Cursed Be the Ties That Bind

Очевидно, они не могли сразу перейти к следующему соревнованию, им пришлось сначала сделать часовой перерыв на обед. Старатель на их месте заставил бы всех закончить соревнования, а затем позволить победителю поесть первым. Ему действительно нужно было перестать думать о Старателе. А как же Бакуго? По сути, он был Старателем. Шото вспомнил, что собирался поговорить с ним. Сейчас, вероятно, было лучшее время для этого. Но хотел ли он вообще выложить Бакуго всё начистоту? Он должен был, иначе Бакуго не понял бы истинной глубины вызова, который Шото хотел бросить. — Бакуго, — сказал он, подходя к своему однокласснику сбоку, потому что внезапное обращение к нему сзади казалось верным способом взорваться. Бакуго повернулся и уставился на него своим взглядом, похожим на горячие угли. Его глаза должны быть голубыми, как яркое пламя, а не красными и тлеющими. —Я хочу поговорить с тобой. Наедине. — Что, чёрт возьми, за скрытность? — Спросил Бакуго, но последовал за Шото к теперь уже пустым стартовым воротам. Сюда, скорее всего, никто не пойдет, а он не хотел, чтобы его подслушали. Он прислонился к стене и повернулся лицом к Бакуго, который не собирался выглядеть эстетично-приятным и упрямо стоял посередине. — Я хочу бросить тебе вызов, — сказал Шото, — но сначала я хочу, чтобы ты понял. — Мой старик, Старатель одержим идеей стать героем номер один, но после многих лет попыток ему это так и не удалось, поэтому он решил передать обязанность превзойти Всемогущего одному из своих детей. Ты слышал о браках ради причуд, да? Я — результат одного из них, из-за ненасытных амбиций этого ублюдка. Всё, о чем он заботится, —это превзойти Всемогущего, не волнуясь об окружающих его людях. Я ненавижу его за это. Я ненавижу его. — Последние три слова были пронизаны эмоциями, и мышцы вокруг носа Шото дернулись от гнева. Он сделал паузу, чтобы снова взять себя в руки. Он ненавидел, когда его лицо вот так двигалось. Когда это происходило, казалось, что невидимая рука написала все его мысли на лице, чтобы любой мог прочесть. Он ненавидел вот так рассказывать всё, но Бакуго должен был понять. Чьи-то пальцы коснулись его шрама, и он понял, что это его собственные. — Моя мать наградила меня этим шрамом из-за того, что этот ублюдок сделал с ней. Поэтому я поклялся, что отвергну его и никогда не использую огонь. Ты напоминаешь мне его. Ты так сильно напоминаешь мне его, что я продолжал думать, что ты был им во время битвы наездников. И ты заставил меня нарушить мою клятву. Я использовал свой огонь, даже не думая об этом. — Итак, видишь, со всем тем, что навалилось на тебя, как я мог не попытаться победить тебя? Ты сказал, что победишь, но победитель может быть только один, и это будешь не ты. Я выиграю и покажу этому ублюдку, что я могу победить только правой стороной. Он ждал, что Бакуго что-нибудь скажет, но тот только устрашающе молчал. Он сильнее прижал руку к своему шраму. — Обвини меня в том, что я сделал с тобой, — прорычал Бакуго. — Но ладно. Я принимаю твой дерьмовый вызов. Я буду сражаться с тобой всем, что у меня есть, и тебе лучше сделать то же самое. Посмотрим, кто победит. — С этими словами Бакуго удалился. Финальным соревнованием, как ни странно, были битвы один на один. Полночь была на полпути к объяснению, когда Оджиро и какой-то парень из класса B, оба из команды Шинсо, отказались от участия из-за какой-то личной чести, которую Шинсо вынудил их нарушить. Их заменили два человека из команды Тецутецу, занявшей пятое место. Затем Полночь объявила, что против кого они выйдут, определится путем жеребьёвки. Как только всё это было сделано, результаты отобразились на экране, который Полночь использовала для объяснений. Сначала Шото столкнется с Серо, затем либо с Асуи, либо с Шинсо. Бакуго противостоял Урараке. Он и Шото встретятся, только если оба выйдут в финальный раунд. Первый бой был между Асуи и Шинсо. Шинсо выглядел совсем не впечатляюще, но в нём должно было быть что-то особенное, если он зашел так далеко. Это "что-то", очевидно, было его голосом, потому что, как только Асуи ответила ему, она превратилась в безмозглую марионетку и вышла за пределы ринга. Заметка для себя — не разговаривать с Шинсо. Вторыми были Шото и Серо, что было до смешного просто. Он только что заморозил Серо в глыбе льда, хоть и немного перестарался из-за того, что мельком увидел, как Индевор ухмыляется ему с трибун. Он