? — спросила она, бросив на него предупреждающий взгляд. — Нет, — сказал он, и это было правдой. Он просто слегка беспокоился о своём собственном психическом состоянии. Фуюми закончила готовить ужин. Они сели за стол и подождали около десяти минут, прежде чем решили, что, вероятно, неплохо бы поесть и оставить порцию для Старателя. На Шото теперь не действовал запрет на еду, так что он действительно мог есть, вместо того, чтобы сидеть за столом и пялиться на еду, к которой ему не разрешалось даже прикасаться. Они закончили есть и вымыли посуду, а Старателя до сих пор не было дома. Фуюми включила телевизор за неимением ничего лучшего. Она переключила его на новостной канал, чтобы посмотреть, не происходит ли чего-нибудь важного. На экране был вид сверху на городской район, усеянный пятнами огня, и большой ад в одном районе. Репортёр говорил о том, что в Хосу что-то происходит и появились странные чудовища, которые выглядели и вели себя подозрительно похоже на того Ному из USJ. — Это научно-фантастический фильм или что-то вроде того? — Спросил Шото. Фуюми покачала головой и проверила канал, просто чтобы убедиться. — На этом канале не показывают ничего, кроме новостей, — пробормотала она. Они немного послушали, но узнали не так уж много, кроме того, что в дело была вовлечена Лига Злодеев, герои побеждали, а Стартель возглавлял их. Шото расслабился, зная, что этот человек занят. Он пошёл в свою комнату, взял книгу и вернулся в гостиную. В последнее время у него не было свободного времени из-за усталости от школы и тренировок, поэтому он целую вечность не брал в руки книгу. Было приятно снова держать страницы в руках и превращать знаки на бумаге в слова просто ради удовольствия от этого. Было приятно делать что угодно просто ради удовольствия. Время от времени он поднимал глаза или делал паузу, чтобы послушать новости и следить за развитием событий, но в остальном он с удовольствием читал "Ад" Данте. Он был только на середине песни II, когда ворвался Стартель. — Где ты был? — прогремел он. — Что ты делал? Шото вскочил на ноги и уронил книгу на землю при звуке голоса отца, но, казалось, что-то было не так с его голосовыми связками. — Отвечай мне! — Потребовал Старатель. Шото несколько раз открыл и закрыл рот, но по-прежнему не издал ни звука. Он был сверхосторожен ко всему, что его окружало: прохладному татами под ногами, тараторящему телевизору, теплу, исходящему от его отца в ярости. Фуюми тоже встала, когда Старатель вошёл в комнату. Она встала перед Шото, словно щит. — Мы даже не знали, что происходит, пока всё почти не закончилось, и в любом случае, Бест Джинса не было там... — бормотала она. Старатель прервал её, оттолкнув в сторону, как будто она была не более чем раздражающей паутиной. Он двинулся на Шото. Пламя было неприятно близко, но то, что парализовало его голосовые связки, казалось, влияло и на остальные части его тела. — Люди умирали, Шото. Люди умирали, пока ты был здесь и читал книгу, — выплюнул Старатель. Холодный комок свинца в животе Шото быстро увеличивал свой вес. Как бы ему ни было неприятно это признавать, Старатель был прав. Он ни разу не подумал о жизнях, которые мог бы спасти, хотя и уделил этому событию некоторое внимание. Просто какое-то далекое событие отвлекло его отца. Ему даже в голову не приходило, что мирные жители подвергаются терроризму и получают ранения от монстров, ради борьбы с которыми, если верить USJ, героям приходилось рисковать своими жизнями. Каким же ужасным эгоистичным человеком он был? Старатель утащил его в додзе с грубостью, достойной морального упадка Шото. Фуюми попыталась последовать за ним. — Не приходи, — задыхаясь, бросил Шото через плечо. Она поколебалась, а затем исчезла за дверью, когда Старатель закрыл её. Какое бы наказание он ни получил, он хотел избавить свою сестру от боли наблюдать за этим.