видел, как его сын оступился в упрямстве, и от вида его ликования при этой мысли Шото затошнило. Последними в первом раунде поединков были Бакуго и Урарака. Она хорошо сопротивлялась, но в конце концов он оказался слишком силен для неё. Затем была бой Шото и Шинсо. Шото попытался заморозить его, но недооценил расстояние, потому что пытался не допустить ещё одной небрежной ошибки, как было с Серо. — Что случилось? — Синсо насмехался. — Твой лёд не работает? Шото ответил демонстрацией, что Шинсо не прав, и тот застыл. Он выглядел раздражённым из-за того, что ему не удалось спровоцировать Шото на разговор с ним. Бакуго и Киришима, что стало абсолютной победой Бакуго, после Шото и Иида. На то, чтобы победить Ииду, ушло больше времени, чем хотелось бы Шото. Инцидент с огнём слишком сильно выбил его из колеи. Наблюдая за их боем, он поймал себя на том, что молится, чтобы Бакуго проиграл Токоями. Бакуго был таким же, как Старатель, а Шото ни разу не побеждал этого человека. Он должен был победить. Другого варианта не было. Бакуго победил Токоями. Они взяли пятиминутный перерыв, чтобы Бакуго мог подготовиться к последнему бою. Шото тоже ушёл в комнату ожидания, потому что больше не мог выносить общую какофонию людей. Оставшись один, он начал потягиваться, больше для комфорта от привычных движений, чем для их реальной цели. Кроме того, это было то, что он обычно делал перед боем со Старателем. Была надежда, что его мозг будет работать. — Половинчатый, — позвал голос из коридора. Шото остановился, размышляя, стоит ли игнорировать Бакуго. Это было бы несправедливо. Бакуго послушал его, значит, он должен прислушаться к Бакуго. Бакуго не дал ему принять решение. Он ворвался и встал за спиной Шото. — Брось на меня все силы, что у тебя есть. Все. Понял? — зарычал он. Шото кивнул, по-прежнему стоя к нему спиной. — Я сделаю это. И я выиграю. Бакуго усмехнулся и затем пошёл прочь. Шото был странно спокоен, когда выходил на поле, чтобы встретиться с Бакуго, особенно учитывая, как он нервничал пять минут назад. Растяжка действительно помогла. Бакуго и Шото стояли лицом к лицу на ровном участке земли. Полночь объявила начало, и Бакуго немедленно устремился к своему противнику. Шото быстро скользнул в сторону, одновременно уклоняясь и воздвигая барьер. Он послал ледяные шипы в Бакуго, надеясь заморозить его, но тот увернулся и взорвал оружие Шото. Верно, лёд на него не очень действовал. Ему надо либо вытолкнуть Бакуго за пределы поля, либо заставить его потерять сознание. Первый вариант казался проще. Он воздвиг ледяную стену между собой и Бакуго, затем начал двигать лёд к границе. Он не мог видеть из-за своей собственной стены, так что это было похоже на рисование в темноте. Бакуго решил не сотрудничать и двинулся вверх, а не прочь. Он снова выстрелил в Шото, как торпеда, и выпустил взрыв возле его лица, схватив его за руку и перегнувшись через него, чтобы нанести ещё один удар в затылок. Ещё один удар по голове, и Шото упал, а Бакуго навалился на него сверху и прижал к земле. Шото запустил в своего противника куском льда и отправил его в полёт. Шото поднялся на ноги как раз вовремя, Бакуго атаковал его слева. Шото оттолкнул его, бросив ещё больше льда. — Я сказал все! — закричал Бакуго. Ладно. Лёд стал появляться из его руки, стекая в ледники и покрывая Бакуго слой за слоем прохладным, успокаивающим льдом. Бакуго никак не мог пробиться сквозь лед такой глубины. Шото выиграл. Затем земля начала трястись. Нет, не земля, это был лёд. На гладкой бело-голубой поверхности появились крошечные трещинки, которые разрастались всё быстрее. Раздался учащённый стук, становившийся всё сильнее и сильнее, словно мёртвое сердце возвращалось к жизни. Раздался оглушительный грохот, во все стороны разлетелись полупрозрачные осколки. Он услышал яростный крик и увидел тёмную фигуру среди хаоса замерзшей шрапнели, а затем Старатель (Бакуго) набросился на него, железной хваткой схватив за руку, вокруг него клубился жар, он не мог проиграть, он не мог проиграть, он не мог умереть, только не снова, не так... Он так сильно хотел сжечь это огненное лицо. Он устал замораживать его только для того, чтобы наблюдать, как лёд испаряется и обнажает скрывающееся под ним уродство. Единственный способ избавиться от него — огонь. Нет. Он никогда не будет этого делать. Это было именно то, чего хотел этот ублюдок. Он ослеп и оглох от света, звука и боли, а затем его не стало.